Тянущий вниз

Грёбаная Гидра как следует позаботилась, чтобы её учёные никуда не делись, пока работают над её сверхсекретным дерьмом. Но для Стива, Баки и остальных Воющих это означало, что им светит сон в комнатах с настоящими кроватями и дверями, если, конечно, их не смущают мудрёные запоры на этих самых дверях. Начистоту, комнату следовало бы называть клетушкой, но после месяца ночёвок без костра, на тонких скатках на промёрзшей, припорошенной снегом земле, она могла посоперничать с «Ритцем». В ней даже обнаружился душ, которым Баки не замедлил воспользоваться. Однако центральное отопление, по-видимому, не считалось жизненно важным, так как даже здесь, глубоко в недрах здания, Баки мог видеть каждый свой выдох. Хотя, по здравому размышлению, может, это и к лучшему, учитывая, сколько взрывчатки и боеприпасов обнаружилось на объекте. Стив вытаскивал охапку одеял из шкафа, когда Баки резвой рысцой вернулся в комнату, на ходу вытирая волосы полотенцем. Отменно бодрящий холодный душ на пару с зимним морозцем быстро заставили его задрожать. Мысль разделить мягкую постель со Стивом, который после сыворотки превратился в живую печку, теперь казалась райски-заманчивой. — Как поживают твои ноги? — светски поинтересовался Баки, напоминая больше самому себе, что только поэтому он остался со Стивом. Именно так. Никак иначе. — С ними всё будет в порядке, — упрямо отрезал засранец, повернувшись к нему, и Баки почувствовал, когда Стивов взгляд остановился на его скудно прикрытом свеженадраенном теле. Стив быстро отвёл глаза, сосредоточившись на расстилании постели. — А что насчёт тебя, Баки? — спросил он, немного понизив голос. — Ты выглядел... на грани. Баки досадливо передёрнул плечами: — Я буду в порядке, — нарочито передразнил он Стива. — Нынче нам туго пришлось. Мы явно толком не знали, куда лезем. — Разочарование до сих пор давило на плечи. В его смелых планах они бы здесь что-нибудь нашли, и он был бы уже на полпути к излечению. И вот что он получил за свой дурацкий оптимизм. Стив кивнул: — Тогда даже лучше, что мы ударили здесь, — отметил он. — Может, мы не были готовы к бою, но мы его дали. И теперь у Гидры на один действующий объект меньше. По моему разумению, это победа. — Он увесистыми ударами взбивал подушку, выбивая пыль. — Но серьёзно, — он снова осторожно пустил пробный шар. — Я имею в виду, если тебе, в общем... понадобится... Конечно, Стив видел его насквозь. Всё одно к одному: изнурение после боя, разочарование и обещание тепла среди холодов подстрекнули голод, который начал подкусывать изнутри. Баки тяжело сглотнул. Нельзя. Его план состоял в том, чтобы... что? Вылечиться здесь? Ну, этот выстрел ушёл в молоко. Стив прав: всего лишь вопрос времени, когда его опять накроет. К чему рисковать и тянуть? К тому, — веско напомнил он себе, — что с каждым разом, как ты даёшь слабину, Стив увязает всё больше. Но ради всего святого, кого он пытается одурачить? Это же Стив. Стив уже увяз по самые уши. Баки забрал его невинность и достаточно хорошо его знал, чтобы понимать — тот не отступится. — Я… я могу оттянуть ещё немного, — даже для его ушей это прозвучало жалким отнекиванием. Теперь, когда они в безопасности, за надёжной дверью, его желание будет лишь крепнуть. Стив немедленно оказался перед ним. Баки почувствовал исходящее от него тепло. Стивовы руки горячей волнующей тяжестью легли ему на плечи: — Я доверяю тебе, — ровно проговорил Стив. — Я верю, что ты понимаешь собственное тело… — он выдохнул и продолжил: — но помни, что я сказал. Я не хочу, чтобы ты рисковал собой и всем отрядом… — он оборвал себя недовольным ворчанием и встревоженным покачиванием головы. Баки дёрнулся как от удара. Господи, Стив тысячу раз прав: в тылу врага это могло быть