Сознание возвращалось крайне медленно. Веки не удавалось хоть чуть-чуть приоткрыть даже спустя пару минут. Первое, что глаза увидели спустя ещё время — белое полотно. А после секундного, но такого тяжёлого осмотра, Ева поняла, что это всего лишь потолок.
Чтобы немного прийти в себя, Ева оглядела комнату, в которой оказалась, и была она похожа на палату какой-то ветхой, старой больницы. Шкаф у стены, возле двери. Около большого окна с широким подоконником был стол с несколькими стульями. А солнце и зелень деревьев за окном говорили о тёплом времени года, что вовсе не сходилось с последними воспоминаниями в голове. Солнечный свет из окна придавал приятные краски комнате.
Тысяча вопросов в голове… Где Ева? Всё было сном? Камера? И ни одного ответа в ближайшее время она не получила. А спустя пару минут ответ пожаловал сам собой в виде уже знакомой девушки, вошедшей в приоткрытую дверь.
— О, ты очнулась, я рада, — произнесла Ханджи, заходя в помещение и закрывая за собой дверь, а после подошла к столу и сразу же принялась копаться в бумагах. — Как ты себя чувствуешь?
— Нуу… Нормально. Где я?
— В лазарете, ну, точнее, в одной из палат, на базе разведкорпуса. Ты ничего не помнишь?
— Разведкорпуса? Последнее, что я помню — мой друг Майкл… Как давно я тут?
— На нашей базе — неделю. В лазарете четыре дня.
— Что?!
— Тише. Всё в порядке… Что за Майкл? Друг, говоришь?
— Да, мой лучший друг… Последнее, что я помню — крик Майкла и толчок… Я ничего не понимаю. Я просто переходила дорогу.
Взгляд Евы всё это время был устремлён в пол, пока она по кускам выдавала всё, что могла вспомнить.
— Поняла. Я доложу врачу и Эрвину, что ты очнулась. А пока мне надо бежать, прошу прощения. У нас долгожданное пополнение. Не скучай.
Ханджи подошла к двери, подмигнула Еве и вышла из палаты.
Вспомнив прошлую попытку встать, и чем она закончилась, Ева потихоньку начала опускать ноги на пол, но на этот раз всё вышло гораздо лучше. Дойдя до шкафа, опираясь на кровать, она заметила висящее сбоку зеркало.
Сто шестьдесят сантиметров в отражении, похожих на «нечто», от которого осталось лишь пару схожих с человеком черт: запутанные, грязные волосы тёмно-русого цвета, бледное лицо, блёклая ночнушка и тяжёлый взгляд зелёных глаз.
— М-да уж…
В шкафу висела зелёная форма, как у Ханджи и Эрвина, и одно чёрное, несильно облегающее платье с воротником из чемоданов Евы. Она поймала себя на мысли, что оставшиеся вещи у них, а это — максимум, которым она могла довольствоваться. Ей не доверяли, и это было сказано прямым текстом. Но почему? И что вообще происходит? Слишком много несостыковок в последних воспоминаниях, и никак они не сходились с её настоящим.
На одной из полок шкафа лежала косметичка, чему Ева была несказанно рада. В ней лежала косметика, расчёска, резинки для волос и зубная щётка. «Господи, расчёска, я тебе рада как никогда!» — промелькнула в голове мысль, сопровождаемая тяжёлым вздохом Евы. Девушка начала приводить себя в порядок, а позже решила осмотреться и скоротать время на подоконнике.
На улице было много людей. Практически все были в одной форме, метались туда-сюда, как муравьи. Из знакомых была только Ханджи, и стояла она в компании каких-то молодых людей. Позже к ним из-за угла подошли ещё два знакомых лица. Эрвин и мужчина, имя которого так и осталось для Евы загадкой. К ним же приблизился пожилой мужчина в белом халате. Ханджи обратилась к нему, и только после этого подошедшая троица двинулась к главному входу.
