***
Юнги укладывает Чонвона в кровать, после того, как они искупались в ванне с пеной и резиновой желтой уточкой. Маленький омежка сонно хлопает глазами, смотря на папу, пока тот поглаживает его по волосам, накрывая теплым одеялом с маленькими желтыми звездочками. Малыш льнет к теплой ладони Юнги, что вызывает у того самые теплые родительские чувства внутри. — Спокойной ночи, Вон-а, — Мин склоняется к сыну, целует в маленькую пухлую щеку. — Спокойной ночи, папа… — Тихий детский голос доносится до ушей старшего. — Я люблю тебя. — И я люблю тебя. Юнги снова целует сына в щеку и уходит, приглушая в детской свет. Он прикрывает дверь и сильно сжимает губы, сдерживая слезы весь вечер рвущиеся наружу. От детского сада он уезжал с таким тяжелым сердцем, перед глазами стоял пораженный и сломленный Чонгук. Не так он представлял, что расскажет альфе об их сыне. А судьба в очередной раз решила поиздеваться над ними. Он так устал. Просто хотел забрать сына из детского сада, приехать домой, а потом лечь вместе с ним спать и спокойно выдохнуть, что еще один день они прожили хорошо. Вдвоем. Ну вот он сидит сейчас в своей маленькой квартирке в спальном районе, беззвучно плачет в ладони, чтобы Чонвон его не услышал и ненавидит тот момент, когда снова встретил Чонгука в своей жизни. Он практически научился жить без него. Тихая истерика быстро проходит, оставляя после себя паршивое послевкусие опустошения. Юнги смотрит в пол, стирая пальцами слезы с щек. Он обещал себе, что больше не будет плакать из-за альфы, но в итоге обещание держать слишком сложно. Омега пытается отмахнуться от угнетающих его мыслей, направляя их к предстоящему третьему дню рождения сына. Полторы недели до самого важного дня в его жизни, нужно купить хороший подарок, заказать торт, повесить шарики и позвать на праздник других детей из группы Чонвона, чтобы ему было с кем поиграть. А еще омеге нужно приготовить еду для всех. Столько приятных хлопот, надо перестать хандрить. Мин еще немного сидит в размышлениях, потом сам отправляется в душ и готовится ко сну.***
В эту субботу Чонгук чувствует себя окончательно разбитым, когда просыпается на работу раньше будильника и от переживаний не может больше уснуть. Он выезжает в больницу, выжидая время, и оказывается в ординаторской самым первым. Хосок встречает его с поджатыми губами в сочувствующей улыбке. Тэхён уже рассказал ему про случай в саду и альфа только сдержанно кивнул на все вопросы Хосока. — Слушай, ну… — Подбирает слова Хосок, видимо тоже всю ночь думая об этом. — Отцом быть круто, наверное, да? — Да иди ты! — Шикает альфа под гаденький смех друга. — Кусаешься, значит все в порядке. Давай, надвигайся на Юнги штурмом. — Я как бы в процессе. Не мешай мне! Хосок еще пару раз подкалывает его, затем рассказывает ему подробности своего ночного дежурства и передает ему свою смену, напоминая о том, что сегодня вечером они все вместе договаривались сходить в бар, после работы. Чон прощается с ним до вечера и спешит на планерку. Оставшаяся половина дня проходит сносно, Чонгук делает обход пациентов по палатам и возвращается в ординаторскую, по пути столкнувшись с врезавшимся в его ноги ребенком. Мальчик отшатывается, почти падая назад, но альфа вовремя успевает подхватить его и потянуть на себя. — Малыш, все в порядке? Ты не ударился? — Чонгук опускает младшего на ноги, присаживается на корточки, вглядываясь в детское лицо, и улыбается уголком губ. Тэхён был прав, этот ребенок и правда так на него похож. И как он не заметил этого сразу же? — Боже! — Летит следом за ним взъерошенный омега, — Я же говорил тебе, не бегать, Чонвон! Почему ты сегодня с самого утра не слушаешься меня? Чонвон смущенно морщит носик, смотря на Чонгука исподлобья. Робко качает головой в стороны, тихо отвечая альфе, что «нет, не ударился». Из-за того, что Юнги его отчитывает, он еще больше опускает голову вниз, как нашкодивший котенок, прижимая