28 дней до признания

Отец аккуратно припарковался у школы и повернулся к Армину на заднем сидении: — Ну что, отличник, готов? — Готов. — Ты мой красавчик, — заворковала мама, взглянув на сына через переднее зеркало. Она вышла из машины вместе с сыном, оглядела его ещё раз с застывшими в гордых глазах слезами и крепко обняла. Армин обнял маму в ответ. Долгожданный вечер обещал быть трогательным и впечатляющим. Зайдя в школу, семья Арлерт увидела, как здорово потрудилась администрация для выпускников: большие шары, усыпавшие потолки вместе с «дождём», приятный приглушённый свет, перед ними открыли дверь, тепло поприветствовали и проводили родителей в общий зал, а Армина забрали в раздевалку. — Армин, привет! — Эрен стоял у зеркала в конце комнаты и пытался уложить торчащий волосок. — Я сейчас расхерачу этот волос к чертям собачьим! — Слышь, невротик, ты задолбал уже! К девчонкам постучись, всяко у кого-то лак с собой, — вспылил Жан, сидевший на скамейке. — Я у тебя совета спрашивал?! — Но совет хороший, — улыбнулся Марко. — Дело говоришь. Сейчас схожу к девчонкам тогда. У Жана аж вена на лбу взбухла от несправедливости. Армин взглянул на парней и посмеялся про себя: ребята переживали, но каждый старался не подавать виду. Если быть честным, то он тоже нехило волновался, зная, что именно его ждёт сегодня. Учитель Аккерман был шокирован просьбой, но помочь с исполнением согласился. Лишь бы всё прошло гладко… В дверь раздевалки постучали. — Ребят, я зайду? — послышался голос Кристы. Армин в ту же секунду открыл дверь и улыбнулся: — Заходи. Словно ангел, Криста предстала в белом, практически сияющем платье и золотой диадемой в накрученных волосах. Парни завороженно глядели на неё, а Райнера чуть не хватил удар от красоты его любимой. — Принцесса… Нет — Королева, — приложив ладонь к сердцу, восхищённо пролепетал он. — Обворожительная Королева. — Ребятки, через пару минут выходим в зал. Строго парами! Армин, мы с тобой первые, пойдём. Нежная рука Кристы взялась за ладонь Армина и мягко потянула. — Злодей, — сквозь зубы бросил Райнер. — Да ладно тебе, — миролюбиво произнёс Бертольд, но друг его поддержки не оценил. — Тебе хорошо говорить — Армин твою девчонку не увёл! — Пока что, — многозначительно вставил Жан под смешки Марко и Эрена. Бертольд с тревогой покосился в их сторону, но промолчал. — С каких пор Армин у нас нарасхват? — ковыряясь в носу, спросил Конни.

