Будни Чимина и его кота Юнги.

Пульт с грохотом падает на пол, и по гостиной разносится крик, перерастающий в плач. Чимин забивается в угол дивана и мотает головой. Он закрывает голову руками и утыкается носом в колени. — Нет! Нет, нет, нет. Папа! Нет, прошу. Нет. Они не могли. Не могли. — его начинает потряхивать, а рука тянется к телефону. Он не верит. Он не желает верить в то, что услышал. Он мечтает о том, чтобы это всё было сном. Мечтает проснуться в своей комнате от того, что Намджун зовёт его завтракать. Мечтает спуститься на первый этаж, где его уже ждал Джин с вкусными блинчиками. Дрожащими руками Чимин набирает номер Намджуна. Гудки. . . Слишком громкие и слишком длинные. А после электронный голос сообщает, что телефон выключен или находится вне зоны действия сети. Чимина ещё больше накрывает отчаяние и паника. Он набирает Джина, не переставая тихо говорить, что это всё не по-настоящему, что это всё неправда. Нет. С ним не может такое произойти. Не может! Снова гудки, и электронный голос повторяет слова, сказанные полминуты назад. Чимин не знает, куда себя деть; не знает, что ему делать. Он как мантру повторяет одни и те же слова, сжимает телефон в руках лишь для того, чтоб через секунду швырнуть его в ближайшую стену, чуть не задев Юнги, который всё это время крутился вокруг Чимина, но почему-то оказался незаметным для его глаз. Мир для Чимина просто на секунду замер, а потом перевернулся вверх тормашками. Его будто окатили сначала ледяной водой, а сразу после – кипятком; ударили по голове кувалдой и кинули за шиворот тонну льда. Он не видит никого, он не слышит никого. Его глаза наполнены слезами, а дом наполняется плачем, переходящим в уже истерический. Надрывный крик и всхлипы смешиваются с фразами, потерявшими уже всякий смысл. И сквозь всю эту завесу он слышит Юнги. Парень пытается докричаться до Чимина, но того переполняет раздражение и злость. — Не трогай меня! Не трогай! Просто отстань от меня! — он отталкивает Юнги, и тот плюхается на противоположную часть дивана. Чимин продолжает кричать: — Мне не нужны сейчас твои слова "хозяин, мне очень жаль" хозяин то, хозяин это... Просто отвали! Дай мне побыть одному! — Но... Юнги вжимается в подлокотник и растерянно, даже малость, напугано смотрит на Чимина. — Ты ни черта о моей жизни не знаешь. И мне не нужны сейчас твои слова. Я не хочу снова тебя успокаивать, если у тебя снова начнётся истерика на пустом месте! Мне... Мне никто не нужен. Мне нужны только мои родители, и ты сейчас их мне не вернёшь, так что отвали! Дай мне побыть одному! — Чимин кричит, срывая голос. Он не думает: просто говорит первое, что придёт в голову. Он говорит нескладно, невпопад. Он просто кричит, выплёскивая все скопившиеся эмоции. Всю свою злобу, обиду и ненависть. Точка невозврата достигнута, крючок спущен: Чимина уже не остановить. А Юнги не повезло попасть под горячую руку. Снова. Чимин уходит к себе в комнату, и теперь истерика продолжается там. Грохот бьёт по слишком чувствительным ушам Юна. Он слышит, как что-то падает на пол, а что-то летит в стену. Слышит звон разбитого стекла и слышит плач Чимина. Он чувствует отчаяние, но совершенно не знает, что делать. Чимин рвал и метал, разбрасывал вещи, бил их, швырял. Парень поранился обо что-то, но боли почти не чувствовал. Никто больше не придёт, не обнимет, не скажет ему ласковых слов. Никто не отругает за вредные привычки. Никто. Чимин теперь совершено один в этом треклятом мире. Он был на вершине колокольни, а потом его столкнули нагло и без сожалений. Теперь парень лежит на холодной земле, а вокруг совсем-совсем