Потерянный Страж

Кровь, бьющая в висках, кровь, вытекающая изо рта, кровь, разлитая вокруг, по всей арене… не своя, врага, хотя и своя тоже. Он дышал тяжело, протяжно. Старался осмотреться, будто поджидая новую опасность, словно не веря, что все, наконец, кончилось. Он шёл к этой точке так долго, всё взваливая и взваливая на себя непомерную ношу, что сейчас просто не верил, что это финал, конец и больше страшных врагов его уже не ждёт. И вот, он всё же уверился, что это конец. Чуть дрогнув, его ноги подкосились, а сам он, уставши, рассмеялся. Однако окончательно расслабиться ему не дали, броня и ножи, что так отчаянно помогали ему во время битвы, недовольно задрожали, а наручники на руках вновь напомнили ему, что ничего на самом деле не кончено. Однако сейчас, пока проклятая экипировка кусается ещё не сильно, он мог позволить себе отдохнуть и насладиться странными видениями, что выдумал уставший разум. Видения были связаны с недалёким, а возможно и далёким будущим. Вот Механик и Инженер, наконец, смогли найти в себе силы признаться друг другу в чувствах. А вот Стимпанкера бьёт током разряд при попытке модификации Киборга. Вот весело общаются Санта и Сборщик налогов. Дальше Принцесса и Шаман устраивают переговоры с племенем ящериц из Храма. А вот деревенеет Дриада, уходя на заслуженный покой. Из-за последнего видения уставший воин резко протрезвел, а дорвавшиеся до слабости артефакты испугались проявлений воли Стража. Резко поднявшись, он хотел было отправиться к Дриаде и в лоб спросить о том, как скоро та собирается уходить на покой, однако подавив в себе этот импульс, он решил, что действовать нужно мягче. А ещё немного подумав, осознал, что грезам не обязательно быть явью, но зарубку на память оставил… *** Они разругались в пух и прах. Дриада – представительница природы Террарии, и он Воин, что стал Стражем Багрянца. Причина же ругани была проста как мир, и сложна как вечность. Он не хотел, чтобы она уходила, а она просто не могла по-другому. Сначала они спокойно обсуждали её уход, потом он, сильно расстроившись, говорил много грубостей, пытался торговаться с самой природой, естественным порядком вещей, а под конец угрожал, что прекратит борьбу и сдерживание Багрянца, позволяя тому полностью захватить этот мир. После этого уже Дриада не выдержала и начала бранить Стража. Под конец их перебранки тот не выдержал и, разбив лампу с сердцем, его ей старый подарок, подаренный им ей ещё до высвобождения древних сил тьмы и света, ушёл в Багрянец. Лишь добравшись до середины биома, что служит механизмом мирового баланса, он осознал, как сильно был неправ, а потому, дабы исправиться, извиниться, показать, что он был глуп, он начал отчаянно бороться с источником его же сил. Вместе с подавлением биома и существ Багрянца подавлялась и сила его экипировки, однако это не могло остановить обезумевшего воина. Лишь в тот момент, когда на своей карте он не смог найти ни одной точки, хоть как-либо похожей на проявление Багрянца (Святость была повержена им ещё в зародыше, уж слишком Стражу была противна природа сил «Всё сжигающей чистоты») он отправился в место, что мог называть домом. Возвращаясь из путешествия, он сделал новую лампу, много лучше прежней, надеясь, что она послужит отличным подарком и поможет сгладить ему диалог, когда он будет просить прощение, за свою грубость. Однако войдя в дом, он не обнаружил дриаду. Лишь большой, немного зачерствевший торт и записку. Дрожащими руками, он снял с себя шлем, и, надев очки, принялся за чтение. Дочитав, он без слов отложил послание и принялся за старый торт. На записке было написано: «Мой Страж, ты очистил этот мир, ты справился, ты стал героем, а потому,(не без помощи Тусовщицы) я приготовила тебе этот торт! Я постараюсь дождаться твоего возвращения, но не могу тебе этого обещать, поэтому пишу тебе это послание. Также я прощаю тебе твою грубость, и искренне надеюсь, что ты не будешь сильно обижаться на мир. С любовью твоя Дриада». Торт был странным, сначала