Не найдя ничего интересного в бегающих «муравьях», Ева осмотрела территорию. Ближайшее здание было длинным, деревянным и двухэтажным, выглядело оно новым, будто недавно простроенным. Напротив этого здания, через каменистую дорожку, находилось подобие спортивной площадки, где уже занимались одиннадцать человек, как смогла сосчитать Ева. Чуть дальше был пост и три солдата. Немного скрытое за кустами и деревьями здание похоже на конюшню, что напрягло Еву. Были ещё какие-то постройки, но их скрывали деревья. Рассмотреть их помешал стук в дверь, после которого в палату, к счастью, вошли знакомые люди.
— Здравствуй, Ева. Как самочувствие? Есть улучшения? Что-нибудь вспомнила? — завалил вопросами Эрвин.
— Здравствуйте, Эрвин и…
— Ривай. Капитан Ривай, — сухо ответил мужчина.
Ева спокойно кивнула. Хоть внутри и росло напряжение, на лице девушки оно никак не отразилось.
— Самочувствие в норме. Вспомнила друга… Лучшего друга Майкла.
— Друга? Фамилия?
— Джонсон.
Эрвин и Ривай переглянулись.
— Нет у нас таких, а новеньких я только что встретил, — будто прочитав мысли Эрвина, ответил капитан.
— Ясно. Ева, пройдёмся до моего кабинета?
— Хорошо.
Ривай покинул помещение первым, Эрвин же, улыбнувшись, сначала пропустил Еву.
По коридору шли они молча. Эрвин по левую руку, Ривай спереди. После поднялись на этаж выше и завернули в другую сторону здания. Остановившись у одной из дверей, Эрвин опять же впустил Еву первой.
Когда Ева зашла в кабинет, в глаза сразу же бросились вещи, аккуратно сложенные на отдельно стоящем столе: разные стопочки, одежда, документы, мелочь, даже укулеле и… маленький альбом с фотографиями, который Ева берегла для Гранта.
— Присаживайся, — обратился Эрвин, указывая на стул у противоположной стороны главного стола.
За стулом находился маленький диван, на котором уже расположился Ривай.
Присев, Ева так и не отводила взгляд от своих вещей, а Эрвин это заметил и решил начать с главного — документы. Взяв их, он сел напротив и отложил вперёд паспорт, передавая Еве.
— Прочтёшь нам?
— Эм… Зач…
— Читай, — донеслось из-за спины.
— М-да… Ладно.
Ева зачитывала каждую строчку, что для неё было странно. Однако спокойная, но в то же время заинтересованная реакция мужчин подталкивала её продолжать.
— …Не замужем, детей нет, — закончила Ева.
— Повтори город, пожалуйста.
— Кливленд. Северо-восток США.
Капитан и главнокомандующий переглянулись.
— Хорошо. Спасибо. Теперь это, — Эрвин подал папку с медкнижкой, характеристикой и парой грамот.
И Ева перечитала всё: все болезни, сведения о гимнастике, образовании, даже параметры. После вернула Эрвину папку.
— Гимнастка. Как давно?
— С семи лет, десять лет училась, после чего получила травму на соревнованиях, которая дала мне повод задуматься о моральном и физическом давлении. Остальные четыре года подрабатывала преподавателем в гимнастических академиях.
— Хорошо…
Спокойно встав с места, Эрвин прошёл к столу, взглядом касаясь следующей вещи.
— Что это? — спросил мужчина? указывая на инструмент.
— Музыкальный инструмент — укулеле.
— Покажешь?
— Да.
Эрвин передал инструмент. Взяв в руки, Ева сразу принялась настраивать струны. Провозившись пару минут, она начала играть тихую мелодию, и вышло что-то не очень приятное.
— Я учусь…
— Мне нравится, — ответил Эрвин, улыбнувшись, а до уха дошёл вздох Ривая.
— А Вам? — обратилась Ева к Капитану, сидевшему позади, и повернула голову через плечо, только краем глаза замечая Ривая.
