Океан изучен лишь на десять процентов

      «Дорогой дневник, это моя первая запись. Не знаю с чего начать… Вчера был один из лучших дней в жизни — мой День Рождения, на котором тебя мне подарила Ариэль. Папа устроил большой праздник. Мне сделали много подарков, но я уверен, что ты станешь моим любимым. Ты и именной медальон. Но мне кажется, что вещи, которые с тобой всю жизнь должны быть любимыми. Если только это не какая-нибудь страшная болезнь. Болезни нельзя любить. Ну… я ещё не встречал такие, которые можно было бы. Но, наверное, они есть».       Именно с таких слов начинается дневник маленького Эдди.       Любимая сестра-двойняшка всунула ему цветастую коробку ранним утром, после того как разбудила. Эдди не был большим любителем вставать по утрам, в отличие от Ариэль, которая не только делала это с великой радостью, но и будила его путём подёргивания за красный хвост. Каждое утро начиналось примерно одинаково: радостный визг Ариэль, поцелуй в висок, нытьё Эдди о том, что он не успел досмотреть в сон. Затем сестра мучила его хвост и била по щекам, будто бы он не спал, а был при смерти. Когда это не помогало, то в ход шли запрещённые приёмы. Абсолютно все знали, как Эдди ненавидит щекотку, чем пользовалась Ариэль, которая считала, что это один из лучших способов пробуждения. Но применяла её она только в крайних случаях.       А ещё она придумала свой авторский способ пробуждения. У Ариэль был очень красивый голос, которым она могла начать петь и после, убедившись, что Эдди начинал заслушиваться, специально искажала свой голос до невыносимого и резала уши бедному брату.       То утро отличалось от таких же лишь тем, что вместо «Просыпайся, чудик, начался новый день» или «Встава-а-ай! Ну встава-ай же!» или «Эдди, почему я встала, а ты нет? Мне скучно» первое, что услышал Эдди было:       — С Днём Рожденья! Чур мой подарок первым откроешь.       Эдди почувствовал острые углы коробки на своей грудной клетке, приоткрыл веки, щурясь, и встретился с радостными и нетерпеливыми глазами Ариэль. Он, всё так же лёжа на спине, покрутил коробку в руках, разглядывая. Она была обклеена разноцветными камушками (вся, кроме тех самых острых углов), из-за которых коробка казалась тяжелее, чем должна. Пальцы пробежали по гладкой поверхности гальки на крышке. Такую можно было встретить только у берега. «Она плавала так близко к людям, чтобы достать их?»       — Хватит разглядывать коробку. Подарок внутри неё, а не на крышке, — нетерпеливо воскликнула Ариэль.       — Где ты раздобыла гальку?       — Ах, ты заметил. Это мне Скаттл принёс.       Скатл. Чокнутая чайка, которая любила рассказывать байки о людях. Забавная птица. Ариэль общалась с ним гораздо теплее, чем Эдди.       Услышав, что Ариэль не подплывала близко к берегу, Эдди успокоился. Он считал, что там опасно. Не ясно, откуда у него была такая уверенность — сам он ни разу не плавал у берега и на поверхность поднимался только по необходимости. Но всё же…       — Ты так и будешь разглядывать эту гальку? Ну открывай уже! — Голос сестры вырвал Эдди из размышлений. Он наконец принял сидячее положение и осторожно снял прямоугольную крышку. В коробке первой в глаза бросилась тёмная обложка толстого ежедневника с россыпью камней в правом нижнем углу, составляющих букву «Е». Обложка была плотная — из кораллового картона, а страницы тонкие-тонкие, но прочные, ослепляюще-белого цвета, контрастировали с почти чёрной матовой обложкой. Ярко-синие камни очень красиво смотрелись, но явно не были задуманы создателем ежедневника. Эдди провёл указательным пальцем по букве и почувствовал прилипший комочек клея. Он покрутил его между подушечками и поднял взгляд на сестру.       — Папа сказал, что лучше выбрать что-то простое и стильное. Но это скучно, поэтому я украсила его камушками.       Она добавила частичку себя в эту вещь, когда составляла первую букву его имени из камушков. Старалась сделать всё аккуратно, но всё равно пачкая уголок клеем. А ещё Ариэль нарисовала ему незабудку на первой странице, которую нашла в старой книге о растениях с поверхности. Но Эдди об этом узнает только завтра, когда решит сделать первую запись. Сейчас он думает о том, что у него самая лучшая в мире сестра и что дороже и ближе её у него никого нет. Но Эдди говорит только «Спасибо» и обнимает её.       — Смотри, не заплачь, — дразнит его Ариэль и получает ожидаемую реакцию: Эдди очаровательно хмурится и грубит сестре, насколько ему позволяет ещё небольшой словарный запас цензурных ругательств.