Нахлынувшие от обиды и злости слёзы реками стекали по щекам и ещё сильнее раздражали девушку, что всю злость вымещала на стирке вещей и тыльной стороной ладони так часто стирала слёзы. С последним всплеском воды Ева с вскриком оттолкнула таз с водой, падая на пол и накрывая лицо ладонями.
Необъяснимо больно было на душе от слов друга, а от чего именно Ева не понимала. И очень страшно было приходить к осознанию, что Майкл всегда, абсолютно всегда был прав в своих выводах. Что бы ни происходило в жизни Евы, он всегда предсказывал это наперёд, предупреждая подругу, а как его слова сбывались, первое, что он говорил: «Кто бы прав? Я был прав! Кто тебя предупреждал? Я тебя предупреждал!.. Я говори-и-ил!».
И когда мысли о выводах друга сменились фактами из жизни Ривая, в голове… пустота. Ни злости, ни обиды, ни огорчения из-за прошлого мужчины в Еве не было. А следом она верила, что всё это может быть слухами. Но не у кого узнавать о достоверности, кроме Ривая, чего делать Ева крайне не хотела и отложила эту затею в дальний ящик.
Уставшая, она достирала вещи и отнесла их в комнату сушиться, после взяла всё нужное и ушла в душ.
Потоки воды успокаивали все эмоции, что сталкивались в Еве, пока она не услышала, как дверца её кабинки открылась, и она с взвизгом обернулась.
— И мне ты говоришь о незакрытой двери? — произнёс Ривай, оглядев девушку с головы до ног.
— Фух… Напугал… — выдохнула Ева, выключая воду. — Почему ты здесь… и… голый?
— Искал тебя, ты пронеслась мимо площадки одна. После тренировки искал тебя, в комнате не было, зашёл сюда и увидел одну закрытую кабинку и твои вещи на полке. Что случилось? Выглядишь опечаленно.
Ева сразу же натянула улыбку и наблюдала, как он вошёл в кабинку, закрывая её за собой, а после накрыл её талию своими ладонями.
— Тебе нужен душ? Натренировался… — Ева шагнула в сторону, но Ривай оттянул её обратно и приоткрыл кран, включая воду.
— Ты не ответила на мой вопрос, — ответил Ривай, опуская руки до ягодиц.
— Позже…
Обнажённый, напряжённый во всем теле мужчина лишь наблюдал, как Ева взяла в руки мыло и начала медленно намыливать его грудь и плечи. Серо-голубые глаза ловили каждое движение и сталкивались с хитрым, манящим взглядом девушки. Она понимала всё, что крутится у него в мыслях, и покачала головой.
— Нет-нет, Ривай… Сначала душ, — прошептала Ева, смывая пену с тела, и оставила лишь один дразнящий поцелуй у верхней губы, когда Ривай только хотел поймать её губы, и отстранилась.
— Издеваешься?
— Разумеется.
Совсем не то, что нравилось Риваю, потому он шагнул ещё ближе и требовательно пальцами вонзился в клитор Евы, властно лаская его круговыми, слегка болезненными от нажима движениями.
— Ох…чёрт… — с всхлипом простонала Ева, пошатнувшись на месте, но Ривай и в этот раз подхватил её под бёдра одной рукой, прижимая к холодной плитке спиной. — Пожалуйста…
— Я ещё ничего не успел сделать, а ты уже так сладко хнычешь. — Прервав ласки, Ривай ещё сильнее прижал Еву к стене, в неудержимом порыве схватил её за ягодицы до явных следов и в миг вошёл. Сладостно взвизгнув от неожиданности, срываясь на стон и смешок, Ева сжала интимные мышцы, а Ривай прикусил её за кожу подбородка, заставляя посмотреть на него.
— Блять… не делай так… — снова и снова вонзаясь глубже, пробасил Ривай.
— Буду…
Звонкие от влаги шлепки туманили разум, а грубость и властность Ривая возбуждала до безумия. Ева с каждой секундой раскрепощалась и возбуждалась пуще прежнего. Стоны становились громче, потому Ривай впился жадным поцелуем в губы, ловя любые звуки, вырывающиеся из манящей всё сильнее девушки. Она была так прекрасна для него в этот момент и заводила до безумия. Но издёвки с ним не пройдут, потому это стало началом бесконечной игры между ними. Ведь Еву так ласкало и осознание того, как её желает мужчина, что рядом с ней, а он в свою очередь никогда не даст ей владеть процессом и им самим.
