Проклятие

Спустя ровно две недели после того, как Хедвиг улетела в ясную зимнюю ночь, она вернулась с конвертом. Гарри завтракал в большом зале, изо всех сил стараясь не смотреть на человека за столом преподавателей. — Гарри, тебе письмо! — крикнул Рон, когда Хедвиг с важным видом уселась на стол. — Ух ты, Рон, серьезно? — просиял Гарри, аккуратно отделив маленький свернутый пергамент от лапки Хедвиг. Сова была настолько излучена гордостью, что Гарри застыдился, что не посылал больше писем. Он сразу убрал пергамент в левый карман брюк, игнорируя разочарованные взгляды Рона и Гермионы. Он не знал, что было в письме, поэтому не рискнул смотреть его содержимое вместе с кем-либо еще. У него так и не появилось возможности прочитать письмо до вечера. Когда он нашел предлог, чтобы отлучиться в спальню, Рон и Гермиона уже точно знали, что он там будет делать. Он сел на кровать и дрожащими пальцами развернул лист пергамента. Дорогой Гарри, Ну и в какую передрягу тебя затянуло на этот раз? Похоже, у тебя нюх на обнаружение всяческих тайн, но, вопреки здравому смыслу, я все-таки доверяю тебе, раз ты сказал, что справишься с этим. Тебе уже восемнадцать и вероятно ты лучший волшебник, чем я был и вряд ли уже буду. Насколько я понял, ты дал обещание, и при нормальных обстоятельствах я бы рекомендовал тебе его держать. Поэтому прежде всего задай себе вопрос: эти обстоятельства действительно нормальные? Поскольку я не знаю, что произошло, то не могу тебе дать совет, как именно поступить, но я верю в твою рассудительность, Гарри, и в тебя. Если ты решишь противостоять этому человеку, убедись, чтобы кто-нибудь обязательно знал куда, и зачем ты идешь. Знаю, что этим, возможно, ты предашь доверие, возложенное на тебя, но прежде всего подумай о своей безопасности. Если этот человек действительно так опасен, как ты описал, то тебе это пригодится. Надеюсь, что помог тебе хоть чем-то, не стесняйся писать мне, если что-то нужно. Я чувствую, что все не так просто, и ты мне не все рассказал, но повторюсь, — я доверяю твоему чутью и здравому смыслу. Погода здесь, между прочим, прекрасная! Дни напролет я только и делаю, что загораю. Сириус. P.S. Чуть не забыл… Вопрос по твоему эссе: это древнее заклинание называется Легравата Симурон (очень сильное и необратимое проклятие). Все то немногое, что мне про него известно, это то, что родителем ребенка становится тот, кто посылает проклятие в жертву. Какого они оба пола — не имеет значения. Тот, кто произносит заклинание в этом случае станет одним из родителей. Но есть одно исключение. Если жертва связана душой с другим человеком, то ребенок родится от него. Проклятие подействует, но ребенок, которого он/она выносит, будет исключительно от его/ее соулмейта. Гарри лег на спину на кровати в полном смятении: он по прежнему не знал, стоит ли ему говорить с Дамблдором или нет. Что касается второго родителя — тут все более ли менее прояснилось. Им мог быть либо Волдеморт, либо соулмейт Снейпа. И Гарри не мог припомнить, чтобы он хоть раз видел Снейпа с кем-нибудь, кто был близок профессору. А это значило только одно. Гарри решил, что все расскажет Рону в этот же вечер, а на следующий день пойдет к Снейпу и сам выведет его на разговор. *-* Шесть месяцев. Дни тянулись бесконечно, а ночи были наполнены кошмарами из прошлого. И как же сильно он увеличился всего за пару недель! Северус начинал выглядеть толстым, как бы упрямо он не пытался расширить одежду. И он понимал, что это еще пустяки, по сравнению с тем, что его ждет. В конце концов он станет похож на воздушный шар. Поэтому он старался не есть лишнего, чтобы никто не подумал, что он поправился из-за неконтролируемого аппетита. В этот вечер он уже готовился ко сну и только собирался надеть ночную рубашку, как раздался резкий стук в дверь. — Кто там еще? Приходите завтра, я иду спать, — гаркнул Северус. Он ненавидел, когда