Расскажи мне свои тайны

      Высохшая грязь, бороздами оставленная на земле, не очень помогала пути. Трава ровным слоем застилала все пространство, без проплешин, везде одинакового цвета. Только в некоторых местах ее приминали каменные глыбы, но, по сравнению с горой, они казались мелкими крупицами. Острые срезы склонов были окутаны растительностью. Где-то в редких облаках пропадала вершина огромной горной массы. Яркое, почти чистое синее небо. Закружилась голова от увиденного.       — Нам туда? — робко поинтересовалась девушка, в ответ получив два укорительных взгляда. — Я просто уточняю, что вы все еще со мной, — она прикусила губу, делая вид, что уверена в своем поступке.       Выстроились друг за другом: Алекс взял на себя роль первопроходца, следом шла Настя, а замыкал Микеле, чтобы иметь возможность в случае чего придержать девушку. Конечно, и вид ему открывался привлекательный.       Алексей спустил рюкзак, достал из него трос и, подойдя почти вплотную к брюнетке, стал обвязывать ее, соединяя со своим креплением.       — Я никогда не пробовала шибари, — она подмигнула мужчине, неловко усмехнувшись.       — Я тоже, — сухо пробурчал он, но, заметив недовольство, добавил, — сейчас не до шуток, Настя. Мы идем не по проложенной тропе, а по природным тропам. Если кто-то из вас начнет отставать, придется тащить. Если кто-то будет падать, придется поднимать. Веревка для этого.       Майк молча наблюдал за их колкими фразочками, почти ничего не разбирая: на родном языке девушки он знал лишь набор примитивных слов.       — Под чистым небом надо скорее идти. Пока признаков нет, но погода может испортиться, будем разбивать лагерь. Для этого оказаться бы в подходящем месте, — заметил итальянец, внимательно оглядывая небесный свод и отмечая, что облаков за последние полчаса прибавилось вдвое. Друзья согласно кивнули.       Каждый расстегнул верхнюю куртку, проверил плотно сидящее термобелье, затянул шнурки и на ботинках. Конечно, не специализированных, но «достаточно неплохих» по их мнению. Фляги с водой держали рядом, в быстром доступе, а также распихали бинты в карманы на всякий случай.       Взбираться по земельным тропам под ярким солнцем было несложно и даже весело. Трое шутили, переговаривались. Микеле неохотно посматривал в небо, каждый раз покачивая головой, будто негодуя.       — Облака сгущаются, — повторял он, но двое спереди отмахивались.       — По прогнозу ничего не обещается. Даже мелкого дождя, — с задором воскликнула Настя и даже подпрыгнула на месте. Ее будоражил весь предстоящий поход.       Вскоре растительность стала редеть, почва под ногами сменилась твердым камнем, идти стало тяжелее: давление. Света стало гораздо меньше, слова Микеле об облаках звучали чаще, затихли птицы, поднялся ветер, и природа будто замерла. Холодная капля хлестко приземлилась на нос девушки.       — Кажется, дождь собирается, — она обернулась к Майку. Тот был бледен, это проглядывалось даже сквозь его загорелый тон. Словно только он понимал, чем опасен дождь в горах.       — Привал, разбиваем лагерь вот на том пласте! — скомандовал Алексей, протянув руку куда-то вдаль. Относительно близко, за горным поворотом, виднелся ровный кусок скалы, торчали верхушки деревьев, значит есть ресурсы для костра. Спорить никто и не думал.       Добрались до указанной точки без происшествий, вот только в тот момент, когда нога Микеле коснулась пласта, небо озарила яркая молния. Почти сразу грянул гром.       — Близко. Очень близко! — пропищала девушка, схватив Алекса за руку. Тот мягко отстранил ее.       — Здесь оставаться нельзя, тут мы как на ладони. Нужно в лес уходить, — он кивнул в сторону деревьев.       Группа плавно вошла в «укромное место». Мужчины отошли за крупными ветвями, чтобы соорудить укрытие от дождя, оставив девушку рядом с большим бревном, у которого было принято остановиться. Не жалея рук, Настя подбирала сухие веточки, хворост, прятала их от дождя под куртку. Вернувшись с охапкой сосновых лап, двое соорудили навес, постелили отталкивающую ткань, которую брали в качестве тента, прижали камнями, чтобы поднявшийся ветер не унес.       — Умница, — с нотой ласки похвалил Алекс, когда Стейси продемонстрировала собранные ветки для розжига.       К счастью, спички почти не намокли. Потапенко отчаянно пытался передать огонь с маленькой головки спички на сооруженный шалашик из веток. Ветер моментально сдувал пламя или приносил пару капель от разошедшегося дождя. Погода разыгралась.       Мир казался таким темным, сырым и недружелюбным прямо тогда… Настя старалась отбросить мысли, загонявшие ее в панику, грусть и безысходность.       Ветки тихо затрещали. Алекс взглядом родителя смотрел на «детище», которое пытался поднять на ноги вот уже половину часа. Треск усилился. Пламя медленно начало охватывать немного смокшую древесину. Мужчина выдохнул.       — Костер не продержится долго на этом, — Микеле сел ближе к появившемуся огоньку. Он выглядел разбитым, хоть и прилагал все усилия, чтобы скрыть это. Мужчина достал из кармана рюкзака пару бумаг, поднес к костру, чтобы подсушить их и подкинуть.       — Я пойду вглубь, соберу еще, — кивнула Настя и развернулась к лесу. Ее запястье сильно сжали, останавливая.       — Глупая, куда ты пойдешь в дождь? — строго спросил Алекс, не требуя ответа.       — В лес. За веточками, — повторила она, сдвинув брови к самой переносице. Она была серьезна, и Алекс вовремя это уловил. Это не было вежливостью с ее стороны, как он предполагал. Она действительно собиралась помочь.       — Я тебя понял. Помогу, — он обернулся к итальянцу. Тот грустно посматривал на языки слабого пламени, держа над ними листы бумаги. — Присмотри за огнем.       Двое, перешагивая через кусты и упавшие бревна, шли по прямой, чтобы не сбиться и вернуться. Гроза усилилась, дождь крупными каплями бил по траве, земле, всему… Найти сухие ветки было непосильной задачей.       — Я направо, ты налево, — скомандовала девушка, когда свет их «лагеря» пропал из виду. — Так будет быстрее и продуктивнее.       — Во-первых, налево я не хожу. Во-вторых, не очень хочется потом вместо веточек найти твои останки и следы медведя вокруг, — процедил он, вновь крепко схватив ее за запястье. Девушка напрягла руку, чтобы он ослабил хват. Затем мягко коснулась его ладони, показывая, что можно брать не только за предплечье. Потапенко молча и выжидающе смотрел в ее глаза.       — Хорошо, идем вместе направо. Я вижу там покосившуюся ель, снизу ветви должны быть не такими сырыми.       Пара медленно ступала вглубь леса. Мужчина шел первым, крепко держа ладонь спутницы и ловя ее на скользких от дождя бревнах и корнях. Девушка оказалась права: сухие ветви удалось найти. Грубой силы не потребовалось, ель, видимо, давно оторвалась от земли, высохла без питания. Она давно была неживой, и сухие веточки с легкостью отламывались. Настя держала открытый рюкзак, а Алекс складывал в него хвою.       — Дымно будет, — подметил он, — из-за них, — он указал на высушенные еловые иголочки.       Собрав полный рюкзак ветвей и положив еще несколько более толстых частей бревна, двое пошли назад к разбитому лагерю.       — Постой, — мужчина вновь сжал ее запястье, но тут же опустился к ладони. Он притянул девушку к себе, приобнял за талию, рукой отодвинул смокшие кудри с ее лица, оставляя на их месте влажные следы, опустил голову, накрывая ее губы своими. Нежно, аккуратно целуя, он будто боялся навредить ей своей неуклюжестью. Хотя он не был дубоватым, по сравнению с ней Алекс выглядел тем самым большим медведем. Он не хотел сделать ей больно из-за своей неосторожности. Девушка мягко поддалась, прикрыла глаза, прижавшись к мужчине, согреваясь его теплом, страстью… Поцелуй все еще был нежным, медленным, оба смаковали момент. Словно не было будущего, не было надежды, и никогда больше не будет такого.       — Лю-ю-ю-ди-и-и-и! — послышался чей-то крик, и оба вздрогнули, разрывая объятия. Голос был женский, но такой измученный, плачущий, отчаянный… Алекс включил фонарь, обводя им вокруг.       — Идите на свет! — крикнул он в ответ. Вскоре в грозовой темноте показался силуэт бегущей женщины. Она стремительно перепрыгивала все препятствия, лишь бы добраться до спасения.       — Помогите! — вскрикнула она, едва не запнувшись. Алексей подорвался, оказавшись рядом, подал руку и вздрогнул.       — Что ты здесь делаешь?!       Девушка спустила капюшон. Ее лицо озарила такая сильнейшая улыбка…       — Леша! Стейси! — она даже взвизгнула от радости и кинулась обнимать обоих. Запыхавшаяся Аня, промокшая насквозь, обнимала двоих друзей. Сверкнула молния. Девушки вскрикнули. Слезы смешались с каплями ледяного дождя.       — Я вернулась ровно через сутки, а вас уже нет! И дом пуст, и телефоны недоступны… Извини, Алекс, я взяла ключи под ковриком и прошла в твой дом. Я же должна была знать, что с вами случилось! Там ноутбук, ну, я открыла… Маршрут построен. Подумала, что вы совсем умом тронулись и пошли в горы… Собралась, по вашей карте пошла, но вы, видимо, свернули где-то по-другому, я вас так и не догнала… Потом гроза, а я в лесу, все промокло, — Аня заплакала. Подруга мягко навалила ее на плечо, приобняв, — испугалась… Услышала потом голоса, а это вы… Я так рада! — всхлипывала она, сидя под навесом около костра в кругу друзей.       Глубокой ночью стук дождя о сооруженную крышу прекратился. Затих грохот, перестали блестеть молнии. Костер не потух. Где-то рядом тлели угли, под ними запекался картофель. Девушки спали на пустых рюкзаках, укрытые куртками. Мужчины сидели у костра, притащив бревно. Они молча смотрели на огонь, но на самом деле куда-то сквозь, каждый думал о чем-то своем.       — Гроза… Знак? — шепотом спросил Микеле.       — Нет. Просто погода, — скептически отмахнулся Алекс.       Помолчали.       — Идем на рассвете? — так же уточнил итальянец.       — Нет. Сыро. Дождемся солнца, подсушит, тогда пойдем.       — Потеряем время, — вздохнул он. — Стейси упрется, скажет, что надо скорее.       — Пусть упирается. Это безопасность, — мужчина чуть повысил голос, тут же притих. Взяв веточку, подвинул угли в костре.       — Через несколько километров поднимемся на такую высоту, где уже не влага, а снег. Дорога до снега не должна быть проблемной.       — Решим на рассвете.       И как бы ни упирались, что будут всю ночь «на дозоре», все же пару часов склонились в сон. Утро началось тихо. Птиц все еще не было слышно, казалось, все еще прячутся от грозы. Девушки проснулись рано: на природе без удобной кроватки всегда спится хуже.       Настя обладала необычайным даром уговаривать. А может, просто так совпало. Алекс посчитал, что дорога и правда не должна быть опасной, а дальше снег — и уже нет разницы, сыро или нет.       