— Давай дальше, у нас времени не так много, — ответил он, но, похоже, это было произнесено не для Евы, а для Смита.
— Не кипи, — ответил Эрвин, подавая фотоальбом.
— Мой фотоальбом. Он предназначен для определённого человека. Я не хочу его открывать.
— Я его уже осмотрел. От тебя нужно просто описание.
— Ладно… — со вздохом ответила Ева, открывая альбом.
И начала описывать каждую фотографию… Большинство из них были со времён студенчества, когда они только познакомились с Грантом — блондином с голубыми глазами и чёткими скулами. И страстью его был спорт, что с юношества одарило его мускулистым телосложением, которое не раз привлекало девушек, смешиваясь с его харизмой. Он с детства везде занимал позицию лидера, ведущего команду за собой. И всегда поводом для споров между Майклом и Грантом были два года разницы и два сантиметра в росте, которыми отличался Грант. И парень прекрасно балансировал между душой компании и серьёзным, целеустремлённым молодым человеком.
В голову влезли воспоминания, как дружба их троицы медленно но верно скатилась в пропасть, когда Грант и Ева объявили о своих отношениях. Майкл не принимал их, ссылаясь на разницу во взглядах на жизнь и полном отсутствии взаимных интересов. Может, ему так казалось, ведь он многого не знал об отношениях между друзьями.
С Грантом Ева всегда находила темы для обсуждений и лёгких бесед. И Грант всегда обращал внимание на особенность Евы. Как за весь её жизненный путь она мастерски надевала «маски» на лицо. Когда она могла быть измученной проблемами, лицо её выражало спокойствие и некую радость. Но всегда… Именно Грант видел, как на самом деле чувствовала себя она. Майкл иногда правда верил, что с ней все хорошо. Возможно, Грант находил в ней и свою привычку, о чём не раз и сама Ева ему говорила. Но их отношения начинались именно с дружбы, что не единожды ставило под сомнения чувства Евы. Металась между дружбой и нечто большим, не понимая, что чувствует к нему. Также очень сильно давило расстояние между ними, а всё из-за соревнований Гранта. Огромный вопрос летал над их отношениями и как раз должен был решиться в их совместный отпуск…
Эрвин и Ривай слушали все описания фотографий очень внимательно, изредка переглядываясь.
— Всё.
— Спасибо. Остальное мы изучили, твои комментарии не нужны… Но вот что это? — обратился Эрвин, вытаскивая из своего кармана разбитый, изувеченный телефон.
— Зачем вы его сломали?! — злобно выкрикнула Ева, выхватывая его из рук Эрвина.
— Во-первых, тебе задали вопрос — отвечай. Во-вторых, найден он был в нескольких метрах от тебя. Моя группа тебя нашла. А если быть точнее — я. Так что отвечай, не испытывай наше терпение. Это в твоих интересах, — проговорил Ривай, встав со своего места, и подошёл к Эрвину.
— Это телефон, с его помощью я могу общаться с людьми, находясь практически в любой точке мира, — с недовольным вздохом пояснила Ева, считая свои рассуждения максимально банальными для любого человека. — У вас же тоже есть такие, сейчас девяносто девять процентов людей живут, не отрываясь от телефона.
— Спасибо… Спасибо, что рассказала всё о том, что нас интересует. Думаю, пока мы можем тебе доверять, — ответил Эрвин, садясь на свой стул.
— Я пошёл, у меня есть дела поважнее. Дальше разбирайся сам, — высказал Ривай, двигаясь к двери.
— Как грубо, можно и нормально разговаривать, а не как обиженный жизнью подросток, — процедила Ева вслед капитану.
Повисла напряжённая тишина, а сама Ева уже невольно напряглась, видя взгляд Эрвина, будто знающего наперёд реакцию капитана, и чуть напрягся сам.
— Что ты сказала?! — произнёс с явной злобой и отвращением Ривай, двигаясь в сторону Евы. — Повтори.
— Как грубо, мож… — не успела договорить Ева, как мужчина схватил её за воротник.
