***
на двадцать семь лет раньше или в это же время, зависит от вашего представления о природе времени
Ричи недоумённо моргает. Он сам, его настоящее реальное тело, стоит в изножье кровати и выглядит разъярённым. — Неужели я правда так выгляжу, когда злюсь? — спрашивает он, не зная, что ещё сказать. — У меня как будто запор. — Он и есть! — кричит Старый Ричи... Молодой Ричи? Молодой-как-Старый Ричи? — Потому что в голове у тебя куча дерьма и ты сам мешок с дерьмом! Ричи с трудом приподнимается на локтях, находит на столе очки и поправляет их на носу. — Хорошо прожарил, — бормочет он. — Ты можешь... Боже, ты можешь перестать носиться туда-сюда? У меня от тебя голова разболелась. — У тебя от меня голова болит?! — огрызается Молодой/Старый Ричи. — Всё это тело просто как одна большая потная мерзкая открытая рана. Сходи, сука, к хиропрактику, чувак, да что с тобой такое! Почему у тебя так много, блять, волос на яйцах! — Их больно удалять! — рявкает Ричи, защищаясь. — И я, блять, не знаю, почему оно потеет, но ты пробовал есть сраные овощи с тех пор, как оказался в нём? — Отвратительно, — говорит Молодой/Старый Ричи. — Какого хрена. Ричи закрывает лицо руками. — Как ты здесь?.. — спрашивает он, прижимая ладони к векам и моргая; он надеется, что, когда снова откроет глаза, другого Ричи уже не будет. — Я имею в виду, как ты сюда попал? Молодой/Старый Ричи... нет. Он должен придумать имя получше, а то от этого у него правда будет болеть голова. Он просто... Он будет звать его просто Юный Ричи. Отлично. —... лёг спать, а потом проснулся внутри, блять, Тёмного Ричи, чья жизнь — просто ёбаная шутка– — Как ты меня назвал? — Тёмный Ричи. — Он выпячивает подбородок с вызовом или, возможно, с настоящим гневом. — Потому что ты, сука, живёшь в Зеркальной вселенной и ты мудак. Ричи слышит собственный смех, какой-то истерический звук, очень сильно отличающийся от того, как он на самом деле себя чувствует, как будто весь кислород исчез из его комнаты. Вот он, думает Ричи, тот самый человек, который всё испортил, который принимал дерьмовые, эгоистичные решения, который бросил свою маму, забыл папу и никогда не говорил Эдди, что любит его, никогда, ни разу. И он думает, что Ричи — мудак? — О боже, ты думаешь, что моя временная линия — Тёмная? — спрашивает он. — Дружище, а кто в этом виноват? — Ты, конечно же! — кричит Юный Ричи. — Какого хрена у тебя нет друзей! Почему у тебя нет папиного номера телефона? — Потому что ты сбежал от него, придурок! — кричит Ричи в ответ, поднимаясь на ноги, чтобы кричать на уровне его глаз. Всё, блять, — никакой он не «Юный Ричи», он будет «Говнюком Ричи». — Ты съебался из дома, когда маме стало хуже, ты отказался вылезать из шкафа, ты настолько боялся, что кто-то узнает что-нибудь о твоей жизни, что никогда не рассказывал настоящие шутки... Господи, я чувствовал себя в ответе за тебя, что я должен защищать тебя, а теперь ты здесь называешь меня «Тёмным Ричи», как будто это не ты сделал меня таким. Говнюк Ричи прянет назад, машинально поднимая и скрещивая руки на груди, — полная противоположность размаху собственных рук Ричи. Говнюк Ричи тяжело опускается на стул возле стола. Он смотрит на Ричи широко раскрытыми глазами, и... блять. Неужели он сейчас заплачет? Неужели Ричи довёл себя до слёз? — Ладно, — успокаивает Ричи, потому что смотреть на своё взрослое лицо, искажённое в преддверии рыданий, — это уровень мета-ужаса, с которым он не готов иметь дело в — он бросает взгляд на часы — четыре утра, — и медленно встаёт с кровати, протягивая и раскрывая руки, как будто хочет показать, что безоружен. — Ладно. Это было... чересчур. Я и забыл, что тебе тринадцать, чувак. Ты выглядишь как старик. От дальнейшей ссоры их спасает дверной скрип и шаги в коридоре. Ричи и Гов– и Юный Ричи смотрят друг на друга с выражением, которое, как он полагает, в основном идентично панике. Юный Ричи бросается под кровать, а Ричи безуспешно пытается затолкать его туда ногами. Он уже наполовину ныряет под одеяло, когда дверь открывается, и отец просовывает голову в комнату, включая свет. — Эй, приятель, что случилось? — сонно спрашивает он, полностью появляясь на пороге. — На кого ты кричишь? Ричи отчаянно мотает головой, молясь, чтобы папа не заметил огромные ботинки взрослого размера, торчащие из-под кровати. — Извини, э-э... мне приснился кошмар. Его отец подходит и садится на край кровати. — О чём? — О взрослении, — отвечает Ричи, и это не так уж далеко от правды. Его отец тихо хихикает в зевке, а затем протягивает руку, чтобы взъерошить волосы Ричи. — Всё не так плохо, как кажется, — обещает он. — Я знаю, что сейчас всё выглядит довольно мрачно, но ты... ты очень повзрослел за последние недели. Я не могу выразить, какую огромную поддержку ты оказываешь, просто находясь рядом, малыш. Ричи внезапно ощущает, что Юный Ричи внимательно прислушивается из-под кровати к их диалогу. Как он сюда попал? Означает ли его присутствие, что ему самому скоро придётся возвращаться? Неужели это... сколько ещё времени у него здесь осталось, сколько ещё он сможет пробыть здесь со всеми людьми, которых он любит? — Иногда кошмары... очень страшные, — осторожно говорит Ричи, пытаясь выразить то, что удержало бы их обоих на правильном пути, даже без него самого. — Иногда я по-настоящему боюсь, что потеряю всех. Что я стану кем-то другим, и все забудут меня. Его отец проводит рукой по лицу, плечи втягиваются внутрь. — Это тебе приснилось? — спрашивает он. — Что мы с мамой тебя забыли? — Мне снилось, что все меня забыли, — говорит Ричи. — Что я превратился в какого-то маленького эгоистичного засранца, который никогда... что я просто оставил всех позади и... Уэнт протягивает руку и грубо обнимает Ричи. — Тебе придётся очень постараться, чтобы оставить меня, потому что, если ты уйдёшь, я последую за тобой, — обещает он, зарывшись лицом ему в волосы. — Хорошо? Я обещаю. Я всегда буду приходить. «Но ты этого не сделаешь, — думает Ричи. — Я правда сбегу, а ты не придёшь за мной.» Ричи закрывает глаза и обнимает отца за шею. Он не хочет уходить. Если Юный Ричи в таком бешенстве, значит, его жизнь всё ещё отстой. Значит, он до сих пор ничего не исправил. Ричи не хочет вырасти тем человеком, которым он был, и он не хочет, чтобы людей, которых он любит, стёрло забвение. Он был... Боже, это тот ещё цирк, но он был так счастлив здесь. — Но иногда, — продолжает отец, — приходится быть немного эгоистом. Иногда люди должны терять друг друга, потому что потеря означает шанс для роста. Это нормально — вырасти из пелёнок, в которых ты провёл всё детство. «Если только "вырасти из пелёнок" не означает "попасть в руки ёбаного клоуна-волшебника"», — думает Ричи, но вместо того, чтобы сказать это, он просто крепче обнимает своего отца и отпускает его. — Спасибо, папа. — Ты хороший парень, старина Ричи, — говорит он, изображая британский акцент и укладывает Ричи обратно в постель, снова ероша его волосы. — Блинчики на завтрак, да? — Так точно, за ваше здоровье, — отвечает Ричи, отдавая честь. Его отец делает шаг назад, и Ричи с ужасом понимает, что он собирается наступить прямо на– Его нога проходит прямо сквозь огромные ботинки Юного Ричи, и он идёт к двери, как будто ничего не заметив. Ричи застывает, когда свет гаснет, а шаги удаляются. — Он тебя не заметил, — выдыхает он, когда Юный Ричи выбирается из-под кровати. — Чувак, он буквально прошёл сквозь твою ногу. Юный Ричи изумлённо смотрит на него и, махнув рукой в сторону двери, спрашивает: — Что это было, чёрт возьми? — Он включает настольную лампу. — Мы что теперь, сраная идеальная семейка? Ричи устало откидывается на подушки. У него опять разболелась голова. — Ты можешь злиться, что у меня нет папиного номера, или ты можешь злиться, что я пытаюсь вроде как взрастить немного ёбаного эмоционального доверия в этом доме, но ты не можешь злиться и на то и на другое, конченый засранец. Юный Ричи неловко переминается с ноги на ногу. — Ну... сам такой, — бормочет он, обводя взглядом комнату и глядя куда угодно, только не на Ричи. Ричи вздыхает. Ему как-то удалось забыть, что в тринадцать лет он предпочёл бы отрезать себе член, чем вести серьёзный разговор. — Слушай. Как ты сюда попал? И вообще, как я сюда попал? Где ты мог быть, только если не– Он моргает, резко останавливаясь. — Подожди. Неужели