опасно, и не только для него одного. Он не подумал о риске для других коммандос, если всё полетит в тартарары. — Ладно, твоя взяла! Может, я просто тяну время, но в прошлый раз я отрастил грёбаный хвост! Боюсь, как бы не вылезло что похуже. И если вылезет, вдруг не получится скрыть? Я понятия не имею, к чему всё идёт! — под конец Баки частил почти исступлённо, невольно цепляясь за Стива. — Мы справимся, если что-то произойдёт, — после паузы заключил Стив. — При любом раскладе, вопрос времени, когда тебе это снова понадобится, верно? Так что либо будет хуже, либо нет. И если всё же дойдёт до того, что тебе придётся рассказать Воющим, ты бы предпочёл, чтобы это произошло на или вне поля боя? — и продолжил чуть тише: — Но что бы ни случилось, Баки, я с тобой. Найдём способ исправить и это, и хвост, и всё остальное. Баки фыркнул. — Ты прав, — сказал он несмазанным голосом. — Знаю, что ты прав. Вот неожиданность, а! Как будто ты не всегда прав. И ты в курсе, засранец. — Баки заставил себя ухмыльнуться. — Просто мне поперёк горла просить тебя о таком. Однобокая улыбка потянула уголок губ Стива. — Забавно, я просто пытался найти способ сказать, что не знаю, как предложить тебе это, не показавшись чёртовым эгоистом. — Он шагнул ещё ближе, поднял руку и бережно накрыл ладонью щёку Баки. — Знаешь, это совсем не должно быть какой-то постыдной повинностью… — А разве нет? — поморщившись, нерешительно прошептал Баки. — Разве для тебя это как-то иначе? Ты ничего мне не должен, Стив. То, что я был твоим первым — то, что мы уже были вместе, не значит, что ты теперь прикован ко мне. — Баки посмотрел Стиву в глаза, ища в них намерение и почти страшась того, что мог увидеть. Что было бы хуже? Стив просто хотел помочь ему из чувства долга или надеялся увидеть ответное искреннее желание? Стив ответил Баки, склонившись и прихватив его губы своими. Он по-прежнему держал его за плечи и двигался намеренно неторопливо. Протесты Баки растаяли в жадном «ум-м-м-м!», и его собственная рука легла на талию Стива. Стив на мгновение отстранился, высматривая в лице Баки разрешение продолжить. Баки чувствовал, что его повело — безудержно, безрассудно; чувствовал, что готов отдать почти всё, лишь бы губы Стива вернулись. — Пожалуйста, — вырвалось предательское, — не останавливайся. Испустив ликующий вздох, Стив снова припал к его рту, на сей раз нежно-нетерпеливо пустив в ход язык, раздвигая губы и прося ответить. Крепкие руки обняли Баки, прижимая теснее, и Баки от груди до колен обдало жаром прижавшегося к нему мощного тела. Широкие ладони, огладив спину Баки, соскользнули к заднице и одобрительно сжали, прежде чем подхватить. Шаг, другой, и Стив отнёс и уложил его спиной на кровать. Баки в ответ собственнически вылизывал рот Стива, утоляя голодную жадность, позволяя своему телу подаваться и двигаться под жёстким напором Стива. Уже это так отличалось от прошлого раза! Проклятье, да одно то, что он мог мыслить связно, всё меняло. И господи боже, Стив — Стив хотел его! Баки опалило грешным восторгом. И то, что чувство вины по-прежнему тянулось за краем его желания, означало, что он ещё не утратил контроль, что это его решение. Стив прав. Лучше так: лучше выбирать с ясной головой самому, чем ждать, пока выбора не останется, как раньше. Возможно… Возможно, это не будет худшим делом на свете — просто дать себе насладиться. Он ни разу не был с мужчиной просто потому, что хотел. И господи, как же часто он мечтал быть именно со Стивом! Баки запустил пальцы в короткие светлые волосы, притягивая его лицо ближе, чтобы жадно поцеловать. Стив укутал его собой и охотно сдал свои губы. Он мелко поддавал бёдрами, дразнясь и давая почувствовать твёрдость своих намерений. Руки Стива странствовали