Tears of the dragon

      Кажется, прошло много времени. Года, десятилетия, века… Но кому до этого дело? Особенно, когда для тебя время эфирно. Его словно нет. И не было никогда. В сломанной жизни на до и после нет времени. Оно одинаково. Ты словно плывёшь в бескрайних просторах небытия, не чувствуя ничего. По крайней мере, не чувствуешь ту боль. Время лечит любые раны. Ты просто смиряешься с уходом чего-то важного. С пропажей этого чего-то стоящего в твоей жизни. И, возможно, это что-то не вернётся. Но какое уже до этого дело?       Прошли века с той трагедии, когда Анемо Архонт растерял все силы. Тогда же все узнали гнев дракона, которого позже назвали Ужасом Бури, почти позабыв его настоящее имя. Ужас Бури — отныне это новое имя Двалина. Ему было плевать. Плевать на всё. Он привык к вечным страданиям. Привык к тому, что стал псом. Ужас Бури укрылся в развалинах, но он этого почти не помнил, находясь большую часть времени во сне. В глубоком сне, истекая отравленной кровью день за днём.       Но… это не могло продолжаться бы долго. Однажды, он услышал тот голос. Нежный, манящий, любящий. Голос, что старался успокоить. Но Двалин не верил. Это не он. Не может быть он. Его Барбатос пропал. Его хотят обмануть. Провести. Использовать его силу. И вот, очередное нападение на город и сон. А точнее, выход из этого мира. Он не слышал лиры, а находиться без неё в этом мире совершенно не хотелось. Но не слышал ли он её?       Двалина вырвали из сна. Та лира. Та мелодия. Она вернулась. Вернулась с тем человеком. Но… первое, что увидел дракон, были развалины. Руины, что рушились дальше. И те глаза. Доверчивые, но испуганные. Сейчас или никогда. Дракон вырвался из омута скорби, вырвался, чтобы спасти того, кого потерял когда-то. Почувствовав, что все, кто был там, оказались на его спине, он взмыл в небо. Дракон летел безмятежно, обретя спокойствие. — Ты пропал…. — послышался тихий рык Двалина. Ему было всё равно на остальных, главное, что его Барбатос, его Архонт был рядом. Был на нём. Живой, невредимый. —Пропал на столько лет. Я не слышал твоей мелодии. Не слышал твоих песен. — Я всегда был с тобой. Всегда был рядом, — отвечал Венти, гладя ту чешую. Всё ту же. Всё такую же жёсткую. Сейчас это было не важно. Он хотел побыть рядом со старым другом. Побыть наедине.       Остальные были оставлены на земле, а Барбатос также лежал на спине дракона, которому он доверял. Это был его защитник. Его щит. Его преданный Хранитель Ветров. Такой же буйный, нелюдимый и злой. И прошли бы века, а историю забыли, но сейчас не те времена. Двалин приземлился вдалеке от города, там, где не жили люди, не забредали маги бездны. Он приземлился мягко, осторожно переступая с лапы на лапу. А Венти заметив это, спрыгнул, вставая напротив. Было темно, но их обоих было прекрасно видно. Барбатос смотрел на чешую, что отливала каким-то невозможным цветом. Не удержавшись, руки коснулись груди дракона, осторожно гладя. — Барбатос… Позволь мне быть рядом с тобой. — Дракон стоял, смотря ему в глаза. Драконье сердце было неспокойно. Слишком много он хотел произнести сейчас, но не смел. Он замолчал, чувствуя каждое касание даже сквозь чешую. — Двалин, ты знаешь, что я хочу, чтобы ты был свободен и счастлив. Так почему хочешь остаться рядом со мной? Ты ведь знаешь, что я приношу беды, страдания, боль всем вокруг. Я сам по себе несчастье.       Дракон опустил голову к нему, прижимаясь ею к телу его Архонта. Никогда… он никогда больше его не потеряет, даже если придется чем-то жертвовать: свободой, сном, счастьем. Всем чем угодно, лишь бы быть рядом. Лишь бы слушать его песни и его сладкий голос. Невозможно. Дракон был привязан и уйти не мог. Никогда бы не ушёл. Никогда бы не оставил. И Венти это знал. Он осторожно гладил его морду, что-то тихо шепча. Это не песня. Заклинание. Но какое — Двалин разобрать не смог.       Результат показался почти сразу. Но дракон почувствовал сильнейшую боль, словно его тело буквально сжималось. Так и было. Впервые в жизни он потерял сознание, а очнулся утром. Почему-то Двалин лежал под деревом. Под?! Да, именно под. Едва открыв глаза, он хрипло вскрикнул. Не было крыльев, лап, когтей. Не было чешуи. Он человек? То самое существо, которое дракон ненавидел больше всего? Да… именно так. Подняв руки ввысь, он посмотрел на них, пошевелил пальцами. Одежда на нем была такого же необычного цвета, как и его чешуя. Необычно… странно и неудобно. — Двалин, ты проснулся? — спросил Венти, подойдя к нему и смотря сверху вниз. Впервые видя его таким испуганным, парнишка звонко рассмеялся, пока дракон вставал.       Он стоял. Сам, без помощи, быстро понимая, что к чему в этом теле. Зачем? Хотя выражение лица именно и задавало этот вопрос. Зачем? Почему-то в голову закрадывались не самые лучшие мысли. Но их отогнала мягкая ладонь, коснувшаяся его руки, осторожно погладив. — Ты будешь со мной всегда. Я не позволю пропасть тебе, а ты не позволишь мне.       Двалин не ответил, ведь не знал, как передать эмоции. Пришла лишь одна мысль. Архонт оказался в объятиях оборотня. В сильных руках не было страшно. А губ неопытного Венти коснулись губы Двалина. Именно поцелуй. Через него он решил передать всё. Мягкий, нерешительный. Он явно боялся спугнуть Архонта. Но этого не случилось. Двалин отстранился, слегка улыбаясь уголками губ, и наклонился к его уху. — Барбатос… я любил тебя и люблю. Я буду любить и оберегать тебя каждый день. Из века в век. Даже, если ты будешь против моих чувств, я не уйду. Не смогу оставить и потерять тебя как тогда. — Шёпот обжёг ухо Архонта, а щёки покраснели, как у маленького мальчика. Но он не ответил. Ответ будет позже. Они сойдутся, будут вместе. Они будут любоваться ночным небом друг с другом. Будут любить друг друга до последнего вздоха, страстно зажигая ночами, а на утро шепча друг другу приятные нежности.