— Если к тебе отнеслись снисходительно, это не значит, что тебе можно так разговаривать со мной…
— Ривай! — произнёс Эрвин, повысив тон выше среднего.
Пару секунд испуга Евы, и до края уха донеслось ругательство с хлопком двери.
— Прошу простить нашего капитана… Объяснюсь за него. Таков Ривай: лишь усталость и манера поведения. Он за словом в карман не полезет и может показаться грубым. Никто к нему так не обращается, и это была его ответная реакция на такое обращение к вышестоящему по званию.
— Мне не нравится, когда мой затылок прожигают таким холодным взглядом, что до мозгов пробирает. Вы столько вопросов мне задали, но даже ни на один мой не ответили. И когда я лишь обратилась к нему, он проигнорировал меня. Но и я была груба. Прошу простить.
— Просто услышь мои слова и наставления. Ривай не принимает такого отношения и крайне холоден в разговорах. Ситуацию эту быстро отпустит, не желая возвращаться к ней, дав обдумать, как предупреждение от него. Но… Теперь пришла очередь объяснить тебе то, до чего мы сами дошли.
— Наконец-то… Слушаю.
И Ева даже не подозревала, как сейчас перевернётся её мир.
— Первое, что мы сразу отметили — ты не с наших земель, не с нашего острова. Все твои вещи будто не из нашего времени. Даже город, который ты назвала… Мы его не знаем. Единственные другие земли, с которыми мы поддерживаем тесную связь — Марлия. Маре находится по другую сторону моря. Мы с ними решаем военный вопрос.
— Что за военный вопрос?
— Можно сказать, у нас есть то, что сотрёт их с лица земли. Это помогает нам вернуть наш народ, находящийся у них. Они нам наших людей — мы им уверенность, что не нарушим мирный договор. Как ты могла заметить, у нас пополнение в рядах служащих. Все они вернулись с тех земель. Это лишь те, кто может вступить в наши ряды. Представь, сколько там наших людей.
— Вам разве выгодно их держать, лишние рты?
— Верно подметила. Но они помогают нам в работе в полях и на производствах. Мы даём им возможность вернуться на родину, они же помогают своей родине. Всё просто. И всем это на пользу. Мы сначала подумали, что ты из них, но, изучив вещи, поняли, что к ним ты не относишься.
— Вы сказали, что мы на острове…
— Да, остров Парадиз. Мы элдийцы… Наша база находится за стеной Роза.
Упавшая перед Евой карта была последней каплей её спокойствия. Внутри девушка словно подыгрывала шоу, невольной заложницей которого она стала. Но когда она увидела совершенно незнакомую местность, единственное, что она испытала — шок и жуткое отчаяние, ведь Ева совсем не понимала, где она и как сюда попала.
В накрывающей панике по щеке прокатилась слеза, а карта вздрогнула в руках, падая на колени.
— Не волнуйся. Мы будем разбираться, — поддержал Смит, встав рядом, положив руку на плечо Евы, после чего отошёл к одному из стеллажей и достал толстую папку. — Скорее всего, мы сделаем тебе новые документы, чтобы отвести подозрения полиции, ибо твои совершенно на наши не похожи. Поэтому я попросил тебя их прочитать. Эта письменность нам не знакома. Но общаемся мы почему-то на одном языке.
— С… Спасибо, большое спасибо за доверие… Не думаю, что если бы какие-нибудь другие люди нашли меня, то они отнеслись бы, как вы. Капитан Ривай правильно отметил, — тихо произнесла Ева, опустив голову так, чтобы волосы закрывали лицо, на котором не было ничего, кроме отчаяния и шока.
Как бы она ни пыталась сдержать слезы, они всё равно начали стекать по щекам. Эрвин заметил её состояние, присел рядом на корточки и подал платок.
— Держи.
Лёгкая улыбка и доброта голубых глаз хоть немного разбавляли тягость мыслей, бурным потоком проносящихся в голове.