сладкий, ближе к концу он казался горьким и солёным. Лишь спустя минуты после того как он окончил есть торт, он понял, что соленым и горьким был не десерт, а его слезы. Ведомый проведением он выбрался туда, куда ему казалось, могла уйти Дриада в свой последний путь. Перебираясь между деревьями, он добрался до полянки, на которой когда-то давно пробудился сам. Так и оказалось, в самой середине поляны теперь росло невысокое, но отчего-то вызывающее острую резь в глазах деревце. Покрытое лозами, его обступали со всех сторон животные, а он, так и не решаясь подойти ближе, стоял в тени более высоких деревьев. Когда наступила ночь, он подошёл к деревцу, облокотился на него. Он долго говорил о проблемах, что поджидали его на пути освобождения мира от гнета механизма богов. Он рассказывал и рассказывал о том, как на протяжении битвы за свободу проклятые артефакты теряли свою силу и давление, как на него, так и на врагов, о том, как монстры к концу пути становились всё яростнее и яростнее, о том, как много раз он побывал на грани смерти, уставший и избитый всё же отбиваясь от монстров. Он всё рассказывал и рассказывал, сидя под деревом, не обращая внимания на то, как ночь сменялась утром, утро днём, а день вечером. Он рассказывал и рассказывал иногда надрываясь, а иногда говоря тише. В какой-то момент он решил снова пересказать ей всю свою жизнь, как когда-то давно рассказывал. Дни сменялись ночами, дожди сухой погодой, он всё рассказывал и рассказывал, до тех пор, пока не заметил, что листья начали желтеть и опадать. - Наступила осень – отстраненно подумал он, хотя в глубине души понимал, что в террарии не может наступить осень. До сих пор не могла. Долго пребывая в меланхолии, следя за природой, что так отчаянно лелеяла и любила его Дриада, он со временем перестал и говорить. Всю осень, всю зиму, и всю весну он сидел под деревом, что когда-то было его Дриадой. Сидел и наблюдал за естественными процессами. В какие-то моменты ему казалось, что всё происходящее всего лишь иллюзия, а в какие-то, что всё даже слишком реально, чтобы быть правдой. Однако его медитация не могла длиться вечно. В какой-то момент его попросту нашёл Гид. Нашёл его сидящим под деревом, истрепанным, заросшим различной растительностью, казалось даже сильнее поседевшим. Когда тот попытался растормошить его, Страж никак не отреагировал, продолжая сидеть в своей трескающейся, рассыпающейся в труху броне. Гиду пришлось потратить много времени, чтобы смочь оторвать, будто вросшего в землю Стража. Тот даже не сопротивлялся, смотрел даже с интересом, и легким, но отстраненным узнаванием. Когда же Гид попытался отвести Героя в город, тот сделал короткий рывок, и, извлекая кинжал, ткнул гиду в ногу. Тот даже не шелохнулся, кинжал просто сломался о рубаху Гида. Удивленно посмотрев на это, бывший Страж перестал пытаться препятствовать Гиду, а тот спокойно довёл того до города, что вырос неподалёку от старой, деревянной цитадели, что когда-то возвел он сам, во времена войны с чудовищами… *** Гид вёл Стража по городку, рассказывая о том, что изменилось за всё то время, пока тот отсутствовал. Он рассказал о том, что фонарики они теперь запускают каждый месяц в дань уважения Герою, что боролся за их счастье и свободу со страшным врагом, что комендантский час давно отменен, потому что монстры больше не лезут. Гид всё рассказывал и рассказывал Герою, а тот всё вертел головой и смотрел. Вот с Торговцем переругивается Маг из-за того, что тот отказывается сделать скидку на слабые зелья. А вот Кошка, шевельнув хвостом, скинула с крыши горшок с дневноцветом. Вот Оружейник обыгрывает Подрывника в «камень-ножницы-бумага». Идиллия, что рушилась лишь появлением Героя. Тот не замечал этого, однако все смотрели на него с глубоким сочувствием, и легкой затаенной неприязнью. Всё же природа его сил была многим непонятна и неприятна, лишь Гид, Портной и Дриада понимали и принимали его на его пути. Да… Дриада. Подумав о ней, Страж расстроился, а расстроившись, вновь бросил в