ты жил моей жизнью? В две тысячи шестнадцатом? Пожалуйста, скажи мне, что ты не делал ничего позорного на людях, у меня– — Пришлось бы постараться, чтобы сделать твою жизнь ещё более позорной для общества, чем она уже есть, — пренебрежительно сообщает ему Юный Ричи. Ричи стискивает зубы и напоминает себе, что бить детей, даже очень раздражающих, неэтично. — И нет. Я не устроил ничего, кроме охереть какого крутого выступления — оригинального выступления, спешу добавить, — и позвонил Стэну. О, и я целовался с каким-то парнем по имени Джейсон, но он не хотел спать со мной, потому что думает, что мы девственники в гей-сексе. — Ты — девственник в гей-сексе, — замечает Ричи. — И не думаю, что пара самоуничижительных переживаний– погоди, ты сказал, что звонил Стэну? Юный Ричи недоумённо моргает. — Конечно. А кому ещё я стал бы звонить? Сначала он нас не вспомнил, но не волнуйся, я его вылечил. Вообще-то, я всех вылечил, так что... Всегда пожалуйста, придурок. — Но... Стэн мёртв, — говорит Ричи. Его губы внезапно немеют. Как... если они поменялись местами, как Стэн мог... Юный Ричи хмурится. — Думаю, парень, который сегодня утром убирал твою квартиру, будет очень удивлён, узнав, что он мёртв, — отвечает он. Ричи наблюдает, как его рука тянется к запястью Юного Ричи. — Ты его видел? Ты видел Стэна? — Да, он приехал и остался, когда узнал, что мы все... — Он делает странный жест вокруг виска. — Потом мы пригласили остальных, потому что решили, что за всем стоит этот ебучий клоун. Костяшки пальцев Ричи побелели от хватки на его руке. — А Эдди? — спрашивает он, с трудом выговаривая слова. — Эдди там был? Эдди пришёл? Эдди– Жив? Юный Ричи вырывает свою руку, потирая красный след, оставленный усилиями Ричи. — Чувак, ауч, — ворчит он, — Да, Эдди пришёл. Он съел половину моей пиццы, хотя у него была своя. — Его губы растянулись в улыбке. — Он всё ещё такой маленький. У меня не было возможности пошутить над ним, но он типа едва дотягивает нам до подбородка, оборжаться можно– — Это не моя временная линия, — перебивает Ричи, потому что если бы ему хотелось послушать любовные переживания про Эдварда Каспбрака, он мог найти их в своей голове — он не хочет знать, что где-то там есть взрослый Ричи, которому посчастливилось удержать то, что его версия Ричи потеряла. — Нет, твоя, — говорит Юный Ричи. — Должна быть твоей. — Нет, она не моя, просто потому что нет. В моей временной линии всё не так. — Что, Эдди не коротышка? — Нет, придурок, Эдди мёртв. Глаза Юного Ричи широко распахиваются. — Нет, он жив, — настаивает он с подступающей паникой в голосе. — Он съел мою пиццу. Он... я обнял его, я... это должна быть твоя временная линия, потому что я взял артефакт из твоей квартиры, и он послал меня сюда, к тебе. Ричи хмурится. — Артефакт? — повторяет он. — Майк нашёл один ритуал, и чтобы поменять нас обратно местами, ему нужно было по артефакту от тебя и от меня. Только ничего не сработало — очевидно. — Майк и его сраные ритуалы, — стонет Ричи. — Боже. Почему в Дерри вообще есть такой большой оккультный отдел? — Эдди умрёт? — пищит Юный Ричи. — Эдди и... и Стэн? Но как это– нет, это не может быть. Мы выжили. Все мы выжили. Я был там. Ричи грубо чешет голову, хотя она и не чешется. — Да, в первый раз мы выжили, — мрачно говорит он. — Только не во второй. Только не после того, как Оно снова пробудилось. — Но Оно ещё не пробудилось! — кричит Ричи. — Майк так сказал, он следит за активностью! Ричи моргает. — Что? — Майк. Он пришёл. Они все пришли, когда мы со Стэном позвонили. Он всё это время оставался в Дерри, хер знает зачем, и следил, но прошло уже двадцать семь лет, и ничего такого не случилось. Обычный Дерри и его обычное дерьмо. Ричи встаёт с кровати и начинает расхаживать по комнате. Иногда это помогает его мозгу: чтобы спокойно думать, ему необходимо что-то делать. — Ты... наверное, отправился слишком далеко, — понимает он. — Похоже, ты в моей временной линии, но... но не тогда, когда я её покинул. Юный Ричи тоже начинает расхаживать по комнате. — Но как? — спрашивает он. — Если мы поменялись местами, как же я оказался не в том месте? — Разве я похож на человека, который понимает суть межпространственных путешествий во времени? — рявкает Ричи. — Посмотри в зеркало и скажи мне, что этот парень понимает хоть одну вещь за всю историю сотворения мира. Юный Ричи со стоном плюхается обратно на кровать. — Голова болит, — ворчит он. — У меня всё болит. Быть старым — отстой. — Я собираюсь заняться йогой, — примирительно говорит Ричи. — По идее это должно помогать... ну, ты знаешь. Со всей болью в теле и дискомфортом. Он осторожно садится рядом с Юным Ричи, теребя одеяло. Он не хочет спрашивать, но всё же... всё же. — Значит, Эдди... как он выглядел? Юный Ричи лучезарно улыбается, глядя в потолок. — Чувак, они все стали такими горячими. Но Эдди выглядел очень милым. Таким милым, милым, милым — ебануться можно. Он был таким крошечным, что я просто хотел... Не знаю. Засунуть его в шкафчик, но типа от большой любви. Ну ты понимаешь? Ричи смеётся, падая назад, на кровать — так, что они оказываются плечом к плечу. — Понимаю, — говорит он, ухмыляясь. — Но он женился на женщине. Настоящей страхолюдине, которая, я тебе клянусь, буквально его мать. Ричи колеблется. Эдди рассказал ему всё по секрету. Эдди рассказал Старому Ричи — тому, кто знал, что всё в порядке; тому, кто уже прошёл через все стадии отвращения к себе и устал стыдиться. Рассказал бы Эдди об этом Юному Ричи? Неужели он рассказал тогда, в первый раз, но Ричи просто... забыл? Может, лучше уберечь секрет Эдди от той версии самого себя, которая ничего не поймёт? А если вдруг то, что он сохранит секрет, — и является корнем этой дурацкой проблемы? — Да, — осторожно соглашается он. — Дело в том... — он прочищает горло. Ему так хочется сказать это самому себе. Он хочет дать себе шанс. Он хочет дать шанс им обоим, но он знает Юного Ричи, он знает, сколько всего ему нужно пережить, прежде чем он– «Я не могу доверить его тебе», — печально думает он про себя. — Дело в том, что, когда мы все забыли, то вроде как снова стали теми, кем были до Оно, я думаю, — наконец, говорит он, обращаясь к сосредоточенному лицу Юного Ричи. — Но... Ты можешь ему рассказать. О себе. Юный Ричи закатывает глаза. — Сам рассказывай о себе, — парирует он. — Я живу в восемьдесят девятом. — Да, но ты всё равно можешь ему рассказать. — Чувак. Он бы... ну, возненавидел меня. Он подумает, что я мерзкий. Я думаю, что я мерзкий. Ричи встаёт и подходит к окну, чтобы Юный Ричи не догадался, что он сейчас заплачет. Он прислоняется головой к стеклу, прохладному от летней ночи Дерри. Солнце ещё не взошло, но он знает, что скоро рассветёт. Ричи пытается найти в себе немного прежнего гнева, но обнаруживает, что тот рассеялся в тумане горя за себя и за Юного Ричи, который ещё не знает, что такое жизнь. У которого хватает наглости обвинять его в том, что он прожил жизнь, построенную из целого ряда совместных решений Юных Ричи? Но не все эти Юные Ричи валяются сейчас на его кровати. Там только один из них. Всего лишь первый, который так сильно хочет любви и так боится её получить. Который ненавидит себя за то, что хочет любви вообще. Но ведь никто из них не виноват в том, кем они стали. Ни один Ричи не заслуживает всех обвинений; они все виноваты, на них всех лежит ответственность за каждое маленькое решение. — Нет, — говорит он окну, борясь с комком в горле, и впервые произносит вслух: — Ричи. Ты не мерзкий. Ты не ненормальный. Это... это настоящее счастье — любить и быть любимым, чувак. Он поворачивается лицом к Юному Ричи, потому что он взрослый, а тот... тот ребёнок, обычный ребёнок, как и любой другой, которому нужно, чтобы Ричи был взрослым. Не глядя на него, Юный Ричи бормочет, уставившись в потолок: — Да, но девочки мне тоже нравятся. Я могу просто... не лучше ли, если бы... Я мог бы... я мог бы просто быть с ними. — Да, ты можешь, — соглашается Ричи. — То есть я так и делал. Всё было не так уж плохо. Юный Ричи садится, изумлённо глядя на него. — Не плохо? Но твоя жизнь — отстой, чувак. Ричи фыркает от смеха. — Конечно, но не только из-за этого. А из-за череды неверных решений. Может, если бы всё остальное было идеально, я мог бы, например, найти девушку, жениться на ней и жить припеваючи. Выражение