Purple kiss

      В Академии как-то слишком уж много людей, — понимает Чонгук на следующее утро, когда приходит на свою первую пару, собирая своим появлением все любопытные, завистливые или абсолютно нейтральные взгляды. Кажется, на него даже вчера не смотрели так, как смотрели сегодня, даже у стен похоже появились глаза, потому что идти по живому коридору из людей было абсолютно неуютно! Чонгука рассматривали всего, каждый сантиметр его лица, волосы, одежду; оценивали и словно задавались вопросом: «А что в нем особенного?». Девчонки откровенно воротили носы, давая понять Чону, что он не такой-то уж и красавчик, чтобы с ним за руку шел сам Ким Тэхен. Но Гуку наплевать на этих завистниц, если бы дело было только в них! На него с недовольством поглядывали и другие парни, кто-то даже с откровенным отвращением, закрывая театрально нос рукой, чтобы не заразиться синдромом шлюховатого гея! Чонгук еще просто не знает, какие сплетни полетели о нем по всей Академии.       Парень кутается в свое худи плотнее, даже капюшон накидывает, чтобы скрыться от любопытных глаз. Ему было бы уютнее с Джином и Хосоком, но они ушли к первой паре, а у Чонгука учеба начинается позднее сегодня. Потому и выходило, что он был брошен один в море акул, желающих его сожрать!       — Это и есть ты? — к Чону выходит красивая, высокая девушка. Волосы длинные, макияж и все дела, как у самых популярных королев школ, что показывают в большинстве фильмов. Одежда явно очень дорогая, явно новая, возможно, вообще, надетая впервые, сумка стоит целое состояние — Чонгук знает, потому что видел как-то по телевизору новости о том, что какие-то богачи скупили капсульную коллекцию из двадцати подобных сумок. У Чона хорошая память, настолько, что он помнит, что именно эта девушка сидела вчера на скамейке перед Академией, выискивая себе богача, а может, просто дожидаясь Тэхена.       — Простите? — Чонгук отступает, непонимающе глядя на девушку, но спиной буквально ощущая, как любопытные подползли ближе, явно желая увидеть, что будет дальше. Ох, не пахнет это ничем хорошим, ох, не пахнет!       Девушка презрительно усмехается, убирая свои роскошные белые волосы назад:       — Не притворяйся невинной овечкой! — Чонгук, честно, не понимает! Это потому что он с Тэхеном за руку держался, да? На него сейчас наезжают по всем канонам, потому что он засмотрелся на аппетитный кусок?! — Ты заигрывал с Тэхеном! — рычит девушка, сужая глаза, а рядом толпа ее обожателей недобро посматривает на Чонгука. Приплыли! — И ладно было бы все это простительно, — девушка отчаянно играет добродетель, — но ты — шлюха, — и вот тут Чонгук вздрагивает, словно ему отвесили знатную пощечину! Что? Как можно такое говорить, когда Чон просто держался с Тэхеном за руку?! Как?! А самое отвратительное, что вокруг никто не был удивлен, все смотрели на Чонгука с обвинением в глазах, с ярким обвинением в том, чего Чон не делал!       — Я не… я не…       — Брось, Чонгук-и, — из-за спины этой девчонки выходит Джеюн, и Гуку как-то неожиданно больно становится понятно все. Стоило ожидать от него удара, он мстительная и жестокая сволочь, а, не получив свое, будет беситься еще больше! — Я видел вас в мужском туалете, — ехидно скалится Джеюн, а голодные до сплетен рты слушают, внемлют, чтобы потом пересказать другим, и другим, и в конце, правда, выйдет, что Чонгук шлюха! Это было отвратительно, омерзительно осознавать, на что способны завистливые языки! — Тэхен тебя чуть ли не трахал, а ты рад был ножки раздвинуть!       Толпа резко начинает шептаться, на Чона смотрят, как на грязь, как на шлюху, коей он не был никогда! Это обиду рождало глубоко внутри, это болью щипало глаза, заставляя сердце жалобно вколачиваться в ребра, прося сбежать отсюда, уйти от этих глаз обвиняющих, от мерзких слов!       А напротив довольный Джеюн стоит, всем своим видом дает понять, что он ведь Чонгука предупреждал, предлагал ему свою защиту, но тот от нее отказался и теперь будет жестоко страдать! Джеюн умеет перетягивать людей на свою сторону, умеет всем нравиться, а что Чонгук? Он просто детдомовский замухорыш, на которого наплевать абсолютно всем, которого легко считать шлюхой, ведь он воспитан раздвигать перед всеми ножки!       Чону больно, его на части ломает, хоть он и пытается себя сдержать и не дать слабину перед всеми этими людьми! У него слезы комом в горле стоят, не давая и слова в свою защиту сказать. Но разве его бы послушали?       — Вали из Академии! — фыркает девушка, складывая руки на груди. — Таким, как ты здесь не место! Не позорь школу, хочешь трахаться с красавчиками — вали на улицу, где тебе и место! А Тэхена не тронь, он слишком воспитан, чтобы сразу отшить такую шлюху!       — Воспитан? — ледяной голос раздается прямо со стороны лестницы, вынуждая всю толпу в панике вздрогнуть. Чонгук знает, кто это, ощущает аромат диких роз, но поднять голову не может, ему страшно, потому что тогда все увидят, что у Чона в глазах стоят слезы. Он вовсе не плакса, но обида слишком сильно душит его, чтобы иметь возможность себя сдержать.       Тэхен медленной, лениво-кошачьей походкой спускается со второго этажа, словно бог сходит с небес. Разъяренный до невероятного бешенства бог, злопамятный и не прощающий никого на своем пути. Он одет во все черное сегодня, очень по-французски красивое и изысканное, разве что на нем не было пиджака, только шелковая рубашка, сверкающая богатством цвета на солнце; снова брюки узкие, подчеркивающие невероятные ноги, и снова этот любимый бренд ботинок на ногах. Тэхен один, Чимина рядом нет, но ему поддержка не нужна, чтобы выглядеть настоящим богом-карателем сейчас.       — Никогда не замечал за собой воспитанности, — Ким ступает на первый этаж, и толпа вздрагивает, явно жалея уже десяток раз, что решили остаться и посмотреть представление. Но при этом никто не бежит, хотя каждый хочет, сила Тэхена схватит первого, кто побежит, посчитав его виновным без суда и следствия. Да, они все отчасти здесь виноваты! — А ты, Юна, стала экспертом в уличных профессиях? — Ким черными глазами блестит на девушку, вынуждая ее опустить голову, — или просто утонула в зависти? — Тэхен голову слегка поворачивает, и почти на месте сжигает Джеюна тьмой из своих глаз. — Я думал, мы с тобой разобрались.       — А я тебя и не трогал, — парень не понимает, когда льва трогать не стоит. — Я просто разоблачил одну шлю… А-А-А! — орет Джеюн, падая на колени, вынуждая Чонгука поднять лицо впервые за все это время.       Тэхен стоит от скорчившегося на полу парня далеко, холоден до смертельной дозы во взгляде и абсолютно словно отрешен, если исключить тот факт, что это он своей силой сейчас заставлял Джеюна орать от боли, реально приносимой ему мозгом, которым так умело манипулировал Тэхен. «Он убил парня, который его предал», — вспоминает с ужасом Чонгук, понимая, что Элибр сейчас в безумно опасном состоянии. Он взбешен, и он желает крови, он может всю Академию убить за раз, каждого просто! Но держит себя в руках, когда резко прекращает пытку Джеюна, проходя мимо него, словно тот был грязью под ногами.       — Пойдем, ma petit, — Тэхен вплотную подходит к Чонгуку, сам его за руку берет, крепко пальцы переплетая, и сам уводит, не обращая внимание ни на кого, в особенности на Джеюна, который шептал Киму в спину проклятия.       — Тебя исключат, слышишь!       — А тебя найдут холодным трупом в твоей кровати, — отвечает Тэхен, отчего даже Чонгук вздрагивает, но против логики ближе вжимается в Кима, желая оказаться подальше от всех этих глаз и болтливых языков. — Я не люблю повторять — не лезь, — Тэхен на Джеюна в этот момент даже не смотрит, просто уводя Чонгука прочь. — Иначе однажды я случайно не управлюсь со своей силой, и она придет за тобой!       Ким за руку тянет Чона к себе ближе, почти вынуждая того упереться себе в спину, вдыхая наркотический, неправильно-притягательный аромат роз, что обволакивал Чонгука крепко-крепко, давая вот такую защиту от всего в этом мире.       — И да, мы встречаемся, — громко вещает Тэхен напоследок, отчего Чон аж воздухом давится, поднимая глаза на парня, но тот смотрит прямо вперед, продолжая свое величественное шествие. — Думаю, всем понятно, что будет, если я услышу хоть еще одну сплетню о Чонгуке, — они уверенно скрываются на втором этаже, оставляя толпу переваривать услышанное. Да, сам Чон это переваривал, понимая вдруг, что его спокойной и тихой жизни пришел конец после знакомства с Тэхеном!       — Я втянул тебя в это, — говорит Ким достаточно тихо, чтобы заплутавшие студенты на втором этаже их не услышали, но чтобы услышал Чонгук, — потому и мне все разгребать, — Гук со вздохом понимает, что Тэхена, правда, придется добиваться, конечно же, он все это сделал для защиты Чона. Кто бы и что ни говорил, а Элибр не такой уж и эгоист, коим кажется, он мог бы бросить Чонгука, но пришел и вытащил его из стаи акул, а сейчас лично вел в кабинет, хотя у него пара явно в другом месте. — Ты в порядке, ma petit? — Тэхен впервые оборачивается к Чону, глядя на него обеспокоенными голубыми глазами.       Чонгук не знает, в порядке ли он. Ему до сих пор невероятно обидно и больно, что про него расползлись такие слухи по Академии, но если раньше, в детдоме, за него никто бы не заступился, то сейчас у него был Тэхен. И пусть он это сделал, потому что сам и закрутил все, от этого хоть и было чуточку грустно, но Чонгука грело, что Тэхен о нем не забыл, что помог, что сейчас держал за руку. Гук помнит, что Сонхун сказал, что для Элибра это очень личный знак.       — Отчасти, наверное, — отвечает Чонгук, по десятому кругу уже утопая в богических глазах Тэхена, что тянули в свои лазурные глубины, предлагая никогда оттуда не выплывать. Чон согласен, выплывать не хотелось нисколько. — Вот, увидел тебя! — улыбается Гук.       Тэхен головой трясет, разбрасывая белоснежные волосы вокруг лица, тоже улыбается, мягко так, легко и красиво, как Чонгуку очень-очень нравилось!       — Не передумал?       — Нет! — уверенно качает головой Чон. — Ты мне нравишься!       — Вот как! — усмехается Тэхен, польщенно растягивая губы в улыбке. Чонгук был просто железно уверен, что Киму не раз такое говорили, но он отчего-то просто от этих слов все равно не отмахивался. — Что ж, для всей Академии мы теперь пара! — Тэхен сверкает глазами, заставляя Чонгука покраснеть. — Но, ma petit, я знаю, что ты вчера был в Итэвоне, знаю, что видел меня, — Ким неожиданно резко останавливается, вжимая Чона в стенку почти настолько интимно, насколько это было запрещено! Запрещено! Чонгук протестует! Но кто его послушает?! — Моя сила тебя ощущает, — поясняет Тэхен, скользя глазами плавно по молодому лицу напротив, по красивому, с такими соблазнительно приоткрытыми губками! — Не боишься? Ты видел, что я могу, не боишься?       Чонгук больно сглатывает, дышит загнанно дикими розами, ощущая дыхание наркотическое Тэхена на своих губах. Ох, слишком свежо воспоминание, как Ким его целовал, как в стенку вжимал, вот прямо как сейчас! У Чона связно мыслить не получается толком, он лишь помнит, что не хочет отказываться от Тэхена, не боится ни его, ни его силы.       — Не боюсь, — выдыхает Чонгук, с потрохами себя выдавая, когда скользит по алым губам Кима жадными глазами, — я готов рискнуть. Мы же теперь встречаемся!       Тэхен задорно улыбается, отходя от Чона, но продолжая держать его за руку.       — Тогда я буду с нетерпением ждать, когда ты перейдешь в атаку, ma petit! — красиво подмигивает Чонгуку и уводит его мимо любопытных глаз прямо в кабинет. Выглядело, будто папа своего ребенка ведет в школу, чтобы тот не заблудился. Но Чону отчего-то это сравнение нравится, оно заставляет его улыбаться, забывая о плохом.       Конечно же, в аудитории на них снова все пялятся, даже разговоры притихают, когда сам Ким Тэхен заходит к первокурсникам, более того, ведет одного из них за руку! Многие о таком и мечтать не могли, а какому-то безродному Чонгуку досталось все и сразу. Чона эти взгляды напрягают, он только надеется, что когда Тэхен уйдет, на него снова не обрушится шквал обвинений.       — Снова этот щенок! — Ким недобро полыхает на Сону, который ждет Чонгука, заняв ему место рядом с собой. — У тебя просто невероятная способность бесить меня одним своим видом!       Чон Тэхена обходит, глядя на друга, который очень смело выносил все нападки этого тирана.       — Доброго слова от вас не дождешься!       — Не дерзи мне! — предупреждает Тэхен. Чонгук вздыхает обреченно, мягко вытягивая руку из ладони Кима, намекая ему, что пара скоро начнется, ему нужно уходить. Да и Сону нужно спасать, Элибр к нему постоянно цепляется вот как сейчас — по пустякам, якобы бесишь просто!       — Тебе пора идти, — говорит Чонгук Тэхену, вставая между ним и Сону, чтобы Ким только на него и смотрел. — Спасибо, что не оставил! — Чон голову склоняет, показывая, что он правда благодарен блондину. Да, вроде бы как все и началось из-за Тэхена, но вина и самого Чонгука в этом есть. Хотя виноватым он себя не считал, Ким ему нравился, за такое нельзя винить.       Голубые глаза в душу смотрят, тихо изучают, сканируют, желая словно знать о Чонгуке то, что он сам о себе не знает! А Чон помнит, что Сонхун ему говорил о Тэхене, о том, что его уже предали раз, потому он такой сейчас замкнутый и одновременно внимательный ко всем, кто его окружал, потому и Чонгука сейчас изучал. Он глубоко в душе боялся снова нарваться на предательство.       — Ma petit, не ходи один, возьми с собой хотя бы этого щенка, — Тэхен снова к Сону цепляется, но тот отчаянно не реагирует. — Люди очень завистливые существа, и может оказаться, что меня рядом не будет, — Тэхен с усмешкой ловит любопытные взгляды, которые с них даже нагло не сползают ни на мгновение, красиво облизывает пухлые, алые губы и неожиданно вперед поддается, за талию притягивая Чонгука к себе, целуя его мягко, но достаточно настойчиво.       У Чона в голове в этот момент пусто. Он отвечает на требовательность Тэхена, отдается его напору, его рукам, которые плотно Чонгука к себе прижимают, выдавливая между ними кислород. Он свою душу перед Кимом распахивает, а тот ее пьет, с наслаждением углубляет поцелуй, сплетая языки. Чона в пепел крошит, он как-то жалко-отчаянно сжимает плечи Тэхена, чтобы не упасть, хотя держат его крепко, но у Гука колени трясутся, и ноги совсем его не держат. Ким его за губы кусает, нежно зализывает свои же укусы, и снова целует, нежно массируя бока Чонгука, рождая ту запретную дрожь, которой сейчас явно было не место, но Тэхену на это наплевать. Он отрывается от Чона только, когда звонок звенит, оповещая о начале пары, смотрит на него, раскрасневшегося, жадно ловящего воздух опухшими от поцелуя губами, улыбается ему дико, как хищник, коим он и был, а шепчет томно:       — Мой обещанный поцелуй! — а потом просто разворачивается и уходит, не обращая внимания ни на кого. Он здесь бог, ему нет дела до простых смертных, а вот эти самые смертные с открытыми ртами и открытой завистью провожали Тэхена жаждущими взглядами, а потом как по команде обернулись к Чонгуку, который, покраснев, быстро сел за парту, прячась за рюкзаком, который поставил на стол.       — Как у тебя получилось? — Сону своего удивления не скрывает, когда пригибается к парте, шепчась с Чоном, чтобы другие не услышали. Он отлично понимает настроение всей Академии, которая так и не смогла получить Тэхена, а какой-то первокурсник вот так сразу смог!       Чонгук и так пострадавшую губу кусает, а на ней запах роз остался, ослепительно невероятных роз, приглашающих запретное вкусить еще раз и еще, и еще! Чон точно сходит с ума!       — Не знаю, — честно отвечает Гук, которому не нужны объяснения по поводу вопроса. И так все понятно, как он смог добиться внимания Тэхена так быстро. Магия. Ага, магия Кима и помогла им постоянно сталкиваться друг с другом.       Сону улыбается, качая головой. Холодное солнце грозится вскоре вспыхнуть теплым светом, хотя тут как пойдет. Никто не знает, что у тараканов Кима на уме.       — Может и мне удастся перейти из роли щенка хотя бы в: «Эй, ты!» — Чонгук на это тихо улыбается, у него все еще безумно колотится сердце, все еще свежи воспоминания этого поцелуя, этой настойчивости Тэхена! Чон сам себя мысленно бьет, чтобы перестать такое вспоминать! У него пара впереди, но думать он может только о чертовом Элибре, умеющем заставить Чонгука забыть обо всем, кроме себя! — А вообще, мы же теперь с тобой почти родственники, да! — подмигивает Чону Сону, заставляя того смущенно закрыть лицо руками.       — Сначала тебе надо добиться расположения Тэхена, — говорит Чонгук, выглядывая на друга из-за разведенных в стороны пальцев. Сону смеется, ярко так и красиво, выглядит при этом еще моложе, чем есть. Чону нравится новый друг, он понимает шутки, довольно чуткий и при этом стойкий, храбро защищающий свою территорию от льва по имени Ким Тэхен.       — Поделись опытом, — улыбается Сону, когда Чонгук полностью убирает руки от лица, но все еще прячется за рюкзаком от любопытных глаз. — Я знаю Тэхена уже почти месяц, но так и не смог хотя бы добиться, чтобы он не называл меня щенком!       — Месяц? — удивленно хлопает глазами Чонгук. — Ты встречаешься с Сонхуном месяц?       — Плюс, минус, — жмет плечами Сону, тяжело вздыхая. — Сначала тайно виделись, но потом господин Тиран нас как-то поймал, с тех самых пор пытается постоянно меня либо оскорбить, либо убить.       — А ты уже долго держишься, — вслух думает Чонгук, только потом понимая, что сказал! Но Сону воспринимает все спокойно, он, вообще, видел, как его друг сосался с Тэхеном, да с таким огоньком сосался! Вот ни капли не касалась эта ситуация Сону, а все равно именно она словно стерла последние границы между парнями, позволяя говорить об очень личных вещах.       — Я не сдамся! — уверенно заявляет Сону. — Это битва характеров, и если Тэхен думает, что выиграет ее, то он очень заблуждается!       — Доброе утро, первый курс! — в аудитории неожиданно раздается знакомый голос, и профессор Юджин, одновременно и декан геройского отделения, материализуется прямо за учительским столом, заставляя всех замолчать, уважительно оборачиваясь к женщине.       Чонгук хмурится, убирая рюкзак с парты, он не помнил, чтобы сегодняшнюю лекцию у них вела декан. В расписании стояло другое имя профессора, неужели, Чон где-то ошибся, неужели он за всем, с ним произошедшим, забыл, что сейчас практическое занятие?! Потому что декан вела практику!       — Сегодня у вас должна была быть пара по истории, — Юджин внимательными соколиными глазами обводит весь курс, словно запоминая всех по новому кругу. — Но профессор Чхве заболел, за что скажем спасибо третьекурснику Ким Тэхену, который умудрился до потери сознания довести профессора сегодня на первой паре! — Чонгук аж рот открывает, считая, что ослышался. Что сделал Тэхен?! Даже Сону рядом притихает, не веря своим ушам. — Если вы думаете, что такое поведение допустимо, то — нет! — декан устало выдыхает. — Вы не имеете права так доводить профессоров, Ким Тэхен получит свое наказание, а теперь к насущному, — Чонгук все еще не верит в то, что услышал. Да, Тэхен не подарок, и вон даже Скоростной Дейв его недолюбливает, но довести препода до обморока! — Так как истории не будет, мы решили перенести вашу последнюю пару на сейчас. Но она будет слитной со вторым курсом, поэтому постарайтесь все вместе поместиться здесь! — Юджин впервые улыбается. — Следующая ваша пара будет со мной, — в этот момент двери несмело открываются, и в аудиторию заглядывает девушка, тут же кланяясь декану. — Проходите, второй курс, — говорит Юджин, и двери тут же распахиваются полностью, запуская поток студентов. Чонгук с улыбкой видит Хосока и Джина, которые коротко ему машут, пробираясь через толпу поближе к младшим. — Пожалуйста, тихо дождитесь прихода профессора! — громко вещает Юджин, получая короткие «да», и тут же растворяется в воздухе, словно ее и не было.       — Привет! — Хосок опускается за парту впереди Чонгука, тут же утягивая Джина за собой, который выглядел несколько рассеянным. — Ну, рассказывай! — Хо с яркой улыбкой смотрит на Чона, играя бровями. — Что у вас тут было с Тэхеном?       