По законам военного времени

Северус постепенно восстанавливался после приема противоядия. Несколько дней он практически проспал и лишь урывками помнил суетившихся возле него Нарциссу, Молли и Кричера. Как он попал в штаб-квартиру нового Ордена, он уже не помнил совсем, но, придя в себя, сразу узнал «свою» комнату на Гриммо, в которой ему иногда приходилось отдыхать после особо интенсивных сессий у Темного лорда и перед собраниями Ордена Феникса. Помещение было удобное, светлое, и в нем было все, что необходимо больному, но он также ощущал на комнате какую-то антимагическую защиту. Пока что ему все равно нельзя было колдовать, вначале следовало прийти в себя. Он смог несколько раз коротко поговорить с Нарциссой и Молли и приблизительно уяснил себе положение дел на Гриммо, но в особые подробности дамы избегали вдаваться, очевидно, по указанию Поттера. Тот заходил, как он узнал, довольно часто, и вчера они даже смогли поговорить. Поттер поставил ему условие, что прежде всего они утрясут формальности, необходимые для вступления в Орден, и только потом Северусу можно будет общаться с остальными. Сегодня Поттер, войдя в его комнату, попросил Кричера подать им чаю и легкой закуски и затем их больше не беспокоить. Пока Северусу наливали чай со всеми сопутствующими английскому чаепитию деталями и условностями, он рассматривал своего бывшего ученика, а ныне потенциального нового работодателя, даже не особо скрываясь. Он повзрослел, вытянулся. На щеках трехдневная щетина. Что-то в его облике изменилось — а, он без очков. Зелье коррекции зрения? Он всегда удивлялся, почему Дамблдор не позаботился об этом, но, возможно, Альбус счел осмысленным позиционировать Поттера как щуплого взъерошенного очкарика, чтобы создать у его противников ощущение ложной безопасности. Конечно, сейчас для Поттера как для генерала Ордена Дамблдора этот имидж не годился, для поддержания авторитета ему следовало выглядеть старше и солиднее своего возраста.

* * *

Участники переговоров присматривались друг к другу. Снейп выглядел уже получше. Его лицо утратило нездоровую отечность, которую Гарри помнил по школе. Высокоскулое, угловатое, хищное. Под стать всему его внешнему виду. Не красавец, отнюдь. И слава Мерлину. Поскорее захапать его себе, пока никто другой не успел. Только нужно следить, чтобы он опять не принялся заливаться этими своими зельями. Нарцисса была очень категорична на этот счет — иначе они его доконают. — Итак, сэр, перейдем к делу. Я пришел, чтобы озвучить вам мои условия, — сказал Гарри. — Слушаю вас, мистер Поттер, — преувеличенно внимательно ответил Снейп, едва заметно ухмыляясь краешком губ. Вот же сволочь, он еще и усмехаться тут будет. Сейчас Гарри ему озвучит. Нет, никаких сомнений — с этим гадом ползучим можно только с позиции силы. В полном соответствии с планом! — Мои условия заключаются в следующем — не только вы принесете мне клятву верности, но и я вам. А именно, брачную клятву. Мы с вами заключим брак. Снейп застыл на месте. Этой опции он не калькулировал. Герой сошел с ума, какая жалость. Видимо, последняя авада все же оказалась лишней. Приняв молчание Снейпа за добрый знак, Гарри пустился в объяснения: — Видите ли, сэр, я довольно долго размышлял о том, каковы должны быть гарантии с вашей стороны, чтобы я мог допустить вас к работе в штабе Ордена Дамблдора. Лично я, зная то, что знаю теперь из ваших воспоминаний и прочих источников, уверен в вашей преданности лично мне. Но мы говорим об организации. Не только я должен быть уверен в вас, но и остальные члены Ордена. Вы не можете и не должны быть преданы им всем. Однако нам нужна уверенность, что на сведения, которыми вы обладаете, можно железно положиться. Стопроцентная гарантия. Ведь именно этими соображениями вы руководствовались, когда писали мне, что готовы дать любые гарантии в обмен на работу в Ордене, не так ли? И вот, исходя из того, что вы всегда