Искры адских морей

      Мысли крутятся, сталкиваются и расходятся по граням разума, оставляя после себя запутанное послевкусие. Она снова на что-то обижается, показательно громко стучит невысокими каблуками по каменному полу, уходит гордо, правда, всё величие стирается из-за раздражённой торопливости.       Можно подумать, это он принял решение перетасовать роли в команде по крылоборству и стать капитаном вместо неё.       Истеричка.       Мягко отталкивает Ости, кокетливо обвивающую руку, одним взглядом разгоняет любопытных зевак, что довольно быстро собрались на зрелище, устроенное королевой драмы Ада. Ну, почти королевой; Мальбонте тешит искреннюю надежду на то, что это «почти» будет длиться ещё как минимум несколько вечностей. Жизни под импульсивным управлением Люции он не выдержит. И даже не просите пробовать.       Ловит на себе понимающий, а потому искренне сочувствующий взгляд Дино, кивает, помня о договорённости потренироваться вместе. Оба заранее догадываются, что сегодня в команде демонов будет на одного — точнее, одну — меньше. Мисс Уязвлённое Эго скорее добровольно нырнёт в Небытие, чем явится на тренировку.       На лекциях она пересаживается к Мими, игнорирует его вопросительные взгляды, продолжает злиться, от чего каллиграфический почерк на страницах её тетради превращается в гневные каракули. Сминает записку, переданную через Ади, не читая.       — Хватит уже на неё пялиться, — Ости с шипением подталкивает его локтем в бок. Раздражает своей ревностью, хотя как таковых серьёзных отношений между ними нет и не было, — Маль, о вас начнут сплетничать!       — Плевать, — отмахивается от неё, слышит обиженное фырканье в ответ. Ости будет дуться, как обычно, до позднего вечера, а затем прибежит с мольбой разделить постель, потому что ей холодно и одиноко.       Интересно, каким мог быть примирительный секс с Люцией в таком случае. Наверняка очень горячим и громким.       Люция, словно читая мысли, оборачивается, возмущённо вскидывает тонкие брови. Он усмехается, замечая, как розовеют её скулы. Зря, наверное, когда-то назвал её избалованной принцессой и пообещал никогда не приглашать на свидание.       Но ведь демоническая сущность такова, что обещания, данные кому-либо, сдерживать совсем не обязательно? А он всегда был больше Маль, чем Бонт. Да и Люция уже не та вредная девчонка с высокомерно вздёрнутым подбородком и брезгливо сморщенным носиком.       Он видит ещё одну её сторону спустя несколько дней, когда заходит в комнату без стука и предупреждения. Одинокая свеча горит на подоконнике, отчего дальняя часть спальни постоянно скрыта в темноте. Люция сидит в кресле, обняв колени и опустив голову. Будто дремлет либо медитирует, изредка следя за танцующими тенями, отбрасываемыми пламенем свечи.       Он никогда не бы не подумал, что потеря статуса капитана настолько выбьет её из колеи. Люция исправно посещала занятия, но после замыкалась в себе и четырёх стенах личной спальни. Увядала, таяла, испарялась.       Она не примет его жалость. Он надеется, что не примет, в противном случае немедленно встряхнёт её за плечи и потребует у этого депрессивного существа вернуть его прежнюю Люцию.       — Я отказался.       Она поднимает рассеянный взгляд. Крошечное отражение пламени в алых глазах напоминает искры, вырывающиеся из адских морей — завораживающее зрелище, иногда смертельно опасное.       Идеально подходящее принцессе Преисподней.       — Ты снова капитан команды.       Она поёживается, как будто мёрзнет в его присутствии, стягивает плед со спинки кресла и укутывается, сверкая заметно ожившими «искорками».       — С чего вдруг такая щедрость? — язвит неумело, не на своём уровне.       — Просто хочу, чтобы ты прекратила ныть, — и ненавидеть меня на пустом месте.       — Я ною? — ты сам это начал много лет назад, сразу став мне чуть ли не врагом.       — В мыслях — ещё как, — кем я должен был быть тебе?       Длинные пальцы сильнее стискивают ткань пледа.       — Я сама хотела бы понять, Маль.       Его ладонь ложится поверх её. Согревает.