Ева впилась в его плечи, прижалась к нему грудью, поддерживая темп их страсти и чувствуя жёсткие, вызывающие мурашки толчки внутри. Выла и вжималась в него, с каждым его глубоким проникновением хотела его ещё глубже. Зубами вонзилась в его шею, покусывая, впивалась пальцами в спину и скользила бёдрами по бокам, будто ещё сильнее насаживая себя на член желанного мужчины, а его это ещё сильнее заводило. Но как бы без остатков разума он ни уходил в необузданную дикость, что-то в нём пробудилось, и он слегка ослабил хватку и поумерил свой пыл, становясь неожиданно нежнее.
Грубость, смешанная с нежностью и желанием сделать приятно не только себе, сделала процесс ещё приятнее, а опустившиеся по шее поцелуи вызвали у Евы неописуемое наслаждение моментом. Её тело медленно напрягалось в его руках, говоря, как она близка к оргазму, и Ривай держал темп. И наблюдал… Наблюдал, как она ловила оргазм всеми силами и как была красива. Сведённые брови, вздрагивающие губы и просящий взгляд. Насытиться так сложно — её всё равно мало. Хотелось больше и дольше, но он позволил ей кончить и сам сконцентрировался.
Громко охнув, Ривай сильнее прижал девушку к стене и вжался своим лицом в её плечо. Внутри разлилось его приятное, тёплое семя, пока он тяжело дышал и слегка вздрагивал. После дал отдышаться и опустил на ноги, всё равно придерживая.
Приоткрывая глаза и оглаживая влажные волосы мужчины, Ева наслаждалась его привлекательной изнеможённостью, пока он не поднял опущенную голову и не обратил взгляд на неё. Женский лёгкий смех вызвал некий трепет внутри, и на лице мужчины показалась едва заметная ухмылка. Он молча коснулся её щеки и убрал прилипший локон волос, заправляя за ухо. А после приблизился, когда Ева в миг дёрнулась навстречу и примкнула к его губам, накрывая щёки ладонями.
Острота произошедшего ушла на второй план, оставляя за собой приятные впечатления. Поцелуй медленно приводил в чувства пару, что без слов не отлипала друг от друга и целовалась под неостанавливающимися потоками воды. А после Ева взвизгнула и отстранилась, прижимаясь спиной к стене, а Ривай сделал шаг назад.
— Горячая вода закончилась, — пояснил Ривай, протягивая руку к рычагу, и выключил ледяную воду, что тоже уже заканчивалась и еле лилась из лейки. — И холодная тоже почти.
— Помылись называется…
Высохнув в своей комнате, Ева надела пижаму и ушла к Риваю. Он уже заварил чай и ждал её, сидя за столом в одних пижамных штанах и читая книгу. На столе стоял чайничек и две чашки.
Заметив, как распахнулась дверь, мужчина молча похлопал по своему колену, не отрываясь от книги. А Ева села с другой стороны и разлила по чашкам чай. Ривай поднял на неё хмурый взгляд и откинул книгу на стол. От хлопка девушка вздрогнула и посмотрела на мужчину.
— Я вроде дал понять, — устало произнёс он и ещё раз похлопал себя по колену. — Живо.
Ева молча закатила глаза, обошла стол и села на его колено, до конца не понимая этого жеста. Ривай резко придвинул её ближе, усаживая удобнее и не убирая рук с талии.
— Теперь рассказывай, что случилось, — держа её на своих бёдрах, потребовал Ривай, вспоминая поднятую в душе тему.
— Боже…
Ева потянулась к чашкам и подала одну Риваю, и он в своей манере взял её. Девушка воспользовалась моментом и улизнула с ног мужчины, уходя обратно по другую сторону стола и садясь в кресло.
— Говори.
— Капитан Ривай Аккерман. Так?
— Так, — спокойно произнёс Ривай и склонил голову на бок, словно понимая, о чём речь пойдёт дальше.
— Майкл рассказал о твоём прошлом. Ну, точнее, что узнал. Я не знаю слухи это или нет.
— Что он сказал? — спросил мужчина и глотнул содержимое чашки.
Вздыхая и борясь с нежеланием поднимать эту тему, Ева всё-таки рассказала Риваю, что услышала от друга, пока он внимательно, не перебивая, слушал её. Но умолчала о выводах друга об их отношениях.
— Что ты ему ответила? — спросил Ривай, заинтересованный мнением Евы.
— Сказала, что мне всё равно. Без разницы убивал ли ты. Кто тебя воспитал… всё равно. Ты такой, какой есть, я восхищаюсь тобой… Я со временем вижу, кто ты такой, но и понимаю, что ещё недостаточно хорошо тебя знаю. Но я наблюдаю твои разумные поступки, твоё отношение ко мне. Мне всё нравится. Если бы мне сказал это кто-то другой или ты — моё мнение бы всё равно не изменилось, — произнесла Ева, смотря ему в глаза, и отпила чай.