***

Под торжественную музыку и бурные аплодисменты родителей выпускной класс стройным, парным рядом прошествовал в зал. — Хитч! Моя девочка! — Ах, наш Эрен с Микасой — вы же мои хорошие! — Райнер, сыно-ок! — Жанчик! Лапочка, мама тебя любит! — Не смущай меня, мама! — покраснел Жан и пихнул хохотавших друзей. Музыка затихла, и директор взял в руки микрофон: — Добрый вечер, дорогие друзья: родители, бабушки, дедушки, братья и сёстры… — Ну хоть не поимённо каждого приветствует, — с досадой сказала Пик. — Мы бы тогда до завтра… ха-ха-ха, — Конни еле сдерживался, — задержались! Саша захихикала вместе с ним. — Тихо, ребята, — шикнула Криста, и парочка сдавленно подавилась смехом. — … тёти и дяди, учителя и все те замечательные люди, которые сегодня будут отвечать за качество проведённого мероприятия. Посмотрите, вот они наши виновники торжества — красивые, уверенные и, самое главное, взрослые молодые люди! Это вам не те гномы, что притопали к нам одиннадцать лет назад с огромными ранцами на перевес. Сколько усилий было приложено, сколько было потрачено родительских нервов и слёз… Но теперь закончилась пора домашних заданий, контрольных и родительских собраний! Криста, девочка, моя младшенькая, как же ты выросла! Незаменимая староста и круглая отличница. Папа так гордится тобой! А в паре-то у нас кто — вы посмотрите! Кошмар ленивых учителей и гроза проверочных — Армин! Самые впечатляющие результаты экзамена! Армин, я верю, поступить в лучший университет — тебе раз плюнуть. Дальше у нас стоит невероятная парочка! Эрен, Микаса, школа, наконец, вздохнёт спокойно — пришёл конец дракам на переменах! — родители миролюбиво засмеялись. — С такой силой духа, как у вас, вы добьётесь огромных высот. Конни и Саша… На моей памяти эти ребята единственные, кто на слова учителя: «Чего это вы там смеётесь? Может всему классу расскажете?» — рассказали легендарную шутку про горячую картошку! Учитель Смит потом эту шутку пересказывал на совещании! Смотреть на жизнь по-простому и с юмором — не это ли мы утрачиваем, взрослея? Следующая парочка: победители осеннего ежегодного мероприятия — король и королева бала — Хитч и Марко! Насколько мне известно, эти ребята являются самыми популярными среди своих сверстников. Поэтому я надеюсь, что в будущем вы возымеете успех и дальше продолжите покорять людей своей красотой и харизмой! — Ой, спасибочки, — умилилась Хитч. — Символ грации, наша железная дева Пик! Школа не забудет твой вклад в развитие нашего летнего лагеря. Единственная вожатая, которая смогла проработать целых два месяца каникул, посвятив время не подростковому баловству, — ну, вы знаете, как у нас любит «отрываться» молодёжь. Под стать ей наш дорогой Порко! Мы вообще высоко ценим и уважаем семью Галлиардов, которая подарила нам лучшего активиста Марселя, выпустившегося в прошлом году, а теперь нашу школу закончил и Порко. Сколько раз он смог защитить честь школы на городских соревнованиях! Ух! Запомните нашу талантливую Энни. Рукопашный бой — это вам не шуточки, особенно, если им в совершенстве владеет девушка! Трёхкратная чемпионка, которая несколько раз выезжала на международный турнир и занимала призовые места! Рядом с ней стоит наш любимый Бертольд. А дальше… — И всё? — удивлённо произнёс Бертольд. — Смирись, середнячок, — усмехнулся Жан. — Это значит, что за все одиннадцать лет учёбы ты ничем не выделился. — Отсто-о-ой, — злорадно протянула Имир. — Ха-ха-ха. — Вообще-то это не очень смешно, — вступилась за товарища Хитч. — Легко поучать людей, когда саму расхвалили перед толпой, — ответила ей Имир. — Да ты нарываешься!.. — Девочки, угомонитесь, — снова пришлось вмешаться Кристе. — Я просто человек заднего плана, — Бертольд готов был впасть в депрессию. — … наши сильные и независимые девушки! Елена и Петра! Красавицы, способные постоять за себя, за