Элдийцам с острова
Мужчина не спеша достал письмо, где также присутствовал какой то странный почерк. Иероглифы, снизу которых была надпись. — С острова? Как это понимать? — Ривай недоуменно взглянул на ребят, от чего Микаса немного удивилась, ведь это была практически первая эмоция, которую он не скрыл за маской безучастности. — Прочтите, Капитан! — рядовой было интересно узнать содержание письма. Черноволосый поднапрягся, пытаясь прочесть написанные каракули:Chi wa mizude wanai
— Что это означает? Что за… — Кровь — не вода. — Леви уставился на Микасу, которая со стеклянными глазами продиктовала перевод. — Это кажется японский, древний язык который существовал до стен — пояснила Аккерман. Девушка умела его удивлять, отрицать этого не имело смысла. Под напором выразительного и желающего узнать ответы на свои вопросы взгляда капитана, Микаса сдалась: — Моя мама разговаривала на нём. Она научила меня… Кто бы сомневался? Ходила молва, что девушка являлась последней азиаткой, находящейся внутри стен. Но тогда как Ханджи узнала о чем тут речь? — Отвечу на твой немой вопрос, Леви — начала Ханджи, с несвойственной для неё серьезностью, делая круги у стола. — Мой отец изучал древние языки, благодаря запрещённой литературе, древним книгам. И я смогла разобрать лишь слово кровь. Леви вспомнил что Ханджи, во время их первого поступления в разведкорпус, рассказывала ему и Иззи с Фарланом, о своем отце. Ныне покойном учёном, работавшим у стены Роза. Им с Ханджи пришлось переехать на отдалённую местность, скрываясь от наемников-бандитов. Тогда Аккерман сразу понял что её отец не угодил короне, ибо раньше он убивал таких наемников. Каждый погрузился в свои мысли, и у каждого из четверых были свои теории в голове. — Точных доказательств у нас нет, но я уверена что если вы не провалите миссию, то мы сможем выяснить что за чертовщина происходит у нас под носом — заключила ученая. После секретного собрания, Микаса отправилась к себе в комнату чтобы собрать необходимые вещи. Было решено выдвигаться под утро, когда часовые будут менять свой пост. На все вопросы рядовых про Аккерманов, будет лишь один ответ: Вызвало начальство, дело не терпело отлагательств. Девушка с особым напряжением складывала вещи в рюкзак, стараясь не брать ничего лишнего. Двигаться нужно будет побыстрее, да и мало ли что. Ей нужно было успеть до вечерних тренировок с капитаном, ведь несмотря на разгрузочный день, и на задание, солдату нужно было держать себя в форме. Аккерман всегда держала свои эмоции при себе, но в этот раз, её дрожь было не скрыть. Шаги по пути в зал, становились всё тяжелее и тяжелее. Ноги будто налились свинцом. В голове крутилось столько мыслей. Кто же эти титаны такие? Почему в письме было написано про остров? «Элдийцам с острова» Так было подписано письмо. Продолжить ход своих мыслей, девушка не смогла, внезапно споткнувшись и врезавшись в чьё-то твердое и накачанное тело. — Отродье, ты что ходить разучилась? — прозвучал до боли знакомый голос. — П-простите сэр, я случайно… Своими глазами, неестественно ставшими как блюдца, она заметила его раздражение, что почему-то заставило её поёжиться. Леви же заметил как дрожала девушка. Девушка которая была сильнее многих в этом корпусе. Девушка, которую все считали неспособной показывать свои чувства. Девушка, которая казалось бы ничего не боялась. Это его насторожило. — Ты это из-за задания или из-за… — чуть более смягчив свой тон, вкрадчиво произнес старший. Аккерман выглядела как напуганный до жути кролик, которого некому было успокоить. Интересно, где носит её братца? Почему он в кои-то веки не может подбодрить сестру? — Пошли, нужно привести в порядок коней. Это приказ, Аккерман! — как ни в чем не бывало зашагал капитан в сторону конюшни. Кажется тренировка перед заданием отменялась. Петра Рал всегда была очень наблюдательной и целеустремленной. У неё, было многое из того чего не было у других девушек её возраста. Богатые и любящие родители, счастливое и беззаботное детство. Дорогие платья и украшения. И поэтому, её поступление в n-ный кадетский корпус, а далее её решение идти в легион разведчиков, привело всю её семью в ужас. Родители долго отговаривали её, но всё же уступили своей дочери. При поступлении в ряды разведчиков, Петра сразу же стала душой