私の唇が出血し始めるまで、あなたが私を殴っているように私にキスしてください。肋骨が折れて割れるまで抱きしめて。
*****
Холодная вода утекала в водосток под ногами. Ледяной душ освежает, в особенности, после похмелья. Стирает воспоминания о прошлом, собирает разбитое тело в одну кучу. Порой, даже приводит к новым, свежим мыслям и взглядам. Не дождавшись рассвета, парни покинули старый вокзал, в темноте доковыляли до дома, смеясь и отпуская глупые шуточки, спотыкаясь о собственные ноги. Их слова останутся там, на ночных улицах, и скоро обязательно забудутся. Но беззаботная ночь закономерно сменилась пасмурным утром. Всё то же: Кейт просыпается на жёстком диване, в одежде Уиттмора, в то время как хозяин квартиры всё ещё наслаждается сладким сном. Не желая будить его, юноша тихо проникает в ванную комнату, чтобы хоть немного освежить голову и воспоминания о прошлой ночи. Но мысли словно отрывки на старой, пыльной пленке мешались друг с другом, никак не желая собираться в единый эпизод. Сколько времени он провëл под водой? Как и ожидалось, всë осталось там, на вокзале. Но чувства крепко засели в самой душе. Кейт ассоциировал их с чем-то очень тëплым. Даже горячим. Невероятное, словно адское пламя разливается где-то внутри, в районе солнечного сплетения. Ужасно болит, разрываются органы изнутри, горят как при пожаре. Ощущение такое, будто кто-то развел костёр у парня около сердца. Слишком жарко, невыносимо. Хочется этой холодной водой потушить пламя, но не выходит. Вода не смоет этот оранжевый огонь. Выдохнул. Голос дрожит от ледяного душа. Перекрыл кран. Кажется, пора выходить. Насухо вытеревшись полотенцем, Кейт оделся и покинул ванную комнату. Аккуратно открыл скрипящую дверцу, боясь разбудить хозяина жилища. Уитти все ещё спит. Кейт на носочках подошёл к нему, присел на корточки. Взглянул старшему в лицо. Даже позволил себе осторожно провести пальцами по чëтко выраженной линии его острых скул. Слегка колется невидимая щетина. Тёмные брови расслабленны, зрачки закрыты веками, грудь томно вздымается и опускается под его тонкой майкой. Ровно бьётся пульс, когда он жив. Такой красивый. Особенно когда на его тонких губах сияет улыбка. Жаль, что он так редко улыбается. Кейт мог запомнить каждое такое мгновение. И тут он призадумался…Интересно, а Уитти когда-нибудь был в отношениях?
Любил ли он кого-нибудь?
Только по настоящему.
И любили ли его?
Помотав головой, Бойфренд поднялся на ноги. Не стал думать об этом, не хотелось. Старательно прогнал навязчивые мысли из головы, надеясь позабыть о них. Но он знал, что рано или поздно они нагрянут, захватят контроль над действиями, совершат то, о чём потом придётся жалеть. И, возможно, тогда, Кейт наконец научиться контролировать своих чертей. А может наоборот — они навсегда возьмут управление над мыслями и действиями. Вышел на балкон, собрал чистые уже сухие вещи, после чего выложил их обратно в шкаф, не забыв предварительно сложить, чтобы те не помялись. Затем прошёл на кухню, чтобы поставить чайник на огонь. Сел за стол и стал ждать. Так не хочется уходить домой. Эта маленькая квартирка так полюбилась душе, а то место, где Кейт прожил все свои восемнадцать лет, стало неожиданно таким чужим. Жизнь словно разделилась на две части — прошлая и настоящая. В прошлом нет Уитти, даже это имя юноше незнакомо; там нет горького запаха сигарет, горящих оранжевым пламенем глаз, хриплого голоса и заброшенного вокзала. А в настоящем он есть. Но нет ничего больше, кроме него. Всё что казалось столь ценным, теперь лишь бессмысленные воспоминания, временами проскальзывающие