Как не сойти с ума, или история моего переезда

      Мы сели в машину Эштона, которая от палящего солнца совсем перегрелась, и дышать в ней теперь стало невозможно. Мы открыли окна и отправились в путь. Все это время мне казалось, что я находилась в какой-то прострации. Вот мы допили апельсиновые фреши, вот мы встали и неторопливо подошли к автомобилю, вот Эштон сел за руль и нажал на газ. А меня как будто и не существовало в этом моменте. Я лишь была сторонним наблюдателем. Парень мне что-то рассказывал, как его друзья с нетерпением ждут со мной встречи и что они мне очень понравятся, пошутил что-то про погоду, включил приятную легкую музыку в салоне автомобиля, а у меня в голове все еще вертелось «Боже, что мне делать? Сейчас я еду на встречу со знаменитостями, а везет меня туда сам Эштон Ирвин. Вот он сидит на водительском сидении, смотрит на дорогу и качает головой в такт музыки. Действительно ли это происходит со мной? Может быть, мне все это снится?» — Как тебе Лос-Анджелес, Алекс? — откуда-то издалека донесся голос парня. — Что? — переспросила я, все еще находясь в шоке от происходящего. — Тебе здесь нравится? В городе, — пояснил он. — Я имею в виду, ты вообще прилетела сюда из другой страны. Получилось адаптироваться?       Похоже, Эштон решил разбавить напряженную обстановку милой беседой о моей жизни. Честно сказать, я была готова рассказать ему все и сразу. И тот факт, что мы стояли в пробке на центральной улице, только добавлял уверенности в том, что у нас может получиться неплохой разговор. Признаться, я готова была остаться в этой машине навечно, лишь бы только сидеть рядом с Эштоном, слышать его голос и вдыхать аромат его наверняка дорого парфюма. — Да-а, — протянула я, немного откашлявшись. — На удивление, я быстро освоилась здесь. Учитывая то, что изначально я не хотела сюда переезжать и не могла и слова сказать по-английски, я быстро поменяла свою точку зрения. Мне нравится Лос-Анджелес. — Нравится? — с небольшим удивлением переспросил парень. — Я в ужасе от этого города! Он такой… такой огромный и шумный. Люди здесь просто помешаны на работе и совсем не умеют отдыхать. — Ну почему же? Мне кажется, наоборот, многие могут весь день провести на пляже, полностью релаксируя, — я пожала плечами. — Это в основном подростки, старики и туристы, — ответил Эштон. — В Лос-Анджелесе я никогда особо не отдыхал. Были, конечно, выходные, тусовки. Но, знаешь, я приезжаю сюда исключительно из-за работы. — Ты скучаешь по дому? — спросила я. Эштон немного нахмурился и, видимо, не торопился отвечать. Вот черт, неужели я опять все испортила? Кто меня за язык-то тянул? — Эээ, да. Очень, — парень кивнул и посмотрел на меня. В этот момент я увидела в его глазах боль и тоску. Кажется, я затронула неприятную для него тему. Но Эштон быстро взял себя в руки, отвернулся и перевел тему разговора. — Вы с Джессикой, похоже, очень хорошие подруги? — Да… да, так и есть, — я улыбнулась. — Удивительно, но за такой короткий промежуток времени она стала мне роднее всех остальных подруг. — Ты общаешься со старыми друзьями? — Я пыталась поддерживать связь с ними, как только приехала сюда. Но теперь каждый занят своей жизнью и новыми знакомствами, поэтому очень сложно общаться, как ни в чем не бывало. В основном, я созваниваюсь только с родителями.       