лица Юного Ричи сменяется не столько удивлением, сколько подозрением. — Разве ты не должен пытаться заставить меня полюбить себя или что-то в этом роде? — О, приятель, — смеётся Ричи, — ты мог бы быть самым натуральным ублюдком в мире, да только это хрен поможет твоей хрупкой психике. — Класс, спасибо, — бормочет Юный Ричи, грустно потирая голову, что странно наблюдать со стороны. Он должен прекратить так делать, это портит его волосы. — Послушай, какой мне смысл тебе врать? — задумчиво спрашивает Ричи. — Ты бы просто знал, что я говорю неправду. Но я всего лишь пытаюсь донести мысль: да. Ты можешь не обращать внимания на эту часть, если захочешь. Просто мы оба знаем, что ты этого не хочешь. Юный Ричи глубоко вздыхает и отводит взгляд. — Но я хочу, — возражает он. — Не хочу тебя огорчать, малыш, но не хотеть что-то делать, потому что это тебя пугает, и не хотеть бояться — это две совершенно разные вещи. — Но что в этом хорошего? — спрашивает Юный Ричи срывающимся голосом. — Типа какой в этом, блять, смысл? Он тяжело сглатывает, и Ричи приближается, встаёт перед ним и кладёт обе руки ему на плечи; он ждёт. В первый раз он столько всего испортил, но больше всего вот что: он так долго ненавидел ту часть себя, что так старательно пыталась дать ему возможность любить. В конце концов, Юный Ричи поднимает голову, чтобы встретиться взглядом с Ричи, и тот говорит: — Хорошо то, что ты полюбишь человека и не будешь гадать, полюбил ли ты его только потому, что запретил себе любить кого-то другого. Он говорит: — Однажды ты проснёшься и больше не будешь бояться. Хорошо то, что ты будешь счастлив, — обещает Ричи своему собственному лицу — своему настоящему лицу, своему взрослому лицу, себе, Ричи, и пытается поверить в свои слова.***
Его отец печёт блины, а мама стоит позади Ричи, играя с его волосами, твердя: «Тебя надо подстричь», — но по тому, как она проводит по его голове руками, Ричи почему-то думает, что ей будет грустно избавляться от длины. Юный Ричи нервно стоит в углу, втиснувшись в стойку. Его родители не видят и не слышат его, и вообще постоянно протягивают руки через его торс, чтобы бросить грязную посуду в раковину. Ричи старается не обращать на него внимания. — У меня сегодня приём у врача, — напоминает мама Ричи, обходя его, чтобы сесть на своё место, и забирая от папы тарелку шоколадно-банановых блинов. — Но я... мы с твоим отцом подумали, что было бы неплохо в следующие выходные съездить куда-нибудь втроём. Может быть, до Кейп-Кода. — Было бы здорово, — соглашается Ричи, хотя не знает, будет ли ещё здесь к тому времени, и сердце немного болит, когда он думает об этом: его родители верят, что берут в поездку одного сына, но им подсовывают другого. Он наклоняется через стол, чтобы поцеловать маму в щёку, потому что не знает, сколько ещё раз сможет. Его отец приносит Ричи тарелку с блинами и садится. — Блять, это так странно, — говорит Юный Ричи из угла, и у Ричи дёргается глаз от того, что он изо всех сил старается не смотреть на него. — Типа. Кто вы вообще такие? — Тебе нужно чем-то помочь у врача? — спрашивает Ричи, решительно игнорируя Юного Ричи, когда тот отталкивается от стены и идёт к столу, размахивая рукой перед лицом их мамы. — Приве-е-е-ет, — пропевает он. — Алло, гараж. Их мама одаривает Ричи мягкой улыбкой. — Нет, малыш, — говорит она ему. — Не отказывайся от своего лета. Будут и другие приёмы — так что мы сможем вытащить тебя с занятий. Она подмигивает, пока их отец крадёт один из её блинов и запихивает его в рот. Юный Ричи пытается дотронуться до них, но его рука проходит прямо сквозь их тела. Ричи смотрит в свою тарелку и стискивает зубы, чтобы не вздрогнуть и не сказать Юному Ричи прекратить это. — Ты превратишь мальчика в подростка, Мэгс, — бодро протестует он, приглушая слова блином. — Уэнтворт, мальчик уже подросток, — шутит она, протягивая руку, чтобы ущипнуть его за щёку. — Посмотри на него. Он уже вредный до мозга костей. Ричи одет в пижаму с Бэтменом и почти уверен, что у него зубная паста на подбородке. Он знает, что выглядит как птенец. — Ребят, вы совсем не смешные, — ворчит он в свою тарелку. — Что за тупость, — удивляется Юный Ричи, стоя между родителями и глядя на них троих. Его голос звучит немного отстранённо, как будто он наблюдает за кем-то другим. — Ух ты. Я оставил тебя примерно на один день, а ты уже... сломал их, какого хрена. — Мы очень смешные, — беспечно парирует его отец над размышлениями Юного Ричи и тянется через стол, чтобы взъерошить волосы Ричи. — ПАПА, — кричит Юный Ричи. — ПАП, ПАП, ПАП. — Оки-доки! — чирикает Ричи, вскакивая на ноги. — Ну, я... э-э... Мне надо пописать, а потом... я собирался пойти к Биллу. Если вы не против. Если я вам не нужен. Я вернусь домой к обеду. Родители улыбаются ему. Между ними его взрослое тело горбится как шахматная фигура, руки скрещены на груди. Ричи старается не закатывать глаза. Юный Ричи слишком драматично реагирует. Он целует маму в щёку и стукается кулаками с отцом («Что это за хуйня? Секретное рукопожатие? У тебя есть секретное рукопожатие с моим отцом?»), а затем бежит обратно в свою спальню, чтобы одеться. Он активирует телефонное дерево Неудачников: звонит Биллу, который потом звонит Стэну, который звонит Бену, который звонит Майку, который звонит Эдди, который звонит Бев, и все договариваются встретиться у Билла, потому что у Билла есть подвал, а его родители почти преступно равнодушны. Юный Ричи беспокойно подпрыгивает на цыпочках, пока они ждут на крыльце, нервно дёргая свою футболку. Ричи отбрасывает его руку. — Перестань, ты её растянешь. Мне нравится эта футболка. — Скорее всего, её здесь даже нет, — замечает Юный Ричи. — Кем бы я ни был, у меня точно нет настоящего тела. — Всё равно прекрати, — огрызается Ричи. — Ты можешь просто постоять спокойно секунд десять? — Не совсем, — честно напоминает ему Юный Ричи. — В смысле я могу попробовать, но мне будет казаться, что мои кости растворяются. Ричи потирает лоб. Он знает, что Юный Ричи прав, потому что до сих пор чувствует себя так, когда пытается не ёрзать, и соглашается: — Хорошо. Прекрасно. Продолжай в том же духе. Дверь открывается. — Привет, Ри... — Билл в шоке смотрит на Юного Ричи. — ... Эм. — Что ж! Думаю, это ответ на вопрос, видят ли они меня, — весело говорит Юный Ричи, хлопая в ладоши. — Привет, Большой Билл! Это я, Настоящий Ричи. — Юный Ричи. — Лучший Ричи. — Мы поработаем над прозвищами, — твёрдо говорит Ричи. — Мы можем войти? Билл всё ещё пристально смотрит на Юного Ричи, но его голова проясняется. — Д-да... да, — выдавливает он. — Н-но будьте тише, мои р-родители могут... — Нет, взрослые меня не видят, — говорит Юный Ричи и заходит в дом, проходя прямо через Билла в коридор. Билл подпрыгивает, ощупывая себя, словно пытается найти рану, а Ричи успокаивающе похлопывает его по плечу. — Странное лето, да? — сочувственно спрашивает он. — Д-да п-п-пиздец, — энергично соглашается Билл. — Все остальные уже в-внизу. Эдди сейчас с-с-с-с ума сойдёт. Ричи смеётся, следуя за Биллом по коридору в подвал, здоровается с его родителями, проходя мимо отцовского кабинета, и они, ожидаемо, остаются без ответа. В подвале Неудачники стоят кружком вокруг Юного Ричи, по очереди проходя сквозь него, как по волшебству. — Смотри, Козлокозёл, я внутри тебя, — кричит ему Бев, махая рукой. Он видит только её руку, потому что она торчит из живота Юного Ричи. — Круто! Теперь это будет сниться мне в кошмарах, — бесстрастно говорит Ричи. — Беверли, выйди из... э-э... из меня и помоги нам придумать, как... Он делает паузу. Избавиться от него. Вот что он хотел сказать: «Помоги нам придумать, как избавиться от него». Но... но ведь план не может быть таким, верно? Ричи не может отправить Юного Ричи в будущее и заставить его жить там. Он ещё ребенок. Он просто глупый ребёнок, который– «... собирается здесь всё испортить», — подсказывает его разум. Маленький и испуганный укол пронзает его сердце: если он уйдёт, если Юный Ричи останется, то всё это просто. Случится снова. Он проснётся в самолёте, и все люди, которых он хотел спасти, всё равно будут мертвы, и все его усилия будут напрасны. —... Как всё исправить, — продолжает он после неловкой паузы. — Верни мне моё тело, Тёмный Ричи, — приказывает Юный Ричи. — Твоё тело — отстой. — А мне нравится, — рассеянно