в мыслях, но не имеющие никакой ценности. Само существование Уиттмора в корне меняет всё, перекрывает собой остальную жизнь. Все моральные принципы, все предрассудки меркнут перед теми возможностями, которые открываются, когда этот человек находится так близко. И порой хочется повернуть всё вспять; вовремя сказать себе «нет», чтобы не шёл на тот роковой пятничный вечер; чтобы не встретить там Уитти, не встретить Роуз; чтобы всё оставалось на своих местах. Но зачем? Ведь так будет скучно. Жизнь состоит из череды выборов. И тут уж гадай, был ли твой выбор правильным. Вновь, размышляя обо всём на свете, Кейт не заметил даже то, как на кухне появилась причина его размышлений. Сонно пройдя мимо парня, Уиттмор молча вышел на балкон. Лишь звук открывающейся двери отвлёк юношу. Вскоре и Бойфренд нарисовался там, встав как обычно около старшего. Но тот лишь кинул короткий взгляд на него, ничего не сказав. — Доброе утро… — негромко произнёс Кейт, облокотившись на перила, заглядывая тому в лицо. — Доброе, — небодро ответил Уитти. Юноша подметил его довольно помятый вид. — Как ты себя чувствуешь? — Я-то в порядке, — слегка улыбнувшись, ответил тот. — А вот насчёт тебя сомневаюсь. — Он обернулся к Кейту, — Выглядишь тухло. Но в ответ, Кейт ничего не ответил. Даже холодный душ не смог толком улучшить неважное состояние парня. И хоть всё буйство происходит внутри, снаружи сохранять нейтральный вид весьма проблематично. А Уитти всё замечает. Всё знает и всё видит. Чайник скоро засвистел. Парни вышли с балкона и принялись за завтрак. Кушанье, в общем-то, было весьма скудным, как обычно. Правда, и есть-то не хотелось. Зато бодрящий кофе немного разрядил обстановку, хоть приëм пищи и прошёл в тишине. Ночь вымотала обоих.Вспомнит ли Уитти что было там?
Всё то, что он тогда наговорил, казалось бы, в пьяном бреду?
Может он решит всё забыть?
Парень проследил за тем, как Уитти поднялся с места, а потом, убрав свою тарелку и кружку в раковину, направился в гостиную. Но в этот раз Кейт остался на кухне. Он планировал немного посидеть наедине со своими мыслями и хорошенько всё обдумать. Вряд ли Уитти не понял бы его в такой ситуации. Необходимо было самостоятельно проанализировать всё, что произошло за эти дни и что он собирается делать потом. Да хотя бы сегодня. Эта неопределенность уже начинала раздражать. Однако через несколько минут, на кухню вновь возвратился Уиттмор, и что-то оставил на стол перед парнем. Кейт взглянул сначала на пришедшего, а потом на предмет на столе. Это был телефон Кейта, но теперь уже с целым экраном. — Твой телефон. Я его починил вчера. Можешь спокойно им пользоваться. Бойфренд попробовал нажать кнопку включения и сотовый неожиданно заработал, как ни в чём не бывало. На лице парня появилась довольная улыбка. — Спасибо! — Пожалуйста. И Уитти снова оставил парня. На экране мобильного высветилось сначала эмблема марки, а после и сам экран блокировки. Несколько пропущенных: два от Роуз, множество неизвестных и… — Двадцать от Пико… — выдохнул парень. Мысленно, Кейт уже представил выражение лица друга, как он будет отчитывать его, как будет злиться, размахивать пистолетом во все стороны. Обычно от этого рыжеволосого хулигана можно было ожидать чего угодно. Однако в последнее время, он был весьма предсказуем. Заходить в сообщения, а, тем более, перезванивать, юноша не решился. Не знал, что сказать. Так и сказать: «Привет, Пико! Я пропал на неделю. Знаю, что ты не находил себе места всë это время. Извини, сначала я был в плену у каннибала, а