Немного огня

Подготовка к предстоящему выезду показалась Люцию чрезмерной. Он конечно видел, что Кхас старается понравится изо всех сил, но не до такой же степени: - Я думаю, что это слишком. Тем более, что все равно это никто не увидит. Разглядывая себя в зеркало, проговорил он. Пожалуй, это было даже забавно. Поржать. Но не в эльфы выходить. Слава Древу, ему предписано заматываться и прятаться от всех, кроме Краса. А перед Красом уже ничего не стыдно. Вообще ничего, после всего, что между ними случилось за все прошедшие ночи. Кхас намазал его волосы каким-то вонючим масло и они стали стремительно отрастать. Ну, как бы несложно было догадаться, что до этого дойдет. Здесь в моде длинные, ухоженные волосы, рано или поздно это должно было случится. Это было так же неизбежно, как и секс с темным придурком… Ирония помогала плохо. Безжалостное зеркало показывало длинные, вьющиеся волосы, в которых поблескивали серебряные нити, унизанные капельками кварца. Тянулись они от фероньерки*, которая поблескивала большим голубым кварцем на лбу, и прятала свои ленты под прядями на самой голове. Дальше было не легче. Богато расшитая алым шелком белая, полупрозрачная рубашка, свободные штаны и такие же алые, шелковые туфли с острыми, чуть вздернутыми носами. На запястьях полно золотых браслетов - просто таки стяги сладострастия, гордо реющие всем на обозрение. - Почему никто не увидит? В гареме тоже праздник устраивают. Вас увидят. А если супруг захочет, так и к ближнему кругу выйдете. - Выйду, и? - Люций все гонял мысль о чудной традиций делится младшими. - Ну, рядом посидите… - Помолчу рядом. А может разговаривать со всеми? Вот вообще со всеми. Всех же не казнят. Или казнят? А это действительно было бы забавно, посмотреть на вытянувшиеся серые морды, и каждому: “Драсте. Драсте. И вам здрасте. И вам поклон”... Люций со злой тоской продолжал смотреть в зеркало. Нужно было срочно что-то делать, иначе все эти тряпки, запрет на общение и свободу передвижения сведут его с ума. Например совершить диверсию, выйти из гарема и не только здороваться с каждым встречным, но и спрашивать, как у него дела. Тогда точно казнят. Всех. - Нам стоит поторопиться, скоро за вами придут. **** Крас сегодня еще не виделся с супругом. Добирались они до поместья раздельно. Люций, как того требовали приличия, в носилках, Крас, как и полагается темному князю, верхом и со своими солдатами. Хотелось хоть одним глазком взглянуть на свое самое главное сокровище. Но, пока это было невозможно. Светлый сразу отправился в закрытую часть дома, можно будет позвать его позже. Позлить и подразнить свою свору. Здесь, в главном зале дома, расположился за центральным столом, рядом с хозяином Бруном, толстым, отдышливым, старым эльфом, который помнил еще красова деда мальчишкой. Брун был очень занят бараньей ногой, и сам темный князь смог вволю насмотреться на свой ближний круг. Вот Нарв. Высокий, весь седой, испещренный морщинами, его уши увешаны серебряными колечками по одному за каждого им убитого. Став старшим в своем роду убил и братьев, и сестер, и племянников, и нескольких дядьев. Очень он любил, во времена походов в людских землях резать молоденьких мальчиков. Вначале насиловал, а в момент кульминации за волосы оттягивал голову несчастного и перерезал ему горло. И отца Краса он держал, пока сам Крас вонзал в него клинок. А сейчас, Нарв считает, что новый темный князь обязан поделиться с ним и богатствами казны и властью. А вот Рауд. Ярко рыжий. Очень общительный и кажется простым и компанейским. Крас прищурился, внимательно вглядываясь. Расслабляться с ним нельзя. В первый охотничий выезд его стрела пронеслась в миллиметре от виска темного князя. Рауд планировал сам занять трон темных, но немного не дотянул. Совсем чуть-чуть. Крас успел перекупить молчаливое бездействие нескольких знатных семей и те не стали выступать на стороне рыжего. А это Эгиль** и ей очень подходит это имя. Единственная здесь женщина. Привезла с собой гарем, которым щедро сейчас и делилась со своими собутыльниками. Любит она разные забавы. И молодых, красивых мужчин любит. Некоторые даже умудряются выживать у нее в гареме. Она была так любезна, и поделилась ядом из собственных запасов. И это Красу почти ничего не стоило. Самое главное, в делах такого рода, руководствоваться принципом враг моего врага мой друг. Пожалуй, только ее из всех можно было оставить рядом с собой. Остальных… Остальные требовали слишком много внимания к себе. Почти все старики, жадные