***
Полицейский участок Голдфилда не отличался ни шиком, к которому привык Артур за время службы в мегаполисе, ни масштабом. На весь городок лишь пятнадцать копов, не считая гражданского обслуживающего персонала. И то это считалось небольшим перебором, норма это один коп на двести зверей. Войдя в одноэтажное здание полицейского участка, Ричард и Артур оказались в уютном лобби, не чета головному зданию Зоотопии. Лишь коридор и стол, за которым сидел косуля, встречавший посетителей. Окно смотрело на центральную площадь города, маленький парк для прогулок, на котором кроме нескольких деревьев, дарившим тень прохожим, да нескольких лавок с урнами по бокам, ничего и не было. За площадью располагалось двухэтажное здание городского совета. Всё то же дерево и черепица. Только на фасаде красовался дополнительный полудекоративный элемент, циферблат позолоченных часов, показывающих без десяти восемь. Напротив стола с косулью — диван, где расселся Чейз. Глаза красные, не спал всю ночь. — Господа? — косуля слегка приободрился, увидев гостей. — О, мистер Муссберг и мистер Вуффер… — гиена, услышав парнокопытного за стойкой регистрации, обратил внимание на агентов. Поднялся со своего места и подал лосю лапу. — Жаль что приходится вновь встречаться при таких обстоятельствах… — ответил Ричард, пожимая лапу, — Вы поэтому вчера убежали? — Сами понимаете, пришлось… Там такое дело, если бы это была просто мокруха, то вас бы не вызвали. — Просто… — подал голос Артур, — У вас нападение хищника на травоядного? Гиена утвердительно кивнул в ответ: — Как-то… Странно что это произошло именно во время вашего появления. — Мистер Чейз, — Ричард развёл лапы в стороны, — Мы не знали об этом, нас интересовала только овца. — Да я понимаю. Странное совпадение. — Ваши сотрудники уже обо всём знают? — Весь состав. Сейчас проведём вас через маленький инструктаж, по нашим шагам… — шериф протёр заспанные глаза, — пройдёмте со мной. Я покажу все подробнее. Группа зверей прошла в главный зал участка. Тут даже уютно, если не обращать внимания на тяжёлые взгляды местных сотрудников и гнетущую тишину, спровоцированную вчерашней находкой. Интерьер не отличался особым изыском: бежевые стены, на окнах жалюзи, лишь несколько столов огороженных панелями, где с ночной смены дежурило четыре газели. Парочка из них недоверчиво покосились на новоприбывших гостей. На стенах несколько картин и парочка каких-то наград. И ещё необычная деталь, на которую Артур поначалу не обратил внимания. В уголке зала под потолком кто-то висел. Чёрная летучая мышь, одетая в миниатюрную бежевую униформу, зацепившись задними лапами за специальную жердочку, висела вниз головой и держала в крыльях пакетик сока, и через круто изогнутую трубочку затягивалась содержимым. По этикетке, с нарисованной тёмно-красной каплей, нетрудно было догадаться что же было внутри пакета. Жидкость, без которой эти носители бешенства, никак не могли. Настоящие вампиры. Шериф провёл их к к своему столу, расположенному возле окна. Никакого отдельного кабинета, равноправие для всех зверей. Начальнику просто место поближе к окну с естественным светом. Гиена сел за компьютер и включил его. Ричард устроился возле стола на кресле для посетителей, Артур остался стоять на своих двоих. Мрачные копы, что безучастно пропустили агентов и шерифа, постепенно подтянулись к столу начальника. Летучая мышь, перехватив пакетик с кровью в задние лапки, слетела из под потолка и приземлилась на стол, рядом с Артуром. Оказавшись на твёрдой поверхности, мышка перехватила пакет обратно в крылья и снова затянулась «томатным соком». В отличие от всех остальных копов, мышонок выглядел даже расслабленным. — Я сейчас всё… — Гиена открыл какую-то папку на сервере, — Объясню. Чейз кликнул на первый файл, снимок сделанный с высоты метров тридцать. Снимок открывал вид на огороженный сеткой-рабицей участок свалки где-то на окраине городка. Небольшой ржавый ангар в уголке. На дороге и внутри площадки уже есть и копы и их транспортные средства. Гиена повернул монитор так, чтобы было видно обступившим его зверям. — Вчера в полдень при облёте территории офицер Грейвс… вынужден пояснить, офицер Грейвс это летучая мышь, — падальщик указал на мышонка перед Артуром (тот, так и не повернувшись к агентам лицом, и не отлипая от трубочки, помахал крылом) — Так вот, офицер Грейвс заметил, как ему показалось, будто между кучами мусора что-то лежит. Это было тело, оно было прикрыто порванными картонными коробками, мышонку лишь чудом удалось заметить лапу торчащую из под картона. Шериф открыл следующую фотографию, которую мышонок сделал поближе. На ней он запечатлел Чейза, сидящего рядом со страшной находкой. Гиена приподнимал порванную коробку за краешек лапой в перчатке. Где-то за кадром орудовали криминалисты, берущие образцы. — Так как у нас нет оборудования для анализа ДНК, я сразу обратился в АСР, они прислали из Грейт Тейла фургон. Только… Толку от них оказалось мало. Они весь день и ночь проверяли участок, но в понедельник был дождь. А газель пролежала явно дольше суток. Что бы там не было, все доказательства, шерсть, потожировые… Всё смыло. — Всё совсем пусто? — переспросил лось, перегибаясь через стол, чтобы рассмотреть фотографию получше, — Личность установили? — Установили. Погибшая… Кэтрин Джейн Келли. Газель, возраст 27 лет… Чейз открыл следующую фотографию. Грейвс, в тот день отвечавший за фотографирование места преступления, постарался на славу. Предыдущие фотографии были весьма лаконичны и информативны. План местности, общий вид. А снимок жертвы… Поначалу могло показаться будто это снимок из какой-то коллекции современного искусства, по крайней мере попыткой запечатлеть что-то высокое. Раздетая стройная газель, скрючившаяся на грязной земле в позе эмбриона. Руки и ноги связаны изолентой и покрыты давней грязью, заляпавшую почти всё её тело. Но если присмотреться, то можно заметить более страшные детали. А именно колотые раны на груди, еле видимые из-за ракурса и позы. Мордочка не выражает никаких эмоций, будто просто спит. — Она погибла не там, кто-то перетащил... — прокомментировал фотографию Артур, — А изолента? На ней есть шерсть не принадлежащая погибшей? — Её сейчас осматривают в госпитале, — произнёс один из газелей за спиной у Ричарда, — Патологоанатом подкинет больше деталей. Чейз глубоко вздохнул. Тянулись мгновения тишины, никто не решался сделать никакого предположения. Чейз — потому что он с таким никогда не сталкивался. А Ричард с Артуром — потому что они подсознательно чувствовали что дело пахнет керосином. Будь это обычная бытовая мокруха, от газели не избавлялись бы подобным образом. — Я хочу знать, — падальщик нагнулся к волку с лосем поближе, — Вы же специалисты в этом? Я когда позвонил в АСР, мне сразу сказали что вы занимаетесь… подобным. Так вот, мне интересно, насколько сильно мы должны паниковать? Артур не решался высказать Чейзу свои домыслы, созревшие за минуту. Рассматривая фотографию тела, волк заметил деталь что заставила перепугаться падальщика. Кто-то действовал не очень методично, давая волю эмоциям. Помимо колотых ран на теле жертвы чётко просматривались царапины от когтей. Волчонок посмотрел достаточно фильмов про полицейских: детективов, боевиков, триллеров, и прочего. Во всех фильмах смерть, процесс и последствия показывают как нечто романтичное и красивое. Даже в произведениях низкого качества, будь то трешовые фильмы ужасов, или же поделия начинающих кинорежиссёров, набиравших непрофессиональных актёров из числа своих друзей, авторы всегда пытаются придать этому некий лоск. Режиссёры и кинооператоры подбирают красивые ракурсы, а актёры вспоминают все навыки что они выучили на курсах актёрского мастерства. И это превращается в облагороженную картину. Но то что Артур видел сейчас перед собой не было похоже на кино. Вместо идеально выверенного художником кадра с толикой живописной загадки, он увидел лишь брутальную реальность, боль и горечь, из которой было невозможно создать ничего красивого. Лишь разлагающиеся мясо, кости, внутренности и проткнутая кожа. Тело в котором, если судить по степени разложения трупа, не более чем несколько дней назад ещё теплилась жизнь. Артур ни разу не встречался со смертью лицом к лицу. Опосредованно — да, много раз. Встречи с маньяками, их рассказы. Парочка похорон. А сейчас эта газель, изрезанная, лежала в морге городской больницы.***
Свалка. Кладбище для неодушевлённых вещей. Солнце ласкало жёлтым светом мусор, что дожидался переработки, мёртвая железная и пластиковая плоть станет частью новых, живых вещей, служащих зверям. Некий злодей избавился от трупа, выкинул его в чужеродный этому проржавевшему миру элемент, в кривом закутке лабиринта из мусорных куч. Жёлтые ленты преграждали путь к месту преступления, между каким-то ржавым баком и остовами старых машин, сплющенных и стоящих один на другом. Закуток, если бы не сетка очерчивавшая участок, был бы сквозным. Пройди чуть дальше и можно выйти на дорогу, если перемахнуть через двухметровый забор и небольшую кучу мусора. Чейз, Муссберг и Артур подошли вплотную к клочку земли откуда днём ранее увезли газель. Порванные картонные коробки, которыми прикрыли труп, увезли в качестве вещдоков. В фильмах про полицейских часто показывают будто полиция обводит очертания трупа мелом. Это миф, мел загрязняет место преступления, компрометирует возможные улики. Но парадоксальным образом природа сама отметила место — прошедший дождь размыл землю до состояния каши, а затем вернувшееся солнце высушило почву, оставив отпечаток тела. И волк мог даже разглядеть плечи, бёдра трупа, участки земли, где касались копыта девушки. А ещё возле силуэта тела было вырыто несколько ямок — взяли образцы земли в надежде найти шерсть злодея. — И все следы смыло дождём… — цокнул языком Ричард. — А записи с камер? — спросил волк гиену. — Мы просмотрели. Камеры установлены на воротах а также у ангара, снаружи и внутри. Никто кроме владельца свалки и его помощника здесь за последнюю неделю не появлялся. Записи не подделывали, склеек нет. Мы всех проверили: их машины, эвакуатор и мусоровоз. Всё вроде чисто. — Чисто? — Да. В том ангаре тоже ничего, следов крови нету. Мы тут вчера всё перерыли. Машины не отмывали, там тоже никаких следов не оказалось, — Чейз засунул руки в карманы брюк, — Я так полагаю Чико и Рамирез пока наши главные подозреваемые? — Чико и… — навострил уши волк. — Это владелец и его помощник, племянник. Ричард вздохнул: — Не бывает так чтобы улик не было. — Я просто говорю как есть. Ваши из АСР тут до полуночи копошились. Спросите их сами. — А в нашем мотеле они не останавливались. — Есть ещё один, там, — Чейз кивнул куда-то в сторону. Артур сделал шаг вперёд и присел на колено. Он нагнулся и отколол кусочек засохшей земли. Тот рассыпался в лапе волка. Ничего кроме песчинок и пары камешков. Артур в глубине надеялся на чудо, что оттуда вывалится шерстинка. Но чудес не бывает. — Будь я тут через час как она оказалась на свалке… — Артур осмотрелся, — То хоть по запаху бы нашёл. — Так что? — спросил Чейз, — Есть какие-нибудь домыслы? Опять же, фильмы про полицейских породили несколько недостоверных мифов о работе органов правопорядка. В них часто можно увидеть будто всякие агентства и бюро «соревнуются» за право вести расследования. Будто копы не любят надменных выскочек из АСР, или будто ответственные за Внутренние Расследования это эдакие паразиты мешающие работе героев, что как ковбои, размахивают пушками направо и налево. И каждый «перетягивает одеяло» на себя, утаивая улики от, по сути, сослуживцев. В реальности различные департаменты не только не откажутся от помощи, но и более того, они более чем рады передать сложные дела, что им не по зубам, более компетентным органам. Местная полиция обнаружила труп. Чейз вызвал криминалистов из АСР. Те оценили ситуацию, подумали что возможно это дело рук