потом жил у Уитти!». Смешно. Поэтому, решил приберечь этот момент на потом и, как минимум, придумать что сказать. Бойфренд скоро тоже наконец-то встал и, закинув посуду в раковину, прошёл в комнату. Уиттмор что-то перебирал в шкафу. Время подходило к одиннадцати. Из приоткрытых окон дул лёгкий, приятный ветерок. Парень свалился на диван, чувствуя неприятное напряжение внутри. Похоже на натянутую струну в сердце. В любом случае, тугая струна вот-вот порвётся, а сердце выпрыгнет. — Похмелье? — вдруг начал старший, вытаскивая из шкафа стопку каких-то книг. — Если бы… — негромко ответил Кейт. От похмелья, ему было бы гораздо легче. Хотелось прямо сейчас выпить ещё, чего-нибудь покрепче. Лишь для того, чтобы хоть немного унять жгучее буйство огня внутри. — А тогда что? — Уитти поставил книги на полку около ноутбука, после кинул вопросительный взгляд на младшего. Но алкоголь — не выход. Никогда не был выходом. В особенности из таких ситуаций, когда приходится выбирать каждое своё последующее слово; потому, что если хоть одно слово будет неправильным или лишним, то станет только хуже. Рана болит, очень сильно болит, пульсирует. Ощущение, словно туда уже попала грязь и она начинает гнить. Такое порой случается, когда слишком долго откладываешь лечение. Думается, что само заживёт. Но этого не происходит. А лечить так больно. Кейт глубоко вдохнул душный воздух. Дрожь в голосе было не унять, так же как и поступающую к горлу тошноту. — Ты когда-нибудь любил?Молчание. Уже ненавистное молчание.
Ах, если бы юноша знал, о чём думает Уитти… Но чужие мысли как дремучий лес, так темно и туманно. Страшно только представить, что такого может скрываться там, во тьме. Может быть, Уитти был прав, когда сказал, что Кейт никогда не узнает что в этих дебрях чувств и мыслей? Но этот мальчишка так хотел узнать. Эта темнота манила к себе, как фонарь мотылька: он ведь чувсвует, что обожжëт крылья, но продолжает попытки, летит. Уиттмор недовольно хмурится и отстранённо выкидывает. — Нет. Мне это не нужно. Острые, как лезвие слова из уст старшего. Они высекают тонкую, но глубокую рану на сердце Кейта. Такой, казалось бы, красивый голос, может говорить такие печальные вещи. Подступивший к горлу ком не дал сразу же продолжить диалог. Сглотнув, Кейт тихо выдохнул, поджав алеюшие губы. — А хотел бы, чтобы любили тебя? Уитти хлопнул дверцей шкафа, Бойфренд вздрогнул. А Уиттмор раздражëнно спросил: — О чём ты вообще? Вопрос останется висеть в воздухе. Пора бы уже прекращать диалог. Свернуть назад, как обычно делал Уиттмор. Но слова так и наровились вырваться из глотки. Говорить больно, но молчать ещë больнее. Опустив голову, Кейт заговорил намного тише: — Кажется, я знаю в чём проблема. — Парень медленно повернулся в сторону старшего, в надежде поймать его взгляд. — Это не похмелье.Мгновение.
Бойфренд поднялся с места. Сделал шаг вперёд, лишь бы заглянуть Уитти в глаза, прочесть то, чего он так боится.Ненавидел.
Слова, что нельзя произносить. Никогда.
— Я влюбился в тебя, Уитти, — почти шёпотом произносит голубоволосый парень. Его голубые глаза налиты горячей пеленой солёных волн, что вот-вот прольются на покрасневшие щёки. Такие слова принято произносить с радостью и смущением в голосе. Но ни того ни другого сейчас нет. Ни капли стеснения, ни грамма радости. Ведь было и так понятно, что никакого позитивного исхода из этого быть не может. Он так больно ранит самого себя. Но кажется, уже вошёл во вкус, всё время причиняя себе и окружающим вред.Эта любовь не такая, как у всех.
