Поймать волну

***

      Родительская любовь — важно. Это априори, потому Поуп ценит своих предков и считает их лучшими. Знает, что ему чертовски повезло.       Мать прижмёт к груди, обнимет крепко и прошепчет на ухо: «засранец, мой маленький засранец». А затем последует смех отца, который одобрительно похлопает по спине и покачает головой, мол, «вырос, малец».       Поуп улыбается во все тридцать два зуба, знакомит родителей с Клео, которая сразу же начинает импонировать старшим. Они желают сыну счастья и прощают ему все его проступки.       Киара и Джей Джей смиренно ждут, пока мать Поупа наконец выпустит птенца из гнезда. Отпустит своё дитя на встречу новым приключениям. Однако проходит одна минута, пять, даже семь. А женщина все ещё сжимает в объятьях сына.       Наблюдать за недоступным всегда неприятно, даже больно. Хочется ни то также, ни то иначе, но всё равно чувственно. Но у Киары в напоминании о когда-то крепкой семье лишь вещи, брошенные матерью на порог. И осуждающий голос отца. У Джей Джея синяки, разбитая губа и потерянный взгляд.       Тёмная девочка и светлый мальчик стоят поодаль, наблюдая словно собственные мечты.       Киара сдаётся первая: на глазах влага, под веками щеплет и нижняя дрожащая губа предательски выкатывается чуть впепёд. Она отворачивается к водам Внешних Отмелей, её лицо огревает свет алого заката. Девочка-акула-живец подавляет в себе каждый из возможных всхлипов и смотрит прямо перед собой.       — Ки, — хриплый голос Джей Джея не есть бальзам на душу, нет. Но это лучше любого косяка, пива и украденных из отцовского стола сигарет. — Будущий сопутник по сёрф-путешевствию, Вас вызывает красавчик-блондин.       Киара улыбается, чувствуя привкус соли во рту от предательской слезы. Единственный, кто не понимал живцов — это Поуп. Ему неизвестно родительское неодобрение, а то и отсутствие родителей вовсе.       — Мы не можем его винить за то, что он имеет, — твёрдо заявляет Киара, быстро смахивая жидкость с щеки. — Не его вина, что наши родители — моральные уроды.       Джей Джей поджимает губы, оглядываясь на горящего счастьем друга. В руке Поупа ладонь невероятной девушки — Клео. У неё глаза переливаются сокровенным золотом, а наглая усмешка неустанно присутствует на гладком лице. Её задорный характер и взрослость — это то, что нужно темнокожему другу.       Где-то на уровне груди что-то досадно ноет, но блондин игнорирует сие явление, аккуратно беря Ки за талию. Как в старые добрые, когда единственной проблемой были слишком маленькие волны.       Он обязан увезти её туда, где волны будут такими большими, что однажды Джей Джей спасёт Киару и она, укутанная в тёплый плед, будет гладить его по руке и благодарно целовать в шею.       — Его счастье в семье, наше — в свободе, — пожимает плечами Джей Джей, уводя Киару подальше оттуда, где мулатка может почувствовать негатив. Теперь перед ним долг: оберегать её и лелеять. И он это сделает. — Хотя кто ему разрешит пить пиво ночью и разговаривать ни о чем?       Киара, давно привыкшая к руке Джей Джея на талии, поворачивает голову к другу. Внимательно смотрит, а потом отодвигается.       Джей Джей в замешательстве сдвигает светлые брови к переносице, внимательно наблюдает за подругой.       — Считаешь, мы заслужили быть счастливыми?       Заслужил ли он, Джей Джей не знает. Но ему точно известно, что спасшая его жизнь Киара — девушка внешне противоположная ему, рассудительная и до ужаса красивая, точно имеет полное право быть счастливой. Только вот одна загвоздка: пока Ки рядом, Джей счастлив. А мулатка пообещала быть рядом всегда.       — Кто, если не мы? — вопрос риторический, однако парень видит, что на долю секунды Ки задумывается.       — Когда у нас будет куча денег, мы свалим отсюда, — утвердительно кивает самой себе девушка, хватая за руку Джей Джея, который охотно сжимает девичью ладонь в ответ. — Я хочу жить в поблизости от берега, чтобы чаще можно было спасать черепах. И мы можем открыть лавку «Всё для серфинга». Клиентов будет завались.       Для Джей Джея это звучит как мечта. Почти такая же прекрасная как та, о которой он говорил Ки до этого, обливаясь потом и шутя про паспорт.       Он представляет Ки, прижимающуюся к нему всем телом из-за того, что холодный бриз окутывает её тело даже в их доме подле океана. Её волосы все ещё пахнут медовыми хлопьями. И манго. Чёрт возьми, как же Джей Джей влюблен в этот запах.       — И ещё, — Киара замерла, хитро улыбаясь. — у нас будет две гостевые комнаты.       Крупинки песка поднялись в воздух из-за ветра, что надувал с океана. Они всё летели и летели куда-то вдаль, оставляя за собой далёкое прошлое. То, где Джон Би ещё недолюбливал Сару и сторонился всех Акул. То, где впервые встретились карие и голубые глаза. То, где шлифовалась не одна доска, и где вечно царил заливистый смех.       То время проскользнуло меж пальцев, как прибрежная вода, только что зачерпнутая севшей на сушу Ки. Сейчас было нечто иное: смеха не было, но появилось нечто новое — уютное молчание.       Джей Джей сидел рядом, смотря на границу меж заходящим, почти красным, солнцем и водной гладью. Их плечи касались друг друга, чужое дыхание стало общим. Бусины, вплетённые в косички из передних прядей подлетали, задевая блондинистую шевелюру. Они не смеялись, не говорили, не думали ни о чем.       — В теории, если я тебя поцелую, мне придется получать пощёчину и позорно валить куда подальше? — Джей Джей вопросительно поднял бровь, прерывая тишину. Киара не двигалась.       Лишь когда солнце скрылось где-то за волнами, позволяя луне царствовать, мулатка повернула взгляд на напряженного парня. Джей Джей сидел так последние семнадцать минут, мысленно давая себе очередную пощёчину.       — Профессор Лиам говорил о том, что всегда нужно проверять теорию на практике.       Карие и голубые глаза встречаются совсем как в первый раз.       Всю следующую неделю он будет думать о случае, когда ему удалось сорвать джекпот.