Железный занавес

      Словно белые лебёдушки, в небе плывут облака. А с ними рядом, в поднебесье, раскаленное солнце уходит все дальше: куда-то за горизонт. Наступают сумерки. Ночное небо уже забирает права себе, входя в свой «срок дежурства» и показывая людям яркие очертания далеких звезд. Будто огромное множество маленьких лампочек, звезды с каждой минутой становились все ярче и ярче, чем дальше солнце пряталось за небосклоном. Эту нерушимую идиллию перехода от дня к ночи пересекало через облака еле заметная тень, похожая, по очертаниям, на птицу. По странному движению в небе можно было понять, что этот всецело неестественного происхождения объект — некое воздушное судно. Если осмотреть этот объект еще ближе, то здесь впору ахнуть: подобное житель поверхности вряд ли видел хоть раз в жизни. Совершенное средство передвижения, основанное на старых, забытых многими технологиях, плавно плывет сквозь облака, решительно держа курс куда-то. Темный, как сам небосвод ночью, его уж верно не разглядишь с земли в такое время суток, да и услышать будет с трудом; справедливо будет сравнить, что оно может быть даже тише ветра. При более детальном анализе заурядному любителю техники покажется данный образец весьма грациозным, со вкусом в дизайне. Конструктивизм, объединенный с хай-теком, заставляет глаз радоваться, глядя на этот могучий, излучающий силу и строгость летательный аппарат. На боках фюзеляжа близ носа данного самолета виднеется герб, который ни с чем ни спутаешь — Зепп, автономное военное государство. — [Мы почти на месте, 10 минут до прибытия] — донеслось по интеркому в грузовом отделении электронным хриплым акцентом.       Большой крепкомассивный человек стал бегло оглядывать себя, проверяя, все ли на месте из его снаряжения. Потратив на это меньше нескольких секунд, он встал, придерживаясь за ручку на потолке. В грузовом отделении Большой человек был один, ни одного живого существа поблизости: лишь холодные железные стены самолета, большие скамьи вдоль стенок воздушного судна, несколько металлических запечатанных ящиков, аккуратно расставленных по бокам. Данный отсек весьма просторный, настолько, что наш большой человек способен подняться во весь рост, это, кстати, немного больше двух с половиной метров. В грузовом отсеке достаточно темно, несколько плоских ламп на потолке явно работают в приглушённом режиме. Однако это не мешает разглядеть экзотично-крупного человека в полной мере: можно заметить его зеленую облегающую военную форму с серыми шипастыми наплечниками — эта одежда очень хорошо подчеркивает его сверхобъемную мышечную массу. Сам он представляет из себя чернокожего мужчину (что характерно для типичного человека индийских корней) с квадратным, строгим лицом. У него короткая естественная стрижка; явно он предпочитает стричься под машинку, однако судя по отросшим волосам, он это дело забросил уж, наверно, как месяц. В руках он держит металлический шлем, похожий на голову робота из какого-нибудь научно-фантастического кино, с декоративным оранжевым хвостиком, закрепленным на задней части этой боевой каски, напоминающий чем-то хвостик пушистой лисы. Его руки полностью закрывают высокотехнологичные перчатки тёмно-красного цвета; простой человек, углядев их воочию, сказал бы, что они неподъёмны. Но для этого массивного солдата они не представляют особо никакой тяжести, при этом руки в таких рукавицах настолько объемистые, что их можно сравнить с огромной лапой медведя-гризли. Но одна из самых больших особенностей этой личности — его глаза. Абсолютно белые, без какого-либо намека на зрачок и радужку. Лишь только при более детальном рассмотрении можно еле заметить прозрачную, наподобие хрусталика, маленькую глазницу. Но правда в том, что этот солдат вовсе не слепой — он видит получше многих людей, которым кажется, что у них отличное зрение.       Вдруг на миниатюрном экране, расположенном на одной из стенок самолета, высветился долговязый силуэт в фуражке и с длинными усами. Картинка озарила отсек голубоватым светом, добавив еще один источник освещения в столь мрачное место. Сам же мужчина, находящийся по ту сторону экрана, был одет в строгую военную одежду, держал руки за спиной, а козырек фуражки скрывал его глаза. О цветах его гардероба сложно что-то сказать, ведь картинка передавала изображение в синеватом фильтре. — Потемкин, прием, — донеслось таким же электронным и хриплым акцентом со стороны дисплея, как ранее по интеркому пилотом данного судна. — Потемкин на связи, мистер президент, — большой человек встал по стойке смирно, затем отдал салют, приложив правую руку к голове, держа необычный шлем в левой