Гарри Поттер? Не похоже

Я медленно вышел в коридор, ощущая спиной злорадный взгляд Грейнджер. Вероятно девчонка думала, что меня будут наказывать, но мне явно собирались лишь задавать вопросы. На лице Люциуса я заметил напряжение и даже долю страха, что, впрочем, легко объяснялось моим бледным видом. Уж не знаю, что Малфой подумал, но шёл рядом он так, будто я в любой момент могу взбеситься. Мы отошли на приличное расстояние от кабинета Чар, остановившись у окна. Женщина, узнать которую я так и не смог, хотела было начать задавать вопросы, но в этот момент интуиция подсказала мне, что рядом находится кто-то невидимый. Внимательно вглядевшись в пустоту возле Люциуса, я понял, что могу услышать сердцебиение и дыхание невидимого человека. Это было странно, внезапно и непонятно, но я уже мог так раньше, в Запретном Лесу. Тогда мои чувства также обострились, но потом всё пришло в норму. И вот сейчас я снова мог услышать, как сердце невидимки отбивает знакомый ритм. Я почувствовал, как улыбка, лёгкая и чуть радостная, расплылась по моим губам. Удивительно, но оказывается всё это время мне его немного не хватало. И хотя это было совершенно мне не свойственно, вот только... в данный момент это не имело никакого значения. – Здравствуй, Драко. – мой негромкий и чуть хриплый голос разнёсся по коридору. В ту же секунду он едва не снёс меня, заключая в объятия. Заклятье Отведения Глаз спало с Малфоя-младшего, едва он приблизился ко мне, а потому на нас в открытую глазели и Люциус, и неизвестная женщина. – Я скучал, Гарри. – прошептал Драко , ещё крепче обнимая меня. Мы простояли молча больше минуты, пока деликатное покашливание Люциуса не заставило мальчика неохотно отлепиться от меня и смущённо отойти в сторону. Женщина, всё это время смотрящая на меня с понимающей улыбкой, наконец заговорила. – Меня зовут Амелия Боунс, я Глава Отдела Магического Правопорядка. Сейчас я задам тебе несколько вопросов, а ты постарайся ответить на них как можно более развёрнуто. Она говорила таким тоном, будто обращалась к наивному глупому ребёнку, и мне это не особо нравилось, вот только сделать с этим что-либо сейчас я не мог, а потому лишь утвердительно кивнул, показывая, что понял задачу. – Гарри, расскажи, как вы с Драко оказались за пределами Хогвартса? Я отвечал в соответствии с теми указаниями, что давал Люциус раньше, придавая своему лицу подходящие к словам эмоции. Лишь изредка, когда нужно было делать упор на некомпетентность директора, мои глаза на мгновение стекленели, что замечали и Малфой-старший и Боунс. Я проворачивал это специально, заставляя их волноваться. Наконец, когда вопросы кончились, настала моя очередь говорить. – Мадам Боунс, вы ведь используете артефакт для записи и переноса на бумагу всех моих слов? – Да, конечно. – она даже удивилась моему вопросу. – В таком случае я вынужден требовать у вас клятву, что Альбус Дамблдор увидит эти записи последним, или не увидит вовсе. – Это невозможно, Гарри!– её глаза распахнулись, то ли от шока, то ли от возмущения. – Директор в любом случае должен будет ознакомиться с этими документами. – Чтож, в таком случае, вы наверняка сможете гарантировать мне постоянную охрану? Люциус, понимающий, очевидно, больше этой женщины, наблюдал за нашим диалогом со стороны. – Мистер Поттер – Боунс даже перешла на "вы" – ваши требования абсолютно несуразны! Зачем вам охрана? Неужели вы думаете, что вам грозит настолько большая опасность? – Да, я так думаю. И я уверен, что едва Дамблдор увидит эти записи, как произойдёт ещё одно моё исчезновение, вот только даже моё тело уже никогда не найдут. – я вручил шокированной женщине колбу с тем зельем, что было подлито мне вчера. – Я надеюсь, когда вы узнаете , что это такое, вы измените своё мнение. Думаю, среди ваших подчинённые найдётся кто-то, кто сможет разобраться, чем пичкают национального героя. Боунс осталась стоять, сжимая в руках колбу. Я же, поняв, что больше мне нечего здесь делать, пошёл прочь, лишь бросив напоследок Люциусу: – Я рассчитываю на вас, Лорд Малфой. Но если и вы мне не поможете... Он вздрогнул, словно всей душой прочувствовав мрак невысказанного обещания. А я едва не рассмеялся почувствовав, как безумие в глубинах моего разума приподняло голову. Как-то одна говорящая шляпа предсказала, что мой путь будет устлан тьмой и кровью. И если мне удастся не умереть, она окажется права. Я уже скрылся за поворотом, идя в неизвестном направлении, когда меня догнал Драко. Друг, единственный, кажется, за долгие годы настоящий друг, он просто молча шёл рядом со мной. А я вдруг подумал, что на устланном мраком и кровью пути я уже точно буду не один. ***** Где-то на нижних уровнях Азкабана было необычайно шумно. Обычная густая тишина, которую редко кто осмеливался нарушить, сейчас клочьями разлеталась от тех звуков, что издавали двое заключённых. Беллатриса Лестрейндж смеялась. Безумно, громко, абсолютно не так, как делают это нормальные люди. Она была счастлива, несмотря на холод каменных стен, грязь и вонь. В сознании Беллы билась одна единственная мысль, которую она прокричала, абсолютно не стесняясь, на весь этаж, и которую хотела бы донести до всего мира. – Лорд вернулся! Наш Лорд вернулся! Пожиратели, сидящие в соседних камерах, лишь печально усмехались, думая о том, что под постоянным давлением дементоров самая преданная сторонница Волдеморта всё же сошла с ума окончательно. И только её муж Родольфус, помнящий о слабом, никак не проявляющем себя до этого, даре предсказания Беллы, в растерянности размышлял, стоит ли доверять её словам. А в нескольких камерах слева, так же безумно, выл Сириус Блэк. Его узы крёстного вновь горели огнём, причиняя их обладателю невыносимую боль что означало лишь одно – в который раз за эти десять лет его крестнику Гарри угрожает смертельная опасность. Издав протяжный, полный отчаяния и страданий крик, мужчина обессиленно рухнул на каменный пол. Боль постепенно утихала, оставляя после себя лишь ощущение беспомощности и страха за маленького мальчика, который, должно быть, очень походил на своего отца. По коридору разнеслись безумные выкрики Беллатрисы, а Сириус почувствовал, как сердце сжалось в дурном предчувствии. Решительно дёрнувшись, мужчина попытался встать, но слабость не дала ему этого сделать. Глядя в серый каменный потолок, Сириус Блэк пообещал себе, что обязательно выберется из этого проклятого места. Ради крестника. Ради Гарри.