его тревожили в личных покоях, особенно ночью. — Это Гарри Поттер, сэр. Можно мне войти, нам надо поговорить! — сердце ухнуло прямиком в желудок. Северус чувствовал, что этот визит не предвещает ничего хорошего. — Уходи, Поттер, я устал! — потребовал Северус, надеясь, что Гарри уйдет. — Позвольте мне войти, сэр, или я начну говорить прямо отсюда! Не важно, какие у вас там оправдания, этот разговор все равно состоится! — голос Гарри был спокойным и решительным. Дрожащими руками Северус открыл дверь. — Что ты хочешь. — Северус попытался выглядеть спокойным и незаинтересованным. Он разместился в своем кресле, не заботясь о приглашении Гарри присесть. — Я хочу, чтобы вы рассказали Дамблдору о вашем состоянии! — веки Гарри нервно подрагивали, казалось, он был очень встревожен сложившейся ситуацией. — С какой это стати? — спросил Северус, его голос уже переставал быть спокойным и бархатным. — Потому что если вы не скажете, это сделаю я! — нет, как он может так поступить?! Хорошо знакомое чувство отчаяния подступило к горлу. — Что если я скажу тебе, что ничего хорошего не выйдет, если ты расскажешь директору? — Северус поднялся с кресла и сделал шаг в сторону Гарри. — Это угроза, сэр? — Гарри с оцепеневшим взглядом немного отступил назад. На секунду Северус подумал притвориться, что так оно и есть, но решил, что сейчас это будет не слишком разумно. — Нет, Поттер, это не угроза, — ответил он, не в состоянии скрыть охватившую его горечь и панику, — как видишь, ситуация непростая. Я буду пытаться держать это в секрете так долго, сколько смогу, не только ради собственного благополучия. Гарри пристально смотрел, изучая его до мельчайших деталей. Северусу казалось, что он проделает взглядом дыру. — Этот, другой…вероятно Волдеморт, я прав?! — Северус готов был поклясться, он знал наперед, что будут подобные вопросы. — Нет, — ответил он с трудом, не в состоянии больше выносить изучающий взгляд юноши. Теперь он начал пятиться от Гарри. — Не лги мне, Снейп! Я знаю как действует проклятие Легравата Симурон! Вторым родителем становится либо тот, кто послал заклинание, либо родственная душа жертвы. И я что-то ни разу не замечал никаких родственных душ рядом с тобой, странно да? — Гарри говорил спокойно, но терпение покидало его, на этот раз он шагнул в сторону Снейпа. — Ты заставил меня пообещать никому не открывать твою тайну, верно? Но почему же ты так боишься, что кто-нибудь узнает? Может быть потому, что ты решил оказать своему бывшему хозяину небольшую услугу? Не пытайся что-то предпринять пока я здесь, не утруждай себя, если со мной что-нибудь случится, я позаботился о том, чтобы правда всплыла на поверхность! Быть может гормоны, бушующие в его теле, сделали свое дело, или причиной стал нарастающий гнев и недоверие в глазах Гарри. А может, дно было пробито, и он не видел больше выхода. На глаза навернулись слезы. О ужас, он не плакал с семи лет! Он снова сел, боясь, что ноги его подведут, если он продолжит стоять. — Если бы я боялся, что ребенок моего хозяина будет обнаружен, то тебе не приходило в голову, что я бы давно сбежал? Ты действительно думаешь, что из всех возможных мест на земле я бы выбрал это, прямо под носом у Дамблдора? — голос нещадно садился, Северус старался не смотреть на Гарри. — Тогда почему ты остался? — по тону Гарри было понятно, что доводы не сработали. — Потому что у меня не было выбора. Моя душа связана с тем, кто здесь находится, и это не позволяет мне покинуть Хогвартс, даже если я захочу, — прикусив губу, Северус закрыл лицо руками, его трясло. — Ты хочешь сказать, что СВЯЗАН? Тогда объясни мне пожалуйста, что это за связь такая, я что-то туго соображаю! — гнев в голосе Гарри, казалось, проникал в самые вены, разливаясь холодной струей. Ребенок пошевелился, должно быть ощутив на себе напряжение Северуса. Он поднял глаза, по его лицу текли слезы. — Я связан. Это значит что