Как и говорил Майк, через несколько километров показались первые «кочки» снега. Дошли почти без происшествий, Аню поместили в середину их паровозика, перед Стейси. Микеле с наслаждением шел за девушкой, не упуская ни единой возможности поглядеть на красоту женского тела. Время шло неумолимо быстро, в отличие от путников.       — Друзья, плохие новости, — сообщил первопроходец, обернувшись на группу. Все с ожиданием смотрели на Алексея. — Дальше начинается лед. Видимо, гроза вчера и до сюда дошла, а ночью заморозки. Ни в коем случае не падать! — крикнул он так, что все вздрогнули. — Упадет один — упадут все. Ясно? Мы все — одна цепь. Нельзя выпадать ни одному звену! И если оступится Микеле, его удержим. Остальных — нет.       Тяжелый вздох. Итальянец выглядел еще более подавленным, чем в прошлый день накануне грозы. Быть замыкающим — большая ответственность, но еще больше опасность. Замыкающий оставляет за собой все, через что уже прошли, и если у впереди идущих есть защита сзади, то у него нет. Мужчина сглотнул собравшуюся слюну. Глубоко вдохнул. Спокоен.       — Я справлюсь, — уверенно заявил он. — Обувь хорошая.       Теперь шли еще медленнее, аккуратнее и со всей возможной внимательностью. Алексей спокойным голосом предупреждал обо всех неровностях ландшафта, и группа потихоньку успокоилась. Но не расслабилась. Все же поход в горах с угрозой прокатиться со скалы не внушал особого умиротворения.       — Друзья, еще одна плохая новость, и она еще хуже, чем первая, — произнес первый, остановившись. Все вновь затаили дыхание, слушая. — Впереди… обрыв. Обход далеко, я даже не вижу, где соединяются глыбы. Вижу небольшой натянутый мост. Выглядит крепким, но… Рискованно, понимаете. Будет переправа.       Молчание. Звенящая тишина… Или это ветер?       Переправа. Как много в этом слове тех эмоций, которые сразу окутывают с ног до головы. Что-то сложное, опасное и жизненно необходимое, не имеющее иных вариантов. Переправа… Не под свистом пуль, не под прицелом военных, но под зорким наблюдением чего-то свыше. Судьбы? Кто здесь решает, по чьим правилам играть? Природа.       До моста добрались почти легко. Каждый подполз к краю обрыва, чтобы посмотреть вниз. Аня всхлипнула, схватившись за голову и отодвинулась дальше. Стейси молча смотрела вниз, будто проговаривая про себя все воспоминания за жизнь, с которой готовилась прощаться.       — Надо оно тебе, Стейс? — Микеле подсел к ней, опустив ладонь на плечо.       Девушка подняла голову, задумчиво глядя на итальянца, который спас ей жизнь в сложный момент. Сдвинув брови, она перевела взгляд на снег и кивнула.       — Надо. Родители живы, я чувствую. И я найду их любой ценой.       Майк кивнул, подсел еще ближе, заключил девушку в объятия, оттаскивая от обрыва. Уткнувшись носом в плечо мужчины, кучерявая тихо хлюпнула, закрыла глаза.       — Дойдем, и я тебя обниму. Я всех обниму, — проговорила она, — крепко-крепко.       Алекс ступил на натянутый мост. Тот закачался, но не подал ни одного признака ненадежности. Мужчина дернул трос, служивший перилами с одной стороны, кивнул и подал руку Ане. Девушка сделала шаг и сразу попала на тонкий слой льда, но вовремя схватилась за трос и удержалась, лишь едва качнувшись. Настя хмуро оценила ситуацию и присоединилась к друзьям. Мост проскрипел, но звук быстро унесся ветром. Микеле оглядел скалу позади себя, поймал взгляд Алекса и, договорившись кивком, схватился рукой за трос, взбираясь на мост.       