говорит Эдди, а потом резко закрывает рот, широко раскрыв глаза. Ричи и Юный Ричи замирают и наблюдают, как розовеют его щёки и плечи поднимаются до самых ушей. — Э-э... В смысле. Он типа... — Милый, — сжалившись, говорит Бев. — Милый, милый, милый, — соглашается Бен. — О чём вы, ребята, говорите? — спрашивает Стэн. — Он похож на Маппета. — Именно это я и сказал! — выкрикивает Юный Ричи. — Стэн-Супермен. У тебя всегда лучшие мысли. Ричи плюхается на диван Билла. Его головная боль возвращается, или, возможно, просто и не исчезала. Эдди плюхается рядом с ним, соприкасаясь руками. Юный Ричи свирепо смотрит на них. Майк, который до сих пор молчал, вдруг говорит: — Подожди. Ричи– э-э, Старый Ричи– точнее, я имею в виду, Старое Тело– — Мы не будем называть меня «Старым Телом», — категорично заявляет Юный Ричи. — Я могу быть «Ричи», а он может быть «Хреновым Ричи». — А как насчёт того, чтобы я был «Ричи», а ты — «Долбоёбом»? — парирует Ричи. — Вы оба долбоёбы, так что это не поможет в классификации, — сухо вставляет Стэн. — А как насчёт «Ричи», — он показывает сначала на Ричи, — и «Ричи Прайма»? — а потом на Юного Ричи. Юный Ричи выглядит довольным; Ричи пожимает плечами. — Я всё равно буду мысленно называть его долбоёбом, — предупреждает он. — Но ладно, неважно. Майк безмятежно кивает. Он проходит в центр и садится на кофейный столик скрестив ноги, как какой-то странный йог. — Ладно. Итак, Ричи не смог рассказать нам ничего о будущем. Когда он пытается, то забывает. Но, может быть, ты сможешь, потому что ты– потому что ты принадлежишь этому миру и ты не взрослый. Ричи вздыхает. — Даже если сможет, в этом нет смысла, — объясняет он. — Он не из моего будущего. Юный Ричи закатывает глаза. — Ещё как из твоего, — настаивает он. — Для ритуала использовали твои вещи, и он послал меня к тебе. — Да, но я же говорю тебе– Майк поднимает руки в успокаивающем жесте. — У меня есть идея. Ричи моргает. — Уже? — спрашивает он. — Он появился здесь типа восемь секунд назад. — А ты здесь уже почти три недели, — напоминает ему Майк. — Я много читал. — Ну конечно, — в один голос говорят Ричи и Юный Ричи, а потом сердито смотрят друг на друга. Эдди успокаивающе кладёт руку на плечо Ричи, а Майк обращается к Бену, демонстративно игнорируя их. — Ричи, ты говорил мне, что, когда вы сражались во второй раз, тебя поймали мёртвые огни, так? — Да, — соглашается Ричи, поморщившись. Юный Ричи, похоже, пришёл в ужас от такой перспективы, и это вполне понятно. Ричи почти успокаивающе пожимает плечами. — И что же ты видел? Ричи пытается вспомнить. — Практически... ничего, вообще-то. Или... наверное, не помню. Было просто... холодно. И ярко. Майк кивает, взволнованный этим ответом, что Ричи считает немного грубым, учитывая, насколько это был травмирующий опыт лично для него. — Вот именно! Но когда Бев была в мёртвых огнях, она что-то видела, помнишь? — Наши будущие «я», — соглашается Бев. Бен слегка улыбается ей. — Да. Мы думали, что это видение, проекция. Но что, если нет? — Ч-что ты имеешь в виду? — спрашивает Билл. Глаза Бена расширяются. — Ты думаешь, она путешествовала во времени. Майк отвечает, покачав головой: — Не совсем. Я думаю, она путешествовала по измерениям. — Тогда, — говорит Бен, возбуждённо расхаживая по комнате, — это значит, что Ричи и Ричи Прайм поменялись местами не во времени– — Они поменялись измерениями. Это объясняет, почему возможно, что Ричи Прайм попал в другую часть временной линии Ричи, а не в тот момент, когда Ричи исчез. Может быть, когда Оно поменяло их местами– — Но Оно умерло, — вмешивается Ричи. — Так что я не понимаю, как он мог поменять нас местами, когда мы его убили. Майк и Бен обмениваются взглядами, которые Ричи не нравятся. Бен подходит и садится рядом с ним, с той стороны, которую не занял Эдди, и нежно похлопывает его по руке. — Если только, — мягко говорит он, глядя на Майка, будто ищет подтверждения, — вы его не убили. У Ричи внутри всё холодеет. — Но мы это сделали, — настаивает он. — Мы его убили. Я был там. Я... я назвал его «мыльным чубриком», и я– «Я видел, как Эдди умер, — думает он. — Стэн и Эдди умерли, чтобы мы могли убить его, поэтому мы должны были убить его. Мы должны были убить его, потому что иначе Эдди– потому что иначе...» — Эй, — бормочет Эдди, сжимая руку Ричи. Он всё ещё носит этот гипс, дурацкий гипс с надписью «ВОЗЛЮБЛЕННЫЙ», и Ричи не спас его. Ричи даже не отомстил за него. — Ричи. Эй. Дыши. Он не дышит, понимает Ричи. Он не дышит. Он не может. — Дыши, — в панике приказывает ему Юный Ричи. — Если ты убьёшь это тело, мне пиздец! Но Ричи чувствует, что находится вне. Вне своего тела, обоих их тел; он чувствует себя вне всех жизней, которые прожил и не прожил, всех сделанных и не сделанных выборов: всё это не имеет значения, осознаёт он. Ничто из того, что он когда-либо делал, не имело значения, потому что в итоге результат один. В итоге они все сраные клоуны. Он чувствует, как две руки тяжело опускаются ему на колени. Когда он поднимает глаза, то видит, как Стэн устроился перед ним на корточках, абсолютно спокойный. Его ермолка сидит немного кривовато. — Подстраивайся под моё дыхание, — говорит Стэн. — Не думай больше ни о чём, ладно? Просто постарайся повторять моё дыхание. Ричи пытается. Он наблюдает, как грудь Стэна расширяется. Он чувствует руку Эдди в своей, которая сжимает её при каждом вдохе и отпускает при каждом выдохе. Он чувствует, как на его плечо ложится рука Билла, потом голова Бена. Он видит, как Майк встаёт позади Стэна, старый добрый Майк, спокойный и непоколебимый. Бев присаживается на корточки рядом со Стэном и кладёт голову ему на колено. Они дышат вместе, все семеро. Вдох и выдох. Его лёгкие расширяются, наполняются кислородом, опустошаются и снова расширяются. Сердечный ритм Ричи замедляется, чтобы соответствовать их. Семь тел — одно сердце. Ричи вспоминает: после того как Оно умерло, они все оказались в воде. Он тоже любил те их версии, думает он; сломленные и с трудом идущие по жизни, он любил их так же сильно, как сейчас любит детей вокруг себя. Он любил их и хотел спасти, но никогда не хотел изменить их. Позади Майка Юный Ричи наблюдает за ними с непонятным выражением лица, которое даже Ричи не может истолковать. — Вот и всё, — мягко говорит Стэн, улыбаясь. — Я делаю эти упражнения, когда меня охватывает паника. В большинстве случаев они мне помогают. Ричи выдавливает из себя улыбку. — Спасибо, ребята. Извините. Эдди придвигается ближе. — Не извиняйся, Неудачник, — говорит он, улыбаясь. — Не хочешь сделать перерыв? — добродушно спрашивает Бен. Ричи качает головой и глубоко вздыхает, сжимая руку Эдди. — Нет. Давайте просто... блять, чувак, плохие новости есть плохие новости, не важно, когда о них узнаешь. — Не всё так плохо, — обещает Майк. — Нет, если я прав. Потому что если я прав, то Оно знало, что мы — я имею в виду, будущие мы, — победим, и Оно думало, что... что если сможет испортить группу. Если сможет сделать нас не такими, какими мы должны были стать, он смог бы победить. — Что ты хочешь этим сказать? — спрашивает Эдди. — Что Оно поменяло Ричи и Ричи Прайма местами, потому что думало, что Ричи испортит прошлое, а Юный Ричи — будущее. — Класс, — ворчит Юный Ричи, — значит, Оно думает, что я некомпетентный идиот. Меня не уважают даже клоуны. — Но зачем тогда ему заставлять меня думать, что мы победили его в моём измерении? — замечает Ричи. — Если всё, что я помню о событиях, произошедших после мёртвых огней, было типа ложной памятью, зачем ему притворяться, что он умер? Вопрос заводит Майка в тупик, он обращается взглядом за помощью сначала к Бену, а потом к Стэну. Все молчат несколько долгих секунд, пока Юный Ричи не бормочет угрюмо на вздохе: — Потому что мой самый большой страх заключается не в том, что он меня съест. Ричи моргает. — Ну не знаю, чувак, я очень, очень не хочу, чтобы меня съел клоунский ёбырь-террорист. — А что это значит? — с любопытством спрашивает Бен. — О, Бен, дружище, у нас нет времени обсуждать социально-сексуальные отклонения из начала двадцать первого века, — говорит ему Ричи. — Но хорошая новость в том, что ты настолько невинен, что я готов поспорить, даже Бен из две тысячи шестнадцатого понятия не имеет, о чём я говорю. — Не могу поверить, что мне приходится говорить это при всех, — хнычет