Магнус уже засыпал, отходя от трудного дня, полного переживаний, находок и разочарований. Он прокручивал в мозгу разговор с Лайтвудом, делая предположения, сможет ли простить его парень после всего, что произошло между ними, всего, что он сделал.
Азиат хотел сам зайти в комнату напротив и поговорить с человеком, находящимся там, но делать это сегодня казалось слишком неправильно, слишком скоро. На них обоих много всего навалилось, и разобраться нужно было сначала по отдельности.
Скрип двери отвлёк Бейна от своего занятия, и он приподнялся, садясь на кровати и быстро моргая, свет в коридоре разбавил полную темноту комнаты.
Алек стоял на пороге в одном полотенце, скорее всего только вышедший из душа, кажется, Магнус слышал звук воды. По бледной коже стекали капли, они сверкали, подсвеченные жëлтой щёлкой, попадавшей в комнату из коридора.
Азиат включил лампу, чтобы получше рассмотреть это зрелище. Это не была иллюзия, как поначалу ему показалось, перед ним и правда был Александр, раздетый Александр.
Бейну хотелось прямо сейчас вскочить и подойти к парню, поцеловать, обнять, затащить в постель, заняться чем-то, что было важно только для них обоих, но он не хотел пользоваться этим человеком.
— Сделай это. — попросил Алек, — Сделай со мной всё, что хочешь. Я весь твой.
— Сделать с тобой что? — отойдя от шока, выдавил из себя азиат, не отрывая глаз от парня. И каким бы не было искушение продолжать изучать взглядом его тело, он смотрел на лицо.
— Что хочешь, — Александр наклонил голову, ему было сложно говорить это всё, да ещё и Магнус тупил, никак ему не помогая.
Лайтвуду с большим усилием дался этот шаг. Чего он хотел добиться? Выйти из зоны комфорта, узнать какой Бейн на самом деле, открыться, довериться?
Последствия могли быть плачевными, но Алек надеялся на лучшее, хотя он не знал, что для него сейчас лучшее? Чтобы его оттолкнули и прогнали или взяли и воспользовались. Он хотел выяснить правду, разобраться в себе и проверить Бейна.
— Всё, что я хочу? — переспросил Магнус, опуская взгляд чуть ниже, останавливая его на губах. Соблазн был гигантский.
— Да, — твёрдо ответил парень, делая несколько шагов навстречу. Азиат вскочил в одну секунду, слишком быстро подходя к нему, хватая ладонью за подбородок и втягивая в поцелуй.
Алек начал отвечать, точнее его тело начало отвечать на эти манипуляции. Оно само потянулось вперёд жаждя ласки, но Бейн резко отстранился, замирая на секунду и читая его эмоции.
— А чего хочешь ты? — он волновался, на сегодня было достаточно экспериментов и шагов сближения. Казалось, что это какая-то проверка.
Что бы это ни было, Магнусу нужно было получить согласие, а главное — желание другого партнёра на все действия, которые он хотел, точнее не хотел сейчас делать.
— Я не знаю, блять, Бейн, что ты всё так усложняешь-то, — огрызнулся парень, скидывая полотенце и сам целуя своего врага, друга или любовника. Он не знал точно.
— Стой, стой, — азиат оттолкнул Александра, который казался ему обезумевшим в данный момент. — Алек, ответь, чего ты хочешь?
Лайтвуд истерично рассмеялся, запрокидывая голову и позволяя Магнусу лучше рассмотреть свою шею.
— Если это всё была твоя игра, то ты выиграл, можешь гордиться собой, я сдаюсь, — азиат не понимал, о чём ему говорит Алек, ему было как-то не по себе от этих слов и такого отношения к себе.
Неужели Александр всё ещё думал, что он его обманывает и всего лишь хочет добиться его любым способом, чтобы потом разбить сердце?
— Какого хрена Лайтвуд. Ты мне не веришь? — он перехватил руки парня, не позволяя тому двигаться, и попытался наладить зрительный контакт. Алек кивнул. Как же это было больно, — Александр…
Магнус не знал, как сказать и что сказать, он не знал, как убедить его.
— Давай уже, сделай то, что хочешь или отпусти меня и закончи всё это. — Алеку захотелось уйти как можно быстрее, чтобы ничего не решать. Просто оставить всё как есть и сбежать.
Ему было почему-то страшно услышать правду. Вдруг она окажется слишком горькой.
