Птичья Песня

Стоило нам выйти на улицу, Робин задал вопрос, которого я опасалась. – Зачем тебе понадобились деньги? Я поразмыслила, что бы соврать, но ничего не придумала: – Чтобы попасть домой. Робин остановился и взял меня за плечи: – Рина, мы отправим тебя домой, но нужно подождать. Джей не может сейчас переходить через миры, а я не могу отлучиться из города. Меня вызывал король. Кто-то поднимает волны протеста против горцев, тут и там слышны разговоры о том, что мы не должны были соглашаться на перемирие двенадцать лет назад и надо взять реванш... В общем, подожди немного, мы работаем над этим. Я не ответила. Легко сказать «подожди», когда ты занят делами в участке и не вынужден жить в одном доме со взрывоопасным колдуном. Откуда мне было знать, что они и правда собирались отправить меня домой. Некоторое время мы шли молча. – К чему его обязывает клятва? Я думала, она только меня обязывает, – наконец подала голос я. – Самому наказывать тебя, – резко ответил Робин, – а не сдавать в полицию. Я поморщилась, но Робин не заметил. – Наш дражайший учитель, если кто-то из учеников неправильно выполнял поручение или сбегал без спросу в город, приказывал остальным мальчишкам избить его, а сам на это время блокировал связь. Думая о Джее, я спросила: – Руки пачкать не хотел? – Не совсем. Связь между учителем и учеником предполагает большую ответственность с обеих сторон... И если учитель ударит ученика, то сам не только почувствует ту же боль, но у него еще и появится след от удара на том же месте, потому что за все проступки учитель отвечает в той же мере, что и ученик. – Но со мной-то это не работает? Робин вздохнул и огляделся вокруг, как будто впервые видел зеленые холмы и сверкающие на солнце крыши домов. – Джей против того, чтобы я тебе слишком много рассказывал, – наконец сказал он и стал внимательно изучать фасады зданий. Ну еще бы! Если колдун соберется-таки вернуть меня домой, то сотрет память, как и обещал. Чем меньше я знаю, тем проще стирать. Но Робину я ничего не сказала – расстроится же, а потом начнет убеждать, что без лишних воспоминаний я только счастливее стану, прямо как Лора и ее мать. Мы вместе дошли до Эллы, но больше не разговаривали. Робин перевел мне адреса на конвертах и показал, куда идти, а сам направился к старой тюрьме. Я была рада, что начальник полиции отправил патрульного Кирка разбираться с бумажной работой – иначе мне пришлось бы с опаской заглядывать за каждый угол. Арестовывать меня не за что, но я бы предпочла избежать новой встречи. У меня оставалось еще два конверта, один обычного размера, другой тяжелый и пухлый. Я уже посетила странную бабушку, которая охала и ахала, читая письмо, а потом оставила меня на полчаса на улице дожидаться, пока она напишет ответ. Затем я вновь побывала у бледного господина О-Ули, который вскричал «Какая наглость!», но нацарапал что-то на обратной стороне письма. Еще трое порвали конверт, не читая, а один мужчина в коротком вишневом халате и белых лосинах испепелил письмо. Но такими фокусами меня было уже не впечатлить. Я все еще пребывала в роли идеальной служанки, поэтому растянула рот в улыбке, пожелала мужчине прекрасного дня и театрально поклонилась. Мужчина, чье лицо от злости приобрело цвет его халата, громко хлопнул дверью, а я только усмехнулась. Мне больше не было страшно. Я столько боялась, что исчерпала весь свой страх. Предпоследний адресат жил за пределами городской стены, и я бродила по незнакомым улицам, как в старые добрые времена. Можно было попросить Звездочку, но мне хотелось потянуть время перед возвращением к колдуну. Я спросила хмурую женщину с корзиной, полной свежевыстиранного белья, где находится нужный мне дом, и она указала на узкий переулочек, после которого от площади с колодцем следовало свернуть налево. Как только я вышла на площадь, ко мне подбежала черная кошка разбойничьего вида, потерлась о ноги и поспешила к открытой веранде таверны, у входа в которую болталась вывеска с золотой курицей. За одним из столиков сидел Сет. Он был одет просто, но элегантно. Слегка расширяющиеся рукава светлой рубашки как будто говорили: смотрите, я следую модным тенденциям, но у меня есть свой стиль. Увидев меня, Сет отложил газету и встал, приглашая присоединиться. Если прогулку по улицам еще можно будет оправдать тем, что я заблудилась, то объяснить посиделки за чашечкой кофе я колдуну не смогу. – У меня мало времени, – извиняясь, сказала я. – Ты не знаешь, где находится дом Красных тюльпанов? – Работа? – понимающе улыбнулся Сет. – Это совсем рядом. Ты не будешь возражать, если я пройдусь с тобой? Я не возражала. Сет оставил на столе несколько монет и присоединился ко мне. – Эй, – позвал он кошку, – далеко не убегай. Кошка засеменила рядом. – Как ее зовут? – спросила я. – Табуреткам не дают имена, – усмехнулся в ответ Сет, и я запнулась о неровную каменную кладку. Мужчина объяснил: – Это моя сай. Да, знаю, не принято давать им тела других живых существ, но так уж вышло. Он, словно извиняясь, развел руками. – Я уже слышала эту фразу. – Про табуретку? Так говорят детям, чтобы они не привязывались к сай. Стена нужного мне дома была расписана красными тюльпанами, поднимавшимися к крыше, как языки пламени. Дверь открыл молодой мужчина с сединой в висках, сразу же вскрыл конверт, очень обрадовался выпавшей оттуда книге и без вопросов заплатил требуемую