никого... — Папа! Нет, папа! Пожалуйста! Я не хочу вас терять, не хочу! Прошу... — Чимин сжимает в руках кусочек разбитого зеркала и толком не видит своего отражения. Руки залились кровью, ведь он с силой сжимал этот осколок зеркала. — Папа... — он согнулся в три погибели и кинулся лбом в пол. Голос охрип, и он еле издавал звук. — Вы мне нужны! Он боялся этого больше всего на свете: потерять самых близких ему людей. Он не желал думать о том, что это может случиться. Не желал и не думал. Даже на секунду представив, что он остался один, и Джина с Намджуном больше нет, Чимин тут же был охвачен паникой. Но самое страшное случилось. Он потерял самых дорогих ему людей – своих родителей. Чимин не помнил, что было дальше. Может, он так же продолжил громить свою комнату, а может, свернулся калачиком на полу. А на следующий день он проснулся в своей кровати с забинтоваными руками. В комнате был порядок, только большинства вещей не было. Так же, как и не было рядом серой макушки, что сопела под одеялом. Сейчас у Чимина внутри не было ничего. Пустота. Казалось, будто мир стал серым. Он был очень уставший, но спать больше не хотелось. Встав с кровати, он спустился на первый этаж. — Хозяин, ты уже проснулся? — Юнги сидел на диване и смотрел новости, но, увидев Чимина, сразу выключил телевизор и встал с дивана. — Как ты себя чувствуешь? — Просто ужасно, — ответил Чимин и плюхнулся на диван, поджав под себя ноги. Он потихоньку стал вспоминать, что вчера произошло. Его вновь начала накрывать истерика. Внутри всё закололо, и это отвратное чувство стало распространяться по телу. Оно было горячее и пробивало до дрожи, а после отпускало и все внутри леденело. — Юнги, ты прости меня за вчерашнее, — тихо бубнил он, — я поступил ужасно. — Все хорошо, хозяин — Юнги подсел к нему поближе и обнял. — Я буду с тобой, чтобы ни случилось. Обещаю, я всегда буду рядом, — у Юнги крепкие объятия, из которых просто так не выбраться, вот и Чимин сейчас не может. Ослабшее тело и туман в голове не дают даже сначала понять, что происходит. А когда до мозга все же доходят нервные импульсы, то парень прижимается к Юну и утыкается носом в его футболку. И тогда истерика начинается снова. Внутри пусто и тяжело, болит голова. Ноющая боль бьёт по вискам, и хочется снова спрятаться ото всех и забыть об этом страшном мире. Страшном и жестоком мире, где у Чимина больше нет папы Джина и папы Намджуна. От этой мысли становится ещё более тошно, и Пак уже не плачет, а кричит в грудь Юнги от безысходности, боли и своей беспомощности. Юнги молчит, он не имеет права сказать ни слова. Он боится сделать хуже. Его руки только прижимают Чимина к себе и гладят по голове. Он трется носом о копну рыжих волос, в которых начали виднеться каштановые корни. И облизывает, как раньше это делала его мама, когда успокаивала своего котёнка. Юнги мурлычет, обвивая хвост вокруг талии парня, а их ноги сплетаются. Скоро слёзы заканчиваются, голос начинает страшно хрипеть, в горле стоит ком и болит грудь. Чимин затихает. И просто лежит, стеклянными глазами смотря в пустоту, и старается не думать о том, что случилось. Он не знает, что ему делать дальше. Нет, он не хочет сейчас этого, он хочет, чтобы мир замер, и он правда будто замирает. Пак делает глубокий вдох, а после выдох. Ему становится немного лучше, и это мимолётное чувство Чимин хочет сохранить подольше. — Котёнок... — хрипит он — Да, хозяин? — мягко спросил Юн, убирая выбившуюся прядку Чимину за ухо и стерая остатки слёз. Лицо Чимина было очень красным; глаза и щёки жутко щипало. — Ты убрал всё в комнате вчера? Спасибо