уши. — Все в порядке. Ничего страшного не случилось. — Чонгук поднимает взгляд на Мина и тот тяжело вздыхает, смотря на него в ответ. — Простите, доктор Чон. Мой сын сегодня немного непослушный. Я прослежу за ним. Спасибо, что словили его. — Юнги… — Чон уверенно смотрит омеге в лицо, продолжая сидеть на корточках, перед Чонвоном, — Давай поговорим? — Извини, но мы с Чонвоном пришли проведать Чимина. Поэтому не сейчас точно. — Пожалуйста, удели мне хотя бы пять минут? — Чон умоляюще улыбается омеге, затем переходит к ребенку. — Кажется, у меня в ординаторской было банановое молоко. И я обязательно поделюсь с тобой им, если вы с папочкой сходите со мной вместе в мой кабинет. — О нет! Чон Чонгук, ты грязно играешь! — Хмуро цедит Юнги, понимая, что как только у его сына загорятся глаза при упоминании бананового молока, тот не сможет отказать. Никаким образом. И, кажется, альфа фишку просек, потому что тут же победно ухмыляется и подхватывает на руки довольного Чонвона. Юнги ничего не остается, как обреченно следовать за ними до самой ординаторской, наблюдая, как два самых любимых человека в его жизни сошлись на любви к банановому молоку. — Дядя, а ты точно поделишься со мной? У тебя правда есть банановое молоко? — Маленький омежка обхватывает альфу за шею, внюхиваясь в вкусный запах капучино, исходящий от него. Ему нравится, как он пахнет. Его успокаивает этот запах. — Конечно, поделюсь! — Улыбается мужчина, — Дядя Чонгук отдаст тебе все молоко, если захочешь. — А что будет пить дядя Чонгук сам? — Чонвон грустно дует губы. — Чонвон, дорогой, не задавай слишком много вопросов. — Юнги догоняет их, недовольно посматривая на сложившийся тандем. — Слушайся папу, хорошо? — Чонгук вглядывается в большие карие глаза, что смотрят на него теперь с большим восхищением и улыбается уголком губ. Омежка робко кивает в ответ, немного краснеет и прижимается носом в альфью шею. Юнги понимает, что, кажется, все идет по одному месту. Его сын только что попал на тот же крючок, что и он когда-то… И вроде бы это не то, что он хотел бы видеть, но в то же время это то, о чем он всегда мечтал. Видеть, как его сын взаимодействует со своим отцом. В ординаторской пусто, но светло и не пахнет лекарствами, потому что открыта форточка, впускающая в помещение свежий воздух. Чонгук усаживает маленького омежку на диван и идет к мини-кухне, доставая из холодильника целую упаковку бутылочек с молоком. Глаза Чонвона тут же загораются еще большим восхищением. Юнги немного ревниво скрещивает руки на груди. — И сразу такой послушный стал, вы посмотрите на него! — Бурчит Юнги. Чон наблюдает, как ребенок с удовольствием присасывается к трубочке с молоком, двумя руками ухватившись за большую пузатую бутылочку молока. Затем переводит все свое внимание на Юнги и подходит к нему. — Послушай, Юнги… — Нет, это ты послушай! — Омега тыкает пальцем в альфью грудь, нервно сглатывая. — Если ты думаешь, что у тебя получится таким образом очаровать моего ребенка, чтобы прицепиться ко мне, как банный лист, то у тебя это…. Мин не договаривает, встречаясь с ореховыми глазами мужчины. Они настолько грустные и отчаянные, что все слова, которые так и рвались наружу, чтобы побольнее уколоть, вмиг улетучились. — Я, конечно, хочу понравиться твоему сыну, Юнги. — Начинает осторожно Чонгук. — Но и, так же, я тоже хочу, чтобы ты дал мне возможность все исправить. У меня много к тебе вопросов, но самый, наверное, важный сейчас вопрос для меня это… — Он оборачивается на занятого вкусняшкой ребенка и вновь взволнованно смотрит на него, — Ты позволишь мне быть рядом с вами? Юнги очень сильно удивляется. — Ты… — Рвано выдыхает омега. — Ты даже не собираешься узнать, кто отец Чонвона? Есть ли у меня сейчас альфа? Куда я пропал и почему? Тебе это тоже не интересно? У меня, знаешь ли, к тебе тоже миллион вопросов. — Мне неважно, кто его отец. Даже если он у тебя от другого, я просто хочу