Эштон понимающе кивнул. Мне кажется, он находился в похожей ситуации. Не то чтобы я сравнивала себя со звездой мирового уровня, просто парень так же, как и я, находился в отрыве от своего родного дома и, скорее всего, потерял связь с некоторыми людьми. — Но сейчас у тебя все хорошо, да? — подытожил Эштон. — Есть друзья, помимо Джессики? — Да, у меня есть еще два друга и пару знакомых с факультета. Мы весело проводим время вместе, — я посмотрела в окно. Мы наконец миновали центр города и ехали по практически пустой улице. Мое лицо обволакивал теплый сухой ветер. К чему, к чему, а вот к погоде мне так и не удалось привыкнуть. Ну никак не укладывалось у меня в голове, что в ноябре может стоять тридцатиградусная жара. — Что за два друга? — похоже, Эштон решил выведать всю возможную информацию обо мне. — Фред и Джереми, — протянула я. — Веселые ребята. Фред хорошо общается с Джесс, а Джереми… — на этом моменте я запнулась. Хорошая ли это идея говорить с парнем, который тебе нравится, о другом парне, который тоже тебе нравится? Мне кажется, нет. — А Джереми — с тобой, — утвердительно кивнул парень. — Вы типа встречаетесь? — Нет-нет! — выпалила я и с ужасом поняла, что слишком бурно отреагировала на обычный вопрос. — М-мы все просто хорошо общаемся, — теперь я чувствовала, что мои щеки начинают ужасно гореть. Я затеребила ткань юбки и отвернулась к окну.       Потом, слава Всевышнему, у Эштона зазвонил телефон, и он перевел свое внимание на него. Мне сразу стало легче дышать. Я отвернулась к окну и больше не поворачивала голову до тех пор, пока мы не подъехали к огромному многоэтажному зданию. Оно полностью было сделано из стекла и невероятно блестело на солнце. Мы остановились на парковке, на которой стояли такие же дорогие и красивые машины, как у Эштона. Выйдя из автомобиля, мы в тишине направились к массивным дверям. Вокруг нас были небольшие аккуратные зеленые кустики и до идеальности ровно выстриженный газон. Даже трава здесь выглядела дорогой.       Мы зашли внутрь и подошли к ресепшену. Сказать, что я была в восторге от уведенной мною красоты интерьера, ничего не сказать. Все было просто и со вкусом, в стиле минимализм. Серые блестящие полы, матовые стены, отполированные поверхности столов. Даже люди здесь выглядели так, будто их купили в специальном магазине. Мужчины — в дорогих костюмах с запонками, которые стоили, наверное, больше всего моего гардероба. Женщины — в платьях от известных дизайнеров, с укладками голливудских звезд и до безобразия идеальными фигурами. Я сразу же почувствовала себя чужой. Конечно, стою тут в одежде из масс-маркета, ссутулив спину и разглядывая все вокруг с выкаченными из орбит глазами. Интересно, как себя ощущал Эштон? На нем ведь тоже не было классического костюма. Он был одет в белую майку и черные джинсы, а на плечах — легкая хлопковая рубашка. Единственное, что отличало его от меня, это то, что весь его образ обошелся бы мне стоимостью моей почки. Но, судя по всему, парень чувствовал себя комфортно и уверенно в этом здании четких геометрических линий и официальной одежды и неспеша прошел к лифту. Я поплелась следом за ним.       Все это время мы молчали, и, оставшись в лифте одни, Эштон с улыбкой посмотрел на меня. — Переживаешь? — Я? — нахмурившись, спросила я. — Пфф, вообще нет. Каждый день хожу на встречи с разными знаменитостями и фоткаю их. Ну так, чисто по приколу.       Эштон рассмеялся. От его смеха мне и самой стало как-то легче. Не знаю, что это была за магия, но его голос действовал на меня успокаивающе. А улыбка так вообще придавала уверенности в себе.       Мы поднялись на шестой этаж, прошли немного по коридору и остановились у третьей двери с конца. — Это наша студия на время, пока мы в Лос-Анджелесе, — пояснил парень. — Очень удобно, ведь офис Джека находится двумя этажами выше.       И вот настал тот момент, когда Эштон дернул за ручку и открыл дверь. Сердце забилось с невероятной скоростью. Я вцепилась обеими руками в свою сумку и переступила порог комнаты. Подняв глаза, я с удивлением открыла для себя совсем другие цвета. Вся студия была яркой и красочной, на стенах висели различные плакаты, записи, листовки. Также там были комнатные цветы и несколько кактусов. Посередине стоял большой диван, на котором расположились остальные участники группы и пристально смотрели на меня. Конечно, я уже видела их лица и знала, как кого зовут. Справа сидел Майкл Клиффорд, слева — уже знакомый мне Калум Худ, и посередине — Люк Хеммингс. Все они с любопытством разглядывали меня и улыбались, а я чувствовала, как подкашиваются мои коленки.       