моя душа, или скажем, мое сердце, как бы лирически это не звучало, привязаны к другой душе. Нам суждено только одно — быть вместе. В моем положении я не смогу покинуть моего соулмейта, даже если пожелаю, нельзя идти против того, что предопределено свыше. — И кто же твой соулмейт… — начал Гарри, но мужчина прервал его. — Это не твое дело, Поттер, — он тяжело сглотнул, еще чуть-чуть и он сойдет с ума. Если он и дальше продолжит разыгрывать этот фарс, то реально начнет во все это верить. На лице Гарри появились смешанные эмоции. Похоже слезы Северуса напугали его, он не ожидал, что профессор вообще способен плакать. Тем не менее, юноша, казалось, по-прежнему сомневался. — Но почему она не помогает тебе? Если она предназначена тебе судьбой, почему вы двое скрываете такую замечательную вещь? Мужчина в кресле горько улыбнулся, подумав об иронии происходящего. — Потому что моя родственная душа не знает о его судьбе, — едва прошептал он, потирая лоб. — ЕГО судьбе? Значит это он? Тогда почему он даже не догадывается о своей судьбе, в то время как ты все об этом знаешь? — спросил Гарри и подошел на шаг ближе. Северус вздохнул. — Он жил в неведении. Связь образовалась, когда он был еще совсем ребенком. Он был воспитан так, чтобы даже не смотреть в мою сторону. *-* — Ты хочешь, чтобы я поверил, что будущий отец ребенка сейчас ходит по коридорам школы, и даже не подозревает, что вы предназначены друг для друга, а также не знает, что станет отцом?! Ты хоть понимаешь насколько бредово это звучит? — в голосе Гарри появились гневные ноты. Он был вне себя от негодования. Как этот человек может вот так лгать ему? Он давно не ребенок и не станет все глотать и принимать его слова за правду, только потому, что они политы слезами! — Невероятно, профессор Снейп, — добавил он саркастично, — почему ты не рассказал ему об этом? — Потому что… — прошептал профессор, — он вырос с ненавистью и отвращением ко мне. И когда откроется правда о его жутком отцовстве, ничего нельзя будет исправить, он узнает про свою судьбу и решит бежать от нее, так же как это пытался делать я последние шесть лет. Как я могу украсть у него последние месяцы свободы? — Какое ТЫ вообще имеешь право решать, что для него лучше?! — заорал Гарри. Он был так зол, что хотелось кого-нибудь ударить. — Тебе не кажется, что ему тоже есть что сказать по этому поводу?! Если он узнает сейчас, у него хотя бы будет время подготовиться к тому, что его ждет, ты не думал об этом?! — казалось, мужчина в кресле все больше съеживался с каждым гневным словом, слетавшим с губ парня. Но Гарри это не волновало. Сейчас он думал лишь о том бедняге, с которым был связан этот человек. Боже, а вдруг это Рон? Или Невилл? Может, именно по этой причине Снейп так сильно ненавидел его, потому что не хотел быть связанным с ним? — Я поступил так, чтобы защитить его… — Северус снова закрыл лицо руками. Он выглядел опустошенным и даже всхлипнул. Но было ли это правдой? Вполне возможно, что это очередная уловка. — Вернее сказать, защитить свою задницу, единственный, кого ты пытаешься спасти, это самого себя! — прокричал Гарри. Но затем произошло нечто странное. Снейп поднялся, глядя ему прямо в лицо, темные глаза вспыхнули. — Скажи мне вот что, Поттер, как бы ты отреагировал, если бы в первую ночь твоего пребывания в Хогвартсе я бы пришел к тебе и сказал, что нам суждено быть вместе. Что мы с тобой соулмейты, и что ты никогда не найдешь себе никого другого кроме меня, профессора, который на двадцать лет тебя старше. И что бы ты почувствовал, если бы я подтвердил эту связь, в ту ночь, не глядя на твой юный возраст? Именно поэтому я сделал то, что должен был сделать, Гарри. Ответь, хотел бы ты жить с этим, или ты бы предпочел не знать, что мерзкий мастер зелий должен стать твоей вечной любовью? — на губах мужчины появилась ухмылка. Гарри почувствовал себя глупо. Стоило признать, что