быть с вами. Я буду помогать, я хочу принять его, как своего сына. — Ты серьезно? — Голос Юнги дрожит, он испугано поглядывает на Чонвона, который даже не замечает, что происходит и неуверенно поджимает губы. — Юнги, я все это время искал тебя, я не мог жить дальше, хотя все вокруг твердили мне об этом. Абсолютно каждый. Папа каждый день капает мне на мозги, чтобы я сходил на свидание в слепую с каким-то омегой из высшего общества, а мне нужен только ты. Я три года не знал, что с тобой и почему ты пропал? Я искал тебя даже в Тэгу, но твои родители сказали, что ты ушел из дома. Я места себе найти не мог, что с тобой произошло. Хосок мне постоянно твердит, что я должен перестать искать тебя, жить своей жизнью. Но что я могу сделать, если я не могу нормально жить без тебя? — Подожди… — Хмурится Мин. — Какое еще свидание? Разве ты не уехал в Америку, чтобы сыграть там свадьбу с омегой, который был твоим женихом изначально? А Ким Тэхён? — Это все, что ты услышал из того, что я сказал? — Усмехается Чонгук. — И какая еще свадьба? Нет у меня никого, и не было, кроме тебя. Папа все еще бесится, что не может заставить меня встретиться с его пассиями, а Тэхён…. Ты подумал, что мы вместе? — Ну… — Юнги отводит взгляд. — Просто о чем я еще мог подумать. Ты же то же самое подумал и про меня с Чимином. — Тэхён — мой лучший друг и муж моего друга Хосока. Тот самый Чон Хосок, который делал операцию Чимину. Ты его уже видел. Омега кивает, слегка расслабляясь. — Ну, а Чимин — мой лучший друг. И у него тоже есть муж и сейчас он в командировке. Скоро должен приехать. А пока что я ухаживаю за ним, потому что больше некому. — Ну вот и хорошо. Кое-что между нами уже разрешилось. Но нам правда еще о многом стоит поговорить. — Тепло улыбается альфа. Юнги тоже расплывается в улыбке, без сил оторвать от того взгляд. — Может, ты уже отпустишь нас проведать Чимина? — У меня смена заканчивается через час. Подождете меня у него? Я подвезу вас домой. — Чонгук сует руки в карманы халата. — Хорошо. Юнги кивает ему с улыбкой, умалчивая о том, что он приехал сюда на своей собственной машине.***
Чимин встречает Юнги с Чонвоном с широкой улыбкой на лице. Ребенок уже по-хозяйски взбирается на кровать Пака, обнимая того за шею. В руке у Чонвона вторая бутылка бананового молока, которую Чон дал ему пару минут назад. Юнги недовольно цокает, наблюдая за поведением сына. — Вон-а, аккуратнее, пожалуйста! — Омега хмурит брови, встречаясь взглядом с маленьким омежкой. — Дядя Чимин болеет, не задень его больное место ножками. Сиди смирно. — Дядя Чимин, ты болеешь? — С ужасом в глазах спрашивает Чонвон. Альфа улыбается ему, поправляя темно-каштановую челку с глаз. — Да, Вон-а, болею. Но один добрый дядя врач меня быстро вылечит! — Восторженно говорит Чимин, привлекая внимание малыша в руках еще больше. — Как дядя Чонгук? — Вон оборачивается к папе, застав старшего врасплох. Чимин вопросительно вскидывает бровь, выглядывая из-за Чонвона, чтобы посмотреть на друга. — Да, малыш. Дядя врач Чонгук вылечит дядю Чимина. Поэтому пока что дядя Чимин живет здесь, в больнице. — Кивает Юнги, следя за тем, как меняется лицо Пака с каждым его словом. — Дядя Чонгук крутой! У него есть много-много-много-много бананового молока! — Восхищенно машет ладошкой ребенок. — Вот столько! Папа, он вкусно пахнет. — Чонвон-а, тебе нравится дядя Чонгук? — Хитро сощурившись, спрашивает Чимин. Чонвон на вопрос альфы смущенно морщит нос, прячась в шею Пака. Чимин улыбается, довольно хихикая, на что Юнги поджимает губы. Он знает, что друг сейчас начнет еще больше издеваться над ним, но что он может поделать со своим неугомонно бьющимся сейчас сердцем в груди? Даже его сын не смог устоять перед обаянием Чона. Это у них семейное и никак не иначе. — Ну хватит смущать моего сына. Между прочим, это нормальная реакция на альфу, который тебе нравится. — Дядя Чонгук, значит, да? — Игриво двигает бровью