Чонгук вначале даже вздрагивает, думая, что до друзей долетели слухи о его распущенности. Он бы не хотел, чтобы такие близкие люди думали о нем плохо! Но потом Чон смотрит на Джина, который тоже к ним оборачивается, и понимает, что никто за двумя этими партами не станет подобное выпытывать у Чонгука, никто здесь не назовет его шлюхой, они были очень шумными, но ранящие темы никогда не затрагивали, доказывая, что у них добрые и чистые сердца.       Хосок как-то узнал о поцелуе Чона с Тэхеном, прямо вот который произошел совсем недавно. И первые пару секунд Гуку даже хочется узнать откуда, но вокруг люди пестреют и у всех телефоны, более чем понятно откуда!       — Твоей тактичности не позавидуешь! — закатывает глаза Джин, а сам несколько нервно поглядывает на дверь, словно кого-то ожидая.       — Мы целовались с Тэхеном, — мямлит Чонгук, опуская голову, словно провинился перед папой и мамой. А Хосок и Джин на них, кстати, были похожи. Джин, как мама, всегда заботился, Хосок троллил и давал бесполезные советы!       — Да, это я знаю, — отмахивается Хо, сверкая глазами. — Ваши фотки уже по всему Твиттеру гуляют, — Чонгук даже подпрыгивает на этих словах, оленьими глазами смотря на друга. Что? В сеть слили фотки, где он целуется с Тэхеном? Кто?! Зачем?! — И ты там такой довольный, — улыбается Хосок.       — О да, они тут так засосались!.. — Сону замолкает, виновато отводя глаза в парту. — Извини, — шепчет Чонгуку. Но перед чем извиняется? Фотки в Интернете, все уже все видели!       — Рассказывай, Гуки, когда это вы стали парой?       Джин бьет Хосока по спине, заставляя того даже возмущенно обернуться к другу, но Ким смотрит только на Чонгука, игнорируя Хо с длинным нихрена не толерантным языком!       — Отстаньте от ребенка! — шипит Джин, как клуха-мать. — Это его личная жизнь!       — О-о-о! — Хосок язвительно улыбается другу. — А твоя только что вошла в аудиторию.       Чонгук резко голову поднимает, глядя вперед через макушку друга на вошедшего. Это был профессор, в строгом деловом костюме черного цвета, явно дорогом, отлично сидящим по красивой, высокой фигуре мужчины. На вид ему было не больше тридцати, совсем молодой, но с такими проницательными черными глазами, в которых опыта было больше, чем у всех здесь вместе взятых. Профессор был хорош собой, стройный и высокий, волосы светло-каштановые идеально уложены, открывая вид на лоб и густые брови, из-за которых визжать от восторга, как девчонка, хотелось даже Чонгуку! Мужчина был просто ходячим «daddy-kink», и Чон понимает, что не только он один так думает, потому что, глядя на других студентов, было видно, что этот профессор здесь определенно самый популярный! На него девчонки смотрели, захлебываясь слюнями, и кое-кто еще — Джин, сидящий впереди, просто глаз не сводил с препода, рядом с ним не хватало ебучих единорогов и сердечек для полной картины!       — Доброе утро! — вещает мужчина таким приятным, медовым голосом, что даже Чонгуку слух ласкает этот звук, пусть даже с бархатным голосом Тэхена и не сравнится, но был по-своему прекрасен. — Я профессор Ким Намджун! — улыбается мужчина на мгновение, сверкая невероятными ямочками на щеках. А Чонгук неожиданно вспоминает, что именно про этого Намджуна и говорил Джин вчера!       Так вот он — профессор, по которому старший сходит с ума! Чон удивленно на друга смотрит, но тот только на Намджуна, несколько грустно вздыхая. Конечно, безответная любовь, чувства между преподавателем и студентом недопустимы. И Джин даже не говорил Намджуну никогда о своих чувствах, лишь второй год подряд влюблялся в него все сильнее и сильнее. Был трусом, но портить отношения студент-препод не хотел, и портить Намджуну жизнь своими чувствами тоже не хотел, потому просто молча любил и все, с нетерпением ожидая каждую новую пару с ним.       Чонгук хмурится, задумывается глубоко, даже пропуская вступительную речь профессора, даже не понимая, какая пара сейчас началась. Кажется, у Джина синдром Пак Чимина! А как такие синдромы нужно лечить? Тэхен вчера очень быстро взял быка за рога, устроив для Пака личные встречи с Юнги. Чонгук не такой ловкач, как Ким, он толком еще не знает ни Академию, ни преподов, ни ситуацию Джина, потому действовать не может. Да и что бы сказал, «скопировать-вставить» слова Тэхена? Нет, эту ситуацию нужно определенно изучить, а потом браться за дело. Ну, а что? Чонгук, конечно, и в своей жизни запутался, но помочь другу — святое!       *****       Штрафная скамейка — место для отбросов, для самых отсталых или негодных ни к чему. Штрафная скамейка — место, куда боится попасть каждый, там по традиции будут забрасывать едой, едкими словами, оскорблениями, там ты будешь один, изгоем общества, ненужной вещью.       Наверное, если бы Чонгука выгнали на штрафную скамейку, все было бы именно так. Вся его жизнь в детском доме была похожа на эту проклятую скамейку, и продолжать ее — желания не было никакого. Но вот в углу поля сидит Ким Тэхен, наказанный за происшествие с профессором истории, и ни разу не выглядит отбросом общества или хоть сколько-нибудь виноватым в произошедшем.       У Чонгука снова практика, в этот раз с деканом Юджин, которая уже была на корте, переодевшись в спортивный костюм. И снова же на практике присутствовал Тэхен, отвлекая на себя все внимание. Вальяжно разложился на двух скамейках, словно и не был наказан вовсе!       — На следующее практическое захватите с собой спортивные костюмы, — говорит Юджин, начиная пару еще до того, как прозвенит звонок. — Раздевалки для девочек и мальчиков находятся вон там, — женщина красиво ладонью указывает на двери, спрятанные за трибунами, уходящими в небо. — Сегодня будет лишь небольшая разминка, но дальше сложность повысится, вы будете падать, раниться или даже терять сознание, учтите, — Чонгук сглатывает, осознавая, что его настоящее обучение скоро начнется. Сону же рядом стоит статуей, он не должен спасовать перед Тэхеном. — Я веду занятия по самообороне, — продолжает Юджин, — по недопустимому использованию силы, по пределу, за который вам нельзя заходить, — Чонгук несколько нервно сглатывает, он мечтает раскрыть потенциал своей силы, но его одновременно и страшит то, что он может ее не удержать. Если она окажется слишком сладкой, то на соблазн можно будет легко клюнуть! — Сегодня мне ассистирует Тэхен, — Юджин оборачивается к Киму, как и десятки других глаз. Элибр незамедлительно поднимается, кланяясь профессору, кажется, Чон впервые видел, чтобы он к кому-то так уважительно обращался! — Это часть его наказания, — нет, — думает Чонгук, это часть наказания самого Гука! К Тэхену тянуло через весь корт, он вот вроде бы идет к профессору, но при этом Чону к нему хочется сорваться!       — Для меня честь проводить это наказание в вашей компании! — Элибр улыбается Юджин и не икает. Не издевается и не язвит, говорит ровно то, что думает, потому и профессор на него не фырчит.       — Герои должны работать в команде, — Юджин снова оборачивается к группе. — В одиночку вы можете оказаться абсолютно беспомощны перед сильным злодеем, который перешагнул порог допустимой силы, — да, Чон уже видел это — вчера, когда его друзья бились с монстром и не могли причинить ему ни капли вреда, пока не появился один бог, рядом с которым бесполезны чужие силы. — А еще это особенно полезно, когда требуется спасти заложника. Злодеи часто используют этот прием, особенно если они уровня В или А, и им нужен определенный уровень давления на героя. Монстры высшего класса, как правило, просто убивают всех на своем пути, заложников они не берут, — Чонгук поджимает губы, он видел последствия такой дикости, видел этот ужас! — Так как ваше обучение только началось, то мы разберем сначала самые легкие категории опасности, а затем самые тяжелые, — Юджин обводит группу внимательным взглядом. — Сегодня у нас будет определенная обучающая игра. Я разобью вас на группы, кто-то будет играть за монстров, кто-то за героев, вашей задачей будет спасти нашего заложника, — Юджин указывает на Тэхена, а Чон железно уверен, что спасать нужно не его, а их всех! Чонгука в особенности! — Стороне злодеев нужно не подпустить героев к заложнику. Я буду выставлять оценки уже сегодня, и в конце месяца вы все сможете увидеть свой табель успеваемости. Те, кто будут не успевать, будут отчислены перед осенними каникулами, остальные на зимние, другие в конце годового экзамена, — Чонгук больно сглатывает, ощущая на своих плечах тяжесть размером со слона! — Оценки будут учитываться за все занятия по практике. А теперь к нашему занятию, — Юджин оборачивается к Тэхену, — можете выбрать контрольную точку, откуда вас попытаются спасти, но ни в коем случае не помогайте ни одной из сторон и не мешайте.       — Да зачем мне это? — Тэхен подмигивает всем, губы облизывает, с улыбкой глядя на Чона всего мгновение, и вальяжной походкой направляется к своей штрафной скамейке, совсем не задумываясь о лучшем прикрытии. Чонгук в этот момент думает, что если бы нужно было проломиться через силу Тэхена к нему же, всех бы ждал крах. Для Кима это и близко не наказание, играть ебучую принцессу под охраной парочки злобных драконов, ожидая своего рыцаря на белом лимузине — это, скорее, мечта Тэхена! И наказание для всех остальных, потому что Ким и есть тот самый злобный дракон, что себя охраняет, здесь никто ему не ровня.       — Теперь я начинаю бояться, — шепчет рядом с Чонгуком Сону, мрачный до такой степени, словно на землю летит метеорит, и скоро все умрут. — Если облажаю перед господином Тираном, он мне этого не забудет!       — Не переживай! — Чонгук друга по плечу похлопывает, хотя сам дико переживает перед предстоящим состязанием. Тэхен его отвлекает, одним своим видом отвлекает, мешая сосредоточиться, и еще так тихо заигрывает, словно даже безобидно, но не для Чона. Точно не для Чона, у которого кровь выкипает от аромата роз!       — Так, первая пара, которая будет играть злодеев, — Юджин стоит с планшетом в руках, явно пролистывая там журнал, — Чон Чонгук и Ким Сону, — оба друга во все глаза смотрят друг на друга, не ожидая, что окажутся в одной команде. Это отчасти приносило облегчение, они могут положиться друг на друга, могут друг другу помочь. Чону разве что не нравилось, что он был злодеем, а так все было просто отлично! — Пройдите к нашему заложнику, — говорит Юджин парням, когда они выходят вперед из толпы, — не дайте команде героев его освободить, можете использовать любую вашу силу, можете даже калечить друг друга, но не переходите за грань — это единственное условие. Все ясно?       — Да! — оба парня тут же кланяются профессору, отходя от общей группы в сторону Тэхена, величественно ждущего своих драконов. Нет, драконом был Ким, а Чонгук с Сону… как бы сказать? Крысами, обитающими в замке, решившими потягаться с драконом? Да, очень близкое сравнение.       — Я попал! — шепчет Сону, стараясь всем видом сохранить хладнокровие.       Я попал! — думает Чонгук, встречая взгляд наглых голубых глаз, заглядывающих Чону снова в душу. Тэхен высовывает самый кончик языка, дразняще мажет им губы, играется, улыбаясь Чону слишком провокационно. Так, что Гуку приходится короткими ногтями впиться себе же в руку, чтобы не поддаться чувствам, а чувства говорили идти к Тэхену, снова целовать, чтобы Чона прижимали к стенке или к любой другой поверхности, но главное, чтобы это был Тэхен. Проклятый Ким со своим проклятым даром!       Элибр еще и не останавливается в своем совращении, он язык за щеку пихает, нагло демонстрируя толчки, Чонгук прячет взгляд в коротко стриженной траве корта. Проиграл! Вот так без боя просто взял и проиграл!       — Разве щенок может кого-то защитить? — Тэхен начинает докапываться до Сону, как только оба парня подходят к Киму достаточно близко. Но Чон голову все равно не поднимает, молча берет Сону за локоть, поворачивая того спиной к Элибру. Он же наказан, так пусть будет наказан! — Ma petit, если защитишь меня, могу исполнить еще одно желание!       Чонгук окончательно краснеет, даже вперед не смотрит, где уже сформировали пару, которая будет играть героев в этом поединке. Тэхен говорит такое! Словно они уже, и правда, встречаются и довольно давно, словно у них уже было… всякое. А потом снова будет отталкивать, Чон знает, что с Тэхеном ровно так и будет!       Сону смотрит на Чонгука во все глаза. Гук не видит, но ощущает это. Конечно, на него будут смотреть, когда Ким говорит такое! Чон думал, что Тэхена придется с боем добиваться, а он вот и сам идет на контакт. Ох, что-то здесь не так, ох, что-то…       Мимо Чонгука с нереальной скоростью проносится раскаленный огненный шар, не больше снежка, но от него искры летят во все стороны, обжигают, предупреждают. Чон резко голову поднимает, замечая, как на них с Сону несутся двое здоровых парней, один был тем с вступительных Чонгука, кажется, его звали Миндже, а второй, который бросался в них огненными шарами, Шиндон. Чон слишком сильно отвлекся, забывая, что на кону не только его репутация, но и место в Академии!       — Я возьму Шиндона! — говорит Сону, уверенно кивая Чонгуку, тот кивает в ответ, глаз не спуская с изворотливого Миндже, который так запросто менял обличия, превращаясь в кого угодно. У Чона на кончиках пальцев искрит молния, он ее и не призывает, но она все равно рядом, не желает проигрывать.       Ветер поднимается, сплошной штиль сменяется ледяным ветром, с легкостью пригибающим к земле деревья и кусты, ломающим ветки, разбрасывая их в разные стороны. Чон ветра не боится, в нем он сам, зато остальные ребята от неожиданности головами вертят, оценивают, восхищаются, и Чонгуку это нравится. Он впервые был там, где было его место!       Рядом Сону проносится, под его ногами земля взрывается, поднимая его чуть ли не в воздух, придавая немыслимое ускорение. Куски земли с легкостью тушат все огненные шары, Сону даже не напрягается на этом, уверенно несясь к Шиндону.       Чонгук уважительно на друга смотрит, тот сейчас явно вырос в глазах многих из милого парня в профессионала. Потому что действовал Сону именно как профессионал, с небрежной легкостью выкорчевывал осколки земли из-под ног, запрыгивал на них и тут же уносился от удара разъяренного парня, явно выводя того из себя! Чон не знал, в чем план Сону, но доверился ему, беря на себя Миндже, готовый защищать своего дракона, с интересом наблюдающего за боем.       Чонгук тянет силу выше, еще ее зачерпывает, утягивая Солнце черными, недобрыми облаками, в которых не хватало только молнии, но та была в руках Чона. Гук бурю не отпускает, готовый призвать ее на помощь в любой момент, а сам с Миндже встречается в обличие волка, слишком легко отбрасывая его в сторону сильным порывом ветра. Но рычание низкое прямо за спиной Чонгука раздается, в котором он явно слышит свой проигрыш. Миндже за долю секунды превратился в обычное насекомое, а потом сразу в волка, оказываясь за спиной Чона слишком быстро, демонстрируя свои навыки.       Чонгук и успевает только прозрачным ветром сорваться с места, взлетая вверх, чтобы его не схватили, как волк нападает, в секунду превращаясь в самого Чона, когда ловит зубастой пастью воздух, с досадой принимая облик парня. Бешено глазами сверкает, оглядываясь, не находя ни следа Чонгука на корте, который просто стал ветром, недобро глядя на Миндже, который не долго думая направился к Тэхену, собираясь эту битву выиграть.       — Пойдем, я тебя освободил! — говорит парень Киму, но тот скучающе на того смотрит, даже не сдвигаясь с места.       — Следи за своим врагом, пока не прикончил его, — отвечает Тэхен, наблюдая, как Миндже ветром сносит в сторону, и как из этого ветра материализуется Чонгук, гневно сверкая на одногруппника глазами.       Подальше от Гука Сону легко справляется с Шиндоном, небрежно даже, просто закладывает его землей со всех сторон, словно строя могилу. Жутко, но декан сказала идти до конца, пока противник не сдастся, все желали победить, потому отчасти действовали жестче, чем того требовали обычные тренировки.       — Вертлявый! — Миндже усмехается, поднимаясь с земли и тут же исчезая. Чонгук не знает, в какое животное превратился парень, а потому отчасти на эмоциях закручивает вокруг себя торнадо, не желая подпускать Миндже к победе!       Воздух трещит, наполняется силой неведанной, у Чона волосы треплет во все стороны, раздувает худи, заставляя его задраться чуть ли не до груди, но Чонгук свою силу на полную мощность призвать не успевает. На него снова волк налетает, сбивает на землю, вынуждая потерять концентрацию и силу отпустить.       У Чона в глазах темнит от резкого удара, шумит в голове, и лишь воздух не выбивает из легких, потому что Чонгук сам воздух! И только растворившись ветром, он умудряется избежать болючего укуса зубастой пастью, но не все так просто, Миндже его за ногу хватает, рукой хватает человеческой, заставляя и эту силу выпустить из-под контроля. Чонгук снова на землю падает, злится, оборачиваясь и заряжая молнией в парня, но тот исчезает изящно, словно тоже растворяется в воздухе. Он свою способность лучше изучил, нежели Гук, потому и такой первоклассный бой давал, умудряясь Чонгуку не попадаться.       А на кону стоит место в Академии, престиж почти, возможность стать героем. Здесь ни на секунду нельзя было расслабляться. Учебный бой, но именно что учебный, дабы потом при встрече с вот таким монстром, как в Итэвоне, не растерявшись бегать, не зная, что делать, а профессионально дать отбой!       Чон снова пытается подняться, зубами скрипит, злясь, но ему прямо на грудь мышь прыгает. В принципе, безобидное животное, будь оно еще обычным, а не Миндже, который тут же в человека оборачивается, хватая Чона за горло. Не задушит, но вынудит сдаться! Парень победно улыбается Чонгуку, доказывая свое превосходство, сжимает руки, а словно сам кислород выцеживает из легких этим движением. Чон от быстрой смены событий даже собраться не успевает, даже подумать о том, что нужно за свою силу схватиться, ведь вот она, рядом, громыхает в небе зло, в пальцах она молниями и в легких может осесть легким воздухом, превращая Чонгука в руках Миндже в ветер, который не схватишь и не заставишь сдаться.       Чон все это понимает, все это знает, но собраться никак не может. Его душат, и это панику в груди разжигает, заставляя Чонгука только бесполезно вцепиться в мощную руку, пытаясь ее от себя отодрать! Чон ведь маленький и бесполезный, ему много раз говорили, что он никогда и ничего не добьется, он жалкий детдомовец и в Академию поступил чисто случайно. Потому что Тэхен ему помог, успокоил тогда, позволяя быть холодным и расчетливым, а сам он обычный пацан с кучей комплексов!       Чонгук глаза пытается скосить в сторону скамеек, где сидел Тэхен, но видит лишь пятно размытое, он связь с реальностью теряет, еще немного и все, пощады не попросит, но вырубится, и это будет конец. Чон должен бороться, должен до победного идти к цели, падать и снова вставать. Но подниматься так тяжело, так тяжело, когда в теле не остается почти силы, когда сами мысли путаются, и в голове только образ Тэхена и остается, ослепительно прекрасный и неповторимый. И руки эти грешные, и губы сладкие с ароматом розы!       Чон и сам не понимает как, но собирает концентрацию в самих пальцах, самую малость ее набирает, и всю мощь бури над их головами разом сваливает на себя, вынуждая Миндже с тихим воплем отлететь назад, хватаясь за руку, на которую пришелся неумолимый удар молнии.       Вокруг Чонгука торнадо завывает, не подпускает к парню никого, дает ему отдышаться, набраться силы, прежде чем, встать, словно Зевс, сверкая молниями не только вокруг себя, вопреки законам природы, но даже в глазах. У Чона в теле до сих пор слабость, горло саднит, потому что Миндже силу явно не рассчитал, но он готов бороться, а это главное!       