Моя жизнь — это ты

Беготня, крики, большое скопление людей, вечные телефонные звонки. Нет, это не апокалипсис, а всего лишь подготовка к концерту, который у ребят должен был быть только через два часа. Костюмы привезены, стилисты на месте, камеры готовы, поэтому у ребят появилось время. Кто то дурачился, кто то получил селф-камеру и снимал себя и все вокруг для инстаграммных, и не только, видео, кто то пил кофе, а кто то спал. И этот кто то был Джонни. Бессонная ночь сказывалась на внешнем виде, настроении, даже на голосе парня. Его раздражало все: слишком приторно пахнущие пудра и помада, яркий свет, неудобный для сна костюм, бегающая малышня, разговоры. Ему хочется спать, хотя бы немного, но все участники сегодня, к его несчастью, были гиперактивными. Даже Тэиль бегал с селф-камерой, по пути болтая с мемберами. Брови хмурились сами по себе, голос грубел, движения были резче и резче. Ещё и Тэн куда то убежал, что раздражало больше всего. Злясь на всех и на все, парень уснул. Сквозь сон он чувствовал, что его накрыли чем то, поправили волосы и чмокнули в губы... И все. И пелена. И дальше темно, темно, темно, холодно даже. Руки и ноги повязаны, не пошевелить. Движения невозможны, голова тяжелая. Слышно только разговоры, крики. Плач? Кто то плачет? Кричит? И он знает, кто. Голоса смешались все в один общий гул, но выделить один голос он всегда сможет, даже если этот человек скажет что то одновременно со всем миром. Хочется открыть глаза, успокоить, улыбнуться. Но кто бы его успокоил, кто бы улыбнулся ему. И он знает, кто, но нет возможности попросить. Вернее, нет возможности принять это. Яркий свет бьет в глаза. Голова уже не болит, не душно, тихо. Джонни просыпается в... А где он? Это не гримерка, не комната в общежитии. Может, новая гостиница? Рядом что то пикает. Джонни смотрит на частоту своего сердцебиения. Больница? Зачем? Пытаясь вспомнить, голова снова разрывается, тело ломит, хочется хмуриться, не хочется вспоминать больше. Не хочется верить в любые догадки, почему он здесь. Не хочется. В ногах что то шевелится. Вздыхает громко, выдыхает так же громко. Джонни поднимает голову, боясь спугнуть то, что сидит или лежит у него в ногах. Пепельная макушка с слегка отросшими чёрными корнями. Тэн? -Тэн... - Джонни хрипит, сам пугается своего голоса, поэтому сразу же обрывает его. Макушка дергается. -Хён? Как ты? Как себя чувствуешь? - парень сонно поднимает голову и хлопает глазами. Опухшие. Либо не спал, либо плакал. Хотя, наверное, и то и другое. Вспоминаются крики и плач, голова снова гудит. Джонни жмурится и давит пальцами на виски. -Тебе хуже? Давай я позову врача? - Тэн подрывается, но в глазах темнеет, поэтому парень оступается, хватаясь рукой за край кровати. Его тело шатается, как лист на ветру, походка совсем не крепкая. -Постой, иди сюда, - Джонни смотрит взглядом строгим, но полным любви. -А тебе лучше? - младший недоверчиво косится на парня, все ещё пошатываясь. -Да, правда. А теперь подойди, - Джонни, как змий искуситель заманивает, подзывает. И младший не в состоянии не слушаться. На дрожащих ногах Тэн подходит к Джонни. Он ложится рядом, когда старший подвигается, поднимая одеяло и освобождая место рядом. Тэн прижимается всем телом, прощупывает спину, зарывается рукой под больничную рубашку, голову укладывает на ключицу. -Я скучал, хён, - Тэн хныкает, начиная всхлипывать все сильнее и сильнее продавливать кожу на спине пальцами. Все тело младшего трясётся, дыхание горячее, рубашка Джонни - намокшая. - Прости, что не уберёг, что не поддержал, хотя догадывался... Прости, что сделал больно, - Тэн всхлипывал все сильнее и находился в состоянии истерики. -Ты совсем глупый? - Джонни хотел казаться строгим, но получилось слишком мягко. Удивленная пара красных заплаканных опухших глаз уставилась на него снизу. - Я не давал виду, поэтому ты не мог заметить. И ты не должен меня защищать от всех бед. Мой тонсэн ещё совсем малыш, и это я обязан его оберегать, учить и охранять. Джоннибой не должен хныкать по пустякам, его работа - любить своего глупого тонсэна, - Джонни улыбнулся, у Тэна