***
— Что такое «казибо»? — в голосе Рэймонда было столько усталости, что хватило бы на всех одиноких мамочек в районе. На фоне были слышны громкие детские вопли, переходящие в визг, когда ребенок решал добавить изюминки в монотонный вой. Розалинд не отвечала на смс-ки, а Рэймонд уже полчаса пытался собрать Мишель на прогулку. Сейчас, зажимая телефон между ухом и плечом, по пятому кругу перебирая выданные Пирсонами вещи, Рэймонд задавался вопросом, как так повернулась жизнь. Не то чтобы Рэймонд считал, что менять пеленки и кормить с ложечки недостойное гангстеров занятие, но и в самом страшном кошмаре Смиту не снилось, что ему придется с этим столкнуться. Такой невозможный поворот событий случился из-за трёх факторов: 1) Пирсон был не меньшим параноиком, чем Смит, когда дело касалось его златокудрого сокровища, поэтому, когда проверенная и надёжная няня не смогла посидеть с ребенком, Пирсон наотрез отказался доверять Мишель кому-либо другому. 2) Обязанности Рэймонда ещё давным-давно вышли за пределы обязанностей консильери, и он уже устал напоминать Пирсону, что он не универсальная палочка-выручалочка. Помимо работы Пирсоны и Рэймонд были связаны чуть ли не самыми близкими отношениями с друг другом, так что отказать, когда тебя просит друг и босс, довольно сложно. 3) Рэймонд наивно полагал, что посидеть с ребёнком это не так уж и сложно. — В душе не ебу, Рэй, я не понимаю на детском. Хотя, будь такой переводчик в гугле, он собрал миллионы баллов зрительских симпатий. Почему это ещё никто не придумал? Флетчер, не многие изначально поверили в это, сел в режиссёрское кресло. Пока его счёт в банке постепенно рос в нулях из-за дел, сценарии в какой-то момент заметно перевесили в свою сторону. Никто не сомневался, что у детектива хорошая фантазия, а когда она работала вместе со всем жизненным опытом, выходила вполне съедобная для зрителя вещь. Питер как-то не заметил, как его идеи перекочевали из третьесортных сериалов для домохозяек до масштабов компании Нетфликс. Пускай тематика была узкой и вряд-ли бы затмила тайного кумира и вдохновителя Питера Коппола, но пилот собрал отличную оценку. Журналист, частный детектив перерос в писателя, сценариста и помощника режиссёра. Вот уж точно неожиданность, правда? Рэймонд точно удивлялся, у него выразительно приподнимались брови всякий раз, а особенно когда жадный до чужого капитала Питер вложился в собственный проект. Идею. Тогда он выглядел вдохновленным и оживленным, находился в восторге юного мальчишки. Молодая была у Флетчера душа. Пускай и чёрная. Когда у Пирсонов родилась дочь, тогда настал кардинально новый для них всех период. Флетчер мог найти контакт с собакой, но дети… Это была верхушка, он с ними вообще никогда не хотел взаимодействовать, вот чего Питер совершенно точно не умел. Воспитывать ребёнка Флетчер считал высшей формой извращения, на который от чего-то поехал весь мир, но с ней пришлось смириться, ведь Смита оставляли теперь как няньку. Агент Анкл, только с подгузниками подмышкой. Флетчер немного ревновал из-за дикого внимания к этой глупой богатенькой девчонке по началу, а потом смирился и стал даже иногда помогать. Ещё интереснее было объяснять всё Микки, когда тот зашёл в дом Смита, а наткнулся на мужчину в очках с красными линзами, который проверял температуру молока из бутылки на своём запястье. Питер помнил, как очень глупо улыбался, будто это могло спасти его от наставленного пистолета. Кажется, теперь они стали ближе? Подружились семьями? — Игрушка какая-то, типа с Улицы Сезам? Что сейчас у детишек модно? Милый, ну что ты хочешь от пиздючки… Вырастет — спросишь, чего она орала, — мужчина клацал по клавиатуре, работая в своей квартире, очень сочувствуя Рэймонду, но на расстоянии. И ему совсем было за это не стыдно. Флетчер услышал, как гангстер напряженно сопел и ему пришлось немного оправдаться. — Флетчер, я играю в угадайку с обеда, и все это время она так разочарована моими умственными способностями, что орет без передышки. Давай, ты же любишь все эти лингвистические выкрутасы, придумай, что может скрываться за «казибо»? Мишель, пожалуйста… Стой, Роуз ответила. В динамике воцарилась тишина, Флетчеру на