Король-Шторм

Джон сел за стол. Сотни мыслей роились в его старой голове. На небольшом столе в спальне десницы стояла стопка разных бумаг, большая книга и бутылка с вином. Аррен взял книгу и притянул её к себе. На древней обложке было написано «Происхождение и история великих домов Семи Королевств с жизнеописаниями многих высоких лордов, благородных дам и их детей». Скучное чтиво на пожелтевших страницах. Но сейчас оно слишком важно для старого лорда. Он открыл книгу на уже известной себе странице и про себя прочитал: «Гоуэн Баратеон – черные волосы». У всех Баратеонов были черные волосы, унаследованные от штормовых королей вместе с девизом и гербом. По крайней мере должны были быть. У короля Роберта Баратеона, первого этого имени, было четыре ребенка и один из них также носил черные волосы и синие глаза, как и у своих предков. Но остальные нарушали древнее правило. У его младших братьев и сестры волосы были под стать золоту, а не углю. Старший Дюрран был зачат на свадебном ложе, когда этого требовала традиция. Десница помнил момент, когда Роберт взял маленького новорожденного принца на руки и тот безмятежно начал сосать его палец. Король тогда искренне рассмеялся. Как потом узнал Джон, так делали все новорожденные бастарды короля. Но так не сделал следующий сын Роберта. Маленький Джоффри плакал тот час, король брал его на руки. Мирцелла на руках Роберта себя не вела никак, отстраненно смотря мимо него, а на маленького Томмена король уже и сам не обращал внимания. Роберт был человек широкого нрава. Он не мог удержать себя ни на минуту. Сегодня пир, завтра охота, послезавтра бордель. Куча денег уходили на очередную прихоть Баратеона, а все это должен был разгребать его десница. У старого Аррена так и не вышли из головы слова его воспитанника «Король ест, а десница подтирает задницу». Как оказалось, это ему сказала какая-то рыбачка из пригорода. После того как он сделал ей бастарда, конечно. Джон видел её, как и всех остальных бастардов. Он, вместе со Станнисом, обошел всех шестнадцатерых, и у всех были черные волосы и синие глаза. У всех детей Роберта черные волосы и синие глаза… У всех кроме трех. Если они, конечно, дети Роберта. Со Станнисом он уже разработал план по выведению жены короля и её брата на чистую воду, но действовать нужно осторожно. Один неправильный шаг и Семь королевств вновь умоются кровью. Конечно, Роберт скорее всего победит в неудачном мятеже Ланнистеров, но, если есть возможность не допустить жертв, нужно ею воспользоваться. — Не хочу спать, — десница услышал приглушенный крик. Это доносилось из спальни Лизы. Маленький Роберт, для своего возраста был мал и слаб, а вел себя как трехлетний. «Непорядок» — думал Джон каждый раз, когда видел своего наследника, названного в честь бывшего воспитанника, но после погружался в государственные дела так и не успев принять по этому поводу действия. Ничего. Он уже договорился со Станнисом, тот сделает что-то с маленьким Робертом. Станнис неплохо справлялся с Дюрраном, сыном Роберта. Сам Роберт больше заинтересован в кабаках и борделях, чем в воспитании сына или управлении государством. Хотя он иногда наведывается к своему первенцу, и вроде у отца с сыном все хорошо. Черноволосый и синеглазый, как и полагается по его роду, мальчик хорошо все схватывал, рос быстро и обладал настоящим баратеоновским нравом. Ему всего двенадцать, но парень уже хорошо управляется с мечом и способен правильно мыслить. Из него выйдет хороший король, по крайней мере, должен выйти. Из размышлений Джона вывел скрип двери. Он повернулся и увидел Лизу. — Сладкий Роберт уснул, — мягко сказала она. Джон заерзал на стуле и перевел свой взгляд обратно в книгу. — Только не говори, что дала ему для этого грудь, — отрешенно сказал он. Что же за позор это! Его сын в шесть лет все ещё пьет материнское молоко! Ну ничего. Скоро это изменится. — Ты же знаешь, как ему плохо из-за его хвори, — неожиданно нежно сказала Лиза, — может все-таки лучше оставить его. Драконий камень слишком суровое место для маленького мальчика. — Ему уже шесть, — все также отрешенно попытался сказать Аррен, — мы уже об этом говорили. Лиза ничего не ответила. Она лишь взяла со стола бутылку вина и уселась, как понял по скрипу Джон, на кровать, что стояла позади стола. Десница услышал, как его жена открыла бутылку и сделал несколько глотков. После было несколько секунд тишины и, судя по звуку, Лиза взболтнула вино, после чего поставила его обратно на стол. — Ты никогда не любил ни меня, ни Роберта, — со злостью прошипела она и вышла из спальни. Аррен лишь с горечью вздохнул. Он ещё раз посмотрел на книгу, на стопку бумаг и на вино. После чего взял бутылку и сделал несколько глотков. «Как бы я хотел сейчас умереть» — подумал он.