в такой ситуации он был бы счастлив никогда не узнать, если бы это оказался он. И Северус видимо прочел ответ на его лице. — Полагаю, что нет, — сказал он, повернувшись спиной к Гарри, — я надеюсь дать своему соулмейту возможность провести последние месяцы свободы так, как он этого хочет, и не стану вмешиваться. — Нет, — ответил Гарри, немного успокоившись, — ты скажешь ему, Северус. На его месте я бы хотел знать. Ты прав, будь у меня выбор, я бы не хотел услышать это тогда, но сейчас — я предпочел бы правду. — Что ж, — Снейп развернулся к нему, очень медленно, с выражением невыносимой боли и внутренней борьбы на лице, — должен поздравить тебя, Поттер, ты станешь отцом. Нет, это все ложь! Наверняка Снейп врал! Гарри уставился на него с ужасом и недоверием, желая закричать во весь голос. — Это неправда, — прошептал он, — ты врешь! — но так и не найдя утешения в последних словах Снейпа: «Боюсь, что нет», — Гарри убежал прочь. *-* Если бы Северусу предоставили выбор между жизнью и смертью на тот момент, его холодное тело мгновенно упало бы на пол после того, как молодой человек выбежал за дверь. Отвращение и шок, застывшие на лице парня, заставили сердце рассыпаться на множество бесполезных осколков. Одна жалкая надежда, что когда-нибудь наступит день и они воссоединятся, была утеряна. Темная сторона Снейпа знала об этом с самого начала. Гарри Поттер никогда не полюбит такого человека, как он. Пошатываясь, он с трудом добрался до постели и упал в нее ослепленный горем, с единственным желанием, чтобы все это было дурным сном, от которого в любой момент можно очнуться. Как будто это хоть раз срабатывало. *-* Гарри был вне себя от обуревающей его ярости, горя, отрицания, страха и отчаяния. Не различая куда и зачем, он бежал по коридорам, слезы катились по лицу. Он и Снейп — соулмейты! Им суждено быть вместе, и, что гораздо хуже, — вскоре они станут родителями. Это не может быть правдой, только не это! Если бы он был родственной душой Снейпа, то наверняка почувствовал хоть что-нибудь в ночь, когда они встретились, у него бы просто не получилось возненавидеть этого гадкого мерзавца! Это невозможно! Он остановился, пытаясь отдышаться, когда все вдруг поплыло. Присев на ступени оказавшейся рядом лестницы, он обнаружил, что находится в той части Хогвартса, в которой никогда не бывал раньше, по крайней мере, он не помнил это место. И тут в стене слева его внимание привлекла необычная дверь. Она была серой, как каменные стены вокруг, и почти идеально сливалась с окружающей обстановкой. Если бы не яркий свет факела прямо над ней, Гарри вообще бы ее не заметил. К бушевавшим в нем чувствам добавился внезапный интерес, он подошел к двери и проверил ручку. Дверь открылась с громким скрежетом, и Гарри быстро зашел внутрь, боясь, что его заметят, если он тут задержится. Он оказался в маленькой комнате, освещенной вечно горящими факелами. Комната была практически пустой, пол и стены были голыми за исключением одной вещи — зеркала. Когда Гарри подошел ближе, он узнал его. Это было то самое зеркало, в котором он видел своих родителей в его первый год в Хогвартсе! Он пододвинулся вплотную с тайной надеждой увидеть их снова, но когда поверхность зеркала изменилась, там появились отнюдь не родители Гарри. Это был маленький ребенок. Девочка, которой на вид едва исполнился год. У нее были темные отросшие волосы, зеленые искрящиеся глаза и широкая улыбка. Казалось, она делает свои первые шаги — настолько она была сосредоточена, что Гарри невольно улыбнулся. Затем картинка сменилась и в зеркале появились еще две фигуры. Гарри судорожно вздохнул, не веря глазам. Прямо перед собой он увидел улыбающегося Северуса Снейпа, он взял девочку на руки и высоко поднял, выглядел он при этом удивительно счастливым. Рядом с ним стоял не кто иной, как сам Гарри, с такой широкой улыбкой, что казалось, его уши сейчас отвалятся. Снейп