том конце провода вероятно было слышно, как Рэймонд еле сдерживается, чтобы не швырнуть телефон в стену — настолько физически ощутимо было напряжение. — Это комбинезон. Она просто хотела пойти на улицу в комбинезоне. — Пхах, — Питер искренне расхохотался в трубку динамика, даже было слышно, как ухают его прокуренные лёгкие. — Кажется, тебя натянули, как лямку этого самого казибо. — Не издевайся, а то будешь крайним, — успокоившись, уже не зло проворчал Рэймонд в трубку, зная, что Флетчер, судя по мерному клацанью клавиатуры, скорее всего работает, но не торопясь заканчивать вызов. Смит начинал прекрасно понимать жён, которые допытывались до своих мужей, обижаясь, что те не берут трубки по двадцать раз на дню: после даже пары часов общения с ребенком, безумно хочется поговорить человеческой речью, а не на детском лепете, с кем-то, кто может поддержать хоть какую-нибудь тему. — Пирсоны заберут Мишель в восемь, приедешь после? — Флетчер после инцидента с наставленным пистолетом предпочитал с Мишель и ее отбитыми родителями взаимодействовать по минимуму. — Чем занят? — Рэймонд умудрялся в двух руках держать Мишель, ее любимого плюшевого медведя, ключи, телефон и упаковку печенья с соком. Смит собирался надоедать Флетчеру пустой болтовней (а говорить ни о чем Рэймонду было трудно), потому что если в сквере на детской площадке Смит не имел достаточно занятой вид, с ним постоянно пытались заговорить другие родители. Пару раз даже слишком очевидно клеили. На детской площадке. — О, ну если ты приглашаешь, как я могу отказаться? Правда мне нужно кое-что закончить, плюс отвести тут поправки сценария на студию, буду где-то к десяти, наверное. Ты там не уйдёшь в отрыв с подушкой, не раздеваясь от усталости, м, дорогой? Дождёшься меня? — Флетчер перестал печатать, раздался звук зажигалки и глубокой затяжки. Он также слушал, что творится по другую сторону и как Смит тяжело выдыхает, когда маленькая оторва наконец убегает к песочнице. Рэймонд услышал щелчок колёсика на зажигалке и нахмурился. Мишель дёргала его за рукав, тянув к песочнице. — Какая это за день сигарета? — когда-то давно Рэймонд говорил, что предлагает только отношения без обязательств, и обычно Рэймонд держал свое слово, но не в этом случае. К родственникам Флетчера они, конечно, не ездили, потому что Флетчер не был близок с кем-то, кроме почившей матери, а у Рэймонда и не было никого. На ужины же к Пирсонам Флетчер редко, но иногда ходил, да и то только потому, что у Пирсона были дорогие, хорошие сигары на халяву. А на джазовые концерты за океан было уже не затащить Рэймонда, который считал извращением лететь куда-то дольше пары часов. Но в Мексике они один раз побывали. Флетчер чувствовал себя в своей тарелке, Рэймонд же умудрился обгореть в первый день и каждый раз ворчал, когда нужно было выйти из номера с кондиционером. В общем, Флетчера обвели вокруг пальца, потому что обязательства появились, хотя никто его не предупреждал. Например, за количеством выпитого алкоголя и выкуренных сигарет Рэймонд следил пристальнее самой дотошной и сварливой домохозяйки, и пилил Флетчера, когда тот пренебрегал медицинскими обследованиями. — Дождусь. Приготовить что-нибудь на поздний ужин или ты будешь неголодный? — Рэймонд смотрел, как Мишель закапывает в песке медведя и думал, что постирать его будет проще, чем спасать от песочных ванн. — Я перехвачу что-нибудь по дороге, можешь не запариваться. Дома ничего не нужно, кстати? Рэймонд отошёл на пару шагов от площадки, потому что когда в будничном списке покупок, между фруктами и антисептиком по неосторожности просочилось «гандоны», одна из мам неодобрительно на Смита покосилась. — Ладно, Флетч, тут появилась мамаша, пиздюка которой Мишель на прошлых выходных отпиздела из-за какой-то химозной липкой слизи. Каким говном только эти дети не играются. Ещё одной воспитательной беседы я не выдержу. Господи, это же даже не мой ребенок. Пиши, как освободишься.***
