Он просто катастрофа!

      Джон был в душе. Он чувствовал себя приятно и расслабленно. Мальчишка уже стёр все рисунки и выключил воду. Встав и подойдя к зеркалу, он взял с края раковины кисть с красками. На руке он написал кривоватое «Боишься щекотки?» Кисточкой. Дэмиен не боялся. Но он не знал, с чего бы Джону интересоваться этим. Тем не менее, он прекратил тренировку и нашел ручку, чтобы написать аккуратное «нет» в ответ на его вопрос. Минуты не пошло, как он увидел «проверим:)» с глупым смайликом на руке. — Что же ты задумал? — Дэмиен прошептал этот вопрос в пустоту, но сразу же вздрогнул. Он чувствовал что-то мягкое на рёбрах. Это были пятна акварели. Очень водянистые, почти не ощутимые на коже, но от этого чувство было лишь более трепетным. Он сделал пару шумных вдохов и выдохов и прислушался к ощущениям. Приятно, немного щекотно и словно желанно. Ему нравился такой телесный контакт, это ощущалось чем-то нежным, теплым. Джон уже набрал воды в ванну и расслабленно лежал, что-то черкая кисточкой по бокам и животу. Когда ему показалось достаточно, он начеркал на руке «и как?». — «никак» — «совсем?» — «немного приятно» — «ещё?» Дэмиен хотел принять душ после тренировки. И пошел в ванную комнату, быстро скинул с себя вещи и застыл. Он не хотел смывать следы краски с кожи. Как и отвечать на вопрос, что написал на руке Джон. Но он хотел почувствовать это ещё. Джонатан взял немного фиолетового и повел кистью по груди и ключицам. Это было уже не так щекотно, да и в целом казалось ему более интимным. Но он не считал это неуместным. Уэйн сейчас легонько дрожал в теплой воде, сидя на коленях. Он даже закрыл глаза и крепко сжал ручку меж пальцев. На его плечах начали появляться фиолетовые пятна, а затем они перешли и на спину, и, почувствовав их где-то меж лопаток, парень едва не заскулил. Он начал черкать ручкой по шее и плечам, кусая свои губы и сжимая свободной рукой колено. Это был момент, когда стало приятно и Кенту. Да, движения кисточки по телу были приятными, но отличались от тех, что появлялись от рисунков соулмейта. Ручка почеркала ещё немного по ключицам и груди и резким движением соскользнула вниз, закончившись отрывистое линией на рёбрах. В этот момент Джон очень шумно выдохнул. Им пора прекратить. Оба поняли это, почувствовав возбуждение. И каждый считал себя глупцом, маленьким мальчишкой, что не контролирует позывы гормонов. Общими усилиями их тела быстро очистились и не один не решался что-либо написать другому. Так в тишине они и провели день, а затем вечер. В молчании, смятении и смущении.