— Я сын проститутки, родился от неизвестного клиента. Она оставила меня и растила. В какой-то момент начала увядать от болезни и голода, и умерла на моих глазах. Меня нашёл тот самый Кенни, её брат. Он научил меня жизни и пропал. Но есть кое-что, в чём Майкл не прав — Кенни жив. Я выживал сам, встретил друзей, убивал людей. Поступил в Разведкорпус с двумя единственными друзьями, их съели в первую же вылазку. Я выжил.
После сказанного пара не отрывала глаз друг от друга, молча всматриваясь в выражения лиц и анализируя. Но заметнее это делал Ривай, когда Ева лишь спокойно кивнула.
— Ты всё это мне рассказал… — не могла не отметить Ева. — Подтвердил слова Майкла…
— А у меня был выбор? — чуть хмурясь, спросил Ривай.
— Ты мог солгать или просто не продолжать.
— Но я этого не сделал.
— Да… Ты этого не сделал… И я это ценю… Правда, ценю. Хоть я и испытывала интерес к твоему прошлому, но всё равно не задавала вопросов, уже многое зная по кускам… Но ты рассказал…
— А ты это приняла, спокойно отнеслась.
— Тебя это обрадовало?
— Да… — Ривай с тяжёлым вздохом встал с места и прошёл к Еве, забрав у неё чашку, отставив её на стол, и взял за руку, поднимая на ноги.
Они оба молчали, но Ева видела, что мужчина хочет, возможно, выговориться. Сказать хоть что-то, что, быть может, похоронил в себе, не видя в ком-то того, кому можно это рассказать.
Но каким бы серьёзным ни был его вид, внутри него точно засияло солнце, породившее такое незнакомое, в чем-то тяжёлое и одновременно облегчающее чувство, что было похоже на страх вперемешку со счастьем. И осознать это он не мог до последнего, потому и вертелись на языке слова, которых Ривай сказать сил найти не мог.
Отношение Евы к его прошлому было без осуждений, без предрассудков. Она не раз делала первый шаг, неожиданно для него вела себя умно, как и рассуждения её были мудрыми. Слияние всех её качеств и в чём-то раздражающее, но привлекающее к себе внимание, поведение сыграли с ним злую шутку. Нет, не сыграли. Это до сих пор дёргало за ниточки, каждый раз заставляя Ривая задуматься над тем, что он к ней испытывал. Что ему чуждо, и что он с уверенностью до последнего отталкивал. Не признавался даже самому себе, веря, что просто обманут влечением.
Ни к чему ему эти чувства были до самого последнего, необузданного, нестерпимого желания. И человек, что для себя понимал, что по сути никогда этого не испытывал, сейчас никак по-другому назвать это не мог. Только одно слово вертелось в голове, в кой-то мере ему противное и несвойственное. Но в миг сознание пробила мысль, что он ведь дал себе шанс на начало отношений с ней, значит, и понимал, что и это чувство его настигнет. Одно без другого в нормальных отношениях не работает, и ему пришлось наконец-то себе в этом признаться.
— Ривай? — прошептала Ева, накрывая ладонью шею мужчины и вырывая его из собственных мыслей.
— Я… стольких людей потерял и пообещал себе не привязываться. И тут появилась ты. Такая уверенная, спокойная и мудрая. Я отстранялся, а ты всё равно была постоянно рядом. Такая невозмутимая. Бесила. А сейчас… я чувствую совершенно противоположное.
— Рива-а-ай, это сейчас было признание, что ты влюблён в меня? — накрывая с умилением рот ладонью, хихикнула Ева.
— Я другого описания этому подобрать не могу, увы.
— Увы? — рассмеялась Ева, поведя бровями.
— Всё, забудь. — Отстраняясь, Ривай вздохнул и закатил глаза, а Ева с испугом дёрнулась к нему и крепко обвила руками со спины, останавливая.
— Подожди… Ну что ты так? Я пошутила.
— Ересь сказала.
— Нет! Ты не дал мне договорить.
— И что ты хотела сказать? — оборачиваясь через плечо, спросил Ривай.
— Что я испытываю то же самое… — медленно прошептала Ева на ухо Риваю, и один уголок его губ неосознанно потянулся вверх. А после он поднял женские руки со своего живота и обернулся, медленно целуя и поднимая на руки, когда Ева обвила ногами его стан, а руками шею.