Затем случилось невероятное. Сзади ко мне подошел Эштон и слегка коснулся моей талии своей сильной и теплой рукой. Мы прошли немного вперед, и парень заговорил, все также находясь рядом со мной. Это было прекрасное ощущение. Правда. Я успокоилась и выровняла дыхание. Теперь я молилась лишь о том, чтобы его рука осталась навечно лежать на моей талии. — Итак, парни, это Алекс, — представил меня Эштон. — И именно она поможет нам удачно провести завтрашний концерт. — Привет, Алекс! — поздоровался Майкл и протянул мне руку. Я пожала ее. — Я — Майкл. — Я — Люк, очень приятно познакомиться! — следующим, кому я пожала руку, был высокий парень с золотистыми волосами. — Ну, а со мной ты уже знакома, — улыбнулся Калум и немного приобнял меня, лишая того тепла, который давал мне Эштон. — Мне тоже очень приятно с вами познакомиться, — улыбнулась я и встретилась с одобряющим взглядом Эштона, который уже немного отошел от меня. — Надеюсь, я оправдаю ваши ожидания. — Мы уверены в этом, — кивнул Калум. — Да! Мы видели твои работы в блоге, они прекрасны, — улыбнулся Люк. — Спасибо большое! — черт, как же это неловко знакомиться с новыми людьми. Особенно если эти люди — мировые знаменитости.       После, так сказать, вступительной части мы принялись обсуждать завтрашний день, и парни рассказали, в чем именно заключалась моя задача и какие по атмосфере должны были получиться фотографии в итоге. Я внимательно слушала их и настолько погрузилась в работу, что волнение и страх совершенно ушли и я спокойно и уверенно участвовала в разговоре и при необходимости задавала вопросы. Так мы провели около часа, а потом я ознакомилась с рабочим фотоаппаратом, который мне выдало руководство группы. Я была просто в восторге от него, поскольку это была последняя модель моей любимой фирмы. Затем, чтобы привыкнуть и к парням, и к фотоаппарату, я устроила небольшую фотосессию с ними. Музыканты, похоже, были совсем не против и, пока я работала, постоянно веселили меня различными историями и шутками. Честно, это был один из самых лучших моментов в моей жизни. Я чувствовала себя прекрасно и была окрылена предстоящей работой. Парни оказались очень милыми и доброжелательными, а Эштон всегда был рядом. Когда мы просматривали сделанные снимки, он прижимался ко мне всем телом и обнимал либо за талию, либо за плечи, и я не могла понять, либо Эштон был просто тактильным человеком, либо он действительно хотел касаться меня.       Еще через час мы впятером поднялись на восьмой этаж, и я познакомилась с Джеком. Он показался мне достаточно серьезным и занятым человеком, так как когда мы разговаривали, его телефон звонил не менее пяти раз. Менеджер парней еще раз пояснил стоящую передо мной задачу, и также я подписала некоторые бумаги. За проделанную работу мне полагалась зарплата. И, честно сказать, такие цифры за всего лишь одну фотосессию я видела, наверное, только во снах.       Примерно к трем часам я освободилась, и Эштон подбросил меня к кампусу. В дороге мы совсем разговорились и рассказывали смешные и нелепые ситуации из прошлого, а также подпевали некоторым знакомым песням. Я, кажется, совсем избавилась от волнения и теперь с удовольствием проводила время рядом с ним. В комнату я зашла невероятно окрыленная, веселая и энергичная. Уровень дофамина в моей крови, похоже, достиг своего максимума. — Ну что, как все прошло? Я хочу знать все! — этими словами меня встретила Джесс, как только я переступила порог нашей комнаты. — В общем… — я сделала небольшую паузу и натянула довольную улыбку на лицо, сощурив глаза. — Ну же, не тяни! — подруга уже изнывала от нетерпения. — Завтра я буду снимать благотворительный концерт 5 seconds of summer, который пройдет в пять часов вечера на центральной