были преданы лично мне, я разработал план. Весьма радикальный, должен признать, но время нынче непростое, военное. Если мы достигнем договоренности, мы с вами тем самым решим множество проблем. Снейп предсказуемо уставился на него, будто у Гарри выросли рога. — Мистер Поттер, когда я… — Поттер-Блэк, с вашего позволения, профессор, — немедленно перебил его Гарри, не желая спускать строптивцу ни малейшей провинности. — Раз уж вы настаиваете на формальностях. Снейп на несколько секунд прикрыл глаза, стиснув тонкими пальцами переносицу. Гарри бы ликовал, что смог уесть ехидну, но для этого он был слишком напряжен. Разговор будет очень и очень непростым. — Когда я говорил, что дам вам любые гарантии и принесу любую клятву верности, которая вас устроит, я не предполагал получить какие бы то ни было клятвы взамен или же обязательства с вашей стороны. — Любые — значит, любые, или я чего-то не понимаю? Вы дали мне карт-бланш. — Мистер Поттер… — Поттер-Блэк. — Да хоть Певерелл-Гриффиндор! Да объясните, в конце концов, за каким Мордредом вам все это понадобилось! — Я как раз собирался пояснить, — Гарри помолчал, размышляя, с чего начать. — Видите ли, я уже некоторое время обдумывал для себя необходимость ранней женитьбы. Я круглый сирота, при этом последний Поттер и последний Блэк, поскольку Сириус объявил меня наследником. Другого способа обзавестись семьей, кроме как заключить брак, я не знаю. Поэтому мне было ясно, что я захочу жениться рано. Я заинтересовался вопросом, изучал некоторые книги в библиотеке Блэков, неоднократно беседовал с Вальбургой. Весьма часто Блэки заключали не принятые в настоящее время браки в министерстве, наподобие брака Билла и Флёр. Они приносили клятвы на домашнем алтаре, да вы все это, наверное, знаете. Не знаю, были ли такие браки в заводе у Принцев. В прошлом Блэки часто заключали таким образом именно договорные браки, брачный контракт закреплялся магией. Таким образом род обзаводился надежными союзниками. В отличие от министерского брака, подобный союз возможен и между партнерами одного пола, ибо для магии пол не важен, она соединяет души. Мне это дает дополнительную свободу маневра, я не хочу быть ограниченным в выборе только женщинами. Гарри поднялся, прошелся по комнате, затем снова сел и продолжал: — И вот эта идея мне лично очень импонирует, поскольку я вырос сначала в чулане, а потом на войне, и меня, как вам хорошо известно, долгое время держали в неведении обо многих очень важных для меня вещах. Пожалуйста, не вскидывайтесь, я знаю, что ни хрена не учил в школе, хотя мог и должен был. Вот и насчет вас я ошибался. Для меня договорной брак — гарантия лояльного отношения ко мне не только моей супруги или же супруга. Поскольку речь идет не только обо мне. Я несу ответственность за многих. С одной стороны, мой супруг или же супруга будут безоговорочно приняты Орденом Дамблдора. С другой стороны, ее или его семья будут лояльны по отношению к Ордену. Ведь в отличие от министерского брака, такой брак расторгнуть нельзя, поскольку магия рода принимает слова брачной клятвы буквально. Но можно сформулировать клятву таким образом, чтобы у супругов была максимальная свобода друг от друга. Гарри прервался, чтобы выпить глоток чаю. У него уже пересохло в горле. — Только это не наш случай, — Гарри взглянул Снейпу прямо в глаза, чтобы тот понял, что он предельно серьезен. — В нашем случае нам нужно решить вопрос доверия радикально. Ибо вы, профессор, слишком хорошо и убедительно выполняли свою миссию. Мы с Гермионой нашли множество прямых и косвенных доказательств вашей преданности Свету. Или памяти моей матери. Или лично мне. Но кому бы пришло в голову искать? Сопоставлять? Делать выводы? Если даже МакГонагалл... На последних словах Гарри повысил голос, остановился. Переведя дыхание и сделав глоток чая, он продолжал: — Мы заключим с вами брачный договор таким образом, что никто в здравом