Кровь и шелк

      Недовольная и немного растерянная, Дана топталась у высоких ворот. Что было за ними, понять было невозможно: метель застилала глаза. Снег валил не переставая, хоть сугробы и так уже доставали девушке до колена. Повезло, что Давид телепортировал её на расчищенную подъездную дорогу, но тяжелый чемодан всё же утопал в быстро нараставших сугробах.       Интересно, кто-то выйдет её встретить? Или придётся тащить чемодан самой? С каждой секундой Дана злилась всё больше. Начало этого вечера ей не понравилось: Давид разбудил её, сказал, что вещи уже собраны, дал несколько минут, чтобы одеться, и молча телепортировал её к Ингвару. Они даже не попрощались толком! И теперь девушка чувствовала себя брошенной, и окружавшая её безмолвная зимняя ночь только усиливала это ощущение.       Она уже несколько раз нажала на кнопку домофона, но никто не ответил, так что оставалось лишь надеяться, что старый колдун каким-то образом узнает о её прибытии. Было настолько темно, что не было заметно даже очертаний особняка, да и вообще ничего невозможно было разобрать за стеной пушистого снега, поэтому Дана вздрогнула от неожиданности, когда тяжёлые ворота наконец отворились. Не слишком широко, достаточно только, чтобы девушка смогла протиснуться вместе с громоздким чемоданом.       Не самый тёплый приём! Дана негромко выругалась, когда колёсико за что-то зацепилось, и её пришлось вытаскивать застрявший чемодан из сугроба. Она отвлеклась всего на несколько секунд, а когда снова повернулась, то вскрикнула: перед ней стояла невысокая и очень худенькая девчонка. В объемной тёплой куртке, в нелепо яркой вязаной шапке и самых простых джинсах она казалась школьницей.       — Привет! — поздоровалась она звонким и очень весёлым голосом, и Дана замерла, не зная, как и реагировать.       Ей понадобилось несколько секунд, чтобы, проморгавшись, заметить у девушки ярко-голубую с чёрным контуром ауру. Нет, это не просто девчонка. Очевидно, одна из учениц Ингвара, такая же, как и Рада, но почему такая молоденькая, совсем ребёнок?       — Я — Катя. Меня попросили тебя встретить. Давай помогу!       Катя была стремительной, но не суетливой. Она перехватила чемодан и легко покатила его за собой, быстро продвигаясь по заснеженной дорожке. Дане понадобилось ещё несколько мгновений, чтобы понять, что Катя, в отличие от неё, не застревает в быстро разрастающихся сугробах. Снег будто разбегался из-под её ног, и вампирша поспешила, чтобы идти вслед за ней по чистой дорожке.       — А Ингвар… — начало было Дана, но замолчала. Она и сама не знала, что хотела спросить, но Катя всё поняла:       — О, он ждёт тебя в кабинете. Ты немного опоздала, — с лёгким укором сообщила Катя и тут же поправилась, оглянувшись на Дану и заметив её недоумение: — Но это ничего, не думаю, что он будет сердиться. Наверное, ты ждала, пока будет потемнее?       Девчонка улыбнулась понимающе, и удивлённая Дана решила промолчать. Катя, как видно, не особо нуждалась в собеседниках. Она шла, не сбавляя темп, и так же быстро говорила:       — Ты надолго к нам? Поживёшь пока со мной, моя соседка умерла месяца три назад, и мне ужасно скучно одной в комнате! А так-то у нас полный дом всегда, не соскучишься, правда, многие предпочитают держаться одиночками, но Инвар это не поощряет. Мы все должны быть дружны, хоть это и не всегда получается.       — А вас много? — наконец-то смогла вставить хоть слово Дана.       Катя резко остановилась и повернулась к ней с таким лицом, будто впервые заметила, что за ней кто-то идёт.       — Вообще нас было пятнадцать, но Диана умерла, да и многих отправляют на задания, так что в доме едва набирается человек десять. Но и этого достаточно, когда начинаешь готовить.       Дана уже открыла рот, чтобы переспросить, но передумала. Если уж она опоздала, то лучше не отвлекать Катю лишними расспросами. В конце концов, девушка и так неплохо справлялась: она снова быстро шла и так же быстро говорила.       — Кстати, ты не голодная? Мы уже поужинали, но на кухне можно будет найти что-то перекусить. Или ты вообще не ешь?       Голодной Дана не была, но почему-то почувствовала себя несчастной и одинокой. Перед ними наконец-то появились огоньки окон особняка, размытые непрекращающимся снегопадом, и Дана вдруг подумала, что совсем не готова встречаться с десятком живых молодых людей. Не столетних высокомерных вампиров, жеманных и насквозь фальшивых, а обычных парней и девчонок. Да и как её встретят? Они ведь живые и… и не пьют кровь. И вряд ли все отнесутся к тому факту, что она вампир так же легко, как болтушка Катя. Насколько помнила Дана, Рада была не особо благодушно к ней настроена, но, возможно, это было обусловлено совершенно другими причинами. И всё же ощущение, что она очень сильно отличается от новой компании и может быть не принята, оказалось настолько неприятным, что Дана пропустила мимо ушей все слова Кати. Даже не видела ничего, пока не споткнулась о ступеньку широкой каменной лестницы.       — Вот мы и пришли, — пропыхтела Катя, затягивая чемодан со ступеньки на ступеньку.       — Спасибо, давай я, — тут же очнулась Дана и, подхватив чемодан за ручку, легко взбежала с ним на крыльцо.       — Ого! А ты сильная! Все вампиры такие?       Дану её бесцеремонность начала забавлять.       — Да, это одно из базовых умений. Тела людей, знаешь ли, достаточно тяжелые, особенно после смерти.       Катю её откровения ничуть не шокировали, она коротко хихикнула, так же быстро взлетела по ступенькам и легко открыла массивную дверь со старомодным дверным молотком в виде кольца в пасти дракона. Дверь открылась мягко и бесшумно, хоть Дана и ожидала таинственного скрипа. В холодном холле гулял сквозняк, поигрывая занавесками, и было сумрачно: света двух тусклых ламп хватало лишь чтобы не убиться у двери. Широкая лестница уходила в темноту, и Дане показалось, что дом нежилой.       — Не пугайся, — истолковала её оцепенение по-своему Катя. — Наши сейчас либо на кухне убирают, либо в библиотеке учатся. А Учитель ждёт тебя в кабинете. Это первая дверь слева на втором этаже.       Катя кивнула на лестницу, выхватила у удивлённой Даны чемодан и исчезла во мраке где-то слева.       Всё, начиная с открывшихся ворот, благодаря Кате было настолько сумбурным, что Дане потребовалось ещё несколько секунд, чтобы понять, что делать дальше. В доме Давида никогда не было суеты! Даже слуги перемещались незаметно и бесшумно, так что у Даны голова шла кругом от звонкого голоса Кати, всё ещё звеневшего в ушах. Она даже потрясла головой, но это не помогло избавиться от странного наваждения, но всё же Дана собралась с силами и медленно поднялась по лестнице. Ни одна ступенька не скрипнула, и вампирша бесшумно, будто крадучись, подошла к первой двери. Совершенно обычной, так что Дана даже усомнилась, что за ней может быть кабинет хозяина этого, несомненно, старинного и огромного особняка.       Она робко постучалась, но дверь отворилась сама, да так быстро, что Дана испуганно отшатнулась.       — Прости, не хотел тебя испугать, — засмеялся Ингвар, и от этого колкого, как звон разбитого бокала, смеха холодок пробежал по спине Даны.       Колдун, одетый в простой чёрный костюм, сидел за столом, заваленным книгами и бумагами, и с появлением гостьи лишь приподнял голову, но не встал.       — Проходи, дверь можешь не закрывать: она сама закроется. Присаживайся.       Ингвар говорил тихим голосом уставшего старого учителя, и Дана немного успокоилась. Если болтушка Катя как-то с ним ужилась, то и у неё получится. И всё же в своём особняке старый колдун производил совсем не то впечатление, что при их первой встрече в ресторане. Там он казался ей опасным и загадочным, здесь же — осторожным и будто выцветшим, и это впечатление оказалось гнетущим. Поэтому Дана молча села в предложенное кресло и уставилась в камин, где умиротворяюще тлели алыми огоньками дрова.       — Давид ничего тебе не говорил? — уточнил Ингвар, и Дана попыталась уловить в его голосе хоть что-то, но не смогла, поэтому лишь помотала головой. — Наверное, не до этого было. Ты же только вернулась с Бала. Как первый Бал?       — Нормально. И я не только вернулась — я успела поспать.       И не немного поспать! Дана проспала весь день, и было странным, что Давид не пожелал провести с ней остаток времени перед их разлукой! И даже после пробуждения он, казалось, поспешил избавиться от неё. Даже не поцеловал на прощание… Обида была такой жгучей, что у Даны защипало глаза.       — Вот и хорошо, что выспалась. Учёба начинается этой же ночью, так что будь готова. Но сначала я хотел бы ознакомить тебя с правилами, раз ты будешь жить у нас какое-то время.       