подмышке. — Твоя миссия, Потемкин, заключается в следующем: ты должен пробраться ко двору резиденции короля соединенного королевства Иллирия Кая Киске, после чего связаться с ним по поводу дальнейших действий. Точка назначения отмечена в твоем КПК, ты будешь десантирован на расстоянии полутора километров от данной точки. Сделать это ты должен, не привлекая лишнего внимания, но если тебе встретится сопротивление по пути, то даю разрешение дать отпор. — Мистер президент, разрешите задать вопрос? — Разрешаю. — К чему это все? У нас с соединенным королевством Иллирия хорошие отношения. Не легче было бы прибыть туда официально, направив посла? — здесь на мгновение установилось молчание, после чего президент продолжил, но неожиданно его тон стал более мягким. — Сынок, ты же помнишь то, что я говорил перед миссией, связанной с поиском информации по Конклаву в заброшенном оперном театре? — Воин, кто проигрывает матч, второй по счету. Но тот, кто проигрывает самому себе, третий… Тот же, кто испытал оба этих состояния, является первым. Президент еле заметно улыбнулся, после чего продолжил: — Успех этой миссии очень важен как для Зеппа, так и для других государств, особенно для самого королевства Иллирия. Я знаю, у тебя есть вопросы, но я, увы, не могу дать больше информации, нежели которую уже выдал. Король сэр Киске расскажет обо всем более подробно. Я не смогу по определенным причинам связаться с тобой на время всей этой операции. Поэтому подкрепления или какой-либо другой поддержки я не смогу тебе предоставить. В любом случае, я рассчитываю на тебя, Потемкин. — Так точно, — Потемкин скорым движением нацепил шлем на голову, слегка его поправив. И затем стал передвигаться ближе к широкому люку в самой задней части самолета. Немного не дойдя, он остановился, вновь услышав голос из экрана. — Потемкин, помни, каждый из нас может только подготовиться к битве, и это должно быть сделано всем нашим сердцем и всем нашим сознанием. Только благодаря этому, у нас может быть преимущество перед нашими страхами и сомнениями… Не любую задачу можно решить силой, будь предельно аккуратен. Удачи! — Так точно, мистер президент! — большой человек выпрямился «пружинкой» и снова передал салют в сторону экрана, но в этот раз с большим энтузиазмом. — [Прибытие к точке высадки через минуту, внимание, открываю рампу] — донеслось из интеркома пилотом летательного судна и, мигом после этих слов, люк стал открываться, сопровождаемый звуком своеобразного железного скрипа. Подул сильный ветер, но солдат Зеппа был непреклонен, его масса спокойно позволяла ему стоять, не опираясь ни обо что. Грузовой отсек, кроме освещения от электронных ламп, застелил лунный свет. Потемкин стал всматриваться вдаль, любуясь последними секундами покоя перед миссией. Открылся отличный вид. Хоть в сумерках мало что увидишь, но благодаря технологичному шлему, полностью закрывающему его голову, солдат мог видеть в таких потемках как днем. Он медленно водил глазами по горизонту, и это могло бы продолжаться вечно, если бы его мысли не сдулись из-за громкого сообщения через Интерком. — [Прибытие к месту высадки через Пять… Четыре… Три… Два… Один… Пуск!] — на последнем слове Потемкин выпрыгнул из самолета, вытянувшись и приняв удобное положение, быстро устремился к земле. Пролетев около минуты, будучи уже намного ближе к земле, Потемкин раскинул ноги и руки, что стало его немного замедлять. Вот уже в километре от земли забурлил его костюм, обволакивающий его массивное тело. Из четырех частей (две на груди, две на спине) выступили металлические выдвижные части, которые стали набирать электрическое напряжение. Это будто миниатюрные вышки тесла; и с каждым метром приближаясь к земле, электрические разряды порхали все быстрее и быстрее, сильнее и сильнее. В конце концов, Потемкин образовал что-то наподобие энергетического ядра и врезался в землю. Спустя несколько секунд из небольшого облака пыли и пара от выжженной земли в целости и сохранности вышел зеленый солдат, оставив за собой воронку около трех метров диаметром и метром в глубину.       