сумму. Сет дождался меня, и некоторое время мы шли молча. Я угрюмо перебирала пальцами деньги в кармане. Наконец, мужчина нарушил тишину. – Рина, я не хочу ходить вокруг да около... Ты выглядишь как человек, которому лучше все сказать напрямую. Я прав? Я с удивлением взглянула на него. Может быть и прав. Пока в этом мире все только и делают, что играют в игры и недоговаривают. Я осторожно сказала: – Думаю, да. Сет удовлетворенно кивнул. – Я уже сказал, что нам, колдовскому сообществу, очень любопытно знать, что делает господин ан-Тарин уже больше двух месяцев с тех пор, как вернулся. А что еще любопытнее, так это как именно он умудрился выйти из зеркал до срока. Вероятно, ты знаешь, что тринадцать лет назад Совет приговорил его к сорока годам в зеркальном зале. Ты знаешь, за что его осудили? – Ну... – протянула я, – он использовал запретную магию. – Да, но не только за это. Он кое-что украл. От удивления я фыркнула. Этот борец за честность что-то украл? – Не веришь, Рина? Понимаю, – серьезно сказал Сет. Мы уже вернулись в пределы старого города и медленно приближались к Элле, чтобы затем свернуть к Чернильной реке. Кошка-сай то бежала впереди нас, то исчезала в кустах. Стало жарко, и я обмахивалась оставшимся конвертом. – Совет так и не смог ничего доказать. Они обыскали все, до чего смогли дотянуться, даже тень мира, но так и не нашли то, что он украл. Я закатила глаза. Ну конечно, мой новый знакомый вроде бы говорит напрямую, но не говорит конкретно. Хочет, чтобы я первая задала вопрос. – И что же он украл? – несколько раздраженно спросила я. – Терпение, Рина, терпение! – очаровательно улыбнулся Сет. – Я никоим образом не оправдываю Совет, но они решили, что будет безопаснее запереть ан-Тарина в зеркалах. Мы были на грани войны, а такой артефакт, как драконий коготь, попади он к горцам, мог уничтожить наши шансы на победу. Так вот к чему были все эти книги о драконах! Значит, Джей действительно его украл. Наверное, успел спрятать в доме, прежде чем его схватили. Ведь туда никто не мог зайти, дом был заморожен, пока Джей не вернулся. Я притворно возмутилась: – Как же это так, без доказательств запереть человека на сорок лет? – Я повторю: Совет я не оправдываю, но Джей был как бельмо на глазу у достопочтенного колдовского сообщества – плевал на запреты, использовал все виды магии, приносил из других миров потенциально опасные, неизученные артефакты, пропадал в тени мира... Мы вышли к Карне. На противоположном берегу стояла, освещенная солнцем, тюрьма, и я сразу помрачнела, вспомнив, как сегодня рано утром сидела в кабинете у начальника полиции и боялась пошевелиться. На меня навалилась усталость последних нескольких дней. Я предложила Сету пять минут посидеть на лавочке под деревом, которое удачно загораживало от меня тюрьму. Кошка-сай улеглась у воды, чтобы наблюдать за утками. – А что касается доказательств, – продолжал Сет, – больше некому было. Он рассеянно проводил глазами лебедя, которого сносило течением в Чернильную реку. Мне дико хотелось пить, и я завидовала птицам, плескавшимся в воде и не знавшим своего счастья. – Это мало кому известно, Рина, но я уже сказал, что не хочу ходить вокруг да около. Ты сможешь сохранить это в тайне? – Да, – ответила я, утомленная его витиеватой прямолинейностью. – Хорошо, – кивнул Сет. – Дело в том, что тринадцать лет назад старый король поручил мне найти драконий коготь. Но кто-то успел забрать его до меня. После разрушения мира этот камень был спрятан в одном из дальних миров. Найдется немного колдунов, которые могли бы пройти так далеко, и Джей – один из них. – Значит, – спросила я, – ты тоже можешь ходить через миры? – Да, – кивнул Сет, – именно поэтому король поручил это дело мне. Но, как видишь, все пошло наперекосяк. Джей где-то спрятал коготь, а король не дожил до конца войны, которая закончилась позорным перемирием. Его сын погиб, а на трон взошел мальчишка. Сет тяжело вздохнул. – Я должен перейти к главному. Может быть, ты слышала – отношения с горцами вновь накаляются. И если в столице, полной шпионов, у кого-то дома бесконтрольно лежит опасный артефакт, это может плохо кончится. Я уверен, что господин ан-Тарин не поделился с тобой информацией относительно камня, однако ты могла что-то увидеть краем глаза, услышать... Я с сомнением покосилась на мужчину. Быстро он перешел к делу! Неужели он уверен, что я не побегу сейчас домой, чтобы рассказать обо всем Джею? Или дело настолько серьезно, что он готов рискнуть? – А что такого опасного в этом камне? – Почти все, что касается драконьего когтя, запрещено Советом. Кроме сказок, само собой. От короля я кое-что узнал. Считается, что всего было создано пять камней, и если собрать все, то можно вырастить дракона, который будет подчиняться хозяину, как сай. Но и в одном когте заключена огромная сила, способная в неправильных руках причинить много горя. Я промолчала. А кто же будет решать, какие руки правильные? – Я понимаю, Рина, ты находишься на службе и должна беречь секреты своего хозяина. Но я прошу тебя, подумай, оцени то, что я тебе рассказал. Взвесь риски, для города, для себя. И если надумаешь, приходи к тому месту, где мы вчера встретились. Кошка всегда здесь гуляет, она сразу позовет меня. – Мне нужно идти, – сказала я. Сет встал, на прощание пожал мне руку и вновь повторил, чтобы я подумала. Я кивнула и поспешила