Проклятие

Есть только секунда, чтоб стало светло, И я понимаю — время пошло Музыку слышу, когда закрываю глаза, Она расставляет все на места, Во многом ты чем-то похож На меня Фрагмент из «Music Non Stop» by Kent Рон помог Гарри добраться по лестнице в медицинское крыло, чтобы узнать, как там Северус. Гарри выглядел сильно уставшим, но наотрез отказывался идти куда-либо ещё. Возле входа они встретили побледневшую Гермиону, которая торопливо зашла вместе с ними внутрь и заперла заклинанием дверь. Вся школа уже начала наполняться слухами, и они сейчас рисковали быть заваленными излишним вниманием любопытных. Они застали мадам Помфри за работой в дальнем углу самой маленькой из пяти комнат. Услышав шаги, она обернулась, несложно было догадаться, что она недавно плакала. — Гарри, — она поспешила подойти к молодому человеку, прежде чем тот бросился к мужчине, лежащему на единственной кровати в комнате, — пойдем со мной на минуту, не волнуйся, Рон и Гермиона пока побудут с Северусом. Сейчас я больше ничего не могу для него сделать. Гарри нерешительно последовал за ней в кабинет, где сел на предложенное место. Он знал, что новости, которые она собиралась сообщить — не самые хорошие, по ее измученному лицу можно было понять, насколько всё серьёзно, она всячески избегала встречи с ним взглядом. — Как он? — голос едва звучал, не мигая, он испуганно глядел на нее. Помфри вздохнула. — Он потерял много крови, Гарри. После стольких часов тяжелых родов… я просто не знаю. Есть предел тому, сколько боли и перегрузки может выдержать организм, и Северус, видимо, сейчас находится на самом краю, если не за чертой… Мне жаль, Гарри, но все что мы можем сейчас сделать, это только надеяться. — Гарри чувствовал, как плотный туман застилает его голову, когда пытался вникнуть, о чем говорит целительница. Северус просто не может умереть после всего! Все закончилось, и скоро он пойдет на поправку, ведь так? Разве способна какая-то боль оставить травму, от которой человек может не оправиться и даже умереть? Да, он сильно рисковал, давая жизнь, но что его ждет теперь, после всего ужаса, через который он прошел? Конечно, было бы так же страшно, если бы он умер посреди крика или во время обморока, но разве можно умирать сейчас, когда худшее уже позади? Это не похоже на Северуса Снейпа! — Я хочу его видеть, — Гарри поднялся со стула на дрожащих ногах. Он все еще помнил запах крови. — Гарри, я думаю, тебе нужно отдохнуть… мадам Помфри подбежала к молодому человеку, чтобы помочь ему удержаться на ногах, но он поспешно высвободился из ее рук. — Нет, я должен быть там. Я нужен ему, — их взгляды встретились и целительница все поняла. — Конечно, дорогой, ты можешь пойти к нему прямо сейчас. Но прежде чем ты уйдешь… — Гарри обернулся, потянувшись к дверной ручке. — Да? — Отец…этого ребенка… — между ними повисла неудобная пауза, — это действительно ты? Вы с ним не скрываете настоящую личность отца, так ведь? У Северуса могут быть настоящие проблемы, если ты что-то сейчас недоговариваешь, мой милый, — на лице Гарри появилась горькая улыбка повзрослевшего человека, готового признать свои обязанности. — Было время, когда я не хотел иметь ничего общего с ним и с его ребенком, это так. Но отец ребенка — я. Любой тест на отцовство вам это покажет. Я — соулмейт Северуса. С этими словами он вышел из комнаты и направился к постели Северуса, оставив растерянную, но немного ожившую целительницу, стоять в недоумении, раздумывая над новой информацией. *-* Минерва была взвинчена не на шутку. После того, как она успокоила новорожденную малышку и уложила ее спать, перед ней встала еще одна важная задача — сообщить директору о случившемся. Альбус был тем волшебником, кто всегда знал, что творится в Хогвартсе 24/7, и очень этим гордился. Как эта маленькая деталь могла ускользнуть от его всевидящего ока, оставалось непонятным. Северус девять месяцев ходил беременный перед всей школой и никто даже не догадался! Да и кто вообще мог подозревать такое?! О мужской беременности не было слышно уже около двухсот лет, и даже тогда это была большая редкость. Минерва, конечно, знала об одном проклятии, а также о таинственном зелье, которое может сделать мужчину беременным, но никто из живущих ныне ведьм или волшебников не владел достаточными знаниями, чтобы сотворить такое. Невозможно было поверить, что из всех людей мог забеременеть именно Северус Снейп! Нет, у учителей не было ни малейшего шанса догадаться, в этом Минерва не сомневалась. Однако Северус входил в пятерку лучших в мире зельеваров, и если кто-то и мог дать древнему зелью беременности новую жизнь, так это он. Но может ли это означать, что он оплодотворил себя? Она тяжело вздохнула и решила связаться с Альбусом, как обычно, через камин, в надежде застать его в комнате перед завтраком. Когда ее голова появилась в огне, ее встретили привычным бодрым приветствием. — Минерва! Какой сюрприз! Что привело тебя в мой камин в столь ранний час? — одетый в фиолетовый халат, он присел на кровать. — У меня есть новости, и очень важные, Альбус. Я даже не знаю, как тебе сказать… — мурашки медленно побежали по телу, когда она представила себе реакцию директора на эти новости. — Ну… ну, старина, не все сразу, начни с малого! — улыбнулся Дамблдор. Он глубоко вдохнула и продолжила. — Это насчет Северуса, — сказала она и заметила, как директор сразу переменился в лице. В его взгляде проскользнуло беспокойство. — В чем дело, Минерва, прошу, не тяни! — от улыбки старого волшебника не осталось и следа. — Есть нечто, что он скрывал от нас последние несколько месяцев, Альбус, — Дамблдор задержал дыхание — Да, я это чувствовал, он что-то недоговаривал мне. Вокруг него витала очень странная аура в последнее время, а еще у него изменился характер, и то что он набрал вес… Я опасался, что годы, проведенные в роли Пожирателя смерти, в один прекрасный момент негативно скажутся на нем. Он так боялся, что откроются его истинные чувства и страхи. Северус, мой бедный мальчик, я должен был поддержать его! О боже мой, лишь раз я задумался о том, чтобы дать ему выговориться, я боялся давить на него, и тем самым все испортить. Нельзя было оставлять его в таком состоянии! Как он? — Минерва поняла, что Альбус ошибочно подумал, что у Северуса случился нервный срыв. — Альбус… Секрет, который Северус скрывал все эти месяцы — это беременность. —Альбус выглядел так, словно был на грани обморока, он сидел, широко открыв рот и уставившись на нее, словно она была плодом его воображения. — Что? — прошептал он. — Северус скрывал, и, надо сказать, довольно успешно, тот факт, что он