Ингвар сложил руки, подпёр острый подбородок и впился в Дану взглядом. И как и тогда в ресторане, девушка поняла, что глазом, затянутым бельмом, он видит значительно лучше, чем здоровым, чёрным.       — Все мои ученики равны. И у нас нет слуг, поэтому все дела по дому делают все, в свою очередь и без возражений. Так же быстро и молча выполняются все мои приказы. И они не обсуждаются и не поддаются критике. Я предупреждаю: я не люблю шушуканья по углам. Если ты хочешь у меня учиться, ты должна быть ещё покорнее, чем этого требовал от тебя Давид. Ты не человек, я это знаю, но постарайся сделать так, чтобы это не мешало твоей учёбе. Поблажек я тебя давать не буду. И я надеюсь, ты не голодна? Потому что, пока ты здесь, на охоту я тебя не отпущу. И постарайся не шокировать моих учеников своими вампирскими штучками.       Дана вспыхнула и едва заставила себя усидеть в кресле: слова Инвара были оскорбительными, но его это ничуть не волновало.       — Дальше. У нас есть правило: никаких интрижек и даже флирта. Все мои ученики воздерживаются от каких-либо сексуальных практик, и я надеюсь, твоё появление в доме этого не изменит.       — Я не… — не выдержала Дана, но подавилась словами под строгим взглядом Ингвара. — Я поняла.       Сама мысль о том, что она может заинтересоваться кем-то, кроме Давида, была возмутительной! Но Ингвара и это не волновало.       — Дальше. Ты не сможешь связаться с Давидом до тех пор, пока я не сообщу ему, что тебя пора забирать. Но в то же время я даю тебе возможность отказаться в любой момент. Я хоть и заинтересован в тебе, как в ученице, но удерживать не буду. Поняла?       — Да, — коротко ответила Дана.       Она уже поняла, как именно нужно себя вести с этим древним магом. У него было всё просто, как в армии, и Дане стоило отнестись к учёбе здесь как к работе: к чему-то хоть и сложному, но временному и, как она надеялась, полезному.       — Есть что-то, что я должен знать о твоих способностях, прежде чем мы начнём?       На этот раз Ингвар испытующе впился в неё взглядом, и девушке стало неприятно. Её будто видели насквозь, но Дана и не думала что-то скрывать, хоть предупреждение куратора и всплыло в памяти, но она успокоила себя тем, что особых способностей у неё пока что и нет.       — Я ещё не умею пользоваться магией, потому что Давид пока не брался меня учить, говорил, что ещё рано. Но я умею влиять на людей, гипнотизировать их и заманивать. А ещё могу создать вокруг себя щит, но это не осознанно, скорее, от безысходности, когда Яр… — Дана осеклась и спешно поправилась: — Когда оказываюсь в ловушке. И ещё… ну, даже не знаю, как описать. В общем, я как-то проломила перед собой стену, но не поняла, как это у меня получилось, да и не факт, что это была моя сила. Вот и всё.       — А ещё ты очень быстрая, выносливая, физически сильная, намного сильнее даже тренированного человека, — подсказал Ингвар и улыбнулся тонко и криво. — Но это ты, конечно же, в расчёт не берёшь.       — Это магия крови! — упрямо дёрнула головой Дана. — Это не что-то, чем можно управлять.       — В любом случае, это твои сильные стороны. Не забывай о них. Хорошо, сегодня же их и проверим. Я даю тебе время, чтобы осмотреться и со всеми познакомиться. А через час жду тебя здесь.       Не успела Дана выйти из кабинета, как тут же наткнулась на Катю. Та ничуть не смутилась, видимо, просто ждала её под дверью, хоть и явно успела переодеться, и теперь была в цветастом свитере крупной вязки.       — Ты уже всё? Идёшь со мной? — затараторила девчонка и, схватив Дану за руку, поволокла её куда-то в темноту. — Ты в темноте хорошо видишь?       — Да, — только и успела ответить Дана, ошеломлённая её странным поведением.       От прикосновения её горячей маленькой ладони у вампирши замерло сердце. Как странно, что эта человеческая девчонка совсем её не боится! Даже относится с любопытством.       — Ну тогда не убьёшься. Ты не смотри, что мы живём в огромном и древнем особняке, денег у нас немного и мы вечно на всём экономим. Так что свет стараемся лишний раз не включать.       — А почему? Разве Ингвар бедный?       Катя продолжала тащить её по коридорам и даже не оборачивалась.       — Ингвар? Нет, ну что ты! Конечно, нет! Но он учит нас жить в разных условиях. Порой мы можем провести несколько дней без еды, либо же отправляемся в город или куда-то на природу совсем без ничего и проводим там недели.       — Но зачем? — изумилась Дана.       — Да просто, чтобы быть готовыми ко всему. К богатству и сытой жизни быстро привыкаешь, но зато как сложно от этого отвыкать! А так мы готовы к любым испытаниям. Никогда не знаешь, куда занесёт тебя судьба!       Дана задумалась. Да уж, действительно, никогда не знаешь, куда и её занесёт судьба! Может, и ей стоило бы попробовать пожить без удобств и денег? Ведь что её ждёт, если (или не «если», а «когда»?) Давид вдруг исчезнет? Ей действительно стоило бы подумать о том, на что она способна без помощи Отца.       — Вот мы и пришли. Надеюсь, ты не боишься змей?       Вампирша не успела даже удивиться. Ответ оказался на поверхности: едва Катя коснулась дверной ручки, как та превратилась в шипящую гадюку.       — Нет, не боюсь, — довольно кивнула Дана, вспоминая свою золотую змейку, которую Давид заставил оставить дома. — А зачем?..       — Не люблю, когда роются в моих вещах. Ты погладь её, она тебя запомнит. Вот так. Ну вот, это наша комната.       Дане показалось, что в голосе Кати зазвучало смущение. Девчонка заскочила вперёд, включила свет и отошла в сторонку, позволяя Дане осмотреться. Комната ещё сохраняла следы прежней роскоши: высокий раскрашенный потолок, узкие окна до самого пола с цветными стёклышками, паркет со сложным рисунком. Вот только всё было очень старым, неотреставрированным и выглядело немного заброшенным. Явно новыми были только чёрные плотные шторы, сейчас распахнутые.       — Это для тебя повесили, — будто извиняясь, уточнила Катя. — Вот твоя кровать, в шкафу есть свободные полки, не стесняйся. Где ванная, я покажу.       Катя смотрела на неё выжидающе, будто готовясь увидеть разочарование, но Дану всё устраивало: хоть кровать и была узкой и не очень удобной на вид, но всё остальное ей понравилось. В обстановке явно была видна девичья рука: коврик на полу был сплетён из лоскутков ткани, на тумбочке у Катиной кровати стоял букет сухоцветов, над кроватью же висел коллаж из множества фотографий и вырезок. И на фоне всех этих мелочей сторона Даны казалась пустой и неуютной.       — Очень мило! Давно ты здесь живёшь?       Бесконечная болтовня Кати её расслабляла, поэтому Дана лишь подкинула тему, а сама наклонилась к чемодану, чтобы хотя бы узнать, что ей положил с собой Давид. Катя же уселась на своей кровати, обняла большого плюшевого тюленя и следила за ней жадным взглядом.       — Давно. Мне ещё тринадцати не было, когда появилась одна женщина из команды Ингвара. Она пришла в школу, говорила, что отбирает учеников в какую-то спецшколу для одарённых детей, но тогда никто её не заинтересовал, хоть нас всех и заставили заполнять анкеты с очень странными вопросами.       — И что? Тебя забрали в спецшколу?       — Нет, конечно. Не было никакой школы! Но она всё же связалась со мной через несколько недель и показала пару фокусов, которые меня тогда впечатлили, но сейчас я понимаю, что это были мелочи. В общем, она убедила меня, что я тоже кое-что могу, и я стала с ней заниматься. Родителям сказала, что хожу на литературный кружок. Ну а когда мне исполнилось шестнадцать, Ингвар забрал меня сюда. И уже здесь я познакомилась с другими его учениками.       — А твоя соседка? Что с ней произошло? — уточнила Дана, когда Катя на несколько секунд умолкла.       Всё же Дане было как-то неуютно на своей пустой половине комнаты, так что она поспешила заполнить её голосом соседки. На Катю она не смотрела, потому что перебирала свои вещи, не узнавая их. Да уж, никаких изящных дизайнерских платьев, туфель на шпильках и украшений, но девушка выдохнула с облегчением, когда нашла тёплую плюшевую пижаму и серый спортивный костюм на флисе. Наконец-то ей будет тепло и комфортно! И никто не будет пялиться в декольте, просто потому что его не будет видно в большой объёмной кофте.       — Сложно сказать. Ингвар ничего не объяснил, но я хорошо знаю Диану: она была ужасно упрямой! Сколько раз Учитель говорил ей, что ничего не получится, а она всё равно не отступала от своего! Она всегда была себе на уме и частенько сбегала, но… — Катя вздохнула: — Я сразу поняла, что на этот раз она не вернётся. Кстати…       Катя осеклась, и Дана повернулась, почувствовав на себе её любопытный взгляд.       — Что «кстати»?       — Диана — Дана. Какое интересное совпадение!       — Дана моё второе имя. Мне его дал Отец, так что это не совсем совпадение, — хмуро откликнулась Дана.       — Ой, я и забыла. А это правда, что после обращения вы забываете свою жизнь?       — Да. Это правда.       — Ой, ну сейчас это всё так просто! — хихикнула Катя, и Дана посмотрела на неё удивлённо, но внутренне напряглась. — Ты, конечно же, уже всё узнала из соцсетей, да?       Катя озорно подмигнула и засмеялась звонким чистым смехом, но Дане было не смешно. Она осела на заваленную вещами кровать и посмотрела на соседку, борясь с желанием загипнотизировать её, чтобы узнать… Нет-нет. Дана тряхнула головой и решила, что этой искренней девочке можно довериться.       — Я… я так ничего и не узнала, — призналась она взволнованным шёпотом. — Я только недавно узнала своё имя, но больше ничего.       Катя нахмурилась, но в глазах её горел огонёк азарта.       — И доступа к твоему телефону или ноуту у тебя, конечно же, не было? И даже никаких документов, даже копий каких-то или записей?       — Ничего, — покачала головой Дана. — Отец отказывался даже называть моё прошлое имя, я узнала его случайно и… И больше ничего не смогла узнать, увы.       Дана замолчала, чтобы не наговорить лишнего и не завыть от отчаяния. Какая же она дура! Ведь был же у неё такой прекрасный источник информации! Её подруга! Даже её телефон мог бы помочь ей найти свои соцсети. Дура! Как она могла так облажаться?       — То есть ты вообще ничего, кроме имени не знаешь? — усомнилась Катя, и Дана задумалась.       Думать вслух оказалось проще, поэтому вампирша разговорилась:       — Я случайно встретила подругу, она назвала меня Викой и сказала, что меня все ищут, что все подумали, будто я либо пропала, либо вообще умерла.       — О! Это зацепка! — оживилась Катя.       Она ловко достала из-под кровати ноутбук и сразу же его открыла, приготовившись к поиску.       — Подскажи, когда было твоё обращение? Хоть примерно.       — В конце октября, но я даже не знаю, в каком городе…       — Ерунда! — отмахнулась Катя и быстро защёлкала клавиатурой. — Посмотрим-посмотрим… Нет, я не гарантирую, что всё быстро найду, ном хи-хи, мне будет чем заняться этой ночью.       — Кстати! — вдруг вспомнила Дана. — Я же ночью не сплю обычно. Я тебе не помешаю?       — Нет-нет, — отмахнулась Катя, — я та ещё сова и обычно ложусь почти под утро, так что мы с тобой уживёмся.       Дана в этом не сомневалась. Всё то волнение, возникшее в ней в момент телепортации в заснеженный особняк, стёрлось после общения с Катей. Теперь, присмотревшись к её ауре, Дана заметила кристально-синие язычки пламени, то и дело вспыхивающие вокруг головы. Интересно, какие у неё способности? Но на расспрос времени уже не было: час встречи с Ингваром неумолимо приближался.              Дана предстала перед колдуном в самом удобном и даже немного домашнем образе: серый спортивный костюм и кроссовки, волосы собраны в тугую гульку. Она ничего с собой не взяла, потому что и брать было нечего. Никаких украшений или защитных амулетов — всё осталось в доме Давида, так что полагаться придётся лишь на собственные внутренние силы.       — Готова? — коротко уточнил Ингвар, наконец-то вставая из-за стола.       Бумаги так и остались кипой громоздиться на массивном резном столе, и Дана бросила на них любопытный взгляд, но в глазах сразу защипало, и она отвернулась: намёк был более чем прозрачным. Но на одно мгновение ей показалось, что все эти записи как-то связаны с ней, хоть это и было слишком самоуверенно.       — Готова.       Ей хотелось добавить «наверное», но Дана понимала, что такой ответ Ингвару не понравится. Он прошёл мимо неё, направляясь к двери, и вампиршу обдало колкой силой, будто током прошибло. Хоть Ингвар и был сухощавым и невысоким, и по сравнению с Даной казался даже маленьким, но девушка шла за ним, едва переставляя ноги от страха. Оказалось, что она слишком привыкла к вечной защите Отца — и теперь нервничала, что не справится. А если всё окажется настолько плохо, что Ингвар тут же вернёт её Давиду? Что тогда скажет Давид?       Пока что ничего не предвещало беды: Ингвар спустился по лестнице на первый этаж, но повернул куда-то в темноту, открыл неприметную дверь и снова повёл Дану по ступенькам вниз. Света он не зажигал, но вампирша быстро привыкла к темноте, хоть и не видела ничего, кроме узкого прохода между облупленных стен и кривоватых ступенек, убегающих вглубь.       Спускались они долго и молча, и Дана с каждой секундой напрягалась всё больше. Опыт тренировок с Ярославом подсказывал ей, что в подземельях её может ждать всё, что угодно, но что придумал Ингвар? Что такое должно произойти, чтобы заставить её способности проснуться? Да и каких способностей от неё ожидает Ингвар?       Лестница упиралась в стену, но Дана не удивилась, когда от прикосновения колдуна в тёмном камне вдруг прорезался проход. Девушка заглянула в него через плечо Ингвара, но не увидела ничего, кроме темноты. Правда, темнота показалась ей живой, будто в ней двигались тени, то сгущая черноту, то расплываясь пятнами.       — Вот и твоё первое испытание. Ничего особенно сложного: это испытание проходят все мои ученики, так что и ты должна справиться. Я не дам тебе подсказок, как именно ты должна это сделать, потому что пока и сам не знаю твоих способностей. И помни: в любой момент ты можешь отказаться, но на этом твоё обучение и закончится. Жду тебя у выхода.       Ингвар отошёл от прохода, пропуская Дану вперёд, и замер в ожидании. Девушка кинула на него быстрый взгляд и едва удержалась от недовольной гримасы: немолодое лицо колдуна сжалось, как сдутый волшебный шарик, кривая ухмылка и вдруг проявившиеся глубокие морщины превратили его в неприятную маску. Дане показалось, что перед ней стоит древний и кровожадный божок, и его мелкие, но совершенно здоровые белые зубки, оголившиеся в этой усмешке, вот-вот вопьются ей в шею. Необъяснимый ужас парализовал тело, и девушка попятилась, едва передвигая ногами, пока не почувствовала спиной что-то мягкое и липкое, будто огромную сладкую вату. Дана испуганно дёрнулась, оглянулась и, запутавшись в собственных ногах, полетела спиной назад.       Темнота сомкнулась над ней, зато проход к Ингвару закрылся, и девушка выдохнула с явным облегчением. Наконец-то колдун явил ей своё истинное лицо! Полностью сотканный из тьмы, ярости и вечного голода, терзавшего не тело, но душу, он давно потерял человеческий облик. И всё же Дана чувствовала, что он человек! По крайней мере, был человеком, но что нужно сделать с собой, чтобы превратиться в подобное чудовище? И почему, почему Давид дружит с ним? Неужели её Отец такой же жуткий монстр?       Дана всхлипнула, испугалась этого и поспешила вытереть непрошенные слёзы. Она уже некоторое время лежала на чём-то, что смягчило её падение, и пока привыкала к темноте и тишине. Здесь было тепло и немного влажно, и пока что ничто не казалось опасным, но Дана поняла, что пора бы ей вставать и приступать к испытанию, в чём бы оно ни состояло. Но оказалось, что это не так-то легко: она не сразу поняла, что что-то мягкое, на чём она лежала, прилипло к костюму настолько, что даже пошевелиться оказалось тяжело. Дана с испугу загребла руками, догадалась, на чём лежит, и сдавленно пискнула: это была паутина! Её липкую текстуру она ни с чем бы не перепутала, потому что боялась пауков до панического бегства. Она была уверена, что боялась их всегда, ещё до обращения, но сейчас, в темноте закрытого подвала, ужас не казался ей иррациональным: кто знает, каких пауков приготовил ей Ингвар?       Жалобно поскуливая, но ещё не позволяя себе окончательно сорваться в истерику, Дана попыталась подняться, но паутина потянула её назад. Сделав ещё несколько осторожных попыток, девушка поняла, что так лишь сильнее увязает в липкой ткани. Нужно было срочно что-то придумывать! Дана запрокинула голову и уставилась в сероватый в темноте потолок, попыталась расслабиться и собраться с мыслями, но что-то её насторожило. Звенящая от напряжения тишина дрогнула, и девушка затаила дыхание. Паутина под ней чуть завибрировала, и сердце Даны понеслось в галопе ужаса. Хотелось закричать и позвать Ингвара, и именно поэтому она закусила губу до крови и заставила себя смотреть во все глаза.       