— Я тебя не держу, ты не моя кукла. — Бейн тяжело вздохнул, — Валентина посадили, тебе скоро вернут все деньги, принадлежащие вашей семье, и дом. Вам с Изабель. Ты можешь жить там или где угодно. Иди, делай что хочешь. Я больше никак не связан с тобой. Забудь всё, что было.
Магнус надеялся, что это всего лишь плохой сон и завтра утром он зайдёт в комнату напротив и увидит там Александра, услышит его красивый голос, извергающий проклятья. Без разницы, как парень к нему относился, главное — чтобы был рядом. Бейн возможно был мазохистом, но не суть. Алек уходил, всё, это был конец.
Азиат лёг обратно на кровать, кутаясь в одеяло, вырубая свет и не замечая, что Лайтвуд всё ещё стоит рядом.
— Зачем? — прошептал парень, но его уже не слушали. Бейн опять погрузился в переживания, теряя связь с миром.
— Блять, почему я так люблю тебя?! --- крикнул Магнус в пустоту, как он предполагал, ему хотелось крушить комнату, он уже практически откинул одеяло, но почувствовал, что матрас прогнулся под чужим весом, а дальше другие руки сами потянулись, освобождая его от ненужного предмета и разворачивая к себе.
— Магнус, прости меня, — нерешительно начал Лайтвуд, он не знал, как отвечать на признание в любви, но пытался это сделать так, чтобы Бейн не чувствовал себя уж совсем потерянным и считающим, что его любовь — это проклятье, — Прости, что не доверял. Спасибо за всё. — Александр ещё немного подумал и продолжил, — Я понял, чего я хочу. Я хочу быть с тобой, начать всё с начала и не допускать ошибок.
Тишина напрягала, никто не знал, что ещё говорить. Магнус продолжал молча лежать, изредка моргая, а Алек пытался выдавить что-то ещё, но его фантазия закончилась, или просто слов было недостаточно.
Он неуклюже нагнулся к Бейну, тот в это же время решил подняться, и они неловко столкнулись носами, но потом дело дошло до губ — они уже знали, что делать.
Азиат потянул парня на себя, позволяя ему полностью залезть и лечь на свою кровать, а дальше они творили всё, что хотели, больше ни о чём не думая.
Темнота давала смелость, холод в комнате подстёгивал возбуждение, а тело реагировало очень остро на то, чего желало так давно, пока мозг об этом даже и не знал.
Чувства полностью поглотили их, позволяя расслабиться и, возможно, натворить ошибок, а может быть, совершить самый важный и правильный поступок в своей жизни.
***
Первые лучи солнца заставили Алека проснуться. Мысли ещё не сформировались, а на губах уже играла улыбка. Это было счастье.
— Доброе утро, сладкий, — протянул Магнус, утыкаясь ему в шею и проводя по коже носом, слегка её щекоча.
— Доброе, влюблённый придурок, — Александр крепко обнял его, прижимая к себе. — Можно мне остаться у тебя?
Бейн немного приподнялся, собираясь обидеться на его первую реплику, но его внимание перескочило на вопрос. Он не понимал, что имел в виду Лайтвуд. Хочет ли тот остаться в его кровати или в его доме или во всей его дальнейшей жизни? Но на все эти три вопроса ответ был один и тот же.
— Да.
***
Через несколько дней произошло то, о чём говорил Бейн. Алек и Изабель получили обратно деньги и дом, но ни первый, ни вторая заселяться туда не хотели. Без родителей и братьев было слишком пусто и больно там находиться.
Когда Иззи выписали из больницы, она переехала к своей подруге Клэри, живущей по соседству со своим парнем Саймоном. Льюис был не единственным, кто находился поблизости, буквально через дорогу снимал квартиру Рафаэль.
За время нахождения в больнице девушка так привязалась к нему, что уже не представляла существования без этого испанца рядом. Сантьяго покорил её своим добросердечием, скрытым за хмурым лицом, он завоевал её любовь и показал, что не все такие, какими кажутся на первый взгляд.
Александр же остался жить у своего парня, постепенно привыкая к этому лофту, вкусным блинчикам, которые готовил Магнус по утрам, и к двуспальной кровати, делившейся теперь на двоих.
Странно, но больше они не пытались убить друг друга или обидеть. Бранные слова ещё изредка рассекали воздух, но они не несли в себе никакого плохого смысла, только подкалывали, раззадоривали, напоминали о прошлом и ошибках, которые они исправили вместе.
Возвращение в школу было феноменальным, просто событием года. Абсолютно все до последнего слышали историю Лайтвудов и, когда Алек и Иззи появились в школе, взгляды нескольких сотен человек были обращены только на них.