вас, родителей, и за школу на городских дебатах! Не погодам серьёзные и ответственные барышни, которых в учительской я видел чаще, чем самих преподавателей. — По понятным причинам, — бросил в кулак Эрен, и ребята захихикали. — Только потому, что ты младший брат господина Йегера, я пощажу тебя, — в глазах Елены вспыхнул огонёк тихой ярости. — «Господин»? — Хитч схватила Марко за руку и с недоумением взглянула на него: — Они что, стали ДС-парой? — Я бы почитал фанфик, где учитель Йегер — сабмиссив, — улыбнулся тот. — Ну да, доминация больше подходит Елене… Ах, я представила её в чёрном латексе, ей так идёт! — Да что у вас там происходит? — тихо возмутилась Петра. — Ваш шёпот мешает слушать директора. — Прости-прости, — успокоила её Хитч. — … На этом я завершаю свою вступительную речь, и мы переходим к вручению аттестатов среднего общего образования! — послышались бурные аплодисменты, свист и радостные крики родителей. — Блин, я прослушала, что сказали про остальных, — захныкала Хитч. — Энни. — Жану припомнили случай, когда он попытался стрельнуть сигарету у физика, Мину просто похвалили за существование, Имир и Райнера в шутку отчитали за поведение на уроках. — Мина — это просто женская версия Бертольда по жизни, — хохотнул Эрен. Ребятам торжественно вручили аттестаты, сфотографировали каждого с семьёй, гости выслушивали короткие прощальные речи от преподавателей. Самыми трогательными стали речи Киса Шадиса — классного руководителя начальной школы — и учителя Аккермана, который сопровождал ребят на протяжении нескольких лет, прикрывал их, приносил маленькие подарки на праздники, дарил суровый жизненный опыт, толкал на свершения и просто всегда находился рядом, наблюдая все этапы взросления своего класса. Под конец выдержанной, не особо эмоциональной, но душещипательной и искренней речи учителя Аккермана девочки захлёбывались слезами, а парни держались из последних сил. Никто уже не смеялся и не шутил, все резко осознали, что огромный этап пройден, и уже никогда жизнь не будет такой беззаботной, какой она была в эти по своему прекрасные годы. А ещё — это только начало. Класс проводили в заказной автобус, чтобы провести фотосессию в городских пейзажах, пока родители будут наносить последние штрихи в зале арендованного ресторана. Фотосессия прошла без происшествий: автобус скользил по свободным от пробок дорог, фотограф давал чёткие указания, кому и как встать, и в то же время принимал идеи ребят, успешно реализовывая задуманное. Все были так увлечены процессом создания шикарных фото для альбома, что до шуток и перепалок дело не дошло. К семи вечера толпа родителей встречала своих взрослых чад в роскошно оформленном зале ресторана, всех посадили за один длинный стол, застеленный белоснежной скатертью и заставленный красивой посудой. Здесь уже выступал ведущий. Ребята смеялись над своими детскими фотографиями, веселились в конкурсах вместе с родителями, наслаждались лёгкими и в то же время сытными блюдами. Официанты даже вынесли бутылки шампанского под общее родительское: «Сегодня можно!». Вокруг витала дружественная, даже семейная атмосфера, пропитанная ностальгией. Ребята даже провели некий обряд с нитями и учителем Аккерманом. Учитель держал красные «нити судьбы», концы которых были в руках каждого выпускника, и ножницами перерезал их. Это было символом того, что он отпускает своих ребят во взрослую жизнь, где уже не будет уроков, домашки, перемен, двоек в дневниках, школьной столовой и его самого. — А теперь давайте украсим наш вечер душевными сочинениями ребят на тему: «О чём я буду жалеть после окончания школы». Стол выпускников возмущённо загудел, родители же, напротив, бурно поддержали ведущего, который собрался читать каждое сочинение. Руки Армина запотели. Его тело бросало то в жар, то в холод, ведь близилось время, когда Энни