Терабития - Утраченная невинность

Проснувшись наутро, Джесс, как всегда, первым делом проверил теплицу. Он любил ухаживать за посаженными там растениями, хоть и не видел в этом никакого смысла. В конце концов, что полезного они могли сделать? Бобы вымахали бы в 30-метровых гигантов, что доставят его прямо в небесное царство? Или, может, посаженные давным-давно Мэй Белл фиалки превратились бы в денежные дерева? Нет, здесь ничего не менялось год за годом и никак не могло измениться в ближайшие годы. Как и многое другое, подумал Джесс, поймав себя на этой мысли. Всё как всегда. Всё слишком одинаковое. Как обычно. Ах, если бы Лесли была жива… она всегда знала, как разбавить тоску чем-то иным. Можно долго рассуждать, хорошим или плохим, но главное в том, что это было иным. А самое главное — в том, что она не жива. Полив по обыкновению цветы, Джесс добрался до старенького отцовского пикапа. Он не стал тратить время на еду — завтракал он всегда в машине. Сегодня опять было воскресенье, а значит, надо опять, хотя бы с утра, заехать на базу. Он не любил свою начальницу — не столько из-за её характера, сколько из-за её имени: Лесли. О чём-то грустном это имя напоминало ему, хотя 30 лет и несколько литров ежедневного пива уже забыли, о чём именно. Впрочем, этот день всё же несколько отличался от других — ему снилось… что-то ему снилось. Он нечасто отличал сон от яви — как правило, ему снилась работа. А в этот раз ему приснился послерабочий отдых, и более того — отдых с женщиной. «Должно быть, это твоя тоска по домашнему теплу даёт о себе знать» — размышлял он по дороге. Когда б не юридические формальности, Джесса можно было бы назвать разнорабочим: он и шофёр, и грузчик, и кладовщик, а периодически даже и охранник (или, как он сам любит говорить, хранитель ключей), даже успешно совмещая последнюю должность с работой продавца в том же магазине. Но официально он числился шофёром, и этому требовалось соответствовать. Доставить груз туда, доставить груз сюда, заправиться за свой счёт, успеть выслушать нотацию об алкоголизме ровно к четырём ноль-ноль. Лесли постоянно журила его за посиделки в баре, говоря, что пьющий шофёр — не доставщик товара, а его ликвидатор, хотя Джесс не считал себя алкоголиком, а вот ликвидатором он считал шофёра, не отдыхающего на такой нудной работе. Честно говоря, Джесс не знал, что такое ликвидатор — Лесли любила блеснуть какими-нибудь учёными терминами, разбираться в которых у Джесса не было совершенно никакого желания, потому он никогда и не произносил свой ответ вслух. — Приехал наконец, — дорога до базы стала для Джесса такой обыкновенной, что он, витая в мыслях, и не заметил, как полностью её преодолел. — Товар тебя уже 5 минут дожидается. Опять бухал вчера? Утонешь ты как-нибудь в своём бокале. Я, кстати, страховку твоим сёстрам платить не буду. Лесли Блэк была темноволосой, со стрижкой каре, слегка полноватой чернокожей женщиной, возрастом едва не дотягивающая до климакса. Она любила демонстрировать свою власть во всём, а со всем, что она называла своеволием, боролась хоть и недолго, но жёстко — как правило, вся борьба заключалась в написании приказа об увольнении. Но малые и относительно безвредные слабости работников, вроде джессового «алкоголизма», была способна терпеть — особенно если работник был хорошим. О деловых качествах Джесса никто не знал, но выводы обычно делались из того, как долго его не увольняют. — Да, м’м. — Джесс вспомнил, что так и не позавтракал. — Я сейчас отвезу. Больше Джесс не возвращался ни к каким мирским мыслям. Ему надо было сосредоточиться на работе, а работа отвлекала от всего. Остаток дня прошёл… остаток дня прошёл спокойно.