просто не было сил сопротивляться и спорить. -Если будет ещё один такой пустяк, твой тонсэн умрет прямо у тебя на руках, - Тэн уткнулся носом в ключицу старшего. -Обещаю, я умру вместе с ним, - Джонни погладил голову Тэна, аккуратно взял его за подбородок и поцеловал. Нежно, не кусая губы, не раскусывая их до крови. Тэн устал плакать. Устал лить слезы, глаза устали от напряжения. Он уснул. Уснул и Джонни, спокойный и большой, но перед этим, после того, как уснул Тэн, пустивший слезу из за того, что не уберёг своего малыша с детской душой и огромным сердцем. Что заставил плакать, позволил плохим мыслям проникать в голову этого ребёнка. -Тэн~и... Что было со мной? - тихонько, чтобы не резко разбудить младшего спросил Джонни. Хочешь не хочешь, а вспомнить нужно было. -Ммм, ты уснул, а потом... Не проснулся... Мы все так испугались, хён... Старшие забегали, малыши плакали... И я плакал, и звал тебя. Но ты не слышал совсем, наверное... - Тэн сонно, вообще ещё не проснувшись, шмыгнул носом и зарылся поближе в ключицу Джонни. -Я слышал, малыш, - Джонни невесомо поцеловал Тэна в макушку. - А как долго я здесь? -Два дня?.. Вроде бы да, два дня... - Тэн все больше и больше погружался в сон. Два дня?! А как же концерт, фотосессия?! А фанаты?! Боже, сколько же проблем Джонни принёс всем! Через 15 минут дверь аккуратно открылась. Медсестра, которой явно пригляделся ее новый пациент, кокетливо вошла в палату на цокающих туфлях. Но, вместо тёплой улыбки больного, она увидела строгий и злой взгляд. -Простите, не могли бы вы зайти позже? - Джонни зло кинул на неё взгляд. Одеяло зашевелилось, медсестра услышала тихое «Хён?..», и увидела ту самую добрую, полную любви улыбку. «Ничего, спи». Тогда то она заметила, что ее пациент в кровати не один, а с... Парнем?! Она не может так оставить! -Простите, я вынуждена сообщить главному врачу! Спать в одной кровати двум людям не положено! Вы же больной, вдруг... - Она стала подходить к кровати, намереваясь стянуть одеяло и выпроводить второго человека. -Тронете - убью. Я попросил зайти позже, - взгляд Джонни стал ещё злее, он готов был наброситься на медсестру, словно тигр, защищающий своего тигрёнка. -Да что вы себе... - Не успела она договорить, как второй, более мелкий парень зашевелился и открыл глаза. -Здравствуйте, - Тэн, хорошо выспавшийся, ярко-ярко улыбнулся. Медсестра открыла глаза и рот, поражаясь его красоте. Джонни сильнее прижал парня к себе тяжелой рукой. -ДЖОННИБОЙ! - Дверь, закрытая ранее медсестрой, резко распахнулась и ударилась об стенку. -Джонни! - Второй голос был радостный и полный любви. -Хёоооооон! - потянулось откуда-то из коридора, прежде чем малыши NCT завалились в палату. Тэн привстал, улыбаясь, потёр глаза и засмеялся. Медсестра впала в транс, побеждённая красотой этой комнаты, а именно красотой людей, посетивших ее. Из транса ее вывел менеджер, не менее красивый и прекрасный молодой человек, но спрашивающий серьёзные вещи о здоровье ее пациента. 19 парней заняли комнату, усевшись кто куда. Было не продохнуть, но Джонни был невероятно счастлив, что он не одинок, что о нем думали и переживали. И он миллион раз выругал себя за то, что считал детишек раздражающими. Они все сейчас сидят перед ним и искренне, с любовью и радостью смотрят глазами, в которых мерцают звездочки детства, непоседливости и уважения. Джонни улыбается ярко, искренне, ест яблоко, любезно предоставленное Лукасом, слушает рассказы парней и понимает - он счастлив. Ни за что он не отдаст кому то такие моменты его жизни, ни за что не продаст за что то более стоящее. Хотя, ничего другого важнее и быть не может. Вторая семья, взаимопонимание, несмотря на возраст, характер, интересы. Все это - то, что он обязан обнять своими крепкими руками, а кто не поместился в руки - тех завалит на спину, и будет тащить на себе, слушая непрекращающийся смех и чувствуя невероятную поддержку. И если ноги подкосятся, спина сломается, он знает - его спасут. И не врачи, а те люди, которые прямо перед ним сидят, стоят, спорят, хихикают. А главное золото сидит у него под боком и смущенно улыбается.