Юный Ричи, возвращая их в нужное русло. — Послушайте, очевидно, я не хочу, чтобы меня съели. Но что может быть хуже, чем быть съеденным? Быть Биллом. Позади Ричи Билл вздрагивает. — Эй, — возражает он. — К-какого хрена? Юный Ричи пренебрежительно машет рукой и начинает расхаживать по комнате. — Послушай, не обижайся, Большой Билл, но посмотри, что случилось с твоей жизнью после смерти Джорджи. Я уверен, что это отстой для Джорджи — нет, не смотри на меня так, я не пытаюсь вести себя как придурок, я серьёзно. Я знаю, что он много страдал, и это хреново, но, типа ты страдаешь, а потом же умираешь? И когда ты умираешь, страдания прекращаются. Но Биллу приходится жить с тем, что Джорджи мёртв. До конца своей жизни. Билл обязан... знать, что он мёртв, и он просто будет помнить об этом всегда. Бев переводит взгляд на Ричи — сочувственный, понимающий. «Я помню, почему ушёл», — внезапно думает Ричи. Он был так занят тем, что злился на своё прошлое «я» за то, что всегда убегал, что забыл о причинах, по которым он это делал. Причины, по которым он видел ухудшение состояния своей матери и думал, что нет. Думал: «Если я уйду сейчас, мне не придётся это видеть. Я могу притвориться, что ничего не знаю». — Лучше бы все мы умерли, чем кто-то один выжил, — бормочет Ричи. — Я бы подумал, что я... остался позади. И я бы захотел остаться здесь, где вы всё ещё живы и всё ещё рядом. Так что я не стал бы пытаться вернуться обратно. — Тогда зачем посылать Ричи Прайма в другую точку временной линии? — спрашивает Бев, хмуря брови. — Почему бы не сделать прямой обмен? — Потому что Ричи Прайм не знает того, что знает Р-Р-ричи, — задумчиво произносит Билл. — Так что, когда м-мы в-в-вернёмся в Дерри, у Оно будет преимущество. Ричи отрицательно качает головой. Он смотрит на Стэна, который всё ещё сидит перед ним на корточках и внимательно слушает. Он думает о том, как сильно скучал по нему в тот момент, когда вспомнил; скучал по нему все двадцать семь лет, что они были в разлуке, и уже скучает по нему все оставшиеся годы. Он думает о словах Оно: «Вы все так выросли». — Дело не только в этом, — понимает он. — Я думаю, что Оно скучало по нам. И что Оно разозлилось, потому что Стэн не появился. Стэн моргает. — Что? — Ты не пришёл, — напоминает ему Ричи. — Ты вышел из игры, чтобы он не смог... чтобы он не смог тебя съесть, а он хочет. Он не хочет съесть одного из нас, он хочет съесть всех нас, потому что... Он любит нас, я думаю, по-своему ужасно, странно. Он любит нас, как мясники любят своих коров, понимаешь? — Ух ты, вообще-то, это ужасно, — объявляет Бев, сморщив нос. — Типа... нет уж, спасибо. Стэн хмурится, и его брови сходятся на переносице. — Таков был мой план? — спрашивает он Ричи, встречаясь с ним взглядом. — Тот, о котором ты мне рассказывал? Ричи вздыхает. Он придумал фальшивый план для Стэна, но правда в том, что в конце концов, да. Таков был — в некотором роде — план Стэна. Вывести себя из игры, чтобы они могли её выиграть. Он просто не понимал истинной причины, по которой это сработает. — Часть твоего плана сработала совершенно случайно, — признаётся Ричи. — Так что это всё-таки был дерьмовый план. — Так, давайте подведём итог, — резюмирует Юный Ричи. — Этот ублюдок застрял в мёртвых огнях в каком-то другом измерении, которое не имеет ничего общего со мной, и Оно перенесло его сюда, чтобы забрать мою удивительную жизнь, в то время как я застрял в его дерьмовой жизни в другом измерении, только для того, чтобы... доебаться до Стэна? Эдди глубоко вздыхает. Он всё ещё крепко держит Ричи за руку. — Значит, ты не Ричи, — констатирует он, ослабляя хватку. Ричи не даёт ему отстраниться. «Не уходи, — жалобно думает он. — Не сейчас, когда мы так далеко зашли». — Я Ричи, — настаивает он. — Я– — Я думаю, что путешествие, возможно, разделило измерения, — вставляет Майк. — Наш Ричи стал причиной, по которой появился этот Ричи, но потом... но когда Ричи вернулся сюда, а Ричи Прайм отправился в будущее в более раннюю временную точку, это создало разрыв, который стал новым измерением. — У меня голова болит, — признаётся Юный Ричи. — В этом нет никакого смысла. Только вот смысл есть, думает Ричи; он есть, но только в том случае, если именно Ричи отправили обратно. Оно думало, что если Ричи вернётся сюда, если снова увидит их всех живыми, молодыми и невредимыми, то захочет остаться. Его страх потерять их перевесит его страх перед всем остальным, и он всё испортит, потому что Ричи может пересилить свой страх перед клоунами, свой страх смерти, свой страх боли; он может пересилить страх раскрытия своего секрета, что все увидят его и будут знать; он может пересилить свой страх никогда не получить любви, но только не страх того, что произойдёт, когда он потеряет любимых людей, которые у него уже есть. Что произойдёт со всей любовью, которую ему теперь некуда будет девать. И клоун был прав. «Помоги нам придумать, как избавиться от него». Это же именно то, чего он хотел? Избавиться от Юного Ричи. Стать тем, кто останется. Последние две недели он так старательно сеял семена, чтобы спасти их, и если бы в итоге это не сработало... если бы через двадцать семь лет он снова потерял хоть одного из них, там, на том карьере– — Подумай об этом, — предлагает Бен и объясняет: — Если бы Ричи изменял события здесь, а ты менял их там, Оно могло бы съесть нас дважды. В двух измерениях. — Господи, да как же этот ублюдок проголодался? — жалуется Бев. — В голове не укладывается, чёрт возьми. Единственный способ спасти их — это оставить, думает Ричи. Единственный способ спасти их — это не пытаться. — Ну, — говорит он, ни на кого не глядя, просто уставившись на свои детские маленькие руки, — думаю, мы должны выяснить, как вернуть меня туда, где моё место. — Твоё место с нами, — отвечает Эдди рядом с ним, в его голосе слышится ярость. — Вау, понятно, — говорит Юный Ричи, складывая руки на груди. — Вот какой ты преданный, Каспбрак. Да ты шлюха. Эдди поворачивается и сердито смотрит на него. — О, значит, ты на каждом углу кричишь, что перетрахал всех мамок в этом городе, а шлюха я? — возражает он. — Это... это... гомофобия! — Все вздрагивают и как один вскидывают головы, глядя на него. Глаза Эдди округляются, а потом он упрямо выпячивает подбородок. — Да, именно. Это гомофобия. Пошёл ты. — Серьёзно, — говорит Ричи, с болью в сердце стряхивая руку Эдди, чтобы ущипнуть его за щёку. — Учёба в колледже станет для тебя целой авантюрой в сексуальном плане. Спорю, ты подсядешь на кроп-топы. — Майк послал меня сюда с помощью ритуала, который нашёл в библиотеке, — перебивает Юный Ричи скрипящим голосом. — Так что. Мы можем найти тот же самый. Чтобы отправить тебя обратно. Или поменять нас. Или что угодно. Бен оживляется. — Исследовательский проект! — радостно восклицает он, хватая Майка и направляясь к двери. Бев за спиной улыбается так, что в уголках её глаз появляются морщинки. Они со Стэном следуют за ними. — Я как раз на прошлой неделе разобрал свою доску убийств в Дерри, так что у меня есть место для новой. — Ну, раз уж у тебя есть место, — огрызается Юный Ричи. Он всё ещё смотрит на Эдди и Ричи, которые не расцепляют рук, медленно поднимаясь с дивана. Ричи закатывает глаза, но тут же отпускает руку Эдди; он не хочет ещё больше настраивать себя против себя же. Боже, они оба ещё такие дети, думает Ричи. Он почти забыл, как мучительно было любить Эдди в тринадцать лет. Как каждая мелочь казалась катастрофой. Может, было бы проще теперь, когда он стал взрослым. Если бы у них была такая возможность. Если бы они... если бы в своё время он был храбрее. Чувства были бы похожи на утешение, а не на постоянную борьбу. Юный Ричи выводит Эдди из подвала, и остаются только Билл и Ричи, замыкающие шествие. Билл останавливается в дверях, изучая лицо Ричи со своей фирменной Билловой серьёзностью. Положив одну руку на ручку, он тихо произносит: — Мы не заставим тебя уйти, Р-Р-Ричи. Ричи слегка смеётся. Ему хочется взъерошить Биллу волосы, но он сопротивляется из уважения. — Я знаю, что нет, — уверяет он его. — Но мне всё равно надо идти. — Ты же н-н-не хочешь. — Дружище, большинство событий в моей жизни происходили совсем не по моему желанию, — размышляет Ричи. Билл хихикает, потом прикусывает губу. Ричи ждёт, что он скажет: иногда Биллу нужно время, чтобы