Игрушка нашей Академии

       - Сегодня к вам переводится новый ученик! И он обычный человек, не связанный с миром заклинательства! – голос Цижэня прозвучал как-то слишком торжественно для умирающей атмосферы класса. Задние парты уже в открытую спали, кто-то умудрялся даже тихонько похрапывать. Конечно, это не касалось Лань Сычжуя, который, будучи старостой, вёл себя всегда (ну почти всегда) максимально примерно. Зато прямо за ним сидела очень говорливая парочка – Цзинь Лин и Цзинъи, но последний по своим делам отсутствовал, поэтому его место занял Хань Хэ.       - Это была вынужденная мера. После случившегося накануне происшествия с Оуяном Цзычжэнем в главной роли, мы должны были… - дальше его голос потонул в смешках, которые тихонечко разошлись по классу.       - Что вы там такого натворили? – Хань Хэ очень хорошо общался со всей компанией, будучи дальним родственником молодого господина Цзинь, часто зависал у него дома с Ланями и Оуяном, когда не было дел по заботе об ордене и помощи главе. Это был очень худой юноша, кожа его была несколько светлее, чем у южного Жуланя, но и не такой белоснежной, как у адептов Гусу Лань. Его длинные тёмно-каштановые волосы переливались медью, истончались у кончиков, небрежно торча во все стороны, словно созданные из соломы. Лицо у него было почти кукольное, он больше напоминал девчонку, чем парня: маленький вздёрнутый нос, широкие аккуратные брови, прямые ресницы, которые из-за этого казались совсем невыразительными, бледные губы и узкое лицо. Сам он был северянином до мозга костей – прибыл на обучение в Пекин из маленького уезда Цикэ в провинции Хэйлунцзян.        - Да бабушка на улице в обморок упала, когда мы шли из общежития в магазин. – тихо выдохнул Цзинь Лин, постоянно косясь на Цижэня. – Оуян помочь пытался, ци ей перелить, пока скорая едет. А она резко открывает глаза! Так отпиздила бедного своей тростью, что он теперь сам в травматологии.        - А Цзинъи куда подевался? – голос Хань Хэ был на удивление контрастен с его внешностью – грубый, немного хриплый, будто человек задыхается. И звучал он шёпотом, будто эхо.       - Утром сказал, что относит какие-то бумажки в больницу за потерпевшего. И за это к нам… ещё и иностранца. – в университетах Китая студенты по обмену – не такие уж редкие гости. Но в академию, которую создали адепты Гусу Лань, чтобы воспитывать новые поколения заклинателей, впервые посетит кто-то подобный. Обычно за «гостей» тут признавались даже ребята из небольших провинций, где заклинательства-то особо и не осталось.        Телефон Цзинь Лина противно пиликнул в кармане, оповещая о сообщении. Парень достал его, задерживая палец на кнопке, чтобы разблокировать экран, внимательно вчитываясь в текст, даже брови к переносице свёл: «А-Лин, тут в субботу планируется большая ночная охота. Возьми своих друзей, и можете идти. Твой дядюшка Яо». Ещё раз пробежавшись по буквам, Жулань недовольно хмыкнул. Во-первых, дядюшка его хоть и любил, но внимание уделял крайне редко, так что ему приходилось жить сначала с дядей по матери, у которого довольно своеобразные представления о любви, привитые небезызвестной бабушкой Цзинь Лина. Во-вторых, то, что ему сообщили о ночной охоте – было большой удачей. Жулань в голове даже начал перебирать ближайшие праздники, чтобы не случилось так, что это сообщение подарок на день сиротки или день рождение троюродной бабушки брата деда.       Вообще, каждый орден вёл свою родословную, предпочитая в нынешнее время называться себя скорее кланом. Родственные связи очень ценились, потому что ближайшие родственники всегда могли заменить адепта, который погиб на ночной охоте. В нынешнее время это занятие стало опаснее, потому что везде были машины, охотники ночью могли отлавливать дичь, да и никто не боялся выходить на лесную тропу в тёмное время суток.        - Слушай, а дед твой когда собирался приехать? – Жулань говорил ещё тише. Этот мужчина был ему одним из ближайшей родни: отец матерей госпожи Цзинь и Юй Цзыюань, который очень рано лишился всех детей, а из потомков оставался глава Цзян да Цзинь Лин, которых дед, в силу своего возраста, не хотел видеть на своём месте. Именно тогда он раздобыл сведения о потомках своего старшего брата, который ради своей любви бежал из ордена. Среди них и оказался Хань Хэ. И чтобы хоть как-то воспитать из юноши достойного наследника, его и бедного Жуланя, почти сразу после домашнего обучения в родовом имении, сдали в Академию Гусу. Именно из-за такого резкого поворота жизни Цзинь Лин деда не особо любил.        - Как только он соберётся, я тебе сразу скажу. Успеешь спрятаться в общежитии Гусу. – у каждого из крупных кланов было своё общежитие, за редким исключением туда никого не подселяли. Хань Хэ проживал с Цзинь Лином в одной комнате, как родственник, хотя некоторые шутили, что «северяне должны держаться вместе», намекая на такое же происхождение Оуяна Цзычжэня*. Лани жили в своём, потому что там царили просто нечеловеческие условия, как выражались остальные адепты, правила общежития Гусу Лань беспрекословно исполнялись, кроме одного – гостей всё же водили через окно.        - Да уж, если дядя Цзян только пугает, что прибьёт Цзыдянем, то твой дед переходит к решительным действиям без слов. – сейчас бы Цзинь Лину хотелось, чтобы в разговоре поучаствовал Сычжуй, который своей ровной накаченной спиной закрывал тонкого Жуланя. Но урок всё же продолжался, а значит, надо было хотя бы делать вид, что ты слушаешь.        - Он придёт к вам завтра, так что будьте добры, не доведите его до больницы, иначе – будете сосланы домой со всеми своими друзьями!        - Вообще не понимаю смысл отправлять к нам кого-то. – пробурчал Цзинъи, вернувшийся на своё родное место как раз после урока. Ему всё быстро доложили, расписали, так что Ланю оставалось только усмехаться, дожёвывая бутерброд.        - Кто ж знал, что бабушка будет такой боевой? – вздохнул Сычжуй, который был свидетелем всей сложившейся ситуации, как раз вызывая скорую. Ему, конечно, хотелось помочь, но пожилая женщина действительно дала фору всем юным адептам.        - Самое главное, что нас не вызвали к Цзэу-цзюну. Второго нашего прихода полным составом он бы не выдержал. – Цзинь Лин опустил голову на руки, сложенные на парте. В тот раз они с Цзинъи в пылу ссоры умудрились сломать туалет в общежитии Гусу. Лань Сичэнь потребовал не только уплаты ремонта от виновников, но теперь эти двое умели профессионально класть плитку.        - Ага, а помните тот раз, когда А-Лина охотник ночью попутал с кабаном? – Хань Хэ рассмеялся своим грубым голосом, заставляя всех присутствующих сразу повеселеть. Именно тогда молодёжь решила, что страшнее этих людей тварей на земле нет, даже мертвецы приятнее, чем мужик с ружьём, который гонится за тобой через чащу леса в полной темноте.       - Или когда А-Юань хотел помочь Юйцзы**, а его приняли за педофила, - смех стал ещё громче. Да, действительно, Хань издалека слишком сильно походил на маленькую девочку, особенно если руки его были закрыты, поэтому их компанию часто называли «мелколани, две молодые госпожи и Оуян». Да, название большое, но прекрасно отражало суть взаимоотношений.       - Или когда приехал дядя Вэй, приготовил свой рис и угостил так много народу, что потом пришлось строить уличный туалет около общежития Гусу.       - А ещё же была история, когда…        Общаясь и вспоминая все проделки, ребята совсем не заметили, как прошла перемена. Но в голове каждого, кажется, застряло понимание, что лишним обычный человек в их мире точно не будет.