Бег на месте

Доен послушно, хоть и недоумевающе выполняет все, как велел ему Джехен, и тот вскоре привозит его в какое-то вполне уютное кафе. Там Доен читает меню и понимает что где-то 99% из этих блюд он никогда прежде не пробовал, хоть и слышал о них. - Ну, что хочешь? Доен теряется, не зная, что ответить, и Джехен, поняв, в чем дело, говорит: - У тебя ведь нет ни на что аллергии? Я знаю, что здесь делают очень вкусный суп с ребрышками. Хочешь десерт? Я как-то брал здесь клубничный чизкейк, хоть и не люблю их, но этот оказался на удивление вкусным... Доен тихо его прерывает: - Джехен... Тот удивленно отрывает взгляд от меню, и Доен продолжает: - Я, правда, не знаю ничего из того, что здесь подают. Я всю жизнь ел только рис, чай, воду, хлеб, куриный суп изредка. А сладости мне вообще не позволяли есть, максимум фрукты давали. Я говорю об этом неожиданно, но просто хотел, чтобы ты знал это. Так что... я приму от тебя даже яд, если ты мне скажешь, что это вкусно. На последних словах он неловко смеется, а Джехен вздыхает: - Такое нельзя говорить, особенно мне. Я про яд. Ты должен есть все то, что тебе понравится и будет нравится и дальше. Не нужно себя заставлять. Поэтому мы будем постепенно пробовать все самое вкусное, что только могут предложить повара, а ты просто будь честен, ладно? - Ладно. Спасибо. Тогда... можно мне еще попробовать кофе? Джехен улыбается: - Конечно. Он заказывает еду, и они едят в относительной тишине. Доен ел с большим удовольствием и действительно не мог представить, что столько лет прожил вот так, вкушая почти пресную еду. После супа принесли чашку с ароматным кофе и красивый розовый чизкейк с клубникой. Доен с интересом разглядывает чашку с кофе перед собой. Он недоуменно смотрит на Джехена, который наблюдал за его познаниями с улыбкой на губах. - Я думал, кофе выглядит... темнее. Почему он такой белый? Еще и рисунок какой-то. - Я заказал капучино. Он более-менее сладкий, я решил, что американо или эспрессо могут показаться тебе слишком крепкими. Можем заказать что-то другое. - Нет, все хорошо. Он продолжает разглядывать милый рисунок кролика на пенке, и Джехен не выдерживает, тихо смеясь. - Клянусь, это даже слишком мило. Пей, иначе он остынет. - Но... тут рисунок. Джехен берет его чашку и отпивает оттуда немного, стирая рисунок. - Вот. Я мужественно убил этого кролика вместо тебя. Можешь пить со спокойной душой. Доен улыбается его поступку и, наконец, делает небольшой глоток. Напиток обжигает язык, но все же Доен ощущает этот терпкий вкус с ноткой сладости, а пенка невесомо тает во рту. Он улыбается от приятных ощущений и даже жмурится, заставляя Джехена застыть при виде его радостного вида под теплыми солнечными лучами. - Ты счастлив со мной? Доен смотрит на него несколько удивленно из-за такого неожиданного вопроса, но Джехен выглядит серьезно и явно ожидает ответа. Доен видит волнение в его глазах, хоть и старательно старается скрыть, как ему важен ответ за чашкой кофе, которую прижимал к плотно сомкнутым губам. - Да. Ты сделал мою жизнь счастливой. И дело даже не в кофе, который я прежде ни разу не пил, или в мягкой постели. Дело лишь в тебе. Джехен не сдерживает улыбки: - Я рад. После обеда они решили немного прогуляться в парке через дорогу, и взгляд Доена падает на какой-то цветочный магазин. Он останавливается: - О, нет. Я совсем забыл о работе и Юте. Джехен оборачивается и, вздохнув, произносит: - Не стоит думать об этом. Идем, сегодня такая хорошая погода. Доен мотает головой, отступая, и Джехен понимает, что тот не собирается сдаваться и уж точно не перестанет думать об этом. - Нужно в магазин. У меня есть обязанности, а я их так забросил. Совсем о них забыл, еще и Юте ничего не сказал, он наверняка беспокоится. Взгляд Джехена становится жестким, и он подходит ближе. Он обхватывает плечи Доена, и тот ощущает, как сильно сжимаются его пальцы, почти до боли. Джехен говорит