уме и твердой памяти не поставит под сомнение вашу преданность мне. Никто не будет орать «Гарри, он тебя проклял», «Гарри, он тебя чем-то подпоил», «Гарри, на тебе империо», «Гарри, ты бедная жертва, ах он такой, ах он сякой»! — при этих словах он снова повысил голос. Перед внутренним взором Северуса немедленно предстала вереница Уизли с лицами разной степени багровости, издающих крики разной степени пронзительности. Снейп кивнул, показывая, что готов слушать дальше, и Гарри продолжил: — Как я уже говорил, я в вас уверен, но я не один. Мне нужно, чтобы вы работали с моими людьми, вы к этому готовы. Но мне также нужно, чтобы мои люди работали с вами, так вот они к этому пока не готовы. А поскольку я глава двух родов — рода Поттер и рода Блэк — у меня есть формальная возможность заключить с вами некоторым образом неравный брак. Я буду старшим супругом. Во всех важных вопросах мое слово будет решающим. Вы поклянетесь на алтаре Блэков хранить мне верность и преданность, быть со мной и в горе и в радости. При этих условиях вы мне как супруг вполне подходите. Гарри снова поднялся. — Мы с Вальбургой изучали прецеденты несоблюдения таких брачных клятв. Так вот, их нет. Мы пришли к выводу, что за моей спиной, как за главой рода, будет вся магия рода, и она сама не допустит нарушения. Я думаю, их действие сродни Непреложному обету. Но ведь вы были готовы к такому повороту событий, когда написали мне письмо, не так ли? Предвосхищая вопрос о детях, скажу, что я пока так далеко не заходил в своих планах. Пусть сначала в Магической Британии воцарится климат, благоприятный для рождения детей. Мой личный пример, да и пример Невилла, как-то меня расхолаживают. Я погибну, а дети будут у каких-нибудь магглов в каморке расти? Или у них Амбридж будет в Хогвартсе вести ЗОТИ? Нет уж! — Он рубанул ребром ладони воздух. — Когда этот вопрос встанет, найдется и решение. Взять ребенка из детского дома. Вон, если бы Тома Реддла вовремя забрали из детдома, мы б с вами, того гляди, сейчас тут не сидели. Или есть суррогатное материнство, или что там еще. А вы можете многому детей научить, подготовить их к школе по многим предметам, идеальный вариант. Он помолчал, размышляя — есть ли что-то еще, о чем он хотел бы упомянуть. Глядя Снейпу в глаза, он серьезно сказал: — Как видите, профессор, этот план продуман и взвешен. Я обдумывал его на протяжении нескольких дней после получения вашего письма и еще вплоть до вчерашнего вечера, пока вы восстанавливали силы для этого разговора. Вчера вечером я ввел в курс дела моих особо доверенных лиц из Ордена. Гарри повел рукой, будто предлагая открыть прения. Затем снова отпил чаю. Снейп некоторое время молча переваривал услышанное, глядя ему прямо в лицо, затем заговорил: — Мистер Поттер-Блэк. Ваше предложение меня безмерно удивляет, главным образом, своей нелогичностью: этого либо слишком много, либо слишком мало. Бедный учитель с подмоченной репутацией не заслужил такой чести. Герой же войны, которым вы меня считаете — такого обращения. Гарри чуть не улыбнулся, услышав эту фразу, но удержался и сохранил серьезное выражение лица. Он ожидал от Снейпа несколько залпов наугад с целью прощупать его на вшивость. Это не настоящий аргумент. Сейчас мы слегка раскроемся… — Близкие мне члены Ордена предупреждали меня, что вы не встретите это предложение с распростертыми объятиями. Снейп, прищурившись, быстро спросил: — И как же к этому… вопиющему предложению отнеслись сами члены Ордена? Молли, Артур? Ведь они вам как родители, насколько мне известно. Люпин, в конце концов? Ответ на этот вопрос был несколько загадочен и невнятен: — Ну, они сначала слегка поныли, но, в общем, нормально. Даже уже не очень удивлялись после всего. Снейп решил зайти с другой стороны: — А как на эту идею посмотрит мисс Джиневра Уизли лично? — О, она рада, я уверен! И она, и ее жених, Драко Малфой! Ой, вы не знали? Вы так