***
Вскоре агенты сошли на небольшой станции, обслуживающей небольшие городки поблизости. Ричард арендовал машину в прокате при станции — чёрный «Finnirock». Современный седан полный строгих линий, решётка радиатора и фары мало того что такие же, с острыми углами, так ещё и формой специально имитируют «грозную» морду, будто готовую сожрать зазевавшегося пешехода. Со станции они отправились по направлению к городку под названием Голдфилд. По узкой двухколейной дороге, которую слева и справа припирали всё те же поля пшеницы под чистейшим голубым небом, за всё время путешествия им повстречалось лишь пара автомобилей, и то это были побитые временем пикапы. Водитель одного из них, на высокой скорости обогнав седан, показал копытом неприличный жест лосю и крикнул чтобы кончали плестись как черепахи. — Вот урод, — вздохнул Артур, запоминая цифры на номере хама. Можно потом ему устроить проверку… — А что ты хотел, — улыбнулся лось, всё так же следя за дорогой, — Им тут скучно. В салон дошёл запах бензина от старой развалюхи, что устремилась к городку, росшей на горизонте серо-синей чёрточкой состоящей из невысоких одно и двухэтажных построек на фоне далёких старых гор посеребрённых снегом на вершинах. Поселение отвоевало для себя несколько километров полей, позволив траве и сорнякам прорасти подле домов, а редкие деревья, что избежали вырубки во время расчистки земли под поля, теперь одаривали местных газелей тенями колышущихся на ветру листьев. Агентов поприветствовал небольшой билборд с улыбающейся газелью-фермером: «Добро пожаловать в Голдфилд! Население: 2563 зверей». А ещё дальше, на удалении двух-трёхсот метров — несколько амбаров с приютившимися подле них и накрытыми брезентами комбайнов, и какие-то конструкции для погрузки зерна в грузовики. Хлеб и соль этого городка. Где-то на горизонте можно было заметить другие признаки цивилизации. ЛЭП тянущуюся через равнины куда-то вдаль, к другим городкам, обслуживавших свои поля. То там то тут можно было увидеть технику неспешно проезжающую по просёлочным дорогам между квадратами полей. Машина сбавила скорость, только агенты миновали первый одноэтажный домик, перед которым хозяин-косуля работал газонокосилкой. У следующего дома рогатые детишки веселились в надувном бассейне, а их мать облокотилась о перила крытого крыльца. Тихая безмятежность и размеренная однообразная семейная жизнь, какую показывали в старых ситкомах, здесь воплотилась в настоящем. А вот неподалёку возвышался богатый трёхэтажный особняк, окрашенный в грязноватый красный, огороженный высоким железным витиеватым забором. Там даже есть не надувной, а вполне такой большой вырытый большой бассейн выложеный синей плиткой. Какой-то местный бизнесмен, заключил Артур. Не ему ли принадлежат гектары в округе? Городок не представлял из себя особого зрелища. Артур бывал уже во многих таких — несколько десятков улиц пересекающихся под прямыми углами. В пригороде - одно-двухэтажная застройка, в центре муниципальные здания и магазины. И конечно же куда без водонапорной башни, обозначавшей собой географический центр городка. Разноцветные деревянные дома крытые старой черепицей, впитавшие в себя грязь прошедших лет с основания поселения не имевшего своей истории, кроме как миссии уборки урожая. Но имевшего ту самую душу пасторали и спокойствия давным-давно утерянного монолитными циклопических размеров мегаполисами. Здесь не было жестокой крепости бетона, но запах сена и травы. И тишина, прерываемая сладким ветерком, проникающим в кабину через опущенное боковое стекло. Тишина, которой порой так не хватало на улицах Зоотопии, которую можно было получить лишь за пятнадцатью сантиметрами бетона