Летопись жизни

Великий Новгород был недоволен. Не стал прислушиваться к его мнению Александр, пошел на войну со своей дружиной. - Победителей не судят. Но много берешь ты на себя, князь. – Святогор плавно опустился в кресло. – Не спросил ты ни моего мнения, ни мнения народа. - Покуда будем спрашивать всех. Все наши земли завоюют. Александр в отличие от олицетворения не был спокоен. Он въехал в город, как победитель, и встречали его как победителя. Но когда хмель радости сошел народ с городом показали свой характер. Князь не намерен этого терпеть… *** Переяславль с радостью и с не меньшими почестями, чем великий град встречал князя с его семьей. Хорошо знает он, как сбегал под его крыло сначала Ярослав отец Александра, а теперь и сам Александр от гнева и недовольства Великого Новгорода. Готов Залесский всегда приютить князей и радости, и почести оказывать дорогим гостям. Но пришла новая беда. Прискакал гонец, с донесением о том, что те, кто исповедуют другую христианскую веру напали на Изборск, захватили его и уже движутся во Псков. Следом за гонцами прибыл патриарх и бояре из Новгорода с просьбами, чтобы снова защитил их Александр. Но князь тоже был горд, помнил он еще ту обиду, те слова, которые говорил ему город. А потому послал назад в град своего младшего сына Андрея. - Не нужен мне простой князь, нам нужен воин, готовый биться за русские земли. – Святогор опустился на колени. – Прости за слова обидные. Сказал, думав только гордостью своей. Александр непоколебимо стоял в горнице. - Хочу вместе с тобой плечом к плечу защищать землю русскую, Княжа. Защити детей своих. Останься в обиде на меня, а их не бросай. - Давно не обижен за глас твой резкий. Ведь ты как отче нам Новгород. Не брошу я народ русский. Отправимся сейчас же. *** Неожиданное нападение сработало отлично. Мощным ударом дружина Александра и Святогора освободила Псков. Несколько недель шел бой за город. Нехристи пытались сопротивляться, убивали и насиловали жителей. Самому Степану не давали увидеться со своими русскими городами товарищами. Ливонские рыцари ужасно смеялись, их мечи страшно стучали об латы. Псков зашугано, в изорванной, в попытке оборонятся, рубахе сидел у «трона» на каменном полу. Чувствовал он боль каждого, кого протыкал острый меч, каждого над кем издевались те, кто не говорил на его языке. Не мог подняться от страха, сковывавшего его, не мог помочь в собственном спасении. Он уповал только на Бога и возносил молитвы Ему, чтобы хранил он всех тех, кто борется за веру в Него. Святогор осторожно поднял забывшегося в бреду Степана, ему сейчас будет лучше в княжеском походном шатре, который они разбили недалеко от занятого города. Немного времени нужно городу, которого вновь заполонили благодарные за спасение жители. К вечеру следующего дня Степан уже был на ногах, пил хмель, чтобы прояснить взгляд и внемлем словам князя. - Пойдем на Чудскую землю, вышибем их прочь. Напугаем, чтобы впредь носу не казали они к нашим землям. Бесстрашный лик князя устремился на запад. Понимал он, будет трудно биться с теми, кто закован в железо. И все-таки бог на их стороне. Набожный Псков всю ночь, перед выездом в бой просил у Отче небесного о защите, а златокудрый князь, стоя в тени деревьев тихо шептал те же слова. 1242 год Шли войска до самого Чудского озера, что ближе всех к Балтике лежало. И схлестнули тогда орденцы мечи свои. Секли всех без разбору. Святогор старался не потерять из виду князя, направлял он своего коня в самое сердце битвы. Помогал пешим воинам, что с конницей не справлялись. Услеживал он и за Псковом, что безропотно, но все же только в попытке защититься отпихивал от себя своими тонкими ручонками рыцарей в тяжелых латах. Того гляди пришибут. Не видел только Новгород Ливонца, что как трус прятался за спинами острых мечей своих. Долго бились. Много крови лилось. Но что-то словно изменилось в бою. Стали их силы словно преумножаться, стали отступать в попытке скрыться рыцари. Многие за неимением другого выхода бросались на лед. Да только опасна такова затея, тяжелы латы, лед трескался. Кони кричали, взбрыкивали, пытаясь спастись скидывали всадников. Шли под лед тяжелые воины. . - Я пойду первым. Меня не тронут. – Святогор положил свою руку князю на плечо. Только не повелительный это был жест, а дружеский, братский. Шагнул вперед бесстрашное олицетворение, пропустили его Тевтонцы ко главам своим. Словно из тумана вышел он. Статная фигура его отличалась от остальных. Шел он гордо. Поступью победителя. И видел он перед собой мальчишку, что мечтал о попытке невозможного завоевания. Ливонец смотрел с безумием во взгляде. * - Эта победа будет последней для тебя. Его волосы были цвета ржи, они были встрепаны, будто он бился рядом со всеми, а не метался в попытке предпринять хоть что-нибудь. Он не воин, не облачен в тяжелые доспехи, они ему ни к чему, он лишь повелевает своим орденом, восседая за их спинами. - Ты жалок, Новгород! Святогор знал – они победили, а Орден лишь метался в попытке сохранить последнее достоинство. Что ж            , стоит ему снять тяжелый шлем и показать лицо истинного сильного города. Города-победителя. Голубые глаза полыхнули из-под маски холодным пламенем. - Мое имя… Господин Великий Новгород. Не проронил ни слова Александр, что конечно пошел за ним. Но увидел он страх и одновременное восхищение Ордена. Будто готов тот упасть прямо сейчас на колени перед Великим. . Выживший старый воин шагнул вперед. То был магистр Тевтонского ордена. Заключили мирный договор. Отказались они от всех тех земель, что захватили в бесполезной войне. Больше никогда не нападут они на Россию Вновь вернулся Александр Ярославич победителем. Через много веков прозовут его Александром Невским за победу против Шведов на Неве, а великим воином прозовут за победу над Тевтонским орденом. Долго будет Святогор Рюрикович поминать князя-воина, что бился с ним за свободу земель русских.