по набережной к старому мосту. Драконы, шпионы – так сказал Робин? Я составляла в голове пирамиду из кубиков, которые до этого беспорядочно валялись вокруг. А еще он сказал, что это все детские сказки. Как же! Мне следовало вернуться, как только доставлю последнее письмо. Значит, пока я его не доставлю, я могу не возвращаться, так? Я понимала, что рискую, вновь выискивая лазейку в приказе, но мне нужно было узнать кое-что от тех, кто точно не будет обманывать. Я перешла реку по старому мосту, свернула к прачечным и попросила Звездочку показать мне путь к школе для девочек. Чувство направления вывело меня к лесенке, зажатой между стенами домов. В отличие от петляющих улочек, она круто поднималась вверх по холму и провела меня между цветущих садов прямо к особняку. Мне повезло – я попала на очередной перерыв в занятиях. Небольшая группка самых маленьких девочек сидела полукругом перед мальчиком с темно-рыжими волосами, который чертил что-то палкой на земле. Несколько девчонок, среди которых была и Нина, играли в догонялки. Та самая девочка с толстой пшеничной косой чуть не врезалась в меня и тут же заорала: – Смотрите! Смотрите! Преступница на свободе! Девчонки завизжали, окружили меня и начали галдеть. Я возвышалась среди них длинной неуклюжей цаплей. – Тихо, ну тихо же! Я не преступница! Я исследователь миров! Девчонки сразу затихли. – Я прибыла в ваш мир, чтобы записывать сказки. – Уже все записано, – фыркнула девочка с пшеничной косой, – иди в магазин и купи пару книжек – вот и все исследование. – Мне интересен фольклор, – вдохновенно врала я, – как сказки звучат в жизни и для чего используются. Вот, например, ваши считалочки. Про птицу с руками. – Это просто страшилка, чтобы дети не ходили в лес одни, – с презрением сказала девочка с косой. – Как и алые бабочки? Девчонки возбужденно зашумели, перекрикивая друг друга. – Ты что! – громче всех закричала Нина. – Алые бабочки – это правда, в них мы не играем! – Это все знают, – заявила девочка с косой. – Ты что, так и ходишь тут и донимаешь всех глупыми вопросами? Поэтому тебя господин полицейский поймал? – Ничего он меня не поймал! – возмутилась я и быстро перевела тему: – А Лисий город? – Это ты у самого Лиса и спроси... – девочка обернулась, поискала кого-то глазами и со вздохом сообщила: – Опять убежал! Не любит взрослых. – Нам родители вообще запрещают с ним общаться. Боятся, что утащит к себе. – А он не утащит! Мы просто играем! – разгалделись девчонки. – Ладно, ладно, – попыталась успокоить их я, – а что насчет медведя с фонарем? – Это из сказок трех сестер. – Да ничего подобного! – А вот и да! – А вот и нет! Нина растолкала всех и вышла вперед. – Это из сказки о зеленой владычице... – Это не сказка! – пискнула самая маленькая девочка, но ее оттеснили назад. – Зеленая владычица украла луну и спрятала ее на дне колодца. Прекрасный принц в медвежьей шкуре... – Не принц, а просто медведь! – Принц! – строго повторила Нина. – Пошел искать луну, спустился на дно колодца, разрезал веревки, которыми ее связала зеленая владычица, и луна улетела обратно на небо. Долго сидел принц на дне колодца, любуясь на луну... Нина взмахнула рукой, и девочки дружно продекламировали: – Луна полна и голодна, на дне одна видна она. Я подавила дрожь и пробурчала: – Вам обязательно читать стихи хором? – Да! – дружно ответили девчонки и расхохотались. – Зеленая владычица позволила принцу выбраться из колодца, но за то, что он освободил луну, отобрала у него королевские сокровища, а самого его превратила в медведя. Так и ходит он ночью по лесам и холмам с фонарем и ищет королевский перстень, диадему и кинжал. Очень любопытно, но пора подойти к главному. – Ну хорошо, а драконы? Они тоже из сказок? – Дракон есть только один, и он сказочный. – Нет! – влезла маленькая девочка, но на нее опять зашикали. – Ты лучше у мальчишек спроси, у них как раз скоро перерыв, – сказала девочка с толстой косой, – это мальчишеские игры, мы в них не играем. Похоже, я уже порядком надоела девчонкам. Я их понимала – пришла какая-то тетя и весь перерыв отвлекала от игр своими глупыми вопросами. Стоило мне отойти, девчонки снова бросились играть в догонялки. Я спустилась на улицу ниже и дождалась звонка колокольчика, который возвестил о перерыве в занятиях. Мальчишки гурьбой выбежали из особняка и столпились у маленькой пекарни, такой же, как у школы для девочек. Я нерешительно подошла к группе мальчишек, которые уплетали булочки-пиццы. Как же хочется есть! Я помотала головой, и один мальчишка, глядя на меня, рассмеялся, но тут же закашлялся, подавившись булочкой. Отличное начало, Екатерина! – Я хотела кое-что спросить, – промямлила я, сразу сбившись с роли исследовательницы миров. И почему так просто делать вид, что я уверенная в себе деловая женщина в салоне господина Туана, и так сложно притворяться среди детей? Может быть, потому что плохую игру дети быстрее раскусят и больше не поверят, а взрослые постараются соблюсти приличия и сделают вид, что все идет как надо. – Амарант, тут госпожа с вопросом, – крикнул один из мальчишек в сторону пекарни. Светловолосый мальчик отряхнул руки от крошек, вернул стакан из-под лимонада продавцу и зашагал к нам. Он был повыше других, и хоть дети были одеты в одинаковые белые рубашки, серые пиджачки и шорты до колен, на нем форма сидела изящнее. – Ну? – мрачно спросил Амарант. – Я