В другом углу поля стоит Сону, он Шиндона победил, тот с опущенной головой стоял возле основной группки ребят, сдавшись, когда понял, что могилу, выстраиваемую Сону, ему не сломать. Тэхен по-прежнему на скамейке сидит, чуть голову к плечу нагнув, наблюдает за боем. Да, мог бы по-рыцарски вмешаться и Чона спасти, но вместо этого давал ему самому шанс показать, что он умеет, шанс доказать, что он достоин быть героем.       Чонгук с Миндже в гляделки играет. Противник смотрит на торнадо вокруг Чона и явно прикидывает, как ему такое препятствие обойти, а вот Гук впервые не думает, он просто действует. Молния и ветер этот, и торнадо, и даже дождь при случае — все это сам Чонгук, и он может пользоваться всеми этими дарами, чтобы выиграть, чтобы стать героем, стать личностью в этом мире, а не просто детдомовцем! Чон вынуждает торнадо отступить, организовать воздушный проход, который бы привлек Миндже, и это срабатывает, потому что противник тут же сказочным драконом взлетает над землей, безошибочно летя к Чонгуку, в таком обличие ему даже торнадо не страшен.       Но Чон готов в этот раз к неожиданностям, он усмехается, намеренно выводя Миндже из себя, и тут же обращается в ветер, закручивая безумной мощи торнадо вокруг дракона, раздувая ему крылья, мешая лететь, атакуя сверху молниями, чтобы не дать сбежать! Чонгук ни разу не пользовался таким количеством своей силы за раз, и это было отчасти странно, но в крови разливалось приятным адреналином, почти патокой, которую отпускать совсем не хотелось. Сила на прочность проверяет, просит хлебнуть еще глоток, свалить сами небеса на дракона, доказывая свое абсолютное могущество. Чонгук ведь в классе Черт, а значит, он может подняться еще выше и выше! Стать Богом! Н-но, но зачем ему это?       Чон в человеческом облике опускается на газон, крутит рукой, отпуская торнадо, отпуская Миндже, которому из такой жуткой силы было не выбраться ни в каком облике. Чонгук уже и так победил, ему незачем еще мучить парня, и незачем еще призывать силу, у него ее сейчас предостаточно, чтобы пытаться превысить предел. Чона нельзя искусить такими обыденностями: ему не нужны деньги, власть и сила. Может только уважение и один блондин, с улыбкой смотрящий на Чонгука.       — Блестяще! — улыбается Юджин Чону. — Конечно, техника хромает у вас у всех, кроме Сону, — ваш талант нужно только улучшать! — Сону с улыбкой благодарности кивает декану. — Остальные проявили себя очень неплохо, но все же победа за командой «злодеев». Постарайтесь не забыть все, что сегодня с вами произошло, это ваш первый опыт битвы, проанализируйте свои ошибки и подготовьте к следующему четвергу отчет! — Чонгук получает первое домашнее задание, что ж, он не против, он любит учиться и обычно всегда показывает наилучшие результаты! — Ким Тэхен, есть что добавить? — Юджин смотрит на Элибра, который молча выполнял свое «наказание», явно наслаждаясь возможностью в это же время прогулять свою пару!       — Вы сильно отвлекаетесь, — Тэхен смотрит на четверых ребят одинаково спокойно, даже Чону не улыбается! Зараза! — Если бы это был бой с настоящим злодеем, то он бы взял заложника на мушку, чтобы вы не притронулись к нему, — половина студентов рот открывает на этом заявлении. А ведь Чонгук, и правда, мог обеспечить себя прикрытием! — И как я уже сказал, вы отвлекаетесь: на меня, на сотоварищей, на профессора. Уделять внимание деталям — хорошо, но пока вы отвлекаетесь, вы же и теряете концентрацию своей силы, — Тэхен руку поднимает над головой, где все еще бушует буря, вызванная Чонгуком. — В настоящем бою каждая секунда промедления может стоить вам или заложнику жизни, потому что вы не знаете, какой силой владеет ваш противник, — Тэхен красиво сжимает пальцы в вытянутой руке, словно веер их собирая, а Чонгук ощущает эту сладкую, упоительно наркотическую силу, которая легко от Кима расходится в стороны, касается каждого, но никого, чтобы залезть в душу. Вместо этого Тэхен просто всем улыбается, как обычно, холодно и высокомерно, и буря разом исчезает на небе, сменяясь ярким Солнцем.       На корте повисает тишина. Чонгук во все глаза смотрит на Кима, не веря в то, что он сделал! Он просто сожрал магию Чона, как аппетитный десерт! Даже не напрягся, даже мускул у него на лице не дрогнул, он сделал это легко и изящно! Похоже, это скрытая сила Тэхена, похоже, это нечто, что остатком в нем есть, что тоже часть его голода. Он питается любым видом энергии: смерть, секс или чужая сила — для него все по вкусу! Это пугало, честно, потому что, ведь если Ким превысит свой же голод, то, получается, может высосать силу из другого человека! Не просто отобрать ее на время, как Чимин, а высосать полностью и без остатка, как и душу. Такой Тэхен Чонгука пугал, до мурашек пугал, но не настолько, чтобы бежать от него с воплями и сразу отказываться от этого искусителя. Может, Чон и дурак, но Тэхен ему нравится, потому он всем готов рискнуть, абсолютно всем!       — Отлично! — кивает Юджин Киму. — Вы четверо можете быть свободны, а Тэхен остается — ваше наказание еще не закончено.       *****       Как вы бы предпочли одеться на свидание? Наверное, во что-то нежное и лёгкое, воздушное, что подчеркнуло бы природную красоту, все достоинства, сделав вас особенным человечком, который притягивает к себе все внимание, от которого было бы глаз не оторвать.       От Чимина теперь глаз никто точно не сможет оторвать. Потому что Чимин надел трико, по многочисленному науськиванию господина змия-искусителя надел светло-серое трико, идеально подчеркивающее красоту его тела, каждый плавный изгиб тела, мускулы, пресс, красивые ягодицы и, конечно же, паховую область. И пока дома крутился перед зеркалом, под откровенно жадные взгляды Тэхена и его развратные речи, он был ой как в себе уверен! Конечно, перед таким видом не смог бы устоять даже самый натуральный натурал! Но стоило ему выйти за дверь, как вся уверенность канула в Лету. А что подумает Юнги? Решит, что Пак чокнулся, больше никогда на него не посмотрит, и они не выйдут замуж, не заведут детей и одного злоебучего кота! Чимин было ломанулся обратно, только этот мудак по имени Ким Тэхен двери закрыл с той стороны, со смехом игнорируя просьбы Пака его впустить. Типо, о тебе забочусь! Ага, да, отправив на войну в трико?! Было даже отчаянное желание быстро смотаться в магазин и переодеться там, но Юнги сказал не опаздывать, а у Чимина в запасе было всего пять минут. Чертов Ким Тэхен!       В вечернее время университетский кампус пуст почти, все либо гуляют, либо отдыхают, кто-то учится, кто-то подрабатывает, а Чимин, по идее, в вечер пятницы должен был со своим другом-мудаком тащиться в какой-нибудь мажорский клуб, чтобы Тэхен подзарядился от пьяной, развратной толпы, а Пак знатно набрался, по сотому кругу приставая к Тэхену, а потом ноя, какие мужики козлы, и что Юнги его совсем не замечает. Но благодаря вот этому самому другу-мудаку Чимин был втянут в авантюру побольше, и теперь с безумным биением сердца направлялся в закрытый спортивный зал, впервые надеясь, что Юнги забудет и не придет на занятие с Паком. Да потому что как может Чимин показаться перед своим богом в одном трико, которое подчеркивает просто все?! Это же как негласный сигнал: «Я пришел на занятия, но надеюсь, что мы с тобой сможем позаниматься чем-то более интересным!».       Чимин несколько нервно сжимает пальцы, кусает и так пухлую губу. У него волосы розовые, он должен выглядеть как нежное, невинное создание, но в этом трико он выглядит не меньше чем своим другом Тэхеном, который умел одними глазами заставлять себя хотеть до коликов в животе. И для Чимина быть похожим на Кима совсем не оскорбительно, тот его друг, да к тому же высокий и красивый, талантливый, хоть и полный мудак. Но понравится ли это Юнги? Может он предпочитает скромных парней? Или не любит крашеных? Или он, вообще, не гей?!       — Привет! — глухо раздается знакомый голос, и Чимин, встрепенувшись, вдруг осознает, что вошел в этот чертов зал, за своими мыслями этого даже не замечая. И более того, не просто вошел — Юнги сидел прямо напротив Пака, с мягко говоря охуевающим выражением лица глядя на Чимина, одетого в обтягивающее трико.       Пак позорно закрывает себя спереди рюкзаком, действуя полностью на инстинкте. У него сердце разгонялось до такой безумной скорости, что казалось вот-вот и просто выпрыгнет к черту из груди, сбегая от хозяина. Да, Чимин показал себя в полной красе, другим вариантом было просто прийти голым и сразу заявить: «Я гей, давай трахаться!». Пак сглатывает, пытается хоть что-то сказать, но он мямлезавр рядом с Юнги, потому что, что бы ни тявкнул, а это будет полный бред!       — У тебя хорошее тело, — прямо говорит Мин, склоняя голову к плечу, разглядывая Пака без толики отвращения или скепсиса. Кажется, ему было даже интересно так осматривать Чимина, так, как делал это порой Тэхен, чтобы поиграть на нервишках Пака. Честно, его нервишки уже всего этого не выдерживали. — Правда, не думаю, что в этом трико тебе будет удобно заниматься! — улыбается Юнги и, да, улыбается Чимину! Не фыркает на него, не злится, рассматривает со жгуче-кусачим интересом, заставляя Пака по новому кругу забыть все слова. — Может, разденешься? — с тэхеновской улыбкой предлагает Юнги, заставляя Чимина от неожиданности аж подпрыгнуть, роняя рюкзак на пол. — Да шучу я! — Мин радостно улыбается. — Начни с разминки пока, я подумаю, с чего начать твою подготовку к экзамену.       Чимин тяжело сглатывает, краснеет под этим откровенно его разглядывающим взглядом, но проходит глубже в зал, стараясь держать дистанцию с Юнги, потому что непонятно еще кто и что наделать горазд. Хотя вот Пак не против игр с Мином… забудьте, что Чимин только что сказал!       Парень кладет рюкзак на скамейку, мнется немного, осознавая, что в трико удобно танцевать, но явно не заниматься спортом! Но к разминке приступает, делая все ровно так же, как показывал учитель в танцевальном классе. Однако этот жгучий взгляд в покое не оставляет, Чимин намеренно делает упражнения, отвернувшись от Юнги, но взгляд черных глаз все равно его изучает, скользит по спине широкой, на ягодицы упругие, на ноги накачанные и снова на ягодицы. Пак зубы сцепляет, ему так и кончить не проблема, да!       — Чимин, обернись ко мне, — почти приказывает этот холодно-шепелявый голос, — хочу видеть, что ты все делаешь правильно!       Чертов Ким Тэхен! Пак точно его убьет, если вернется с этого урока живым, а главное, все еще девственником! Но оборачивается к Юнги, игнорируя его черные глаза, чтобы не выдать свои пошлые мысли с потрохами! Краснеет сильно, но делает растяжку на ноги, ощущая, как его уже давно глазами сожрали буквально! Так Юнги он тоже нравится? Или ему нужен только секс? Чимин не знает, что и думать, но если ему выпадет шанс покувыркаться со своим богом, то знайте — он не против, даже если это только на один раз! Да, вот так!       Юнги кончик языка высовывает, облизывая губы, на которых осел ванильный аромат Чимина, такой ненавязчивый и легкий, свежий. Идеально подходит для Пака, чей чувственный силуэт и развратно обтягивающее трико щекотали Юнги нервы, заставляя забыть о своем холодном виде. Честно, Мин сам прогуливает пару по физической подготовке, он ленив для всякой активности, у него тоже неуд уже три года как тянется. Он согласился, во-первых, потому что попросил Элибр, а во-вторых, потому что это было идеальной возможностью развлечься со стесняшкой-Чимином. Пак не помнит, потому что был в хлам, а Юнги как сейчас помнит, как розоволосое недоразумение признавалось ему в симпатии на прошлой вечеринке, потом рассказывало про единорогов и, в конце, полезло в штаны, обещая сделать крышесносный минетик! Юнги был бы скотиной, если бы отказался от столь щедрого предложения и был бы полной скотиной, если бы воспользовался пьяным парнем. Сейчас Чимин трезв, и отчего-то игра с ним вставляет лучше воображаемого отсосика!       — У тебя хорошая растяжка! — Юнги лижет губы, наблюдая за тем, как Пак вздрагивает от этих слов. — Можешь сесть на шпагат?       — Эм, я давно не пробовал, — отвечает Чимин и все-таки голову поднимает, встречаясь с черными глазами Юнги взглядом. Во рту как-то резко пересохло, слишком уж «слишком» смотрел на него Мин, сверкая пламенем в глазах, которое точно развели демоны в его голове!       — Попробуй, — Юнги почти приказывает, но тут же смягчается, — ради меня! — и так томно, абсолютно запретно смотрит на Чимина, словно все мысли из головы Пака сам и изгоняет, его демоны изгоняют, нашептывая нежно, чтобы подчинился, чтобы развел ножки в стороны, показывая, какая у него идеальная растяжка. А зачем Паку это делать — абсолютно сейчас не важно! Чимин сейчас ярко понимает даже в затуманенном от присутствия Юнги мозгу, что Мин с ним заигрывает, флиртует очень не по-детски. Пак столько боялся, что он безразличен этому холодному богу, а выходило вон как! Ладно, Чимин и близко не трус, он не боится таких игр, таких хищников и черных глаз, что его осматривают столь откровенно. Пак готов рисковать, и играть он тоже готов.       Парень под взгляд черный мягко ставит ноги по ширине плеч и начинает аккуратно разводить их в стороны, опускаясь к полу. Чимин уже недели две как не делал шпагат, это грозило ему полным провалом, но он отлично сейчас проработал связки и мышцы на ногах и тазе, да и упасть в грязь лицом перед своим богом было как-то уж слишком позорно. Потому Пак и опускался медленно на шпагат, идеально контролируя растяжку, чтобы не получить травму.       — Ниже, — томно шепчет Юнги, а Чимин готов от этого голоса просто кончить! У него даже в животе этот голос оседает тяжестью, которая не приведет ни к чему хорошему в условии, что Пак в трико! Если у него встанет, все будет более чем ясно! Но даже исключая все это, Чимин глупо смотрит в черные глаза, утопая в их крепких объятиях, и ниже садится на шпагат, все еще идеально контролируя ситуацию.       — Какой послушный! — Юнги дьявольски улыбается, заставляя Пака воздухом захлебнуться. — Еще ниже, я знаю, что ты можешь ниже!       Чимин глаза закрывает, просто старается так сосредоточиться, а не тонуть в Юнги, в его голосе, который в подкорку заползал, предлагая сладкое. Спасибо, но не надо! У Пака и так ощущение, будто он не на шпагат садится, а на член. И да, оказаться на члене Юнги он совсем не против, как кажется и сам блондин не против Пака на себя натянуть! Объяснение этому может быть лишь одно — Тэхен покусал Юнги. Потому что как тогда объяснить холодность Мина все это время и такой жар от него сейчас, в котором Чимин стопроцентно сгорит?!       — Ниже, Мини!       У Пака позорно дергается член, он уже и так достаточно низко опустился на шпагат, почти идеально развел ноги в стороны, а Юнги все не успокоится. Смотрит, шепчет и результат сейчас являет себя миру! У него член встает, отчего Чимин смущенно сводит ноги, прикрывая пах ладонью.       — Какой чувствительный мальчик! — Юнги улыбается, замечая все еще до того, как Пак прикроет свой стояк руками. — Тебе нравится, когда тобой командуют? — Мин на ноги поднимается, а в глазах у него демоны сальсу пляшут, ожидая сами не понимая чего. У Юнги тараканов больше чем у Чимина, и у тех тараканов есть свои и так дальше и дальше!       Пак готов умереть или сквозь землю провалиться, но только не открывать глаза и не смотреть на Юнги! Он точно не выдержит его взгляда, точно наделает диких глупостей, показывая свою распущенную натуру, о которой Юнги знать еще как-то рано. Только сам Пак и не догадывался, что Мин уже все знает. По пьяни Чимин часто лез к Юнги, предлагая такое, о чем блондин просто не мог забыть!       — Хорошие мальчики должны отвечать на вопросы, — Пака по щеке гладит холодная рука, и парень вздрагивает, распахивая глаза, не ожидая, что Мин все-таки подойдет. На него сама тьма смотрит, Юнги не высокий, но над Чимином возвышается, жадно разглядывая его красивое тело. — Любишь, когда доминируют? — Мин опускается рядом с Паком на колени, скользя ладонью со щеки ниже, ниже по красивой шее, на твердую грудь, чувствительные соски…       — ДА! — Чимин подрывается, отползая от Юнги дальше, потому что такую пытку было просто не стерпеть. — Люблю, когда мною командуют! — Пак глаза сужает, с обвинением смотря на Мина. — Особенно люблю, что это ты, мудак хладнокровный!       Сначала наступает пауза, в которой Чимин понимает, ЧТО сказал своему богу, а вот бог тихо катится со смеху, уничтожая всю интимную атмосферу! Пак дуется, он ж блять любит эту скотину! А тот что? Играл с ним, забавно ему было доводить Чимина до болезненного стояка?! Или просто трахнуть его хотел?! Так, Пак не против! Нет, он против! Он против, потому что этот хладнокровный мудак не заслужил прикасаться к его красивой заднице!       — Ты мне, между прочим, нравишься! — Чимин складывает руки на груди, но тут же вспоминает про свой стояк, прикрывая его руками. — Давно нравишься, три года уже! А я вот такой педик, полюбил тебя — хладнокровного мудака! А главное, знаешь, я не против с тобой развлечься, даже не против «ниже» на твоем члене!.. — Пак резко осекается, понимая, что сболтнул сейчас много лишнего, слишком уж много для первого раза на трезвую голову!       Юнги с недоброй улыбочкой склоняет голову к плечу, смотрит в эти глаза разъяренного не пса даже, а просто щенка, но только больше убеждается, что Пак тогда не по пьяни, а сейчас не сгоряча ему все вывалил, не давая даже опомниться. Юнги не нужно время, чтобы принимать решения, он человек прямолинейный, если да, то да, если нет, то нет.       — Насколько ниже?       — Мудак!       — Истеричка! — Мин лижет губы со вкусом ванили, отмечая, что губехи у Чимина отличные, с ним, наверняка, очень круто целоваться, а уж как он со… А что вы хотите? Юнги здоровый парень, ему тоже хочется! — Нужны свидания и ебучие единороги?       Пак первые несколько минут даже не понимает, что Юнги говорит. Свидания и единороги? Но потом до него доходит смысл его слов! То есть, боженька, вот этот мудак и самый очаровательный парень в мире предлагает ему встречаться?! Серьезно?!       — Это шутка? — подозрительно щурится Чимин. Как-то слишком уж быстро все!       — Похоже, что я шучу? — Юнги приподнимает бровь. — Я слишком ленивый, чтобы быть романтиком, но если тебе надо, то буду. Могу не обращать на тебя внимания совсем, буду заниматься своими делами, могу нагрубить и выгнать, — да, просто гений романтики! — Нужен ебучий единорог — достану, захочу трахнуть тебя прямо в Академии — поверь, так и сделаю! — Чимин аж вздрагивает на это. Призывно вздрагивает, кусая губу от того, как болезненно дергается у него член в узком трико. — Нужно познакомиться с предками — познакомлюсь, захочешь ударить — бей. У меня неуд по восьмидесяти процентам предметов, есть место в Содружестве, ненавижу розовый, но твои волосы ничего, я не слишком общительный, потому все время провожу в общаге, сосед по комнате съехал, потому что я «жуткий», могу проспать весь день, умею готовить, не люблю лишние телодвижения, но могу сделать особые исключения.       Чимин молча хлопает глазами, открыв рот. Вот это поворот! А что еще сказать?! Юнги ему сейчас чуть ли не краткое досье про себя рассказал, не скрыв даже недостатков! Это походило почти… почти на предложение встречаться? Это ведь оно? Скажите Чимину — да!       — У меня богатая семья, — Пак словно заразился, — мой лучший друг — мудак, как ты. Мы не раз с Тэхеном целовались и дрочили друг на друга, потому, обидишь меня, тебя прибьет не мой папа, а Тэхен. Мне нравится розовый, и зеленый, и синий… многие цвета, люблю наряжаться и краситься! — хотя об этом знает вся Академия. — У меня неуд по восьмидесяти процентам предметов, есть также место в Содружестве. Я балуюсь анальными пробками, у меня есть их целая коллекция, мне нравится бондаж, я бы точно его попробовал, — Чимин губу кусает, потому что член от этих слов ноет только сильнее. — Хочу завести кота, ебучие единороги мне не нужны, но мне нравится покупать всякую ненужную мелочь, романтика и ухаживания в приоритете. Я танцую, чтобы держать себя в форме, но поесть люблю, хотя готовить не умею. На моем счету столько денег, сколько ты никогда не держал в руках.       — Поебать мне на эти деньги, — жмет плечами Юнги, — я работаю в кафе, и мне хватает на жизнь и на покупку всякой мелочи для тебя. Но никаких Bugatti и Gucci!       — Я предпочитаю Chanel и Louis Vuitton, и тачка принадлежит мне.       — Отлично, — заключает Юнги, поднимаясь на ноги. — Я бы помог тебе с твоей проблемкой, — Мин бросает короткий взгляд на скрытый за ладонями член Чимина, заставляя парня снова покраснеть. — Но не стану переходить пока границы, отчасти, потому что мой заряд энергии уже на нуле, я хочу есть и спать, и да, я эгоист, своей ручкой справишься, — усмехается Юнги, поправляя волосы, но только создавая беспорядок на голове. — Тэхен устраивает вечеринку завтра, — конечно, об этом знают все, — вот там и встретимся.       — Почему? — Чимин не отпускает Юнги, потому что ему важно услышать ответ на свой вопрос. А Мин и без пояснений понимает все, почему именно сейчас Юнги дал знать, что не против встречаться с Паком, почему не раньше, три года прошло!       — На прошлой вечеринке ты почти снял с меня штаны, пытаясь доказать «серьезность своих намерений», — Чимин стыдливо отводит взгляд в пол. — А потом полчаса рассказывал о прелестях анального секса и о том, что я тебе нравлюсь, и когда ты дрочишь, то представляешь меня, — Пак точно сквозь землю провалится от стыда! — Я люблю решительных и прямолинейных, мне наплевать: парень или девушка. Главное, чтобы сердце трепетало, а не тихо подыхало в груди, главное, чтобы был честным, чтобы не предал, чтобы улыбку вызывал. Так что, когда ты решил пойти на «дополнительные занятия», я решил дать нам шанс, а нужно будет, не побоюсь даже полюбить.       *****       Ощущение, словно держишь в руке пистолет! Линия, еще линия, передохнуть обязательно, слушая безумный стук сердца и ощущая узел, который внутри живота закручивается плотно от нервов. Конечно, в таком деле нельзя напортачить! Тут пан или пропал! Нужна полная концентрация, сдержанность и море терпения.       Еще линия, небольшая, чтобы все выровнять. Напортачит и точно бросит все это к черту, потому что подводить глаза, следуя указаниям гребанного Ютуба, вообще не получалось! А еще Хосок рядом ржет аки лошадь, так что и не заткнуть, лишь Джин сочувствует, но не помогает. Чонгук решил, что научится краситься сам. Друзья дали ему планшет, где он и нашел этот бестолковый урок, который не помогал абсолютно, потому что для подобного нужна долгая практика, и все эти тупые лайфхаки нихрена не работали!       — Да ладно, Чонгук, забей ты уже, нам же никуда не надо идти! — Хосок лениво валяется на кровати, играясь с карандашами в воздухе при помощи своей силы. — Пятница, вечер — можно смотреть тупые передачи, вместо этого тупого видео.       — Я должен научиться! — упрямо отвечает Чонгук, разминая затекшую шею. Один-то глаз он накрасил, а вот второй выходил кривой, косой и, вообще, словно чужой на этом лице, потому что сделать его похожим на первый ну никак не получалось! Чон уже начинал тихо злиться на себя за криворукость, потому что по-другому его провалы было просто не объяснить! — Я не могу каждый раз просить вас это сделать.       — Мне не сложно, — жмет плечами Хосок, и все его разноцветные карандаши резко водопадом летят на пол, когда прямо под их окном громкий мужской голос кричит:       — Ma petit, выходи!       Чонгук от неожиданности себе чуть карандашом в глаз не заезжает, с трепетом осознавая, кто это сейчас стоит у них под окном и зовёт к себе Чона. Две пары глаз, как по команде оборачиваются к Гуку. Хосок улыбку тянет неприличную, поглядывая на балконную дверь, Джин на Чона с интересом смотрит, словно ожидает от него дальнейшего шага. А что он может сделать? Выйти к Тэхену? Да упаси боже! У него же только один глаз накрашен, он в старой заношенной футболке, в штанах, от которых было лишь одно название и на голове у него дурацкий хвостик из волос, чтобы не мешали Чону учиться краситься!       — Может, сделаем вид, что нас нет? — трусливо интересуется Чонгук, с боязнью поглядывая на балконное окно. Да не Тэхена он боится, а себя; рядом с Кимом Чон словно теряет всю свою рассудительность и рациональность! И каждый раз себя сдерживать от желания быть с Тэхеном все сложнее и сложнее, сильнее наркотика в мире точно нет!       — Только не пытайся сделать вид, что тебя там нет! — Ким словно мысли читает, заставляя всех троих друзей обменяться удивленными взглядами. — Я знаю, что ты в общаге и буду стоять под окном, пока не проголодаюсь!       Чертов шантажист!       — О чем он? — интересуется Джин, который про голод не понял так же, как и Хосок. Зато Гук понял, понял, что влюбился в шантажиста с манией величия! В капризного эгоиста, дико бесящегося, когда не получает свое!       — Он уже идет! — орет Хосок, резко подрываясь к балконной двери, чтобы Чонгук ничего не успел сделать! За окно выглядывает, убеждаясь, что там стоит Тэхен и к парням оборачивается, лучезарно улыбаясь. Чонгук на него смотрит, как на предателя, еще так смешно глаза щурит, в условии, что один накрашен, а другой нет. — Ваш рыцарь прибыл на черном Мустанге, и два дракона отпускают вас!       — Ты и близко не похож на дракона, Чон Хосок! — фыркает Джин, оборачиваясь к Чону, который лихорадочно смывал подводку с одного глаза, зная, что не успеет накрасить второй! А еще переодеться надо, ну, худи там нацепить, чтобы сойти за нормального человека, а не за бомжа, коим он и был!       — Да иди ты так! — Хосок подталкивает Чонгука к выходу, но тот упорно не желает никуда идти в таком виде! — Заодно и выяснишь, он тебя судит по одежке или нет!       — Ты нормальный вообще? — Джин хмуро на друга смотрит, но в битву у шкафа Чонгука не вмешивается. — По одежке? Ты бы отправился на свидание в ночной рубашке?       Хосок задумывается, а Чон этим пользуется, быстро распахивая шкаф, где было лишь одно приличное худи, которое он и натягивает, хочет еще и штаны переодеть, но он джинсы только сегодня постирал, были брюки, которые ему подарил Тэхен, но… но черт с ним! Чонгук одевается с солдатской скоростью под удивлённые взгляды друзей, и с такой же скоростью вылетает за дверь, не переобув даже тапочки!       — Наверное, надо было ему сказать? — Джин чешет затылок, глядя на закрытую дверь.       — Нет! — усмехается Хосок, уже представляя реакцию Чонгука.       У Чона сердце колотится бешено, а он еще и бежит на первый этаж, сам не понимая, почему не пойти медленно и размеренно? Это хорошо еще, что Тэхен просто не заявился к Чонгуку в комнату! Вот стук в дверь, а на пороге самый желанный и неожиданный сюрприз! А с Кима станется и такой подарок организовать, Чонгук, правда, мало с Элибром знаком, но уже понял, что если его тараканы задумали что-то, то они обязательно приведут это в исполнение.       Чон тормозит перед выходом из общежития, одергивает полы худи, успокаивает свое дыхание и бешеное сердцебиение одновременно, стараясь выглядеть абсолютно хладнокровным, как обычно это делал сам Тэхен. Но Чонгук теряет всю напускную браваду, когда выходит из общежития и тут же встречается с ярко-голубыми глазами взглядом, замечая, как в них полыхает тьма.       Мимо проходят редкие студенты, кто-то из окна поглядывает на Тэхена, который переполошил оба кампуса общежитий своим появлением. Очень эффектным, настоящий рыцарь на черном Мустанге, еще и сидит на капоте машины, уже переодетый во все новое. Изящный француз, одетый с иголочки в дорогие дизайнерские вещи, на безумно, нет, баснословно дорогом автомобиле! На Тэхене белоснежная рубашка с длинными пушистыми рукавами, стекающими на прекрасные пальцы, с воротом из изящных воланов, слишком уж олицетворяющих дворян старой Франции. Пиджак темно-синий, бархатный, на вид настолько мягкий, насколько хочется Чонгуку, чтобы он был на ощупь. И, конечно же, снова эти излюбленные зауженные брюки и туфли любимого бренда. На Тэхене было надето целое состояние, но состоянием он был сам — бриллиант в этой одежде, именно он ее и украшал, а не она его.       А напротив стоит Чонгук в черном худи с хвостиком на голове, о котором так «тактично» умолчали друзья! Просто лучшая принцесса, за которой явился такой дьявольски красивый рыцарь!       Тэхен с улыбкой осматривает Чона, все подмечает, каждую деталь, каждый вздох, нервно сжатые пальцы и блестящие огромные глаза, в которых могла бы поместиться целая Вселенная. Чонгук красивый, даже с этим дурацким хвостиком и местами не смытой подводкой для глаз, он красивый. Даже в этих детских тапочках красивый. Тэхен видит красоту в обычном, хотя сам предпочитает быть сложным для окружающих, чтобы к нему не подходили, не говорили, не пытались влезть в душу. Чонгук другой — он открыт для людей и знакомств, для целого мира.       — В машину, — улыбается Тэхен, обходя свой автомобиль, открывая Чону дверцу, как настоящий джентльмен.       У Гука в глазах страх переплетается с глобальным желанием, чтобы все, что он видит, оказалось не сном, потому что аромат роз снова в душу вплетается, очаровывает, подчиняет. А в машине они вдвоем будут, в тесном интимном пространстве. Чонгук просто понимает, что он может и сам зайти дальше, чем требует романтика, которой ему так хотелось вкусить.       — Мы просто поговорим, — улыбается Тэхен, и пусть не врет, врать не умеет, а в глазах его такая голодная тьма, что Чонгук даже больно сглатывает, понимая, что все может зайти куда дальше обычного «просто». — Чтобы избежать чужих ушей, — и Чон, как глупая жертва, рыбка на удочке, плывет к своему хищнику, не смея глаз от его красоты оторвать. Такие, как Тэхен, не достаются таким, как Чонгук, и вот тут следовало показать фак судьбе!       — Отличная прическа! — улыбается Ким Чону, когда парень усаживается в салон, не представляя, зачем этот искуситель его вызвал. — В следующий раз сделай два хвостика, а я тебе крылышки подарю, станешь настоящей феей ветров! — и Тэхен коротко хохочет, закрывая дверцу, обходя автомобиль.       