площади специально для детей, — с гордостью сказала я. — Представляешь, что будет, если им понравятся мои работы? Или кто-то другой заинтересуется ими? — Ты обеспечишь себе хорошую карьеру, — ответила за меня Джесс. — Боже, Алекс! Поздравляю! Это замечательная новость. Я все еще не могу в это поверить! — Спасибо! — я обняла подруга. — Я сама в шоке от всего этого! И знаешь, что еще? — Что? — Ты тоже приглашена на их концерт и сможешь даже пообщаться с парнями после него, — пока я прощалась с ребятами, я успела спросить, не могла ли я взять с собой подругу, поскольку она фанатка их творчества. Они охотно согласились. — О боже! Алекс! — Джесс встала с кровати и начала ходить по комнате взад и вперед, издавая звуки радости. — Я тебя обожаю! — подруга кинулась обнимать меня.       Затем, когда мы уже немного успокоились и пришли в себя, я спросила у Джесс, что сегодня было в университете и как преподаватели отнеслись к моему отсутствию. — Ну, миссис Киниан, как обычно, состроила недовольную рожицу и начала читать очередную лекцию. А мистер Мэтьюс даже не заметил твоего отсутствия и включил нам какой-то черно-белый фильм, — пожала плечами Джесс. — Как хорошо, что завтра у нас одна пара, а потом мы вернемся обратно, нарядимся и отправимся на концерт! — Эээ, — неуверенно протянула я. — Что такое? — нахмурилась подруга. — Я завтра опять не пойду на учебу… — я почесала затылок. — Что? — Ну, мне нужно быть с командой уже с утра. Посмотреть территорию, понять, с какого ракурса снимать, зарядить все устройства… Я должна буду следить за процессом. Это моя обязанность, — ответила я. — Я, можно сказать, просто буду на работе… — Вот черт, — выдохнула Джесс. — Ну ладно, я тогда сама доберусь до центра. — Ты не в обиде? — Я? Нет! Ты что? — Джесс попыталась меня успокоить. — Я просто переживаю за то, чтобы у тебя не было потом проблем с учебой. — Все будет в порядке, я в этом уверена.       Вечер мы провели за учебниками. Подруга пыталась мне объяснить все то, что рассказывала миссис Киниан. Я же пыталась вникнуть в материал, но мысли то и дело возвращались к Эштону и парням, а также к предстоящей работе. Я была взволнована и с нетерпением ждала завтрашнего дня. С Фредом и Джереми мы сегодня не виделись. Слишком были заняты учебой и подбором образов на концерт. Да и к тому же, Джереми по не понятной мне причине игнорировал меня в социальных сетях. Я не понимаю, что я сделала не так?       Уже перед сном Джесс спросила у меня: — Кстати, как там наш влюбленный Эштон? — Никакой он не влюбленный, — отмахнулась я. — Просто очень вежливый и дружелюбный парень.       А внутри я все еще вспоминала, как он обнимал меня за талию и я могла чувствовать его дыхание на моей шее. И все во мне трепетало от этих воспоминаний, а с лица никак не сходила дурацкая улыбка.       Утро у меня началось в десять часов. Я встала выспавшаяся и готовая к предстоящему дню. Внутри меня было огромное скопление энергии, которой я с радостью поделилась бы со всем миром. Во мне проснулось неистовое, практически жадное, желание жить. Именно жить. Не существовать, а жить. Вдыхать чистый воздух, ловить на себе лучи теплого солнца, улыбаться, заниматься любимым делом. Знаете, вот бывают дни, когда все кажется правильным? Когда Земля вращается вокруг своей орбиты и ты вращаешься вместе с ней? Когда не возникает даже мысли, что что-то не так? Сегодня был именно такой день. Я испытывала счастье. Настоящее, всепоглощающее счастье. И с нетерпением ждала встречи с Эштоном.       