хочу спросить про сказки. Брови мальчика удивленно поползли наверх, а потом он с облегчением рассмеялся, вмиг растеряв всю свою аристократическую важность. – Так это не про моего пса? Я помотала головой. – Он вчера наделал дел! От газонов и цветников ничего не оставил. Мальчишки, окружившие нас, рассмеялись. – Толстая Лили вчера приходила! И такая – пф-ф-ф, пф-ф, я на эти маргаритки дюжину записок убила! – пробасил один из мальчишек, смешно переступая с ноги на ногу и обхватив руками воображаемый живот. Амарант сначала тоже расхохотался, а потом покраснел. Видимо, от толстой Лили ему все-таки досталось. – Так что за сказки, госпожа? Я решила снова попытать удачу: – Ну, например, про алых бабочек. – Про алых бабочек – не сказки, – мрачно сказал Амарант. – Значит правда, что семьдесят лет назад они вырвались и разлетелись по мирам? – Конечно, – сказал один из мальчишек. – Мой прадедушка из-за алой бабочки умер. – Твой прадедушка умер от того, что много пил! – Да? – возмущенно крикнул мальчишка. – А от чего он стал много пить, по-твоему?! Завязалась потасовка, и я отскочила, чтобы меня не задели. – Еще что-то? – спросил Амарант, которому тоже хотелось помахать кулаками, но при взрослых, роль которых в этот момент выполняла я, он старался вести себя прилично. – Дракон, – сказала я, – он настоящий? – Хм, – усмехнулся мальчик, – это смотря как посмотреть. Совет говорит, что ненастоящий, а мой отец утверждает, что то, что говорит Совет, надо понимать наоборот. Эй, ребята! Мальчишки отвлеклись от потасовки. Двое вскочили с земли, поправляя пиджаки и приглаживая волосы. – Что мы знаем про дракона? – командирским голосом спросил блондин. – Мы не знаем ничего, – вздохнул один мальчик, – кроме считалочки. – ...и что зазеваешься – дракон тебя сожрет... – ...кусочек за кусочком! Амарант поднял ладонь, призывая к молчанию, и сделал знак выстроиться в ряд. В отличие от девочек, мальчишки не стали декламировать вместе, а говорили строку за строкой по очереди. Тем не менее, звучало это не менее жутко, чем хор детских голосов. Раз и два – обняли когти. Третий сердце нанизал. Следующий – мысли в клочья. Пятый душу разорвал. Раз – ты пропал! Два – ты пропал! Три – ты пропал! Четыре, пять – Некого искать. Есть только он, Ты – дракон! – Вот и решай, настоящий или нет, – сказал блондин и собрался было уходить, но я остановила его. – Подожди! Я хочу записать. У одного из мальчишек в кармане обнаружился смятый листок с чистой обратной стороной, а другой дал мне карандаш. Под диктовку я записала слова, а ребята с любопытством глядели на незнакомые буквы. – Это какой-то далекий язык, не соседний, – сказал мальчишка, изображавший толстую Лили. – Я из другого мира, – сказала я. Мальчишки с уважением закивали, а Амарант сказал: – Когда я вырасту, я буду путешествовать по мирам. Так что ты приходи еще, расскажешь про свой. – Да тебя папаша не отпустит! – смело выкрикнул кто-то из ребят. Тут же разгорелась новая драка, а я поспешила к последнему адресату. Я порядком задержалась и старательно игнорировала мысли о том, что меня ждет дома. На спуске меня догнал рыжий мальчишка, тот самый, который играл с девчонками, пока я не подошла. – Это ты Лис? – прямо спросила я, уже порядком раздраженная общением с детьми. – Ну да, – улыбнулся во весь рот мальчишка, – это у тебя что? Он выхватил конверт, прочитал адрес, фыркнул и вернул обратно. – Не туда, это выше и налево. Давай провожу. Мне тебе кое-что сказать надо. – Про Лисий город? Лис раздраженно махнул рукой, как будто я завела унылую беседу о погоде. – Про дракона. Я обещал своему другу не лезть. Он всю жизнь работает, скажем, над одним проектом, и до сих пор все было безуспешно. А теперь, практически в последнюю минуту, появился крошечный шанс, и если я влезу, то могу все испортить. Любое необдуманное слово может изменить ход истории. Мальчишка говорил по-взрослому, наверное, копировал речь родителей. Я посмотрела на его одежду – чистая, аккуратная. Может быть, он магию не видит, и его не взяли в школу, поэтому он рядом ошивается? Волосы у Лиса были густого рыжего цвета, короткие, мягкие, и я вдруг поймала себя на мысли, что мне хочется провести рукой по его шерстке... То есть, по волосам. – Ты не отвлекайся, птичка. Я вздрогнула, а мальчишка по-хулигански улыбнулся и подмигнул. Глаза у него были янтарно-коричневого цвета. – Так вот, я только одно скажу: драконий коготь сделан из сотни алых бабочек. – И что? Мальчишка скептически взглянул на меня и пробормотал: – Как он и сказал... – Кто что сказал?! – я начала терять терпение. – Мой друг! – Лиса я тоже раздражала. – Сказал, что ты думать не любишь. – А кто вообще этот твой друг? – вскипела я. – Я его что, знаю? – Встречала разок, – ехидно проговорил мальчишка, – он тебе подарочек оставил. – Какой... – я не успела окончательно взорваться, потому что Лис перебил меня: – Так вот, хоть ты этого и не любишь, но все-таки подумай, что делают бабочки и что будет, если спрессовать сотню в один пульсирующий жаждой жизни камень. Смотри-ка! – он указал пальцем вверх за мою спину, а я, как последняя дурочка, попалась. Там, куда указал мальчишка, ничего не было. Когда я обернулась, Лиса и след простыл. Я повертела головой, недоумевая, куда он мог так быстро убежать. Только если прыгнул в пышные кусты у домика с тремя желтыми рыбками на двери. Это было именно то место, куда