по обнажённой коже, большие пальцы задевали соски; он оторвался от губ Баки, чтобы невесомо выцеловать его челюсть и пуститься в путь вниз по шее. Баки выгнуло; задыхаясь, ища опору, он уронил ладонь на мощную спину над собой, переживая щекочущее головокружение удовольствия, которое Стив послал по нему. Он весь дрожал, хвост извивался, выкручиваясь из полотенца, едва держащегося на талии. — Хочешь меня? — прошептал Баки ему на ухо. Стив заслуживал гораздо лучшего. Он заслуживал жизнь куда лучше, чем с Баки, но он был тем ещё упрямым сукиным сыном. Было легче голыми руками остановить прущий танк, чем помешать Стиву в том, что он полагал правым. И прямо сейчас Баки хотел остановить его примерно в той же степени, как прыгнуть под тот самый танк. — Очень, — жарко выдохнул Стив Баки в шею. — Хочу сделать хорошо нам обоим, — сообщил он решительно — Можно мне?.. — он повернул голову, смыкаясь взглядами с Баки; пальцы нетерпеливо пробежались по верху полотенца, нащупывая заткнутый за пояс край. Баки с энтузиазмом кивнул, чувствуя, что сердце вот-вот лопнет. — Я хочу сделать тебе так сладко, Стиви! — Он не заслужил забрать Стива себе, но ему так хотелось этого, господь свидетель, так хотелось его. Баки толкнулся бёдрами вверх, через махровую ткань вжимаясь стояком Стиву в ладонь. Губы Стива скользнули по ключице Баки одновременно с тем, как руки стянули полотенце долой. С застенчивой жадностью соскользнув взглядом вниз, Стив залился румянцем при виде наготы Баки — для него. — Могу я… тебе? Языком? — выдавил он, в этот момент до боли напомнив Баки себя-бруклинского. Брови Баки доползли почти до линии роста волос: — Без шуток, сопляк? — он ухмыльнулся. — Э.. не думаю, что... э-э ... так получу то, что мне нужно, — хотя ему более чем не терпелось проверить эту теорию практикой, — но… — быстро добавил он, — это ты ловко придумал. Сделать так, потому что… ты хочешь? — спросил он с надеждой. Со Стивом всё становилось иначе: то, чем они собирались заняться, было бы хорошо, потому что они оба хотели, а не просто утоляли его сверхъестественный голод. Желание Стива было для него почти индульгенцией. Баки кусал нижнюю губу в предвкушении, пока Стив скользил по его телу вниз, исследуя губами любую впадинку или изгиб — везде, где ему хотелось. Игриво пососав выпуклость подвздошной кости, Стив занялся его членом: потёрся губами и носом, знакомясь, прежде чем на пробу лизнуть. Внимательно глянул вверх, ловя потемневший взгляд Баки, убеждаясь, что всё в порядке. Глаза Баки ярко блестели, зрачки расширились, но белки не залило чернотой; он кивнул ободряюще: — Ух, чёрт возьми, Стив… Это просто… м-м-м! — Идеальные Стивовы губы, ласкающие его хер: эта картина повиснет по центру грёбаного зала славы в его голове. Ободрение Баки придало Стиву смелости продолжать. Он сомкнул губы вокруг головки, втянул щёки, нежно посасывая и проводя кончиком языка вдоль щёлки. Продано! — теперь это стало лучшей в мире новинкой. Баки откинулся на локтях, но не мог оторваться от зрелища ни на минутку, пусть глаза и норовили закатиться к затылку от чистого удовольствия. Стив начинал медленно, видимо, осваиваясь со вкусом предсемени, потом наклонился ниже, бережно принимаясь исследовать, забирая в рот глубже. После нескольких пробных движений отстранился, чтобы коротко отдышаться и тут же вернуться полным решимости с каждым подходом продвигаться всё дальше. Это живо напомнило Баки, как он показывал Стиву парочку боксёрских приёмов у Голди. Мелкий тогда принял вызов так, словно это было испытание его характера. И ух, как он взъерепенился! — Ух бля! — вырвалось у Баки, когда он едва удержал бёдра на месте и не начал вбиваться в энергичный рот. Образ решительного тощего Стива, рвущегося что-то