носит ребенка — Нееет, — выдохнул Альбус, — этого не может быть… о господи, почему я этого не заметил? — он поднялся с кровати и подошел к ночному столику, откуда достал мешочек с летучим порохом. — Подвинься, Минерва, я возвращаюсь домой! *-* Ничего не разбирая на своем пути, он вышел из камина в личных покоях Минервы. Северус должен родить со дня на день, возможно, роды уже начались, а значит, его тайна теперь раскрыта. — Где он, Минерва, отведи меня к нему немедленно! Он наверное до смерти напуган из-за предстоящих родов! — он по-прежнему был в халате, в спешке он успел захватить с собой только палочку. Остановившись на секунду, он заметил, что волшебница перед ним плачет. — Роды уже состоялись, Альбус. Северус произвел на свет здоровую девочку. Она сейчас спит здесь, в моей кровати. Но Северус… он потерял много крови… и я не знаю выживет ли он. Нет. Это этого не может быть! Альбус замер, не в силах сдвинуться с места. Он слишком отчетливо представлял себе боль и страдания, через которые пришлось пройти несчастному магу. Сам факт, что его позвали после того, как все произошло, говорил о том, что Северус до последнего пытался скрыть свое состояние. — Где он? — сквозь слезы прошептал старик. Он посмотрел на кровать Минервы, где мирно спала малышка с черными волосами. Дочь Северуса. Его охватило давнее подозрение. Что если это последнее злодеяние Волдеморта? Что если ребенок, спящий в кровати Минервы — это наследник его старого врага? — Отец… его голос зазвучал настойчиво, — он может быть… — Я ушла с ребенком в такой спешке, что даже не успела узнать, кто отец, — ответила Минерва, прикоснувшись тонким пальцем к щеке спящего ребенка. Но вдруг страшная догадка появилась на ее лице, и она резко отдернула палец, как от огня. — Ты же не думаешь, что это Волдеморт… — Я не знаю, — серьезно ответил Альбус, — есть только один способ это проверить. — Он поднял палочку и начал водить ей по кругу над спящим ребенком, произнося заклинание, которое должно было раскрыть им второго отца. Он с ужасом думал о том, каким может оказаться результат. Но сквозь мятно-зеленый туман, окутавший головку малышки, проявилась отнюдь не злобная гримаса Волдеморта. Это было хорошо знакомое и любимое всеми лицо, которое Дамблдор абсолютно не ожидал увидеть под этим заклинанием. Гарри Поттер. Мальчик, которого Северус открыто презирал и ненавидел, мальчик, к которому он был даже слишком несправедлив на протяжении шести лет, из-за его постоянной привычки нарушать правила. Позади него Минерва с глухим стуком упала в обморок, да и сам Дамблдор был близок к тому, чтобы сделать то же самое. Как такое могло произойти? Быть может, кто-то подсыпал Северусу зелье беременности с волосом Гарри внутри? Разумеется, ни один ученик школы не обладал достаточными знаниями, чтобы воссоздать такой сложный состав компонентов! Резким хлопком палочки прямо над головой он привел в сознание Минерву и велел ей оставаться, и приглядывать за ребенком, а сам, тем временем, направился в больничное крыло. *-* Вся школа уже сотрясалась от немыслимых слухов про мастера зелий. Люди успели заметить Гермиону Грейнджер и мисс Макгонагалл бегущих по коридорам. Гермиона, вся покрытая кровью, была на грани истерики и без конца что-то говорила про Северуса Снейпа. Ходили слухи, что он серьезно болен, и многие гриффиндорцы могли подтвердить это, поскольку слышали нечеловеческие крики, доносившиеся из комнаты старост. Некоторые рассказывали страшную историю о том, что в него проникло мерзкое инопланетное существо, которое вырвалось из его желудка, оставив после себя адское кровавое месиво. Также ходили слухи, что Снейпа поразил опасный вирус, разрушающий его тело изнутри, либо его медленно пожирает мышь, обитающая в животе. Да, слухов было множество, и порой они были нелепыми, но самую дикую и невероятную версию из всех выдвинул Драко Малфой, когда перешептывался со своими слизеринскими приятелями. — Я слышал, как Гермиона говорила с мисс Макгонагалл о беременности Снейпа. Он на грани смерти после родов, — разумеется, никто ему не поверил, все даже начали посмеиваться над замкнутым молодым человеком, который когда-то был среди них лидером. Но затем в большой зал ворвались пятеро слизеринцев, и все как один утверждали, что только что видели Макгонагалл, спешащую по коридорам с ребенком в руках. А через несколько минут в зале появились двое заплаканных первокурсников из Равенкло. Они видели Хагрида, который нес Снейпа, истекающего кровью, сразу за ним шли мадам Помфри и Гермиона Грейнджер, на них тоже была кровь. И вот тогда всем стало ясно. Мастер зелий, как бы странно это не звучало, родил и чуть не умер в процессе. В волшебном сообществе возможно все что угодно… Слухи разлетелись далеко за окрестности Хогвартса. Они раскинулись подобно дикому пламени по Хогсмиду, а оттуда дошли до Косого Переулка… Ну а дальше потребовалось не так много времени, чтобы все эти разговоры стали объектом внимания одной очень любопытной дамочки, которая с огромным предвкушением взялась за эту интересную новость, учуяв настоящий скандал. Альбус успел попасть в Хогвартс как раз в то самое утро, когда таинственная малышка уже издала свой первый громкий вздох. Гарри никогда не видел его таким. Не скрывая слез возле постели Северуса, он снова и снова задавал один и тот же вопрос, почему Северус не сказал ему. Но так и не получал ответа. Гарри, который отказывался покидать комнату, чтобы не происходило вокруг, он теперь не знал куда себя девать от смущения. Комната была так накалена переживаниями, что Гарри пожалел, что не вышел оттуда и стал свидетелем чего-то очень личного. Дрожащими руками пожилой маг слегка обнял Гарри. — Насколько я понимаю, ты отец ребенка Северуса? — глаза, щеки и борода Альбуса были мокрыми от слез. Рука легла на плечо Гарри, и в этот момент он мог поклясться, что еще никогда она не казалась ему настолько тяжелой. — Это правда, — ответил он, покрываясь мурашками. Альбус внимательно посмотрел на него поверх очков-половинок. — Думаю, тебе стоит рассказать мне, как тебе удалось сделать беременным своего профессора зельеварения, Гарри, — во взгляде старика не было гнева, только печаль и искренний интерес. — Волдеморт…послал проклятие, — начал Гарри, но сразу же прервался, заметив как Дамблдор резко переменился в лице. — Что?! Ты хочешь сказать мне, что вы с Северусом… что вы соулмейты?! — Гарри заметил, как его глаза расширились до неузнаваемости, готовые в любой момент выскочить из орбит. Директор метался по полу взад и вперед, что-то серьезно обдумывая. — Ну конечно, вы соулмейты! Как я мог это не