побледнели, профессор! Воды? Простите, нехорошо с моей стороны, Малфои практически вам семья, а вы пропустили множество важных событий. — В голосе паршивца, тем не менее, особого раскаяния не чувствовалось. Смотри-ка, а Вальбурга натаскала мерзавца, как вести сложные переговоры и как выбить у оппонента почву под ногами. А может, и не Вальбурга, может, Поттер талантлив от природы — чтобы вывести Северуса из себя, ему много не надо. Глотнув остывшего уже чая, Снейп хрипло произнес: — Я вас допек-таки, да? В школе? Хотите мне так отомстить? Командовать мной, распоряжаться, как вещью, унижать меня? Гарри долго и жестко смотрел ему в глаза, затем холодно сказал: — Рад слышать, профессор, что инстинкт самосохранения не до конца вас оставил. После событий в Визжащей хижине я было подумал, что вы совсем не дорожите жизнью. И вы эффектно доказали Темному лорду, на что способен доведенный до отчаяния, не дорожащий жизнью человек. Потому что иначе мне никак не поверить, что человек с вашими умениями и возможностями не смог бы спастись, если бы захотел. Я принесу брачную клятву в ответ, вы не забыли? Поклянусь заботиться о вас, защищать вас, уважать вас. Ни о какой мести речи нет, уверяю вас. Меня толкает необходимость. Это наилучший вариант. Мы дадим друг другу взаимные гарантии... — Большего бреда я не слышал в своей жизни! Я и мысли не допускаю... — Профессор, я не понимаю, почему вы так эмоционально и негативно реагируете на мое предложение. Согласитесь, оно весьма разумно. — А вы у нас, конечно, воплощенная рациональность, принимаете решение, руководствуясь исключительно здравым смыслом, никаких эмоций? Разумно решили убить одним выстрелом нескольких зайцев, и вас не смущают ни мой возраст, ни моя внешность... Мой пол, наконец? — Волшебники живут тем дольше, чем выше их магический потенциал. Вы — один из сильнейших волшебников современности. Вам только тридцать восемь, вы еще очень молоды. Это я рано повзрослел. И лично я нахожу вас вполне привлекательным. Весьма привлекательным. А относительно пола возможного партнера, как я уже сказал, у меня нет предпочтений. Он для меня не важен. Меня одинаково устраивают как мужчины, так и женщины. Кроме того, мои вкусы, как оказалось, несколько специфичны, мужчина-партнер им скорее соответствует. Ну замечательно. То есть теперь Поттер считает своего учителя, от которого в школе видел только издевательства и придирки, «весьма привлекательным». Да у парня стокгольмский синдром во всей его неприглядной красе. Тем не менее он, видимо, достаточно устойчив психически, чтобы не хотеть повторения зависимой ситуации, которая имела место в школе. И пусть в этом не было никакой логики, но и Северус совершенно точно не хотел бы и никогда не пошел бы на интимные отношения с Поттером, если бы тот играл в них подчиненную роль. Даже если бы таково было желание самого Поттера. Для Снейпа было огромным облегчением, что ему не потребовалось брать на душу еще и этот грех. Он шпионил, лгал и убивал, будучи слугой двух господ, но от одной этой мысли его начинало мутить. Нет уж. Он и так достаточно искалечил жизнь этому невыносимому ребенку. Хорошо, что... (Северус, да ты в своем ли уме? Или заблудился у Поттера в трех извилинах?) Так вот, хорошо, что у Поттера нет никаких подобных нездоровых желаний. Так что это Северусу теперь предстоит быть в зависимом положении. Но ведь он и так и этак был бы в зависимом положении. Что совой по пеньку, что пеньком по сове. К этому все шло. Поттер прав — вопрос лояльности должен быть решен радикально. А значит — на условиях Поттера, и причем так, чтобы это было очевидно и для его доверенных лиц. И если это то, чего хочет Поттер… и это знают близкие ему люди, то они правильно поймут, оценят характер договора между ними. Делает ли это Северуса менее мужчиной? В их глазах — может быть, нет, а может, и да. Но в собственных глазах Северуса совершенно точно сделало бы