доказывать, только осложнял Баки задачу. Стив одобрительно промычал с членом во рту, упорно пытаясь взять целиком. Если у кого и могло получиться с первого раза, так это у Стива, безо всяких. И если какой-нибудь попрыгун из «Пенного ведра» мог это осилить, то он-то уж непременно должен суметь. Стив снова отстранился глотнуть воздуха, мокро блестя подбородком, и взамен принялся своими большими ловкими пальцами размазывать по стволу слюну и предсемя, снизу вверх глядя в лицо Баки глазами, сияющими его фирменным духом. В этот момент Стив выглядел чертовски довольным собой и своей работой; пальцы соскользнули по стволу ниже и начали ознакомительно исследовать яйца, а затем и сжатую дырку. Погодите-ка, он вроде как-то стал скользким, или просто у Стива влажные пальцы? Но мысль потерялась так же быстро, как и пришла, когда палец Стива беспрепятственно вошёл внутрь. Баки сдавленно охнул, роняя наконец голову, когда иголочки удовольствия разбежались вверх и вниз по хребту. Влажный горячий рот с воодушевлением снова наделся на член, и на этот раз Стив не остановился, пока не уткнулся носом в жёсткие завитки волос. Член Баки дёрнулся, пальцы ног поджались в скомканной простыне, когда Стив начал нажимать изнутри. Баки взмок, холод в комнате отступил под горячим напором Стива и собственным растущим желанием. Без участия воли его хвост, который лениво перекидывался туда-сюда по простыне, нежно обвился вокруг плеча Стива. Удивлённый, тот было напрягся, но затем поднял руку и осторожно погладил хвост там, где он прижимался к коже. Баки рывком поднял голову, едва почувствовал прикосновение к хвосту. Стив смотрел вопросительно, с каким-то глубинным весельем, и явно не знающий, следует поощрять хвост или нет. Баки открыл рот, чтобы сказать… сказать что?.. Но какие бы возражения ни вертелись у него на кончике языка, он сбился при виде сочных губ Стива, растянутых вокруг его члена, кадыка, ходящего вверх и вниз при каждом глотке — глядя ему в глаза, Стив продолжал неутомимо качать головой. И гори оно всё — это было охрененно. Пиздецки охрененно. Он должен был чувствовать вину, и так оно и будет. Но прямо сейчас Баки было плевать. Баки-будущий из-за этого не развалится. Баки-нынешний собирается получить всё удовольствие. Баки со стоном рухнул затылком в подушку, милостиво оставив хвост там, где он был. До этого хвост не трогали ничьи руки, и тёплые прикосновения Стива были удивительно личными. — Я сей… час… — успел предупредить Баки. Не теряя темпа, Стив ответил подбадривающим кивком. В Баки погружалось уже три пальца, и чем усердней трудился Стив, тем горячей и влажней делался Баки. Он негромко протяжно застонал, когда Стив принялся сгибать пальцы, другой рукой гладя себя самого. И внезапно Баки излился. Яйца поджались, он напрягся всем телом, сжав кулак в светлых волосах. Господи, это было прекрасно: нежно, сладко, и Стив всё время страстно смотрел на него из-под невозможно длинных ресниц. Но даже когда он перевалил пик и начал спускаться, так и не погрузился в гудящую разнеженность удовлетворения. Желание всё ещё тлело внутри, тело болело от пустоты, не заполненной ни оргазмом, ни пальцами Стива. — Иисусе, Стиви... — пробормотал Баки, когда смог совладать с заплетающимся языком, — где ты так наловчился? Стив не сдержал самодовольной ухмылки, когда Баки рухнул под ним. — Много практиковался в воображении, — подколол он, утирая подбородок тыльной стороной ладони, прежде чем снова приподнять Баки и впечататься в губы губами. Его заждавшийся стояк, зажатый между их телами, жёстко вдавился горячим набалдашником в бедро Баки. — Хочу тебя, — тяжело выдохнул Стив ему в ухо, когда они разделились. — Я твой, — яростно прошептал Баки, крепко стиснув за плечо. — Эй, дока, а