обдумать, что именно он хочет сказать, чтобы он мог выразить свою мысль без заикания. Чтобы он мог быть уверен в каждом своём слове. В конце концов, он поднимает руку, чтобы потереть затылок, а затем спрашивает: — В будущем, я всё ещё с Беверли? — Нет, — отвечает Ричи как можно мягче. — А ты с Эдди? Вопрос немного пугает Ричи, потому что он знал, что они вели себя очевидно, но он правда не думал, что кто-то ещё знает. Несмотря на удивление, он честно отвечает: — Нет. И мы никогда не были вместе. Я слишком боялся, а потом мы все забыли, и когда я вспомнил, страх вернулся снова. — Страх чего? — Наверное, что я потеряю его. Билл хмурится. — Но ты... н-н-но ты всё равно его потерял, — замечает он. — Что ж, пусть это послужит уроком для всех нас, — сухо говорит Ричи. — Спасибо, что напомнил. Билл смущённо отворачивается, и хотя именно Билл всегда вёл себя как взрослый, Ричи снова вспоминает, что он им не был. Что это его первый раунд, и хотя он авторитетно излагает свои мысли, бо́льшую часть времени Билл просто... предполагает. Бо́льшую часть времени Билл просто следует своей интуиции. Даже став взрослым, Билл просто шёл напролом, пытаясь сделать то, что по его соображениям было правильно. — Дело в том, Билл, — говорит он, — я бы честно был более тактичным с тобой в этом вопросе и обсудил бы его с тобой самым окольным путём, но недавно я понял, что у меня нет такой роскоши, как время, поэтому я скажу прямо: ты должен любить человека за его личность, а не потому, что думаешь, что можешь защитить его от нападок клоуна. Билл моргает, глядя на него, говорит: — Я люблю Бев. — Да, мы все любим Бев. Но ты хочешь вытащить Бев из логова беззакония, из её семейной жизни, потому что считаешь её нежной и невинной, или что-то в этом роде, но она на самом деле обычный человек. Из-за угла высовывается голова Эдди. Он, как всегда, свирепо смотрит на них. — Чем вы двое занимаетесь? — шипит он. — Пошевеливайтесь, мы идём в библиотеку. Голова Юного Ричи высовывается из его груди с мерзкой ухмылкой на лице. — Да, прекращайте сосаться, нам пора. — Т-только в т-т-твоих м-мечтах, — стреляет Билл в ответ с лёгкой улыбкой и смотрит на Ричи, как бы в поисках одобрения. — Ты н-не в моём вкусе. — Биллу нравятся только грустные твинки с тревожностью, — соглашается Ричи, а затем смеётся над своей собственной шуткой, потому что никто из них не знает, кто такой твинк, и поэтому они не понимают, что смешного.***
Они оставляют Бена и Майка заниматься исследованием после того, как Бев и Ричи недвусмысленно сообщают, что они «не помогают». Тёмный Ричи, похоже, принимает их слова спокойно, но Ричи и Бев яростно возражают, пока Билл и Стэн не выпроваживают их из библиотеки, даже снабжая жетонами в аркаду. Эдди идёт с ними, несмотря на то, что его не выгоняют, потому что Эдди просто такой человек: между весельем и работой он всегда выберет веселье. — Но я не могу играть, — хнычет Юный Ричи. — Моя рука просто пройдёт через панель управления. Тёмный Ричи задумчиво смотрит на него, обнимая Бев за плечи. По другую сторону от него Эдди стоит так близко, что ему приходится следить за тем, чтобы не пихнуть его локтем. Он такой... тактильный с ними. Со всеми ними. Эдди мельком смотрит на Ричи, но его взгляд полностью прикован к Тёмному Ричи. Даже Бев — Бев, самая стойкая из них, — тянется к нему за прикосновением. Они смотрят на Тёмного Ричи почти что в поисках одобрения. Они хотят ему нравиться. Ричи знает, что они вроде как любят его, но это не значит, что он не понимает, какое он дерьмо. Что у него помойный рот. Когда вас любят и когда вы нравитесь — это разные понятия. Вы терпите то, что вам не нравится в человеке, которого вы любите, и Ричи всегда предполагал, что им не нравится его личность. Но вот как обстоят дела. Они дышат вместе с Тёмным Ричи на диване. Обкладывают его со всех сторон. Никто ни разу не назвал его «Балаболом». Ричи вспоминает сегодняшнее утро, своих родителей, смеющихся, счастливых и обсуждающих поездку в Кейп-Код. «Ты очень повзрослел за последние недели». Когда Ричи ушёл, его отец забыл его имя, блять, а теперь– Им больше нравится Тёмный Ричи. —... что я могу прикоснуться к тебе, а никто другой не может, — размышляет Тёмный Ричи. — Смотри, — он высвобождается от хватки Неудачников и легонько пихает Ричи. — Какие мысли по этому поводу? — Наверное, два Ричи не могут одновременно занимать одно и то же место, — говорит Бев. — Мир взорвётся. — Вся Вселенная взорвётся, — поправляет Эдди и ухмыляется Тёмному Ричи, подталкивая его локтем. «Твоё место с нами», — сказал он. Бев ухмыляется. — Это правда. Послушайте, я не разбираюсь в науке, но у меня есть идея. — Спасибо тебе за честность в отношении твоей научной квалификации, Козлокозёл, — говорит Тёмный Ричи, когда они подходят к аркаде. Он придерживает дверь для Бев и Эдди. — Что за «Козлокозёл», блять? — спрашивает Ричи, проходя через дверь и обращаясь за помощью к Эдди. Эдди просто пожимает плечами, поднимая руки в жесте, явно означающем, что он не может нести ответственность за странное дерьмо Бев и Тёмного Ричи. Они обмениваются взглядами. — Долгая история, — наконец, говорит Бев, хихикая. «Отлично, — думает Ричи, — у них есть свои шутки». Тёмный Ричи вторгся, блять, в его жизнь и теперь у него есть сраные внутренние шутки со всеми его друзьями — ебануться можно. Может, его место правда с ними. Может, для всех них будет лучше, если он просто останется здесь, а Ричи вернётся в будущее. — Короче, — говорит Бев, — моя идея: если вы, ребята, будете соприкасаться, то Ричи Прайм сможет прикасаться к вещам. Тёмный Ричи говорил об этом прошлой ночью, но Ричи не хотел его слушать. И ведь он был прав, не так ли? Именно Ричи принимает все ужасные решения, которые приводят к появлению Тёмного Ричи. Он — обычный Ричи, юный Ричи, глупый Ричи. Он принимает все эти ужасные решения, из-за которых они застревают в той никчёмной жизни, где, по-видимому, Стэн и Эдди оба обречены умереть. Бев протягивает ему монету. Она улыбается. В будущем Стэн любит Ричи больше, потому что он никогда не встречал Тёмного Ричи. Там все больше любят Ричи. Так и должно быть. Другого Ричи там нет. Ричи не обязан равняться на него. Ричи ни на кого не обязан равняться. Ричи едва ли надо стараться, чтобы изменить к лучшему ту жизнь, которую этот мудак создал для себя из мусора, что, по-видимому, оставил ему Ричи. Тёмный Ричи протягивает руку. Ричи смотрит на него, потом на Эдди, потом на Бев. Они все смотрят на него. Возможно, лучший способ защитить их — доверить тому, кто знает лучше. Тому, кто знает все ошибки, которые Ричи ещё не совершил. Ричи мог бы это сделать. Ричи мог бы, если бы захотел. «Кто позаботится о вас? — думает он. — Кто, если не я?» — Я не хочу играть, — говорит он, сжимая руку в кулак. — Идите без меня. Он покидает их и проходит через дверь, неосязаемый, словно призрак.***
Ричи отправляется в больницу. Он бродит по палатам, проникая через стены, пока не находит своих родителей, сидящих в одной из специальных комнат ожидания наверху. Его отец читает журнал «Хайлайтс» — журнал для детей. Его мама постукивает ногой. Она тоже немного дёрганная. Она единственная, кто никогда не сердился на Ричи из-за того, что он ёрзает. — Извините за задержку, — говорит им медсестра. — Доктор Трипп примет вас через минуту. Его мама вежливо улыбается. — Всё в порядке, — заверяет она медсестру, но Ричи по её стиснутой челюсти понимает, что ничего не в порядке: она хочет побыстрее закончить приём и уйти. Вернуться домой. Его отец тоже это понимает и, отложив журнал, берет её за руку. — Мэгс, — бормочет он. — Ты в порядке? — Ну, я умираю, но в остальном всё просто замечательно, — отрезает она, а затем вздыхает, сжимая его руку. — Прости. Я не хотела. Уэнт качает головой. — Ты не умираешь, — мягко поправляет он. — Что бы ни случилось, я с тобой, Ричи с тобой. Даже если ты не будешь помнить, мы всё равно никуда не денемся. Он садится перед ними. И смутно осознаёт, что плачет. Он пытается положить голову на колени матери, но она проходит сквозь них. Он не может ни прикоснуться к ней, ни почувствовать её прикосновение. Разве не так всё и будет? Когда она... совсем лишится разума? Когда она его не вспомнит? Даже если он прикоснётся к ней тогда. Даже если. Это будет не она. Это будет какое-то её подобие. Его мама