тебе! Чтобы я без тебе делал? — Это моя работа. Ну, на данный момент, — Юнги поцеловал Чимина в лоб и стал облизывать его лицо, — И ещё твой телефон... Я убрал его к тебе в тумбочку, но он не включается, я совсем не знаю, что с ним делать. — Новый куплю, — ответил Чимин и отстранился, вытирая лицо. — П-пойду умоюсь. — Хорошо. — Юнги кивнул, — Я пойду, подогрею тебе завтрак, — он снова поцеловал его и потёрся щекой. — Чими~ Пак выдавил из себя улыбку и ответил на поцелуй, а после быстро ушёл. В ванной он умыл лицо и, даже не переодеваясь, в пижамной одежде поплелся на кухню. Чимин молчал, а Юнги не знал, как начать разговор. Возможно, этот день стоит провести тихо, без разговоров, чтобы ничего лишнего не могло бы забраться в голову и ещё больше навредить шаткой психике Пака. Возможно, стоило просто лежать и смотреть в потолок. Или смотреть глупые смешные шоу, чтобы отвлечься, чтобы мысли не поедали изнутри, чтобы снова жар не пробежался по телу, а после обжёг холодом. Но Юнги совершенно не знал что с этим делать, он никогда не сталкивался с подобным, никогда не испытывал горе утраты. Но он знал, каково это – чувствовать ком в горле, который давит, из-за которого больно дышать. Ему знакомо жжение на щеках от собственных слез, и как это – получить по лицу, сказав что-то не в нужный момент. Поэтому он, молча, убирался на кухне и думал, что ему делать и как быть. И лучшее, что он придумал — попросить помощи у новоиспечённого друга, Чон Хосока. Юнги очень надеялся, что тот поможет. Ответ Чона не заставил себя долго ждать. Вообще, он первым написал сообщений десять о том, что смотрел новости. Он выразил соболезнования и предложил помощь. На вопрос Юна Хосок ответил, что сейчас Чимина лучше оставить в покое и не напоминать о случившемся. И если у того истерика, то надо дать успокоительное. Если Чимину нужна компания, то побудь с ним, а если нет – оставь одного. И после он добавил: "И убери все колюще-режущие предметы подальше, на всякий случай. А если что пиши, я помогу. Удачи." Юнги минуту просто стоял и пялился в уже погасший экран телефона, потом убрал его в карман и пошёл в гостиную, где лежит Чимин, который свернулся клубочком и снова тихонько плакал. — Чимини, — Юн вздыхает и аккуратно берет его на руки и садится на диван, а Чимина усаживает к себе на колени и прижимает к груди, — Я с тобой, хозяин, я рядом. — Он целует его. Снова и снова. А Чимин не слышит слов. Всё вокруг стало серым, а он будто в вакууме. И его снова пожирают мысли: "Это ты виноват". Почему-то Чимин вспоминает белую копну волос, рубашку, рваную и запачканную кровью, шорты чуть выше колена и лицо с синяком под глазом, разбитым носом и губой. День проходит долго и нудно. Чимин всё это время просто лежит на диване, ест, когда Юнги приносит. Не смотрит что, просто ест. Даже если бы перед ним в это время поставили тарелку соломы, тараканов, или жаренных кузнечиков, Чимин бы съел и не подавился. После он снова садится в угол дивана, а Юнги утешает его, он не отходит от него ни на шаг, а Чимин, будто его не видит. Не слышит телевизора, что играет где-то там, далеко. По нему показывают какое-то странное шоу, но он его не смотрит. Чимин не плачет с того момента, как после обеда Юнги поставил перед ним стакан воды и какую-то таблетку. Пак просто выпил её, не спрашивая, а затем отключился ненадолго. После сна пришла пустота. А вечером раздался звонок в дверь, и Чимина, будто молотком ударили. Он никого не ждёт. Ему никто ни звонил, ну, а если и звонил, телефон все равно разбитый лежит где-то в тумбочке. — Ты ждёшь кого-то? — Юнги садится и