маньяка, связались с начальством и попросили выделить им детектива по профилю из-за подозрений о психопате в городе. И нужный детектив со стажем оказался в нужный момент в нужном месте… — Странно всё это… — ответил Ричард гиене. Лось переступил через отпечаток и подошел к горке старых набитых пластиковых пакетов, — Эта Кэтрин не знала Чико или Рамиреза, так? — Мы не уверены… — Готов поспорить не знала. Она же тут не работала, она ведь бухгалтер в банке. Они перебирают мусор, она работает с документами. Не её круг общения. Вы с ними вчера говорили? — Конечно. Они всё отрицают, эту газель не знают, ничего не видели, не слышали, на эту часть свалки долго не заходили. — Ну вот. Пускай пока не уезжают из города, на всякий случай. Может ещё чего подкинут, но я не уверен. Это точно был кто-то другой. — Маньяк... — Не похоже, честно, вы зря беспокоитесь, — пожал плечами лось. — Зря беспокоимся? — удивился гиена. — Не похоже на работу маньяка. Либо же это что-то совсем новенькое. — Сэр, всё же, вы так уверены что Чико и его племяш невиновны? — Чейз облокотился плечом о бак. — Скорее всего это сделали не они. Нет, я конечно не сбрасываю со счетов какой-то процент вероятности что они могут быть причастны. Это пока лишь предположения. Но с другой стороны, посудите сами. Будь я преступником, то попытался избавиться бы от трупа, сделал бы всё в моих силах дабы отвести от себя подозрения. Её можно было свернуть в пакет, тайком вывезти в лес на машине и закопать пока есть время. А зачем оставлять труп у себя? Причём на таком открытом месте? Если это только не какая-то сверхсложная схема, помочь следствию, с целью обелить себя. Но опять же, слишком маловероятно... — Артур заметил как его босс еле заметно отбивал ритм копытом. Нервничал. — Всё происходило впопыхах, — предположил Артур, поднимаясь на ноги. — Именно, — кивнул лось, — У убийцы были некие сдерживающие факторы. Почему её не увезли подальше? Не закопали или хотя бы не запихнули поглубже в эту штуку? — лось кивнул на бак, — Тогда бы она тут могла пролежать хоть месяц, если не больше. Если это был владелец или его племяш, то у них была фора по времени, но они ей не воспользовались. Артур подошёл к боссу: — Сэр, а забор-то с прорехами. — Да? Волк показал лапой на ограду через гряду мешков с мусором. И действительно, сетка, которая должна была держаться за металлический проржавелый столб, наполовину своей высоты отходила от опоры. — Чейз, вы это видели? — лось обернулся к шерифу. — Да, ещё вчера. Через сетку её тащить было бы неудобно. — Но вполне возможно. Ричард осторожно наступил на пластиковые мешки, перебираясь через мусор. Артур, поморщившись, последовал за ним — надо просто осторожно ступать по пакетам и всё будет хорошо. Чейз же, желая сохранить лапы в чистоте, поспешил к выходу, чтобы встретить агентов на той стороне. Ричард приподнял сетку. Неудобно тащить? Через эту щель в заборе было достаточно немного пригнуться и всё — ты на другой стороне. Она даже не была соединена с землёй. Да, на свалке было пару камер, но они отслеживали контору в проржавелом ангаре, ведь там аж целый компьютер из 90-х, загаженная одежда владельцев, плюс их машины. Но кому придёт в голову охранять мусор? Камер, смотрящих на эту сторону свалки, не было. — Ричард, а всё же… — спросил своего босса волк. — Что? — ответил лось, перебираясь на улицу. — Тебе не кажется что в этом есть какая-то подоплёка? Может всё произошло весьма скоротечно, только… — Артур последовал за лосем наружу, ухватив край сетки, держа её в поднятом положении, — Труп можно сбросить в любом месте. Почему именно свалка? Артур, сделав шаг, тоже оказался снаружи. Отпустив сетку, та с грохотом ударилась о металлическую трубу. — Я хочу сказать, мог бы убийца вложить в это какой-то смысл или знак? Ричард осмотрелся. Через дорогу стоял некий склад, на котором красными буквами нарисован логотип — три колоска пшеницы. А ниже подпись «Компананте и партнёры: Запчасти». — Значит смысл… — Да! Её бросили тут, а это значит… — Нет, Артур. Красивая теория, но нет тут никакого глубокого смысла. — А что же тогда? Ричард скрестил руки на груди. — Нету тут никакого смысла или знаков. Как я это вижу — кто-то использовал хорошо знакомое ему место. Кто-то часто бывавший на свалке, работающий неподалёку. Либо же кто-то часто проезжающий по этой дороге… О, шериф идёт. Артур обернулся и увидел Чейза бредущего к ним по обочине. А ещё оказалось что на другой стороне дороги собралось несколько зевак: работники предприятия стояли у своих ворот и о чём-то разговаривали. Не надо обладать сверхчутким слухом, чтобы понять тему их беседы — этот городок довольно мал и новости быстро разлетались среди рогатых жителей, обрастая ненужными и недостоверными подробностями. Вот и сейчас парнокопытные обсуждали страшное событие, реальность гибели прорвалась в их мир, прервав безмятежное существование оазиса… И Артур внезапно узнал среди зевак одну фигуру. Тот самый зверь в засаленном синем комбинезоне, вчера показавший им копыто. Косуля затягивался дымком. Не то что курилкой Артура, а настоящей сигаретой, злой и полной никотина. Заметив как на него смотрит Артур, спустя несколько секунд «комбинезон» небрежно бросил окурок на асфальт и ретировался на своё предприятие. Волк представил на секунду: «Спорим что это он, этот косуля работает через дорогу!». Но это по-детски наивная логика. С таким же успехом подозреваемыми можно назвать всех парнокопытных в округе что просто интересуются тревожным и страшным событием. Кстати насчёт этого… — Мистер Чейз, — спросил волк подошедшего гиену, — Ваши сталкивались с подобным ранее? — С чем, с подобным? С мокрухой? — Да. Гиена на секунду задумался. — Последний раз тут такое было… Лет пятнадцать назад. На заправке. Ссора, удар разводным ключом по черепу со смертельным исходом. — Я просто о чём, дело тут очень серьёзное. Нельзя допускать утечек информации. — Само собой! — гиена развёл лапы в стороны, — Я своих сразу проинструктировал чтобы не распространялись о деталях, да ещё ваши криминалисты об этом сказали. — Отлично, — кивнул Ричард, — Ладно, сейчас поговорим с этими Чико и Рамирезем. — Вы же вроде сказали что они вне подозрений? — улыбнулся шериф. — Я только сказал что шансы малы. К ним всё же есть пара вопросов. — Да, поговорить с ними, — Чейз почесал за ухом, — М-м-м… Вы же из поведенческого отдела, да? — Не просто из поведенческого. Я его возглавляю, — кивнул лось. — Так вы и профилированием тоже занимаетесь? — У нас ещё не так много информации чтобы создать портрет подозреваемого… Надо увидеть жертву. — Значит после идём в больницу. Всё время, начиная с утреннего посещения участка волк не мог отделаться странного чувства. Будто всё происходило не наяву а во сне. Легкое ощущение дереализации. Такое случается когда зверь посещает новые места, когда испытывает доселе неизвестные переживания. Артур по работе иногда останавливался в таких небольших городках, в прошлом работал на городских улицах — это было не в новинку. Но сейчас он расследовал по-настоящему «крутое» дело. И мозг до сих пор отказывался принять информацию в полной степени, что это происходит прямо сейчас с ним. Наверняка Ричард был привычен к подобному, тридцать лет он обрабатывал всевозможных подонков, выводя их на чистую воду. Лось уж было думал, что с созданием отдела бихевиористики его ждёт исключительно исследовательская научная работа. Но когда случился форс-мажор и потребовалась его помощь, он без колебаний согласился примерить на себя уже было заброшенное амплуа детектива. С одной стороны это ощущение дереализации было завораживающе, и настолько же пугающе с другой. Субъективное ощущение нереальности происходящего помогало заглушить растерянность с которой столкнулся волк. С первых же секунд он понял что это дело уровня покруче бытовой мокрухи. И его, молодого детектива, натасканного на допросы, переговоры и анализ поведения, сегодня бросили в самое пекло.***
Одноэтажная городская больница расположилась неподалёку от центра, буквально в трёх зданиях от ратуши. Сидя в приёмной на лавочке для посетителей, обитой искусственной кожей, Артур наклонился к Ричарду, сидевшего через место от волка и просматривающего что-то на своём мобильнике. — А может это всё же… — Что? — отвлёкся лось от чтения. — Ты видел царапины от когтей? — Видел, — кивнул Ричард, переключив внимание обратно на мобильник. — И ты уверен что не маньяк? — Артур, слушай. Пока не увидим её саму, её квартиру и не найдём место где её грохнули ничего же не прояснится — Ричард ответил в раздражённом тоне. — Прости… — виновато ответил волк. — Эх… Артур, — вздохнул Ричард, — Я сейчас буквально молюсь что это лишь бы не маньяк. Вероятность мала. Но имеется. Чем больше об этом думаю… А, чёрт с этим. Осмотрим всё что надо, а там уже будем думать. Волк понурил голову. Чейз оставил их в приёмной, в которую проникали толики химических запахов лекарств и спирта. Неприятное место страданий, странных процедур и боли навевало неприятные воспоминания. Отдалённый писк бор-машины вызывал в памяти собственные визиты Артура к врачам, в особенности к стоматологам. Левая половина верхней челюсти, считай, вся залечена. В четырёх зубах удалены нервы, поставлены пломбы — спасибо детской страсти к сладкому печенью. Визиты детства напрочь отбили желание оказаться в стенах этих зданий, где звери в белых халатах боролись за здоровье других. Какой-то местный коп разговаривал с газелью сидящей за стойкой регистратуры. Закончив, он взял несколько бумаг со столика и направился к выходу. Перед тем как толкнуть дверь и выйти на улицу, он недоверчиво зыркнул на агентов. — Мы тут всех пугаем, — прошептал Артур, догадавшись чего этому полицейскому газели не понравилось. Звери из АСР сигнализировали одним своим присутствием о значимости дела. Через несколько секунд показался Чейз, выглянувший из-за угла коридора и лапой позвал агентов за собой. Гиена провёл Артура и Ричарда почти в конец здания, где не падал солнечный свет, уступая место мёртвым люминесцентным лампам. Не осталось места даже звукам природы, шелесту листьев на ветру и чьего-то смеха, щебету редких птиц, проникавшим через полуоткрытые окна вестибюля. Кроме одного… Перед дверью с сухо информативной табличкой “Морг” на лавке сидел газель. Винторогий. В красной клетчатой рубашке, синих джинсах. взгляд будто привидение увидел. Он скрючился, держась копытами за кончик морды, закрывая рот и тихонько раскачивался взад-вперёд.. Но сквозь копыта Артур услышал еле слышимый, ритмичный в такт покачиваниям, шёпот: — О боже… О боже… О боже… Муссберг вопросительно взглянул на Чейза, готового уже открыть дверь. Тот, словив на себе беззвучный жест, повернулся к газели: — Майк, эти господа из АСР. Ты подождёшь их? Они просто с тобой поговорят. Майк замер на мгновение, переведя взгляд на важных зверей. Он наконец отпустил рот. Трясущиеся копыта легли на колени и сжали ткань. Газель кивнул… И затем он вновь позволил отчаянию утянуть себя обратно в край ужаса, издав невнятный стон и закрыв глаза копытами. Группа зверей вошла в помещение. Перевалочный пункт на пути к окончательному забвению, край тьмы и тишины, через который должен пройти каждый несчастный зверь в конце жизненного пути. Морг оказался довольно узким, вызывая у волка нотки клаустрофобии, даром что он ярко освещён. Метра четыре в ширину и десяток в длину. Всю левую от входа стену занимали те самые хромированные железные ячейки холодильных камер, который волк ещё в детстве видел по телевизору — там хранятся тела. Крупных зверей в Голдфилде раз-два и обчёлся, тут же всё рассчитано под «среднеразмер». Снизу, почти у пола — маленькие ячейки, для всяких крольчат, мышат и тому подобного. По правую стену расположились столы и шкафы, заставленные какими-то приборами, пробирками и прочими нужными инструментами патологоанатома. Посередине же комнаты расположилось пара стальных столов на