стен собственной квартиры. Ричард остановил машину у мотеля под названием «Hope». Надежда. Можно подумать что кто-то просто выбрал странное или даже неудачное название для ничем не примечательного двухэтажного здания посреди чёртового ничего. Но это название таило в себе довольно мрачный смысл, если помнить что стоит проехать на двадцать километров дальше — то путешественник сначала встретит чаща леса лес, а затем широкую, почти в три километра шириной реку. Дорогу преградит шлагбаум с дежурящим охранником. А посреди реки на острове стоит спецучереждение…***
— С двумя кроватями, пожалуйста, — попросил Ричард у газели в возрасте, подоспевшей к стойке регистрации в уютном, залитом через стеклянную дверь и прикрытым ажурными занавесками окном светом, лобби. Вслед за боссом внутрь, поддев лапой дверь, зашёл Артур — он держал в руках сумку и рюкзак. — Вы из полиции? — спросила хозяйка, пододвигая лосю регистрационную книгу, чтобы тот расписался, а затем и ключ от номера на втором этаже. — А что, так похоже? — пошутил Артур, остановившись подле своего начальника. Волк постарался мотнуть головой, чтобы поправить съехавшие набок очки. Он ожидал что владелица лишь просто улыбнётся, но она ответила потише: — Если вы в тюрьму, то… Начальник там такой упырь… — после того как Ричард оставил свою подпись, газель повернула книгу к себе и продолжила всё тем же приветливым тоном, — Через дорогу есть кафе, тамошняя хозяйка готовит вкуснейшие блинчики. Если зайдёте, скажите что вы от Маргарет!***
Агентам предстояло погостить в городке три-четыре дня. Минимум четыре интервью, два с Беллвезер, два с Хряксоном. Повторные допросы являлись вынужденной необходимостью, многие звери, пускай раньше и проходили эти процедуры, всё же терялись из-за неожиданной природы вопросов офицеров. Без разницы какой был срок, пусть это было пожизненное или же зверь мог ожидать что однажды выйдет на свободу — они всегда чувствовали подвох. Позже они успокаивались и охотнее шли на контакт. Агенты закинули вещи в номер, Ричард отогнал машину на стоянку неподалёку, после чего они отправились перекусить в кафе, про которое упомянула хозяйка мотеля. Уютное заведение, будто бы не менявшее интерьер с 50-х годов, застывшее в своей комфортной эпохе простой жизни. Деревянная отделка, хром в элементах дизайна… и роскошные красные кресла-диваны у столов за которыми сидели немногочисленные посетители. Звонок над дверью заставил винторогую газель, до того смотревшую телевизор над стойкой, обратить внимание на гостей. Ричард кивнул ей и проследовал к первому свободному столику. Артур поспешил за ним. — Добро пожаловать в «Little Castle»! Меню, пожалуйста. — поприветствовала их газель, одетая под стать стилю заведения — красное полосатое платье и яркий желтый фартук вызывавший ассоциации о старых придорожных кафешках. Парочка уселась за столик. Она подала им пару листиков со списком блюд и приготовила блокнот — У вас, говорят, готовят очень вкусные блинчики? — спросил лось, даже не прикоснувшись к меню. Он широко улыбнулся владелице. — О, наше фирменное! Хотите с кленовым сиропом, или… — Давайте с кленовым. И кофе, с молоком. — А мне… — Артур немного замешкался пробегая взглядом по меню, — Можно яичницы с грибами, куриными колбасками и сыром… — волк пальцем показал на фотографию, — И тоже кофе с молоком. — Пока вы ждёте заказ, могу предложить прохладительные напитки, — предложила газель. — Просто яблочного сока, я за рулём, — сказал Ричард. — Мне тоже, — кивнул Артур. Приняв заказ, газель устранилась на кухню. А Артур на секунду задумался, глядя в окно. — Упырь? — задумчиво произнёс волк. — Не то чтобы упырь… — сказал лось, поправляя галстук, — Просто