— С-спасибо…
— Хочешь, я почитаю тебе немного фактов о нас? Может, тебе легче станет.
В ответ Ева лишь кивнула, и они пересели на диван. Эрвин рассказал ей всё в коротких фактах: про прародительницу Имир, про стены, уклад жизни людей, титанов и про многие другие вещи, которые с ходу Еве было тяжело запомнить и переварить.
— Какой сейчас год?
— Восемьсот пятьдесят третий.
— В моих воспоминаниях был две тысячи двадцатый год.
— Ты путешественница во времени? — смеясь спросил мужчина.
— Возможно, — с лёгкой улыбкой ответила Ева.
И Эрвин взял её за подбородок, повернув лицом к себе.
— Тебе легче?
— Да…
— Хорошо.
После ответа рука Эрвина так и не отпустила подбородок Евы, словно он сам для себя пытался проанализировать эмоции на её лице и молча сделать пару выводов, пока за дверью не послышался стук, и кто-то, не дождавшись ответа, резко забежал.
— Главноком… Эрви… — ошарашенно запнулся мужчина, глядя на них.
— Что случилось, Закариас? — спокойно произнес Эрвин, не торопясь убрав руку от лица Евы.
— Там… Ещё один раненый найден у моря, сейчас без сознания. Когда мы его везли сюда, он кричал… Имя нашей прошлой находки, найденной у моря, — протараторил Мик, запыхавшись, и перевёл взгляд на Еву.
— Её?
— Да.
— Майкл, — сорвалось с губ Евы. Где-то глубоко внутри она была безмерно счастлива, но в то же время напугана, уловив слова подчиненного о том, что Майкл ранен.
— Мик, расположите его в одной из палат, пусть Уильям обследует его. И предупреди Ханджи и Ривая, чтобы зашли ко мне.
— Понял…
Мик удалился и наступила тишина. Дикое напряжение в каждом движении Евы, которое она даже не скрывала. Все мысли были только о Майкле и том, как она хотела его увидеть. Однако Эрвин объяснил, что сейчас ей не дадут с ним встретиться, поскольку тому требуется покой и осмотр врача. Главнокомандующий стоял у окна, вглядываясь вдаль, и хмурил брови.
Так они и провели ближайшие пять минут. Каждый думал о своём, но тишину прервал Эрвин:
— Нам пока ничего не остаётся, кроме как признать тебя одной из тех, кого мы принимаем от Марлийцев. Лишних вопросов не будет. В суматохе последних дней никто к тебе так приглядываться не станет. Запрос на документы я отправлю сегодня же. Но и отпускать тебя далеко мы не можем. Ближайшие дни ты будешь находится на нашей территории. Возможно, придётся записать в ряды солдат, полностью отвлекая от тебя подозрения, даже если приедет полиция. Но это точно не в ближайшие дни, пока что тебе нужно привыкнуть и восстановиться. Никому ничего не говори. О тебе знаем только я, Ханджи, Ривай и его отряд…
— Звал? — произнёс Ривай, заходя в кабинет.
— Да, мы уже практически разобрались, — ответил Эрвин, так же стоя у окна.
— Ну, — вздохнул Ривай, сев на другой конец дивана.
— Дождёмся Ханджи.
Прошло минуты две перед тем, как к ним присоединилась Ханджи.
— Прошу прощения за ожидание.
— Ева, будь добра, начни, а я подхвачу.
— Хорошо… Попробую…
Рассказ свой Ева начала с последней встречи с Майклом, что было не самой хорошей идеей, ибо к горлу сразу подступил ком, мешавший нормально дышать и говорить. Но, взяв себя в руки, девушка пересказала всё связанное с вещами, чтобы Ханджи понимала ход её с Эрвином мыслей. После рассказала всё, о чем они общались и к чему пришли с Эрвином. Иногда командующий поправлял и объяснял детали.
— Своим скажу, чтобы много не болтали о том, как мы её нашли, и как она к нам попала, — произнёс Ривай, метнул взгляд в сторону Евы и сразу же отвел.