менее мужчиной, если бы он воспользовался преимуществом перед ребенком Лили в своих интересах. Физическим или же интеллектуальным. Для Северуса это было бы исключительно аморально и абсолютно непредставимо. Именно в этом он ощущал колоссальную разницу со строгим, пусть часто несправедливым учителем, который, играя эту роль как прикрытие, одновременно чувствовал себя вправе наказывать Поттера за плохую успеваемость в рамках учебного процесса. Ибо Северус всегда действовал в интересах Поттера, хотя, конечно, будучи школьником, Поттер вряд ли был способен оценить его методы. Жестко, очень. Так обучают детей на войне. Цена ошибки — смерть, а не отработка или плохая оценка. Ненавидел ли Северус Поттера изначально — за то, что он сын своего отца? За то, что Лили пожертвовала ради него жизнью? Он уже точно не знал, что причина, а что следствие — ненавидел ли, и это помогало ему играть роль? Или так проникся этой ролью, что возненавидел? Да и неважно это было, на самом деле. Оправданий он не искал и извиняться не собирался. Просто честно выполнял свои обязанности. Делал то, что считал нужным, и так, как считал нужным. Максимально эффективно. И честно платил по счетам, которые ему за это выписывала жизнь — в форме всеобщей ненависти и абсолютного одиночества. А вот сейчас будет максимально эффективно заключить с Поттером такое соглашение, чтобы подчиненный характер Северуса был всем очевиден. Но должен ли это непременно быть брачный договор? Поттер еще так молод, что, возможно, не до конца отдает себе отчет, что это значит — связать себя на всю жизнь… А может, просто не заглядывает так далеко. — Мистер Поттер-Блэк, я никогда не думал, что скажу такую вещь… Мне дико даже подумать об этом, но тем не менее — если вы хотите со мной спать, вам не надо для этого на мне жениться. Я согласен. Я прекрасно понимал, что вы можете выставить любые условия. Конечно, я мог бы укорять вас в аморальности подобного предложения, но это даже несколько лицемерно со стороны Упивающегося смертью из Ближнего круга. Идет война, я могу принести много пользы, и если таково ваше условие… В дополнение к исчерпывающему Непреложному обету, сформулированному так, чтобы его нельзя было обойти — вы получите все желаемое, я согласен. — Профессор, все, что я желаю, я только что вам озвучил. Я пока не услышал от вас ни одного весомого довода против. — А связывать свою жизнь с ненавистным бывшим учителем, персоной нон грата — это если еще не учитывать весь багаж моих отношений с вашими родителями и крестным, равно как и мою отвратительно неприглядную роль в вашей судьбе — это все недостаточно весомые доводы? — Профессор, вы знаете, у меня вот есть ощущение, что вы мне очень близки. Пусть со знаком минус. Учились с моими родителями, любили мою маму, знакомы с моей теткой… Кому, как не вам, понять мои потери, разделить их со мной? Вы знаете обо мне вещи, какие самые близкие люди не всегда знают, вы присутствовали или же прямо или косвенно участвовали в самых важных событиях моей жизни. Пусть вы ненавидели меня, но равнодушным ко мне вы не были. Придирались в школе, но ведь защищали! — Звучит так, как будто вам скорее нужна родительская фигура, нежели партнер, мистер По... Поттер вскочил и навис над профессором, он весь побелел, а его ноздри гневно раздувались: — Когда она была мне нужна, ее у меня не было! Да и вы не особо стремились играть эту роль! А у меня к вам отношение отнюдь не сыновнее, профессор, к отцу так не относятся, как я к вам отношусь! Снейп молчал, опустив глаза и прикрыв их длинными ресницами. Слегка остыв, Гарри произнес: — Я очень молод и мало что знаю, на мне большая ответственность. Мной могут сыграть в темную, мне нужен абсолютно надежный, сильный и умный партнер. Учитель, защитник и любовник — это для меня одно и то же. Единственное мое опасение — что вам будет противно спать с мужчиной, поскольку вы не из этой команды… — поколебавшись