заметить! Мой дорогой Северус не перестает меня удивлять! — он запустил пальцы в свои длинные седые волосы и на мгновение на его лице даже появилась улыбка. — Мой дорогой Северус, наконец ты встретил того, кто искупит все годы твоих страданий! И кто бы мог подумать, что это Гарри Поттер! И ты знал все это время… — он повернулся к мужчине в постели. — Все эти страдания и боль… мое сердце обливается кровью за тебя, мой мальчик! Ты принял на себя больше несчастий, чем кто-либо другой. Как бы мне хотелось быть рядом, когда ты так нуждался во мне. Но меня утешает мысль, что Гарри был с тобой и поддерживал… — Гарри захотелось провалиться на месте. Поддержка! Разве это можно так назвать, он обвинял Северуса в том, что он превратил его жизнь в ад, а последние несколько недель вообще игнорировал. Вот собственно и вся помощь. Он даже не успел разобраться, действительно ли он хочет того, что предлагал ему Северус. Но он промолчал. Когда он посмотрел на убитого горем мужчину, склонившегося над кроватью, он понял, что ранит его еще больше, если расскажет правду. Гарри постарался как можно глубже спрятать свое кровоточащее сердце. *-* Но Альбус был мудрым стариком. Он крепко обнял дрожащего молодого человека, и глядя ему прямо в глаза, сказал следующие слова: — Смотри своей душой, а не глазами, чувствуй сердцем, а не руками, Гарри. Тебя ждет прекрасное будущее, если ты только примешь его, мой мальчик. Поверь, и ты увидишь. Отпусти себя и ты почувствуешь! — это была пожалуй самая загадочная вещь из всех, что Альбус Дамблдор говорил в своей жизни, но в то же время, самая мудрая. Со временем Гарри все поймет, директор в этом не сомневался. *-* Большие темно-голубые глаза уставились на него. Их цвет был настолько глубокий, что можно было с уверенностью сказать, что однажды они станут темно-карими. Черные упрямые волосы вились на ее крошечной головке, а милый маленький носик, совсем не крючком, был идеально расположен в центре ее лица. Крошечный ротик, постоянно ищущий соску, был просто специалистом издавать звуки, чтобы привлечь к себе нужное внимание. Она была такой маленькой, и такой совершенной! Гарри мог проводить часы возле ее кроватки, наблюдая за тем, как она спит. С той роковой ночи в комнате Гермионы прошло два дня. Северус так и не приходил в сознание. Весь замок, конечно же, был потрясен случившимся. Повсюду продолжали витать странные слухи о Северусе и его необычном положении, ребенке и о том, кто может быть его отцом. Многие решили, что это Волдеморт. Но тогда они совершенно не догадывались о молодом человеке, который день и ночь сидел у постели Северуса, о том, кто уделял внимание ребенку, в то время как никто другой не претендовал на отцовство. *-* Перед ним была живая и дышащая малышка, о которой нужно было заботиться. Гарри держал ее очень осторожно, как фарфоровую куклу, словно боялся, что его прикосновение может навредить ей. Он чувствовал себя таким беспомощным и каждый раз беспокоился, что делает что-то не так, вдобавок ко всему он очень волновался из-за Северуса. Прошло четыре дня, а он все так же находился в коме. Даже мадам Помфри не могла сказать, очнется ли он когда-нибудь снова. Он потерял слишком много крови из-за полученной травмы…и она просто разводила руками. Гарри не мог перестать думать о Северусе и его самоотверженном поступке, совершенном ради него. Он абсолютно ничего не просил, хотя и знал, что они предназначены друг другу судьбой. Он сам предложил уйти, в надежде, что это утешит Гарри, и до последнего скрывал свою любовь, чтобы облегчить ему жизнь. Гарри очевидно был полным идиотом, раз не замечал этого раньше. Его постоянное отрицание лишило его возможности увидеть истинную красоту человека, которого он привык бояться и ненавидеть. И теперь, возможно, слишком поздно надеяться, что у них может быть совместное будущее. Он проплакал возле постели Северуса всю ночь. И теперь приглядывал за ребенком, под неусыпным контролем Макгонагалл, которая стояла над ним и твердила, что он делает все неправильно. Хорошо, что рядом оказался Рон, который во время одного из таких ее уроков: «Младенцев-надо-держать-так-а-не-вот-так» предложил ей немного передохнуть. — Гарри отлично справляется! Я надеюсь, что когда-нибудь стану таким же хорошим отцом! Но Гарри медленно и неосознанно погружался в депрессию. Он совсем упал духом, его перестали радовать милые ямочки на щеках и забавное бульканье. Он хотел лишь одного, чтобы человек, который девять месяцев вынашивал этого ребенка и произвел на свет в невообразимых муках, получил шанс увидеть ее. Гермиона и Рон стали для него лучшей поддержкой, какую только можно пожелать, но даже они не могли понять, что с ним творится. Он начал избегать брать малышку на руки, боясь потерять и ее тоже. Он решил, что не стоит к ней слишком привязываться и просто сидел на стуле возле кровати Северуса, отказываясь его покидать. *-* Альбус Дамблдор был серьезно обеспокоен. Жизнь Северуса висела на волоске, а теперь и его юный соулмейт совсем утратил волю к жизни. Такой застывший взгляд был очень характерен для человека, потерявшего свою родственную душу. Соулмейты, так же, как и лебеди, всю жизнь верны лишь только одному партнеру. И Гарри в свои восемнадцать лет, совсем недавно узнал, что у него есть родственная душа. И хотя он отрицал это, Альбус догадывался, что сейчас Гарри увидел правду. Он любил Северуса Снейпа так же сильно, как Северус любил Гарри Поттера. И мысль о том, что у них никогда не будет шанса обрести любовь, для которой они предназначены, и счастливую совместную жизнь вместе с их прекрасной маленькой девочкой — казалась такой несправедливой. Он пытался достучаться до молодого человека, но Гарри был совершенно подавлен. Он перестал есть, разговаривать и кормить свою маленькую дочку. Он только дышал. В довершение ко всему, в один из дней, возвращаясь от Северуса и его убитого горем соулмейта, возле своего кабинета он встретил давнюю «приятельницу». Странные кудряшки, очки с драгоценными камнями и двухдюймовые ногти пурпурного цвета не оставляли сомнений. Рита Скитер унюхала сенсацию. — Рита, как мило, и, должен сказать, неожиданно! Насколько помню, я запретил тебе появляться этой в школе, до конца твоих дней! — он улыбнулся, обменявшись с ней дружеским рукопожатием, но в его глазах сверкнуло предостережение. Один шаг за черту — и Рита сполна ощутит на себе весь его гнев, по силе не уступающий гневу Волдеморта в дни его славы. — О, Альбус! Я знала, что вы любитель пошутить! — сказала она, сверкнув большими желтыми зубами в его сторону. — И вот, неожиданно я узнаю о том, что здесь, в старом