неприятная личность. Карьерист. Марк Уинтерс. Он только лизать задницы умеет. Как он дослужился до такой высокой должности… — Поработав языком сверхурочно? — пошутил волк — Ты с ним знаком? — Пересекался пару раз, ещё очень давно. Но тогда он не был начальником «Ошейника». Не говори с ним, я зайсусь им сам. Ошейником называлась та самая тюрьма где содержалась Беллвезер. Осуждённых за особо тяжкие и необычные преступления направляли в тюрьмы специальных режимов, правила в них устанавливались самые строгие. Если в обычной тюрьме заключённые могли рассчитывать хоть на какую-то автономность вне часов обязательного приема пищи, исправительных работ и отбоя, то в таких звери ходили как по струнке всё время вне камер. В некоторых, таких как Ошейник, не разрешалось даже сидеть на кроватях в камере пока не пробил отбой, или разговаривать вне определённых зон. Газель вернулась и поставила перед агентами стаканы с соком. — В его тюрьме же… — Артур показал на горло — Заключённые носят электрические шокеры? Лось кивнул. — Иначе бы эту тюрьму так не назвали. Интересное изобретение, не находишь? — Говорящее… Наши объекты исследований их будут носить и во время допроса? — По правилам им нельзя покидать свои камеры без шокеров. — Это может повлиять на результаты. — Думаешь они будут менее сговорчивыми? Могу попросить охрану снять их на время… — лось глотнул сока из стакана. — Как минимум это позволит установить доверие. Не будем играть в хорошего и плохого полицейского, будем оба хорошими… — кивнул волк, после чего тоже затянулся соком. Артур был бы не против пива, но сейчас служба... И затем он заметил что-то, что не вписывалось в картину этого небольшого кафе. Голдфилд, маленький этнический анклав парнокопых обитателей прерий и саванны. До сего момента он не встретил здесь ни единого хищника. А теперь на него с интересом смотрела пятнистая гиена одиноко сидящая через несколько столиков от них. Падальщик с интересом навострил уши, наблюдая за агентами. А как только он уловил на себе волчий взгляд, на секунду отвернулся, подбирая что-то со стола и поскорее встал. И только тогда Артур увидел — на самце гиены одета бежевая полицейская форма. А со столика он подобрал фуражку, которую мигом надел на голову. На груди — шестиконечная серебрянная звёздочка. На вид ему лет сорок. Большой черный нос. А неухоженная шерсть на кончике морде образовывала эдакие «усы». Гиена подошёл к столику агентов. — Чёрт… — еле слышно процедил сквозь зубы волк. — Господа? — поприветствовал их падальщик, широко улыбаясь во всю пасть и обнажая опасные острые зубы. — Здравствуйте, — кивнул ему Ричард, — Мы знакомы? — Нет. Позвольте представится, Джеффри Чейз, шериф округа Голдфилд. — Ричард Муссберг, Артур Вуффер… — ответил лось. — Извините что так внезапно, но я не ожидал увидеть в наших краях АСР. Что-то случилось? — А, мы тут проездом! — сказал Артур. «Заинтересовался когда увидел высокое начальство. Может расслабиться, мы не по его душу» — заключил волк. Но падальщик не ушёл. — Вы в тюрьму? — Тут только одна дорога… — кивнул лось, — Знаете, а раз вы так рядом живёте, можно вас спросить кое-о-чём? Не хотите присесть? — Ричард показал лапой на место рядом с Артуром. Гиена плохо скрывал свою заинтересованность и энтузиазм. Наверное, он редко пересекался с агентами АСР, либо ему что-то было надо. Артур надеялся что падальщик из вежливости откажется, но, видимо, природный наглый характер у гиен в крови, как хитрость была присуща лисам, а лидерство было стезёй львов. Он присел рядом с пододвинувшимся волком, который отвернулся, лишь бы гиена не увидел как тот скривил морду от недовольства. — Вы там бывали? — продолжил лось. — В