Я собралась с мыслями и начала собираться. Позавтракав на скорую руку овсянкой с ягодами, я умылась, оделась, причесалась и накрасилась. Наряд у меня был подготовлен еще со вчерашнего дня, поэтому мне не пришлось волноваться из-за этого утром. Мой выбор пал на светлые джинсы-клеш, белый топ на пуговицах и кроссовки того же цвета. С волосами я сотворила какую-то непонятную, но все равно милую прическу: несколько прядей я собрала в пучок наверху, оставив остальные волнообразно спадать на шею (да, я решила не выпрямлять сегодня волосы) и выпустив несколько из них у лица. В общем, я выглядела очень даже ничего. Я не хотела привлекать к себе особого внимания со стороны публики, но и как чушка выглядеть я тоже не собиралась. Мне было очень важно произвести хорошее впечатление на Эштона.       В двенадцать часов утра я заказала такси и отправилась прямиком к месту, где будет проходить концерт, в полной уверенности в том, что сегодня будет особенный и незабываемый день.       На площадке я провела около двух часов, знакомясь с персоналом, настраивая фотоаппарат и исследуя территорию для того, чтобы понять, с какой точки получится самый лучший кадр. Потом приехали парни и начали репетировать выход и песни. В это время я немного помогала с перетаскиванием необходимых вещей. Мне нравилось так ходить и заниматься каким-то полезным делом, настраиваясь на работу и слушая то, как играют парни на сцене. А играли они невероятно. Мне казалось, я могу слушать их вечно, учитывая еще и то, что до этого я практически не слушала их музыку (так, парочку композиций когда-то включила). Живой звук был по-настоящему особенным. А еще мне нравилось, что Эштон смотрел на меня и улыбался, когда играл на барабанах или пел очередной куплет, и когда была свободная минутка, подходил и спрашивал, все ли у меня хорошо и не нужна ли мне помощь. По моему мнению, он невероятный человек, с которым мне просто повезло встретиться.       Ближе к пяти начали собираться люди, а вскоре приехали и детки со своими руководителями и теми, кто должен был сопровождать их группу. Ребята были совершенно разные: кто-то хромал на одну ножку, кто-то сидел в инвалидном кресле, кто-то весело прыгал вокруг и знакомился со всеми. Конечно, здесь были созданы все условия для того, чтобы дети чувствовали себя комфортно и были в безопасности, иначе концерт просто бы не состоялся. Самая милая картина открылась мне тогда, когда перед выступлением парни вышли поздороваться с детьми и немного поболтать с ними. Вы бы видели, как загорелись глаза у ребятишек, когда они увидели известных музыкантов. Мне кажется, я тоже выглядела так при первом знакомстве с ними. А парни, похоже, чувствовали себя в своей тарелке. Они прекрасно общались с детьми, смеялись и делали фотографии. Все это я уже, конечно же, начала снимать на камеру. Момент был слишком искренним и милым, чтобы дать ему ускользнуть. На мгновение я заострила внимание на Эштоне. Он сидел на корточках, а на его коленях была маленькая девочка на вид лет пяти. Она что-то усердно объясняла ему, а парень внимательно слушал. Он не смотрел на нее как на ребенка. Наоборот, кажется, Эштон отнесся к ней как к взрослому человеку. И мне это понравилось. Меня это зацепило. Я сделала пару снимков и увидела, что теперь и сам Эштон смотрел на меня. Дослушав монолог девочки, парень встал и подошел ко мне. — Ну что ты тут? Справляешься? — спросил он. — Да, пока что все хорошо, — я улыбнулась в ответ. — Дети такие милые и смешные… Ты, кажется, поладил с той девчушкой. — Ее зовут Лиз, и она подарила мне этот браслет, — Эштон показал руку, на которой, помимо всех остальных фенечек, теперь красовались розово-малиновые бусы. — Тебе идет, — посмеялась я. — Спасибо, — парень тоже немного усмехнулся. — Знаешь, все они выглядят как дети, но на самом деле, мне кажется, они знают больше нас самих. — Дети умнее нас, — согласилась я. — Умнее в том, что всегда честны с собой и миром и никогда не скрывают своих чувств.       Эштон посмотрел на меня так… так сосредоточенно, проницательно, будто увидел что-то, чего раньше даже не замечал. Он немного нахмурился и, кажется, хотел сказать кое-что еще, но его позвали парни. Через минуту начался концерт, и я продолжила свою работу. В течение всего выступления я бегала по всей площадке, фотографируя парней с самых разных сторон, чтобы потом выбрать лучшие кадры. Я не забывала и о зрителях и тоже запечатлевала их эмоции. В толпе я встретилась взглядом с Джесс, которая танцевала в такт музыке и радостно махала мне.       