добром Хогвартсе, назревает небольшой скандал. И замешан в нем не кто иной, как змей Северус Снейп, собственной персоной, верно я полагаю? Ах, как интригующе звучит: история человека, который, сражаясь на стороне добра, все это время тайно планировал возвращение своего хозяина. Человек, преданный темным искусствам настолько, что даже согласился выносить ребенка от своего Повелителя! — ее голос ядом проникал в уши Альбуса. Никогда в жизни ему так не хотелось сделать что-то противозаконное, как сейчас. Он смотрел на ведьму в ярко-розовой мантии, и понимал, что она вполне способна разрушить жизнь Северуса, если он когда-нибудь придет в себя. — Прочь с моих глаз, женщина! Уходи сейчас же, пока я не сделал то, о чем мы оба пожалеем! — гнев, пылающий в его глазах, заставил ведьму выронить сумочку из крокодиловой кожи. — Но, Альбус, как же так? Я всего лишь хотела поговорить! — она запнулась и отступила на шаг. — Послушай меня. Если ты напишешь хоть что-нибудь из того, что только что сказала, и хоть словом заикнешься о том, что Северус Снейп — темный маг, я достану тебя из-под земли! — прошипел Альбус, — ничего плохого он точно не совершал, и если тебе так хочется написать историю о нем, то почему бы не рассказать людям, как он сражался на стороне добра, с огромным риском для себя. О том как, он спас множество жизней, никогда ничего не требуя взамен. — Рита Скитер бросила на него последний испуганный взгляд и убежала прочь, позабыв свою любимую сумочку. *-* Гермиона была обеспокоена не меньше других. Она не могла ни минуты усидеть на месте и исходила всю комнату вдоль и поперек в попытке придумать, что делать. Бедный Гарри все время сидел возле кровати Северуса и отказывался двигаться. Больше всего ее пугал застывший взгляд, они вместе с Роном пытались его расшевелить бесчисленное количество раз, но ничего не помогало. Гарри больше не волновался просто за своего учителя, теперь это было нечто большее. Она видела это в его в глазах, в том, как он сжимал руку мастера зелий, и в том, как он вглядывался в его черты лица, пытаясь увидеть там признаки жизни. Это было душераздирающее зрелище и Гермиона плакала каждую ночь, засыпая в объятиях Рона. Она всегда была очень чувствительной, но происходящее сейчас было просто за гранью. Даже Рону пришлось признать, что Гарри испытывал более глубокие чувства к профессору, чем утверждал раньше. Прошла неделя. Гермиона направлялась в больничное крыло, держа в руках очаровательную недельную малышку, в полной уверенности, что она-то уж точно взбодрит Гарри. Они с Роном перепробовали все и это было последним способом, который, как она надеялась, поможет вывести Гарри из этого состояния. Мисс Макгонагалл была только рада позволить Гермионе немного присмотреть за ребенком, она выглядела так, будто не спала годами. Гарри не видел дочку уже четыре дня, и Гермиона решила устроить небольшое счастливое воссоединение семьи. Когда она зашла в палату, он как всегда сидел к ней спиной и никак не реагировал на шаги позади себя. — Привет, Гарри! Посмотри кого я тебе принесла! — через силу улыбнувшись, Гермиона подошла к кровати. Гарри медленно поднял голову и посмотрел на малышку, которую держала на руках Гермиона. — Она соскучилась по тебе, ты в курсе? — сказала Гермиона и на радостях торопливо вложила ребенка Гарри в руки, пока он снова не впал в ступор. — Ге… Герм… Гермиона, я… тебе лучше забрать ее, — Гарри держал девочку подальше от себя, всячески стараясь не смотреть нее. — Гарри! Это твоя дочь! — в ужасе воскликнула Гермиона, не веря своим глазам, — она нуждается в тебе Гарри, ты ее отец! — вот теперь она по-настоящему испугалась. Гарри отвернулся, продолжая держать девочку на расстоянии, чтобы Гермиона ее поскорее забрала. Слезы навернулись на глазах Гермионы, когда она взяла малышку, которая теперь начала надрывно кричать. — Пожалуйста… Гермиона…мне тяжело даже смотреть на нее…она очень…в ней слишком много от него, — когда Гермиона уходила, по ее щекам лились слезы, надежды больше не осталось. Позади раздались рыдания Гарри. Она была бессильна и не знала как залечить разбитое сердце. *-* Прошло девять дней. Мадам Помфри уже задумывалась о том, чтобы начать принудительно кормить Гарри. Он больше не реагировал на то, что творится вокруг, а только сидел рядом с Северусом с немой просьбой, застывшей на лице. Иногда он тихо плакал, держа мужчину за руку и умоляя о прощении. Невидимая связь между ними двумя, казалось, сводила Гарри с ума. *-* Солнце проникало через окно медицинского крыла, освещая две молчаливые фигуры. Они оба выглядели спящими. На кровати лежал бледный как труп мужчина, его черные волосы блестели от играющих в них солнечных бликов. Это было завораживающее зрелище: он выглядел таким спокойным и умиротворенным. Рядом с ним, облокотившись на кровать, сидел на стуле юноша, состарившийся раньше срока. Он спал, но его сны были наполнены отнюдь не счастливыми воспоминаниями. Он выглядел измученным и уставшим, его лицо было напряженным. Где-то снаружи запели счастливые птички, оповещая о наступлении нового утра, но никого из двух мужчин это, похоже, не волновало. Для них это был всего лишь очередной день вдали друг от друга. Гарри проснулся примерно в семь. Он посмотрел на Северуса, в надежде, что произойдет то, чего он так ждал каждое утро, но вновь был разочарован, как и всегда. Однако это утро отличалось от предыдущих. Этим утром Гарри потерял надежду. Оставшаяся искра, что позволяла ему держаться последние несколько дней, растаяла на глазах. Дрожащими пальцами он провел по руке Северуса и тяжело поднялся со стула. — Думаю, настало время попрощаться, — прошептал он и сделал самое трудное, из всего, что ему когда-либо приходилось делать — он решил уйти. Повернувшись спиной к спящей фигуре он подошел к двери и уже собирался ее открыть, как раздавшийся вдруг звук дыхания — один резкий вдох, заставил его обернуться. — Уходишь так скоро? — хриплый голос, с хорошо знакомыми нотками сарказма. На такой сарказм был способен только один человек во всем мире. — Северус! — Гарри подскочил к кровати, не веря собственным глазам. С кровати на него смотрела пара темных глаз. Гарри понимал, что сейчас он улыбается и выглядит как полный идиот. Радость, охватившая его была настолько сильной, что хотелось громко закричать, выпустив нахлынувшие эмоции наружу. — Ребенок! — Северус внезапно встревожился. Его руки судорожно изучали то место, которое когда-то было большим округлым животом. Страх и отчаяние проступили на его лице, — ребенок, где он? — С ребенком все хорошо! Это девочка, и у нее твои глаза! — Гарри присел