тюрьме? Внутрь я не заходил, не приходилось, — гиена издал смешок, — Но наш участок иногда просят обеспечить дополнительную охрану при этапировании. Там просто содержат и крупных зверей, с ними мороки… — Крупных, — подметил лось, — Видели мистера Литтла? — Того слона? А как же! Весь хобот в татуировках… Весь жуткий такой, и пялится всегда. Будто готов растоптать… — шериф прищурился, — Если вы за ним… По его делу открылись новые обстоятельства? — Не совсем… Хотя… — лось задумчиво посмотрел на Артура. — Хм? — удивился волчонок. — Может… Нет, не бери в голову. — Так что всё же случилось? — спросил шериф — Да ничего такого. Едем допрашивать Беллвезер, — ответил лось. — Овечку? Ох ёлки, ту самую Беллвезер! — вздохнул шериф, — Вот кто-кто, а с ней бы я сам не прочь поговорить! Я даже пропустил её этап, всё сделали ночью… — Максимально секретно, — кивнул Ричард, — Только просьба... Не говорите никому что мы тут были, по крайней мере пока. — Само собой! К столику снова подошла газель. В лапках она держала подносы с обедами Артура и Ричарда. — Приятного аппетита… — газель поставила подносы с обедом перед гостями, а затем обратилась к гиене, — Джеффри? — А? — Всё хорошо? — парнокопытная покосилась на Ричарда. Газель беспокоилась за падальщика, пожаловали серьёзные звери. — Да-да, Лилли, всё окей, — шериф широко улыбнулся хозяйке забегаловки, — Господа просто интересуются как там в Ошейнике. — Ах, слава богу… — газель немного расслабилась, — Подойдёшь на кухню потом? — Конечно, дорогая! — гиена кивнул ей и помахал лапкой как она пошла обратно за стойку. «Дорогая» — усмехнулся про себя Артур. Такие пары, совсем непохожих друг на друга зверей не такая уж редкость в этом мире. Те же Ник и Джуди — они вот поженились… «Только интересно… Этот шериф и газель, они будто бы чего-то испугались» — подметил про себя волк. Тихий городок таил в себе мелкие интрижки, пока не придут страшные дяди и наведут свои порядки в соответствии с законами большой земли... Прошло полчаса. Лось и гиена увлечённо обсуждали всяких асоциальных зверей, что те натворили, как их поймали. Лось с гордостью рассказал о своём маленьком «подвиге» из 90-х, раскрытии убийства летучей мыши и аресте подозреваемого по этому делу. Целых три года гривистому волку удавалось ускользать от следствия. Бесчисленные опросы родственников, знакомых... Дело уже считали полностью безнадёжным, пока однажды Ричард не заприметил что на счёте знакомого летучей мыши, того самого волка, происходят частые пополнения средств. И на следующем допросе в доме подозреваемого нашли страшную деталь. Преступник, несмотря на тщательную подготовку, оставил у себя анатомическую карту летучей мыши, где маркером отметил точки где следует использовать иглу чтобы парализовать крылья. После чего преступник выведал у жертвы под пытками комбинацию к сейфу со спрятанным внутри несколькими платиновыми и золотыми слитками. И затем он нанёс решающий удар иглой прямо в сердце летучей мыши. Последовали долгие допросы, дополнительные экспертизы, анализы… Прямых улик не было, иглы подозреваемый выкинул и их не смогли найти. Но Муссбергу всё же удалось установить виновность подозреваемого умело согласовав с прокурором план действий на суде. Волк и его адвокат не смогли построить убедительную защиты, слишком много фактов которые никак не могли проверить. Объяснить откуда у него накапало несколько сот тысяч подозреваемый не сумел. Скорее всего слитки волк продал и постепенно зачислял деньги себе. А диаграмма, вкупе с предыдущими неубедительными показаниями, послужила последним гвоздём в крышку гроба подозреваемого. Присяжные поверили лосю с его верной теорией, чем хищнику, который