тянет за собой Чимина, а в дверь не перестают настойчиво звонить. Пак отрицательно качает головой и, поднявшись, идёт к двери, а Юн быстро бежит наверх, в спальню, и через минуту из нее выбегает пушистый кот. Подходя к двери, Чимин слышит уже не только звон, но и настойчивый стук в дверь. Открыв ее, на шею Пака бросился его лучший друг, Ким Тэхён. — Чимин, боже мой, как ты? Я все знаю и тут же рванул к тебе. Почему ты не отвечал на мои звонки? Я, — он прижал его к себе, — я тебе весь день дозвониться пытаюсь. Боже мой, Чимини! — тараторит Тэ, обнимая друга так крепко, как только может. — Тэ... — Чимин хныкнул и положил голову на плечо парня, обняв его в ответ. — Это... Это я виноват. Я виноват в этом! Если бы я не заболел! Если бы я их послушал! Они бы не прилетели сюда! И им бы не пришлось садиться на этот чёртов самолёт! Они... Они... Они бы не разбились! — он снова зарыдал. — Что мне теперь делать? Тэ-Тэ, я теперь один. — Ничего подобного, у тебя есть я. И уж я-то тебя не оставлю. За тобой нужен глаз да глаз, — говорил парень, не переставая обнимать друга и гладить его по голове, — Пошли, я дам тебе успокоительное. Потом мы что-нибудь посмотрим. Я накупил вкусняшек, — Он берет его за подбородок и стирает слёзы. — Ох, у тебя всё лицо красное. Так-так, мы не подвергаем опасности твоё прекрасное личико, — Парень быстро разулся и хотел было пойти с Паком в ванную, как все услышали громкий, но тоненький «мяу», и в дом ввалился маленький пятнистый котёнок. Он быстро поднялся на лапки и побежал к Тэ, начав карабкаться по его джинсам, не переставая громко мяукать. — А ты что тут делаешь? Ты должен был сидеть дома, — Парень отрывается от Чимина и берёт котёнка на руку, а тот сразу тянет лапки к лицу Кима и громко мяукает. — Чимини, ты же не против, если это чудо природы тут, со мной, побудет. Это не кот, а липучка настоящая, — он смотрит на друга, а Чимин не сразу слышит вопрос. Он просто смотрит сначала на кота, потом на друга, хотя, нет, скорее, сквозь него, но в чувства его приводит то, что он слышит уже другой «мяу» и ещё более громкий голос Тэхёна. — У тебя есть кот?! И ты мне не говорил?! Ну и друг… — А ты, я вижу, тоже об этом мне сразу сказал, — у Чимина на губах расцветает лёгкая улыбка, — Я не против, чтобы этот малыш побыл с тобой, — Он берёт на руки Юна, который наматывал круги у его ног и тёрся о них, всячески привлекая к себе внимание. — Вот и отлично. Пошли, пошли, — Ким тянет его в ванную. После того, как Чимин умыл лицо, Тэ ещё намазал его кремом, затем дал таблетку успокоительного. Дальше Ким отвёл друга в гостиную и просто сидел, обнимая его. Для самого Кима это было огромным потрясением. Джин и Намджун тоже для него много значили, так что он и сам сначала закатил истерику, а после купил билет и поехал домой. Плевать на все. Ему срочно надо было домой, надо было к Чимину. Надо и точка. - Ты как, Мини? - Как видишь, - хрипит Чимин и гладил Юнги, который всё вертится рядом, - Прости, что не отвечал на звонки. У меня... В общем, я телефон разбил. -Уф - Ким закусывает нижнюю губы, но после сразу улыбается,- Ничего, завтра тебе новый купим. Ты же симку оставил? - Да,- Кивает головой Чимин. - Хэй, давай, не падай духом! Может, пойдёшь спатки? Поздно, ты устал и уже в пижаме. - Я ее со вчера не снимал, - признается Пак. - ну, это не так важно. Так что давай-давай Чимин кивает на разговоры, а уж и тем более, на споры у него всё равно нет сил, да и таблетка уже начала действовать. — Вот и отлично, - Хлопает в ладоши Ким и берёт Пака за руку, ведёт в спальню. Юнги тут же подрывается за ними, а сразу