Пак. — Ревнуешь? — Еще чего? — Усмехается Юнги, — Просто он его как-то быстро начал слушаться. Это все отцовское влияние. — Может, наш Чонвон-и, просто чувствует, что дядя Чонгук — его отец? — Чимин переводит взгляд на хлопающего глазами мальчика и кивает ему. Вон вновь смотрит на папу и тот смягчается. — Так что там с Чоном? Я вижу, что вы уже успели повидаться. — Чонвон непослушно бегал по коридорам и врезался в Чонгука. Я и очухаться не успел, как этот умный черт уже поит моего сына банановым молоком, а сами мы у него в ординаторской находимся. И он попросил меня дать ему еще один шанс. Снова попробовать. — И ты сказал ему? Юнги виновато опускает взгляд. — Чимин, он сказал, что ему неважно, кто его отец. Я ждал, что он спросит меня об этом. Вчера он увидел нас в детском саду, и он не сразу видимо понял. Но что если он уже догадался? — Я думаю, что возможно так и есть. Просто он хочет, чтобы ты сам ему об этом сказал. Возможно, он просто не хочет поднимать эту тему, чтобы ты не подумал, что его это так сильно волнует. Пак отпускает ребенка, тянущегося к Юнги и понимающе склоняет голову в бок. Чонвон прижимается к папе, обнимает его за шею и слегка ерзает у него на руках, чтобы поудобнее сесть. Омега помогает ему, поглаживая по мягким волосикам, от которых еле пробивается запах детского шампуня. — Но это волнует меня. Я хочу, чтобы он уверенно спросил меня об этом и я бы сказал, что «да, он твой сын, и я все еще люблю тебя». — Грустнеет Мин. — Неужели по Вону не видно, что он безумно похож на отца. — Видно. Я как только впервые Чонгука на обходе увидел, сразу подумал, кого-то мне он напоминает. А потом, когда он представился, сразу все понял. — Чимин подбадривающее улыбается ему. — Не переживай ты так. Главное, что он все еще за тебя держится. И он не сбежал тут же, узнав, что ты уже родил ребенка. Но он что-нибудь сказал насчет Америки и того омеги? — На самом деле мы еще не поговорили об этом. — Значит, имеет место быть… — Чимин толкнулся языком в щеку, — Ну для более близкой встречи. — Так все… — Смущенно отмахивается Юнги, — Прекрати. Иначе я взорвусь. Альфа хихикает под пристальным взглядом друга. Мин закатывает глаза, недовольно качая головой в стороны.***
Омеги прощаются с Чимином, когда в палату заглядывает Чонгук, уже переодетый в обычную повседневную одежду. Чон закидывает на плечо лямку от спортивной сумки, направляясь к холлу с лифтами. Юнги идет за ручку с Чонвоном, все это время неотрывно бегая взглядом по широкой спине альфы, спрятанной за безразмерной темно-серой худи с капюшоном. Он так скучал по нему. Мин садится на заднее сидение в машине Чонгука, усаживая на свои колени ребенка. Чонвон осматривается вокруг, совсем не понимая, где они и почему его папа так крепко держит его в руках. Но папин запах вкусного печенья успокаивает малыша. Он прижимается к нему, положив голову на грудь, наблюдая за альфой за рулем. Чонгук оглядывается назад и улыбается уголком губ, встречаясь сначала с заинтересованными детскими глазками, а потом с карими глазами Юнги. Омега смотрит на него, склоняя голову в бок. — Куда едем? — Гук разворачивается корпусом к ним, оставив левую руку на руле. — Вы не голодны? — А ты? Ты с работы, все-таки. — Поэтому и спрашиваю. Можем заехать куда-нибудь поесть, а потом я отвезу вас домой? — Вон-а, — Юнги поглаживает сына по волосам, — Хочешь курочку? — Хочу… — Поджимая губы, тихо проговаривает омежка, не переставая следить за взрослым. Чонгук по-доброму усмехается, разворачиваясь к рулю и заводя машину. Они проезжают небольшое семейное кафе по пути и решают остановиться там. Внутри уютная атмосфера, тепло и вкусно пахнет едой. Мягкое освещение и неоновые вывески делают обстановку в помещении еще более располагающей к отдыху. Юнги расстегивает куртку сыну и снимает с его головы шапку, поправляя на голове малыша растрепанные волосы и челку. Они заказывают себе еду, Чонвону фруктовый