Когда Флетчер только зашёл в дом, Рэймонд, вытянувшийся на диване и уже открывший бутылку виски, вместо приветствия сразу выпалил, будто обдумывал эту мысль давно: — Если бы ты был женщиной, ей богу, я бы стерилизовался от греха подальше, — Рэймонд приподнялся на локтях, на полпути перехватывая поцелуй, который, видимо, предназначался для его лба. — По-моему, чем она старше, тем несноснее. Я сегодня чуть не получил ложкой в глаз. — Если бы я был женщиной, тебе пришлось бы встать в ряд к куче других желающих позариться на эту киску. На истеричек почему-то всегда большой спрос, ты не замечал? Наверное, дело все-таки в их стиле. Такую женщину трудно упустить, — Флетчер налил себе тоже стаканчик для зачина, на студии ему чутка потрепали нервы, но это было возвращено с кэшбэком, поэтому виски был очень кстати. — Зависит от того, будут ли у тебя большие сиськи. Мужики тупые животные, истеричек без сисек считают не роковыми женщинами, а фригидными. Рэймонд подумал, что вряд ли Флетчер был бы таким ужасным, будь он женщиной. Даже самые сложные женщины, которые встречались Смиту по жизни, справлялись с собой лучше, чем Флетчер. Самоуважение, любовь к себе и все такое. Они хотя бы знали, к чему стремиться, и старались не быть такими мудаками, как выходило у него с Флетчером. Рэймонд представил, что обращался бы с Флетчером-женщиной так же, как с обычным Флетчером, и аж поморщился и повел плечами. Он не обманывал себя, прекрасно понимая, что то, как он вел себя в начале их странных отношений было за гранью человеческого отношения вообще. Последние года же, Рэймонд был до ужаса нежным и аккуратным. Какой-то переходный момент случился, когда он заметил седые волосы на своих висках. А потом заметил, каким уставшим и загнанным выглядел Флетчер после очередной ночи. С годами Рэймонд перестал вестись на провокации, шея Флетчера перестала выглядеть так, будто его мучал очень голодный вампир, и если Флетчер хотел жёстко и грубо, то ему приходилось говорить словами через рот, а не пользоваться привычными уловками. И то Рэймонд верил ему лишь в тех случаях, когда Флетчеру удавалось его убедить, что это не очередной приступ самоненависти. Питер упал рядом с Рэем и когда тот устало лёг ему на колени, привычно вплел пальцы в светлые волосы, легко касаясь ногтями кожи головы, чтобы его расслабить. — Я скучал, — выдохнул Рэймонд, прикрыв глаза и наслаждаясь ласковыми прикосновениями к волосам, — что там с твоим сценарием? Рэймонд читал их все, иногда даже по ролям, если Флетчер настаивал, и хотя у Смита было постное, как плохо приготовленная брюссельская капуста, лицо, он терпеливо выслушивал все раздраженные комментарии Флетчера по поводу своей игры и сидел с Флетчером допоздна, когда тому не хватало компании и зрителя, чтобы разобраться с очередным сюжетным поворотом. — Я тоже, Рэймондо, — он рассматривает скрывающиеся от невнимательных взглядов веснушки, думает, что с этой работой Смит никогда не перестанет хмурится, а с этими морщинками уже ничего не сделать, но не страшно. Флетчер любит и их. — Они не дают мне сделать концовку, какую я хочу. Говорят, что смазанная и совсем не подходит к тому, что мы уже имеем сейчас в отснятом материале. Пидоры они, говоря простым языком, я уже занимаюсь головологией почти месяц с этим сериалом, в котором, на минуту, все мои гребаные сбережения. И они ещё что-то хотят мне доказать, сукины дети? — Флетчер завёлся с пол оборота, словно был новеньким двигателем мощного мотоцикла, но потом посмотрел на мирно лежащего гангстера и сразу угомонился. — Пусть идут нахуй, я буду стоять на своём, это мой проект. Вот в фильме “операция «Фортуна»" я хочу быть максимально свободным, поэтому зарекомендовать себя надо уже сейчас. Питер отпил ещё из стакана и замолк, смотря в окно напротив дивана. Он вообще очень любил смотреть на огоньки окон ночью, к тому же с балкона веял приятный ветер, немножко хватал прохладой за пятки. Флетчер очень ревниво относился к своему сценарному детищу, и, честно говоря, Рэймонду нравилось видеть его таким: все дерьмовые качества сучливого характера казались до чертиков горячими, когда Флетчер был поглощён работой. Рэймонд завел руку за голову, погладив колено Флетчера, молчаливо обещая, что тот обязательно разберётся со студией, а если нет, то у Рэймонда есть и свои рычаги давления. Имеет же он право, как Пирсон, пользоваться своим положением во благо близких.***