Первым делом он осмотрелся. Немного сбился с курса посадки, но ничего. Потемкин оказался на относительно маленькой опушке, вокруг которой росли длинные, тянущиеся к небу сосны, а вокруг них, да и везде в ближайшей округе, находились кустарники, что были ему по пояс. Небесный десантник осмотрел беглым взглядом себя: пояс с важными вспомогательными инструментами, сложенными аккуратно в металлические маленькие контейнеры, на месте; так, приземление прошло хорошо, никаких потертостей и неисправностей у экипировки нет. Далее он вытянул руки вперед, после чего перчатки будто ожили: то что-то выдвигается, то вытягивается, то детали перчатки меняются между собой, что приводило к самым разным формам и фигурам. — [Калибровка прошла успешно] — донесся из глубин правой перчатки женский электронный голос, более мягкий и живой, нежели слова пилота из интеркома в грузовом отсеке того летательного аппарата, где солдат пребывал несколько минут ранее. Потемкин приблизил запястье к своим глазам, будто смотря время, если бы у него были наручные часы: — Показать направление и расстояние до цели, — произнес Солдат. — [Согласно курсу, вам следует идти на юго-запад. Остался один километр и двести двадцать метров до конечного места назначения] — монотонно высказали перчатки. На выемке правой механической рукавицы засветился компас, красной полосой показывая север, а зеленой то, куда нужно держать курс: место назначения, просчитанное мини-компьютером, находящимся внутри этого чудного приспособления. Потемкин направился через лесную чащу согласно направлению, он шел медленно, то и дело осматриваясь и останавливаясь. Такому большому человеку было не совсем просто продвигаться — надо было буквально пролезать меж деревьев или же обходить участки с особо густой растительностью. Сумерки отдали полномочия ночной темени, и окружающий лес полностью сменил свою жизненную фазу со дня на ночь. Время в лесной чаще было спокойное, ничто не предвещало беды. Устоявшуюся окружающую тишину прерывали лишь хлюпающие звуки сапог солдата и жужжание некоторых насекомых. Земля весьма сырая и несложно заметить, что с утра тут проходил дождь: в некоторых низинах до сих пор остались лужи. Место, однако, красивое, даже искаженная, крайне яркая картинка через шлем Потемкина не могла как-либо испортить этот вид. Вуаль из маленьких веток под ногами, мягкая трава, опавшие шишки, листья-колючки сосны и толстый мох доставляли особое удовольствие от звука и ощущений, когда проходишь по такой ковровой дорожке. Лунное небо над силуэтами деревьев притягивало к себе взгляд, оставляя его там, растворяя в крутящихся линиях и цветовых палитрах зеленого и синего. Проходили чередой облака, закрывая луну тонкой волнистой пеленой, и все небо наполнялось чем-то, и местность периодически темнела: то облака полностью прятали в себе луну, то вдруг выпускали, и она светилась бледной, открытой улыбкой. Лес сам по себе уже почти расцвел после зимы, ведь уже середина первого месяца весны.       Потемкин неожиданно остановился и слегка напрягся. Он услышал непонятный тонкий писк откуда-то рядом с ним. Быстро определив направление источника звука, Солдат, не торопясь, развел двумя массивными руками ветки кустов, после чего увидел источник писка. В небольшой ямке рядом с ним завывал кролик, который никак не мог выбраться из-под упавшего дерева. Солдат мигом поднял одной рукой упавшее гнилое дерево, а второй рукой взял крохотного кролика. «Словно орех в руке человека» — это сравнение полностью характеризовало то, как лежал в большой ладони белый зверек. Бегло осмотрев его, он не увидел никаких ранок или же увечий на тельце белого пушистика с длинными ушами. — Сегодня твой счастливый день, беги дальше по своим делам, — произнес Потемкин, аккуратно подводя руку к земле, чтобы тот самостоятельно спрыгнул. Кролик, оправившись от шока и успокоившись, робко понюхал землю и через несколько секунд спрыгнул и поспешно скрылся за кустарниками. Солдат же не стал продолжать путь, а остановился, чтобы именно здесь и передохнуть на какое-то время. Он просто стоял и что-то оценивал взглядом; то он голову повернет в одну сторону, то в другую. Все же его поиски подошли к концу, и он остановил свое пристальное внимание на пне, который пророс мхом, словно в шубу нарядился, а у его кромки рос создающий удивительный ансамбль красок пучок грибов и цветов. — Здесь бы я мог нарисовать отличную картину, красота-то какая… Я уже и забыл, что означает прогулка в лесу, — тихо пробормотал про себя Потемкин. Здесь он даже немного поник и ушел в раздумья внутрь себя.       Его очень недолгий перерыв прервал женский электронный голос из правой перчатки: [Внимание, до конца пути осталось девяносто семь метров] — Солдат на этих словах мигом встряхнул голову и продолжил путь. Не пройдя и двадцати метров, Потемкин очутился на равнине, лишенной деревьев и каких-либо кустов — та была лишь застелена травой, длиной по сапоги солдата. Он присмотрелся еще раз к компасу на перчатке. Его путь лежал верно — это центр этого пустыря. Не спеша выходить из сосновой чащи, большой человек осмотрелся. Вокруг ни души, лишь только ветер легонько свистит и колышет траву. Можно было бы подумать, что перчатки неисправны, но калибровка говорит об обратном, все в полной мере хорошо. Задумываться о том, почему командование выдало ему такие странные координаты, наш солдат не стал. Потемкин — глубоко убежденный патриот Зеппа, и усомниться в приказах и наставлениях командования он просто психологически никак не мог. Зепп очень многое дал этому крупному человеку, и речь идет не только о доме и обеспеченной жизни. Солдат стал делать уверенные шаги в неизвестность, при этом соблюдая аккуратность.       