Это — проклятье.
Глупый мальчишка.
Ходячая проблема.
— Очень сильно. Уитти молчит, а Кейт продолжает. Он подходит ближе. Но Уитти не смотрит. — Мне нужна твоя любовь… Чувствует, как обжигающие слёзы стекают по лицу. Как жар подступает к горлу. —… Или смерть. — Он говорит тише, — А я не хочу умирать. Только не сейчас. — Заткнись! Резкий взмах тяжёлого кулака. Удар.Юноша отшатывается, пятиться назад.
Чувствует молниеносный импульс в районе лица;
Как место удара начинает неприятно болеть, словно обожëнное.
Чувствует привкус собственной крови.
Слышит злой голос Уиттмора.
— С чего это ты взял, что тебе это так необходимо? Почему?! Гнев, вперемешку с отчаянием кипит в его оранжевых глазах. Он холоден. Он горяч. Но дрогнувший голос выдаёт всё. — Потому, что я спас тебе жизнь?! Яростно скрипя зубами, прошипел тот. И продолжает, не смотря на то, что видит чужой страх. Он сделал больно. — Я мог не идти за тобой и ты бы сдох! Прям как я и хотел, — раздражëнно заметил Уитти. — Но ты же пошёл, — на выдохе произносит младший. — Ты мог оставить меня там и меня бы убил тот бандит, как псину дворовую. — Поднял голубые глаза, наполненые болью. — Но ты этого не сделал. Цыкнув, старший помотал головой, прошёл мимо второго. Не хочет продолжать этот глупый разговор. Но его не избежать. — Всё это — бред! — озлобленно выкинул тот, — Просто идиотский бред, а ты смеёшься надо мной! Он резко обернулся, подходя к юноше ближе. Угрожающе прорычал слова, которые так лживы и порочны, как чёртов, надуманный сюжет из очередного, второсортного романа. — Потому что думаешь, что я что-то чувствую! Но это не так! Ты просто пользуешься моей добротой!Кейт молчит.
Даже в глаза не смотрит.
Как провинившийся пëс.
Виноват в том, что он чувствует.
Виноват в том, что всë это неправильно.
Этого не должно быть
Но это есть…
— «Любовь или смерть» — тупое дерьмо для тех, кто обожает устраивать ëбаный цирк на ровном месте. Всё у меня было просто ахренительно, до тех пор, пока не появился ты! — гневно выкрикивает Уиттмор. Он такой злой. В глазах нехорошие искорки. Ненавидит всё, буквально извергает адское пламя, словно из его уст выползают его же демоны. И они страшнее, чем можно было представить. — Ты правда так считаешь? Грустно, почти не слышно, задаётся бессмысленным вопросом Бойфренд. — А ты многое обо мне не знаешь… — хмыкнув, отвечает второй. Юноша вновь замолкает. Теряется в своих словах. Знает, что должен сказать. — Но я хочу узнать. Но как обычно, произносит совсем другое. Уиттмор тяжело выдохнул. Обессиленно свалился на диван, закрыл лицо руками, чтобы скрыть свои эмоции. Без этой самой границы, выстроенной ими же, границы возведëнной с их первой встречи, Уитти не такой холодный. Но кажется, истинный облик друг друга их по-настоящему пугает. Животный ужас. И лишь поэтому они выстраивают эту стену обратно? Кейт присаживается рядом. Нарушает дистанционный барьер между ними, подходит слишком близко. Хочет согреть чужое сердце, но обжигается о него. И игнорирует боль. Вновь. — Знал бы ты, какие бесы и демоны водятся во мне, ты бы уже давно сбежал от меня. Голос Уиттмора потяжелел. Но не было в нём больше гнева и огня. Лишь тление. Такое тусклое, печальное. Жалкий огонёк, который мог стать пожаром. Но не стал. Через боль, поднимает на Кейта глаза. Но не ищет в них ничего. Боится утонуть. — В таком случае… Юноша подсаживается ещё ближе. Почти невесомо, но видят небеса, нежно соприкасаются