следовало доставить последний конверт. Непримечательный среднего роста и возраста мужчина быстро пробежал глазами по строчкам, коротко, как будто извиняясь, сказал «Нет» и закрыл дверь. У меня больше не было причины оттягивать возвращение, и я медленно поплелась вниз по дороге. Мысли не хотели замедляться, мою голову как будто заполнила стая зудящих мух. Воспоминания о тюрьме сменялись мыслями о сказках, которые вдруг прерывал голос господина Роминора, и я вновь обижалась на его фразу, что я трясусь, как мышь. Начальника полиции сменяли Тео и Тун, и я представляла Тун в ее кружевном наряде и моих кроссовках. У калитки меня встретил грязный Бонифаций, улыбающийся во всю свою мраморную морду. – Я же тебя всего пару дней не чистила! – возмутилась я. Однако львам пришлось остаться немытыми – глядя на мирно спящего Достоевского, я не могла вспомнить, когда сама нормально спала. Я тихонько открыла входную дверь, но тут же почувствовала, что колдуна нет дома. В городе его тоже не было. Наверное, ушел в тень мира. Я развернулась, встала лицом к двери и открыла ее – нет, там опять был сад. Надо бы попробовать поиграть с зеркалами, чтобы дверь открывалась в тень мира, но сейчас я была слишком утомлена. Я сунула деньги в шкатулку, налила себе стакан воды, отметив, что нужно купить еще записок. Нетронутые яблоки так и лежали на столе, но несмотря на голод у меня не было сил даже на то, чтобы сделать лишний шаг и протянуть руку. Добравшись до своей комнаты, я накрылась с головой одеялом и сразу отключилась. Проснувшись спустя несколько часов, я не могла сообразить, ни сколько сейчас времени, ни где я нахожусь. Не открывая глаз, я с надеждой прошептала: – Дома, я дома! Но я была, конечно, не дома. Но хотя бы и не в тюрьме. Время близилось к вечеру, а колдун так и не вернулся. Я сварила целую кастрюлю картошки, чтобы осталось и на завтра, и зажарила страшненькую яичницу, традиционно обуглившуюся по краям. Некоторое время я размышляла, брать ли яблоко. С одной стороны, оно вызывало на поверхность неприятные воспоминания, а с другой, еда – это всего лишь еда, воспоминания и мысли лезут в голову независимо от нее. Я откусила кусочек красного яблока, такого темного, что оно казалось почти черным. По пальцам потек липкий сладкий сок. Я села на веранде с видом на порядком заросший сорняками сад, но не видела его. Я пыталась сложить из новоприобретенных кубиков башню. Положим, Лисий город мне не нужен, медведь с фонарем и зеленая владычица – тоже, так что эти кубики можно отбросить. Прав Лис и его загадочный друг – думать я не очень люблю. Значит, накануне войны с горцами старый король приказал Сету достать драконий коготь, но Джей успел найти его раньше и припрятал. Совет не смог ничего доказать, но все равно запер колдуна в зеркалах, потому что тот в принципе им мешал. Значит, при себе у него камня не было, а тень мира, по словам Робина, Совет обыскал. Получается, Джей спрятал коготь в доме, где успел остановить время перед тем, как его поймали. Хорошо, тогда перейдем к тому, что сказал Лис – драконий коготь сделан из сотни алых бабочек. Алые бабочки – это сай. Сай больше всего на свете хотят заполучить тело, а алые бабочки больше всего на свете хотят заполучить человеческое тело... Я выбросила огрызок под крыльцо, вытерла руки о джинсы и достала из кармана листок, на котором записала считалочку. Пять когтей, которые по очереди хватают человечка – как на рисунке в книге о тварях неразумных. Я припоминала, что черные ромбики были расположены у ребер, у сердца, прямо под шеей и в центре лба. Но Джей сказал, что дракон становится сильнее! В стишке говорится про пять когтей, Сет сказал, что нужно пять камней, чтобы создать дракона, а у Джея только один! Может быть, он имел в виду силу камня? Камень становится все сильнее. И что?.. Я потерла лоб и сунула бумажку обратно в карман. Бесполезно, моих кубиков не хватает, чтобы построить даже основание, что уж говорить о целой башне. Ромашки, маргаритки и прочие цветы повернули свои головы на запад. Солнце спускалось к горизонту и золотило острые, словно лезвия, края листьев и травинок. Меня тревожили сорняки: сухие желтые колючки, полевые травы и неровные, растопыренные веточки, увенчанные букетом мелких белых цветочков. Чужие, принесенные ветром, они портили весь вид. Я взяла в кладовке садовые ножницы и тряпку, обмотала руку и принялась яростно вырывать колючки, как будто они были причиной всех моих несчастий, и, избавившись от них, я сразу почувствую себя лучше. У живой изгороди обнаружились еще птичьи перья. Серо-коричневые, с пушком, они трепетали на ветру и тихонько разлетались по саду. Мне стало неприятно, а от работы только разболелась голова, и без того утомленная попытками решить головоломку про дракона и алых бабочек. Джей так и не вернулся, и я впервые осталась одна ночью в пустом доме и долго ворочалась в кровати, гоняясь за разношерстными мыслями, которые в конце концов превратились в кошек разбойничьего вида и принялись охотиться на птиц в саду. Я проснулась еще до восхода. Не от комариного будильника – для него было еще рано, а от обрушившегося на меня через связь раздражения с изрядной примесью злости, которое ворвалось во входную дверь, пролетело по лестнице и обосновалось в библиотеке у меня над головой. Сердце заколотилось как бешеное, и чужая злость стала заполнять меня. В