сок, а себе по дымящейся чашке с ароматным чаем. Мин греет пальцы о кружку, поглядывая на альфу, пока тот в свою очередь внимательно следит за попытками Вона откусить мясо от кусочка курицы. Он тепло улыбается уголком губ, и Юнги вновь чувствует, как его сердце бьется сильнее в груди. С каждым таким разом, ему кажется, будто он спит и все ему это снится. Чонгук так заинтересованно и с любовью во взгляде смотрит на их сына, пока они сидят все вместе и едят вкусную еду. Все не может быть так хорошо вдруг, правда? — Вон любит еще что-то, кроме бананов? — Чон хихикает, переводя взгляд на него. — Он с таким аппетитом жует куриное мясо. — Да, он любит курицу. Особенно, когда она немного остренькая и с кисло-сладким соусом. Ну и бананы, молоко. — Улыбается Юнги, многозначительно взглянув на Чона. — К бананам у него особенная любовь. Я не понимаю, почему он не любит клубничное молоко и вообще клубнику, но видимо от меня решил взять только самую малость. В остальном он очень похож на своего отца. — Что ты имеешь против бананов? — Наигранно хмурится Чонгук, делая глоток из своей чашки. — Очень забавно, когда твой бывший любит банановое молоко, а потом у тебя рождается сын, который тоже любит банановое молоко. Вселенная прям так и кричит «я хочу поиздеваться над тобой». — Усмехается Юнги. — Просто он и так придирчивый в еде с малых лет, а потом устраивает мне истерики, если я ему не дам банан или, упаси боже, что-нибудь со вкусом банана. Чонгук тихо смеется, поджимая губы, морща большой нос. И Юнги грустно вздыхает, потому что ничего не изменилось, даже эта его черта все еще отдается в омежьей груди сильным стуком сердца. Он такой влюбленный, черт возьми. — Может вселенная просто хочет сказать, что тебе стоит вернуться к своему бывшему? — Альфа перестает смеяться, поднимая взгляд ореховых глаз на Юнги. Они смотрят друг на друга, Юнги молчит, боясь ляпнуть, что может быть он сам этого хочет, но их зрительный контакт перерывается в момент, когда Чонвон громко чихает за столом. — Зайка, ну ты чего? — Мин немного смахивает с себя нарастающее между ними напряжение, чувствуя, как его щеки начинают гореть. Он склоняется к сыну, чтобы удостовериться, что с ним все хорошо. Чонвон промаргивается прослезившимися глазами, после того, как чихнул и смотрит то на папу, то на альфу. — Будь здоров. — Да, будь здоров, Чонвон-и, — Чонгук наблюдает за обеспокоенным Юнги. Ребенок вызывает у него в груди такое трепетное тепло, он не сдерживается и улыбается ему, ловя его взгляд карих глаз. Маленький омега скромно улыбается ему в ответ и снова берет в рот кусочек курицы. Юнги треплет сына по волосам, неуверенно переводя взгляд на альфу. — Сильно устал сегодня? — Омега решает сменить неловкую тему, на которую он пока что не готов говорить. Чонгук вздыхает, принимаясь рассказывать, как прошел его день в больнице. Мин с интересом слушает, после чего альфа решает рассказать ему несколько забавных историй из его личного опыта работы врачом, которые вызывают у Юнги смех, сквозь улыбку и многочисленные эмоции на лице. Они много разговаривают, смеются и приглядывают за Чонвоном, который, время от времени, привлекал к себе внимание. Когда они заканчивают, Чонгук платит за счет под нахмуренный взгляд Юнги, который хотел заплатить за себя сам и предлагает подвезти их до дома. — Юнги… — Что? — Они стоят у подъезда дома Юнги. Он всматривается в альфьей лицо и ореховые глаза напротив вызывают в нем бурю эмоций. — Можно взять твой номер? — Чонгук немного нервно сжимает губы, боясь, что тот откажет ему. — Я не буду звонить по пустякам, просто на всякий случай. — Конечно. — Усмехается омега, потом хитро щурится, — Если только дашь мне свой? Чон расплывается в ухмылке и протягивает ему свой телефон. Юнги быстро вбивает в него свой номер телефона, то поднимая глаза на Чонгука, то опуская их в экран, затем нажимает на кнопку вызова. Разносится мелодия звонка на омежьем телефоне и Юнги отдает телефон в руки Чонгуку. Альфа облегченно вздыхает, прячет его в карман джинсов и прощается с омегами, провожая взглядом, как те скрываются за дверьми подъезда. Чонгук чувствует себя опять живым, счастливым и невероятно влюбленным в Юнги снова.***