до власти и денег, евшие с руки отца, преданно повизгивая и крутя жирными задами, а потом, так же повизгивая, они загрызли своего прежнего хозяина. Себе такой участи Крас не хотел. Ему нужна была новая кровь, новая порода. Только где ее было брать? У пса не родятся волки. Не осталось в знатных темных родах ни сильных магов, ни храбрых воинов. Только псы, которые возомнили себя господами на хозяйском дворе. - Ну, что хорош? - послышался хриплый голос старика, который тыкал обглоданной костью в сторону гостей. Крас проследил взглядом куда тот указывал. Сварг разодетый в черные шелка, шел через весь зал, неся в руках кувшин с вином. - Честь для нас всех, князь, что в дом наш пришел, соизволил. Сын сам прислуживать захотел, - продолжал хрипеть Брун. - Благодарствую, - приложил руку к груди Крас, а сам подумал: “чтоб провалиться тебе и твоему щенку” - Так хорош, все же, скажи, князь? Крас притворился глухим, продолжая оглядывать зал и отмечая, что еще не все прибыли. - Пустой гарем - плохой гарем, - пошел в открытое наступление Брун. - Князю-то твоему светлому скучно небось одному. А так, и тебе и зазнобе твоей веселее будет. Крас нехорошо прищурился. Он не планировал так скоро разгонять всю эту шоблу, но слишком уж они обнаглели. Решили, что посадили болванчика на княжество и ниточки все пытаются привязать, а потом дергать в те стороны, которые им нужно. Надеялся, что есть у него в запасе еще пара месяцев. Но нет. Он кожей чувствовал волнение, которое создавали Нарв, Рауд и Брун. - Ты, княже, старика-то послушай. Большим семьям, как наши, родниться нужно. Жаль, дочки у меня все уже замужем, я б за тебя и дочь сосватал. Но остался он у меня один, кровиночка. Самое дорогое тебе отдам, князь. Поскребыша своего, лишь бы знал, как я предан тебе. А ты и старика не забудь. Прими ты, кровиночку мою, в знак своей любви и дружбы со мной. Крас широко, тепло улыбнулся Бруну. Старик злил его, хотелось сомкнуть пальцы на его шее и давить так, пока костяшки не побледнеют от напряжения, так чтобы слышать хрип, а затем хруст. Но пока, из доступных пыточных средств - только унижение. - Так говоришь хорош у тебя сын? - Так ты сам, чтоль не видишь, княже? - Ой, не вижу, не вижу, Брун, - еще шире заулыбался. Вскинул вверх руку с бокалом, подзывая, а когда Сварг подошел, затащил его на стол перед собой, снеся им все приборы, обливая и всех, кто рядом вином. - Покажи-ка, что там твой отец так нахваливает. Резким движением порвал на нем сюртук, распахнул рубаху, оголяя тело. Занялся брюками, но Сварг, очнувшись от первого шока начал сопротивляться. Крас сначала отвесил ему звонкую пощечину, а потом придавил его голой магией, без заклятий или других формул. Месяц в тесном контакте со светлым природным князем не прошел бесследно. Его и так великая магия возросла в несколько раз. План сработал. Сварг замер, а Крас безжалостно стянул с него портки. - И правда хорош, - бросил взгляд на побагровевшего старика-отца. - Так ты бери, ягодку спелую. Пробовал жеж и не раз, - все равно хрипел упорный мерзавец. Все в зале давно уже замерли, обратив взгляды на главный стол. Крас ничуть не смутился, довольный произведенным впечатлением отпустил Сварга и сел обратно. - Он полюбовник мой. Им и останется, - вкрадчиво, подражая Бруно, ответил. Раздались пьяные выкрики: - Князь, что ж ты отпустил такую птичку? - Можно нам, раз тебе он не по нраву? Сварг, роняя портки, сбежал. А темные продолжили соревноваться в похабстве и издевательстве. Брун взвился со своего места, уронив свой стул, ушел. Крас рассмеялся и его смех подхватили гости. Всем нравится, когда унижают других. Крас тоже поднялся, прошел в зал, к Нарву. Сел с ним рядом, похлопал по плечу, похвалил его стать и силу, до которых молодым никогда не дорасти. Сидел долго, пил много, громче всех смеялся его шуткам. Даже разделил с ним чьего-то младшего, подвернувшегося под руку. Они разложили его прямо на столе в четыре руки. Мальчишка оказался очень умелым, и Крас подумал, что стоит научить Люция так мастерски отсасывать. А потом, когда принесли новые блюда с едой, и они принялись снова наливатья вином, достал нож со словами: - Позволь мне, мой старый и верный друг, как в прежние времена, - отрезал кусок мяса и подал на ноже Нарву. Следующий кусок он отрезал себе и съел его с этого же ножа. Дело было сделано. Он еще около часа просидел за этим столом. Много ел, много пил, даже спел несколько песен. Потом вернулся на свое место и велел позвать сюда своего супруга.