услышит ту правду, которую он скрывал двадцать восемь дней. Нет, которую скрывал уже долгое время и не решался открыть перед самой прекрасной девушкой, занявшей особенное место в его сердце. «Моё сочинение после Хитч — последнее. Нужно успокоиться», — он быстро налил себе бокал шампанского и залпом выпил. Затем ещё. И ещё одну. Друзья широкими глазами наблюдали за внезапным приступом алкоголизма Армина. Микаса накрыла его руку своей и мягко сжала. — Всё будет хорошо. — Н-но, не переживай ты так, — улыбнулся Эрен. — Сейчас будут опозорены все. — Спасибо за поддержку, ребята, — от внимательности друзей действительно стало немного легче. Глаза стали нервно искать любимый силуэт. Энни сидела в другом конце стола, рядом с Хитч и Бертольдом. Она безучастно смотрела в пустую тарелку перед собой, пока Бертольд что-то с воодушевлением рассказывал ей. Как вдруг она подняла глаза. Сердце Армина пропустило удар. Их взгляды встретились, и единственное, что пришло в опьяневшую голову, это глупо помахать. Энни по-доброму ухмыльнулась, и легонько махнула рукой в ответ. «Почему-то я уверен, что она примет мои чувства», — с этой мыслью по телу разлилось облегчение, а дальше последовало полное расслабление (или это эффект шампанского). Ведущий начал читать сочинения. Как только из его рта вырвалось первое слово, ребята схватились за головы. Кто-то от стыда закрыл уши, кто-то зажмурился, кому-то приспичило в туалет. Родительский стол внимательно вникал откровенности сочинений и то хохотал и умилялся, то негодовал и грозился расправой — некоторые ребята излили в работы всё негодование, накопившееся за школьною жизнь. Теперь неловко стало всем. Сочинения пролетали одно за другим, Армин заглушал вновь вспыхивающее волнение очередным бокалом. «Нет, а вдруг я всё себе напридумывал. Реакция может быть какой-угодно. Может не стоит мне?..» Как вдруг он замер, услышав: — Следующее сочинение принадлежит Энни Леонхарт. «За свою недолгую жизнь я совершила много проступков, за которые отец точно не похвалил бы меня. Про мою жизнь можно снять типичный фильм или сериал про трудного подростка, который ищет себя в этом тёмном и непонятном мире. Тем не менее, всё, что я сделала, — это мой осознанный выбор. Я не совершала чего-либо на зло кому-то, на спор или просто ради интереса. Я всегда знала, что делаю и зачем. Даже если последствия обещали быть плачевными, я принимала их и не жаловалась. Школа — это не только подготовительный этап к следующему уровню образования. Школа — это место, где ты учишься быть человеком, примеряешь на себя роль взрослого в тайне от родителей. И весь опыт, который ты получишь в попытках отыграть новые роли, станет для кого-то багажом, для кого-то целым грузом, который так или иначе придётся потащить за собой. Есть толь одна вещь, о которой я буду жалеть после окончания школы. И это роль любимого человека. Я не раз наблюдала за тем, как мои одноклассники пробуют себя в ней, и я завидовала им белой завистью, что вот, мол, я такая смелая и осознанная, но мне так и не довелось почувствовать себя в роли влюблённой девушки. Школьная любовь, первые отношения — об этом написано столько книг, столько песен, столько людей с теплотой вспоминают об этом, даже если их опыт был жесток. И всё это прошло мимо меня». Армина будто током прошибло. Он повернулся к учителю Аккерману. Тот сидел вдалеке, скрестив ноги и в своей манере потягивая чашку чая. Его многозначительный взгляд был направлен в ответ. «Это моя личная прихоть, Арлерт, и решать тебе. Я хочу, чтобы ты сожалел не о том, чего не сделал, а о том, что сделал», — вспыли в памяти слова учителя. Армин закрыл рот рукой и шумно вздохнул. — Что такое? — забеспокоилась Микаса. — Тебе плохо? Тебя тошнит? Эрен схватился за нетронутые бутылки. — Так, вот это мы уберём от греха подальше. — Нет-нет, я… Так вот