увиливал от объяснений и часто не мог дать однозначные ответы. Спустя несколько месяцев после назначения наказания шерсть гривистого волка всё таки нашли, за батареей отопления в доме убитого. Богатая летучая мышь жила в особняке с большими открытыми комнатами где он мог без проблем летать. Площади помещения создали проблемы как и подозреваемому так и полиции, прочесать каждый квадратный метр оказалось трудной задачей. На месте предполагаемого убийства даже сняли паркет в надежде найти между деревяшками шерсть. Искать надо было в другом месте, где волк и мышь разговаривали у окна, где в какой-то момент преступник схватил жертву за горло. Джеффри же поделился рассказом о попытке этапируемого заключённого сбежать прямо в городе, когда машина сделала остановку на перекрёстке. Трусливый проворовавшийся муравьед, которого подозревали в причастности к исчезновению его бизнес-партнёра. Дело в начале нулевых. Исчезновение кролика-бизнесмена заставили возбудить уголовное дело о пропаже, возможном похищении или даже убийстве. Все стрелки указывали на муравьеда. На допросе он сразу же потребовал адвоката, тот советовал ему ничего не говорить, но вместо этого паникующий бизнесмен начал нести околесицу. Всплыли подробности о миллионах, которые зверь беззастенчиво клал себе в карман при перечислении денег в строительные фирмы, а когда всплыл вопрос о его друге — начал нести очень подозрительный бессвязный бред. К тому же он постоянно менял показания. Обыскали его квартиру, там нашли кроличью шерсть и рубашку с пятнами крови. Потом нашлись свидетели которые видели муравьеда на мосту выкидывающего в воду какой-то пластиковый мешок. Состоялся суд, муравьеду назначили довольно суровое наказание... В Голдфилде, будто бы в соответствии с бардаком, которым было пропитано дело муравьеда, он смог сбежать из полицейского фургона, в котором неплотно закрыли дверь. Его поймали в общественном туалете, куда зашёл Джеффри по нужде, открыв кабинку где и прятался несчастный долгоносый зверь в перепачканном оранжевом комбинезоне. А кролик нашёлся на следующий день, целый и невредимый, когда он попытался купить билет на самолёт, чтобы сбежать через океан. Оказалось что всё что сказал муравьед было правдой — они разругались из-за их махинаций, кто кому сколько должен. Муравьед тыкнул когтем в нос кролику, разбил его. Кролик зачем-то, вместо того чтобы воспользоваться платком, пытался остановить кровь из носа рукавом. Сбежав, он, пока было время, срочно перевёл все наворованные деньги на третий счёт, снял деньги и положил на новый фиктивный. Обнаружив пропажу и поняв что дело пахнет керосином, на следующий день муравьед достал все компрометирующие бумажные документы, собрал в мешок и, вместо того чтобы их сжечь, выкинул их ночью в море. Кролик исчез, решив переждать в дешёвом отеле некоторое время, не предупредив никого из своих друзей или семьи. А когда родители кролика подняли тревогу, не найдя сына, они обратились в полицию и та быстро вышла на след горе-бизнесмена. Кролик всё узнал из телевизора и решил что надо ждать до того как посадят муравьеда. Но он прокололся на последнем этапе, когда воспользовался своим настоящим паспортом чтобы купить билет на самолёт... После этого муравьеду пришлось сидеть только за махинации и воровство, теперь уже деля тюремную камеру с бывшим партнёром. Артуру оставалось лишь слушать о былых днях славы своего босса и иногда поддакивать. Ричард рассказывал о таких серьезных делах. А самое большое достижение Артура — это заговорить гиену, которая держала в своих лапах заложника, обещаниями о беспрепятственном выезде из Зоотопии, пока Джуди незаметно подкралась сзади и вырубила его тазером. Кому-то