Если вы когда-нибудь были на аттракционе, где меж деревьев на разной высоте протянуты разные препятствия, которые нужно проходить в экипировке, то, наверное, предполагаете напряженность команды. Только и страховки нет практически никакой, и высота существеннее. Каждый понимал свою ответственность и главную задачу: не поскользнуться.       Настя смело делала шаг, ровно за Аней, которая шла так же ровно за Алексом, а он в свою очередь тщательно осматривал дощечку и делал шаг лишь при полной уверенности. Обувь Микеле довольно хорошо выдерживала это испытание. Он не скользил, и даже придерживал идущую впереди Стейси одной рукой.       Но этого, видимо, не хватило. Настя оступилась. Коленом приземлилась на лед, а дальше земля из-под ног стала стремительно исчезать, девушка подкатилась, утягивая за собой Аню. Подруга вскрикнула, Алекс крепко схватился за трос вдоль моста, другой рукой притянул Аню за веревку, которой все были связаны. Технично, как в фильме. Мост накренился, поддавшись и наклонившись в под упавшей Стейси.       — Руку! — прокричал Микеле, присев на корточки и пытаясь поймать предплечье возлюбленной до того, как она ускользнет в бездну скалы.       Девушка дернулась, выкидывая руку. Мост качнулся в ответ. Микеле рухнул коленями на дощечки, под углом скатился вниз и по льду, как по самой круто залитой горке, съехал вниз. Девушку с силой дернуло вниз. Веревка врезалась в бедра.       Микеле повис прямо вслед за Стейси. Он не смотрел вниз, лишь жадно ловил взгляд командира команды, а тот быстро просчитывал миллиарды действий и их последствий. Мост сильно наклонился. Дощечки висели почти вертикально, а двое первых держались на одном тросе. Все как в тумане… Майк судорожно сдерживал обеими руками узел веревки, который под таким давлением всячески пытался развязаться. Настя закрыла глаза, собираясь с силами, чтобы сделать небольшой рывок и протянуть руку ближе к Ане, чтобы хоть как-то удержаться. Она вдруг почувствовала облегчение. Крик. Голос, полный боли и ощущения неизбежного.       Через пару часов трое на другом берегу обрыва молча сидели. Стейси рыдала, Алекс смотрел в ноги, одной рукой обнимая шокированную Аню, которая до сих пор не издала ни звука, и лишь пустыми глазами осматривала пасть обрыва.       Ночь встретили там же. Красные, обветренные щеки Насти все еще были мокрыми от нескончаемых слез.       — Я обещала обнять. Обнять всех! Он не должен был… Он не мог! Это я должна была… Нет! — кричала она, вновь начиная плакать сильнее.       Девушка достала из кармана потрепанную карту. Нашла их местонахождение и обломанным карандашом нарисовала жирный крест. Аккуратно сложила лист и спрятала во внутренний карман. Вытерла слезы замерзшей ладонью, обернулась к друзьям:       — Это моя вина. Я не смогу жить с этим, — она стояла, будто выжидая. А потом быстро дернулась к обрыву.       — Стой, глупая! — Алексей схватил ее за руку, больно сжал, грубо дернув на себя и упал, повалив ее рядом. — Стой и не смей. Он… чувствовал. Знал, что близко. С самого начала чувствовал. Сейчас ему легче, — он сглотнул, закрыл глаза, чтобы не показать слез.       — Он спас мне жизнь! А я нет! — она вновь дернулась, но тут же заплакала, прижавшись к мужчине.       — Он страдал… А теперь нет, — тяжело прошептал Алексей.       Они снова замолчали. Под ясным звездным небом в суровом мире теперь их трое.       Настя вспоминала, как Майк впервые встретил ее и помог не умереть от голода и не пасть духом. Как пригласил ее с собой в путешествие, познакомил с друзьями, признался в чувствах и ревновал. Сколько он для нее сделал… И сколько она не смогла сделать для него. Ночь была неспокойной. Никто не спал.