Гида кинжал. Тот, как и прежний рассыпался ржой, а Гид, лишь слегка отряхнувшись, ярко улыбнулся, всё продолжая и продолжая рассказывать о нововведениях. *** Гид нервничал. Он пусть и давно не видел Героя, но думал, что тот вычищает остатки монстров, что попрятались где-нибудь глубоко в пещерах, что тот в порядке. Однако найти Героя на могиле Дриады он ни как не ожидал. И ладно бы просто нашёл, но в таком состоянии? Весь обросший растительностью, тот явно был не в себе, а броня его так и вовсе почти полностью обратилась пылью. Даже его слабый неаккуратный удар разрушил бы то, что когда-то считалось проклятым сокровищем. Проследив за героем пару дней, и не заметив за тем движения, Гид решил отвести его к Знахарю. Конечно, пропажа героя с одной стороны привнесла больше ясности в жизнь, ведь тот после убиения Лунного лорда оставался сильнейшим, а сильнейшие опасны. Однако с другой стороны, видеть героя спасшего их от зла в лице существа и зла в лице механизма природы, а ныне страдающего от потери возлюбленной было слишком больно, неправильно и непростительно. А потому сейчас он вёл смотрящего по сторонам героя, похожего на ребёнка, к Знахарю, изредка ловя рубахой ржавые кинжалы, что одаривали его всё новыми и новыми синяками. Когда они дошли до избушки Знахаря Гид тихо, протяжно вздохнул. Вся его спина, пока они шли до джунглей, превратилась в один сплошной синяк, а Герою всё равно. Он смотрит по сторонам и, кажется, наслаждается происходящим. И пусть его лицо всё такое же безразличное, но глаза… по глазам было видно, как сильно герой был рад всей этой окружающей его природе. *** Когда они покинули город и направились по биомам, что он когда-то очищал, будучи Стражем, всё казалось красивым и прекрасным. В сравнении с тем неприятным городком полным любопытных, но раздражающе шумных людей, вновь побывать в ветреной и жаркой пустыне, сияющем, но холодном снежном биоме, и добраться до джунглей было чем-то прекрасным. Чем-то настолько прекрасным, что даже не подающие ранее жизнь артефакты тихонько завибрировали, или ему показалось? Неважно. Дойдя до избушки Знахаря, он почувствовал старый знакомый ему запах. Да, этот прекрасный запах алхимии и ядов, запах скляночек и растворов, что он когда-то готовил, чтобы смазывать ими клинки. Ностальгический запах пробудил в нём спящую до сих пор внутреннюю волю, а потому, ускорившись, он быстро обогнал Гида. Ворвавшись в избушку, его взгляд недолго метался в поисках станции наполнения, а заметив её, так и вовсе приобрел какие-то спокойные, мечтательные нотки. Кружа вокруг ящеровского механизма, технологию которого он так и не смог вызнать, он не замечал, как за его спиной переговариваются Гид и Знахарь. Сначала они говорили спокойно, но стоило Гиду повысить голос, так в него сразу полетел кинжал. Когда они обратили на него внимание, он смотрел на них сквозь свои старые потрескавшиеся очки недовольным взглядом, казалось, хотел вразумить их, как когда-то давно, ещё в деревянной цитадели. Поняв, что те прекратили ругань, он вновь принялся рассматривать прибор, а после достал реагенты. Ихор, он же кровь богов и пузырьки с водой. Да, такое простое и небольшое количество реагентов, однако сделать так, чтобы готовый раствор не разрушал само же оружие при нанесении, было целым искусством, и им он овладел достаточно хорошо, чтобы иметь право называться мастером. Изготовив раствор, он спокойно отставил его подальше, принявшись за новый, прозванный им когда-то давно «жидким золотом». Окончив и этот раствор, он решил передохнуть. Всё же давно он ни над чем не работал, никого не убивал, так не торопился, не путешествовал. - Я, кажется, постарел – как-то отдаленно в его сознании пронеслась мысль, после чего он выбрался на свежий воздух. Тихое колыхание травы, шебуршание маленьких жучков, и далёкое хлопанье крыльев боящихся его летучих мышей. Приятные, естественные звуки, созерцание которых приносит ему покой и единение с природой. - А ведь когда-то я разрушал эту природу – Вновь