на стул, продолжая улыбаться. Он чувствовал, что еще немного, и он рискует лопнуть от счастья. Но Северус, похоже, совсем не разделял его восторг. Его немного взбодрила новость, что с дочерью все в порядке, но было что-то еще… — Что-то не так? — радость Гарри словно застелило завесой. — Можешь не беспокоиться, Поттер, я ничего от тебя не требую. Я уйду сразу, как только встану на ноги, с твоего позволения, конечно, — он выглядел поразительно спокойным. *-* Такое странное ощущение — просыпаться. Он слышал звуки отдаляющихся шагов и сделал глубокий вдох, это оказалось удивительно просто. Несколько дней он парил среди бездны, пытаясь найти выход из этой пустоты. И вот теперь нашел. Он открыл глаза и увидел, как Гарри уходит. И конечно, он не смог удержаться от глупой ремарки, решив сразу дать понять Гарри, что он ему не нужен. Он хотел показать Гарри, что его уход ничего не значит для него, и скрыть свое сердце, болезненно колотившееся в груди. Но затем он вспомнил. Девять месяцев, день и ночь мучительной боли, ребенок, которого ему даже не удалось увидеть. Его живот стал плоским снова, значит ребенок все-таки родился. Но где же он? Его охватила паника, он попытался сесть, но не смог, слишком ослабленный долгими днями, проведенными в постели. Гарри сообщил ему, что ребенок — девочка и с ней все хорошо. Северус выдохнул и почувствовал невероятное облегчение. Он посмотрел в глаза Гарри — в них тоже было нечто подобное. Может ли эта радость быть связана с возможностью вычеркнуть ребенка из своей жизни, теперь, когда Северус очнулся? Северус ожидал такого исхода. Глупо было надеяться, что Гарри вдруг проникнется к нему хоть какими-то чувствами, это было слишком наивно и, вероятно, бессмысленно. Гарри взрослый человек, и его чувство неприязни укоренилось настолько, что не оставалось ни единого шанса. И в который раз, он закрыл на замок свое разбитое сердце и напомнил Гарри, что уйдет как только сможет, и ничего от него не ждет. В глазах Гарри возникла перемена. Зеленая искра потухла, он выглядел расстроенным. — Ты действительно думаешь, что я хочу, чтоб ты ушел? — хрипло прошептал он. В его чертах проступило нечто новое. — После всего этого, после всего, что я узнал о тебе…о нас. Ты действительно думаешь, что я бы так… — одинокая слеза медленно спустилась по левой щеке Гарри. Вся его юность и красота засияли сквозь эту грусть, делая его невероятно красивым в глазах Северуса. Его любовь, его соулмейт. Но что это? Что происходит? Северус был человеком, который повидал в своей жизни многое, как прекрасное, так и жуткое. Видеть своего соулмейта таким, вызывало у него желание обнять его, прижать крепко к себе и, нежно покачивая, никуда не отпускать, пока улыбка снова не вернется на его лицо. Но он знал, что его объятия это последнее, в чем Гарри сейчас нуждался. *-* Гарри ожидал нечто подобное от Северуса. Он не хотел доставлять Гарри какие-либо неудобства и поэтому решил добровольно уйти, чтобы облегчить ему жизнь. Но Гарри больше не хотел, чтобы Северус уходил, никогда! Это было единственное, что он понял, проведя последние несколько дней возле кровати. Он хотел, чтобы Северус остался, с ним. Он хотел быть частью жизни их дочери, с ним. Он хотел почувствовать, что такое настоящая любовь, с ним. И все это ему хотелось сказать человеку, озадаченно глядящему на него с кровати, но он не знал как. Поэтому он сделал единственное, что показалось ему сейчас правильным — он наклонился и поцеловал мужчину, которого любил. У ничего не ожидавшего мужчины вырвался удивленный вздох, но затем он сдался, и его губы приняли Гаррино признание в любви с большой жадностью, но с невероятной нежностью. Мир вокруг возродился и Гарри почувствовал, что заново начинает жить, когда их языки сплелись в едином порыве. За всю свою жизнь он еще не ощущал себя таким счастливым. Когда он наконец отстранился, то заметил, что Северус одновременно плачет и улыбается. Это сочетание вскружило Гарри голову, внутренняя красота Северуса теперь сияла, не оставляя никаких сомнений в том, что им двоим действительно суждено быть вместе. — Я знаю, что кое-кому не терпится тебя увидеть! — прошептал Гарри и поднялся со стула, — дай мне минуту, я скоро вернусь! — он поцеловал Северуса в щеку. Ему так много нужно было сказать Северусу, но теперь он чувствовал, что впереди у них целая жизнь. Прямо сейчас Гарри думал лишь о том, чтобы представить друг другу два прекрасных чуда, которые вошли в его судьбу. Он побежал в кабинет Мисс Макгонагалл, и застал профессора над кричащей колыбелью, она суетилась и явно нервничала. — Мистер Поттер! — удивленно вскрикнула она, пытаясь уложить растрепавшиеся волосы. Тугой узел на ее голове непроизвольно распускался, как только она начинала говорить. -Вы… здесь. Ваша дочь — настоящее бедствие! — тяжело вздохнув, она упала на ближайший стул, — я не знаю, как еще ее успокоить. — Я знаю как! — улыбнулся Гарри, — я отнесу ее встретиться с папой! — Он очнулся?! — ее лицо озарила широкая и яркая улыбка, отчего она стала выглядеть на двадцать лет моложе, — ох, Гарри, это замечательные новости! — она радостно подскочила к нему и заключила в объятия, удивительно крепкие, для столь хрупкой женщины. Гарри рассмеялся, когда она словно девочка-подросток, начала вприпрыжку кружить его по комнате, — О, прошу прощения! Идите же к нему и покажите это чудесное маленькое сокровище, которое он так долго от нас скрывал! — она подвела его к колыбели. Гарри на мгновение заколебался. Последние несколько дней он точно не был примером хорошего отца. Он был настолько подавлен, что даже не вспоминал о своей малышке. Но стоило ему взглянуть на маленькое кричащее создание, протягивающее к нему свои крохотные ручки, все сомнения отпали. Взяв ее на руки, он просиял гордостью и принял, наконец, этот чудесный дар. Она перестала плакать и посмотрела на него большими темными глазами, довольно пристально, будто хотела сказать: «где ты был все это время?». Эта прекрасная девочка стала последним звеном, связавшим его и Северуса, до конца жизни. Она доказала остальному миру, что между Гарри Поттером и Северусом Снейпом есть связь особенная настолько, что даже проклятие Волдеморта не способно ее разрушить. Пока Гарри возвращался в медицинское крыло с его лица не сходила улыбка, и всем, кто встречался у него на пути, он говорил, что эта малышка его дочь, и сейчас она собирается встретиться со своим отцом — Северусом Снейпом. Теперь тайна была раскрыта и Гарри это не волновало, он больше не испытывал стыд, только гордость и любовь. Мадам Помфри нависла над Северусом, когда Гарри вернулся. Она