К половине седьмого концерт закончился, и парни начали общаться со своими юными фанатами, подписывать им плакаты, фотографироваться с ними и дарить подарки — футболки с логотипом группы и пакет сладостей. За это время я успела сделать несколько хороших кадров и поболтать с Джессикой, которая присоединилась ко мне.       Через час все было кончено, и площадь начала понемногу пустеть. Работники стали убирать музыкальные инструменты. В этот момент к нам с Джессикой подошли парни, и подруга, наконец, воспользовалась своей возможностью поговорить с кумирами. Я же отошла в сторону на несколько минут и начала выключать фотоаппарат и отсоединять все провода, складывая их в коробку. Теперь мне осталось только выбрать лучшие снимки из тысячи фотографий и отправить их Джеку. Всего-то… — Спасибо тебе за сегодня, — за спиной послышался уже знакомый голос, немного охрипший от полуторачасового выступления. — Ты нас по-настоящему выручила. — Не стоит благодарностей, — отмахнулась я. — Мне это только в плюс. Ты, кстати, не заметил, что все наши встречи оканчиваются выгодными для нас обоих сделками? Сначала пост на Тамблере, теперь этот концерт… — И правда, — улыбнулся Эштон. — Наверное, нужно это исправить. — Как же ты себе это представляешь? — я уже сложила всю технику и теперь стояла напротив парня. — Ну… например, можешь поехать сейчас со мной и парнями на вечеринку, — парень сократил расстояние между нами и дотронулся до моего пучка на голове, который здорово так уже растрепался. — Классная прическа, кстати. — Спасибо, — смутилась я. — Так что, поедешь? — Куда? — На вечеринку. Наш друг устраивает ее. Там будут только свои, — мне кажется, или Эштон приблизился ко мне еще больше? — Не знаю, Эш… — я нахмурилась и слегка опустила голову. — У меня завтра учеба, да и я не буду комфортно себя чувствовать в окружении знаменитостей. — Можешь взять с собой Джесс. Думаю, она не будет против, — он устремил свой взгляд на мою подругу, которая увлеченно беседовала с парнями. Вот кому-кому, а ей точно общительности не отбавлять. Не то, что мне… — Ммм… даже не знаю, — я все еще сомневалась. Конечно же, я хотела туда поехать. Провести ночь с Эштоном и его друзьями, танцуя и веселясь? Что может быть лучше? И все же, что-то подсказывало мне, что это было плохой идеей. — Ну же давай, всего один вечер, — настаивал парень. — Я хочу, чтобы ты была рядом…       Этого я уж точно не ожидала услышать. Мои щеки зарделись, а сердце застучало невероятно быстро. И угадайте, что? Правильно, я не устояла перед соблазном и согласилась. Уже через десять минут мы с Джессикой сидели на задних сидениях автомобиля Эштона и слушали, как он и Калум спорили о том, кто будет сегодняшним диджеем на вечеринке. Мы много смеялись и вносили свои предложения. За нами оставался Лос-Анджелес с яркими фонарями и потоками людей. Мы ехали сквозь мрак и тишину, прорезая ее насквозь. И все-таки внутри что-то неизменно напоминало о плохом предчувствии.       Дом у друга парней был шикарный. Три этажа, бассейн, огромное количество комнат и коридоров, в которых можно было легко затеряться. И самое главное — куча народа. Что-то не сильно это было похоже на уютную камерную обстановку, как мне описывал ее Эштон. Мне сразу стало не по себе, особенно когда парни разошлись и начали здороваться со своими знакомыми. Хуже стало тогда, когда они решили представить нас этим людям. Меня парни сразу зарекомендовывали как отличного фотографа, а я боялась, как бы мои щеки совсем не сгорели. Джесс, наоборот, чувствовала себя прекрасно и охотно со всеми общалась. Она посоветовала мне не терять момент и обзавестись