колёсиках. На одном из них под кто-то лежал под простынёй из тонкого белого пластика. Чувствительный нос волка сразу же уловил этот неприятный сладковатый запах. Холод в помещении, предназначенного остановить разложение трупов, не мог позаботиться о запахе. К горлу подступил комок. Слева перед входом на стуле расположился какой-то енот в синем комбинезоне. Эксперт-криминалист. Сидел, выжидая патологоанатома, занятого за столом. А патологоанатом — чёрный козлик лет пятидесяти, со взъерошенной шерстью и неопрятной белой бородкой, одетый в медицинский халат, что-то увлечённо рассматривал под электронным микроскопом, сидя на круглом стуле на колёсиках за одним из столов. Он аж елозил задним местом, предвкушая сделать какое-то открытие, что помогло бы местной полиции в расследовании. Скрип двери заставил его отвлечься. — А, Чейз! — козлик с неким энтузиазмом приветствовал шерифа, и затем посмотрел на агентов, встал со стула — Позвольте представиться, Билл Тин… — Агент Муссберг, агент Вуффер, — ответил лось, показав значок. Артур последовал его жесту, удостоверяя свою личность, — Вы местный патологоанатом? — Единственный на весь город, — широко улыбнулся бородатый парнокопытный. Енот нагнулся и вопросительно посмотрел на агентов-сослуживцев: — Мистер Муссберг? — спросил криминалист, поднимаясь со стула. — Здравствуйте, — ответил лось, — А вы… — Меня зовут Стюарт Рингтейл, судмедэксперт… Не знал что понадобилась аж ваша помощь. Лось пожал плечами. Не стоило говорить про то что лось с волком оказались тут, по сути, случайно. — Так… Что мы имеем? — спросил спустя секунду лось. — Немного. Но то что есть вызывает вопросы… — начал енот, пригласив жестом к столику, — Тело вскрыли, посмотрели… Явных патологий органов, тканей, аномалий и прочего нет, для своего возраста всё в норме. Погибла от кровопотери и повреждения внутренних органов, многочисленные раны ножом. Опознали на месте, один из местных копов узнал её, позвонили по месту работы... А сейчас опознал её парень, он там сидит, — Стюарт кивнул на дверь, подразумевая шокированного парня в коридоре. Шериф, судмедэксперт, патологоанатом и агенты медленно обступили столик, где под покрывалом была спрятана газель. «Ох мать, на неё смотреть придётся» — подумал про себя волк. Запах ощущался отчётливей. Гадкий по сути, но сладковатый по объективным ощущениям. — Следов сексуального насилия нет? — спросил Ричард, взглянув на енота, залезающего на стул, чтобы ему открылся вид на тело. — Не-а, ничего. Просто зарезали. Из другого: несерьёзные синяки на запястьях, защищалась от нападавшего. Ну и плюс следы от когтей. По времени... Тело не в очень хорошем состоянии, пролежало дня три и… — Точнее только два с половиной на момент обнаружения, — вмешался козёл. — Ну да. Автолиз уже идёт, она была ещё немного твёрдой когда её поднимали. Ещё перепады температур ночью и днём, плюс дождь… Учитывая все факторы, мы бы сказали что умерла с пятницы на субботу. — сказал енот, — Как-раз сроки... Автолиз — это процесс поедания живых тканей собственной бактериальной флорой организма. В момент смерти к тканям прекращается доступ свежего кислорода, начинается сворачивание белков и постепенно клетка распадается на составляющие. И в дело вступают бактерии, пожирая бесплатные белки и ферменты и взамен выделяя газы. Иными словами труп начал подгнивать изнутри. — Ночью — подытожил лось. Енот пожал плечами: — Скорее всего. — Мистер Рингтейл, а трупные пятна? — Тут у нас загвоздка, — енот почесал нос, — Мистер Тин, покажите пожалуйста. Козлик приподнял копытом покрывало, являя свету тело газели. Артур с неудовольствием посмотрел на погибшую и, стараясь не подавать вид, отвёл взгляд в сторону. Волк предполагал что рано или поздно ему придётся столкнуться с созерцанием мёртвой плоти. Ранее он имел дело лишь с фотографиями, а теперь же всё происходило воочию. Мимолётного взгляда более чем хватило. И не сказать что она выглядела совсем уж неважно из-за начала процесса разложения: шерсть хорошо скрывала пятна, что должны были проявляться через некоторое время после смерти. Они образовывались из-за гравитации. Кровь, которую сердце больше не гнало по сосудам, не застывала на месте, а опускалась вниз под действием силы тяжести и сворачивалась позже. Но по её телу, от ключиц до самого низа живота, вдобавок к ножевым ранениям, проходил свежий шрам от хирургического скальпеля, уже зашитый на полупрозрачные нитки. Это шерсть скрыть уже не могла. Даже на затылке был заметен медицинский шрам — процедура вскрытия предполагала и осмотр мозга. Прижизненная красота газели вступала в непримиримый конфликт с жестокостью и болью, с которой она столкнулась несколькими днями ранее. И царапины... — Смотрите, тут и тут заметно… — сказал козлик одевая перчатку, — Хорошо выражено, как и ожидаемо… Копытом, защищённым латексом, козёл повернул морду газели, показывая левую сторону. Рожки девушки клацнули о железный стол. Затем тем же копытом он раздвинул шерсть на щеке, демонстрируя пурпурную шкуру. — Она лежала на левом боку в позе эмбриона. Однако же… — Козлик развернул её голову другой стороной, показывая теперь уже правую половину лица, и снова обнажая шкуру под шерстью, — Видите? Кожа не совсем бледная, тут осталось. И ещё на затылке, животе… Лось посмотрел на енота. — Перемещали после смерти? — Скорее всего. Кровь начала сворачиваться пока с ней производили некие манипуляции. «Лучше бы просто отчёт посмотрели…» — Артур старался глядеть куда угодно, лишь бы не на газель. Волк был единственным кто испытывал явный дискомфорт. — Это значит её ещё в течении пары часов двигали, — подытожил лось, — Что насчёт шерсти? На изоленте или ней самой что-нибудь нашли? — Нет, изолента на запястьях чистая, на ней шерсть только газели. В образцах с тела инородных шерстинок нет. Она же была под дождём… — начал было енот, но его прервал рогатый бородач. — Не совсем! — внезапно заявил козёл, возвращаясь к своему электронному микроскопу, — Я был как-раз в процессе, когда вы пришли. Она не просто была под дождем. — А что же? — Спросил Ричард. — Скорей всего… — козёл прильнул глазом к окуляру, — Её вымыли. — Вымыли? — удивился лось. — Ага. Тщательно-тщательно мыли, лишь бы на ней ничего не осталось. Никаких следов, ничего… Но сам шампунь не до конца смыли. Это образец из её ушей. Полюбуйтесь, — заявил козлик, предоставляя место агенту АСР. Ричард обошёл погибшую и сам заглянул в окуляр. Действительно, на изображении увеличенной шерстинки на некоторых местах остались белые следы. Будто засохшие лопнувшие пузырьки и редкие разводы на поверхности из кератина. — Зарезали и вымыли… — наконец произнёс волк, — Это немного упрощает задачу, это сделали в какой-то ванной. И трупные пятна тогда объяснимы, её обрабатывали сразу же после нападения. — Необязательно, — произнёс Ричард, отлипнув от микроскопа, — Может её поливали из шланга во дворе или в каком подвале… Хотя тот факт что её вычищали, что нам это говорит? — Кто-то… должно быть готовился? — спросил Артур. — Очень может быть, — следом лось посмотрел на енота, — А насчёт ран? — Царапины несущественны. А вот насчёт ножевых… Два десятка ранений, беспорядочно нанесены в районе груди. Кроме одного, на левом плече сзади. Все нанесены одним лезвием, примерно двадцать три сантиметра в длину, три в ширину. Типичный нож для резки мяса. — Девятнадцать спереди, одно сзади, — хмыкнул лось. Енот спрыгнул со стула и подошёл к столу. Приподнялся на цыпочках и стянул оттуда диаграмму, где схематично обозначены ранения и передал её лосю. Ранение на плече, как и другие, обозначено пунктирным силуэтом предполагаемого орудия убийства. В дополнение к этому патологоанатом обозначил предполагаемое движение лезвия красной стрелкой. — Значит так… Кто бы то ни был, удар нанесён почти что вертикально. Это значит… — Сэр, насчёт этого! — заявил козлик, — Готов поспорить я знаю как всё происходило. Думал об этом пока работали с ней. — Да? Как же? — лось аж приподнял бровь. — Видите ли, тут в городе больше восьмидесяти процентов населения — парнокопытные. У нас есть несколько крупных травоядных… Но будем рассматривать более вероятный сценарий. Остаются звери примерно одного с ней роста. Такую рану вы просто так не нанесёте если будете стоять рядом с жертвой… А, давайте лучше покажу. С этими словами козлик взял со стола линейку… И направился к Артуру. — Смотрите… Мистер Вуффер, мы по росту одинаковые, вы сойдёте для примера. Повернитесь пожалуйста спиной. Да, вот так. Просто так вы шкуру не проткнёте, нужен замах. Можно конечно надавить, но это долго, надо приложить силу. Но! Нож вошёл в неё под прямым углом. Стоя вы такую рану не нанесёте, очень неудобная позиция. Ну вы видите, как мне пришлось изогнуть руку. Однако! Если жертва будет ниже… Мистер Вуффер, присядьте пожалуйста. Да-да, воспользуйтесь стулом, он регулируется. Так вот, в положении сидя всё встанет на свои места. Я размахиваюсь и попадаю точно в нужное место. Артур тихо сносил всю демонстрацию, пока в него тыкали железной линейкой. Но затем козел начал толкать его лапой. — После первого удара жертва естественно захотела сбежать. Она не встала прямо, но завалилась на бок. Нож разорвал ткани ближе к позвоночнику, двигаясь под углом… Мистер Вуффер, теперь вам надо упасть. На спину, пожалуйста. — У вас хоть пол чистый? — спросил недовольный волк, а затем посмотрел на своего босса. Тот лишь кивнул: «Работаем…» — Не беспокойтесь, здесь каждый день убирают… Так вот, сомневаюсь что жертва просто так стояла бы, пока её нашпиговывали. Учитывая угол отверстий, я бы сказал что дальше злодей сел на неё сверху… И начал наносить удары. Раз, два, три, четыре… С каждым отсчётом в грудь волка тыкалась линейка. Раздражённого Артура беспокоило также не вляпался ли он своими брюками или пиджаком в какую-нибудь пакость на полу. — …Семнадцать, восемнадцать… И девятнадцать. Всё! Лось кивнул. —Хорошо, предположим. Во время нападения где-то сидела. На стуле, где-то ещё… Может в машине, попыталась выбежать, снаружи её поймали и довершили начатое. А что насчёт царапин от когтей? — Мы пока в догадках, — на этот раз сказал енот, — Одно дело если бы раны наносились в каком-то одном ключе. Однако же вы сами видите — тут есть вертикальные, параллельные, диагональные. Есть парочка на спине. Мы сняли замеры, но... Они какие-то странные, не соответствуют средним показателям собачьих и кошачьих. Хотя как знать, может это что-то экзотическое. А экзотики в этом городе я что-то не видел. — Кто-то игрался с трупом, — тяжко хмыкнул лось. — Значит маньяк? — козёл наконец поднялся с Артура. Волк мгновенно вскочил на ноги, освободившись от груза эксцентричного козла. Сразу же обернулся посмотреть на брюки, насколько их замызгал ради следственного эксперимента. — Но ведь никакого сексуального насилия не было? — спросил Артур, всё так же осматривая свой костюм. Вроде бы чистый. — Может он того? — Спросил енот, сделав пару движений лапой сжатой в кулак у своего паха. — В таких случаях преступник не ограничился бы «того». Некрофилы чаще делают с жертвами вещи ещё покруче… Хотя чёрт его знает, может нашёлся какой-то эстет, брезгующий трупами.***