фыркает, глядя на свои колени. — О, но ты не должен, и он тоже, — упрекает она дрожащим голосом. Немного помолчав, она встречается взглядом с отцом Ричи и говорит: — Обещай мне. Когда станет хуже, ты его отошлёшь. Я не хочу, чтобы он видел. Я хочу, чтобы он запомнил меня такой, какая я сейчас. — Мэгги, — говорит Уэнт. Его голос звучит так, словно в нём целое море значений. Столько всего, что Ричи не может услышать или увидеть под простыми буквами её имени. Ричи хочет вернуться в тёмное будущее, где ему не придётся всё это видеть. Где он сможет притвориться, что его мама такая же, как сейчас. Забавная, суетливая, иногда рассеянная, с мягкими руками и тёплыми глазами, обращёнными к нему. В будущем ему просто надо будет думать, что она живёт в Мэне и любит его на расстоянии, которое он создал. — Колледж, — говорит она. — Или... или чего бы он там ни захотел. Хотя, может, в колледж он и не захочет. Его отец смеётся. Ричи тоже слегка. — Я в порядке, — говорит им Ричи, хотя знает, что они его не слышат. — У меня в итоге хреновая жизнь, но не совсем уж в край. Просто обычное дерьмо, понимаете? И я могу с ним разобраться. Я могу. Тёмный Ричи может позаботиться о тебе, а я — о себе. Его мама поднимает руку, чтобы провести ею по волосам. — Он ещё такой ребёнок, — бормочет она. — Что с ним будет, когда меня не станет? Кто научит его стелить постель? И сортировать его бельё? Кто будет его учить– — Я, — тихо говорит отец. — Мэгс... я... Я научу его. — Уэнтворт, ты же знаешь, что плохо складываешь простыни, — упрекает она его, неуверенно улыбаясь, и снова шмыгает носом. — Только... я не хочу, чтобы он видел меня, когда... когда мне станет хуже. Пожалуйста. Пообещай. Его отец молчит. «Ты сбежал от него, — вспоминает Ричи слова Тёмного Ричи. — Ты съебался, когда маме стало хуже». — Обещаю, — говорит отец. — Но мне кажется, ты мало в него веришь. Ричи втягивает в себя воздух. — Это будет так некрасиво, — устало размышляет его мама, откидываясь на спинку стула и закрывая глаза. Она выглядит старой, думает Ричи. Она выглядит такой же старой, как и тело Ричи. — Хотя он это скрывает, но он очень чувствительный. «Ты сбежал. Ты съебался.» — Он любит тебя, — говорит отец Ричи. — Он очень активный. И упрямый. «Ты съебался.» Разве? Неужели Ричи правда съебался, или его просто отослали, и он этого не понял? — Он ещё ребёнок, Уэнт. У него не всегда есть право голоса. Тёмный Ричи думает, что знает, но на самом деле он просто помнит. Это совсем другое. Это не одно и то же. Если он считает решения Ричи такими плохими, почему он доверяет своим воспоминаниям о решениях, которые вынес и которые помнит Ричи? Воспоминания — это просто истории, которые вы рассказываете сами себе, разве не так? Вот из-за чего они такие яркие: о них рассказывают. Тёмный Ричи рассказывал себе историю, что он ушёл, потому что сам этого захотел, и, возможно, это просто... История, которая помогла ему примириться. Ричи закрывает глаза. Он хочет уйти. Он хочет остаться. Он всегда так сильно всего хотел. Желание, поднявшееся в нём неудержимой волной, настолько огромное, что он чувствует боль в груди. «Однажды ты проснёшься и больше не будешь бояться», — думает Ричи, и это обещание, которое Тёмный Ричи дал ему, но и себе тоже. Они оба были там. Они оба. Ричи смотрит на своих маму и папу, держащихся за руки в этой комнате ожидания, во всех комнатах ожидания; что есть болезнь, если не комната ожидания, где все сидят, зная, что ждут плохих новостей, но не могут уйти? Он опускает голову на колени и наклоняется ближе к ноге своей мамы. Она его не чувствует, но это нормально. Он рядом. Он садится и ждёт.***
Его находит Эдди. Он ждёт снаружи больницы на своём велосипеде, когда появляется Ричи, следующий за мамой и папой. — Юный мистер Каспбрак, — удивлённо говорит отец Ричи. — Всё в порядке? — Всё просто замечательно, мистер Ти, — бодро тараторит Эдди, как долбаный, сука, лжец. — Только что проверился на астму. — И как всё прошло? — Всё ещё астматик, — подтверждает Эдди. Папа Ричи смеётся, а мама одаривает Эдди широкой, ласковой улыбкой, протягивая руку, чтобы взъерошить ему волосы. Ричи останавливается, когда его родители идут к машине, и глубоко засовывает руки в карманы. — Откуда ты знаешь, где меня искать? — спрашивает он. — Я никому не рассказывал о... Ясно, у Старого Ричи дырявый рот. Эдди качает головой. — Нет, — отрицает он. — Он мне ничего не говорил. Я уже знал об этом, ещё до того, как он появился здесь. Ричи хмурится. — Что? Нет, ты не знал. — Э-э, знал, — обиженно поправляет Эдди. — Не говори мне, что я знаю и чего не знаю, придурок. — Откуда ты узнал? Эдди вздыхает. Он смотрит вниз, туда, где его руки покоятся на руле велосипеда, и несколько раз задумчиво зажимает тормоз. В конце концов, он, кажется, приходит к какому-то решению. — Потому что я обращаю на тебя внимание, — признаётся он. — Всё время. Ты был таким... последние полгода или около того, ты был таким странным из-за того, что не хотел находиться дома. А потом я увидел твоих родителей в больнице во время одного из моих настоящих обследований. Я слышал их разговор. Ричи моргает, пытаясь разобраться в собственных мыслях. Прозвучало столько важной информации, но его мозг не мог сосредоточиться ни на чём другом, кроме: — Ты обращаешь на меня внимание? Эдди пожимает плечами. — Ну да. — О, — еле слышно произносит Ричи, чувствуя, что краснеет, и машинально поднимает руки к затылку. Эдди не смотрит на него. — Я, э-э... Я тоже обращаю на тебя внимание. Эдди поднимает глаза, его щёки ярко-красные. — Я знаю, — самодовольно говорит он, ухмыляясь, как будто это какая-то моральная, блять, победа. Тем не менее пусть будет так. — Я ходил на Мост поцелуев. Ричи чувствует себя так, словно на него обрушились симптомы всех психических расстройств одновременно. — Эм, — выдавливает он, стараясь говорить небрежно и не так, как будто хочет найти человека, которого Эдди привёл на Мост поцелуев, и раскатать его в блин. — Несколько дней назад. Я ходил с Беном. Честно говоря, Ричи не смог бы предвидеть такой вариант, если бы ему пришлось угадывать. — Почему ты ходил на Мост поцелуев с Беном?! — фыркает Ричи. — Этот ублюдок ни за что не может быть одновременно и горячим, и бисексуалом, это, блять, так неспра– — Он хотел вырезать их с Бев инициалы, но не хотел никому говорить, потому что... ну, ты понял — Билл. В общем, дело не в этом. — А в чём? — В том, что кто-то с твоим почерком вырезал «R+E», тупица. У Ричи пересыхает в горле. — О, — бормочет он. — Ну. — Выглядит неплохо, — неохотно говорит Эдди. — Вертикальная линия буквы «Е» очень прямая. Это такой глупый комплимент, но Ричи всё равно сияет. — Ну, я же мастер, — говорит он. Эдди фыркает и говорит: — Ладно-ладно, но это всего две буквы, а не «Мона Лиза». Слишком уж не зазнавайся. — Я Мона твою Лизу, — бессмысленно отвечает Ричи и вознаграждается самым лучшим звуком в мире — глупым смехом Эдди.***
Ричи возвращается в библиотеку. Майк — единственный, кто всё ещё там, не отрывается от книг; Бен, Стэн и Билл возвращаются в дом Билла, чтобы подготовить ритуал, и Бев, оставив Ричи в библиотеке, идёт им помогать. Эдди уходит, без подсказок зная, где находится Юный Ричи, и это хорошо, потому что сам Ричи даже не догадывался. — Привет, приятель, — здоровается Майк. Он окружён книгами. Майк счастливее всего, когда его окружают книги. — Ты... — Горло Ричи сжимается, и он откашливается. — Майк, чувак. Тебе надо пойти в колледж. Ты должен заниматься тем, чем хочешь. Майк улыбается ему. — Размышления о этике приносят не так уж много денег, — замечает он. — Как и охота на клоунов, но ты всё равно на них охотишься, — отвечает Ричи. Он садится, скрестив ноги, напротив лежащего на полу Майка. — Майк, ты хороший человек. Ты можешь дать мне совет от хорошего человека? Майк кладёт книгу на стол. — Э-э, — произносит он. — Наверное? Ричи кивает, ковыряясь в ковре. — А что, если я не хочу уходить? Долгое время ответа нет, но когда Ричи рискует поднять глаза, Майк не выглядит испуганным; он смотрит вдаль, размышляя. — Наверное... ты и не должен, — решает он через некоторое время. — Мы бы нашли другой ритуал, чтобы вы оба могли остаться. Но ты должен вернуть Ричи Прайму его тело. Ричи хихикает. — Да, — вздыхает он. — Я тоже так подумал. Не уверен, что я хочу быть сорокалетним