попытке оградиться я выставила зеркало, которое появилось над моей головой едва заметным полупрозрачным дымчатым контуром, но не помогло. Правильно, эта связь действует на каком-то другом уровне. Я отшвырнула одеяло, хлопнула дверью в ванную комнату и встала под холодную струю воды. Комок раздражения метался по библиотеке, спустился на кухню, оттуда – в сад. Словно злой дух, беснуясь, он несколько раз обогнул его по периметру, потом ринулся во внешний сад, ко львам, разозлился еще больше, пометался среди деревьев, вновь ворвался в дом и тут же вышел, на этот раз в тень мира. Сжимавшие меня тиски чужих чувств разжались, и я тяжело выдохнула. Только сердце продолжало стучать, как после подъема в гору. Забытая на плите вчерашняя картошка была холодной и склизкой. Тем лучше, так с нее проще снимать шкурку, вяло подумала я и переложила несколько штук на тарелку. В кастрюле осталось еще достаточно, чтобы прокормить меня несколько дней, а колдун, судя по содержимому холодильника, продолжал голодовку. Борьба с картошкой оказалась так утомительна, что я решила взбодрить себя кофе. От одного только аромата я начала приходить в себя. Наполнив кружку, я открыла дверь на веранду, чтобы полюбоваться цветами на восходе, и встала как вкопанная. Ясный теплый свет разгонял остатки молочного тумана с холмов. Первые солнечные лучи освещали то, что только вчера было цветущим садом. Растоптанные, выкорчеванные растения валялись на растерзанной земле, по которой как будто промчался табун диких мустангов. С минуту я стояла, не двигаясь, а потом что-то заставило меня опустить глаза. Прямо у моих ног на дощатом полу веранды валялись куски. В первое мгновение я решила, что это комья земли вперемешку с цветами, но потом поняла. Я выронила кружку, отступила в дом и схватилась за косяк. Это был кролик. Это было то, что осталось от кролика, и оно было раскидано по всей веранде, запачканной пятнами крови. Возможно, это даже был не один кролик. Я почувствовала, как к горлу подступает завтрак, и бросилась в ванную комнату. Невозможно было оставаться в доме. На выходе я снова остановилась, потому что у порога лежало вырванное с мясом сизое птичье перо. Не глядя по сторонам, чтобы не увидеть что-то еще, я обошла крыло, переступила через плитку, покрытую мелкими брызгами крови и быстро вышла за калитку. Достоевский сосредоточенно сверлил взглядом соседний дом, Бонифаций мирно спал, положив лохматую голову на лапы. И с чего я взяла, что это соседский кот? Ведь через львов никто не проберется в сад! Я сунула руки в карманы джинсов и пошла вниз по дороге. Надо пойти к Робину и сказать, что в дом я не вернусь, пускай хоть в тюрьму меня сажает! А откажется – так я готова показательно на глазах патрульного Кирка украсть что-нибудь более ценное, чем яблоко, а то и поагитировать народ на главной площади за войну с горцами. Был еще один вариант, который лез в голову, как я его ни отгоняла. Нельзя же по-настоящему ввязываться в эту историю с горцами! Ведь я не герой приключенческого сериала, я маленький напуганный воробушек... Как я ни гнала эти мысли, ноги сами вынесли меня к берегу Эллы, к той лавочке среди кустов акации, где я впервые встретила Сета. Черная кошка разбойничьего вида как будто поджидала меня. Она вынырнула из кустов, из своего наблюдательного пункта с видом на уток, обтерлась о мои ноги и убежала. Я опустилась на лавку и невидящим взглядом уставилась на воду, отражающую синее небо. Было тепло, дул легкий ветер, приносящий рыбный запах большой реки, изредка набегала тень от легких облачков. Я грызла ногти и не замечала ничего вокруг. Может, зря я сюда пришла? Может, лучше пойти и серьезно поговорить с Робином? Опомнись, Екатерина, ты же не в телевизоре! – Доброе утро, Рина. Я вздрогнула и обернулась. Сет, сама элегантность, стоял рядом с лавкой. Он улыбнулся и присел рядом со мной. Вдохнув полной грудью, он произнес: – Прекрасный сегодня день, правда? Я пригладила волосы, положила руки на колени, расслабила плечи и сдержанно кивнула. – Пожалуй. Сейчас главное не ляпнуть какую-нибудь глупость... Я пыталась вспомнить, что делают в таких ситуациях герои моих любимых сериалов. Пускай Сет заговорит первым. Молчание затягивалось. Я заметила, что у меня дергается нога. – Значит, ты подумала над тем, что я тебе сказал? – Подумала, – осторожно ответила я. Сет опустил голову и провел рукой по губам, как будто стирая усмешку: – И что же ты решила? Я сжала рукой коленку и решительно заявила: – Сначала скажи, что тебе нужно, тогда я скажу, что я хочу взамен. Губы Сета разъехались в широкой улыбке, обнажившей зубы. – С тобой приятно иметь дело, Рина. Я не ответила на его улыбку. Я ждала. – Ну что ж, все очень просто. Мне нужен драконий коготь. Я рассчитывал на встречу с господином ан-Тарином, но он не выходит в город. Сначала я хотел попросить тебя провести меня в дом, но потом вспомнил про охранников-сай. Да и вряд ли он будет рад незваному гостю. В молодости у нас были не самые лучшие отношения. Я не заметила, как снова принялась грызть ногти. Почему же ты, к примеру, не прислал письмо, если хотел поговорить?.. – Я понимаю, какой это для тебя риск. Но гораздо больший риск оставлять камень у Джея. Клянусь чем угодно, Рина, клянусь именем старого короля, что я думаю только о благе королевства и людей! Его скулы напряглись, а рука, до этого спокойно лежавшая на