за Юном со всех ног бежит котёнок, что чуть ли не в два раза меньше него. В спальне Пак ложится на кровать, а Тэ садится рядом. - Всё хорошо, Мини, ты не один, я рядом, - Ким берёт руку Чимина и переплетает пальцы, - Я всегда рядом. - Я знаю, спасибо тебе, - Чимин несильно улыбается, а внутри становится немного лучше. Как только Тэ собирается уходить, Чимин крепче сжимает его руку и тянет на себя, - Нет! Не уходи, прошу! Не уходи! Останься!, - Молит Пак и приподнимается с кровати. - ладно-ладно. Только мне бы переодеться. - В шкафу: бери, что хочешь, - указывает Пак на шкаф у стены. Тэ быстро идёт к нему и, взяв то, что больше всего походит на что-то пижамное, уходит в ванную со словами: " Пять минут- и я в твои распоряжении"- как только Тэ уходит, котёнок бежит следом за ним, а Юнги запрыгивает на кровать и превращается. - Это и есть Тэхён? Чимин кивает, а в Юнги в это время разгорается невероятная ревность, что колола сердце. Он не смотреть, как его хозяин обнимается или держится за руки с кем-то другим. У Юнги в груди вскипала ненависть и желание пустить свои когти в дело. Но он терпит, ведь понимает, что этот странный парень, который немного в своей активности напоминает Хосока, важен хозяину. Ему нужна поддержка друга, так что Юнги терпит и сидит неподалёку. - Хозяин,- шепчет он и гладит парня по голове, -Я тоже с тобой. А мы могли бы завтра поговорить ? Пак снова кивает и Юнги целует его. Затем снова превращается в кота и начинает вылизывать лицо Чимина, но сразу морщится, почувствовав неприятный вкус крема. Скоро приходит Тэ. - А вот и я, - он обходит кровать и ложится на свободную часть. Котёнок, что ходил за ним хвостиком, начинает громко мяукать, не в силах забраться на кровать. - Чонгуки, хватит пищать, я тоже тут, с тобой, - чуть коверкает голос Тэ, беря малыша в руки и кладя его меж собой и Чимином. - Не против, если он тут будет? - Нет, всё хорошо я тоже с Юнги сплю, - Пак гладил Юна, что разместился под боком парня. - Вот и славненько, - Тэ зевает. Он хочет приобнять парня, но слышит, как на него начинают шипеть и недовольно мяукать. Юнги мог вытерпеть, что угодно, но не то, что какой-то незнакомый человек будет спать на его месте и обнимать его хозяина. - Юнги, ты чего? - Пак поворачивается к коту, а на Юна уже начинает шипеть котёнок и так же злобно мяукать. Шерсть встала дыбом: он уже был готов наброситься на него. - Ну-ну, всё,- Тэ сразу взял котёнка и прижал к себе, - все тихо. Чимин сделал то же самое. - Спокойно, котёнок, всё хорошо - Чимин зарывается носом в его шерсть, а Юнги становится так противно на душе, ведь это он должен сейчас утешать и заботиться о Чимине, а не наоборот -Чимин должен успокаивать его от приступов ревности. Юнги поворачивается и трётся о лицо хозяина, прижимается своим лбом ко лбу Пака и мурлычет. Скоро все засыпают. Утром Чимин просыпается с больной головой. Рядом, свернувшись клубочком, спит Юнги, а Тэхёна и маленького котёнка, Чонгуки, нет. Но скоро он слышит их. Из коридора доносятся ругательства Тэхёна и топот маленьких лапок. " Ты, задница пушистая, а ну стоять! Верни телефон, кому говорят!? Чонгук, я кому говорю!?" От этих криков просыпается и Юнги. Он недовольно переваливается с одного бока на другой и прячется под одеяло. Ему хочется ещё поспать, но шум режет слух, поэтому приходиться выбраться из под одеяла. Юн недовольно мяукает и смотрит на Чимина. А тот лишь хмыкает и гладит своего котика. - Да, вот такой вот у меня Тэхён, привыкаю, - говорит он хрипло и всё так же устало. Плакать он уже не может, а внутри лишь тупая боль. Воспоминания приходят