аккуратно передал ему девочку и он, Гарри из зеркала, проделал с ней то же самое, что и Снейп минуту назад. Затем Гарри вернул девочку на пол и они с зеркальным Снейпом некоторое время так и стояли, любуясь ей с выражением необычайной гордости на лице. И если эта сцена не казалась такой уж пугающей, то следующая повергала в шок: Гарри из зеркала повернулся к Снейпу, обнял его, как давнюю любовь, и поцеловал! «НЕТ!» — закричал Гарри, отпрянув от зеркала. Что это, черт побери, такое?! Это зеркало показывало потаенные мечты каждого, кто в него смотрел, их самые сокровенные желания — и это уж точно не входило в заветные мечты Гарри! Он поспешил покинуть комнату, в еще большем смятении и растерянности. Где-то в глубине сознания тихий голос напомнил ему, что нужно вернуться в общую гостиную. Рон был там и ждал его возвращения. Если бы Гарри не вернулся спустя двадцать минут, он должен был пойти сразу в кабинет Дамблдора и рассказать про Снейпа. О нет, как же он теперь расскажет это все Рону? — «Эй, Рон, привет, ты только не волнуйся, Волдеморт не собирается быть счастливым отцом, им стану я!» — Ага, именно так! Гарри бежал по коридору, и его сердце разрывали незнакомые ощущения. Ну почему вторым отцом не стал Волдеморт?! — Гарри! Я уже начал волноваться за тебя! — Рон сидел напротив камина, когда Гарри вошел в гостиную. Он сразу вскочил на ноги и поспешил к нему. Но затем резко остановился, увидев выражение лица Гарри. — Гарри, что случилось? Он не напал на тебя, ведь так? — его лицо выражало соучастие и крайнюю озабоченность происходящим. Накануне ночью Гарри рассказал ему про Снейпа, потратив почти шесть часов, чтобы убедить Рона в невозможном. И как, черт возьми, ему теперь объяснить это?! — Нет, он ничего мне не сделал, — сказал Гарри, вдруг вспомнив, что плакал и быстро вытер слезы рукавом мантии. — Но что случилось, на тебе лица нет! Он…покончил с собой или сделал что-то вроде…? — в один жуткий момент Гарри захотелось, чтобы это действительно произошло. Что угодно, лишь бы не то, что уже случилось! Но он тотчас пожалел, что даже подумал о таком. Он не желал Снейпу и этому… существу смерти. Он просто не хотел иметь с ними ничего общего. Скорей он предпочел бы быть зрителем этого надвигающегося скандала, но никак не главным участником! — Нет. Он жив и здоров, — сказал Гарри сквозь стиснутые зубы, представив, во что теперь превратится его жизнь. — Значит, он решил сдаться? — Рон явно сгорал от любопытства и даже не пытался это скрыть. — Нет, — твердо ответил Гарри — Ну, а ты что? — Я не знаю, — Рон очень внимательно посмотрел на него. — Гарри, ты что-то недоговариваешь! — Волдеморт, он, на самом деле, не отец… того, что носит в себе Снейп, — произнеся это, Гарри почувствовал, что ноги начали дрожать. — Но кто тогда? — сказал Рон, окончательно сбитый с толку, он нервно косился по сторонам. — Это я. — Гарри спокойно посмотрел ему в глаза, не показывая всю бурю охвативших его чувств. Теперь Рон выглядел так, будто собирался упасть в обморок. — Не шути так со мной, Гарри! — сказал он, глядя с явным беспокойством. И тут Гарри прорвало: — Ты реально думаешь, что я шучу?! — заорал он, — как ты считаешь, смог бы я в самых жутких фантазиях представить себе что-то более мерзкое?! — новые слезы лились по его щекам, и он уже не пытался их стряхнуть. — Тшшшш, ты разбудишь остальных, — прошептал Рон и обнял Гарри за плечи, — дай я помогу тебе добраться до кровати, ладно? Тебе нужно немного поспать. Завтра мы обязательно решим, что делать со всей этой историей. Это не твоя ответственность, слышишь? Нисколько не твоя! Если эта грязная летучая крыса тронет тебя хоть пальцем, я сотру его в порошок. — Гарри позволил Рону отвести себя наверх и уложить в постель. Он слишком устал, чтобы думать о чем-либо, и очень хотел спать. Заснул он в надежде, что проснувшись утром, обнаружит, что все это был дурной сон.