Чонгук правда пытался сдержать свое слово, данное омеге перед прощанием, но они уже весь вечер переписываются в мессенджере, пока альфа собирается в бар с друзьями. Он влюблено смеется с шуток, которые пишет Юнги, а потом крутится у зеркала, поправляя на себе темно-серую футболку, заправленную в скинни-джинсы с дранными коленками. Альфа в последний раз осматривается в комнате, брызгается парфюмом, сгребает с прикроватной тумбочки документы, кредитку и ключи от квартиры. Из дома он выходит в кожаной косухе и грубых ботинках на ногах. До бара, в котором они с Хосоком и Тэхёном должны были сегодня встретиться, Чон доезжает на такси. Друзья встречают его с улыбками у барной стойки, заказав выпить и для Чонгука. — Ну как дела? — Тэхён загадочно стреляет глазами в сторону альфы, когда тот нехотя отрывает взгляд от экрана телефона. Юнги ответил на сообщение, в котором Чонгук сказал, что идет в бар, и альфе просто жизненно необходимо было увидеть, что там. — Вроде неплохо. Если в общем. — Чонгук быстро улыбается в ответ, утыкаясь в экран. Юнги: Я надеюсь, ты не собираешься много пить? Пожалуйста, следи за собой. Чон усмехается, быстро печатает ответ для Юнги и откладывает в сторону телефон. Он быстро осушает шот виски под пристальным взглядом друзей. — Если в общем, — Начинает издалека Хосок, — Это как? Что там с Юнги? — Вы поговорили с ним? — Тэхён обхватывает губами трубочку от своего коктейля. — Я встретил его сегодня с Чонвоном в больнице. Мы поговорили немного, и я вроде как провел с ними немного времени, после работы. А потом мы обменялись с ним номерами. — Коротко сообщает Чонгук, кивает бармену, заказывая еще пару шотов. — А-а-а, — Протягивает Тэхён, — Так вот почему ты как влюбленный школьник пялишься в свой телефон. Вы типа переписываетесь? — Типа да. — Довольно улыбается Чонгук. — А поговорили вы о чем? — Хосок с интересом кивает другу. — Он сказал, что Чимин не его альфа. — Кто такой Чимин? — Хлопает глазами Ким. — Это лучший друг Юнги, который сейчас лежит у нас в больнице. Хосок его оперировал, а я его курирую. — Гук пожимает плечами, выпивая очередной шот. Горло обжигает виски, отчего альфа слегка морщит нос, но тут же ощущает какой-то прилив бодрости по всему телу. — Вот как. А с чего ты решил, что Чимин его альфа тогда? — Да он просто идиот ревнивый! — Цокает Хосок, тоже осушая свой стакан. — Все мозги мне выел этим Чимином. — Да потому что я был уверен, что между ними ничего нет. И я оказался прав! — Возбужденно восклицает альфа. Его ореховые глаза немного застилает алкоголь потихоньку бьющий в голову. — Даже если между ними ничего нет, что ты собрался дальше делать? — Хосок вскидывает бровь. — Я дал ему понять, что хочу вернуть его. И хочу принять Чонвона, как своего сына. Вот о чем мы с ним поговорили. — Грустно поджимает губы альфа. Он снова выпивает, принимая новый удар алкоголя в крови. — И что он сказал? — Осторожно склоняет голову в бок Тэхён, вопросительно вглядываясь в друга. — То есть о том, что произошло три года назад, вы вообще не разговаривали? — Нет. — Качает головой Гук. — Но он, так же, ничего и не сказал насчет моего предложения. Мы, конечно, болтаем почти весь вечер в сообщениях, но вдруг он не хочет? Я так расстроен. — Естественно. — А Чонвон… — Пьяно улыбается Чонгук. В его груди снова теплеет при упоминании о ребенке. — Он такой потрясающий! Я так хочу ему понравиться. Я так хочу, чтобы он правда был моим сыном. Я так хочу, чтобы он принял меня. Чонгук с покрасневшими глазами подзывает бармена для еще нескольких шотов, сразу же залпом выпивая один, как только парень наполняет стаканы виски. Он морщит нос, шмыгает