и слегка запинаясь, он все-таки произнес. — Или что вам буду неприятен лично я. Это единственный реальный довод против, и, честно говоря, я ожидал от вас возражений именно на эту тему. Но я их пока не услышал... — Мистер Поттер… тьфу, Поттер-Блэк! Я так давно не играл, что уже и забыл, из какой я команды! Я не спал с мужчинами, это правда, но повидал такое, что невинным младенцем меня никак нельзя назвать. Да наплевать мне, с кем спать, я бы душу продал, чтобы только закончилась эта война, что уж говорить о теле… Я был готов умереть, хотел умереть! Снейп надолго замолчал. — Ваше предложение разумно. Оно действительно решает все проблемы. С рациональной точки зрения. И я на него согласен. Я только не понимаю одного — как вам, именно вам, могло прийти это в голову? В вашем возрасте — брать на себя обязательства на всю жизнь? — Вдруг в моем возрасте нельзя брать на себя обязательства на всю жизнь. А идти к Волдеморту на смерть — можно. Ваши опасения делают вам честь, но вот они как раз весьма лицемерны, поскольку применимы к обычному, нормальному парню. А как же я могу быть нормальным, коли меня растили, как свинью на убой, как вы сами изволили выразиться. — Общественное мнение… — О! Вот уж забота! Вам-то самому было на общественное мнение всегда начихать — вы делали, что считали нужным! Для меня важно только мнение людей, живущих со мной в этом доме. Да и то я не обязательно буду всегда к нему прислушиваться. А общественность, которая допустила, чтобы ею правили те, кто сейчас у власти... Проглотят. Им придется, — жестко закончил Поттер и поднялся. — Вы должны понять, профессор — я могу, и я хочу. И поскольку я хочу — я делаю. Ведь за меня никто не сделает того, чего я хочу. Итак, у вас больше никаких отводов? Вы принимаете мое предложение? — дождавшись короткого решительного «да», он аккуратно прикрыл за собой дверь. Снейп, не двигаясь, задумчиво продолжал смотреть ему вслед. Вырос — не то слово. За что боролись, на то и напоролись. Если растить ребенка так, как растили Поттера, он либо сломается и станет запуганным неврастеником, либо вырастет жестким и непримиримым. Они с Альбусом все же однозначно перегнули палку политикой кнута и пряника в школе. Догадайтесь, у кого из них в руке был кнут. Да и Альбуса следовало бы поблагодарить за эту гонку с препятствиями, которую тот устроил для Поттера, за детство у жестоких магглов, за игру втемную. Но какой в этом смысл? Мертвые сраму не имут. Альбус сбежал в посмертие и свалил все это на Северуса, а кроме того… Ведь это именно Северус своими действиями оставил мальчика круглым сиротой. Не ему жаловаться. Не на Поттера. То, что тот вырос со «специфическими» потребностями… Отлично, Северус, вот самого себя можешь и похвалить. Будешь теперь разбираться, что это там за специфика такая. И с кризисом доверия, отчего мальчишка просто помешался на кровных узах сродни мафиозным семейным связям. И при этой мысли его хладнокровная отстраненность заканчивалась, поскольку он нашел неприятности именно на свою задницу, причем в самом буквальном смысле слова. События его ошеломили, он не успевал реагировать. Им действительно нужно было действовать максимально оперативно. Снейп принял осознанное решение, оно было разумно, и разумом он не сомневался в нем, но эмоционально был к нему абсолютно не готов. Он был ошарашен и сбит с толку, он еще не разобрался, как ему относиться к тому факту, что Гарри Поттер, да тьфу, Поттер-Блэк, сделал ему предложение, и Северус его принял. Такой вроде бы импульсивный молодой человек — и вдруг такой продуманный, расчетливый шаг. Они, в школе ненавидевшие друг друга, станут супругами, более того, именно Поттер, хоть и на двадцать лет его младше, бывший его ученик, будет главой семьи, выше его по положению. Именно он будет принимать окончательное решение по спорным вопросам, таково условие их договоренности, иначе она теряла всякий