Майку, парню жертвы, пришлось чуть ли не под руки шерифа добираться до гостевой комнаты. У него ноги подкашивались, он дрожал не переставая, иногда всхлипывал. Несмотря на его состояние, с ним всё равно надо было поговорить. В уютной комнате, где Чейз усадил разбитого рогатого на матёрчатый диван, также располагала кулером. Шериф, не спрашивая у газели, отправился к автомату, налить Майку воды. Ричард и Артур расположились на соседнем диване, стоявшим под углом. — Майк… — начал лось, наклонившись поближе к всхлипывающему газели, — Извини что так получилось. Но нам надо с тобой поговорить. Можешь отвечать на вопросы? Газель протёр глаза и через несколько секунд слабо кивнул. Глаза у Майка красные от стресса. — Если что, ты не подозреваемый, — продолжил лось, — Тебе ничего не угрожает. Но нам нужна информация. — Я… Я не знаю что произошло… — наконец газель смог сформировать внятное предложение. — Мы пока тоже. Давай по порядку… — Ричард повернулся к Артуру и шепнул — Диктофон… Диктофона или планшета Артура при себе не было. Но был мобильник, который он тут же вытащил и оперативно нашёл приложение для записи звука. Предварительно включив авиарежим, волк положил телефон на стеклянный столик перед диванам, после нажав на красную кнопку записи. Чейз тем временем вернулся и подал Майку пластиковый стаканчик воды. — Меня зовут Ричард Муссберг, это мой напарник Артур Вуффер… А это ваш шериф Ричард Чейз, — лось кивнул на гиену, который сел с другой стороны — А твоё имя? — Майкл Коттон, — ответил газель, сделав пару глотков из стаканчика. Поза газели сутулая, пытается закрыться. Зрительный контакт есть, но взгляд бегает, порой посередине фразы переключая внимание с собеседника на стаканчик или на пространство перед ним. Всё сигнализирует о очень высоком уровне стресса. То что его окружили спецагенты и шериф не помогало. Во время допросов организованных по уму, звери избирают тактики заранее, обговаривают с напарниками какие вопросы будут задавать, как давить. Тут же бедную газель прямо неосознанно загнали в угол, пускай и предупредили что ему ничего не угрожает. — Вы с Кэтрин были парой? — Да… встречались почти… года три или больше. — А поточнее? Сколько именно? — Ох… Наверное… Точно помню что ещё зимой начали видеться. Тут зимой нечего делать, я в бар иногда хожу. Там и познакомились. Точно после нового года. — В январе 2018-го? — уточнил лось. — Да, в январе, — кивнул газель — Значит в баре? — переспросил Чейз, наклонившись вперёд. — Она уже в этом своём банке работала, у них был корпоратив, — ответил Майк на мгновение повернувшись к шерифу, — Они компанией развлекались, там и заприметили друг друга. — У неё на работе всё нормально было? — продолжил лось, — Или, там, друзья, соседи. Отношения с ними хорошие? — У неё всё было хорошо. Я не могу представить, чтобы она…— покачал головой газель и выпил ещё воды, — Она же не конфликтная. — И у вас между собой… — Я её ни за что не тронул бы! — внезапно резко ответил Майк. Хотя этот выпад выглядел скорее жалко, чем агрессивно. Из-за его разбитого вида казалось, что он вот-вот разрыдается. «Не похоже что он имеет отношения к её смерти. Он не тот типаж» — задумался на мгновение Артур. Было в нём нечто такое... еле объяснимое. По конституции он довольно худой, морда не отягощена грубыми чертами. Несмотря на возраст (а он был ровесником Кэтрин), выглядел не то что молодо, но даже «невинно». Это внешнее суждение, однако это могло говорить о его слабоватой психике, о том что сидевший перед нами относился к эдакой "омеге" по типу личности. С одной стороны такие слабые личности, как правило, не способны на такой страшный поступок. Для этого в какой-то степени надо обладать сильной волей. Но с другой, ранимая психика может давать сбои. Например, реакция на стресс. Затравленные звери могут в какой-то момент взорваться, начать истерить и неосознанно совершать страшные поступки в состоянии аффекта. Но это всё равно не мог быть Майк. Мало того что на теле жертвы обнаружены следы от когтей, так ещё убийство выглядит спланированным, что никак не вяжется с состоянием аффекта, в котором он мог бы совершить преступление. — У вас всё было хорошо? — спокойно продолжил Ричард. — Да… — слабо ответил Майк. — Ладно. Мне сказали что она живёт одна. Вы три года встречаетесь? Это… довольно большой срок. — Три года… Мы просто не живём вместе. Она тут, я в пригороде… Мы же встречаемся. У Артура в тот момент родилось нехорошее подозрение. Кэтрин, должно быть, помыкала им. — Встречаетесь. Опиши как? — Ну… я часто бываю у неё, она у меня. Обедаем, ужинаем вместе, развлекаемся порой. — А по части интимных связей? — Вы имеете ввиду… занимались ли мы любовью? Да, делали это. — Майкл, — внезапно задал вопрос Артур, — А как конкретно вы познакомились там, в баре? Газель задумался на секунду, вспоминая обстоятельства. — Помню… подсела ко мне, сказала что ей скучно. Мы разговорились, не помню о чём. Она потом телефон дала, а на следующий день… — Понял, — прервал его волк, — А до неё у тебя никого не было? — Не было? — переспросил рогатый. — Ну так, что по серьёзному. — Нет... С ней впервые так далеко зашло. — Спасибо, — кивнул Артур, удовлетворившись ответом. «Она наверняка доминировала в отношениях» — заключил Артур. Достаточно было спросить кто являлся инициатором отношений, даже такая незначительная деталь, как кто первый решил познакомиться, говорила о многом. Учитывая всё что он наговорил, как себя вёл, можно было сделать предварительный вывод что она была «ведущей» в этой паре. И более того, она «выбрала» его. Лось искоса взглянул на волка. Догадался что тот делает свою работу психолога, анализируя газель, затем продолжил: — Майк, всё случилось в ночь с пятницы на субботу. Ты помнишь что происходило с пятницы? Газель пожал плечами. — После работы… Я работаю юристконсультантом у Компананте… Так вот вечером в пятницу я сперва пошёл в магазин, это в центре. Пешком, машины у меня нет. Потом домой. Дома звякнул Кэтрин, она сказала что задержится. Договорились встретиться завтра. Я принял душ, посмотрел телевизор, поужинал. Пошёл спать. — А точное время не помнишь? — Работа у меня до 17, дел много… Когда зашел в продуктовый точно не помню, но это примерно в то же время. Спать я около полуночи пошёл, — по мере того как газель собирался с мыслями, постепенно проходил и шок. — На следующий день вы так и не встретились. — Нет… Я ей около полудня звонил, она не отвечала. Пошёл к ней домой, стучал. Никто не открыл. Я ещё несколько раз звонил, через пару часов приходил… У меня на телефоне все звонки. — Можно посмотреть? — спросил Чейз. — Да, конечно, — кивнул газель, вытаскивая из кармана свой мобильник. Он открыл меню с историей звонков и передал телефон шерифу. — Да ты ей раз пятьдесят звонил… — Шериф аж присвистнул, — А что ты к нам не обратился? Газель пожал плечами: — Я не подумал… что произойдёт такое. Я думал что у неё дела или что-то личное случилось. — Если «что-то случилось», то надо обращаться в полицию! — прищурился гиена, — Знаешь, когда нашли тело, её узнал один из моих парней, у которого сберегательный вклад в том банке. Если бы ты сообщил, мы бы уже через десять минут после находки трупа позвонили бы тебе. А так нам пришлось выискивать тебя… — Я сам всё это время искал! Я в первый день названивал. А потом, в воскресенье, я ещё и по городу ходил, мало ли… Я так несколько дней своих знакомых опрашивал, я всё время на ногах был. В понедельник в банк ходил, в обеденный перерыв. Она на работу не пришла. А та директор ничего толком не сделала — она мне сказала чтобы я ей сообщил если Кэтрин объявится. Я уже не знал чего думать, может ей надо было срочно уехать, а с телефоном что-то произошло… — И всё же, за все эти дни ты не обратился к помощи полиции? Я не помню, чтобы к нам поступало сообщение об исчезновении! — Чейз скрестил руки на груди. Для гиены всё в данный момент было просто. Тот факт, что газель не сообщил копам о пропаже и безрезультатно ходил по городу, выискивая Кэтрин просто так на улице, пускай и опрашивая знакомых, порождал закономерные вопросы. Майк изменился в лице: — Вы что, думаете я к этому причастен? — Нет, пока нет, — гиена широко улыбнулся, — Просто хочу знать почему ты не сообщил нам. Мы бы помогли. — Я… Я не думал что случится такое! — выдал вымученно газель. Артур хмыкнул: — Я тебя понимаю. Ты даже не мог предположить что кто-то захочет зарезать её. Ты надеялся на лучшее. А обратившись в полицию с таким серьёзным заявлением ты бы просто зря побеспокоил важных зверей. — Да. Тут никого не убивали уже сколько лет! И никогда не похищали! — Ладно, допустим, — сказал Ричард, — Не все действуют складно в экстренных ситуациях и ты накосячил, но сути дела это не меняет. Ты сможешь рассказать у кого спрашивал про Кэтрин, где ходил? И что делал в ночь с пятницы на субботу, твои слова может кто-нибудь подтвердить? — Могу. У меня из магазина чек остался. А дома… Мой сосед, у нас окна смотрят друг на друга. Он меня наверняка видел, я не зашториваюсь! — Хорошо. Это стандартная процедура, сам понимаешь. Мы спросим его, спросим других зверей… —Другие… — Майкл внезапно замер, а затем оживился. От разбитости несколькими минутами ранее не осталось и следа. Теперь газель вспомнил про ниточку, вариант кто мог бы быть злодеем в этой прескверной истории — Я знаю кто это был! Это её бывший! — Значит бывший? — удивился лось. — Да! Это тот в пятнах! Он тут в городе живёт, он её бросил тогда! — Кто «он»? —Гордон. Фамилию не знаю. Он гепард. «Гепард» — повторил мысленно Артур. Агенты и шериф переглянулись. А на теле газели многочисленные царапины от «экзотического» хищника… Которые Майк не видел, ведь при опознании открывают лишь лицо жертвы. — Гепард так гепард, — хмыкнул лось, поправляя галстук, — Значит так. Чейз, кто-нибудь из ваших сотрудников может поехать в её банк и опросить ту директрису? — В банк с утра послал одного из своих, — ответил шериф. — Отлично. И вы не могли бы проехать с мистером Коттоном к нему домой? Осмотреться и поговорить с соседом? После поедем на квартиру Кэтрин. — Без проблем, — кивнул шериф, поднимаясь с дивана, а затем показал жестом газели подняться на ноги, — Майк, ты же не против чтобы я посмотрел что там у тебя? Просто чтобы убедиться что всё согласуется. Если бы газель запротестовал, то Чейз без труда достал бы ордер на обыск. — Ну да, если надо, то надо… — вздохнул Майк, а поднявшись повернулся к агентам, — Но вам нужен гепард! Они разошлись со скандалом. Кэтрин мне рассказывала. У них сначала была любовь, а потом он её возненавидел! — Мы всё проверим, не беспокойся, — доброжелательно ответил лось. Шериф увёл Майка за собой. Оставшись наедине, Ричард позволил себе спросить Артура: — Он врёт? — Не похоже, — ответил волк, выключая запись звука на телефоне, — На мой предварительный взгляд он эмоциональная рохля, безынициативный. Не врёт, просто из-за взволнованности так себя ведёт. Он ещё и трус, он боялся обратиться в полицию... Либо же он очень хороший актёр. Лось посмотрел на дверь, дабы убедиться что Майк ушёл на достаточное расстояние, а затем тихо произнёс: — Он и на убийство не способен? — Не знаю. Я думаю что его девушка была волевой натурой, она доминировала в отношениях, даже могла использовать его. Держала на расстоянии, но при этом «они были парой». Аж три года. Не знаю в точности какие были у них отношениях, но не скажешь что он был рад её смерти. — Знаешь, крыса загнанная в угол превращается в бешеную. — Предположим. Он мог бы даже напасть на неё с ножом во время ссоры, когда он был на пределе эмоционального стресса. Если бы такая ссора была. Но факты тем не менее… Машины у него нет, он не мог бы незаметно перенести труп, — Артур поднял лапы демонстрируя свои грубые когти, — И к тому же, когтей я у него не заметил. — Майка всё равно нельзя списывать со счетов. Рохля или нет, тебе не кажется странным что он не обратился в полицию? — спросил лось. — Чёрт его знает... Он просто боится. — Ладно. Ну хоть что-то выяснили, надо проверить версию с гепардом. Если подтвердятся перемещения Майка в вечер пятницы, а дома ничего не найдут… — Значит гепард? — спросил Артур спустя томительную паузу. — Значит гепард, — подтвердил Ричард.***