им одновременно и промаргивается прослезившимися глазами. — Дорогой, — Тэхён сочувственно смотрит ему в глаза, — Пожалуйста, не думай о плохом. Все у вас будет. Нужно только немного времени. — Я так люблю его… — Тихо проговаривает чуть заплетающимся языком Гук. — Я готов всю жизнь пролежать у его ног, лишь бы он от меня не отказался. — Гук-а… Тэхён не успевает и договорить, потому что телефон Чонгука в эту самую секунду загорается от уведомления, вырывая альфу из разговора напрочь. Чонгук хватает телефон в руку и забывает вообще, где он сейчас и кто он. Юнги: Умоляю. Пожалуйста, не пей много. — Ну все… — Хосок переводит взгляд на мужа, — Мы точно его потеряли. Сейчас он дойдет до своей кондиции и потом начнется веселье. — Он расстроен, Хосок. Если ему нужно выпить сегодня больше положенного, пусть пьет. — Вздыхает Ким. — Главное, чтобы он смог добраться до дома. И Чонгук пьет, смеется вместе с ними с шуток Хосока, который рассказывает о том, какой ржачный случай случился с ним на одном из дежурств, а потом его накрывает алкоголь так сильно, что он начинает чувствовать наступление чертовой «пятиминутки», с подступающими слезами на глазах и угнетающим настроением в душе. Альфа плачет, улегшись на барную стойку головой. Тэхён с Хосоком без капли удивления наблюдают за поведением друга, решая как же, все-таки, увезти того домой. — Слушай, а может… — Хосок прерывается, пытаясь растормошить пьяного Чонгука, — Бля, Тэхён, он походу вырубился. Если его сейчас и выворачивать начнет, это будет потрясающе. — Мы не можем его просто так оставить дома одного, а с нами пьяными ему тоже не будет лучше. — Тэхён поглаживает Чона по спине, пока следит за сомнениями на лице своего альфы. — Где там его телефон? — Решительно выплевывает Хосок. Альфа вытягивает ладонь в ожидании, нетерпеливо потряхивая её перед лицом омеги. — В смысле где? Зачем тебе его телефон? — В смысле зачем? Сейчас будем двух зайцев убивать. — Довольно улыбается альфа, вводя выученный наизусть пароль Чонгука в телефоне. Он находит в контактах номер Юнги и ловит на себе осуждающий взгляд мужа. — Если он все еще его любит, он прибежит сюда поздно ночью, стоит мне только сказать ему, что Гуку плохо. — Ты используешь самые грязные способы в этой чертовой игре, Чон Хосок! — Хмурится Ким. Омеге не нравится его идея, но это Хосок, который сделает это обязательно, если ему это в голову взбредет. И он серьезно нажимает на кнопку вызова, прижимая телефон к уху. И когда через некоторое количество гудков в трубке, Юнги, наконец-то, отвечает, Хосок оживляется. — Мгмх… — Вымученный голос омеги доносится в динамике, — У тебя есть ровно три секунды, чтобы убедить меня не бросать трубку. Ты хоть в курсе, который сейчас час? — Это Мин Юнги-щи? — Осторожно интересуется Чон. По ту сторону наступает гробовая тишина, после чего альфа слышит тихий вздох парня. — Да. — С подозрением в голосе отвечает Юнги. — А кто говорит? — Это лучший друг Чонгука. Меня зовут Чон Хосок, помните, мы с вами виделись в больнице, когда я оперировал Пак Чимина? — Да, конечно. Я вас помню. — Тут в общем такая ситуация… — Хосок поджимает губы, — Мы выпивали все вместе и Чонгук перебрал. Ему стало плохо и он, в прямом смысле слова, отрубился за барной стойкой. Все бы ничего, если… — Я буду через десять минут. Скиньте мне адрес бара. Юнги бросает трубку. Альфа убирает от уха телефон и хмыкает сам себе. — Ну что там? Он послал тебя и Чонгука куда подальше? — Усмехается Тэхён. — Лучше! — Хосок улыбается подобно чеширскому коту, — Он, кажется, попался на нашу приманку. — В смысле? — Сказал, что сейчас приедет. — Расслабленно пожимает плечами Чон, поглядывая то на Тэхёна, то на Чонгука за барной стойкой. — Невыносимый ты человек! — Восклицает Тэхён. — Человек, может, спал уже, а ты его мало того, что поднял посреди ночи, еще и заставил переживать. — Блять, они буквально бывшие! — Всплескивает руками альфа. — Я должен был проверить все равно ему на него или нет. Омега неодобрительно качает головой.***