новыми знакомствами, которые, вполне вероятно, пригодятся в будущем, а не стоять в стороне и хлопать глазами. Я решила, что подруга права, и двинулась к столику с напитками. Но тут чья-то рука перехватила меня, и, повернувшись, я увидела перед собой Эштона. В создавшейся толпе мы стояли очень близко друг к другу. Наши пальцы переплелись, и я задержала дыхание. Вокруг нас были люди и громкая музыка, но все это не могло сравниться с тем, как именно я себя чувствовала в тот момент. Конечно, все это длилось доли секунды, и уже скоро Эштон начал говорить, но для меня это было маленькой бесконечностью, которую я навсегда сохраню в своих воспоминаниях. — Тебе лучше не пить эти коктейли! — парень наклонился ко мне, и его дыхание обожгло мою шею. — Почему? — чуть ли не крича спросила я. Из-за музыки я не слышала даже собственных мыслей. — Они слишком крепкие, и тебя развезет не на шутку, — улыбнулся он. — Пойдем, я знаю, что тебе предложить.       И я пошла, все еще убирая ладонь из теплой ладони Эштона.       Вечеринка набирала обороты. Было уже около двенадцати часов ночи, но люди продолжали приезжать. За это время я успела познакомиться со многими знакомыми и друзьями парней, включая девушек Люка и Майкла — Сиерры и Кристал. Они показались мне очень милыми и веселыми девчонками, и мы уже успели с ними выпить по бокалу шампанского. Джесс тоже времени не теряла и уже собрала вокруг себя компанию людей, которые внимательно слушали то, что она рассказывала. Я же кружилась в танце под очередной трек неизвестного исполнителя. Четыре бокала шампанского помогли мне расслабиться и полностью раскрепоститься, и я спокойно танцевала вместе с другими людьми, потеряв из вида подругу и парней.       Спустя некоторое время я немного подустала, и мне очень сильно захотелось выпить воды, поэтому я отправилась на поиски кухни. По пути я чуть не врезалась в стену и не сломала торшер. Но в целом я успешно преодолела все препятствия и оказалась в нужном мне месте. Удивительно, как по-разному на нас действует алкоголь. Кто-то совсем ничего не соображает, и давай творить глупости. А я, наоборот, сохраняла незамутненное сознание и прекрасно понимала, что происходит вокруг, а вот с координацией у меня были явные проблемы.       Как ни странно, на кухне не было ни души. Я отыскала глазами желанный кувшин с водой и налила освежающую жидкость в стакан. Залпом выпив два стакана, я наконец удовлетворила свои потребности и уже собралась уходить, как на кухню зашла невероятно красивая девушка. Брюнетка, с длинными волосами и яркими карими глазами. Фигура — просто отпад. Она улыбнулась мне и подошла поближе. — Привет! Ты Алекс, верно? Фотограф? — спросила девушка. Меня удивило то, что такая, как она, знала о такой, как я. — Д-да, верно-о, а что? — язык немного заплетался. — Я — Лекси! — девушка протянула руку в знак приветствия. — Подруга Эштона. Хотела с тобой познакомиться. Знаешь, я в некотором смысле модель и люблю устраивать себе фотосессии. А ты, похоже, разбираешься в этом. — Да, я хорошо фоткаю, — улыбнулась я и в следующую секунду икнула. — Вот черт! Извини! Я не хотела… — Ничего страшного, — Лекси рассмеялась. — Вижу, что ты классно проводишь время. Поговорим об этом на следующей неделе, хорошо? — Хорошо, — я все еще не могла избавиться от мысли о моем позоре. — Хочешь еще выпить? — неожиданно спросила девушка. — Я принесла с собой два коктейля, — она указала на стол, где стояли две ярко-синие жидкости в красивых бокалах, как раз те самые, о которых предупреждал меня Эштон. — Не знаю, — протянула я. — Эштон говорил, что они очень крепкие… — Ой, наш Эш как всегда! — расхохоталась Лекси. — Обо всех постоянно печется! Не переживай! Это же вечеринка, почему бы и не выпить?       И я выпила. Да, возможно, вы подумаете, что я слабохарактерная и не умею отказывать, но мне так сильно захотелось прочувствовать вкус этой веселой и богатой жизни и понравиться всем вокруг, что я просто не смогла сказать «нет».       