компании. Неким ярким, добрым и милым солнышком, которое дарило всем надежду в этом чертовом мире. Даже Оруо, с которым она не сходилась характерами, дорожил этой девушкой. Через некоторое время, попав в элитный отряд капитана Леви, девушка была вне себя от счастья. Ведь это такая честь, быть в команде под руководством сильнейшего воина человечества! Он очаровал её своей статностью, серьезностью и загадочностью, в первый же день тренировок. Впрочем, как и многих других девушек подразделения. Но рыжеволосая была более чем уверена в себе. Она старалась быть лучшей во всем. Частенько вызывалась помочь ему с документами, по началу получая грубый отказ. Всегда старалась выглядеть милой и учтивой, игнорируя свои настоящие чувства. Свою настоящую сущность. Но капитан был непоколебим как скала. Такой же холодный и неприступный. После её первой вылазки за стены, на которой она к слову описалась от страха, чуть не сдохнув в пасти аномального титана, он наконец заметил её. Как заметил, он спас Рал, и лично убедился что она была доставлена в лазарет после окончания вылазки, в которой погибли многие её товарищи. Он приходил проверять её, и казалось что волновался за девушку, тем самым вселяя в неё ещё большую надежду. Но для него всё это было лишь опекой за своим солдатом. И ничего лишнего. Он всегда старался держать дистанцию между ними. Она ходила за ним как хвостик, что его очень раздражало. Этим она напоминала ему Иззи, такую же яркую и рыжую. Наверное это и повлияло на его мимолетный интерес, который ограничился лишь месяцами грубого и поистине животного секса. Это были лишь перепихи, не содержащие в себе ничего кроме инстинкта и потребностей. Она не смогла её заменить. Но всё это было много времени назад, и всё что осталось от этой короткой интрижки — лишь её косые и трепетные взгляды в сторону капитана, и чувства граничащие с безумием. Ревновать его приходилось постоянно, чего уж таить, несмотря на свой скверный характер, капитан был не обделен женским вниманием. Но по-настоящему она почувствовала угрозу только недавно, когда заметила несвойственный взгляд своего капитана, направленный на новенькую, после их перепалки на той самой тренировке. Скучная, без эмоциональная, самоуверенная Ледышка Аккерман. Какого-же было удивление рыжей, когда возвращаясь в штаб после выходного дня, она заметила как двое Аккерманов идут к конюшне. Ненавистная девушка была взволнована, а её капитан казался обеспокоенным. Зачем им идти туда? Ведь сегодня выходной день… — Выбери себе коня, Аккерман. Дважды я повторять не стану. Когда они вошли в конюшню, девушка сразу заметила белую как звёздная искра кобылу, с необыкновенно красивой гривой. Видимо она новенькая. Медленно, но завороженно смотря ей в глаза, девушка присела в почтительном поклоне*. Лошадь сделала так же. — Гриву придется укоротить, но гляди-ка, кажется ты ей понравилась, — спокойным басом промолвил старший. — Мне страшно, сэр — проронила тихо Микаса. Леви медленно подошёл к ней, тем самым приводя девушку в замешательство. Наслаждаясь её румянцами на щеках, он не сводил своих глаз от юной разведчицы. — И почему же, Аккерман? — Я боюсь будущего. Всего что нас ожидает впереди. Разве вы не чувствуете этот ветер перемен? Ривай немного опешил, вникая в суть её слов. Но глядя в её тёмно-серые, как весенние грозовые тучи глаза, ему стало не по себе. Ведь она всё ещё ребёнок, но в её очах можно увидеть непроглядную тьму. — Перемены-неотъемлемая часть нашей жизни, Микаса. Ты думаешь что мне не страшно? Мы — люди, и страх делает нас такими какие мы есть. Понимаешь? — тут он положил свою крепкую, довольно сильную ладонь на её хрупкие плечи, и осознал насколько она нежна. — Мы с тобой, лучшие воины человечества. Разведчики. Помни, лучше страшный конец, чем бесконечный страх.** Возможно она была единственной помимо Магнолии, кого он успокаивал такими речами. И для Микасы было в новинку, видеть вроде бы ненавистного ей капитана в таком свете. Она была обескуражена его словами, которые навсегда поселились в её сердце. Лучше страшный конец, чем бесконечный страх. — Искра. Девушка вдруг улыбнулась, произнеся это слово. — Что? — непонимающе взглянул на неё капитан. — Я назову её Искрой, капитан. Изящная, девичья рука, коснулась белоснежной гривы животного.