Тинадис

      От прокатившегося по всему телу чувства лёгкой боли, вперемешку со странным наслаждением, я проснулась.              На удивление, тело послушно выполняло мои команды, и, потерев попу в месте, куда, по-видимому, пришёлся шлепок, произношу:              — Было бы хорошо, если бы ты не будил меня подобным образом, — просьба с выверенной мерой дозволенной гордости и лизоблюдства требовала всё меньше контроля.              «Да», — безразлично ответил мой пленитель, но потом добавил более эмоционально: — «Хотя, после нашей первой ночи подобное обращение могло вызвать иную реакцию, не думаешь?»              Непроизвольно вздрогнув, я зажмурилась, чтобы отогнать нахлынувшие чувства и воспоминания, от которых откровенно хотелось выть.              — …Нет. Мне не понравилось, — отрицательно качнув головой, я встала с кровати и направилась к виралту.              Не такого ожидаешь после своей первой ночи с мужчиной. Правда, насколько подобную насильственную мастурбацию можно считать сексом?              «А если что-то понравится…» — продолжил допытываться назвавший себя Димой. — «Ты об этом скажешь?»              Чего он добивается? Нахмурившись, подхватываю свою артефактную косу и активирую взмахом телепорт в купальню.              «Знаешь о концепции первой лжи?» — продолжил как ни в чём не бывало мужчина. — «Я доверяю твоим словам, пока не обнаружу ложь. После этого тебе веры нет».              — И ты ни разу не соврал мне? — интересуюсь, больше сосредоточившись на действиях: скинула ночнушку и направилась к речке.              «Так речь не обо мне, а о тебе», — мысленно ухмыльнулся он.              — Не думаю, что ты мне верил с самого начала, — собравшись с духом, окунаюсь в бодрящую прохладную воду, но аккуратно, чтобы не намочить волосы.              «Верно», — ощутилось с искренним одобрением. — «Однако, как бы ни говорили судить по поступкам, слова тоже важны! Не хочешь наладить между нами отношения, построенные на правде?»              — Ты издеваешься? — отвечаю спокойно, несмотря на то что хотелось быть грубее. — Ты чётко дал понять наше неравное положение.              Закончив все дела у ручья, я вернулась в поместье.              «Что не отменяет вопроса о комфорте прямо здесь и сейчас», — ответил Дмитрий. — «Пока ты можешь терпеть неудобства, которые появились — не нужно стараться больше. А вот стараться меня не бесить, чтобы я давал тебе возможность жить своим телом — явно стоит усилий».              — К чему ты это говоришь? — пусть он сказал словами очевидные вещи, и я даже совсем не удивилась его пониманию, смысл ускользал.              «Я хочу быть счастливым», — уверенным тоном стал говорить мужчина. — «Ты хочешь быть счастливой. Сейчас мы связаны как никто другой. И поэтому моё счастье — твоё. Я хочу сделать тебя счастливой…»              — Это невозможно, — перебиваю, отмахиваясь от этой чуши. Иногда раздражение сложно подавить. И от этого накатил страх снова остаться без тела.              «Возможно. Однако…» — продолжил он, не обратив внимание. — «Мы ничего для этого не делаем».              Закончив одеваться, я замерла перед зеркалом.              — И что же ты хочешь делать? — задаю закономерный ожидаемый вопрос, чуть расслабившись. Великолепный внешний вид привлекательного открытого платья с бутонами огненных роз придавал уверенности.              «Уже ничего».              Неожиданно и резко закончив, он замолчал. Странно.              Не став докучать надоедливыми расспросами, я продолжила приводить себя в надлежащий вид.              Начав тщательно расчёсывать волосы, печальный вздох вырвался сам собой. Придётся всё-таки рискнуть позвать служанку — без них выглядеть согласно статусу будет слишком долго по времени, пусть и пришлось научиться справляться в одиночку, однажды.              Позвав служанку, дело пошло быстрее. Та умело поухаживала за волосами и посдувала прочие видимые и невидимые пылинки с образа.              — Вы как всегда идеальны, госпожа! — девушка сложила руки вместе, произнося это восхищённым голосом.              — Спасибо, Лиза, ты как всегда хорошо справилась, — от моей похвалы служанка зарделась.              «Кстати», — подал голос Дима. — «Что по поводу твоих родителей? Семьи вообще?»              Мне пришлось торопливо покинуть комнату, чтобы свободно ответить без посторонних свидетелей:              — Мать погибла, когда я была ребёнком, — воспоминания об этом почти потухли, не вызывая эмоций. — Отец ушёл в свои дела… Мы никогда не были близки. И пусть я получила достойное образование, моими друзьями стали книги.              Вернее, одна любимая книга, подарившая цель в жизни.              «Значит, через семью на тебя не смогут надавить».              Конечно, о чём ещё мог подумать… он.              «Чудно. Не придётся превращать в камень ещё и твою семью».              Крепко сжав кулаки, я продолжила идти в столовую, игнорируя все возникшие эмоции.              Завтрак проходил в молчании. Мысли сами собой перешли на то, что уже сделано, и что ещё предстоит сделать для стабилизации закипающего котла недовольства аристократии Зистека. Весь образ безобидной слабой девушки совершенно не подходит для жёстких ультиматумов, которыми пришлось действовать. Интересно, собирается ли он что-то с этим делать?              — Скажи, — решаюсь задать вопрос, проглотив еду, — демонстрируя такую жестокость, мы не создаём больше проблем в будущем?              «Твоя естественная харизма более чем меня удовлетворяет», — ответил мужчина, усмехнувшись. — «А жестокость забудется рано или поздно. Как только всё наладится. Но чтобы наладилось — нужно быть жёстким. Так что закажи на обед кексиков и отправляйся в Брюн».              Брюн?!