За стеклом

Разумеется, Артем не успокоился сразу, долго вглядывался в лицо Никиты, но тот только морщился, когда Артем доставал из его ладони очередную колючку. И целовал потом так же, как утром: очень ласково, заставляя Артема плыть и бесстыдно прижиматься бедрами. Но беспокойство окончательно отпустило только на следующий день, когда они торжественно смысли свои таблетки в унитаз. - Сейчас нужно сказать что-то прочувствованное, да? – рассеянно обронил Артем, глядя на водоворот воды, сожравший их попытки умереть. - Нет уж, уволь, — Никита поспешно потащил Артема прочь, на улицу. В весну, которая теперь была яркой и чистой, без всякой боли. Потом они много трахались, почти каждую ночь, и разговаривали, много и долго. Как будто кто-то поднял заслонку, мешающую словам. Или мешающую показаться слабыми и уязвимыми, не теми, кого можно любить. Рассказывали друг другу все, продолжая вытаскивать все занозы, на этот раз невидимые, но слишком болезненные. И лечились, больше не нужно было прятать таблетки, но разговоры помогали лучше, Артем осмелел настолько, что рассказал про стекло, Никита его понял, иначе и быть не могло. Артему казалось, что Никита всегда его поймет теперь, а он поймет Никиту. Казалось, что они связаны и что пока не отпускают друг друга – мир стоит на месте. Впервые после оранжереи Артем по-настоящему испугался, только когда оказалось, что его выписывают на неделю раньше. Не того, что ему негде жить – Никита тут же вручил ему ключи от своей квартиры, снабдив это долгими и нудными инструкциями о том, что где лежит, где стоит сейф с наличкой, какой у него код и в каком порядке открывать замки. И не того, что останется один. Это ведь всего на неделю. Артем боялся, что Никита останется один и без Артема снова начнет думать и вспоминать, убеждать себя в том, что не заслуживает жить. - Ну, хочешь, я тебе буду звонить? Здесь же полагаются звонки, — Никита безошибочно угадал причину его беспокойства, и Артем был ему за это благодарен. - У меня нет телефона, я его разбил, — он беспомощно развел руками. - Буду звонить на домашний, — нашелся Никита. — Только воздержись от комментариев про бессмысленность стационарных телефонов. Скажи спасибо, что он есть. Могу тебе звонить каждый день ровно в шесть. По крайней мере, буду уверен, что ты… — Никита осекся, но тут же исправил себя, — что ты нигде не шляешься. Артем знал, что Никита хотел сказать вовсе не это. Он тоже боялся, точно так же, как Артем. Что Артем передумает, снова захлебнется в своих мыслях. Шагнет из окна, должно быть, квартира Никиты не на первом, раз он так переживал. - И знаешь еще что, — Никита заметно напрягся, даже после того, как Артем нашел его ладонь и несильно сжал. — Ты же психолог, а значит, разбираешься в таких вещах. Родные Ульяны, они забрали все ее вещи, но ты все равно посмотри, что осталось. Избавься, пожалуйста, от всего, что может, как это… Вызывать неприятные ассоциации, ладно? Артем пообещал, что все сделает. И сделал. Так, как посчитал нужным. - Помнишь, ты просил избавиться от всего, что вызывает плохие воспоминания, — спросил Артем через неделю, когда Никита уселся за руль, бросив на колени Артема все свои пожитки, уместившиеся в один пакет. - Так, — Никита оставил попытки завести машину и повернулся к Артему. - Я подумал, все взвесил как специалист и продал твою квартиру. Вернее, ты продал, завтра у тебя встреча с нотариусом. Ты не волнуйся, съехать надо через две недели, так что все сомнительные вещи я тоже выкинул. - Я не думал, что ты умудришься за неделю оставить меня без крыши над головой, — Никита не выглядел расстроенным, скорее сбитым с толку. - Как психолог тебе ответственно заявляю, что такая крыша нам не нужна. И вообще, я решил, что и от этого города тебе нужно избавиться. Давай переедем. В Питер! Там все ненормальные, мы даже не будем выделяться. - Когда ты говорил, что с тобой не будет скучно, я как-то иначе себе все представлял, — Никита улыбнулся непонятно чему и наконец завел машину. - Да брось, я уверен, что именно так ты все и представлял. Может, даже хуже, — Артем дождался, пока машина тронется с места и наберет скорость, открыл окно и выкинул пакет с Никитиными вещами. — Там же не было твоего паспорта? Ты не заставишь меня искать его по кустам? Никита только рассмеялся. И Артем рассмеялся тоже. Он больше не хотел пробиться в недоступный для него мир, у него был свой собственный. У них с Никитой. И Артем теперь точно знал, что никому и ни за что не позволит его разрушить. Даже себе.