без конца суетилась, смеялась, плакала, выражая невероятный восторг. — Пожалуйста, Поппи, со мной все в порядке! — раздался раздраженный голос Северуса. Гарри догадался, что целительница сейчас пыталась совершить его полный осмотр. — Кое-кто здесь хочет с тобой встретиться, — сказал Гарри и подошел ближе. Мадам Помфри отошла от кровати с широкой улыбкой, открывающей десны. — Пожалуй, оставлю вас троих на минуту, — сказала она и вышла из комнаты. Гарри сел на край кровати и осторожно положил ребенка на вздымающуюся грудь Северуса. — О боже, она такая маленькая! — на лице Северуса проступило изумление, — не может быть, она так прекрасна, я не могу поверить, что она все эти девять месяцев росла внутри МЕНЯ! — слезы снова подступили к глазам, когда крошечная ручка сжала его палец. — Видишь, она скучала по тебе! — Гарри с улыбкой глядел на них обоих. Северус весь светился, наблюдая за тем, что создало и произвело на свет его тело. Это было так необычно, и в то же время так естественно. Он наклонился и поцеловал Северуса в щеку. — Она так же прекрасна, как и ты, если ты до сих пор этого не понял, — объективно заметил Гарри. — Эй, не нужно ее оскорблять! — Северус скривил губы и удивленно нахмурился. В нем снова включился прежний защитный механизм. Гарри задумался, сможет ли его соулмейт разглядеть в себе всю внешнюю и внутреннюю красоту, которой он обладал. Он приподнял малышку и разместил ее удобней у Северуса на руках. — Посмотри на нее, Северус. Ты видишь в ней что-нибудь уродливое или отталкивающее? — Нет, конечно нет! — Как насчет ее глаз, они страшные? Или ее рот? Ее щеки, руки или может ноги? — продолжил Гарри. — Разумеется нет, она идеальна! Почему ты говоришь так?! — резко ответил Северус, бережно прижимая ребенка к своему телу. — Половина этого чуда, эта милая и прекрасная малышка — это от тебя Северус! Посмотри на ее глаза, они твои! У нее такие же удивительные, таинственные темные глаза, как у тебя. Глаза, в которые можно смотреть часами не уставая. Они способны заставить тебя страдать и улыбаться, и даже плакать — все это в их власти. Ты только посмотри, как она кривит верхнюю губу, когда она довольна и веселится! Она твоя с ног до головы. Ее волосы, они твои — у меня они точно не вьются. Ее подбородок — тоже твой. Как ты можешь так низко себя оценивать, когда видишь перед собой всю красоту, что ты ей передал? Когда ты ругаешь свой облик, ты невольно обижаешь и ее. — Северус был совершенно сбит с толку. На его лице проступило смущение и удивление. *-* Он никогда не питал иллюзий по поводу своего внешнего вида, и считал себя мерзким и уродливым. С его крючковатым носом, жирными волосами и бледной кожей у него не было шанса считаться даже отдаленно симпатичным. Его тонкие, плотно сжатые губы и постоянно нахмуренные брови были способны отпугнуть кого угодно. И тем более было так странно наблюдать столько своих черт в этом маленьком личике, видеть все это сходство и не испытывать отвращения, как если бы он смотрел на себя в зеркало. Его маленькая дочка была так красива, что у него невольно защемило сердце, определенно, он не мог допустить и мысли, что она уродливая. Эта маленькая речь Гарри что-то в нем перевернула. Его слова звучали как правда, но все же он не мог перечеркнуть старое представление о себе. Он все еще чувствовал себя подобием летучей мыши, над которым посмеивались студенты, и по-прежнему считал себя довольно мрачным человеком, который выглядел так, словно съел сотню лимонов. Но затем он снова посмотрел на маленькое личико, с любопытством его разглядывающее, и увидел красоту. В первый раз за всю жизнь Северусу удалось увидеть глубже прежнего жалкого образа, ему открылось то прекрасное, что раньше было незаметным. Старая скорлупа треснула, и новый Северус Снейп, реальный Северус Снейп ждал, чтобы выйти наружу. Он с удивлением смотрел на Гарри и думал, понимает ли этот молодой человек насколько он мудр, не смотря на юный возраст. — Ты не перестаешь меня удивлять, Поттер! Тебе, похоже, удалось убедить меня в том, что я весьма привлекательная летучая мышь, которая пьет козлиную кровь вместо чая! — он улыбнулся, произнеся это, одной из тех улыбок, которая когда-то была редкостью, но не теперь. С этого момента Северус будет очень много улыбаться. И пусть мир вокруг разлетится в прах, ему все равно, пока его семья рядом с ним. — Тебе стоит делать это почаще! — сказал Гарри и нежно его поцеловал. — Как раз собирался! — прошептал Северус в ответ и его сердце расцвело, устремившись к чему-то большему и неизведанному. — Я люблю тебя, Гарри Поттер! — он посмотрел своему соулмейту прямо в глаза и последняя капля страха покинула его сердце, он снова рискнул довериться этому миру. — И я люблю тебя, Северус Снейп, — прошептал Гарри и снова поцеловал своего возлюбленного. *-* Стоило Гарри завершить свой нежный поцелуй, как дверь распахнулась и в комнату заглянула знакомая ведьма, которую он помнил даже слишком хорошо. — Ох, наконец-то я нашла тебя, Северус дорогой! — воскликнула она с поддельной радостью на лице. Гарри встал с кровати, пытаясь загородить этой женщине обзор. — Рита Скитер! — процедил он сквозь зубы, — какого черта ты здесь делаешь?! — Что я здесь делаю? Я здесь, чтобы сделать фотографию ребенка для Ежедневного Пророка, конечно! — нахально проскулила она, размахивая волшебной карманной камерой. — Убирайся отсюда, — прошептал Северус, сильнее прижимая ребенка к груди. — Ты слышала! — сказал Гарри, — УХОДИ! — Ведьма, похоже, застыла на мгновение, что-то обдумывая, но затем ее лицо расплылось в злобной улыбке. — Даже не подумаю, — сказала она, — общественность имеет право знать, что Северус Снейп произвел на свет злое отродье своего старого хозяина! Считаю своим долгом предупредить мирных жителей, о том зле и опасности, которые таит в себе это дитя! — Гарри захотелось наброситься и придушить эту мерзкую женщину, угрожающую его семье. Но он знал, что этим сделает только хуже и направил все усилия на то, чтобы успокоиться. — Ничего из этого ты не напишешь, — сказал он со спокойной улыбкой, которая далась ему с трудом, — потому что это все неправда. — Скитер начала смеяться, высоко повизгивая, чем напомнила свинью. -Как это забавно, Поттер, ты меня реально повеселил! — она сделала решительный шаг вперед, — но теперь, мне придется попросить тебя немного подвинуться, я должна заполучить это фото! — Северус нервно заметался на кровати, стараясь хоть как-то закрыть малышку. — Ты получишь свое фото, — спокойно произнес Гарри. Северус удивленно вздохнул. — Гарри, что ты делаешь? — отчаянно зашептал он — Тише, любовь