Чонгук в зеркало заднего вида смотрит, с позором отмечая, что выбежал к Киму вот с этим… с этим на голове! Чон быстро резинку стягивает с волос, морщится, когда выдирает пару волосинок, явно желая стать лысым так быстро, и старается, как можно быстрее привести в порядок свою прическу, начесывая челку на лоб, но терпит позорный крах, потому что Тэхен садится на водительское слишком быстро, а его волосы упрямо не желают лежать мирно, создавая на голове Чона сплошной беспорядок!       — Так не терпелось меня увидеть? — Ким самодовольно улыбается, откровенно разглядывая Чонгука.       — Нет! — слишком яростно произносит Чон в ответ, на что даже Тэхен улыбается ярко, тряся головой. — Я просто не ожидал твоего появления, что тебе нужно? — Чонгук включает режим недотроги, бросая попытки привести волосы в порядок. Но терпит жесточайшее поражение, когда Тэхен резко поддается вперед к Чонгуку, замирая от его губ в позорных сантиметрах.       — А если скажу — ты? — Ким почти своими губами губ Чона касается, пока говорит. И в глаза смотрит Гуку, там тьма густая полыхает, разъедает все мозги Чонгуку, оставляя лишь одно имя на репите, один аромат, ставший запретным наркотиком.       Чон сглатывает больно, пытается ответить, но во рту неожиданно сухо. У него глаза большие оленьи отчасти испуганные, отчасти предвкушающие. Гуку с собой бороться тяжело, но он старается снова не стать мямлей рядом с Кимом, губы приоткрывает, чтобы хоть слово выдавить, но голос по ощущениям сломается, потому Чонгук снова сглатывает и губы лижет, забывая, что Тэхен от него так непозволительно близко. Чон кончиком языка касается алых губ Кима с ароматом роз и тут же краснеет, в панике поддаваясь назад.       Зато Элибр улыбается радостно, даже глаза, вмиг ставшие черными, улыбаются, ему весело, это же он и доводит Чонгука до уровня мямлезавра! Тэхен выпрямляется, пихая довольно язык за щеку, и на розового Чона смотрит, убеждаясь, что не зря остановил машину рядом с общагой, ой, не зря!       — Я… — Чонгук мысленно себя ногами пинает, чтобы прийти в норму и перестать вестись на игры этого искусителя. — Я уже говорил тебе, что мы можем целоваться или можешь меня трогать, но большего я тебе не позволю! — Чон уверенно складывает руки на груди. Он должен эту мини-битву выиграть хоть раз!       Но Тэхена так просто не взять, его, вообще, кажется, ничем пробить было невозможно! Он сам себе улыбается, красиво так, но для Чонгука эта улыбка не несет ничего хорошего, точнее несет, точнее… Да, блин, Гук и сам уже запутался! А Тэхен так по-хозяйски кладет руку Чону на бедро, заставляя только собравшиеся мысли тут же исчезнуть. Ким поддается к Гуку ближе, почти впечатывает его в дверцу машины, не заботясь о том, что она случайно откроется, или кто-то увидит их через лобовое стекло.       У Чонгука дыхание сбивается, к Тэхену не привыкнешь, он и сам не знает, что сделает в следующий момент! И демоны в его глазах тоже не знают, но им нравятся эти оленьи глазки напротив, чистая девственность и невероятный шарм. Тэхен медленно ладонью выше по бедру Чона скользит, и Гуку надо его остановить, научиться говорить «нет», но он и может только задыхаться наслаждением, которое электрическими импульсами пускает эта рука, и вцепляться в ручку двери, чтобы остаться на поверхности хоть немного. А Тэхену все это нравится, он намеренно избегает паха Чонгука, намеренно резко задирает его худи, пробираясь рукой к горячему, девственно прекрасному телу.       Чон тихо стонет, сам понимая, что не должен так легко сдаваться, не должен позволять Тэхену ничего: ни поцелуев, ни касаний! Сам же беду и накликал, наслаждение и запретную тяжесть внизу живота, от которой в кровь подмешивалась лихорадка, заставляя Чонгука плавиться в чужих руках. Тэхен — Дьявол, не иначе!       — Вот так трогать? — бархатный голос звучит прямо на ухо Чону, заставляя того аж вздрогнуть от такой близости с Кимом. — Или так? — Тэхен руку выше по груди Чонгука ведет, мягко касается маленьких бусин сосков, но Чона выгибает в сильных руках, а перед глазами звездочки пляшут! Тэхен умеет делать хорошо, он знает все желания и эрогенные точки, он, наверняка, трахается так, что потом от других партнеров воротит, он, наверняка, может оттрахать Чонгука вот этими длинными пальцами. И вот это последнее Чона, наконец, на поверхность вырывает, потому что он вдруг понимает, что еще немного, и он сам будет Тэхена умолять трахнуть его прямо в этой машине!       — Такой чувствительный! — Ким губами касается мочки уха Чона, и это все, это конец, потому что у Чонгука мозги в желе, в крови желание, а прямо рядом порция дорогого наркотика, элитного. И к нему тянет-тянет!.. — Но хватит с тебя сегодня! — Тэхен паскудно улыбается и отстраняется от Чона, садясь ровно на водительское, словно не он сейчас чуть не довел Чонгука до еще одного оргазма своими грешными руками и бархатным голосом!       — Что? — Ким победителем улыбается, глядя на откровенно разочарованное лицо Гука. — Ты хотел большего?       — Нет, — Чон трясет головой, стараясь привести мысли в порядок, а то они носились взбешенным спермотоксикозом, прося Тэхена просто повалить и заставить себя трахнуть! — Думаю, как я умудрился согласиться встречаться с такой скотиной!       Ким смеется, радостно и беззаботно смеется, нисколько не обижаясь на эти слова. А Чону вот не до смеха, у него в голове бардак, в жизни бардак. Там один хаос поселился недавно по имени Ким Тэхен, и постоянно все с ног на голову переворачивает.       — Я хочу романтику! — Чонгук театрально обижается, надувая губы. — Хочу настоящие свидания, и чтобы ты меня ждал после пар из Академии, чтобы провожал до общаги — вот за такое и можно получить поцелуй!       — Подожди, ma petit, — Тэхен все еще весело улыбается, облизывая губы, пахнущие мягкой свежестью, почти невинностью, — ты хотел меня завоевать, я не обещал быть романтиком! — Чонгук дуется еще сильнее, потому что это правда, а Чон просто капризно мечтает, чтобы завоевывали его. — Я грубый и жесткий тиран, я уже говорил, и мне нужен секс, как воздух, но я готов наступить себе на горло, чтобы посмотреть, как ты будешь добиваться моего внимания, — скотина! — хочется сказать Чонгуку, но он молчит. — Пока я только даю, но не получаю, потому хочу больше игр, больше… искушения! — шепчет Тэхен, а Чон вздрагивает, в который раз попадая в ловушку этого прелестного голоса! — Посмотрим, сможешь ли ты меня завоевать, сможешь ли заставить полюбить, — Чонгук даже глаза шире распахивает, не веря в то, что слышит. — Да, — кивает Тэхен, — именно так, я готов полюбить тебя, не влюбиться, а именно что полюбить. Но если ты вдруг поймешь, что я тебе не подхожу, что не нравлюсь, то такую игру можно будет быстро прекратить без вреда для обеих сторон.       — Ты — сумасшедший, Тэхен! — все, что может выдавить Чонгук, услышав подобное. Ким не может врать, все это он сказал на полном серьезе, на полном серьезе предложил Чону встречаться, предложил быть парой и, может, однажды даже полюбить. Но при этом захотел эту игру в искусителя, захотел, потому что тогда раны, и правда, будут незначительные при разрыве, тогда его не предадут второй раз. Чонгук теперь Тэхена понимает немного лучше, но все же не до конца. — Это я должен быть принцессой!       — Ну, нет! — Ким усмехается. — Хотя современные принцессы могут сами за себя постоять и отвоевать своего рыцаря. А я так и при коне! — Тэхен поглаживает кожаный руль автомобиля. — Кстати, — Ким бардачок открывает, доставая оттуда неприметную черную коробочку без опознавательных знаков, — я приехал из-за этого. Это теперь твое! — улыбается Тэхен, протягивая Чону сомнительный подарок. — Видишь, вот и романтика!       Чонгук глаза подозрительно щурит, но коробочку из рук Кима принимает, молясь, чтобы на ее дне оказался не вибратор или что-то в этом роде! С Тэхена станется, он тот еще искуситель, готовый на развратные подарочки!       — Что это?       — Сам посмотри! — улыбается Элибр, довольно облизывая губы.       Чон выдыхает, коробочку ставит на колени, отмечая, что она относительно легкая по весу. Что там может быть? Чонгук тянет за черные крылья и с громким шоком смотрит на подарок, а потом на радостного Тэхена.       — Это чтобы я всегда знал, где ты, — поясняет Ким, а Чон снова смотрит на дорогущий смартфон черного матового цвета, и близко не представляя, сколько может стоить такое развлечение, и как Чонгуку к нему относиться?! — В контактах уже есть мой номер телефона, ma petit, отвечай, когда я звоню, — Тэхен почти голосом предупреждает Чона в этот момент. — Я крайне ревнивый и жестокий, и я не умею прощать. Я должен знать: где ты, с кем ты и почему ты с теми, кого я не хочу видеть.       Тиран! Ей богу, тиран!       — Даже с Сону?       — Этот щенок по итогу сдастся, — рычит Тэхен, — так что он не в счет, животных не считаем! — Чонгук глаза закатывает, бедный Сону! Вот угораздило его влюбиться в брата Тирана!       — Херовая у тебя романтика! — Чон достает телефон из коробки, не собираясь от него отказываться. Средство слежения? Да пусть!       — Не ругайся, ma petit! — Тэхен лижет губы. — Иначе мне придется учить тебя корейскому языку, — томно обещает Ким, а у Чонгука позорно твердеют соски под худи, выдавая парня с головой! Он бы поучился с Тэхеном, да, он бы… кхм, кхм! — Я слышал от Сонхуна, что вы завтра едете шопиться.       — Да, — с подозрением отвечает Чонгук. Не дай бог Ким поедет, не дай бог!       — Отлично! — улыбается Элибр. — Купи что-нибудь сексуальное, только чтобы под одеждой не было видно, — Тэхен открыто намекает Гуку, чтобы купил какое-нибудь развратное белье! Вот похотливая скотина! — Пока я тебя не раздену! — добавляет Ким, а Чонгук снова краснеет, пряча глаза от этого искусителя в черной коже двери. — Я завтра организовываю вечеринку, как правило, одну на месяц, так что приходи, — Тэхен толкает язык за щеку. — А не придешь сам, я тебя лично принесу! — Гук вздрагивает. — А потом мы будем всю ночь учить этикет в моей комнате, в моей постели, — Чон сейчас точно кончит, он точно не сдержит себя! — Поздравляю, ma petit, — Тэхен горячо выдыхает на ухо Чонгуку, заставляя того вздрогнуть, оборачиваясь к Киму, мажа своими губами по его, — ты заключил сделку с Дьяволом!