Паук был огромным, Дана слышала, как тяжело он движется по мягкому ковру паутины, и лихорадочно соображала, что же она может с ним сделать? Она собралась и рванулась со всех сил, но паутина не отпустила её, и Дана снова упала. И этим только подстегнула паука: он появился в поле её зрения уже через пару секунд, и вампирша закричала, как девчонка. Это не был пушистый птицеед или тарантул, нет! Это было нечто отвратительное! Гладкие кривые ноги, блестящие изогнутые хелицеры, красноватые глазки, маленькая серая голова и огромное брюхо с бородавками.       Теперь уже Дана не сдерживалась: орала так, как следовало орать в этой ситуации. Она бы даже не удивилась, если бы паук потерял сознание от её крика. Она забилась в паутине, ладони обожгло болью при попытке отодрать их, но ничего не изменилось, разве что паук оказался прямо над её запрокинутой головой. Ужас парализовал её, заполнил сознание, и Дана на какое-то время просто отключилась. Взгляд заволокло тёмной дымкой, в которой, как ей показалось, что-то вспыхивало, будто она посмотрела на яркий свет, а потом закрыла глаза. Дана никак не могла собраться, не могла поймать ни одной мысли, бесконечный ужас и отчаяние вытеснили всё, но эта тёмная дымка перед глазами показалась ей успокаивающей, и девушка потянулась к ней, буквально приподнялась на паутине.       Хлоп! Будто где-то лопнул воздушный шарик. Дана вздрогнула, подскочила, насколько было возможно, и уставилась в темноту. Казалось, что это взорвалась чёрная дымка и теперь оседала хлопьями. Но куда же подевался паук? Дана запрокинула голову и не закричала лишь потому, что пришлось закрыть рот: едва на неё упал кусочек непонятной плотной черноты, девушка забилась в истерике — это были маленькие, суетливо бегающие пауки.       Её будто било в эпилептическом припадке: Дана рвалась из паутины, стараясь стряхнуть с себя всё новых и новых пауков. Оказалось, что огромный паук — не самое страшное! Даже если бы он откусил ей ногу, Дана бы так не боялась, но прикосновение множества ножек сводило её с ума. В животе сжался тугой комок, поднимавшийся всё выше, и девушка с трудом сдерживала его, но, когда несколько паучков побежали по лицу, она сорвалась, зажмурилась и заорала, срывая голос. Комок лопнул, будто треснуло яйцо, и странная лёгкость потекла по телу.       Дана расплакалась, как ребёнок, и поэтому не сразу поняла, что что-то изменилось: её больше ничего не удерживало, так что девушка вскочила и принялась стряхивать с себя невидимых пауков. Невидимых, потому что ни один из них не упал на пол, где всё ещё клубилась разорванная паутина. Всё ещё дрожа и едва шевеля ногами, девушка прошмыгнула дальше, с удовольствием нащупывая твёрдый пол.       За ней никто не гнался, но Дана то и дело оглядывалась и стряхивала с себя фантомных пауков. Что только что произошло? Куда они пропали? Дана не была уверена, что она как-то повлияла на это. Она была в таком ужасе, что вообще ничего не понимала. Не мог же Ингвар сжалиться над ней и отменить атаку самых страшных для неё существ? Это на него не похоже.       Вампирское ночное зрение без пелены ужаса позволяло Дане различать узкие коридоры, разбегавшиеся в разные стороны. Отлично, здесь ещё и лабиринт! Пробежав несколько развилок наугад, девушка замерла, прислушиваясь. Ей показалось, что слева что-то шуршит, и она повернула направо, но тишина оказалась обманчивой: через десяток метров Дана наткнулась на плотную завесу жемчужно-белого тумана, светящегося в темноте. Он не казался опасным, но девушка вдруг оробела. Странная тревога, почти такая же, как при встрече с пауками, охватила её, высасывая силы. Тело немело, хоть сердце и колотилось, гулко отдавая в виски, но Дана не чувствовала себя живой. Нужно идти дальше либо же развернуться и выбрать другой коридор, но для этого надо хотя бы сдвинуть ногу. Хоть одну ногу, хоть на сантиметр, но при попытке оторвать ступню, Дана почувствовала такое головокружение, что, пошатнувшись, едва не рухнула в туман, но вовремя опёрлась плечом на стену. Холод влажного камня немного её отрезвил, и Дана догадалась, что это именно белый туман высасывает её силы. Он обнимал её за ноги и уже ласково лизал колени, поднимаясь всё выше, а девушку тем временем парализовало всё сильнее. Холодный пот выступил на лбу, и Дана с трудом вдохнула. Ей нужно собраться. Пауки позади. Впереди уже не будет ничего настолько же страшного, так чего же она медлит? Голова закружилась, мысли путались, к горлу подкатывала сладковатая тошнота, и Дана поняла, что она не выдерживает. Больше всего на свете она ненавидела физическое недомогание! Сразу же вспомнились мучительные часы превращения, и Дана, раздражённо фыркнув и затаив дыхание, сильно наклонилась и буквально нырнула в туман.       Холодный и липкий, как кисель, он сразу же залепил ей нос, рот, глаза, и Дана ломанулась вперёд, движимая злым упрямством и отвращением. Казалось, туману не будет конца, дыхания едва хватило, чтобы проскочить его, но зато как хорошо было наконец-то вздохнуть, оказавшись в такой уже привычной темноте. Без высасывающего силы тумана или многоногих пауков.       Только два крошечных испытания, а Дана уже привалилась к стене, осела на пол и, закрыв лицо ладонями, расплакалась. Уже не от ужаса или паники, а лишь от усталости. Как, ну как она должна проходить эти препятствия, если понятия не имеет, что именно должна делать? Никакой силы она в себе не чувствовала!       И всё же дальше так сидеть тоже не было смысла, надо было двигаться. Теперь Дана шла резко и быстро, едва сдерживаясь, чтобы не сорваться на бег. Так она рисковала пропустить новую опасность. Ещё три развилки, в которых Дана неизменно выбирала правую сторону, и девушка наконец-то услышала что-то, но не звук, а запах: сладковатый, прилипчивый, и поэтому узнаваемый — запах давно дохлой кошки на солнцепёке. Странно, но её не затошнило, хоть Дана и скривилась немного брезгливо, но больше от догадки, чем от настоящего отвращения. Ну что ещё можно было ожидать от чёрного мага?       Дана ступала медленно и осторожно, уже привычно крадучись и не создавая ни единого звука, как учил её Ярослав. Она даже чуть припадала к стенке и земле так, что буквально вывалившийся в коридор мертвец не задел её. Дана отскочила и выпрямилась, прищуриваясь. Перед ней стоял, вытянув руки и сильно наклонившись на одну сторону, высокий мужчина в свободном костюме со следами земли. Кожа местами слезла, обнажая кости и сухожилия, тело уже усыхало, поэтому казалось лёгким и хрупким, но Дана не обманывалась: мертвяк вполне способен разодрать её своими кривыми жёлтыми ногтями и крепкими зубами.       — Не подходи, — холодно приказала Дана и пригвоздила мужчину взглядом.       Мертвец пошатнулся, как от сильного порыва ветра, но протянутые руки не опустил. Вампирша смотрела на него, не мигая. Она чувствовала, что мертвец ей не страшен, но не понимала почему.       — Отойди, — снова приказала она, мертвец пошатнулся и промычал что-то нечленораздельное, но шагу назад не сделал, и Дана разозлилась: — Я сказала: отойди!       Мужчина вскинул голову и, как показалось Дане, посмотрел на неё жалобно. Девушка присмотрелась внимательнее и вдруг её осенило: давно мёртвое, сухое тело силилось сделать шаг назад, но будто упиралось в стену. Сзади его подталкивала неумолимая сила Ингвара, поднявшая его из могилы и не дававшая покоя. Возможно, он и рад был бы подчиниться воле Даны, но не мог, поэтому лишь опустил руки и жалобно мычал.       — Я поняла, — кивнула Дана, приближаясь и мгновенно оказываясь в облаке сладковатой вони: — Я освобождаю тебя. Прах к праху.       Преодолевая отвращение, вампирша коснулась лба мертвеца и слабо вскрикнула, когда крупное тело осыпалось чёрными хлопьями к её ногам. Это было так неожиданно, что Дана сорвалась с места и пробежала метров двадцать, прежде чем пришла в себя. Эти чёрные хлопья были точно такими же, как и в комнате с пауками! Как, как ей это удалось? Неужели это она превратила всех тех пауков в ничто, буквально в пыль? С пауками всё было неясно, и Дана решила, что подумает об этом позже. Но с мертвецом ей было немного понятнее. Откуда-то она точно знала, что мертвец ей подчинится, не из-за её магических способностей, но только из-за того, что она вампир. Она — ни жива и ни мертва, она застряла между мирами, и именно поэтому не боялась мертвеца.       В общем, она была даже рада, что освободила его от тёмной магии. Дана была уверена, что больше ни один маг не сможет поднять это тело из могилы и его ждёт покой. А вот девушку ждало следующее испытание. Она шла медленно, прислушиваясь к каждому звуку и теперь ещё и принюхиваясь. Больше развилок не было, и Дана поняла, что её подталкивают двигаться вперёд и только вперёд. Что ж, особого выбора у неё не было, но Дана всё равно почувствовала, что её загоняют, как скотину, поэтому ненадолго потеряла самообладание, поддавшись злости. Что ещё ей приготовил Ингвар?       