Пока Чейз проверял дом Коттона, Ричард позвонил Уинтерсу объяснить что произошла небольшая беда и придётся перенести интервью на завтра. Олень с пониманием отнёсся к проблеме, и даже сказал что Чарли Хенсон может дать интервью, как-раз попадают по времени не пересекаясь с его процедурами диализа. Затем он позвонил к директору банка, где работала газель, но та ничего нового не предоставила. Сказала что её буквально только несколько минут назад опрашивал коп, но ничего подозрительного в поведении газели не было и никаких странных личностей, в частности хищников, с ней в последние пару недель не пересекались. Артур же решил поговорить с енотом, обговорив возможные варианты по газели. Рингтейл не осмелился высказывать однозначных суждений, но несколько вариантов привлекли внимание Артура. Скорее всего подозреваемый, хоть и готовился к произошедшему, но беспорядочность ножевых ранений, а также наличие царапин могло говорить отнюдь не о маньяке, чего так боялись оба агента, а просто о том что в какой-то момент у злодея всё пошло не по плану. В пользу этого также говорили посмертные манипуляции с трупом. Вряд ли хорошо подготовившийся зверь таскал бы её туда-сюда, что кровь не успела застыть. Но эта теория могла быть верна только в случае если это не был маньяк. Иначе он с ней активно что-то делал. В таком случае версия Рингтейла о том что преступник просто удовлетворял себя не касаясь жертвы, располагая её в каких-то необычных позах имела право на существование, и могла даже рассматриваться в качестве основной. Отпечатки когтей в любом случае свидетельствовали что преступник активно таскал её куда-то, либо же что-то делал с ней даже пока она ещё могла быть жива. Через минут двадцать Чейз приехал обратно, отрапортовав что в доме Коттона, в его подвале, ванной и во дворе нет ничего подозрительного. После гиена повёз агентов к квартире жертвы. Машина шерифа свернула с главное дороги и подъехала к двухэтажному зданию — общежитию где проживала жертва последние несколько лет. Автомобиль припарковался за фургоном криминалистической лаборатории, водитель которой, гиппопотам, скучал, облокотившись о капот машины. Кирпичное здание, судя по свежей, не успевшей даже выцвесть и потрескаться краске, недавно пережило капитальный ремонт, но подобный "макияж" не мог скрыть возраста постройки, чей возраст выдавала архитектура времён 50-х годов прошлого века. Мимо остановившейся машины прошла парочка прохожих газелей, поспешивших скрыться от ненужного внимания копов в одном из магазинчиков на первом этаже. Причём магазинчик был довольно неожиданным. Вместо продуктового, хозтоваров или какого-нибудь типичного для спального района дискаунтера, это оказался магазин музыкальных инструментов. — А у меня почти каждый день концерты за стенкой, — прокомментировал Артур, заметив на витрине красивую чёрную электрогитару. — Концерты? Сосед музыку врубает? — Спросил Ричард, аккуратно вылезая из машины, лишь бы не задеть рогами дверцу. — Ага. Старьё всякое. Carrot Crunchers, Heavy Hoofers. Даже Savage Sloths, какие-то редкие записи откопал. — А, это. Знаю, — кивнул лось. — Слушали Ленивцев? — Спросил гиена, после того как заглушил машину и вышел наружу. Ленивцы в основном выпускали музыку в стиле сладж-рока. Агрессивное звучание сочеталось с относительно медленным ритмом, не чета классическим “быстрым” стилям. — Не по своей воле, — улыбнулся в ответ волчонок. — Музыка музыкой… Так что, криминалисты ещё там? — Спросил лось, глядя на окна второго этажа. Гиена кивнул и позвал агентов лапой за собой. Группа зверей обошла общежитие с обратной стороны через переулок, оказавшись во внутреннем дворе. Ничего особо примечательного, дворик был отведён под стоянку, где буднично стояло несколько машин. Где-то у стены соседнего здания располагались несколько пластиковых мусорных баков, парочка чахлых клумб… и всё. Не дойдя до двери, волчонок остановился и оглядел двор, высматривая камеры видеонаблюдения. Если газель перед своей гибелью была дома, то записи могли бы сократить весь процесс поиска злодея в сотни раз. И парочка камер нашлась. Одна смотрела на автостоянку и выезд с неё. Вторая фиксировала вход какого-то здания рядом с общежитием. Камер которые смотрели бы непосредственно на общежитие не было. И более того — на самом общежитии камер не наблюдалось. На двери даже не было какого-нибудь домофона. Здание так и не стало пристанищем повсеместных электронных глаз, камер, что следили в крупных мегаполисах за зверями, нарушая их приватность на улицах, но помогая блюсти закон. «Ну всё лучше чем ничего» — вздохнул Артур, догоняя Чейза и Ричарда, которые уже начали подниматься на второй этаж. Полы старого общежития скрипели как наждачная бумага. Пыльные ступени, которые дожидались мытья, наверняка подарили экспертам несколько важных зацепок. Артур надеялся на это. А в коридоре на втором этаже их встретила пара свиней в полностью закрытых синих комбинезонах и стеклянных масках, стоявших у первой же двери. Вместе с ними скучал местный коп-газель, присутствующий на всякий случай. Кто знает что могло произойти во время мероприятий. Неожиданная находка, потребовавшая бы внимание детективов, или же некто, кто захотел бы воспрепятствовать следствию. Квартира газели выходила окнами во двор. — Здравствуйте! — поприветствовал их Чейз, — Ну как, что-нибудь существенное есть? — Мы уже, считай, закончили. Дайте пять минут, наш оттуда выйдет, и можете осмотреться. Там ничего особенного. Вроде там чисто, следов борьбы или взлома нет, — пожал плечами один из свинов, снимая маску, — Но она была там. Оставила на столе тарелку с салатом и кружку с молоком, оно уже скисло. — Успела дойти до квартиры, — подметил лось, покосившись на Артура. — А шерсть? — спросил у свинов гиена. — Мы взяли образцы, и из квартиры и из коридора. Но там всё так перемешано, и газель наверняка проносила к себе шерсть с улицы, а там столько лишнего что мама не горюй. На анализ очень много времени уйдёт. — Ладно, спасибо, — кивнул Чейз поросёнку. — Артур, — лось обратился к волку, — обойти квартиры сможешь? — Эх… — недовольно вздохнул Артур, на мгновение посмотрев вдоль коридора, оценивая сколько ему придётся звонить в двери и добиваться от жильцов показаний… И затем спросил Чейза, — А разве ваши жильцов не опрашивали? — А? — спросил Чейз, повернувшись к агентам, — Так будний день, все ж на работе. Тут вахтёра нет, мой только коменданта опросил, — гиена кивнул на своего подопечного охранявшего поросят, — Но тот ничего не предоставил путного, он вообще не тут живёт, лишь по некоторым дням заезжает. Я хотел вечером, когда все будут… — Проверь хотя бы, — снова попросил лось волка. Нехотя, волк повиновался. Пока третий свин не закончит снимать образцы в квартире газели, входить нельзя и стоит провести ожидание продуктивно. Как и предсказывал Чейз, который стал обсуждать с Муссбергом и поросятами обстоятельства дела, большая часть квартир была заперта: внутри никого не было. Артур проверил десять дверей на противоположной от квартиры газели стороне — пусто. Но соседняя квартира от двери газели преподнесла неожиданный сюрприз. Несколько раз постучав, Артур уже был готов отправиться к следующей… Как он услышал тяжёлые шаги внутри и копошение, будто надевают одежду. — Иду, погодите минутку! — ответил женский голос из квартиры, сопровождаемый слышимым зевком. Дверь открылась… И перед Артуром и агентами появилась особа, которой квартира была явно мала. Чёрно-белая корова лет сорока, одетая лишь в один красный шёлковый халат, еле прикрывающий неприлично крупное вымя с набухшими сосками, один из которых Артур чуть не дотронулся грудью, если бы не отступил после того как корова сделала шаг вперёд и облокотилась о дверной косяк, томно смотря на полицейских и криминалистов. А квартира у коровы, которую волк увидел со входа, была под стать её образу — красные обои, подозрительные картины на стенах обрамлённые чёрными стильными багетами. Пахло духами и плотскими радостями. «Она что, из этих?» — удивился волк, предположив что корова практиковала одну из самых древнейших профессий на этой планете. — Здрасьте… — томно произнесла корова. — Ааа… Здравствуйте, — запнувшись ответил волк, на автомате показывая значок — Меня зовут Артур Вуффер, это Ричард Муссберг, мы из АСР. И ваш шериф Джеффри Чейз. — Ох, — Корова на мгновение состроила удивленную мордочку, но уже через секунду снова вошла в образ и представилась — Бесси Бовин. Обращайтесь ко мне «Мэм Бесси». Чем могу быть полезна? — Тут такое дело… Вы знаете свою соседку? Корова нагнулась чтобы посмотреть на вход в квартиру газели. — Кэйт? Да, мы виделись иногда. А что случилось? — Да, просто… Боюсь мне придётся сообщить вам, что Кэтрин Джейн Келли вчера была найдена на окраине города, на свалке. Её зарезали. — Ох… Ох бедняжка! — корова аж закрыла копытом рот от шока, а затем начала махать им перед мордой, — Мамочки… Это… Это… — Мэм, не волнуйтесь, — скорее сказал Артур. Он не знал насколько эта вычурная театральность коровы была правдой или просто игрой на публику. Но если это была правда, то чего ещё доброго эта корова могла упасть в обморок от страшной новости, а несколько сот килограмм грозящие упасть на пол Артуру ловить совсем не хотелось. — Всё хорошо… Поверить не могу. Мистер Вуффер, я и предположить не могла… Кто это сделал? — Корова наконец отлипла от косяка, теперь просто прижавшись спиной к стене и приложив ко лбу запястье. Театральность у Бесси была явно не игрой а чертой характера. — Мы пока не знаем, но нам нужна ваша помощь. Скажите, вы часто видели Кэтрин? — Иногда… Бедняжка порой приходила поздно домой. Мы с ней не особо говорили. Просто виделись. — Поздно домой. Часто? — Когда как. Я её на прошлой неделе видела в последний раз. То ли в понедельник или вторник… Закрываю магазин, вижу — домой идёт. Со своим пареньком. — Пареньком? Это который Майкл? — Да. Ох, он же так расстроится… — Он уже знает. Так, мэм, по порядку. Часто задерживалась, окей. В последнюю неделю других странностей не замечали? К ней приходил кто-нибудь другой? — Ах, если бы я знала… — Корова начала отходить от первоначального шока. Она вздохнула, и убрала копыто со лба, — Не знаю, я не видела. — Хорошо. А насчёт пятницы и субботы? Ничего такого? — Вроде бы нет. — Вечером пятницы её последний раз видели живой. Она ушла из своего банка и направилась домой. И судя по всему она заходила в квартиру, — Артур показал лапой на соседнюю дверь, подразумевая последний несостоявшийся ужин газели, — Вы видели или слышали хоть что-нибудь? Корова помедлила, вспоминая что происходило несколько дней назад. — Наверное… Я тогда пришла домой раньше неё. У неё часто бывает её парень. Ходит к ней домой и… Ну вы знаете, радуются жизни, — произнеся последние два слова корова еле заметно улыбнулась, — В тот день… Ох, не знаю, я думаю вроде бы она зашла домой… И потом к ней постучали! — Значит постучали, — у Артура возникло смутное сомнение, — Вы говорили что у неё часто бывал её парень. Вы можете так, по ощущениям, сказать… То как он цокает копытами, как двигается — помните звуки? Хоть царапины на теле и свидетельствовали о хищнике, но Артур не мог отделаться от ощущения будто что-то не так, и это нельзя было выразить логически словами. «Неужели это та самая интуиция?» заметил про себя волчонок. Корова аж подняла бровь в ответ на вопрос: — Вы думаете это он её?.. — Мы пока ничего не знаем, он или не он. Просто скажите, по звукам? Может вы слышали его голос? — Звуки… Нет, извините, я не смогу точно сказать. Я слышала какие-то звуки, но я даже не скажу чтобы там были ещё чьи-то копыта. Видите ли, у меня работал телевизор… Я не предала этому значения, это её личная жизнь. С тех пор я её даже не слышала. — А можете сказать во сколько? Хотя бы примерно? — Часов в... — корова напряглась, вспоминая — Наверное в девять или десять. Точно было довольно поздно. Я же не думала что будет такое, я бы проверила что там. И Майкл… Это был не он. Вы уж извините меня, но я сомневаюсь что такой… мальчик способен кого-нибудь убить. — Мальчик... Ладно. А у неё ещё кто-нибудь бывал? — Ещё кто-нибудь? — переспросила рогатая, — Если и были, то я не видела. «Очень умно, это одна из фраз которую советуют адвокаты отвечать своим подзащитным» подметил волк. Это оставляло простор для интерпретации и подозреваемого