далёкая мысль, напомнила ему о природе его сил, ведь он был ответственным за целый механизм мира, отвечавший за сохранение баланса, а что теперь? - А теперь, когда монстров нет, люди сами станут монстрами – будто видя ход его мыслей, ответил старый Ящер. - Хехе, не смотри на меня так, ход мыслей в глазах твоих вижу я. – насмехался он над удивляющимся Героем. Не зная, что ответить, да и не думая над этим особо сильно, ему в голову пришла уже новая мысль, в чём-то она была крайне страшна и опасна, однако, должна была восстановить привычный порядок вещей. - А что если всё же использовать те семена? Вернется ли она? - Не думаю друг мой. Другая да, может и возникнуть, да только тогда ты сам станешь главным злом этого мира, и уже тебя пойдёт свергать новый герой. Она точно не будет рада подобному. - И всё же, вдруг появится именно она? - Не думай об этом, это ни к чему не приведёт. Подумай лучше вот о чём. Сейчас, несмотря на то, что тебя всё ещё можно убить, если сильно постараться, ты бессмертен. Единственный по-настоящему бессмертный, возглавь ты людей и станешь их богом. - Я бывший Герой и Страж Багрянца ко мне могут относиться как к тёмному божеству, но не как к светлому. А люди всегда стремятся к свету. Тем более у них есть принцесса, оно не будет того стоить. - Думаешь, у тебя и в самом деле нет другого выхода, кроме как использовать их? – серьёзно посмотрел на безумца старый шаман. - Я могу остаться под деревом, и как и моя Дриада со временем уйти в природу, а могу продолжить бороться за свою жизнь и стать воплощением зла, подумай, старый Шаман, у меня всего два выхода – уже вслух ответил ему немного пришедший в себя Багряный Страж. - Делай, что должно и будь, что будет. – заметив вопросительный взгляд на себе старый шаман усмехнувшись ответил – Она просила поддерживать тебя в любом твоём начинании. Иногда её любовь к тебе была намного сильнее, чем к самой природе – тихо прошептал последнюю фразу Шаман. - Багрянец и есть сама природа, просто он тёмная её сторона. Я же её Страж. Страж тёмной стороны природы, Страж кровавой половины весов баланса, Страж Багрянца – договорив последнюю фразу, на его спине распахнулись сияющие крылья, напоминающие звезды и багровый лёд. И прежде чем улететь он тихо прошептал – возможно, именно из-за этого она меня и полюбила. *** Глядя на удаляющегося Героя, ящер тихо улыбался, глядя на притаившегося за деревом Гида. - Развитие существует лишь в противостоянии, нынешняя утопия пережуёт себя и выплюнет, и в конечном итоге человечество и мой народ сначала начнут уничтожать друг друга, а после победитель начнет пожирать сам себя, пока в конечном итоге не останется мёртвый мир, уже не интересный Демиургам. Об этом ведь ты хотел поговорить старый друг? - Да, именно об этом – спокойно ответил ему тот, кто насильно запечатал древних духов света и тьмы. – Я думаю, что стоит дать ему слегка войти в силу, а потом вновь выпустить духов, вместе с тем реинкарнирует и Дриада, а значит, появится новый герой. Вот только… - Ты не можешь определиться, кто же станет злом на этот раз? – смеялся старый Шаман. - Наш герой буквально уничтожил всё зло этого мира, оставив лишь добро. Миру нужна новая, внешняя угроза, а её нам могут предоставить только Демиурги или сама Террария. Я вроде как создал все условия, но… - запнулся Гид, не найдя, что сказать дальше. Слишком уж он нервничал, из-за будущего этого мира, будущее, которое сам он уже едва ли увидит, но за которое хочется бороться. - Я понимаю, думаю, явление нового героя расставит все точки над i, если тот конечно явится. - Думаешь?.. - Думаю, что время крупных сражений минуло уже. Едва ли новый герой в буквальном смысле будет героем. Чем-то иным, да, но таким героем каким был прежний? Никогда. - Нам остается только ждать, как Террария отреагирует на наши игрища. - Ты прав, мой проклятый друг, ты прав. Они ещё раз посмотрели в сторону Стража, и поспешили разойтись, думая о том, во что же превратится их спокойный тихий мирок после этих событий.