— Обезьянка…
***
Поздний вечер и непроглядная темнота вокруг. Снег хлопьями падал с неба. А вокруг совершенно незнакомая, странная улица с домами, что вообще не похожи на те, которые я видел в своей жизни. Лишь жёлтые фонари освещали дорогу до подобия парка.
Я обернулся. В другом конце было большое здание. Тело двинулось с места не по моей воле. Словно я заточён в нём и ничего поделать не могу, кроме как наблюдать.
«Опять? Куда я иду? Снова эта бредятина».
Подойдя к трёхэтажному зданию, я поднялся по лестнице до козырька и замер у двери. Рука потянулась к ручке и дернула её в сторону, после чего я зашёл в здание и прошёл пустой пост охраны. Впереди был длинный коридор, освещённый торчащими из потолка странными лампочками через каждые три метра, а во всю длину стены стояли металлические шкафчики. С другой стороны были деревянные двери с окошками.
Пройдя коридор, я обогнул лестничный пролёт и остановился на втором этаже. Вышел в такой же, похожий на предыдущий коридор. Послышались крики, и я пошёл на источник звука.
Пройдя до конца, завернул в такой же коридор. По одной стене были окна, и я подошёл к одному из них.
— Ева, — неосознанно для меня самого, вырвалось из моих уст.
Спортивный зал с высокими потолками. На одной стене висели зеркала, и Ева стояла ближе к ним, позади неё стояли девочки-подростки.
— Раз! Два! Ногой выше! — кричала она, танцуя отточенный быстрый танец.
Прошла за ряды девочек, продолжающих танцевать. Осматривала каждую. Подошла к блондинке и слегка стукнула по спине, чтобы та выпрямила спину.
— Резче, Ника! Руку в сторону выше тяни!
Прошла к следующей, цокнула, в танце подошла вплотную со спины, положила руку на её талию, рукой взяла за кисть и станцевала с ней, показывая как надо. Отошла в сторону и проследила за повторением. Довольно кивнула и ушла дальше. Проверила всех и встала на прежнее место. Песня начала играть заново.
Ева танцевала с ученицами, иногда останавливалась, поворачивалась к ним и наблюдала за движениями каждой.
— Ритм чувствуйте! Синхронно! Одной картиной станьте! — крикнула она, хлопнув в ладоши. — Ещё раз! Пока не увижу нормального танца!
Танцевали они долго. По девочкам было видно, что лучше они уже не выдадут.
«Такая строгая. И красивая…»
— Всё! Послезавтра чтобы все были! И Карине передайте, что я её вышвырну с соревнований, если ещё хоть раз не придёт. Ничего незнающий мешок с мясом, который будет в панике носиться за всеми по сцене, мне не нужен. Свободны.
Девочки подошли к матам, забрали вещи и вышли все, кроме одной. Она вытащила какой-то сверток бумаги, выдохнула и подошла к стоящей в стороне Еве.
— Ева, это вам… Я сама нарисовала на художественном кружке. Месяц рисовала.
Ева вытаращилась на рисунок и искренне заулыбалась.
— Боже, Ника, какой красивый портрет! Повешу его в своей комнате. Я сейчас расплачусь!
Она свернула его обратно, обтянула резинкой и крепко обняла девочку, а выражение лица было таким счастливым и милым. Ученица это заметила и расслабилась. Было видно, что она волновалась.
«Не видел её такой счастливой».
Она погладила девочку по плечу, а та отошла, помахала рукой и вышла.
Ева села на пол, сняла майку и рухнула на спину. Она была в узких спортивных штанах и спортивном топике, а волосы были короче и светлее. Лежала так долго с закрытыми глазами, иногда подрагивая ногой. После перевернулась на живот, дотянулась до чего-то, что звучало похоже на граммофон, потянула ноги в коленях и потянула икры и носочки к потолку.
«Как после первого секса».
— Ты всё? — спросил быстро зашедший в зал друг.
— Майкл, ты как раз мне нужен. Со стороны оценишь танец? — спросила она, встав с пола.
— Ну давай, только, надеюсь, недолго. У меня там машина заведённая. Что это у тебя? — медленно проходя к Еве, спросил парень и кивнул на подарок рядом.
— Портрет! — восхищенно вскрикнула она. — Ученица нарисовала.
Ева раскрыла свёрток. С этого ракурса я смог его немного увидеть. Точнее, силуэт. Чёрно-белый рисунок, на котором была изображена Ева по плечи.
— Нормас, такой детальный, все твои морщинки нарисовала, — рассмеявшись ответил Майкл, за что Ева ему сразу отвесила подзатыльник.
— Она его месяц рисовала вообще-то. Надо будет заехать за рамкой, — сказала она, скручивая подарок.
— Танцуй давай и поехали. Нам ещё к Марго заехать надо.