моя! Рита Скитер получит фотографию, а вместе с ней и реальную версию событий. Видишь ли, Рита, этот ребенок не является наследником Волдеморта и вообще никак не связан с этим монстром. Эта прекрасная малышка — подарок Северуса мне, — его соулмейту. Ее отец я, а не Волдеморт. И больше нам нечего сказать по этому поводу, — большая челюсть Риты Скитер мгновенно отвисла, а ее обладательница застыла в недоумении. — Рита Скитааар, чего это ты тут шаришься?! — Хагрид пригнулся в дверном проеме, с крайним недовольством в глазах, — еще на входе учуял, воняет крысой! — он протиснулся в комнату, и за ним появились мадам Помфри, Альбус Дамблдор и Минерва Макгонагалл, все они были жутко разгневаны. На мгновение Гарри даже стало жаль эту ведьму. — Я только что слышал отличные новости! — голос Рона проник в дверь, и за ним последовал он сам вместе с Гермионой. -Ты! — резко начал он, присоединившись к остальным. Гермиона смотрела на женщину с крайним отвращением, но, в отличие от всех, сохраняла молчание, крепко сжимая руку Рона. И вдруг Гарри начал смеяться. Он видел, как ведьма съежилась, словно пойманная добыча, когда остальные начали приближаться к ней, и от души наслаждался этим зрелищем. Он взглянул на Северуса, и заметил, что на его губах тоже промелькнула легкая улыбка. — Я не верю тебе, это заговор, ты просто его прикрываешь! — запыхавшись, она нервно озиралась вокруг, опасаясь нападения кого-то незамеченного сзади, — вы двое никак не можете быть соулмейтами! -Нет? — Гарри загадочно улыбнулся, — тогда как бы я мог сделать вот это? — он наклонился и сладко поцеловал Северуса в губы. Северус ответил ему с большим желанием, и даже обхватил рукой за шею, притянув ближе к себе. -Ааааа, вы такие милые! — не удержалась Гермиона, это прозвучало так, словно она только что увидела маленьких очаровательных кроликов с повязанными розовыми бантиками. А Рита Скитер несмотря на то, что была загнана в угол, не упустила возможности воспользоваться ситуацией. Сразу несколько вспышек волшебной камеры промелькнули, подобно удару молнии. И, судя по всему, она уже прокручивала в голове новую историю, обрастающую подробностями. Хагрид легким движением приподнял ее и вышвырнул прочь. — Держись-ка ты подальше! — сказал он и закрыл дверь. — Спасибо, Хагрид! — Гарри подошел и обнял гиганта. Было так приятно снова оказаться стиснутым в объятиях полувеликана, каким бы взрослым Гарри себя не считал. — Я так счастлив за вас двоих! — прогремел он и тяжелой рукой потрепал Гарри по голове, — и еще рад, что ты очнулся, Северус! — он быстро смахнул большую слезу, выступившую в уголке глаза. Он посмотрел на маленький сверток в руках Северуса, и на его лице появилась широкая улыбка, — ну что за красавица! У нее твои глаза, Северус. — Северус отвел взгляд, еле сдерживаясь, чтобы не заплакать самому. — Ты хочешь подержать ее, Хагрид? — спросил Гарри. Хагрид посмотрел на малышку с умилением. — О нет, я, это, раздавлю ее, или вроде того. — Ерунда, — возразил Северус и жестом подозвал Гарри взять ребенка. Гарри выполнил, что ему велели и аккуратно вложил крохотную девочку в массивные руки растроганного великана. Он посмотрел на нее так, словно это было самое прекрасное из всего, что он когда-либо видел, и снова не смог удержать слезы. Остальные окружили его, желая тоже полюбоваться ребенком. И хотя они уже видели малышку, вели они себя так, словно встретились с ней впервые. — Гарри сел возле своего возлюбленного и с улыбкой наблюдал, как их ближайшие друзья обступили Хагрида, то и дело восхищенно ахая и охая на каждый писк и движение ребенка. — Думаю, у нас не будет проблем с нянями, — сказал он и взял тонкую руку Северуса в свою. Лицо Северуса озарила улыбка, настоящая и бесповоротно завладевшая его душой и сердцем, в этот момент Гарри понял, — он не был проклят. Он обрел настоящее счастье! Не важно, что принесет будущее, если он будет рядом с этим человеком, в его сердце больше никогда не возникнет сомнений. *-* Ровно десять секунд было у Гарри наедине с собой. И стоило ему подумать, что все неприятности позади, как мать-фортуна снова подкинула ему сюрприз… Позади раздался грохот и в дверь ворвался не кто иной, как Сириус Блэк, загорелый и очень усталый. — Я вскочил на первую попавшуюся метлу, как только узнал! — тяжело дыша, он пересек комнату в два огромных шага, не обращая внимания на кучку людей вокруг Хагрида, — ты себе не представляешь, как тяжело найти приличный камин на Гавайях! А сова, которую ты мне прислала, Минерва, оказалась самым ленивым комком перьев, что я когда-либо видел! — и тут он вдруг резко остановился, прямо перед Гарри, глядя на них в недоумении, давняя неприязнь к Снейпу, похоже, снова ожила в его памяти. Во время войны они сражались на одной стороне, но Сириус и Северус, мягко говоря, не ладили. И теперь, видя перед собой этого мужчину в постели, Сириус выглядел так, словно в любой момент мог взорваться. — Вот значит что, и каким же образом ты забеременел от моего крестника, могу я спросить? — Северус машинально съежился, лежа в постели. — Прости, Сириус, я сам не предполагал, что это случится! — выговорил он с большим трудом, казалось, он хотел раствориться на месте. -Сириус! — воскликнул Гарри и одернул его за рукав, — я так рад тебя видеть! Я хотел написать письмо и рассказать обо всем этом, но, кажется, забыл… Столько всего произошло в последнее время. Альбус шагнул вперед и похлопал Сириуса по спине. — Но теперь, благодаря Минерве, ты здесь, так как насчет того, чтобы поздороваться с дочерью своего крестника? — Сириус с недоумением переводил взгляд с одного на другого, словно они говорили на непонятном иностранном языке, из семейства южноаравийских. Он вздохнул, растирая шею внушительной ладонью. — ЛАДНО, мне одному сейчас кажется, что я попал в сумеречную зону? Последний раз, когда я здесь был пять месяцев назад, все было в порядке. Гарри был вполне нормальным восемнадцатилетним парнем. Снейп был обычным мерзавцем МУЖСКОГО пола, помимо того я, похоже, подхватил тогда тяжелую простуду. И вроде ничего не предвещало, что, вернувшись спустя четыре месяца, я обнаружу, что мой крестник стал отцом ребенка мастера зелий, которого он годами презирал и ненавидел! ПРОШУ ВАС, кто-нибудь объясните мне, какого черта здесь происходит, с тех пор как я уехал?! — он тяжело опустился на стул возле кровати Северуса. -Это долгая история… — сказал Гарри, нервно ерзая на месте. Он как-то не подумал о старой вражде между двумя мужчинами. И, судя по виду Сириуса, он затаил давнюю обиду на Северуса. Северус же наоборот, вел себя на удивление мирно. Обычно он не упускал