достаются все лавры героя, а кто-то просто работает и марается в дерьме. Снова Джуди вышла из этой истории главной героиней. — …Да уж, как таких уродов только Земля носит, — гиена покачал головой, дослушав рассказ Ричарда про Шелби. Он выпил немного пива, что принесла ему некоторое время назад газель. Ему, видимо, служба не помеха расслабиться. — Ну откуда-то же появляются, — Ричард развёл лапами, — По таким вопросам это к нашему эксперту-психологу… Гиена посмотрел на волка. — Мистер Вуффер? Что толкает зверей на такую дичь? — Каждый случай по своему уникален, — до того лишь изредка вставлявший в разговор фразы волк получил какой-то шанс утвердиться, — Самой частой причиной, открывающей зверям ворота к совершению самых страшных поступков, является аномалия процесса взросления и испытание на себе девиантного поведения, направленного со стороны близких или авторитетных фигур в юном или детском возрасте. Это даёт дефекты психики, что позже выливается в асоциальное и девиантное поведение. Гиена приподнял бровь: — Аномалия процесса взросления? — Артур имеет ввиду что чаще всего убийцы вырастают в семьях каких-нибудь подонков и алкашей, — пояснил Ричард, — Огребают в детстве, потом вымещают злость… — Не только, — продолжил Артур, — Это лишь одна из причин. Чрезмерная амбициозность, психопатия, биологические аномалии, низкий уровень эмпатии, внутреннее убеждение в потребности переступить какую-то черту, постепенное расширение окна Овертона из-за внешних факторов, и прочее… Это всё играет свою роль! Ну или даже чрезмерное самолюбие, нарциссы тоже на это способны. — Как Чарли Хенсон? — спросил шериф, — Если вам удастся, вы сможете встретить его в Ошейнике. Артур аж приоткрыл пасть: — Безумный кролик? Тот самый? — Да, а что? — гиена снова сделал глоток из кружки. — Я думал он уже… того! — Эта тварь ещё сто лет проживёт, — засмеялся гиена. И затем Артур почувствовал как в кармане брюк падальщика завибрировал телефон. Тот, продолжая держать в лапе кружку пива, достал мобильник. — Прошу меня извинить… Шериф встал из-за стола и отошёл к стойке чтобы ответить на звонок. Артур же наклонился к боссу: — Зачем ты его пригласил? — шепотом спросил волк. Артуру было довольно неприятно, незнакомый зверь, устроили внезапные посиделки. Правда это босс его пригласил присесть… — Ну он же сам подошёл. А ты заметил как испугался? — тихо ответил Ричард, — Готов поспорить что они в участке чего-то воротят. Не обращай внимания. Он нервничал, думал что мы за ним. Просто пытался заговорить нас. Ну и чего бы не завести полезный контакт? — Да я вижу. Но может не надо… — Не любишь таких экстравертов? Артур не успел ответить. Он услышал как гиена поставил кружку на поднос, отчего раздался неприятный металлический грохот. А затем шериф удивлённо спросил собеседника в телефоне: — Да ты что, шутишь!? От до того бесконечно приветливого тона не осталось и следа. Словно в самой атмосфере жизнерадостности и энтузиазма, что следовала по пятам за пятнистой гиеной, что-то надломилось. — Ничего не трогай, я буду через пять минут! — сказав это, гиена отправился быстрым шагом к выходу. — Джеффри! — окликнула газель хищника, увидев его с кухни. — Лилли, мне надо бежать. Муссберг, Вуффер… — падальщик кивнул агентам на прощание и был таков. Ричард только пожал плечами. А затем допил последний глоток своего бодрящего напитка и вздохнул: — Эх… Чертовски хороший кофе.***