к нему не сразу. Но как только голова Чимина становится немного яснее, он снова хочет провалиться под землю. Хочет отмотать время назад и не отпускать. Конечно, Чимин винил во всем себя, ведь если бы он не заболел, родители бы не приехали и не разбились на обратном пути. Но мысли не успевают съесть его полностью. Юнги, совершенно нагой, всё ещё с метками, что Чимин оставил на нём пару дней назад забирается к нему на колени. Пак и утыкается носом в его плечо и скоро он чувствует что то мокрое. Юнги решил с утра пораньше вылизать его, ну или защищать свои метки, что также оставил Чимину. А может, решил новых понаставить. Паку без разницы. Он приобнимает своего парня и гладит по спине. - Ты решил меня умыть с утра? - Тихо спрашивает Пак. - Ели я буду тебя умывать, то это надолго затянется. Но, если хочешь, я могу, - шепчет ему в ответ кот и мурлычет- На теле запах этого Тэхёна. Мне не нравится. Да и к тебе хочу. - А если Тэхён зайдет? Думаю, у него будут вопросы. - Бурной реакции не будет, не волнуйся. - Почему ты так думаешь? - Чонгук этот, маленький котёнок, такой же, как я. Только я не понимаю, что он тут забыл. - Ну - Пак задумался, – Он, наверное, связан с Тэхёном - Не-а. Он ни с кем не связан. И вообще, он как кот, бесполезен. - Что ты такое говоришь? - Чимин отстранился от Юна и заглянул в его глаза, - Почему ты назвал маленького котёнка бесполезным? Да и разве трёхцветные коты бывают? - Хозяин, не сердись, на меня я просто сказал правду. Трёхцветные коты бывают, но, считай, они практически бесплодны, а он ещё ни с кем не связан. Это значит, что он и хозяину службу не прослужит, и род не продолжит. - Юн... То, что ты сейчас, сказал ужасно, - Пак лёг на подушку, а Юнги непонимающе мяукая навис над ним. Его непослушные волосы всё путались и лезли в глаза, так что Юнги всё время приходилось поправлять их. - О чём ты ,хозяин? Что я сказал не так? Я исправлюсь. Пак отвернулся, посмотрев на пустую часть кровати, где недавно лежал Тэ. - Ты ставишь крест на ребёнке, который таким родился. Да...да и ваше почитание рабства и ваши глупые правила выводят меня из себя. А ты ведёшь себя как лицемер. Ты не соблюдаешь правил. Ты стал моим парнем и говоришь о другом, что он бесполезен. - Но ведь я служу тебе, хозяин. Служу и готов сделать всё, что ты ни попросишь. Я нарушил правила, но делаю всё для тебя. - Значит, прекрати быть таким! - Пак отпихнул Юнги и тот свалился на пустое место на кровати. Он был потрясен до глубины души. Страха не было. Было лишь непонимание, он ведь сказал, как есть. Он сказал правду. И да, он нарушает правила, но он правда готов служить своему Чимину- своей богине. Он готов пойти на что угодно. Но...кажется его богиня совсем этому не рад. Может, это плохое настроение, связанное с недавними событиями, или Чимин и правда не доволен им? - Х-хозяин... Каким? Каким ты хочешь меня видеть? Что мне сделать? Кем мне быть для тебя? - Нет! Нет, Юнги, это неправильный вопрос. Совсем не правильный. Подумай не обо мне! - почти надрывно кричит Чимин и уходит, хлопая дверь. Ему опять очень плохо, а голова болит, будто всю ночь по ней били молотком. Его жутко взбесил Юнги, а для его несчастной психики любой раздражитель критичен. — Ты чего кричал? — Тэ недоумённо смотрит на Чимина, который спускается на первый этаж. — Я? Эм, не важно, — выдаёт Пак и садится на диван, где пригрелся Тэ, а на его коленях маленький "Чонгуки". Ким приобнимает друга одной рукой за плечо — Как ты, Мини? Как ты себя чувствуешь? — Не особо, — Пак кладёт голову на плечо друга и закрывает глаза. — Тэ-Тэ, откуда у тебя этот котёнок?