Ева молча отошла в сторону и включила другую музыку. Сначала она просто стояла, будто выжидала момента, после чего начала двигаться. Очень чувственные движения, плавные, лёгкие и чёткие, словно она его уже сотни раз танцевала. И я как заворожённый следил за ней. Она была такой сосредоточенной… Красивой.
Танец закончился.
— Чего-то не хватало… — отметил Майкл, сидевший на низкой скамье.
— Рика. Это парный танец. Он должен был сегодня подойти, но заболел, — ответила девушка, разделась и потянулась к стопке одежды.
«И с чего это она перед ним раздевается?»
Майкл не был заинтересован в её теле, даже не поднял взгляда на неё, смотрел в какой-то предмет и тыкал в него пальцем.
— И это вся реакция?
— Я не могу оценить, когда это неполный танец. И, тем более, ты уже знаешь наше с Грантом отношение к твоим соревнованиям. Ты вроде бросила это, а сейчас я узнаю, что ты снова взялась.
— Это была просьба Рика.
— Без разницы, ты могла отказаться. Ты забыла, какой апатией и выгоранием тебя ёбнуло, когда ты морально устала от этого дела? Я всё понимаю и поддержал тебя, когда ты пошла преподавателем. Но ты только набралась сил и их опять тратишь на…
— Ма-а-йкл! Хвати-и-т! Всё! Не хочу об этом говорить… Я готова, — затягивая ремень на штанах, ответила Ева и начала собирать волосы в высокий хвост.
— Пошли?
— Да, — ответила она, поднимая сумку, и подошла к другу.
И когда хлопнула дверь и погас свет, мою голову адски закружило, а тело словно провалилось в пустоту.
***
Пока Ева в спокойствии спала на Ривае, он резко вздрогнул, сразу поднялся в сидячее положение, а голова девушки соскользнула с его плеча, как закинутая на живот нога.
— Ты чего?
Ривай промолчал и нервно начал тереть глаза и оглядываться, после обернулся на Еву, что с открытыми глазами приподнялась на локтях, и заметно успокоился.
— Ты приснилась…
— Это так плохо? — рассмеялась Ева.
— Опять, как в прошлый раз. Сон, но как наяву. Только тело меня не слушалось и вело…
— Что в нём было помнишь?
— Ну да, а что?
— Нет, ничего. — Глаза девушки едва забегали, а после вернулись к Риваю. — Расскажешь?
Ривай с тяжёлым вздохом кивнул и начал рассказывать всё, что запомнил.
— Портрет! — вскрикнула Ева и в спешке слетела кубарем с кровати. Мужчина успел её подхватить, и девушка не ударилась об пол головой. — Я сейчас!
Спустя минуту Ева вернулась в комнату Ривая с рамкой в руках.
— Он? — спросила девушка, протягивая подарок.
— Да… Бред какой-то… — ответил он, внимательно разглядывая портрет под светом зажжённой свечи.
— Ты мне его от Эрвина принёс. Он был в моих вещах, а ты даже не заметил?
— Я не заглядывал в твои вещи. Зачем мне это?
— Ну мало ли кто я такая. Вы мне не доверяете… Ой, не доверяли. Оговорочка.
— Только попробуй мне хоть ещё раз припомнить, — поднимая взгляд на стоящую перед ним Еву, с явной злобой ответил Ривай и встал с места.
— Ладно-ладно…
— У меня есть один вопрос.
— Какой?
— Какое число было, когда ты должна была поехать к Гранту?
— К чему этот вопрос?
— У тебя по рассказам тогда зима была, а когда мы нашли тебя, было двадцать пятое июня.
— Блин, вспомнить бы… Двадцать пятое декабря вроде… Что?! — ответила Ева и схватилась за голову. — На двадцать шестое декабря у меня был билет. Двадцать пятого я встретилась с Майклом, когда и попала под машину… Но портрет мне подарили годом ранее. Тоже зимой и в конце декабря. Если я сейчас предположу, что это было… Да! Это было двадцать пятого декабря! Ровно за год до этого! Потому что через три дня были соревнования!
Ривай ошарашенно посмотрел на девушку.
— Что?
— У меня день рождения двадцать пятого декабря.
— Чё-ё-ёрт! Твой день рождения, портрет, мой день смерти и появление здесь.
И оба замолчали, переваривая сказанное.
— Не нравится мне всё это.
— Ладно, потом разберёмся. Давай спать. Завтра тяжёлый день, а сейчас мы ни к чему не придём, — устало скрывая зевок, произнёс Ривай и взял Еву за руку, подходя к кровати.
— Уснуть бы после этого…