Ответ появился быстро — настолько, что Дана даже испуганно отскочила: из темноты на неё двигалось что-то мелкое и звенящее. Этот звук она ни с чем не перепутала бы и узнала осу ещё до того, как та, почему-то светясь, подлетела ближе. Слишком большая, громкая, она двигалась непредсказуемо, но стремительно, и Дана прижалась к стене и присела, прикрывая лицо рукой. Что же делать? После одиночного звенящего звука, и так её напугавшего, девушка услышала гул, от которого оцепенела: оса была не одна. Это не пауки, пугавшие её одним своим видом, осы могут быть действительно опасными! Да ещё и целым роем! Надо было что-то делать, но вот что? Дана помнила, что как-то ей уже удалось создать щит, достаточно плотный, чтобы защититься от быстро летящего потока мусора, но это было инстинктивно, так как же это повторить?       Времени оставалось критически мало: светящийся рой приближался, заполняя собой весь проход. Дана быстро взглянула на него и снова закрылась ладонями. Идея о том, что можно было бы проскользнуть снизу, ползком, тут же отпала: казалось, что рой прощупывает все углы в поисках жертвы. Ждать больше нельзя! Дана вскочила, даже не пытаясь отмахнуться от первой настойчивой осы, и приготовилась встречать рой. Как и тогда, она не особо знала, что будет делать, но зато смогла очистить сознание, заполнив его образом сияющего кокона, плотного и сжигающего любого, кто коснётся его снаружи. Даже страх отступил, откатившись к дрожащим от напряжения ногам. Перед глазами всё плыло, но девушка понимала, что так только легче: её взор был направлен внутрь, в поисках силы, способной ей помочь.       Звон роя становился всё выше, раздражая слух и нервы, но Дана усилием воли не позволяла ему пробиться в сознание, чтобы не испугаться. Хорошо, что она ничего не видела за серебристой пеленой, потому что иначе не смогла бы заставить себя идти прямо на живую стену. Шаг, ещё шаг, и ещё… Напряжение нарастало, вызывая тошноту и звон в ушах. Глаза слезились от яркого, режущего света, но Дана боялась их закрыть. Она старалась даже не дышать и только упрямо шла, пока слабость не захлестнула её, потянув вниз.       Твёрдая прохладная земля показалась ей даже приятной: можно было закрыть глаза и немного отдохнуть, не заставляя себя удерживать щит и переставлять ноги. Как хорошо! И спокойно! В ушах всё ещё звенело, но тошнота отступала, вот только во рту было что-то такое знакомое…       Дана рывком села и, с невыносимым отвращением сплюнув кровь, зажала нос. Никогда ещё кровь не казалась ей настолько противной, тошнотворной! Девушка закашлялась, всё ещё борясь с рвотными позывами, и оглянулась. Ничего. Пустой тёмный коридор. Получилось! Но как? Если бы Ингвар потребовал от неё повторить, то Дана не смогла бы даже перед лицом опасности.       Прежде чем идти дальше, вампирша долго отдыхала, ждала, пока остановится кровь и пройдёт невыносимая слабость. Если ей придётся снова создавать щит, она просто потеряет сознание. И всё же надо было двигаться. Дане казалось, что чем дольше она находится в подземелье, тем слабее становится, поэтому она хоть и медленно, но упрямо поплелась вперёд. Тёмный коридор сужался, потолок опускался, и Дане стало сложнее дышать. Воздух теперь был затхлым, тяжелым и от него кружилась голова. Так что не удивительно, что Дана пропустила момент, когда перед ней появилась тёмная фигура. Девушка испуганно отшатнулась и несколько секунд молча рассматривала неожиданного врага. Высокая фигура в чёрном плаще скрывала лицо под огромным капюшоном, и поэтому Дана заробела: под плащом мог оказаться кто угодно, да хоть сам Ингвар! Дана попятилась, но фигура неспешно наступала. Что-то неотвратимое было в её неторопливых движениях. Дышать стало ещё тяжелее, казалось, что страх выпивает из Даны силы и сковывает тело, поэтому даже вздохнуть теперь было невыносимо сложно и больно.       И всё же вампирша не сводила напряженного взгляда, ловила малейшее движение, ожидая атаки, но её не было. Фигура остановилась, выпрямилась, и девушка впервые уловила от неё хоть что-то: леденящий кровь холод. Смертельный холод. Дана догадалась, что существо перед ней мертво, но, в отличие от полуразложившегося мертвеца, оно обладало волей и, самое страшное, силой.       Девушка отступила ещё на пару шагов, но всё же остановилась. Страшное существо в чёрном не шевелилось, но Дана чувствовала, что за ней следят, ловят не только движения, но и малейшие изменения энергии, чтобы опередить её атаку. Знать бы ещё, как именно его атаковать! Дана поняла, что существо так просто не исчезнет и дорогу не уступит, так что придётся сражаться, как в последний раз. Но как?!       Пока она паниковала, фигура в чёрном вскинула руку — и в темноте светлым пятном вырисовалась белая кисть с длинными острыми ногтями. Дана не успела как следует её рассмотреть, как рука сжалась, и девушку мотнуло вперёд. Отчаянно сопротивляясь, она смогла вырваться, хоть и упала на колени, но всё же сохранила небольшую дистанцию между ними. Фигура не двигалась, но руку опустила. Белые пальцы чуть шевелились, и Дана чувствовала их прикосновение к волосам и лицу, её будто изучали на ощупь. Это было настолько отвратительным, что девушка вскрикнула, вскинулась и закрылась рукой. Ощущения прикосновений исчезли, и Дана смогла сосредоточиться на другом: ей требовалось понять, что кроется за капюшоном! Аура существа была тёмной, размытой, она будто не принадлежала ему, не была частью его тела, и это настораживало, но ничего не объясняло.       Незнакомое существо взмахнуло рукой, и Дану отшвырнуло на метра два, протянув по твёрдой земле. Что ж, это было отрезвляюще: девушка вскочила, хоть всё тело и саднило, и внутренне сжалась, приготовившись защищаться. Долго ждать не пришлось: ещё один взмах, но на этот раз Дану лишь обдало холодным ветром. Она устояла. Более того, она поняла! Дана не знала точно, но вдруг будто распробовала энергию таинственного существа и узнала её. Да, это был мертвец, но не простой, а упырь — поднятый из могилы мёртвый колдун, чья душа принадлежала, конечно же, тьме и ей же и подчинялась. Вот почему Дана узнала его тёмную энергию: они были слишком похожи, но в то же время разными. И вампирша была уверена, что упырь должен подчиниться ей!       Но она не успела даже закончить эту дерзкую мысль. Упырь высоко вскинул голову, сбрасывая капюшон, и ударил Дану уже двумя руками. Она вздрогнула от неожиданности, растерялась, поймав жадный взгляд его алых глаз, и поэтому лишь чуть вскрикнула, когда поняла, что её снова атакуют. Собраться она уже не успевала, как и отклониться, так и стояла, раскрыв рот и широко распахнув глаза. Холодный ветер ударил её в грудь, и Дана глубоко вдохнула, до боли в лёгких, до слёз, выступивших на глазах. Энергия, что казалась ей смертельно холодной, теперь была больше похожа на легкий бриз свежего воздуха. Как раз то, чего ей так не хватало в этом затхлом подвале. Дана встрепенулась, выровнялась и восстановила дыхание. Что произошло? Куда пришёлся усиленный удар упыря? Не мог же он промахнуться: в тесном проходе и повернуться сложно.       Упырь, похоже, и сам не понял, что произошло. Он нехорошо усмехнулся тонкими губами и показал длинные крепкие клыки, больше и крупнее, чем у вампиров. Его рот больше напоминал зубастую пасть, и Дане совсем не хотелось познакомиться с ней поближе. Алые глаза загорелись нехорошим огнём, но вампирша упрямо сделала несколько маленьких шагов навстречу. Он ей не опасен. Конечно, так просто, как с обычным мертвецом, она с ним не разделается, но уж точно устоит. Упырь атаковал ещё два раза, не давая Дане передышки, но она снова не почувствовала ничего, кроме лёгкого ветерка, приятного, освежающего, дающего силы…       Дающего силы… Дана поняла! И осознание, отразившееся на её лице, шокировало и упыря: он опустил руки и медленно попятился, больше не пытаясь атаковать. Всё было слишком простым: вампирша поглотила силу, вложенную в удары. Силу, и так не принадлежавшую упырю, силу, которой наделил его поднявший колдун, в данном случае, конечно же, Ингвар. И теперь Дана поняла, почему ей показалось, что на упыре будто лежит тень: сам он, лишённый силы после смерти, уже ничего особенного из себя не представлял, и за всеми его действиями стоял могущественный тёмный маг.       Вампирша усмехнулась, наступая.       — Пропусти меня, — почти ласково попросила она, но упырь вдруг кинулся вперёд, используя уже не магию, но грубую физическую силу.       Он снёс Дану, как куклу, протянул по земле и навалился, не давая не только пошевелиться, но и вздохнуть. От удара потемнело в глазах, зазвенело в ушах, и девушка забилась под невыносимо тяжёлым упырём. Белая рука сжала горло, и Дана захрипела, но зато смогла сконцентрироваться на упыре: впилась взглядом в его алые глаза, будто хотела через них выпить мозг или взорвать череп. Она даже попыталась выпустить зубы, но рука на горле сжалась сильнее, и Дана мигом ослабла.       В голове забилась паническая мысль, что она умирает, но это было настолько нелепо, что девушка сама себе не поверила. Она не может умереть на первой же тренировке! Что за глупости! Машинально она схватилась за белую ледяную руку и изумилась, когда упырь вдруг отпустил её шею и рванулся. Дана не успела ни подняться, ни даже присесть. Она пыталась отдышаться и прийти в себя, но не получилось: упырь сделал последнюю попытку атаковать, и девушке снова стало тяжело дышать. Упырь исчез. Дана не поняла, превратился ли он, либо Ингвар сам заменил его на огромный, в человеческий рост, поток красного пламени, движущийся, будто живой.       Девушка слабо вскрикнула, сразу же задохнувшись дымом, прижалась к земле и хотела лишь одного: провалиться, исчезнуть, но не позволить огню коснуться себя. Пламя разрасталось, заполняя собой и так тесный коридор, неумолимо надвигалось, но Дана не могла даже пошевелиться — и думать не могла о бегстве. Ей нужно идти вперёд! Ей нужно пройти сквозь огонь, если придётся.       Эта мысль привела её в чувство. Дана чуть поднялась и судорожно стала искать хоть какую-то зацепку. Глаза слепило пламя, но нужно было смотреть, высматривать. Ответ должен быть где-то рядом! Ингвар не мог дать ей невыполнимого задания. То и дело отводя взгляд от пламени в сторону, в спасительную темноту, она вдруг поняла: выход есть! Точнее, проход! Под бушующим пламенем оставалась полоса темноты над полом. Если бы она смогла протиснуться… Если бы не была такой крупной, если бы была такой же миниатюрной, как Катя…       Пламя приближалось, дышать становилось всё больнее, и Дана упала на живот и, вжимаясь в землю, поползла прямо на стену огня. Будь что будет! Она обязана попробовать. Если она только немного сожмётся, попытается стать меньше, тоньше, худее, совсем как её новая соседка, то всё у неё получится. Ещё немного…       От жара и дыма тошнило, голова раскалывалась, пульсируя болью. Глаза Дана не открывала, пыталась не дышать, только ползти на животе, подтягивая тяжёлое и уставшее тело. Было невыносимо жарко, но боли она не почувствовала, так что поползла ещё быстрее, потому что понимала, что вот-вот потеряет сознание. Это произошло та резко, что Дана не успела испугаться: будто выключили свет и всё закончилось.       — Ну вот и всё.       Голос резанул острой головной болью, и Дана скривилась и попыталась открыть глаза. И сразу же их закрыла. После темноты подземелья даже мягкий свет кабинета Ингвара казался пыткой. И всё же Дана, щурясь слезящимися глазами, села и стала медленно дышать. Её тошнило. Горло саднило, тело ныло, и Дана не скрывала недовольства на лице.       — Приходи в себя быстрее. И посмотри на себя.       Дане не понравилось, как Ингвар хихикнул в конце, поэтому она поспешила нашарить ещё мутным взглядом зеркало. Теперь она поняла, почему одежда показалась ей слишком свободной: тело было не её! В небольшом зеркале на стене отражалась Катя. Растрёпанная, с чёрным от копоти и земли лицом, в грязном, некогда сером костюме, висящем на ней, как на вешалке. Дана вскрикнула, зажмурилась и закрыла лицо руками.       — Дыши медленно и глубоко. Сейчас всё пройдёт. Ты и так подзадержалась в новом облике, тебе не хватит сил его удерживать слишком долго. Так что дыши и считай от десяти до нуля вместе со мной. Десять…       На нуле Дана уже отняла руки от лица и с опаской на них посмотрела. Алые длинные ногти подсказали ей, что она снова стала собой. Но шок был настолько сильным, что девушка молча смотрела на колдуна, сидевшего в своём кресле за столом и гаденько усмехавшегося. Видимо, Ингвар вынес её из подвала и перенёс в свой кабинет, потому что Дана ничего не помнила, кроме дыма и удушья, а теперь оказалась на диване в уютном кабинете.       — Я справилась? — спросила девушка и тут же болезненно закашлялось: горло было обожжённым.       — Да. Ты справилась, хоть и потратила больше времени, чем я ожидал. И испортила отличное, хоть и мёртвое тело.       — Извините, — пробурчала Дана, пытаясь незаметно для Ингвара ощупать себя. Она всё ещё не верила, что вернула своё тело.       — Ничего. Зато теперь я знаю несколько твоих способностей. Скажи-ка, ты раньше «вампирила» чью-то магию?       — Нет, конечно! Да и разве это получилось не потому, что у нас схожая магия? Магия мёртвых существ.       Ингвар чуть покачал головой.       — Не совсем так. Ты же поняла, что это не магия самого упыря, это была моя магия, моя сила, которой я поднял его и наполнил. Так что ты впитала мою магию!       «И не подавилась», — мысленно добавила Дана, правильно истолковав хмурую гримасу колдуна. Ему очень и очень не понравилась эта способность, хоть он и сдерживался, подбирая слова и контролирую мимику.       — Но, самое главное, теперь ты знаешь свою особенную магическую способность. Давид говорил тебе, что каждый вампир высокого ранга имеет тайную, отличную от других силу?       — И у меня это?.. — напомнила о себе Дана, не выдержавшая и нескольких секунд паузы Ингвара.       — Ну это же очевидно! Ты сменила облик!       Ингвар вскочил и зашагал по кабинету, лишь изредка кидая на Дану колкие взгляды.       — Это было… странно. Я думаю, у меня это получилось лишь потому, что у меня не было другого выхода.       — Так и есть! Мой подвал специально усиливает способности учеников, и не только с помощью стресса и страха, хотя твой панический ужас пауков был отвратительным!       — Но хоть результативным? — пробурчала Дана, недовольная, что её самый сильный страх просто высмеяли.       — Да, конечно. Теперь я знаю твоё главное оружие, — самодовольно промурлыкал Ингвар, и вампирша недоумённо посмотрела на него.       — И какое? — подсказала она, но колдун посмотрел на неё в упор и усмехнулся:       — Узнаешь об этом завтра, на следующей тренировке. А пока иди спать: подъём в шесть утра, и тебя это тоже касается.       В комнату Дана ввалилась едва живая. Усталость напала на неё разом, и сразу же заныли все ссадины, синяки и царапины. Катя ещё не спала, она что-то с интересом смотрела в ноутбуке, но сдёрнула наушники, едва услышав, что открылась дверь.       — Слушай! — восторженно начала Катя, соскакивая с кровати, но осеклась, заметив, насколько Дана уставшая и грязная. — Пойдём, покажу, где ванная. Тебя надо привести в порядок.       Вампирша послушно плелась за Катей по тёмному коридору, не в силах отвести взгляд от миниатюрной девушки. Как, как она смогла уменьшиться до таких размеров? Катя по сравнению с Даной была почти ребёнком! Она шла вприпрыжку, напевая что-то себе под нос, и снова не обращала внимания на задумчиво молчаливую Дану.       — Так-так-так… — пропел кто-то, выплывая из темноты, и Дана напряжённо сжала полотенце в руке, будто испугавшись, что его отберут. После тренировки нервы её были на пределе. — Кто это к нам пожаловал?       — Ой, Рада, не делай вид, что ты не знала, когда к нам придёт Дана! — отмахнулась Катя, проходя мимо, и молодая цыганка зашипела кошкой:       — Тебя забыла спросить, что мне делать.       — Ну так и не суй свой длинный нос в чужие дела, — пожала плечами Катя.       Дана не удержалась и хихикнула: нос у Рады действительно был длинноват, хоть и очень тонкий, даже изящный. Вообще же, в домашней обстановке Рада выглядела не так роскошно, как в ресторане: взъерошенная, недовольно скривившаяся и смотревшая на Дану с нехорошим прищуром, она стояла у стены, сложив руки на груди. Дане даже показалось, что ждали её уже давно.       — Привет, — сказала Дана самым миролюбивым тоном. Ссориться ей не хотелось, ведь впереди ещё так много дней, которые придётся провести под одной крышей. — Как дела?       — Были отлично, пока ты не появилась.       Рада блеснула чёрными глазами, и Дана удивлённо приподняла бровь: на секунду ей показалось, что её царапнули взглядом, буквально царапнули, будто кошка коготком.       — Удивительная откровенность, — пожала плечами вампирша, — но мне некогда с тобой ссориться: я хочу скорее помыться.       — Да уж, не помешало бы. Что, уроки моего учителя не такие уж и лёгкие? — хихикнула Рада и проскользнула за ними в ванную.       