Через десять минут я поняла, почему Эштон просил не пить эти коктейли. Мне полностью снесло крышу. Все вокруг было будто в замедленном действии и красно-синих красках. Я едва могла координировать свои движения, поэтому просто стояла у стены и наслаждалась ощущениями. Похоже, эти коктейли были с сюрпризом, так как от обычного алкоголя так не развозит.       Не знаю, сколько прошло времени, но ко мне подошел обеспокоенный Эштон и начал что-то спрашивать. Я не могла расслышать ни слова, то ли из-за музыки, то ли из-за каши в голове. Мы вышли на улицу, и парень протянул мне бутылку с холодной водой. Я выглушила ее за минуту. — Только не говори, что ты пробовала те коктейли, — Эштон стоял слева от меня и, кажется, очень сердился. — Мне предложила их очень кра-кря-красивая брюнеточка, — я не могла сказать нормально ни одного слова, хотя умом понимала происходящее. Слава богу, что хотя бы шум в ушах утих, и я перестала видеть мир в красно-синих красках. Меня вроде бы отпускало. — Боже, Алекс, я же попросил тебя не пить их, — устало взвыл Эштон. — Ты понимаешь, что ты не совершеннолетняя, и все вокруг для тебя в принципе запрещено? — П-прости, — я опустила глаза. Мне почему-то было смешно видеть Эштона злым. — Ладно, — вздохнул парень. — Кто тебе их дал? — Брюнетка. — А имя у нее есть? — Да-а… сейчас я вспо-омню… — на секунду я нахмурилась. — Лекси. Да, точно! Ее звали Лекси. — Понятно, ничего удивительного, — Эштон закатил глаза.       После этого мы еще некоторое время сидели на траве и слушали доносящиеся из дома звуки веселья и неутихающей музыки. Я постепенно начала приходить в себя. На душе было спокойно и легко. Я находилась рядом с Эштоном, сидела практически в сантиметре от него, смотрела на ночное небо, усыпанное звездами, и слушала его рассказы о странах, в которых он побывал. В этом моменте все было идеально. Все было правильно. Я положила голову ему на плечо, а он даже и ухом не повел, настолько был увлечен своим рассказом. Так мы просидели около часа. Потом я начала замерзать, но виду подавать не стала. — Я рад, что ты согласилась помочь нам, — вдруг сказал Эштон. — Да и вообще, мне реально повезло встретиться с тобой. Кто бы мог подумать, что испорченный ланч выльется во все это? — Да, ты прав, жизнь непредсказуема, — улыбнулась я. Мы смотрели друг на друга и, кажется, видели звезды в наших глазах. — Замерзла? Носик покраснел, — кивнул парень, а я была готова растаять прямо здесь и сейчас на этом мягком газоне. — Совсем чуть-чуть, — улыбнулась я.       Неожиданно Эштон дотронулся кончиком пальца до моего носа и не убирал руку где-то еще секунд десять. Я же была не против, если бы его палец просто прирос к моему носу. Но он все-таки соскользнул на холодную, покрывшуюся небольшим румянцем щеку, а потом на губы. Резко и быстро. Как удар молнии. Эштон одернул руку и с каким-то не понятным мне испугом взглянул на меня, а потом обратно на мои губы. Я тоже исследовала взглядом его лицо и вернулась к глазам. Мы встретились взглядами, и я перестала дышать. Не знаю, что движило мною в тот момент, алкоголь, чувства или гормоны, но мне резко захотелось поцеловать его. Наплевать на все сомнения и предрассудки и просто поцеловать. И я так и сделала. Я наклонилась к нему совсем близко, закрыла глаза и дотронулась своими губами до его мягких. Сначала нежно и осторожно, а потом уверенно и с нажимом. И он поцеловал меня в ответ. Эштон обхватил мое лицо руками и целовал меня. Наши губы соединились неистово, жадно. А потом он так же резко взял и оторвался от меня. Перевел взгляд на мои непонимающие глаза и застыл, пытаясь восстановить дыхание. И теперь я с ужасом заметила выражение сожаления и недоумения на его лице. — Алекс, я… я не могу… — все, что мне удалось услышать до того, как сорваться с места и убежать.