было труднее подловить на несостыковках. Обычное «не знаю» обёрнутое в умный вид. — Гепардов не видели? — на этом вопросе Артур посмотрел на босса облокотившегося о стенку. Тот просто кивнул, волк всё делает правильно. — Ох... Гепардов... — задумалась корова, — Одного. Но это было давно, они уже как несколько лет не встречаются. Расстались. Он придурочный. Под конец предложения корова презрительно фыркнула. — Придурочный? А имя придурочного не помните? Гордон? — волк неосознанно наклонился вперёд. Майк, возможно, позволил своей догадкой почти раскрыть преступление. — Его звали Гордон? Я даже не помню... А придурочный — это да, ещё какой! Он часто приходил к ней, и несколько раз ругался с Кейт. Почему они ругались я не знаю, но после одного хорошего скандала они и расстались. Было это давно, я подробностей и не упомню. Но так ссорились, мама не горюй... «Этого более чем достаточно» — подытожил Артур. Надо искать котяру-скандалиста. — Спасибо... А что у вас за магазин? Вы сегодня, значит, закрыты? — Поинтересовался Артур. — Молочные товары Бесси. У меня по записи, сегодня только вечером, — первоначальный шок от страшной вести у коровы к этому моменту уже полностью прошёл. Позже днём она наверняка будет озабоченно сплетничать с подругами про волнительное событие. — Молочные товары? — удивился волк. — А вы разве не знаете что это такое? — Корова улыбнулась, — У меня всё легально. Если хотите, я могу устроить вам экскурсию. Бесси нагнулась к Артуру, почти коснувшись своим носом волчьего. — Лучшие молочные товары на сотню километров в округе. Я даже не добавляю в молоко никаких добавок как делают некоторые недобросовестные… поставщики услуг. Корова, будто повинуясь инстинкту, прижала ноги друг к другу и одна рука сползла вниз, между молочными железами и бедром, отчего ткань халата натянулась, и очень чётко очертила её набухшее вымя. Теперь на халате просматривались не только её соски, но даже вены. — Я… Я знаю про молочные товары! Я может быть зайду, но у меня работа! — испугался смущённый волчонок, — Если что-нибудь ещё понадобится, мы с вами свяжемся. — Буду рада пообщаться. Артур уже собирался пойти к следующей двери, а корова уже была готова закрыть дверь, но внезапно вспомнила: — К ней ещё кто-то стучался, но потом! — Потом? — Волк не успел сделать постучать в следующую дверь. — Да. В субботу и воскресенье. Оба раза по вечерам. Барабанили в дверь. И так несколько раз! Артур спустя секунду кивнул. Майкл говорил правду, это был он. — Спасибо. С вами свяжутся позже, вы ведь сможете повторить показания? Нужно было оформить всё как полагается, с печатями и подписями, чтобы слова коровы могли стать важной уликой на будущем суде. — Конечно! Корова наконец закрыла дверь… И Артур увидел широко улыбающегося Ричарда, который всё так же стоял в коридоре: — Зайдёшь попробовать молочные товары. Ну-ну... — процедил он сквозь улыбку, переглянувшись с ехидно улыбающимся Чейзом. — Чего? Я не собирался! — шикнул волк и развёл лапами в стороны. Волк уже всё понял что это была за особа и что за услуги она предоставляла. Популярное развлечение у любителей коров и их пышных форм между лапами. Артур продолжил обход. Большинство жильцов, которых шериф собирался ловить вечером, так и не обнаружились в своих квартирах. Артуру повезло лишь пару раз. Две газели в последних квартирах — один из них оказался стариком девяноста лет от роду, и Артуру пришлось полукриком добиваться от него признания в том, что он ничего не видел и не слышал. А второй — больной гриппом, уже почти неделю не выходивший из квартиры, тоже ничего подозрительного не заметил. Но те показания, что дала корова уже были прорывом. Убийца заходил к ней, надо отработать версию с гепардом. И надо проверить камеры во дворе, особенно стоит уделить внимание записям с девяти до десяти часов вечера.***
Последний из трёх поросят закончил фотографировать квартиру газели, наконец дав возможность троим работникам правопорядка осмотреть этот маленький кусочек теперь уже пустого мира, окнами выходившего на стоянку и унылые стены магазинчиков и прочих заведений, выходивших во двор. Весь неон и красота внешних фасадов доставались улицам, но не переулкам. Видимо, стараясь раскрасить унылый пейзаж за окном, рогатая девушка повесила в просторной (по меркам её вида) квартире-студии несколько картин, обрамлённых чёрными рамками — совсем как у соседки-коровы. Но хотя бы сюжет у картин был менее вычурным — просто первородные пейзажи старого света. Под лапами, одетыми в целлофановые бахилы, волк почувствовал мягкий пушистый серый ковёр. У стенки комнаты стоит диван-кровать, не разложенный, на противоположной стене висит широкоформатный телевизор: в нём дюймов 70, согласно наклейке на уголке (так и не снятой со дня покупки) техника хвастается разрешением 4k. У входа стоит чёрный комод, в стильном модерн-дизайне. Прямо перед окном — элегантный чёрный компьютерный стол с закрытым ноутбуком марки Carrot, окружённым небольшим беспорядком из тетрадей, папок, и каких-то флакончиков. Под столиком — отдельный блок ящиков на колесиках, шедших в комплекте со столом. Слева — дверь в санузел, а в дальнем конце комнаты поворот налево — там кухня. По причине того, что квартира газели находилась впритык к лестничному пролёту, архитектору пришлось проектировать помещения ни как квадрат, а, скорее, как букву «Г». Пройдя вперёд, волк сразу увидел стол на кухне, а на нём заветревшийся салат и прокисшее молоко в высоком стеклянном стакане. Чувствительный волчий нос сразу уловил кислый запах. — Господа, прошу обратить внимание, — внезапно заявил лось, только он переступил порог. Муссберг показывал на дверь. — Глазок разбит? — обернулся гиена, — Комендант сказал, что так уже давно: он был разбит ещё до гибели газели. — Заменить не разрешали? — Чёрт его знает, — гиена достал из заранее приготовленного рулона пару целлофановых мешочков для улик, — Если найдёте что-то сейчас, лучше сразу перенести к нам, квартиру опечатаем позже. Волк заметил на тумбочке подле раскладного дивана фотографию, стоящую в рамке. Артуру пришлось обойти диван, чтобы рассмотреть семью на снимке — две газели в возрасте, а рядом с ними пятеро их детей. Среди них была та самая девушка, что он видел в морге. По возрасту даже так и не скажешь, как давно была сделана фотография, может прошло лет пять. Все счастливые, не подозревающие что одному из них очень не повезёт ранним летом 2021-го года. — Семью уже оповестили? — Пришлось звонить утром… Наверное уже сюда едут, — недовольно вздохнул гиена. Раньше ему не приходилось таким заниматься, наверное, в трубке он смог услышать только-только зарождающуюся истерику в голосе её матери или отца. Или же гробовое молчание от одного из братьев или сестёр. Не стоит вдаваться в подробности. А хотя… — «Звонили». Это значит они не тут живут? — В Хоппингтоне. — Досюда километров двести, — прикинул в уме Артур, — Скоро будут будут. — Я ими займусь, не бойтесь, — кивнул хищник. Лось тем временем прошёл вперёд к столу и протянул лапу. Поняв невербальный жест, гиена тут же подоспел и дал Муссбергу сразу пачку маленьких пакетиков, надев один из которых на руку, лось стал аккуратно выдвигать ящики стола. Пока босс обыскивал комнату, Артур прошёл на кухню, зажимая нос от кислого запаха. Странное чувство, даже не скажешь, что владелец умер. Единственный признак что тут никого не было уже несколько дней — прокисшая еда. А так газель очень даже следила за порядком. Чистый пол, протёртая пыль, разве что по углам были заметны разводы и шерстинки… И мебель с техникой — не дешёвой марки. Ноутбук Carrot, довольно дорогой модели, широкоэкранный телевизор той же фирмы. Кухня тоже вполне элегантная: стильная кухонная утварь и приборы. Обои — белые вельветовые, с лёгким волнистым узором. Натяжной потолок, светодиодная подсветка по краям комнаты… Общий порядок комнат, хорошее положение газели в профессиональной сфере, а также впечатление со слов её парня говорили о складе её характера. С большой долей вероятности была «целеустремлённое» девушкой, не разменивающейся на дешёвые вещи. Она покупала дорогие товары, возможно старалась поддерживать вид успешности, хорошо зарабатывала, и пользовалась этими деньгами вместо того, чтобы откладывать их. Из этой картины выбивались две вещи. Первая — диван, а не кровать, но это можно было списать на ограниченную площадь помещения. А вторая… Сама квартира выбивалась из этого обветшалого общежития. Нет, конечно, каждый живёт, где может, как позволяют финансы, но… «Опять что-то не сходится» — почесал за ухом Артур, пока открывал тумбочки, в надежде найти какую-нибудь подсказку. Он воспользовался для этого своим телефоном, поддевая пластиковым корпусом ручки и толкая дверцы. Если газели позволяли финансы, почему она не сняла отдельный дом? Дорогая техника, очень хорошая отделка. В квартире, за которую надо мало платить, внутри дешёвого старого общежития. С одной стороны, это могла быть экономия на арендной плате, квартира то не очень большая. Но с другой стороны — интерьер противоречил статусу общежития как пристанища одиноких зверей, что не могут позволить себе жильё посолидней. Она обустроила комнату, заказала кому-то положить новый пол, наклеить обои. Кухня не из дешёвых. Разве что дверь не успела поменять... «Ещё узнаем в чём тут дело» — подытожил волк. Возможно, он просто накручивает, и делает скоропалительные выводы, и эта деталь — её интерьер, тут не при чём. Ну какое в этом может быть скрытый смысл? В тумбочках и шкафчиках не оказалось ничего необычного. Кстати, насчёт «морковной» техники… — Ричард, а телефона не видно? — спросил Артур после окончания осмотра кухни. Лось и гиена к тому моменту осмотрели уже почти всю комнату. — Не-а. Готов поспорить, наш гадёныш его забрал, — ответил босс волка. Дальнейший осмотр помещения прошёл довольно скучно. Ричард сфотографировал на телефон некоторые места, которые показались ему важными, но в них не было чего-то необычного. Недоеденный ужин, беспорядок на столе, ванная… Но никто не нашёл каких-либо критичных несоответствий или следов. Ничего. Газель просто в какой-то момент вышла на улицу. Волка ждал неприятный сюрприз позже. Он высказал мысль: проверить видеозапись с камеры, следящей за въездом во двор. Видеорегистратор, к которому тянулся провод от камеры, располагался в музыкальном магазине на первом этаже. Владелец разрешил просмотреть записи. Агенты впервые увидели газель живой, со спины. В 20:44 газель прошла между общежитием и соседним зданием, и скрылась из поля зрения камеры. Электронный глаз, к сожалению, не охватывал область около входа в общежитие. После этого до самого утра через проезд никто не ходил. Кто-то, скорее всего, воспользовался другим путём чтобы выманить девушку. Вторая камера, следившая за чёрным входом в другой магазинчик, оказалась дешёвым пластиковым муляжом.***