— Спасибо, Ривай. За неё ответственность возьму я. Можете возвращаться к своим делам. Только, Ханджи… Проводи Еву обратно в палату.
— Хорошо, — весело сказала Ханджи, взяв Еву под руку.
Все вчетвером вышли в коридор и двинулись к лестнице.
— Всё хорошо? Выглядишь уставшей.
— Мой желудок сам себя уже ест.
— Я тебе занесу еду, как раз скоро в столовую. Ты пока сама не ходи по территории.
— Хорошо.
Спустившись с лестницы, девушки остановились на третьем этаже, когда Эрвин и Ривай продолжили спускаться вниз. Перед тем, как покинуть лестничную площадку, Ева обернулась и сразу поймала взгляд Ривая. Он глазами прошёлся по всему телу, скорее, просто изучая, и скрылся со Смитом за лестничным пролётом.
Зайдя в палату, Ханджи начала расспрашивать о Еве ещё подробнее, и девушка принялась рассказывать ей про школьные годы, друзей и о местах, в которых побывала. Сначала Ханджи молча и с интересом слушала, после заметила синяк на ноге Евы и решила осмотреть. Пока Ева говорила, женщина крутила её и осматривала.
— Я даже завидую тебе. У тебя очень интересная жизнь… Тут болит?
— Нет…
— Отлично. Ты быстро поправляешься. Меня это радует. Думаю, вечером, перед отбоем, мы можем даже прогуляться, тебе не навредит.
— Прекрасная новость, спасибо, Ханджи, ты прекрасна, — ответила ей Ева, проникшись её доброй и заботой.
— Да не за что. Кстати, ты врача ещё не видела? Он весь день носится с новобранцами. Думаю, скоро должен появиться. Я его предупредила, что ты очнулась.
— Хорошо, я знаю.
И Ханджи с вопросом подняла взгляд на Еву.
— Я видела, как вы разговаривали на улице.
— Ааа, поняла… Я за едой. Ты не против, если я пообедаю с тобой здесь?
— Конечно нет, приходи.
— Отлично, жди…
Плюхнувшись на кровать, Ева опять вспомнила Майкла. Ни одна мысль не улучшила ей настроение. Наоборот, настроение, которое только поднялось после душевного разговора с Ханджи, упало и даже с треском пробило пол. Тихо вздохнув, Ева перелегла на бок и уставилась на вид из окна, в котором сияло ярко-голубое небо, на котором виднелись маленькие разводы и облака. Такая картина убаюкивала её, окуная в воспоминания.
***
Ева резко дёрнулась и ошарашенно огляделась. Она была в огромном лекционном зале, заполненном студентами, и сидела на дальнем ряду.
«Надо же было уснуть в самом начале лекции. Как назло она ещё первая и самая ранняя. Ещё и преподаватель, у которого прогулять хотя бы одну пару — и не видать мне автомата. Для вида надо хотя бы тетрадь достать, — подумала про себя Ева и потянулась к сумке. — Надеюсь, хотя бы половина пары прошла… — глянула на время на часах. — Чёрт, только десять минут прошло. Кошмар».
Только она разложила вещи, как прозвучал громкий стук в дверь, и на пороге зала появился отёкший пьянчуга по имени Майкл.
— Извините за опоздание, можно войти? — протараторил Майкл всем знакомую и заученную фразу.
— Как обычно, — прошептала Ева и кинула взгляд на друга.
— Майкл, что происходит? Ты последние две недели систематично опаздываешь на мои лекции на десять минут, — обратился преподаватель к парню.
— Извините, пробки, а Ваша лекция прямо в час пик по расписанию.
Парень опёрся о дверной косяк, что говорило о развязности и спокойствии Майкла, которые крайне бесили всех серьёзно относящихся к своему предмету преподавателей.
— Меня не волнует. Это последний раз, садись, — бросил преподаватель и продолжил зачитывать свои записи.
Майкл быстро дошёл до нужного ряда и протиснулся через столы к Еве.