Сделав десяток шагов, большой человек как вкопанный остановился и встал в боевую стойку. В пятидесяти метрах от него с грохотом с неба упало нечто ростом с подростка, продавив землю вокруг своего места приземления. Спустя мгновение, за неизвестным синхронно упали с более мощным свистом два огромных меча, длиной с самого Потемкина и лишь в объеме уступающие ему. Неизвестный выпрямился в полный рост — теперь его можно было внимательно осмотреть. Вглядевшись получше, большой человек отшатнулся на полшага: явно можно понять, что он сильно опешил, видя этого незнакомца. Потемкин был шокирован, будто молния ударила в голову, это была та самая… причина его долгих душевных трений. Именно этот неизвестный был причастен к его большому провалу в одной важной миссии, память до сих пор крепко хранит это воспоминание, которое, как-будто цепью, приковано к чертогам разума бедного солдата. Безусловно, пока выдерживалась напряженная пауза, можно было осознать, что перед Потемкиным стоит Она. Она выглядела чуть иначе, нежели тогда еще, во времена кризиса, к которому привела ее мать, Вселенская воля. Ранее эта молодая девушка прославилась на весь мир, объявив всему человечеству войну; даже не смотря на отличие в одежде, все-равно любой человек с уверенностью мог сказать, что это она, та самая. Хоть и ныне она является полноправным членом королевства Иллирия и те ужасные вещи, к которым она была причастна, уже в прошлом, у Потемкина к ней были счеты абсолютно по-другому поводу. Вовсе не тайна то, что он видит ее так близко впервые: в прошлом, будучи захваченным врасплох, солдат так и не смог добраться до нее и предотвратить ужасный катаклизм, начатый ею еще в те самые времена. Хоть она лично и не была особо причастна к провалу элитного бойца Зеппа, но разум сыграл с ним большую шутку, сделав ее крайней во всех его ошибках. Ошибках, как связанных с ней, так и совершенно к ней не относившихся. Потемкин продолжал сверлить ее взглядом; по закрытому шлему и не скажешь, что он ощущал, но тело говорило за него… Он сдерживал свою злобу. Девушка имела почти такой же оттенок кожи, как и сам солдат Зеппа: почти шоколадный цвет, но лишь чуточку светлее. На ней была черно-белая рубашка без рукавов с неоново-зелеными дополнениями. Саму же рубашку прикрывал полуплащ бело-черного тона с крупным воротником, держащимся в области шеи на позолоченном ремне. На голове виднелась необычной формы белая фуражка с черным козырьком и металлической пластиной посередине, на которой был изображен крест. Что примечательно, справа на ее головном уборе красовался зеленый четырехлистный клевер. Остальные же полуоткрытые части ее тела были опоясаны красными широкими лентами, крепко намотанными вокруг конечностей девушки; будто мумия из египетского фольклора. Ее взгляд, без всякого сомнения, был направлен прямо на Потемкина, хотя длинная, неаккуратная челка и относительно низкий козырек фуражки идеально скрывали ее ярко-карие глаза c белыми тенями на верхних веках обеих ее «стекляшек». Ее неряшливые волосы, что доходили до плеч, развивались на усилившемся ветру. В голове Потемкина все бурлили одни и те же воспоминания: те самые, когда он не успел, не спас людей, не сообразил вовремя, как это можно было бы сделать. Злоба, перемешанная с обидой, стала усиливаться с каждой секундой. Если бы Потемкин был надувным шариком, то давно бы лопнул от давления. Девушка в белом плаще раскинула руки по бокам и вдруг появились, рядом с двумя воткнутыми глубоко в землю мечами, два мелких, поражающих своей необычностью, существа, похожих на сферы с зубами и крыльями. Она медленно опустила руки, и эти сферы (одна белая, другая черная) жадно вцепились в рукоятки мечей и подняли их синхронно над землей, махая быстро своими крыльями, будто летучие мыши. В воздухе появилось напряжение, но на лице невысокой девушки не было никаких намеков хоть на какие-то эмоции. Ее лицо отражало совершенное равнодушие и непринужденность: будто маска от шлема Потемкина, она ни разу не сменилась в лице. — Валентайн! — выкрикнул солдат Зеппа, не отрывая от нее взгляд, при этом сильнее опершись в землю ногами, будто собираясь рвануться прямо на нее.