Спустя некоторое время Артур и Ричард вновь продолжили свой путь на машине. Дорога, преодолев границу лесного массива, потеряла скучную прямоту. Она начала петлять, подчиняясь холмистому рельефу. — Думаешь они накручивают себе оклад? — немного безучастно спросил волк, облокотившись о дверь и наблюдавший за многовековыми деревьями. — Не удивлюсь если это так, — пожал плечами лось, продолжая следить за пустынной дорогой, — В отчётах или бухгалтерии можно накрутить себе часы. — Может рассказать об этом? — волк взглянул на лося. — Кому? — Внутренним расследованиям. — Ха, и как это доказать? — улыбнулся Ричард, — У них в лучшем случае просто смены будут перекрывать друг друга, а это так себе улика… И местные вряд ли заметят что сотрудники меньше проводят времени на улице чем указано в бумагах. — Но ведь… — И потом, у наших есть дела поважнее. Из-за таких мелких махинаций время тратить… Волк немного разочарованно вздохнул. — А ты этим занимался? — спросил Артур. — Первый год в полиции, в некоторые дни. Это так, я максимум на карманные расходы заработал. В полиции Зоотопии, как и в других местах, оплата комбинировалась по показателям времени службы и эффективности раскрытия правонарушений. С конца девяностых начались эксперименты — начали внедрять систему опросов эффективности полиции. После обращения и закрытия дел пострадавшим и обратившимся к службам правопорядка зверям предлагалось заполнить анкету где они бы ставили баллы за выполненную работу. Однако от этой инициативы вскоре отказались — ответы не всегда отражали реальное положение дел, кто-то занижал или завышал оценки. Но чаще всего эти анкеты игнорировали. После этого полицию перевели на электронную систему учёта, теперь показатели были в ведении компьютера. Иное дело что во многих мелких городках до сих пор этот учёт вёлся вручную, что позволяло всё так же завышать себе зарплату. — Артур, ты не так давно работаешь под моим крылом, и… — Ричард? — волк навострил уши. Лось не ответил. Он отпустил одну лапу с руля и прыкрыл рот чтобы прокашляться. — Ох… Так вот, Артур. Ты ещё только в самом начале пути. Если бы ты поработал в полиции с моё, то такого бы насмотрелся… На некоторые вещи перестаёшь обращать внимание. У каждого зверя своя жизнь, свой уютный мирок. Если это не вредит, то чёрт с ними. — Я слишком рано попал в АСР? — волк истолковал это как подколку. — Поздно, рано… Это неважно. Просто ты должен знать — не всё что попадает нам под руку заслуживает внимания. Кому надо — тот займётся. — Как скажешь, — пожал плечами волк. Спустя пару секунд лось, отвлёкшись ненадолго на яму в асфальте и объехав препятствие, задал внезапный вопрос: — А ведь твой отец тоже офицер? — Это тоже указано в моём досье? — парировал волк. — Там указано всё самое важное. Не из-за него ли ты пошёл в полицию? — М-м-м… — замялся хищник, — Ну может быть… — Ха. Семейная традиция. Артур на секунду задумался. — Это плохо? — Нет, почему же. Я бы сказал, это хорошо. Семья это отличный мотиватор. Можно сказать, кредо. В какой-то степени чтобы быть офицером надо не просто носить значок. Мы звери из особого теста. Тебе стоит… — лось запнулся на полуслове. — Что? — А, не бери в голову. Скоро всё сам поймёшь. Лось покосился на своего напарника. В тот момент Артур внутренне догадывался что хотел сказать его босс. Волк подозревал что с ним самим не так. Лось, старый круто сваренный коп. Закалённый годами службы, видел насквозь своих сослуживцев. В Артуре пока не было того огонька, что сиял в Ричарде. Некая отстранённость, не от мира сего, тихоня-отличник всегда следующий согласно инструкции… С талантом к психоаналитике. Волку надо раскрыться, вести себя более уверенно. Артур представил что думает его босс: «Через пару лет ты преобразишься. Все начинали с чего-то, и я тоже. Если будешь стараться то станешь экспертом высшего уровня» Артур улыбнулся от лести самому себе. Не страшно. Как и сказал Ричард, он всё ещё в начале пути. — Мы на