Ричард стоял перед магнитной доской, висящей на стене, недалеко от рабочего стола шерифа полицейского участка. Лось размышлял, глядя на распечатанные фотографии газели, прижатые магнитами к белой поверхности: фотографии с ноутбука (когда жертва ещё была жива), с места обнаружения тела, из морга, из квартиры, с внутреннего двора общежития. Прямо перед доской расположились «зрители» в креслах: Артур, Чейз, Грейвс, и ещё несколько газелей-копов, пытавшихся представить возможный вариант развития событий. — Господа, — Лось отошёл на шаг от доски и повернулся к слушателям, — Вы и без меня знаете, что дело серьёзное, вам это повторили уже несколько раз. Вы знаете, что нельзя допускать утечек, поэтому если будут спрашивать, то можете ссылаться на меня и шерифа. Я консультирую, поэтому комментариев давать не могу. Чейз будет ссылаться на тайну следствия. Со своими семьями тоже молчок, потому как наш злодей однозначно местный. Лось показал на фотографию квартиры. — Гастролёры, не знающие местность, не выбирают жертв, что уже зашли в дом. Он выбрал жертву и направился прямиком к ней, вместо того чтобы подцепить кого-нибудь на открытом пространстве. Он знал про камеры во дворе, их расположение, сумел избежать обнаружения. Это первая зацепка. Газель скорее всего встретилась с ним в своей квартире, он её увёл наружу. Она ему доверяла, либо же он озвучил очень вескую причину почему ей необходимо выйти. Звери, у которых низкий уровень доверия, маловероятно что впустят незнакомца внутрь, но и вряд ли просто так выйдут на улицу за незнакомцем. Он был из её друзей или знакомых. Это вторая зацепка. И, конечно, вы все знаете про следы от когтей. Надо искать хищника, это третья. Муссберг взял со стола неподалёку чёрный маркер и нарисовал на доске простенькую табличку на две колонки. Над левой он написал «Знаем» а над правой «Предполагаем». В левую колонку вписал три пункта: «1: Местный», «2: Из её круга общения» и «3: Хищник, гепард?» — У нас даже есть возможный вариант. У неё был бывший, и со слов свидетелей они были не в ладах. Надо его найти и допросить. Это пока единственное о чём мы можем утверждать с высокой степенью уверенности. Однако дальше мы вынуждены предполагать. Лось на секунду посмотрел на фотографию газели и прокашлялся. А затем написал первый пункт справа. «1: Машина» — У нашего подозреваемого есть средство передвижения, собственное или взятое напрокат. Вероятнее всего пикап: с ним было бы проще перетащить труп с места преступления к тому же тут они популярны. Может быть и не пикап, можно воспользоваться багажником. Однако машина на мой взгляд тут обязательна. Следующим пунктом стал «2: Подготовка» — Нападавший действовал в некоей степени подготовленно. Опустим беспорядочность ранений на теле жертвы, в пылу схватки не каждый может контролировать все действия, свои или жертвы. Однако мы с определённой степенью уверенности можем утверждать, что нападавший именно подготовился, или же уверенно скоординировал свои действия по сокрытию улик после нападения. А именно — после убийства газели он вымыл её тело с шампунем. Однако этот пункт будет конфликтовать с одним из следующих… Так или иначе, это довольно сложно провернуть если у тебя нет какого-нибудь помещения или хотя бы места, где можно облить её водой. Что также даёт нам ещё один пункт… Муссберг написал на доске «3: Помещение/Место» — Её куда-то увели и уже там зарезали. На ней не обнаружили следов верёвок или наручников, пришла добровольно. Скорее всего её убили ночью, что подтверждает экспертиза. После чего вымыли и затем избавились от трупа. Что приводит нас к четвёртому пункту… Следующим пунктом стал «4: Временные рамки и свалка?» — На мой взгляд этот пункт может стать критическим в текущем следствии. Представим на секунду что кто-нибудь из нас… Да пускай даже я — психопат зарезавший газель. Я сделал своё дело, труп передо мной, скажем, в подвале. Мне надо что-нибудь сделать с ней, как-то избавиться. Я, конечно, могу хранить её тело у себя пока оно не мумифицируется или сгниёт. Но это так себе вариант: запашок пропитает всю квартиру, насекомые будут надоедать… Далее, тащим её в ванну, или обливаем водой там же, в подвале. Оттираем шерсть от возможных следов, от шерстинок, которые могли запутаться на её шкуре. Это понятно — пытаемся избавиться от своего ДНК, от любых улик. Однако затем его и моя логика пойдут разными путями. Как бы поступил я — как это ужасно бы не звучало, я бы достал пилу или лобзик чтобы расчленить её, собрать в пакеты, выехать за город и закопать где-нибудь в лесу. Этот процесс занял бы какое-то время, но всё проводилось бы в субботу, это выходной, одного дня упорной работы должно было хватить. Может быть полтора. Как же поступил наш подонок — вместо более тщательного сокрытия трупа, он затащил её целую в машину. Поехал на свалку и просто выкинул в каком-то закутке. Почему-то у него не было времени, он должен был действовать быстро. Даже слишком быстро. Может ему на работу надо, у него режим по сменам. Или к нему утром должны были прийти. Неважно что именно, но это стоит иметь ввиду. Затем Муссберг нарисовал между вторым и четвертым пунктом кривую линию, а от неё ответвление-чёрточку. И на конце этой чёрточки написал буквами побольше «Важное несоответствие!» — Несоответствие? — поинтересовался Грейвс. — Да, именно, — лось аж хлопнул в копыта, затем показав на летучую мышь, — Видите ли, тут очень странно. Это может быть моим впечатлением, но… Убийца действовал одновременно профессионально и как дилетант. Он вымыл её, возможно даже перетаскивал труп в каком-нибудь брезенте, действовал в перчатках, сам замотался по самое не хочу. Следов с гулькин нос. И тут на тебе, выкинуть её на открытом месте просто так чтобы её вскоре нашли, да к тому же оставить на теле столько царапин. Профессионал бы выкроил для себя время побольше, чтобы всё сделать как полагается, дилетант же жертву не отмывал бы. — Сэр, — Артур поднял лапу, словно школьник готовый ответить на задачку. — Да, — Муссберг показал на него. — Может быть… У меня есть идея. Возможно, это был зверь, ранее не совершавший преступлений, но может смотрел какое-нибудь шоу про детективов и увидел, как они находят преступников. Некоторые моменты он мог продумать, другие же он упустил из виду. — Значит считаешь, что это дилетант? — Это предположение… Но почему бы и нет? — пожал плечами волк. — Сэр, если следов сексуального насилия нет, — снова пропищал Грейвс со стола, — Как думаете, на что это похоже? — На что похоже? — переспросил Муссберг. — За что ещё убивают? Результат ссоры, какая-то месть? Муссберг помедлил с ответом. — Даже если сексуальное насилие и было, то шампунь и дождь смыли следы каких-либо жидкостей. К тому же время: извращенец не избавился бы от трупа так быстро. — И вы уверены, что следы от когтей не указывают на какой-нибудь фетиш, что не требует много времени? Дело точно не в сексе? — задал неожиданный вопрос Грейвс. Для летучей мыши эти отметины однозначно сигнализировали о каком-то извращении. Артур покосился на Грейвса. В памяти всплыл вчерашний эпизод с Хантингтоном. Он не насиловал своих жертв, но кусал их до смерти. На жертвах оставалось некоторое количество следов от когтей, но они были несущественны, они появлялись просто из-за того, что шакал удерживал своих жертв пока работал своей поганой пастью. Но как знать. В мире сексуальных перверсий сотни отклонений, точное число неизвестно. Кто-то любит играть роль сабмессива в садомазохизме и им это откровенно доставляет удовольствие. У кого-то вызывает возбуждение определённые части тел, порой очень нестандартные. Например, уши или хвосты — парочка таких случаев, именуемая партиализмом, проскакивала в литературе, которую читал волк. Кто-то возбуждается от совсем нестандартных вещей. Артуру врезался в память фетиш именуемый формикофилией — возбуждение от ощущения ползающих по телу насекомых. Или же капнолангия — возбуждение при виде курящих женщин или, реже, мужчин. Этот последний фетиш довольно интересен тем, что попадает в спектр фетишей, которые зависят от цивилизационного прогресса. Четыреста лет назад подобный фетиш невозможно было представить — старый свет ещё не знал про табак, его курили только здешние коренные аборигены. Фетиш, к которому не было предпосылок, появился относительно недавно на фоне тысячелетней истории цивилизации, он не завязан на теле, ощущениях или действиях. Он завязан на явлении в изменяющемся прогрессирующем мире. Мозг создаёт образы, думает насколько это красиво, эротично и это вызывает реакцию в теле. В будущем появятся другие фетиши, вызванные новыми картинами мира, изобретениями или же социо-культурными факторами. Но царапание тела — да, во время соития царапины могут появляться, обособленно это тоже можно связать с получением возбуждения. Артур не помнил название этого фетиша, если он вообще существует… Да что там, обязательно существует! Но это всё равно не то. Ну схватил подозреваемый газель. Зарезал её. Расцарапал и кончил. Выкинул на улицу. Это выглядит как-то чересчур для получения кратковременного удовольствия. Всегда можно ограничиться заменителем. Когтеточкой, искусственной кожей или тканью с мехом. Ведь в этом случае фетиш ориентирован на тактильные ощущения. Если бы убийце были важны страдания жертвы, то тогда порядок его действий был бы другой. Он сначала бы исцарапал её, причём не так легко, а в лоскуты, а уж затем пустил бы в дело нож. Но не наоборот, ведь тогда бы это мало чем отличалось от взаимодействия с неживым заменителем. А преступник вероятнее всего нанёс сначала удар в спину, затем добил беспорядочными ударами по груди и только затем на теле начали появляться царапины. Если бы преступник царапал газель пока она была жива, то на теле осталось бы больше следов борьбы. Синяки не только на запястьях, но и по остальному телу. Ведь ему пришлось бы хватать жертву, возможно обездвиживать её каким-то образом. — Это лишь мотив, — ответил лось, — Мотив мы наверняка сможем выяснить только когда поймаем нашего злодея. А пока… Нам надо отработать гепарда. Найти его. Он живёт где-то в городе. — Найдём за пару дней максимум, — кивнул Чейз. — Может быть это он… Артур, у тебя есть предположения насчёт профиля? Волк встал со своего места и подошёл к доске. — У меня есть пара мыслей, — Артур попросил у босса маркер. После чего начал писать на доске в новой колонке, — Перечислю всё что думаю, какой он из себя. Первое: как уже сказал мистер Муссберг, это имеет машину. Вероятнее всего пикап. Если это пикап, то это мало что говорит... Это просто наиболее вероятное средство его передвижения, здесь они популярны. Второе: возраст и телосложение. Должно быть наш злодей где-то от 25-ти 30-ти лет, имеет достаточную физическую подготовку, в расцвете сил. Третье: интеллект выше среднего. Четвёртое: это хищник. Пятое: вина... Он выкинул девушку на помойку, для него она мусор. Есть вероятность некоего символизма в его действиях, некоторые правонарушители так делают. Оставляют заметные знаки, хотят заявить о себе или что-то сказать жертвам. Но в то же время закрыл её картоном. Может быть у него появилась крупица стыда, звери с нездоровой психикой порой имеют эмоциональные качели и картон может свидетельствовать о том что в тот момент он начал испытывать жалость к телу, поэтому его закрыл... Либо же он закрыл её лишь чтобы её не обнаружили слишком рано, хотел для чего-то выиграть время. Уехать, сбежать. Шестое: он должен быть вхож в её социальный круг, может это друг, приятель. Седьмое, некоторая вероятность наличия перверсий… — Некоторая вероятность? — спросил Грейвз, — А однозначно «да» или «нет»? — Профилирование предполагает некоторый люфт, если можно так сказать. Царапины могли появиться и из-за манипуляций с трупом, а мы принимаем их за другое. Так вот, — волк продолжил писать пункты, — Восьмое: в социальном статусе он должно быть равен или даже выше неё. Она бухгалтер, белый воротничок. Он тоже... Девятое: он знал как избавиться от тела, приготовился... Но в момент нападения он действовал беспорядочно. Нанёс первый удар сзади в спину, хотя, учитывая предполагаемое орудие убийства, мог схватить и перерезать горло… Ему вероятно даже был неприятен акт убийства или смерти. Два десятка ударов, это только звучит много. В некоторых других случаях наносят под сорок-пятьдесят, а то и больше. Вероятно он подготовился, но что-то пошло не по плану, она пыталась защититься, помним про синяки на запястьях. Волк отложил маркер. Многие пункты что перечислил волк просто дублировали мысли Ричарда, но все пункты нужно было объединить в один архетип, кого искать. — Итого имеем несколько вариантов, но наиболее вероятно две версии. Либо это хищник, девиант-царапальщик. Один из её знакомых, который к ней давно приглядывался. Он одинок, очень хочется ощущений, но найти мазохиста согласного на такой экстрим у него не получалось. Либо это… — Волк на секунду задумался. Будто за все эти часы