тихо, мягко, но чувствовалось напряжение и строгость: - Давай не будем спорить, Доен. Я заеду сегодня вечером в магазин, скажу Юте, что с тобой все в порядке. А теперь давай уже дойдем до того парка, прогуляемся, пока у меня есть время. С этими словами он отпускает его и уже разворачивается, чтобы пойти дальше, Доен делает шаг вперед чтобы возразить: - Но... Его прерывает неожиданный громкий вскрик Джехена: - Ты больше не вернешься туда, ясно? Доен замолкает и заводит руки за спину, как делал всегда по привычке, когда его ругал настоятель, и сжимает кисть правой руки собственными пальцами до побеления. Джехен понимает, что уже не может сдерживать свою вспыльчивость, и это пугает его самого. Он тяжело вдыхает и выдыхает, пытаясь успокоиться, и делает шаг к Доену, который стоял весь напряженный, словно боялся даже вздохнуть, и смотрел вниз. - Прости меня. Я вовсе не хотел срываться на тебе, ты ни в чем не виноват. Это моя вина. Давай поедем домой. Доен коротко кивает, все еще не поднимая взгляда, и они молча идут в машину. До дома они едут в тяжелой тишине. Доен смотрел прямо перед собой, даже не шевелясь, а Джехен вел машину как-то слишком сосредоточенно и сжимая пальцами руль. Дома Доен хочет уйти в комнату, но Джехен останавливает его за руку и припирает к стене. Он целует Доена мягко, с той нежностью, что ощущал лишь рядом с ним, и держал за подбородок пальцами жестко, показывая свои намерения. Доен понимал, что Джехен его любит, но возражений в этом вопросе не потерпит. Джехен заглядывает ему в глаза, все еще держа его за подбородок, и ровным тоном произносит: - Я уже просил у тебя прощения. Вопрос остается лишь в том, простил ли ты меня за то, что произошло. Доен тихо отвечает, не смея оторвать взгляд от его глаз: - Почему мне нельзя туда даже просто приехать и повидаться с Ютой? - Этот магазин находится слишком близко к церкви, в которой живет тот сумасшедший старик. Он наверняка тебя ищет, и я более, чем уверен, что и в тот магазин захаживал. Я не позволю тебе или себе дать даже малейший повод или зацепку, чтобы найти тебя и отнять у меня, понимаешь? Поэтому и с Ютой ты больше не увидишься. Не видеться с ним есть две причины, и одну из них я озвучил. Он отрывается от Доена и идет в гостиную, но вопрос Доена заставляет остановиться: - Ты не хочешь, чтобы я с ним виделся из-за его чувств ко мне? Джехен усмехается: - Ты меня как всегда не разочаровал, Доен. В чем тебе не откажешь, так это в ужасной проницательности. Он разворачивается и смотрит несколько игриво и выглядит уж слишком довольным. - Он тебя любит. Я сразу это понял, стоило мне увидеть его взгляд. Учитывая, как ты говоришь о нем и рвешься увидеться, он тебе дорог. Пусть не так, как я, но все-таки... Судя по всему, Юта парень добрый, заботливый. Как это говорят... Преисполнен добродетели? У него есть все шансы заставить твое сердце колебаться. Может быть, если вы будете часто видеться, и однажды вдруг встанет вопрос о том, кого выбрать, этот выбор падет, увы, не на меня. Думаешь, я так легко позволю кому-то забрать тебя у меня? - Но я тебя безукоризненно люблю. Джехен усмехается, опуская взгляд: - Ты это говоришь сейчас. Но я слишком много пережил, чтобы вот так расслабиться, потому что стоит мне это сделать, я всегда упускаю что-то из своих рук. А ты слишком дорог мне, чтобы вот так легко распрощаться. Ты - не те шлюхи, с которыми я прежде спал в попытке найти тепло. Почему же все никак не можешь это понять, Доен? На последних словах он поднимает на него взгляд, улыбаясь, и Доен сглатывает, ощущая исходящую от него ревность. Возможно, именно в эту секунду Джехен открылся ему с новой стороны, он раскрывался с каждым днем все больше, и эти его стороны казались уже не такими светлыми и прекрасными, какие он показывал Доену прежде. Эти другие стороны Джехена с каждым разом казались все темнее, все тяжелее, словно окутывая Доена все сильнее. Джехен был не