— Ещё дальше не могла сесть? Ещё и в середину села. Браво!
— Дурак?
— Нет, — ухмыльнулся Майкл, подарив Еве свою фирменную обольстительную ухмылку.
— Где был?
— Мы после клуба к Инге поехали, у неё м…
— Не продолжай, мне неинтересно, — обрубила Ева рассказ Майкла, поднимая ладонь выше.
— Хах, ладно. Ты нормально добралась? Во сколько дома была?
— В четыре утра уже в постельке лежала.
— Хорошо. Я тебе энергетик взял. По любому не выспалась, — шепнул друг и под партой протянул бутылку.
— Спасибо, солнышко, — ответила ему Ева и легонько ущипнула за бок.
— У тебя тушь в уголке потекла, дай салфетку, уберу.
Ева сунула руку в сумку и на ощупь вытащила из неё упаковку маленьких влажных салфеток.
— Повернись, вот так…
— Джонсон и Уокер, может мы вам мешаем? Зачем пришли на лекцию, если она вам неинтересна? — громко произнёс преподаватель, тогда и вся аудитория обернулась на этих двоих.
— Ну Вы же автомат не поставите! — ответил Майкл без доли стеснения, за что получил удар в предплечье от Евы.
— Теперь он вам и не светит…
— Ну почему ты просто не промолчал?! — шепнула Ева, закатывая глаза.
— Ничего, прорвёмся, — ответил Майкл, приобняв Еву одной рукой.
Еле дождавшись конца лекции, они быстрее всех вылетели из лекционного зала и направились к гардеробной. Идти на другие пары им было не по силам.
***
— Просыпайся, соня.
— Я Ева, — тихо прошептала девушка, протирая глаза.
— Я знаю. Меня задержали. Я думала, ты тут в голодный обморок падаешь уже, ибо я тебя больше суток не кормила. А ты тут поспать успела.
— Ты кормила меня?
— Да, поэтому я спрашивала тебя, помнишь ли что-нибудь. Ты стабильно один раз в день приходила в себя на пару минут и не замолкала, постоянно спрашивала: «Где я? Где я?». В это время я тебя подкармливала, — ответила Ханджи, раскладывая еду и приборы на столе. — Блин, уже остыло, пока я бегала по делам.
— Спасибо, Ханджи. Я не перестану благодарить тебя. Ты мне так напоминаешь Майкла, он всегда заботился обо мне.
— Эй, ты как будто скорбишь по нему. Я уверена, с ним всё хорошо. Не хорони его так быстро. Присаживайся…
— Ох, я объелась, больше не могу. Это очень вкусно. Передай повару мою огромную благодарность.
— А по-моему не очень… Твой организм не привык, сделай перерыв, но потом доешь, нужны силы.
— Как скажешь… Ханджи?
— Шо? — не пережевав, спросила Ханджи.
— Отведёшь меня потом в душевую? Мне отвратительно даже касаться себя. В волосах песок.
— Конечно, я как раз хотела предложить.
— Спасибо.
— Хватит.
— Что?
— Хватит благодарить за всё.
— Нет, не хватит. Это называется благодарность и воспитанность.
— Продолжай кушать.
— Хорошо.
Набив животы, девушки не нашли сил встать и просидели, не двигаясь, ещё минут пять.
— Всё, я сейчас сбегаю за спортивной формой и полотенцем, тебе в ней будет удобнее и выделяться не будешь, — составив всё на поднос, сказала Ханджи и вышла из палаты.
Всё время Ева потратила на подготовку к душу, расплетая волосы и начиная переодеваться.
— Эрвина вызвали в город. Он просил переда… — резко открыв дверь, произнёс Ривай, когда Ева нырнула за приоткрытую дверь шкафа. — Эрвина вызвали в город. Он попросил передать твои вещи, — прокашлявшись и без капли стеснения произнес капитан, заходя в палату.