— Мы следили за торговцами оружием. Проникали в самое логово торговцев людьми. Китайцы. Русские, — Рэймонд не мог угомониться, ворчал и потягивал свой приторно сладкий лимонад, надвинув на глаза кепку, чтобы не слепило солнце. — И вот теперь за ебучими подростками. Мне почти пятьдесят, Флетчер. Пятьдесят. А я сижу на парковке и смотрю, чтобы какой-то додик не чпокнул дочку босса в туалете забегаловки, где даже картошка несъедобная. Нет, ну ты попробуй, она же вся горькая, в каком масле они ее жарили? Машинном? — А мне на десяток больше, ну я же не превратился ещё в ворчливого деда, Рэй. Хотя с твоим замечанием я не могу не согласится, самая ебанутая вещь, которую мы могли бы сейчас делать, это следить за ножками дочки Микки, чтобы она их не раздвинула раньше времени. Боже, а я ведь даже заморозил лёд для термоса, что пошло не так? Почему мы не на берегу успокаивающей водной глади? — Я всегда был дедом, — Рэймонд продолжил точить картошку, на которую так активно жаловался, — Просто достиг своей финальной ступени эволюции. Как покемон. Флетчер щурился из-за того, что зрение начинало его уже подводить, но он активно этого не признавал и игнорировал специальные очки. Забегаловка и правда была самой дешёвой если не в городе, то на районе точно и что было в этом дрыщеобразной нелепости Питер мог только догадываться. Он пока не верил в эту чепуху про великую влюблённость, потому что знал, что Мишель скорее подберёт крысеныша с помойки ради выражения своего подросткового бунта. На зло Пирсонам. А потом разобьёт фрику сердце, влюбив в себя, использовав для достижения цели и спокойно пройдет по его костям мимо. Флетчер хоть и питал какие-то только ему понятные нежные чувства к Мишель, но мнения был о ней невысокого. Постоянно вступал с ней в словесные перепалки при любой встрече, пытался неосознанно донести важную мысль девчонке, которую сам-то недавно понял. Хотя, на её месте Флетчер поступил бы также, будь у него в свое время деньги, смелость и любовь к себе. Потому что Питер все ещё считал, что жизни после смерти нет и если можно творить суету, пока носят свои ноги, её нужно творить. Влюбляться, разбегаться, достигать своих самых больших желаний, падать и вставать, разочаровываться, ошибаться, исправляться, а может и не исправляться, главное ни о чем не жалеть. Флетчер не жалел и гордился этим. Банни попросил отпуск, а обычно он выполнял нелегкое задание ненавязчиво следить за тощей задницей, которая в последнее время предпочитала мини-юбки, хотя, по мнению Рэймонда, там и от мини — узкая полоска ткани. Флетчер со Смитом сегодня планировали в кой-то веке выбраться на свидание. Ужин, джаз, секс, если никто не заснёт и ни у кого не заболит поясница. Вообще-то никто не просил их уже несколько кварталов таскаться чуть поодаль за парочкой подростков, но обоим был до чертиков любопытно, что за обосрыша подцепила Мишель. Они заметили их совершенно случайно, и Рэймонд сначала порывался пойти встряхнуть за шкирку какого-то нищеброда, который, как ему показалось, приставал к Мишель, но Флетчер вовремя придержал его за плечо. Мишель с радостным визгом бросилась пацану на шею и стало понятно, что это ещё вопрос, кто кого домогается: парень аж весь покраснел и замер, как олень под фарами. — Как думаешь, Пирсон его знает? — Я думаю, что ещё нет, иначе он был бы уже в чёрном мешке, ехал в Индонезию на корм местным каннибалам, — Питер прокашливается и ерзает в кресле. — Он нищеброд, посмотри на эту потёртую косуху на три размера больше, наверняка у бати или брата стащил, а майка — то… Висит, как на пугале, его голодом дома морят? Ветром сдует при удобном первом случае. Смотри, как покраснел, наверняка девственник. Ужасно. Девственники вечно все делают не так, много потеют и путаются в собственных мыслях. О, понятно, у него есть байк. Теперь все понятно! — Питер взмахнул руками и скрестил их на груди, а потом посмотрел на Смита и тяжело вздохнул. Опять объяснять очевидные вещи. — Мишель — любительница острых ощущений, она любит ветер в волосах и напоминать родителям, что не будет вечно под их контролем. К тому же, на байках гоняют панки, философия свободы, борцы с системой, понимаешь? Ей интересно