возможности бросить обидное замечание в сторону Сириуса. Но сейчас в нем мало что осталось от прежнего Снейпа. Гарри нужно было как-то донести это до крестного, но он даже не представлял, как это сделать. Оставалось только наблюдать за ними с молчаливой надеждой, что Сириус не вцепится Северусу в горло. — Ты имеешь полное право злиться на меня, Сириус, — раздался голос с кровати, тихий, хриплый и немного взволнованный, — я очень долго пытался сохранить судьбу Гарри в секрете, но в последней схватке на поле битвы, судьба все же настигла меня. В этих стенах я хранил мою ужасную тайну на протяжении шести лет, чтобы Гарри вырос и у него был выбор, но одно проклятие Волдеморта свело все мои усилия на нет, — Сириус глядел на него побледневшим лицом, все остальные задержали дыхание, когда Северус продолжил. — Заклинание Легравата Симурон — то, чем он проклял меня, в последней отчаянной попытке продолжить свой род и наследие. За несколько секунд до смерти, он понял, насколько промахнулся, ведь моя душа и тело были связаны, и ребенок, которого я могу выносить может быть только от… Гарри. — Минуточку! — выдохнул Сириус, — хочешь сказать, что вы с Гарри… — Соулмейты, да. — спокойно ответил Северус, — я знал это еще с той ночи, когда впервые увидел его. В тот же миг я принял решение противостоять этому. Ничто не смогло бы послужить оправданием, если бы я вступил в отношения с двенадцатилетним мальчиком. Можешь считать меня кем угодно, Сириус, но такого я бы себе не простил никогда, — сзади раздались всхлипы Гермионы, и вскоре к ней присоединился Хагрид, протяжно сморкаясь в огромный носовой платок. Сириус по-прежнему смотрел на Северуса, не проявляя никаких эмоций. — Судьба обошлась со мной не лучшим образом, когда в меня попало необратимое проклятие. Я пытался скрывать это, так долго, насколько возможно, но Гарри, конечно же, обо всем догадался, когда я был на пятом месяце беременности. Он не сразу узнал, что он отец, но и это заняло у него не так много времени. Он был явно не в восторге от этой новости. Все это время он видел во мне мерзкого и грязного ублюдка, который при любом удобном случае нападал на него, словно огнедышащий дракон. А теперь он, похоже, примирился с мыслью, что является отцом ребенка этого ужасного человека, и даже с тем, что этот мерзавец его соулмейт. — Пожалуйста, не говори так! — сказал Гарри, опустившись на пол возле кровати, — я больше не считаю тебя таким. — Северус одарил улыбкой своего юного соулмейта, и одинокая слеза, против воли скатилась из уголка глаза. — За последние несколько месяцев мы с Гарри проделали долгий путь, и я получил то, о чем даже не мог мечтать. Но также я понимаю, насколько в это сложно поверить, Сириус. На твоем месте я бы тоже не стал. У нас не было шанса лучше узнать друг друга, когда мы были молоды, о чем я глубоко сожалею. Мне остается лишь просить тебя о прощении, за то, что я возможно сделал в прошлом, и я очень надеюсь, что ты примешь мои искренние извинения, — голос Северуса упал под конец, было заметно, что он ослаб после произнесенной речи. Теперь и Альбус присоединился к рыдающему хору, Минерва, похоже, тоже с трудом скрывала свои эмоции. Сириус устремил на своего бывшего неприятеля долгий и испытующий взгляд. Затем он перевел взгляд на Гарри и продолжил пристально смотреть на него. — Ты счастлив, Гарри? — спросил он без ярости, без улыбки, в его словах было лишь желание знать. Гарри сделал глубокий вдох, перед тем как огромная улыбка сорвалась с его губ, зеленые глаза засияли. — Да, очень! — коротко ответил он, сжимая руку Северуса в подтверждение. Сириус еще какое-то время молча смотрел то на него, то на Северуса, а затем тяжело вздохнул. — Видимо, твое сердце не такое уж темное, как я себе представлял, Северус, — продолжил он медленно, с выражением боли на лице, — я, пожалуй, слишком увлекся в своей неприязни к тебе, и даже не пытался заглянуть глубже и увидеть, какой ты на самом деле. В таком случае я единственный, кому нужно извиняться… Сейчас я вижу в тебе то, чего не замечал раньше, и теперь мне многое ясно. Возможно, я смог бы разглядеть настоящего тебя гораздо раньше, если бы узнал тебя ближе. Конечно, мне понадобится время, чтобы привыкнуть, но могу с уверенностью сказать одно — я вижу, каким счастливым ты делаешь моего крестника, — он похлопал Гарри по спине, на лице появилась легкая улыбка, а темные глаза засияли. — И я очень горжусь тобой, Гарри. Ты поступил именно так, как я от тебя ожидал! — Гарри растерянно улыбался, не в состоянии найти нужные слова. Его сердце переполняла гордость, любовь и преданность к человеку, который два года назад сбежал из тюрьмы, чтобы защитить его. — Думаю, тебе пора познакомиться со своей новой крестницей! — он подошел к Хагриду, чтобы взять маленькую девочку, которая увлеченно играла с бородой гиганта. Во всем внешнем облике Сириуса произошла перемена, когда ему на руки положили ребенка. Магия крошечной новой жизни, казалось, перевернула его мир. — Она удивительная! — прошептал он, когда маленькая ручка схватилась за его мизинец, — в ней так много от вас двоих! Какое у нее имя? — Мы пока не думали об этом, — признался Гарри, и снова присел на кровать Северуса. — Ну, по правде говоря… — смущенно начал Северус, — последние два месяца одно имя крутилось у меня в голове… — Оу? Так скажи нам! — счастливая улыбка, похоже, окончательно застряла на лице Гарри. — Сирина, означает «свет судьбы» — Северус слегка покраснел, — я знаю, звучит немного странно… — Нет, мне очень нравится! — Гарри поцеловал его руку, — она выглядит как Сирина, правда, Сириус? — Да, — согласился мужчина, который в этот момент ласково разговаривал с малышкой и строил ей забавные рожицы, — это определенно Сирина! *-* Итак, было решено. С этого момента малышку звали Сирина. Этой девочке в жизни суждено было совершить великие дела, как когда-то ее родителям. И хотя впереди у нее было несколько тяжелых лет, наполненных предубеждениями и неприязнью тех, кто не знал ее близко, с ней всегда были рядом ее любящие отцы, которые дарили всю любовь и поддержку, о которой можно было только мечтать. А Гарри и Северус? Что ж, они обрели любовь, для которой были предназначены, и вопреки жестокости, с которой они столкнулись в волшебном сообществе, они прожили счастливую жизнь. Вместе они стали сильнее, и ничто не могло разлучить их сердца. И если порой мир казался злым и несправедливым, они всегда могли рассчитывать на поддержку и участие своих близких друзей из Хогвартса и крестного отца Гарри и Сирины. Иногда любовь находит свой путь, даже когда все надежды потеряны… ^Конец^