Дане понадобилось несколько долгих мгновений, чтобы привыкнуть. В ярком белом свете слишком неприглядными были обшарпанные стены в зеленоватой потрескавшейся плитке и серые душевые кабинки. В старинном некогда роскошном особняке такая откровенно дешёвая ванная, как в общежитии, казалась неуместной и даже нелепой.       — Ты не переживай, здесь чисто. Мы сами всё моём, — вздохнула Катя, верно истолковав растерянность вампирши. — Но ремонт, конечно, не помешал бы.       — Чего ты перед ней стелешься? — зашипела Рада. — Пусть радуется, что ей вообще позволили жить с нами.       Дана закатила глаза и молча ушла в кабинку. Она слишком устала, чтобы ссориться. К тому же, эта зеленоватая, потрескавшаяся плитка вызывала смутные ощущения чего-то знакомого, даже привычного. Возможно, она когда-то жила в студенческом общежитии? Этого Дана вспомнить не могла, да и в голове вертелись обрывки мыслей и ощущений, связанных с первым уроком. Она до сих пор была поражена удивительным превращением в Катю! Даже, раздевшись, ещё раз внимательно осмотрела себя. Да уж, удивительным образом ей удалось уменьшиться, чтобы избежать огня, но Дана не была уверена, что когда-либо сможет это повторить. Так странно всё это было!       За плеском воды Дана почти не слышала продолжавшейся перебранки, но поняла, что Рада настроена решительно и не даст ей покоя, пока Дана сама не уедет из особняка. Интересно, почему? Ингвар строго предупредил, что никаких романтических отношений у него в доме быть не может, так почему же Рада так недовольна? Ревнует? Завидует? И это странно: Дана ведь только-только начала обучение и явно умеет намного меньше опытной Рады. Так в чём же дело?       — Выходи давай! Тут тебе не бассейн: воду надо экономить! — сердито крикнула цыганка, и Дана в ответ захохотала:       — Попрошу Давида подкинуть вам денег, раз даже на воду не хватает!       — Скажешь это Ингвару! — фыркнула Рада, и Дана чуть прикусила язычок. И всё же такая тотальная экономия её смешила.       — Ты так и будешь за мной хвостиком ходить? Больше нечего делать? — язвительно уточнила она, выходя из кабинки и на ходу натягивая тёплую кофту.       От неё не укрылся любопытный и оценивающий взгляд Рады: высокой, но худенькой, поэтому почти плоской. Дана, хоть иногда и стесняющаяся своего веса, всё же особенно любила свою пышную грудь и крутые бёдра и уж точно не хотела бы быть такой же тонкой, как Рада. Та, похоже, уже оценила соблазнительные формы новой соседки.       — Больно ты мне нужна! Я просто хотела уточнить кое-какие правила. Ты — вампир, поэтому по определению похотливое и агрессивное животное, так что…       Рада не успела договорить: одна рука Даны сжалась на её горле, а вторая упёрлась в грудь, впечатывая цыганку в стенку. Рада вцепилась ногтями в запястье Даны, пытаясь освободиться, и сдавленно кряхтела.       — Прекратите сейчас же! — вскрикнула Катя, кидаясь к ним, но не зная, что же сделать.       — Ничего я ей не сделаю, но и за языком надо следить, — хмыкнула Дана.       Руку на шее она не сжимала, более того, даже не тянула вверх, а ведь могла бы без проблем подвесить язвительную цыганку. Рада продолжала хрипеть и злобно таращить на вампиршу чёрные глаза.       — Дана, хватит. Если сейчас придёт Ингвар… — миролюбиво начала Катя, коснувшись запястья Даны, и вампирша тут же разжала мигом онемевшие пальцы: их будто окунули в лёд и теперь они плохо слушались. — Вот так. Рада, уйди, пожалуйста.       Катя могла бы этого и не говорить: цыганка пулей вылетела из ванной.       — Зуб даю: пошла жаловаться Ингвару. Она его любимица, — вздохнула Катя и снова коснулась руки Даны. — Извини. Тебя надо было немного остудить.       От её прикосновения рука Даны снова наполнилась теплом, хоть неприятное покалывание и осталось.       — Это что-то из твоей магии? — подозрительно уточнила Дана, растирая пальцы.       — Да, — кивнула Катя. — Я управляю льдом и огнём. Всего лишь… Не особо какое умение, но иногда полезно.       — Да ладно, нормальное умение, — пожала плечами Дана. — Пойдём в комнату, пока Рада не вернулась.       Видимо, к Ингвару цыганка так и не дошла, потому что их больше не беспокоили. Катя снова устроилась на кровати, поджав ноги и поставив перед собой ноутбук, а Дана расхаживала по комнате.       — Интересно, чего это она так меня невзлюбила? Мы же виделись уже, да и Ингвар с Давидом — хорошие друзья.       — Она вообще мало кого любит. И общается только с Ингой: они прям не разлей вода. Думаю, ты с ней ещё столкнёшься.       — Мне как-то всё равно. Я сюда не за этим приехала. Но странно, что она настолько негативно ко мне настроена.       Катя в ответ промолчала, но посмотрела так внимательно, что Дана заподозрила неладное.       — Что?       — Да ничего особенного, — повела плечом Катя, но взгляд отвела. — Если честно, никто в доме не обрадовался твоему появлению. Если нам и приходилось сталкиваться с вампирами, то только в бою.       Дана остановилась и испытующе посмотрела на соседку, продолжавшую:       — Так что ничего удивительного, что к тебе отнеслись настороженно.       — Но не ты?       — Ну, я знала, что тебя подселят ко мне, поэтому узнала как можно больше о вампирах. И поэтому не боюсь тебя.       — Я вообще не понимаю, как кто-то из вас может меня бояться? Я же ничего ещё не умею!       — Но Раду-то припечатала! А её здесь многие боятся: она очень хороша в проклятиях.       — Так что, мне теперь ждать от неё проклятия?       — Не думаю. Во-первых, как бы она ни угрожала, вряд ли рискнёт. А во-вторых, у нас всех общий источник магии, поэтому и иммунитет к ней же. Иначе бы мы друг друга уже давно перебили.       — Отличные у вас отношения! — фыркнула Дана.       — Не жалуюсь. Рада просто приревновала, что у Учителя может появиться новая фаворитка, вот и всё. Кстати, как прошёл первый урок? Много нового успела о себе узнать?       — Откуда ты?.. — Дана запнулась. Неужели всё так очевидно?       — Ну я же тоже проходила это подземелье. На первом уроке Ингвар даёт поблажку: подземелье усиливает тебя, но и страхи тоже, чтобы максимально раскрыть спящие способности. Так что у тебя за особая способность?       Дана замялась. Врать Кате не хотелось, но предостережение о том, что стоит пока скрывать свои возможности, показалось ей как никогда разумным.       — Ничего, я понимаю. Мы тоже держим наши уроки с Учителем в тайне. Кстати, о тайнах. Я кое-что о тебе нашла. Готова?       Катя хитро улыбалась, но явно была довольна собой, и Дана, совсем забывшая о том, что сама попросила её найти хоть что-то о своём прошлом, была застигнута врасплох.       — И что там?.. — спросила она, севшим от волнения голосом, и медленно, будто ещё сомневалась, стоит ли ей знать правду, подошла к Кате.       — О! Очень много всего! Странно, что ты не нашла это раньше!       Катя светилась от самодовольства, а Дана бледнела всё больше. Стоит ли?.. Может, Давид не просто так скрывал от неё её прошлое? Может, это разрушит её спокойную жизнь? Может, лучше и не знать?..       Непрошенные слёзы навернулись на глаза, и Дана рухнула на кровать как подкошенная. Сердце колотилось, в голове шумело, но она всё же заставила себя посмотреть в экран ноутбука.       — Что ж ты так волнуешься? — хихикнула Катя, заметив, что Дана едва остаётся в сознании. — Ничего страшного о тебе я не нашла. Хотя вот это видео уж точно тебя заинтересует. Но всё по порядку.       Катя была слишком взволнованна, игра в детектива её увлекла, и Дана, хоть и была насторожена и даже немного испугана, и сама вовлеклась. Первым делом Катя показала несколько новостных заметок о том, что в середине октября в одном городе пропала девушка, девятнадцати лет, студентка, ушла в клуб, но не вернулась домой. Фото прилагалось, но в нём не так-то легко было узнать высокомерную вампиршу, и Дана покосилась на Катю в сомнении.       — Я тоже сначала не узнала тебя, но всё совпадает, смотри дальше.       В заметках указывали и имя — Виктория — и дату рождения.       — Вот за это я и зацепилась. Вик может быть множество, но вот дата… Я же говорила тебе, что мы все приблизительно одного возраста? У нас разница в днях рождения буквально недели. Ингвар не рассказывал тебе почему?       Дана мотнула головой, жадно всматриваясь в экран. Наконец-то она знала хотя бы свою дату рождения! Ну и фамилию, которая ничего ей не сказала, слишком уж она была заурядной.       — Ну, значит, расскажет. Это важно для нас и объединяет всех учеников Ингвара… В общем, так я и поняла, что ты та самая Вика. А теперь посмотри, что ещё я нашла. Может, узнаешь кого?       — Я не думаю, что… — замялась Дана. — Мы же теряем память о себе при обращении. Всё остальное ещё более-менее, но что-то личное будто удаляется из памяти.       — В любом случае, ты сможешь увидеть своих родителей.       Катя улыбалась. Мягко и ободряюще. Дана сидела в метре от неё и в какой-то момент подумала, что Катя решится и мягко коснётся её руки, но девушка смущённо отвернулась, подставляя вампирше ноутбук. Дана смотрела не отрываясь, хоть такой тип передач ей не нравился: это было популярное ток-шоу, делающее эфиры на острых и скандальных темах. И бесследная пропажа молодой девчонки в небольшом тихом городке стала такой сенсацией. Ведущий то и дело напоминал, что обстоятельства исчезновения крайне странные: не было ни свидетелей, никого не обнаружили на камерах, и тела не осталось. Да и девушке до дома оставалось идти считанные кварталы. Дворник, правда, вспоминал, что пятачок в подворотне был чист даже от листьев, которые обычно там складировались.       И всё же Дана с замиранием сердца ждала появления родителей. Но сначала в эфире появилась та самая подруга, ныне убитая. Интуиция Дану не подвела: они со Светой (оказалось, что так её звали) были лучшими подругами с детства, росли в одном дворе, их мамы тоже дружили, так что неудивительно, что учиться они поехали в один город, хоть и поступили в разные вузы. Они продолжали хорошо общаться. Ведущий особенно напирал на то, могли ли быть у Даны секреты, новые знакомые, о которых она бы не захотела рассказывать, и Дана уже приготовилась ухмыльнуться, вспомнив Давида, но грустная улыбка Светы её обезоружила:       — Нет, она была не такая, совсем не скрытная, порой даже наоборот — слишком болтливая.       На этом слове Катя с сомнением покосилась на вампиршу, но та и сама была удивлена.       — Она не так давно рассталась с парнем и на тот момент вообще не хотела отношений, хоть даже в тот вечер в клубе к ней подходили знакомиться, но она отказывала. Вообще, она была больше погружена в учёбу, заинтересовалась возможностью перевестись в вуз за границей…       — Так, может, у неё были мысли о том, чтобы сорваться и уехать? — подкинул кто-то из псевдоэкспертов в студии. — Возможно, кто-то предложил ей выехать заграницу уже сейчас, ну, знаете, работа для молодых девушек…       Говорившая это немолодая женщина заткнулась под сердитым взглядом Светы.       — Она была не такая, как вы не понимаете? Всё время училась, мы даже в клуб выбрались впервые за тот учебный год. Я так жалею, что настояла на этом!.. Мне просто хотелось, чтобы она развеялась! Хоть мы и общались каждый день, но мне показалось, что с ней происходит что-то нехорошее. Возможно, она предчувствовала беду, я не знаю, но она всё больше закрывалась, уходила в себя…       Такие размышления публике были неинтересны. Дана уже поняла, что в её исчезновении, скорее всего, обвинят её саму, так что начинала злиться: как-то это неправильно обвинять жертву в преступлении (если оно, конечно, было).       Наконец-то вышли родители. Точнее, мама и отчим, и Дана пригнулась ближе к экрану. Мама — Анна Ивановна — оказалась моложавой блондинкой, высокой, подтянутой, красивой. Дана поняла вдруг, что никогда бы не догадалась, что эта женщина — её мать! Настолько они были разными. Ну а отчим — Сергей Дмитриевич — пока её мало заинтересовал: как оказалось, он жил с Анной Ивановной лет пять и мало контактировал с Даной (точнее, Викой), поэтому в студии был больше для поддержки жены. Но всё же он бросил несколько фраз, от которых Дана мгновенно внутренне ощетинилась: что Вика была упрямой, своенравной, что совсем не слушалась матери и с возрастом вообще перестала к ним приезжать. «Зато деньги брала регулярно!», — фыркнул он, и стал очевидным их конфликт.       Дана нахмурилась. Теперь уже она внимательнее присмотрелась к отчиму: старше матери, с высокими залысинами, холодными серыми глазами, он был слишком раздражительным и дёрганным. И не знай Дана, что с ней всё в порядке, она вполне могла бы заподозрить его в причастности к её исчезновению. Студия подумала так же. Но пока ведущий и гости нападали на огрызающегося Сергея Дмитриевича, Дана наблюдала за матерью. Она всё равно немного сомневалась, что это её настоящая мать, а не приглашённая актриса: ничего в её сердце не откликалось, хоть Дана и заметила всё же, что у них совершенно одинаковые глаза. Анна Ивановна долго сидела ссутулившись и промакивала слезинки бумажным платочком.       — Нет-нет, она не могла просто исчезнуть! С ней точно случилось что-то ужасное! — воскликнула она срывающимся голосом совершенно некстати, и Дана ахнула так громко, что это не укрылось от Кати.       Та тут же остановила видео и притянула к себе ошарашенную Дану.       — Я так и знала, что не стоило тебе это так сразу показывать, — бормотала она, поглаживая окаменевшие плечи вампирши.       Дана не плакала лишь потому, что от боли не могла дышать. Как, как она могла так поступить с матерью?! Пусть отчим её был той ещё сволочью, но ведь мама… То, как она вскрикнула, будто раненая птица, поразило Дану в самое сердце и зажгло невыносимый стыд. Что должен был сделать с ней Давид, что она ни словечком не обмолвилась матери о том, что скоро исчезнет. Ведь могла бы солгать! Могла бы появиться позже, как это было когда-то с Ярославом…       Не могла. Давид бы не позволил.       Дану ещё трясло, но она всё же выбралась из рук Кати и со слабой улыбкой попросила продолжить. Ничего нового не происходило: мама плакала теперь, низко опустив голову, и отчим держал её одной рукой за плечи, но по его взгляду Дана поняла, что, появись она сейчас в студии, ей бы не поздоровилось. Это был холодный и жестокий взгляд человека, который не прощает даже самых мелких обид.       Программу Дана смотрела невнимательно: слишком сильным было впечатление от внезапно прорвавшегося горя матери, поэтому ей пришлось обсудить всё с Катей.       — Так к чему они всё-таки пришли?       — Что тебя похитили где-то по пути из клуба в дом, где ты с одногруппницами снимала квартиру. Вика жила в другом конце города, так что взяла себе и своей соседке такси, а ты пошла домой сама. Ты не была пьяной, да и идти было недалеко, буквально минут десять, не больше. И где-то в переулках ты пропала. Камер по пути не было, но не было и тела, ни следов борьбы, даже сумочку твою не нашли нигде — значит, тебя не пытались ограбить. Скорее всего, затащили в машину и увезли, но странных машин на камерах тоже не заметили, так что вот так. Таинственно.       Катя вздохнула и внимательно посмотрела на Дану, словно спрашивая, можно ли продолжать.       — И всё-таки это странно… — протянула вампирша, не замечая соседки и говоря будто сама с собой. — Если обращение было запланированное, то я могла бы как-то подготовить к этому мать, а не вот так вот…       — А если не было?       Дана не поняла, что Катя имеет в виду, и та принялась пояснять:       — Ну, как в страшных историях, хоть я и понимаю, что это не может быть твой случай: красивая девушка идёт ночью одна, и её замечает прекрасный вампир, он влюбляется с первого взгляда и тут же нападает на неё, обращая и утаскивая в своё логово!       Катя хихикнула, довольная нарисованной картиной, но у Даны от этой идеи пересохло во рту. Это же ужасно! Ужасно, что кто-то может ворваться в твою жизнь и перечеркнуть её по воле… похоти, даже не великой любви! Просто поиграться, как кот с мышкой.       — Так нельзя, — прошипела Дана, испугалась своего севшего голоса, прокашлялась и продолжила: — Это запрещено. Первое правило обращения человека в вампира — это добровольность. Нужно согласие, чёткое и ясное, без давления, угроз или обмана. Хотя я не знаю, насколько ясно может мыслить человек, влюблённый в вампира, но всё же… Без воли человека — это страшное преступление.       — Да? Серьёзно? — немного расстроенно уточнила Катя.       — Да. Совет Старейшин тщательно за этим следит…       И всё же ужасная мысль не выходила из её головы: а что, если Давид… Ведь он сам говорил, что встретил её и уже не мог отпустить, так не решился ли он?.. Но нет, он не мог так с ней поступить!       — Ну, тебе виднее. Я тут ещё нашла твою страницу в одной соцсети, а там ещё несколько ссылок. Ты была достаточно активна в интернете, так что тебе будет, что посмотреть. Ты даже писала фанфики и стихи!       — Что я писала?       — О, я тебе сейчас покажу! — восторженно протянула Катя, и Дана, несмотря на усталость, устроилась удобнее на её кровати, готовясь к длинной, но интересной ночи. Удивительно, но у них оказалось так много общего!