только милым, добрым, заботливым и обходительным. Доен знал, что тот куда больше, чем все эти качества, было сразу понятно, что Джехен грешен во всех смыслах, что у него много тайн и скрытых чувств, которые он боялся Доену показывать. Джехен был расчетливым, даже того, что касалось Доена и чувств к нему. - Я все понял. Тогда просто передай Юте хотя бы записку от меня, потому что он вряд ли поверит твоим словам. Джехен улыбается и обхватывает его лицо ладонями: - Конечно. Ты прав. Разговор на этом закончен, и надеюсь, что мы больше никогда не будем к нему возвращаться. Доен ничего не отвечает, и Джехен уходит в гостиную, оставляя его одного в коридоре. Доен написал небольшое письмо Юте, говоря о том, что с ним все в порядке, благодаря Джехену он смог сбежать из церкви и что больше не будет работать в магазине, поскольку не хотел, чтобы настоятель нашел его. Ближе к вечеру Джехен стучит в его комнату и с мягкой улыбкой забирает лист бумаги. - Не волнуйся, я обязательно это передам. Привезу нам ужин. - Я хочу работать. Джехен удивленно вскидывает брови: - Что? Доен встает и смотрит более смело и решительно: - Я привык работать. Мне нужен какой-нибудь труд, чтобы я чувствовал себя нужным. Тем более не могу же я вечно сидеть на твоей шее. - Но я хорошо зарабатываю. Даже слишком хорошо, моих доходов за один день хватит, чтобы обеспечить нам двоим сытую жизнь на две недели без каких-либо ограничений. - Мне нужна работа, и это не обсуждается. Доен хмурит брови, глядя на Джехена, и тот спустя несколько секунд смеется: - Хорошо. И... чем хочешь заниматься? - Да хоть уборщиком, главное, чтобы было, чем заниматься. - Нет, я не позволю тебе убирать какие-нибудь офисы за жалкие гроши. - Но я в магазине зарабатывал не сказочно много, однако все было в порядке. - Нет, это было далеко не в порядке, потому что я не думаю, что тебе позволяли использовать заработанные деньги. Чтобы получать сейчас хорошие деньги за свою работу, надо либо быть преступником, либо иметь высшее образование и мозги. Иного не дано. - А ты тогда кто? - Что? - Кто ты? Преступник или умный человек с высшим образованием? Потому что я не отношусь ни к тем, ни к другим, но я хотя бы честен и стараюсь сделать хоть что-то правильно и хорошо. У меня есть трудолюбие и мое, пусть и слабое, но вполне здоровое тело. - Твоя честность в работе не поможет. И думаю, ты прекрасно знаешь, что я уж точно не белый и пушистый. - Ты боишься, что я выйду из дома и сбегу от тебя, или что? Почему ты так противишься? Джехен вздыхает: - Я... Я просто боюсь, что ты просто однажды исчезнешь. Мне вообще все это кажется каким-то нереальным, потому что ты слишком хороший и прекрасный, чтобы я был рядом с тобой. Чтобы ты любил меня. Ты скажешь, что я вовсе не такой, что все люди грешны, но я-то себя прекрасно знаю. Ты... пугаешь меня, Доен. Эта твоя чистота пугает меня. Я боюсь, что однажды ты просто не вернешься или же с тобой что-то может случиться, и тогда ты сокрушишь меня. А моя жизнь и так слишком дерьмовая, я просто уже не смогу это пережить. - Может, потому что твоя жизнь была такой, ты встретил меня? Ты не думал об этом? Джехен не выдерживает и притягивает его к себе, чтобы крепко обнять. - Никто, кроме тебя, не может меня в чем-либо переубедить. Доен улыбается, обнимая в ответ: - И почему я чувствую себя так, словно имею над тобой власть? - Потому что так и есть. Джехен прижимает его к себе крепко, уткнувшись губами в его висок. Доен ощущает дискомфорт в спине, но старается не думать об этом, растворяясь в Джехене и своих чувствах к нему. В этот день они спорили слишком много, и, может быть, Доен чувствовал бы себя виноватым, если бы Джехен в этом эмоциональном порыве не открывался ему с новой стороны. Так хотя бы удавалось узнавать о нем больше. Джехен отрывается от него с улыбкой: - Мы еще поговорим о работе, хорошо? А сейчас я должен ехать. Доен кивает, и Джехен, наконец, уезжает.