Юнги на автомате натягивает на себя скинни, наспех поправляет взлохмаченные волосы в зеркале, стягивает куртку с вешалки в шкафу и сгребает с тумбочки в прихожей водительское удостоверение, паспорт и ключи от машины. Он быстро проверяет спящего сына в комнате и выбегает из квартиры, в быстром шаге добираясь до припаркованной возле дома машины. До бара омега едет в полнейшей тишине, нервно постукивая пальцами по рулю. О чем он только думал, когда посреди ночи сорвался из дома за пьяным Чонгуком? В бар омега входит, сразу же, оглядываясь по сторонам, не сразу находя Хосока у барной стойки. Он подходит к ребятам, замечая рядом с тем воспитателя Кима и валяющегося в отрубе альфу. Чонгук лежит лицом на согнутой в локте руке на барной стойке. От него пахнет спиртным и капучино. Мин вымученно вздыхает, переводя взгляд на альфу поблизости. — Хосок-щи? — Ты и правда приехал? — Пьяненько улыбается Хосок. — Ничего, если сразу на «ты»? — Ничего. — Юнги осматривает того, встречаясь взглядом со знакомым лицом. Тэхён неловко улыбается ему. — Тэхён-щи? — Привет! — Вырывается у омеги. — Мы тут выпили втроем. Извини, что так поздно позвонили. Мой муж иногда бывает слишком настырным. — Все в порядке. — Мин вновь оглядывается на сопящее тело Чонгука. Он приближается к нему, кладя ладонь на широкую спину. Юнги гладит того по спине, неодобрительно качая головой в стороны. — Просил же, не пить так много. — Он был расстроен сегодня, вот и перебрал малость. — Неловко влезает Ким. — Он редко так пьет, но если напивается, то… — Он еще студентом пить не умел. — Хмыкает Юнги. — Его не тошнило ещё? — Нет, но я бы был поосторожнее на твоем месте, потому что все может быть… — Чон хмурит брови. — У него есть только два состояния: он либо будет плакать, становясь слишком чувствительным от алкоголя, а потом просто отрубится, либо он отрубится сразу, но потом обязательно испортит чью-нибудь обувь. — Поджимает губы омега, заботливо убирая прилипшую челку с горячего лба Чонгука. — Спасибо, что позвонили мне. Я позабочусь о нем. — На самом деле нам больше некому было позвонить. И скорее всего мы бы отвезли его домой, но одного его в таком состоянии оставлять… — Кривится Тэхён. — Он совсем одинок, у него правда в Сеуле никого нет, кроме такого же пьяного Хосока и меня. — Он не один. — Твердо произносит Юнги, оглядываясь на них. У него в глазах такая вселенская грусть. — У него есть я. И вы все правильно сделали. Мин слегка тормошит Чонгука, который недовольно что-то мычит в руку, затем пытается закинуть его другую руку себе за плечо, морщась от того, какой же альфа тяжелый. — Тебе помочь? Может, такси вызвать? — Хосок на полпути останавливается, следя за тем, как Юнги справляется сам, будто не первый день пьяного Чонгука на себе таскает. Альфа полусонно промаргивается, морщась от режущей глаза подсветки в баре. — Нет, спасибо. Я сам на машине. — Улыбается уголком губ омега. Он поудобнее хватается за альфье тело, чтобы тот смог облокотиться на него. — Гук, давай, просыпайся, поехали домой. — Мгхм… — Вымученно стонет альфа, — Что ты делаешь тут? Юнги, почему ты не спишь… Ты! — О, пожалуйста, Гуки, заткнись! — Шумно выдыхает Юнги, утягивая его за собой потихоньку. — Мы едем домой. Омега кивает на прощание друзьям Чонгука, оставляя вместо себя легкий запах миндального печенья. Хосок улыбается в усмешке, наблюдая за тем, как Чонгук с Юнги скрываются из поля зрения. Тэхён обеспокоенно вздыхает, усаживаясь за барный стул. — Слышал? — Довольно хмыкает альфа. — У него есть я…. Ты когда-нибудь видел, чтобы хоть кому-нибудь бывший был настолько дорог? — Нет, если честно. — Задумчиво облизывает губы Тэхён. — Вот и я тоже нет. — Весело подмечает Хосок. — Зато он любит дурака этого. — Ты тоже это заметил? — Ким оборачивается корпусом к мужу, тихо смеется, расплываясь в улыбке.