Кто-то сочувствовал, кто-то просто обсуждал, кто-то смеялся, кто-то не верил, но всё равно на языке постоянно вертелись имена «Александр» и «Изабель».
Учителя делали им во всём поблажки, что раздражало, все относились к ним, как к фарфоровым вазам, которые при любом неловком обращении с ними могут разбиться.
— Алек, — парень услышал за спиной знакомый голос. С этим человеком ему хотелось говорить в последнюю очередь. Но он натянул на лицо маску безразличия и обернулся, встречаясь взглядом с Лидией.
Она практически не изменилась, была всё такой же красивой, только Лайтвуда больше не манила её красота, тем более внутри этой красоты не было ни капли, и к тому же у него появился другой предмет любви, который, может быть, и строил из себя несколько лет придурка, но в итоге оказался добросердечным, понимающим, всегда готовым помочь ангелом.
— Привет, Лидия? — Александр немного отступил от девушки, показывая всем своим видом, что он спешит, но она не собиралась отставать.
— Я хотела извиниться, Алек, я долго думала, и я жалею, что я тебя бросила, и я хотела бы чтобы ты вернулся… — начала Бранвелл.
Она слышала, что статус семьи Лайтвудов восстановился, так же как и состояние, возможно, сейчас она делала это и от чистого сердца или из жалости, но парень уже разочаровался в ней, она разбила ему сердце, поэтому, услышав слова об отношениях, Александр решил бежать, как можно дальше, а потом в его голове родилась идея, о которой он, вероятно, будет жалеть в дальнейшем, но не сейчас.
Алек хотел показать всем, что он не один и с кем-то встречается, чтобы Лидия и все остальные отстали.
В школе, где почти все ненавидели нетрадиционную ориентацию, делать каминг аут было самоубийством, только Лайтвуду уже просто не хотелось думать.
Сестра его понимала и поддерживала, важные для него люди тоже, а все остальные уже не были важны, на них было плевать.
Александр выискал глазами своего парня, они ходили по отдельности и не подавали вида, что между ними что-то происходит, даже их перепалок больше не наблюдалось.
Рафаэль и Рагнор поглядывали с полным пониманием происходящего, Изабель была рада за брата, всё-таки она знала, что Бейн в итоге не окажется злодеем в этой истории, Клэри немного догадывалась про их отношения, но бедного Саймона чуть удар не хватил, когда он заметил, как Алек быстрым шагом подошёл к Магнусу, схватил его за руку, толкнул в шкафчики и… Поцеловал. Нежно и чувственно, будто говоря всем окружающим, что это лучший человек на земле и он только его, пусть они завидуют.
Азиат тоже не ожидал такого от своего парня, несмотря на это он был счастлив, ведь Александр не захотел скрывать его, наоборот, продемонстрировал всем с кем он. Это обещало серьёзные отношения.
Лайтвуд дал одноклассникам и всем остальным ещё один повод для обсуждения и сплетен, но это не было уже так важно.
— Офигеть, — выдавил Саймон, поворачиваясь к Клэри и толкая её в плечо, — Ты знала?
Девушка отрицательно помотала головой. Подошедшая Изабель под руку с Рафаэлем заставила Льюиса от удивления открыть рот ещё шире, насколько вообще это было возможно.
Фэирчайлд усмехнулась на эту картину, заботливо поднимая с пола подбородок своего парня.
Александр чувствовал себя героем этого дня, он наконец пересилил себя и сделал то, что так давно хотел.
— Люблю тебя, — он обнял Магнуса, который всё ещё не мог поверить в услышанное и произошедшее. Азиат будто в раю оказался, он тоже наконец почувствовал, что несказанно рад.
— Я тоже люблю тебя, мой хороший.
Алек улыбнулся, ощущая, как по телу разливается тепло от этих слов, и крепко хватая Бейна за ладонь.
Лайтвуд потерял семью, девушку, прошлую жизнь, но приобрёл нечто большее. Враги оказались друзьями, а друзья — врагами, на личном фронте произошла рокировка, только Александр точно знал, что всё к лучшему, ведь он нашёл Магнуса, наконец-то рассмотрел его всего насквозь и увидел добрую душу.
Он был счастлив и ни о чём не жалел, и что бы дальше ни происходило, у него был этот человек, любящий его и готовый помочь и поддержать.
Алек любил и был любим, а больше ему ничего и не нужно, потому что любовь — самый великий дар, который есть на земле.