раздумий, посещения свалки, морга и квартиры газели, он сформировал вторую теорию, которая очень хорошо вписывалась в картину преступления, — Либо… Либо это самая настоящая… Расправа! — Ого, прямо так и «расправа»? — удивился Муссберг. — Ну да, это сходится. Девиант это довольно понятный и равнозначно возможный вариант. Но месть, расправа над газелью тоже очень хорошо подходит. Царапины, если это не фетиш и не результат перемещения тела, могут быть способом унизить жертву, навредить ей, при жизни или посмертно. Выместить злобу. Выкинуть на помойку чтобы унизить. Или даже оставить послание кому-то! Волк сделал шаг в сторону, чтобы было проще показать на фотографии: — У нас мало прямых улик, поэтому ориентируемся на всю картину. Не только на это, — Артур указал пальцем на фотографию тела, — Но и на это, — А затем показал на её фото, сделанное при жизни, — Нам настолько же важны стандартные розыскные мероприятия как и её личность. Личность и история, может быть найдём подсказки там. Пройдитесь по её биографии, опросите друзей, родителей, коллег… — Ох блин, — Чейз, услышав слово «родители», полез в карман брюк и достал телефон чтобы проверить время, — Они скоро будут. — Ах, — пожал плечами Муссберг, — В принципе у нас больше ничего и нет. Номерами телефонов мы обменялись. Проверьте камеры по маршруту её следования от работы до дома, а также в квартале вокруг общежития. Мы пробудем в Голдфилде ещё несколько дней, рядом. Если выясните что-то важное, то обязательно звоните. Чейз кивнул, а затем позвал жестом Грейвса и других копов за собой. Шериф отправит нескольких подчинённых в банк, поговорят с другими работниками, повторно расспросят директора. А самому шерифу предстоит неприятный разговор с родственниками полный эмоций. И позже, когда они успокоятся, он осторожно расспросит их, постарается вытянуть на божий свет все скелеты в шкафу. Ричард и Артур, оставшись наедине, переглянулись. — «Расправа»? — лось аж приподнял бровь и скрестил руки на груди. — Подходит же, — ответил волк. Он понимал, насколько его боссу не хотелось, чтобы это был маньяк, но в голосе лося проскакивали нотки недоумения из-за новой версии. — Она прямо кому-то насолила настолько сильно что ему пришлось расправляться с ней таким образом? Она же просто бухгалтер, никто по сути. Цифры считает. Расправа это обычно организованная преступность. И что-то я не заметил в этом городке признаков мафии. — Ну это предположение, — волк почесал за ухом, — Даже похоже, её оставили на виду как знак или послание. — Порой синяя занавеска — это просто синяя занавеска, — лось кивком позвал Артура за собой, отправившись к выходу из полицейского участка. Снаружи, дойдя до тротуара и свернув по направлению к мотелю, Артур внезапно спросил у своего босса: — Значит Хенсон будет свободен завтра? — Ну да, поболтаем. История Хенсона была широко известна, её обсосали со всех сторон. Прошло несколько десятков лет. Лосю, тем не менее, хотелось поговорить с кроликом, спросить о том, что ранее никто не спрашивал, то что ушастый упустил за всё время рассказов детективам о своей жизни, и как он докатился до решётки. — Слушай, а в Ошейник можно проносить крупные вещи? — спросил волк. — Не знаю, а что ты хочешь принести? — Музыкальный магазин навёл меня на мысль. Сделаю несколько подарков нашим подопытным завтра. Можно телефон Уинтерса? Перешли мне по мессенджеру. Артур позвонит рогатому начальнику тюрьмы, поговорит, выпросит разрешение пронести парочку нестандартных вещей внутрь Ошейника. Потом, уже в мотеле, агенты займутся обсуждением вариантов, Артур выскажет несколько версий по разным профилям подозреваемых, которые созрели за эти нескольких часов. Варианты разнились от бытового насилия до сложного плана составленного гепардом в качестве мести за предыдущие обиды. Потом займутся просмотром досье Хантингтона, обсудят тактику следующего допроса завтра. Поищут информацию по Хряксону в интернете. А также найдут архивные видео с Безумным Кроликом. На всех старых плёнках, из 1969-го, во время его ареста, из 1975-го, 1976-го и 1981-го кролик, несмотря на нахождение за решёткой, выглядел счастливым — ему явно было на всё плевать.***
Из заметок офицера Фералеза: Спустя 24 часа Шелби преобразился. Хлорпромазин подействовал на разум барана в нужном русле. Так как он успокоился, на следующий день его отвязали. Выдали новый больничный халат: как мне сказал его лечащий врач предыдущий он порвал, когда ему пытались вколоть дозу лекарства. Я застал его сидящим в углу палаты в подавленном состоянии. Закрывает лапами морду и немного раскачивается взад-вперёд. Я присел на его койку, попытался разговорить. Он долго не отвечал. Первые несколько минут наш разговор представлялся весьма односторонним (баран еле реагировал на речь). Я ему объяснял суть его положения, что он наговорил пока у него был приступ психоза, обстоятельства его поимки, суть его бредовых переживаний. Попытался спросить помнит ли он предыдущие несколько дней, но он не отвечал. Но он отреагировал, когда я упомянул землеройку. Сказал приятную для него новость, что конкретно эта землеройка не станет подавать на него в суд, так как дело из-за психического состояния барана вряд ли дойдёт до прокурора, а в больнице он уже и так оказался. А сломанную лапу, сумму лечения компенсирует страховая компания. В тот момент он наконец прекратил качаться. Дёрнул ухом. Но лапы с глаз не убрал. Однако это не отменяло его заявлений о тысячах убитых лично им грызунов. — Ты сказал что спасёшь Землю от всех мышат. Ты помнишь это? В ответ Шелби простонал что-то невнятное. — Шелби, я хочу тебе помочь. Тебе все хотят помочь, просто не надо запираться. Можешь кивнуть, да или нет? Ты кого-нибудь прикончил? Шелби долго не отвечал. Я нетерпеливо вилял хвостом, пока баран формировал в голове мысль. — Шелби, так ты делал это или нет? Прошло ещё несколько долгих секунд. После чего он наконец проскулил: — У меня мозги не работают… Не так как надо — Вспомнить не можешь? — я задал уточняющий вопрос. — Я не знаю… — Если не работают мозги, это эффект от лекарства. Не волнуйся, это нормально. — Нет, вы не понимаете. Я… — Баран наконец убрал копыта с морды. У него оказались заплаканные глаза, — Я не могу это объяснить. То что тогда было, это было не как сейчас. Я словно перемещался и менялся… каждую секунду, каждое мгновение, везде и всегда во все точки пространства и моё сознание изменялось со всеми этими перемещениями, но я знал, что я есть то, что я есть сейчас и тогда. Но я не знаю, что из того, что я о себе знаю действительно я, что мыши мне вложили в мозги, а что осталось от меня. Я не шизофреник. Доктор сказал, что это расщепление разума, но я всегда был един. Я не слышу голоса, есть только мои мысли, но они поменялись. Что я сейчас… — Ты не знаешь что… — я почесал у себя за ухом пытаясь понять что сказал баран. У душевнобольных есть логика, своя картина мира. То что сказал баран ранее давало общее представление о его болезни, его идеях в целом. Но сейчас он начал выдавать свой внутренний мир, свою запутанную и разорванную логику кое-как склеенную попыткой удержать разум от распада эго, — Не знаешь что ты есть сейчас? — Меня изменили. Я потерял себя. Что они сделали со мной… — Понимаю… Мыши воздействовали на тебя. Но ты сопротивлялся? — Да. — А как ты думаешь, я кто? — Вы… Фералез, вы приходили ко мне… — Да. И как думаешь? Мыши воздействовали на меня? Облучали меня? Вставили чип в мою голову? Я ежегодно прохожу МРТ, и на прошлых снимках у меня ничего в голове не обнаружили. Баран махнул рукой: — Это не имеет смысла. Вы поймите… То что я видел, это не может быть неправдой. Моё сознание едино. — Ты видел, что мышата договорились с какими-то потусторонними сущностями чтобы захватить всю землю? — Я видел. Я знаю это. — Ты им мстил? — Я хотел спасти нас всех. — Ты убивал мышат? — Нет. Я не уверен... Я только увидел ту землеройку, и лишь только она, одна из всех поняла, что я знаю что они знают. Она была угрозой. Она воздействовала на меня как воздействовали вы. — Ты сказал что я воздействовал на тебя. В той жалобе. Я не помню, чтобы я воздействовал на тебя. — Может вы и не знали что воздействовали на меня, — вздохнул баран, — Вы меняли мои мысли. — Я не менял твои мысли, я тебя и пальцем не трогал. Но ты всё же пожаловался на меня. Мне пришлось со своими напарниками разговаривать, объясняться. Я же тебя не гипнотизировал, я не умею. — Вы поймите… Как же вам объяснить-то… Это словами не выразить! Всё что я видел, всё что я знаю… Знали бы вы что знаю я про то, что знают мышата. Вы бы со мной так не разговаривали. — Шелби, я не спорю. Может быть то, что ты видел действительно было где-то там. Но оно нереально. Это просто сильные галлюцинации, — я знал, что не стоит переубеждать сумасшедших в бредовости их идей, но мне стало немного жаль барана у которого всё смешалось в голове, — Может быть ты увидишь настоящий мир, через несколько дней или даже часов. Тебе будут давать правильные лекарства, и всё прояснится. Баран покачал головой. — Но у меня такая работа, я ловлю преступников. И ты при аресте такого наговорил… Ты помнишь, что сказал? Тысячи убитых мышей. — Помню. Но я не знаю, я не могу понять что это было… Нет, я не делал этого. Руки помнят землеройку, но только её одну. А затем был верблюд… Руки. Телесные ощущения, значит он хорошо помнил какова была «механика» процесса. Тактильные и болевые ощущения. — Ладно. Если ты не можешь это понять, то может просто отпустить? Просто веди себя спокойно несколько дней, окей? Продержишься? Барашек кивнул: — Я не шизофреник. Моё сознание не было расщеплено, я всегда был единым… Но я менялся. Мыши воздействовали на меня, но я сопротивлялся. Как мог. Может быть я жил около Родентии, может быть жил за городом… Я наклонил голову. Появилась идея. — Если ты не можешь вспомнить где ты жил… То можешь хотя бы «почувствовать»? Как думаешь, у тебя была квартира, отдельный дом? Барашек задумался. — Место где я спал… Это должно быть какая-то комната. И именно там мыши попытались воздействовать мне на мозги. Я не уверен, в прошлом всё смешалось и я не могу понять что это за место. Он помнил какой-то «фантом». Комната ничего не означала, это могло быть и в отдельном доме или в квартире. Странно. Это не амнезия. Не совсем. Такое чувство будто его воспоминания были искажены так же как и его восприятие реальности. Чем дальше по времени он уходил от прошлого, тем запутанней становились воспоминания. При длительном течении заболевания дефицит памяти выражен сильнее чем при дебюте. При амнезии он просто ничего бы не помнил, даже фантомов. Он цеплялся за воспоминания, за остатки своей личности, информация в нейронах мозгах запутана и не может выйти дальше места своего хранения, посылая обрывочные символы, которые он и воспринимал как фантом. Он утверждал что он не шизофреник. Он не слышал голосов. Но безумные идеи, их фантастичность, этот приступ. Он параноик, он чувствовал угрозу. Грызуны что-то ему сделали. В его воображении... Или же наяву, но его слабая психика переиначила некое событие, некие обстоятельства, убедив искажённой логикой в правоте бреда. — А имя? Имя-то ты почувствовать можешь? — Имя я вам сказать не могу. Если я его открою, то его украдут. Я его выбросил, когда мыши пробрались мне в мозги. Я лишил их одного из инструментов контроля и я больше себя по имени не называю. Меня назвали новым именем, Шелби. И ладно, мне нравится это имя. Не знаю… Дурак ли я. Я не могу объяснить это, но… Все то что звери считают… нереальным… Оно правда. Существует загробная жизнь, существуют призраки, существуют инопланетяне, существуют параллельные вселенные, все теории заговора правдивы и многое другое… Это всё правда. Но в моём мире я столкнулся с этим, с тем что видел, что не могу описать и для чего пока не придумано слов. И что будет если это прорвётся из моего мира в наш, общий? Мыши не то, чем кажутся…