дальше воображал? — Должно быть, больше и чаще, чем тебе хотелось бы знать, — собственнически прорычал Стив, и бля, если Баки чуть снова не кончил под ним прямо здесь и сейчас. Стив подхватил его под колено и забросил ногу себе на плечо. Самодовольная ухмылка стекла с лица, когда он склонился над Баки и изготовился. Баки был открыт для него: скользкий, такой невозможно-горячий — и принявший в себя целиком, когда Стив одним длинным толчком загнал по самые яйца. Оба в унисон застонали, когда Баки стиснул ствол, конвульсивно мелко сжимаясь. Вот то, чего он так страстно желал, и всё же, как это могло быть настолько лучше, чем ему помнилось? Его эгоистичная часть хотела, чтобы момент длился вечно. — Еба-а-ать, — выстонал Стив в лицо Баки, уперевшись своим лбом в его. Губы Баки изогнулись в улыбке, и он с двух сторон запустил пальцы в короткие волосы Стива, заключив его лицо в рамку. — Ебать! — согласно откликнулся он, на пробу поведя задницей: Стив был таким большим, таким твёрдым, горячим и абсолютно совершенным. Стив снова поцеловал его, упиваясь, и ответно наддал бёдрами. Это было непередаваемо хорошо: Стив двигался, глотая с губ Баки дрожащие стоны, и не переставая толкаться выдал задыхающейся скороговоркой: — Бог свидетель, Баки, я хочу медленно, но это сводит с ума. Ты так туго сжимаешь! — Ах извини, что я так чертовски хорош!.. — со смешком пропыхтел Баки, для пущей убедительности нарочно сжав Стива сильнее. — Но, — он ухмыльнулся с остекленевшими глазами, — без шуток, ты здоровенный. Господи, ума не приложу, как ты так долго постился. Такое Баки не мог и вообразить: заниматься самым зажигательным крышесносным сексом в своей жизни со Стивом, который показывал ему небо в алмазах (хотя поначалу честно пытался дать задний ход). Это не было отчаянным трахом-в-нужде, чтобы заглушить сводящий с ума голод. Это чувствовалось правильным. Стив хотел рассмеяться, но сорвался на стон, продолжая быстро толкаться. — Ждал… — он стиснул бёдра Баки и задрожал, пережидая волну удовольствия, грозившую настигнуть его. — …правильного партнёра, сечёшь? — он наконец замер, уткнувшись лицом в изгиб шеи Баки. — Ох… ох… — Ага, Стив, — протянул Баки, почти ненавидя, как тесно стало в сердце от этих слов — как от Стивова члена в заднице. Баки почувствовал, как Стив внутри него напрягся, и знал, что разрядится следом. — Ну же, давай, — проурчал он, — спусти в меня; мне нужно! Затрясшись всем телом, Стив начал с тугими шлепками беспорядочно быстро вбиваться и зарычал Баки в плечо. Оргазм Стива снёс Баки как грузовик, вышибив из тела в невесомую лёгкость блаженства. Память не могла удержать, какой это непередаваемый кайф, пока он вновь не окунался в сладкую агонию экстаза. Но даже сейчас оставшимися крохами соображения он смог уловить разницу между тем, когда Стив ублажал его ртом, и тем, когда был в нём, напитывая энергией. Совсем не так, как месяцем ранее, когда Баки съехал с резьбы от потребности и насильно вытягивал оргазм за оргазмом у Стива — в этот раз за сексом был смысл и настоящие чувства. И уж точно никакого сравнения с вынужденным побирательством в подворотнях. Баки захрипел, крепко вцепляясь в Стива, почувствовав, как энергия рванула сквозь его тело, будто ища себе место. Её было так много, но в то же время он всем собой ощущал, что Стив может дать больше, гораздо больше. Голод был уже сполна утолён, но Стив оставался в нём, горячий, крепкий и заряженный таким огромным потенциалом, что это чувствовалось. Так. Охуительно. Хорошо. — Ещё, ну же, ещё, — вылетело у Баки, когда он алчно сжался вокруг толстого члена. Его тело медленно волнообразно корчилось, и очень скоро внутри ударил новый горячий залп удовольствия. Стон за стоном, весь мокрый от пота, с прилипшими ко