бедре, сжалась в кулак. В следующее мгновение он расслабился, как будто и не было этой вспышки. – Рина, я спрошу прямо – ты сможешь найти камень и принести мне? Я молчала. Если я принесу камень, то обратно дороги не будет. Что сделает Джей, когда узнает?.. А Робин? – Я, наше колдовское сообщество – мы защитим тебя, у нас есть возможности. Мы изменим тебе внешность, отправим в другую страну, да хоть купим тебе дом! Куда ты хочешь? В Забережье? В Союз нижней долины? На острова? Это был шанс, и я зацепилась за его слова: – Я хочу домой. Сет замолчал, на мгновение решив, что я говорю о своем нынешнем жилище, а потом улыбнулся: – А где твой дом? Хороший вопрос. Я намотала прядь из челки на палец, потом убрала волосы за ухо. – Мы шли через поле, где девушки косили золотые колосья, а потом сократили путь через алых бабочек. – Значит, вниз по спирали, – сказал Сет и уверенно добавил, – это вполне осуществимо. Ну что ж, Рина, договорились? Ты приносишь камень, а я провожаю тебя до дома. Он протянул мне руку, а я, не думая, словно во сне, подняла свою. Пальцы Сета крепко сжали мои. Я высвободила ладонь и бездумно потерла ногу, которая опять задергалась. – А почему ты решил, что камень в доме? – нарушила я тишину. – Ему больше негде быть. Тень мира Совет обыскал, с собой ан-Тарин его взять никак не мог, остается только дом, который был запечатан и оставлен под охраной сай. Совет проводил ритуал поиска, но любой предмет можно окружить щитами, и его не будет видно с такого расстояния. – Тогда как же я найду его? – воскликнула я. – Я ведь не вижу магию! – Это заметно, – серьезно сказал Сет и полез в карман брюк, – поэтому я принес кое-что. Я пропустила колкость мимо ушей. Показалось! Сет протянул мне маленькое стеклышко в золотой оправе на цепочке, напоминающее монокль. – Оно настроено на драконий коготь. Приложишь к глазу и пройдешь по дому, не упуская ни миллиметра. Мне не понравились новые нотки в его голосе. Что ты сделаешь, Сет, если я все расскажу Джею? Я вспомнила сад, и по моим плечам прошла дрожь. Сет истолковал ее по-своему. Он взял в руки мою ладонь с зажатым в ней моноклем и, глядя мне прямо в глаза, произнес: – Рина, не бойся. Ты найдешь камень и принесешь его сюда. Мы позаботимся о твоей безопасности. Скажи, ты сможешь сделать это сегодня? У него были горячие ладони, а я не знала, как высвободиться из его хватки. – Он часто бывает в тени мира, уходит обычно перед рассветом... Я приду завтра утром. Сет удовлетворенно кивнул и наконец выпустил мою руку. – Я буду ждать. На дорожке, ведущей к дому, не было ни перышка. Я бы хотела притвориться, что мне показалось, но утренняя картина все еще стояла перед глазами. Дом застыл, мрачный, тихий, отражая настроение своего хозяина. Приглушенная ярость была запрятана глубоко внутри, и когда я тихо подошла к кухне, оказалось, что на веранде сидит Робин и уговаривает Джея поесть. – Мне хватит того, что в тени мира, – устало отмахивался колдун. – Не хватит, – возражал его друг. – Я не собираюсь его кормить. – Тогда сам сдохнешь, – огрызнулся Робин. – Как будто у меня много вариантов. От колдуна веяло такой мрачной безысходностью вперемешку со злостью, что я с трудом подавила желание убежать в комнату, придвинуть комод к двери и спрятаться под одеялом. Но я не могла упустить шанс подслушать их разговор. Джей, не глядя на меня, резко захлопнул дверь. Робин оглянулся и улыбнулся мне через закрытое окно. Я сжала губы. Ну нет, не выйдет так просто от меня отделаться! У меня есть моя собственная магия, так почему не воспользоваться ею? Но получится ли отразить звуки?.. Итак, первое зеркало для защиты я поставила перед собой. Второе положила под дверь так, чтобы половина высовывалось на веранду, а вторая оставалась на кухне. Чего-то не хватает... Ах да, нужно зеркало, чтобы речь колдунов попадала на лежащее на полу зеркало. Я встала так, чтобы через окно видеть колдунов, и представила зеркало перед ними. Полупрозрачный дымчатый контур появился прямо напротив двух мужчин, но они ничего не заметили. И еще маленькое зеркало, которое направляет звук мне в ухо. Не хватало еще устроить громкоговоритель. Ну что ж, за дело, мои зеркала! Я взмахнула рукой, как фея из мультика. В глубине души я не верила, что моя кустарная магия сработает. Поэтому когда у моего уха раздался голос Робина, я дернулась в сторону от неожиданности. – А Лисий город чем тебе не вариант? Колдуны продолжали переругиваться. – Эта кунсткамера?! – внезапно закричал Джей. – Тогда лучше и правда сдохнуть! Немного помолчав, он добавил уже спокойным голосом: – К тому же, с чего ты взял, что Лису интересен именно я? Впрочем, дракон камня на камне не оставит от его уютного городка, а я даже возражать не буду. – Ты несправедлив, – укоризненно произнес Робин, и оба колдуна надолго замолчали. Ну что же вы, я ведь так старалась! Я одним взмахом стерла зеркала, подхватила с плиты кастрюлю с картошкой и ушла в свою комнату. Тетушкин голос в голове тут же затянул свое «Екатерина, как можно!» Расслабься, тетушка. Пока никто не смотрит, все можно. Полная гордости за свои дымчатые зеркала, я осознала значение услышанных слов, только когда расправилась с картошкой. Джей не хочет кормить его – кого? Дракона. Настоящего живого дракона, который не оставит камня на камне от Лисьего города. Робин не возражал, значит, это правда. И что это значит, Екатерина? У