Ева выхватила рубашку из стопки вещей, которую заносил мужчина, и пока он проходил внутрь и был повёрнут к ней спиной, она быстро накинула её и застегнулась на пару пуговиц, радуясь длинной ткани, что закрывала её до бёдер.
— Тут не всё, что-то он решил пока оставить у себя.
— Ага, хорошо, — быстро произнесла Ева в попытке отдышаться.
— Что с тобой? — нахмурив брови и скрестив руки на груди, спросил Ривай.
— Что со мной?
— Дышишь так, будто двадцать километров пробежала.
— Просто ко мне в комнату никто не врывался обычно. Это, скорее, от испуга.
— Я тебя пугаю?
— Нет.
— Ясно, — выдыхая ответил мужчина и пошёл в сторону двери.
— Ривай!
— Оглушить меня решила?! — возмутился он, прикрывая одно ухо.
— Нет… Извиниться за то, что произошло в кабинете Эрвина. Я не права. Спасибо за помощь.
Ривай лишь промолчал, оглядел девушку с ног до головы и молча вышел.
«Врывается ко мне в палату, где я в грязном белье, нагло себя ведёт и игнорирует. Это был последний раз, когда я извинялась перед ним», — подумала Ева и продолжила готовиться к душу.
— Прости. Я искала самую свежую и чистую форму… Красивое бельишко, — отметила Ханджи, возвращаясь со стопкой в руках.
— И грязное…
— Держи. Белья чистого, увы, нет.
— Мне уже Ривай занёс вещи, — ответила Ева, указывая на стопку на столе.
— Прекрасно. Оденься и пошли…
В этот раз девушки опять поднялись на четвёртый этаж, только прошли уже в другое крыло.
— В этом крыле личные комнаты таких как я, Эрвин и Ривай. В другом — наши кабинеты. Но я вскоре перееду в подвал.
— Почему?
— Мне так удобнее. Там несколько больших комнат, спальня и кабинет будет. Да и Ривай постоянно ругается, что я в кабинете издаю много шума, и это мешает ему работать, ну… У меня там бардак и грязища. Побаивается, что эта грязища и в его кабинет доползёт. Он маниакальный чистюля, бойся его, — с издёвкой произнесла девушка.
— Не боюсь, а понимаю. Я тоже люблю чистоту и жду, когда я смогу нормально нагибаться и помою полы в палате. Они такие грязные. Страшно ноги с кровати опускать.
— Ещё хоть одно слово, и ты перестанешь мне нравиться…
Войдя в душевые, Ханджи закрыла дверь на ключ, торчащий из ручки. В комнате по одну сторону стояли умывальники и зеркала, по другую — три душевые, отделённые друг от друга.
Наконец-то сняв с себя грязную одежду и закинув её в тазик, Ева замочила её с мылом и запрыгнула в одну из кабин. Девушка мылила себя до такой степени, пока кожа не начала скрипеть. После она подошла к зеркалу и умывальнику, почистила зубы и начала мазать молочком для тела высохшую от мыла кожу.
— Что это? — спросила Ханджи, указывая на баночку в руках.
— Молочко для тела.
— Что?
— Типо крема.
— Ааа… Поделишься?
— Конечно, держи.
После приятного для тела душа, девушки закончили свои дела и направились обратно на этаж.
— Мне нужно доделать дела. Я и так весь день увиливаю от работы. Надо всё сделать, чтобы мы потом вышли прогуляться и…
— Конечно иди, прости, если тебе пришлось нянчиться со мной вместо работы. Я сама дойду до палаты. Как закончишь — приходи.
— Хорошо…
Расслабленной походкой Ева спускалась на свой этаж, но, увидев компании кадетов, вернувшихся с занятий, ускорила шаг и пару раз успела поймать на себе изучающие взгляды. «Господи. Тут как будто девушек красивых нет. Голодным взглядом, как на мясо, смотрят», — подумала она, закатив глаза.
Зашла в комнату, развесила сырые вещи на спинки стульев и рухнула на кровать, а после, немного полежав, сразу же провалилась в сон от усталости во всём теле.