месте, — сказал лось после очередного поворота. Машина вырулила из-за деревьев. Взору агентов открылась разорвавшая рельеф многовековая река. Они оказались на небольшой огороженной площадке с парочкой двухэтажных зданий. КПП. Шлагбаум перекрывал дорогу дальше на бетонный пирс. Охранник возле шлагбаума, атлетичный тигр, поднял правую лапу, подзывая агентов. Ричард остановил машину и приготовил удостоверение. Артур поскорее достал своё из кармана… и случайно выронил оттуда же свой вейпер. Ричард опустил стекло. — Здравствуйте, — поприветствовал их тигр. Он бегло прочитал имена. — Паром скоро? — спросил лось, убирая значок. Артур тем временем копошился, пытаясь достать с грязного пола курилку. — Вы вовремя. Через пятнадцать минут, — тигр кивнул куда-то вдаль, — Машину можно оставить тут, — на этот раз он показал на импровизированную неразмеченную стоянку за одним из зданий. Там уже приютилось несколько седанов и фургон спецназа. Отогнав машину, Ричард отправился переговорить с тигром о чём-то. А Артур, оттерев мундштук от пыли и захватив с собой планшет в наплечной сумке, подошёл вплотную к берегу. Волк оперся лапой на крупный валун и уединённо затянулся дымком. Солнце играло светом на мелких волнах. А они, ударяясь о берег и бетонный пирс радовали слух. Ветерок трепал шерсть на затылке и запахи леса, перемешанные с дымом, шептали нервной системе волка нотки успокоения. И всю эту картину безмолвной идиллии разрезал, будто нещадный скальпель по плоти, зловещий комплекс вдалеке, в полутора километрах от берега. Окружённая холодной водой тюрьма, захватившая продолговатый, ныне лишенный растительности, остров прямо посреди величественной реки.***
Из заметок офицера Фералеза: Шелби, несомненно, является одним из самых ярких ныне живущих примеров маниакально параноидальной шизофрении. Очень яркая внешняя симптоматика, безумные бредовые идеи, ажитированность которую удалось купировать лишь мощными нейролептиками. Однако внутренние голоса отсутствуют, нету сниженного аффекта, что тем не менее не помешало вынести лечащим врачам предварительный диагноз. Яркий парафренный синдром. Поначалу были подозрения на кататоническую шизофрению. Шелби сохраняет свои идеи неизменными, он выстроил для себя картину мира, и более того, данная картина мира оформлена в чётко очерченное «единое целое» без несостыковок, кроме её очевидной фантастичности. Это может свидетельствовать о продолжительном и непрерывном течении заболевания, дефект устойчивый. Я отправил запросы в несколько клиник, проходил ли у них пациент с подобным набором симптомов, но ответа пока не последовало. Вполне вероятно Шелби никогда не обращался за помощью, скрыв своё заболевание до момента его поимки. Также это может свидетельствовать о низкой социальной адаптированности и отсутствию значимых контактов — ни родные, друзья или же какие-либо другие звери с которым он мог бы общаться (если таковые имеются) не заметили дефекта и не предприняли мер. Скорее всего до развития заболевания у Шелби был истерический преморбид и/или слабая неустойчивая психика, повышенная внушаемость. Затем последовало событие или же период стресса связанный с грызунами, что вылилось в фантастический бред. Стоит отправить запросы в Родентию, не видел ли кто из тамошних обитателей этого барана раньше. Весь мир против него, вездесущие грызуны заключили договор с демонами из преисподней, те же демоны подарили грызунам космические корабли а также паранормальные способности. Грызуны тайно имплантируют чипы в мозги всех остальных зверей и когда они завершат процесс — они их активируют, что заставит жертв сесть на корабли и отправиться в космос, позволив мышатам захватить Землю.