неизвестный, следующий за огнём.

      Чангюн пьёт горький кофе и мечтает умереть. Или не мечтает. Он совсем не может понять, чего хочет на самом деле, но и на это ему совсем плевать. Уже плевать. На столе лежит книга по подавлению страхов, но она лишь подставка для стакана. — Интересно, какая сегодня погода? — Чангюн смотрит на сырую стену, в углу которой появился мох.       Им откладывает чашку кофе в сторону и подходит к стене вплотную. Он открывает рот и несколько раз языком проводит по стене, пока старая штукатурка не станет мягче. Пальцы неосознанно начинают скаблить стену. Остановись. Это мерзко. Им усмехается своему внутреннему голосу и начинает соскабливать штукатурку зубами. Ему нужно утолить голод непонятного существа внутри.

***

Мужчина надавливает на голову Гюна и кончает в глотку парня. — Уж что что, а сосешь ты отлично, — мужчина убирает голову Има со своего органа и застегивает ширинку брюк.       Чангюн ждёт пока мужчина закурит сигарету и кладет лицо вновь между его ног. Он уже запомнил, что нужно делать. Мужчина проводит левой рукой по волосам Чангюна, а в голове лишь мысли об отвратительном грешном мире. Но ведь грех так сладок. Мужчина слегка надавливает на голову Има, вновь чувствуя возбуждение.       Им уже потерял счет времени. Он не помнит, сколько дней провёл в подвале, сколько дней ему было плохо и сколько дней ему было плевать. Когда он в последний раз видел солнце? Когда в последний раз дышал свежим воздухом? Чангюну плевать, но мысли об этом почему-то вызывают волнение. Он мог бы сбежать, только куда? И зачем? Его кормят, ему носят книги и газеты, только за это приходится платить телом. Мерзко и противно. Но как-то плевать.       Зачастую к нему спускается парень, от которого пахнет жизнью. Он приносит еду и тёплую одежду, убирается в подвале, рассказывает про людей на улице и иногда целует Има так чувственно и нежно. — Зачем? — Мне просто нравится. Чангюн не чувствуют ни любовь, ни возбуждение. У него табу на любовь, а возбуждение слишком грешное чувство. Когда тебя начала волновать тема грехов? Тогда возбуждение слишком мерзкое чувство. Время от времени Чангюна посещают мысли о будущем. Убьют ли его, когда он надоест? Увидит ли он других людей вновь? Тебе плевать. Плевать. Плевать. Плевать. Чангюн заставляет себя так думать, заставляет себя мыслить по-другому, иначе он сойдёт с ума. — Я сегодня упал с лестницы, — парень показывает Иму рану на колене, — но не было так больно.       Чангюн несколько секунд разглядывает ранку и продолжает есть поджаренный хлеб с клубничным джемом. Парень наливает в уже опустевшие бокалы сок и сам начинает поглощать бутерброды. — К нам сегодня придут на ужин знакомиться, — Чангюн морщится от воспоминаний о переезде. Его запихнули в чемодан и закинули в багажник. Он был на грани истерики, его пофигизм исчезал, оставляя место страху.       Парень рассказывает, что будет у них на ужин, как старший оставил алый засос на груди, как выглядит мужчина, что придёт вечером, а потом встает из-за стола и тянет Има за руку к кровати. Чангюну плевать. Совсем.       Парень усаживает Има на кровать, садиться на его колени и аккуратно обхватывает лицо брюнета. Он чувствует к себе неприязнь, ненависть, что пользуется Чангюном. Но почему так хочется продолжить это? Чангюну вообще плевать, но к этому парню у него более теплые чувства. Им первым тянется за поцелуем, зная, что так быстрее всё закончится.