как всё на самом деле… Друзья с недоумением смотрели на него. — Вы слышали сочинение Энни? Микаса помотала головой. — Не, мы кое-что обсуждали, — ответил Эрен. — Прикинь, в стиме недавно вышла одна кооперативная игра, и её так расхвалили. Вот думаем на летних каникулах добыть денег и поиграть вместе, ты как? — Конечно, поиграем, — растерянно кивнул Армин. — Так что там насчёт Энни? — Долго объяснять… — И, наконец, осталось одно сочинение, автор которого изъявил желание прочитать его лично. Прошу выйти на сцену Армина Арлерта. В душе всё закричало. Под удивлённые возгласы одноклассников Армин нетвёрдой походкой дошёл до микрофона и взял в руки свой листок. Буквы перед глазами мелко задрожали. — Э… Добрый вечер всем, классно проводим время, не так ли? Ха-ха… Кхм. Ладно, не буду тянуть кота за хвост, сейчас вы сами всё поймёте. «Если бы кто-нибудь спросил меня: «Армин, есть ли что-нибудь, о чём ты будешь жалеть после окончания школы?», я бы зажмурился от смущения и тоскливо ответил: «Да, я пожалею о том, что так и не нашёл в себе силы признаться в чувствах девушке, в которой вижу ту самую». Сейчас мне семнадцать лет, близятся экзамены, и, казалось бы, надо думать об учёбе, чтобы оправдать ожидания родителей и свои собственные, конечно же, но все мои мысли только о ней. Я засыпаю и просыпаюсь, представляя, как держу её за руку, как мы вместе смеёмся над шутками, которые понимаем только мы вдвоём, как я утешаю её и борюсь с плохим настроением, как гадаю над её намёками, пытаясь выбрать подарок на день Святого Валентина и не оплошать. Я хочу дарить ей цветы, водить по красивым местам, в которых она никогда не бывала, вместе с ней встретить рассвет. Я хочу завести кошечку или собачку и воспитывать вместе с ней, постепенно готовясь к совместной жизни. Я хочу называть её перед друзьями своей женой, а по вечерам обсуждать, сколько мы хотим детей и как их назовём. Конечно, будет много споров, но я уверен, что хотя бы одно имя западёт нам обоим в душу, и мы, вдохновившись, станем семьёй. Возможно, я перегибаю или слишком забегаю вперёд, но разве можно бояться строить такие большие планы, зная, что кроме неё мне никто не нужен, что я даже представить не могу другую девушку рядом с собой. Мой идеал живёт со мной в одном городе и учится в одном классе, но она даже не подозревает о моих чувствах. Возможно, спустя несколько лет на встрече выпускников я вспомню об этом сочинении, расскажу Энни Леонхарт, и мы вместе посмеёмся над моей детской нерешительностью». Армин нашёл в себе силы оторвать взгляд от листка. — Энни, ты мне очень нравишься. Ты согласна стать моей девушкой? — Господи-и-и-и! — верещала Хитч. — Я не могу! — Красавчик, Армин! — кричал Эрен. — Армин, ты молодец! — поддержала Микаса. Внезапно посыпались аплодисменты. И одноклассники, и родители хлопали, крича что-то подбадривающее. Марко громко засвистел, и аплодисменты стали бурными. Армин видел, как Хитч вцепилась в Энни и что-то быстро говорила. Энни встала. Её выражение лица было изумлённым и слегка смущённым. Красивая фигура в неброском платье приближалась к Армину, который уже не слышал ничего кроме стука собственного сердца. Энни поравнялась с ним. Взяла за руку. И проговорила в микрофон: — Я согласна. Зал взорвался криками. От ора радостных одноклассников и подвыпивших родителей можно было оглохнуть. Энни зажмурилась и прижала свободную ладонь к уху. — …ин… не… шься! — Что-о-о? Она приблизилась к его лицу. Армин почувствовал древесный аромат с тонким послевкусием полевых цветов. — Я говорю, ты мне тоже нравишься! Я, наконец, смирилась с этим! Армин засмеялся. — Смирилась? Спасибо. Они спустились с небольшой сцены, в зале выключился основной свет, и началась дискотека. Остаток вечера Армин и Энни провели вместе, наслаждаясь лучшим выпускным, ведь ни ему, ни ей больше не о чем жалеть.