смысл. На периферии этой душевной бури в пустыне мелькала мысль о неизбежном супружеском долге, но Снейп ее решительно задвинул подальше до поры до времени. Но как только Поттеру в голову пришло — хотеть этого с ним, Северус решительно не мог понять. Сумасшедший, сумасшедший ребенок! А подайте мне луну с неба, а подайте мне в постель профессора зельеварения! Конечно, Северус мог прятаться за привычными обвинениями Поттера в его сходстве с отцом — высокомерным чистокровным избалованным ублюдком, каким Джеймс был в школе. Способ был удобным, приятным, эффективным. Никогда не отказывал довести Гарри Поттера до белого каления. Проблема была в том, что именно эти черты отца Поттер не унаследовал от слова совсем. Каковы бы ни были его причины — а он многого не договаривал, это было ясно, — он сказал, что месть и унижения ими не являются, и Северус ему верил. Он не все рассказал ему или опустил подробности, но в том, что Поттер ему сказал — он не солгал. Конечно, Северус мог бы и более тонко провести этот разговор. Даже и не имея в своем распоряжении легилименцию. Задавать вопросы вновь и вновь, пользуясь элементами техники допроса, следить за реакцией, считывать поверхностные эмоции, маленькими субтильными уколами исподволь выводить из себя, заставить проговориться. Выяснить, что было бы, если бы Северус отказался. Есть ли у Поттера план Б. Какие тайные цели тот преследует, каковы его глубинные мотивы. Такая тактика у Темного лорда стоила бы жизни, а от шкуры Альбуса уколы отскакивали без малейшего эффекта, но с Поттером? Легко. Как конфетку у ребенка отобрать. Но только Северус не хотел. Или не мог. Или не считал нужным. Он дико устал. Устал физически здесь и сейчас — в буквальном смысле, и от себя самого и всей своей жизни — в переносном. Был измотан годом директорства. Не восстановился после ранения. Теоретически он должен был поторговаться с единственным реальным союзником, потребовать для себя гарантий. Но на это не было ресурсов. Хотелось только одного. Чтобы. Все. Это. Закончилось. Да и зачем дергаться? В конце концов, Северус не планировал жениться и заводить детей. Никаких далеко идущих планов он не строил уже очень давно. Он и жить-то не планировал, если уж на то пошло. Ему срочно нужно возвращаться в строй. Восстановить работоспособность, разобраться в ситуации, разработать стратегию вместе с остальными. Вот это — первоочередная задача. И план Поттера позволял это сделать в полной мере. Немедленный доступ к информации, к ресурсам, к людям. Его ценнейшим сведениям будут доверять, и очень возможно, что именно они сыграют решающую роль. Нет. Он не сомневался в правильности принятого решения. Они заключат договорной брак. По законам военного времени. Каковы бы ни были условия Поттера, он был готов их принять изначально, поэтому именно так и сформулировал свое к нему письмо. Как тогда, с Дамблдором. На что готов? На все. Потому что больше ему просто нечего было предложить. А проблемы он будет решать по мере их поступления. Никто не знает, чем все закончится. В конце концов, может, ему повезет, и его пришьют наконец бывшие лучшие друзья Упивающиеся или преданные министерству авроры, будь прокляты их продажные души. Но тогда он хотя бы умрет на той стороне, за которую сражался. А не в логове врага, в абсолютном, совершеннейшем одиночестве, свой среди чужих, чужой среди своих. И Северус не мог не восхититься высшей справедливостью и законченной элегантностью происходящего. После того, как оба его ныне покойных хозяина, светлейший и темнейший, на постоянной основе вынимали ему душу и трахали мозги, пришло время для третьего, которому понадобилось и его тело. Снейп бы поаплодировал, но боялся блевануть. Ладно, хватит эмоций. Проехали, работаем. Мальчишке понадобится вся возможная поддержка. Он слишком сильная фигура, и отсидеться не удастся. Поттер либо играет свою партию, либо сыграют им, другого варианта нет.