парнем, чьи лучшие друзья — это кучка препубертатных подростков. — Кажется, я понял, почему мы все уехали из Дерри, — говорит Майк, как будто это что-то объясняет. — Думаю, пока мы вместе, Оно не может проснуться. И Оно заставляет нас забыть друг друга, потому что даже если бы мы были порознь, связь Клуба Неудачников всё равно слишком сильна. Мы бы не находились в городе, но мысленно мы постоянно были бы вместе. Ричи наклоняет голову, не понимая, к чему Майк ведёт. — Ты можешь быть здесь или в своём времени, но ты всё ещё Неудачник, — мягко объясняет Майк. — Ты мой друг, Ричи. Здесь и сейчас, тогда и там. Это не изменится. Ричи закрывает глаза. Он думал, что если бы только сделал их счастливыми, если бы только избавил их от шрамов. Но, наверно, это невозможно, как бы сильно он их ни любил. Может, Ричи не способен выбирать, какие ошибки им совершить, потому что сейчас они дети, но они не всегда ими будут, и именно ошибки придают личности нужную форму. Юный Ричи не вырастет таким, как он; Ричи не знает, каким он будет. Он хочет это выяснить. Он хочет, чтобы они все выяснили. Может быть, суть любви никогда не заключалась в том, сколько вы даёте, а в том, как много вы готовы позволить себе принять. — Ты тоже мой друг, — говорит он. — Майк, ты очень, очень, очень хороший друг. Майк, улыбаясь ему, отвечает с такой бесконечной добротой: — Спасибо. Это вы, ребята, научили меня.***
Когда Эдди возвращается в подвал Билла вместе с Юным Ричи, Ричи чувствует, что что-то изменилось. Что-то фундаментальное. Он не знает, что именно или почему ему вдруг кажется, что его выдернули из удобной ямки, которую он вырыл для себя здесь, но наблюдая, как они двое старательно не смотрят друг на друга — с розовыми щеками и широкими жестами, — он вдруг думает: «Они дети». Они дети, а Ричи — нет. Ричи легко об этом забыл, находясь в этом теле этим летом этого года, но у него есть раны, которых у Юного Ричи ещё нет. Он терпеливо относился к привязанностям Эдди, радовался, забавлялся и ждал, когда они созреют. Но Юный Ричи любит их такими, какие они есть. Юный Ричи в восторге. Ричи чувствует себя старым. Ричи уже стар. Бев толкает его локтем. — Я буду скучать по тебе, Козлокозёл, — бормочет она. Он улыбается, протягивая руку, чтобы дёрнуть её за хвостик. Она будет скучать по нему, думает он; они все будут скучать по нему, немного, не сильно и не долго. Да и зачем им это, если у них есть он? Самый подходящий он. Ричи тоже хочет быть с ними, но... но он думает о Юном Ричи, о том, как он рассказывал про взрослого Стэна. Взрослого Эдди. Ричи хочет встретиться со Стэном, который был бы его Стэном, если бы выпала такая возможность. Стэн, который научился жить без Ричи, который тоже научился жить без него, но больше не должен. Ричи хочет быть со всеми ними, взрослыми и сломленными так же, как и он сам. Он хочет, чтобы у этих версий жизнь сложилась лучше, но он также хочет встретиться с теми, которым повезло меньше. Он не хочет идти, но он хочет быть там. Он хочет и то и другое сразу. Тринадцать и сорок. Одновременно. Или вообще нет. — Ты готов? — спрашивает Майк и бросает взгляд на Ричи. — Э-э... кто-нибудь хочет... что-нибудь сказать? Ричи сжимает листок бумаги, который держит в руке. Он хочет, чтобы Юный Ричи нашёл его, когда проснётся в своём собственном теле. Он хочет, чтобы это было первое, что он увидит. Ричи провёл две недели, размышляя о воде и «Гаторейде». Он думал, что спасти каждого — означает по-разному управлять всеми их жизнями, но, возможно, нет. Возможно, это означало управлять только своей собственной. Ричи не может вести семь машин одновременно. — Было приятно снова увидеться с вами, ребята, — с трудом выговаривает он сквозь комок в горле. — Я правда рад. Что попал сюда. Неудачники обступают его, заключая в объятия. Ричи смотрит поверх их голов на Юного Ричи, который наблюдает за ними. Он выглядит гордым. Он выглядит дерзким. Похоже, на этот раз у него всё получится, потому что... почему Ричи так долго не мог этого осознать? — нет такого понятия, как «испортить» что-то. Не бывает жизни, которую проживают неправильно, потому что жизнь создаётся из моментов, которые вы проживаете в реальном времени. Каждый день, когда вы просыпаетесь, — уже успех. Неправильных решений не бывает. Только выбор. Всё, что вам нужно сделать, чтобы жить правильно, — это продолжать жить. Юный Ричи снимает очки Ричи, те самые, что он взял в прошлое — через измерения? — с собой. Они раскрывают ладони, и Билл рассекает на всех шрамы от клятвы. Когда он подходит к Юному Ричи, Ричи берёт его за руку. Они соприкасаются, и Ричи кажется, что он видит, как его взрослое тело обретает чёткие контуры, становится более реальным. Билл, затаив дыхание, опускает нож ему на ладонь. Контакт. Под лезвием на руке Юного Ричи появляется красная линия. Он достаточно привязан к 1989 году, чтобы быть настоящим человеком. Который истекает кровью. Который может отправить Ричи домой. — Я не знаю, когда ты очнёшься, — предупреждает Майк Ричи, прежде чем начать читать. — Это может быть прямой обмен, а может, и нет. Не впервые уже. — Ты хочешь сказать, что я могу очнуться от мёртвых огней, — предполагает Ричи, — а не в моей милой уютной гостиной, которую профессионально обставил Теодор? — Погоди, так значит, у тебя есть сосед по имени Тед?! — Начинай ритуал, Майк, — говорит Ричи, закатывая глаза. — Я готов. — Будь готов к бою, — говорит ему Бев, когда Майк зачитывает первые строки с глазами, полными ярости. — Когда очнёшься, будь готов. В животе становится как-то неспокойно. Юный Ричи сжимает его руку, вид у него такой, будто его тошнит. Ричи крепко сжимает его руку в ответ и смотрит ему в глаза. Он чувствует, как что-то тянет его, что-то болезненное, как крюк. Что-то, что пытается утащить его прочь и в то же время не хочет, чтобы он уходил. Ричи смотрит на своё лицо, на своё собственное лицо, в глаза своей очень, очень, очень юной души, и пытается придумать, что сказать. Какими должны быть заключительные слова? Если бы было что-то такое. Если бы было что-то такое, что он хотел бы знать. — Когда-нибудь я полюблю тебя, — обещает он себе. — Я обещаю. Юный Ричи, щурясь, улыбается ему. — Ты сентиментальный ублюдок, — говорит он дрожащим голосом. — Разве ты не знаешь, что уже любишь? И тогда в с ё с т а н о в и т с я –***
Ричи просыпается в подвале Билла. Голова Стэна лежит на его икре. Руки Бев запутались в его волосах. Эдди прижимается к нему плотным клубком, как озлобленный кот. Бен и Майк прижались друг к другу на диване, а Билл каким-то образом ухитрился упасть в кресло, как все отцы после Дня Благодарения. Он вернулся в своё собственное тело. Его маленькое, долговязое, полуслепое, глупое, ужасное, чудесное тело, у которого нет волос на плечах и которое не потеет за коленями. Его тело без боли в спине. Его тело, его футболка, его ботинки, его руки, он, он сам. Тёмный Ричи исчез. В руке у Ричи лежит сложенный листок бумаги. На одной стороне крохотным почерком самого Ричи написано: «привет, Ричи Прайм. у меня не так много времени, но я хотел убедиться, что у тебя есть какой-то, хз, сувенир. чтобы в будущем ты знал, что ты не сумасшедший, и чтобы ты не забывал о главном. я не знаю, как много ты будешь помнить обо мне. я не знаю, как много Я сам запомню, но предположу... что всё сработает. если бы я мог дать тебе только один совет, то он будет таким: когда всё пойдёт по пизде, заройся ногами в землю, не отворачивайся и не убегай. доверяй своим друзьям. верь, что они тебя любят. верь, что ты им нравишься. верь, что лучше проиграть с ними, чем победить без них. жизнь иногда будет... реально очень хреновой. но всё равно держись. с чем-то будет куча проблем, но многое другое изменится в лучшую сторону. мир — ебанутое и довольно странное место, приятель, но я думаю, что мы можем быть по-настоящему счастливы в нём, если постараемся. вы разойдётесь каждый своей дорогой. вам придётся. это единственный способ разбудить пеннивайза, и вы должны разбудить его, потому что только у вас достаточно сил, чтобы победить его. они забудут, когда уйдут, но ты всё равно должен их любить. на этот раз не бойся. ничего не бойся. страх по своей сути — это боязнь что-то потерять, но ведь если ты неудачник, это значит, что тебе нечего терять. так что удачи тебе, неудачник. тёмный ричи.»