лбу волосами, Стив продолжал накачивать Баки. Нужно остановиться. Сейчас же. Он в порядке, на все сто. Он получил уже с горочкой и знал: излишек хорошего лишь притянет какую-нибудь пакость. Наверное, уже и так слишком поздно, но он, пожалуй, может хотя бы уменьшить ущерб, если отстранится сейчас. Может, ещё разок? Нет. Хекнув, Баки отжался от груди Стива и с влажным хлюпаньем отделился, неловко повалившись на простыни и тяжело дыша. Тело вспыхнуло от ощущений. Стив упал на него, сразу приподняв голову и найдя губы Баки. — Я люблю тебя, — прошептал он и накрыл его рот своим. Баки застонал в поцелуй, благодарный за предлог не возвращать те слова, которые он так хотел повторить вслед за Стивом. Разогнавшееся сердце гулко стучало в груди. Он чувствовал, что может пробежать марафон или в одиночку порвать Гидру на части. Вместо этого он каждое слово, что жгло язык, вложил в поцелуй. В конце концов, вечность спустя Стив перевернулся на кровати, подтягивая Баки и укладывая в своих объятиях. Подцепил с пола давно забытое влажное полотенце и наскоро обтёр обоих. Устроившись головой на груди Стива и греясь в исходящем от него тепле, Баки ощущал себя расслабленно-томным, преисполненным сытого довольства. — Это… Баки, вау. — Стив расплылся в улыбке, которую не получилось согнать. — Ты потрясающий… — Охолони, прияте… — начал Баки и вдруг переменился в лице, внезапно осознав, что что-то не так. Почти электрическое напряжение удовольствия, позванивавшее в каждой жилке, начало собираться в основании хвоста. Иногда Баки до чёртиков не хотелось быть правым. — Проклятье, только не снова, — отчаянным шёпотом возопил он, пряча лицо на груди Стива, боясь посмотреть вниз, но ещё больше боясь посмотреть Стиву в лицо. — Баки, чт… — Стив осёкся, когда хвост начал дюйм за дюймом удлиняться, отчётливо хрустя на каждом рывке и сотрясая Баки короткими спазмами удовольствия. — Вот же бля, вот бля, ну… — часто дыша заскулил Баки в грудь Стиву, почти удивившись, когда тяжёлая рука легла на голову и начала гладить по волосам. — Больно? — нерешительно спросил Стив. По-прежнему вжимаясь в Стива лицом, Баки нехотя повозил головой. — Нет, — простонал он, — Но… ум-м-мф… пускай бы. Уж лучше б так. — О чём ты го… Ох! — Стив невольно поёрзал, потираясь о вновь затвердевший член Баки, упирающийся ему в бедро, и Баки уловил дёрнувшее Стива напряжение, но рука продолжила перебирать волосы. — Просто… просто дыши. Мы это исправим, Бак. Обещаю. Закрыв глаза, Баки испустил горестный вздох, принимая перемену. Он чувствовал себя униженным и беззащитным, находя слабое утешение в том, что изменения вроде бы ограничились одной частью тела. Только когда уколы боли и треск хрящей стихли, он рискнул глянуть через плечо и оценить ущерб. — Не так уж плохо, — неуверенно заключил Стив, когда Баки приподнял хвост дугой, напрягая только что удлинившиеся мышцы. Он вытянулся примерно на фут, и теперь от крестца вниз над позвонками выступал гребень, заходя на хвост и через несколько дюймов сходя на нет. На глазах Баки его отростки будто двинулись под кожей, на миг выпятились сильнее, когда он напрягся, и осели цепочкой маленьких бугорков, когда потрясение истощило его последние силы. — Пожалуй. — Баки не нашёл в себе сил спорить. — Но на что вообще это похоже? А, пошло оно… Просто я… не хочу сейчас думать об этом. Стив, могу я остаться здесь на ночь вот так? — взмолился Баки, уже уплывая. Он будто только что до отвала наелся и ему наконец-то сделалось хорошо: он был сыт, физически и морально вымотан, и его уносило на медленно угасающих волнах пережитого. Его единственным желанием было залечь в объятия Стива и отрубиться. — Разумеется, Бак. — донеслось до него, и усталость смежила ему веки. — Засыпай. Я с тобой.