их руки. У Уитти руки большие и сильные, не такие мягкие, мужские. Кейт уже успел это заметить, но каждый раз, словно в первый раз, затаивает дыхание. Сердце замирает, пытается уловить каждый импульс чужого пульса, сравняться с сердцебиением старшего. Кейт заглядывает в прожженую пустыню оранжевых глаз. И своим океаном опускает температуру, до минуса. — Я буду кормить твоих бесов с руки. Тихий шёпот произносят тонкие, разбитые губы. Они со вкусом крови и солёных слёз. Этот сладкий, столь нежеланный шёпот доносится до его слуха, и Кейт чувствует, как по телу Уиттмора пробегают мурашки. Всë вставало на места, но уже знакомые ощущения встревают. Как от запаха одних и тех же сигарет. Помнит горький, вкусный привкус на своём языке, после курения сигареты Уиттмора, когда она соприкасалась с его губами. Такой мимолётный, но такой запоминающийся. Такого больше нигде нет и не будет. И так хочется большего, чем непрямой поцелуй через сигареты. Так хочется попробовать вновь. Ощутить его так близко. Насколько только нельзя. Как в своих грязных, идиотских мыслях по ночам, когда он так рядом. Чувствовать жар его тела, даже через проклятую одежду. Думать, что внутри его каменной души есть хоть что-то, похожее на чувство. Думать, что он на самом деле врёт! Кейт ненавидит эти проклятые барьеры, хочется пробить эту стену к чертям. Чтобы больше не выбивать в кровь свои руки, пытаясь самостоятельно разбить эту границу. Позабыть обо всём. Одна только улыбка на этом красивом лице заставит сердце остановиться и забиться новым темпом, быстрее и живее.Хочется просто любить.
Просто любить Уитти.
— Я люблю тебя, Уитти. Без голоса, по одним только губам читает Уиттмор. Он боится этих слов как огня. В оранжевом взгляде проносится знакомый огонёк. Как вчера, как искренний. Руки Кейта непослушно тянутся вверх, в лёгкой дрожи касаются острых скул старшего, приятно царапаются о его мелкую щитину. Тонкие пальцы юноши медленно сползают ниже, к чужим губам. Ярое желание, неправильное, порочное, такое неприличное. Но как же хочется запачкать их своей кровью. Запачкать своей кровью губы Уиттмора.Прямо сейчас.
В глазах хищника виднеется животный страх. Страх быть слишком близко к своей жертве, пока она ещё дышит. Боязнь убивать. Но и страх идти вопреки своей природы и игнорировать свои острые клыки. Взгляд голубых, мокрых глаз скользит вверх, к горящим пламенем. Они такие похожие и такие разные.Такие влюбленные.
И такие напуганные.
Боятся друг друга.
Инфантильная страсть как зараза, передаётся одним только прикосновением. Внутри всё полыхает, пожар сжёг всё, что так бережно хранил в себе Бойфренд. Теперь он может понять Уиттмора, какого это, когда за душой ничего не осталось.Не осталось ничего святого.
Они всё ещё держат своих бесов взаперти, глубоко внутри.Но что будет, когда замки на клетках откроются, давая свободу дейсвий своим бесам и их желаниям?
Будет ли так страшно?
Мгновение.
Кейт подался вперёд.
Ещё чуть-чуть, и голос совести сожрёт любовь глухая.
«Ты так красив и ужасен.
Позволь и мне научить
тебя кое-чему интересному. »
Словно читая чужие мысли, Уиттмор отвечает:«Осторожно, не обожги свои нежные губы и чувства ко мне»
Прикасается.
Так сладко, так горько…
Так…
Так…
— Открывай, Ублюдок! Неожиданный страх. Животный страх. Парни резко оборачиваются назад. Уже не важно что могло произойти… Мгновение и дверь в квартиру с грохотом открывается.«Кто не спрятался — я не виноват»