словить этот адреналиновый разряд прямиком в сердце. Юность. Юны и опасны, так многие думают в свои восемнадцать лет. Флетчер хорошо это знал, потому что сам был такой. Уезжал с парнями постарше, не мог сопротивляться их обаянию, взял отпечаток от каждого из них и слепил самого себя. Мишель, конечно, имела другие цели, но Питер её чувствовал, будто из одного теста спеклись. Рэймонд незаметно улыбается себе в усы. Он начал прекрасно понимать Флетчера образца десятилетней давности: когда пытаешься что-то ещё урвать у этой жизни, чего-то яркого, чтобы как раньше, но мир потихоньку начинает терять краски — в случае с Флетчером аналогия, конечно, забавная, — и острые ощущения после себя оставляют не блеск в глазах и уверенность в собственном всесилие, а лишь усталость, и ты, как курильщик со стажем, только по привычке бежишь взмыленный за пачкой в единственный круглосуточный магазин в округе, хотя все лёгкие уже гнилые от никотина. Старости Рэймонд не боялся, он бы с удовольствием провел ее хотя бы в той же Италии. Вилла на Сицилии, растишь себе апельсины, сиеста и ужины в семейном ресторанчике в соседней деревне. Быть бородатой нянькой на досуге слабо походило на мечты Рэймонда о пенсии и приходилось откладывать ее на неопределенный срок. Оба они с Флетчером, пусть и любили пожаловаться, питали к Мишель теплые чувства. Иначе бы не торчали сейчас в машине и не ели бы дерьмовую картошку. — Ну байк, — Рэймонду романтики всяких упырей, рок-звёзд и писак под опиумом было не понять. Озлобленные, нищие и несчастные. Смит поправил оправу. На вытянутой на локтях косухе были какие-то нашивки и корявые рисунки акрилом. Байк выглядел так, будто развалится на ходу, теряя детали по шоссе, но зато блестел, как новенький. Смиту все это нравилось все меньше и меньше, он бы давно уже запихал бы Мишель на заднее сиденье машины и отвёз к отцу, но почему-то больше доверял Флетчеру в этом вопросе. Как только Мишель начала говорить, благодарности к Смиту, который менял ей подгузники и не давал жрать песок с детской площадки, у нее как-то не появилось, а вот интерес к Флетчеру, который забавно читал сказки по ролям, часто перевирая весь сюжет, вырос так же стремительно, как акции GameStop в далёком двадцать первом. И были они душа в душу, пока не оказалось, что Мишель такая же пиздаболка, как Флетчер. Это уже была конкуренция. — Мне не нравится этот молодой человек, — за «молодым человеком» отчётливо слышалось «пизденыш». — Поедем за ними. Флетчер тоже посмеивается, потому что он-то точно знает, что Смит как-то пропустил все эти штуки с детством, юношеством и молодостью. Рэймонд в отношении всего был сварливым дедом, неким ветераном войны, которая проходила из года в год в его голове. Флетчер разбавлял атмосферу вокруг гангстера всей своей неугомонностью, но даже Питеру уже бывало тяжко. Он упорно не желал идти на пенсию («И что мне делать дома, сидеть на диване, пить пиво и заняться резьбой по дереву?»), но все чаще ждал выходные, на которых он почти ничего не делал: валялся в постели, если везло, то с Рэем, смотрел старые фильмы, назедал юным дарованиям, которые после его мини-сериала прониклись романтикой тех времен и слали на почту свои письма с вопросами, историями жизни. Флетчер не хотел замечать очевидного факта: он передавал свой опыт. Словно вожак в племени индейцев готовил приёмника, который поведёт за собой народ. Как бывалый журналюга, Флетчер видел в некоторых студентах потенциал и раскручивал его так искусно, по-своему извращено, что его после смерти могли бы назвать гением, но это было бы просто смешно. Дело было в том, что интуиция, детективная чуйка не притуплялись с годами, а опыт не пропьешь, именно поэтому Питер был своеобразным, но хорошим наставником. И со Смитом, и этой пиздючкой Мишель ему было тоже очень хорошо. По крайней мере, не скучно. — Я тебя обязательно прокачу, Рэй. Мне кажется, ты не достаточно сильно понял истинного смысла слова «байк». — Это могло звучать как угроза, но Питер уже слишком привык к тому, что ему всю жизнь придётся объяснять и показывать своему глупому (не) мужу обычные вещи. Да, например, заставить покататься в следующий уикенд на байке. — Поехали.