меня все похолодело внутри. Мой набор кубиков, из которых я вчера безрезультатно пыталась выстроить башню, вдруг превратился в стеклышки в калейдоскопе, которые при повороте сложились в новую картину. Картину, где камня больше не существует, потому что из него вырос дракон. А если камня не существует, то мне нечего принести Сету. Путь домой закрыт. А если Сет кому-то расскажет о нашем договоре? А этот кто-то подбросит некоему колдуну письмо в почтовый ящик?.. Что тогда будет с глупой птицей Екатериной? Ну подожди, постой, еще не все потеряно! Может, нет никакого дракона? Или камень так и остается камнем, даже если появляется дракон. Стоит сделать все, как сказал Сет, прежде чем впадать в панику. Я успокоила дыхание. Не хватало еще, чтобы колдун заметил мое настроение. С другой стороны, не думает же он, что утром я просто так разлила кофе, оставила кружку валяться на веранде, а сама ушла на пару часов погулять в город? От воспоминаний меня снова замутило. А что же Робин? Если он видел то, что видела я, тогда что он думает? Но мне не представилась возможность спросить – я услышала, как колдуны прощаются в коридоре, а затем Джей поднялся наверх. Я решила остаться в комнате, хотя больше всего мне хотелось сбежать из дома. Время тянулось невыносимо медленно, ведь я вообще не знала, собирается ли Джей сегодня выйти из дома или проторчит весь оставшийся день в библиотеке. Я мерила комнату шагами и прошла, наверное, несколько километров. На город уже спустились сумерки, когда колдун покинул библиотеку, задержался на пару секунд возле моей двери, и, наконец, вышел в тень мира. Стояла тишина. Птицы теперь избегали нашего сада. Я достала из кармана монокль и подошла к двери. Давай, Екатерина, соберись! Он может вернуться как завтра утром, так и через полчаса. Нельзя тянуть. Держа стеклышко у глаза, я прошлась по библиотеке, не пропуская ни сантиметра. На рабочем столе лежал сборник сказок и книга о драконе, но я не стала задерживаться, чтобы еще раз посмотреть на рисунок. Из библиотеки я зашла в кабинет – дверь была не заперта. На полу валялись конверты и исписанные листы бумаги, которые сдуло со стола порывом ветра. Осторожно обходя их, чтобы не оставить следов, я проверила всю комнату, но и тут ничего не обнаружила. Выйдя через вторую дверь, я остановилась перед лестницей, ведущей на третий этаж. Я никак не хотела признать очевидное: камня в доме нет. Мне необходимо было проверить каждый уголок. Только бы колдун не вернулся, иначе мне конец! Дверь была заперта, но я соорудила хитроумную систему зеркал с обеих сторон от замка. Я придумала что-то новенькое: одно из зеркал я установила за дверью и заставила его вращаться. Щелкнул замок, и я повернула ручку. За дверью оказалась крошечная спальня под скошенной крышей. В ней кое-как помещалась широкая неубранная кровать, шкаф и прикроватный столик, на котором толпился десяток грязных кружек. За шкафом пряталась дверь в совсем уж микроскопическую ванную комнату. Я просмотрела все помещение через монокль, даже заглянула под кровать, потом поменяла глаз – ничего! – Звездочка, – в отчаянии прошептала я, – ты видишь в доме драконий коготь? Татуировка зачесалась, и я почти что увидела, как птичка растерянно пожимает плечами. Сдерживая подступившие слезы, я захлопнула дверь и снова покрутила зеркальную конструкцию, чтобы повернуть замок. Теперь, когда я стала видеть контуры моих зеркал, управлять ими стало гораздо удобнее, но я была слишком расстроена, чтобы обрадоваться прогрессу. Я подперла дверь своей комнаты стулом и легла в кровать, свернувшись калачиком под одеялом. Что же делать? Что я могу предложить Сету? Я никогда не решусь пойти в тень мира, чтобы поискать там камень! Не прав твой друг, Лис. Я люблю думать, но только о приятных вещах. Сейчас мне в голову не лезло ничего, кроме мрачных мыслей. Кто такое любит? Я сама не заметила, как задремала. Я плавала в спокойных, незапоминающихся снах, которые вдруг трансформировались в кошмар. Я кричала на колдуна, трясла его за плечи, а он улыбался широкой улыбкой Сета, потом заходился кашлем, а из его рта вырывались стайки алых бабочек. Я проснулась от шума на кухне. Хлопали дверцы шкафов, что-то падало на пол... Не знаю, что на меня нашло – возможно, я все еще была под впечатлением от сна, раздраженная и уверенная, что можно просто так подойти и потрясти колдуна за плечи, чтобы освободиться от связи. Вместо того, чтобы зарыться под одеяло и переждать, я окружила себя зеркалами и на цыпочках прокралась по коридору к кухне. В темноте, освещенный лишь холодным светом луны, Джей методично распахивал шкафчик за шкафчиком, доставал очередную банку, открывал и высыпал содержимое в рот. Опустошенная емкость с грохотом отправлялась на пол. Колдун присел на корточки, достал с нижней полки большой холщовый мешок, запустил туда руку и принялся горсть за горстью запихивать в рот муку. Вдруг он замер, медленно выпрямился и обернулся. Нечеловеческий красный блеск в его глазах заставил меня вжаться в стену. Напрасно я решила, что во мне нет больше страха – его оказалось предостаточно. Джей медленно огляделся и, не заметив меня, вернулся к своей трапезе. Он запрокинул голову и начал сыпать муку из мешка прямо в рот, посыпая ею себя и пол вокруг. Я попятилась в комнату, придвинула к двери стол и не сомкнула глаз до тех пор, пока колдун не вернулся в тень мира.