Цена бумажной морали

Крики и звуки борьбы раздавались из коридоров клиники. Всех пациенток согнали в столовую, дабы уберечь от стресса и несчастных случаев. Девушки пребывали в панике, но послушно выполняли все приказы. Члены банды «острых козырьков» и люди Сазерлендов тщательно осматривали все помещения, попутно выбивая информацию из персонала. Они не скупились ни на выражения, ни на применение физической силы. Поднявшись на этаж, на котором располагалась комната Эмили, Джон уверенно шел по коридору. Его шаги эхом раздавались в пространстве, отражаясь от каменных стен. Сердце мужчины билось чаще, а в животе что-то трепетало. Он был взволнован предстоящей встречей, до которой оставалось несколько секунд. Сдерживать улыбку было сложно, да он и не пытался. Предвкушая как обнимет свою девочку, Шелби остановился у входа. Волнуясь, как перед первым свиданием, козырек поправил воротник рубашки и толкнул дверь. Сделав шаг, он не услышал ее голоса, не почувствовал объятий тонких рук на шее и не обнаружил Эмили. Пустота комнаты напугала до такой степени, что Джон чуть качнулся назад, ухватываясь рукой о дверной косяк. Его глаза смотрели в одну точку, затем начали лихорадочно бегать и изучать детали. Комната была просторной, обставлена хорошей мебелью и даже в какой-то степени уютной. Так было на первый взгляд, но зоркий взгляд козырька сразу заметил множество флаконов от лекарств на столе, медицинские инструменты на прикроватной тумбочке, разбросанные вещи на полу, свидетельствующие о происходящей панике. Шелби не мог не заметить самого главного; кровавые простыни, что смятым комом лежали на матрасе, пропитывали и его алой жидкостью. Джон не заметил как подошел к кровати, на изголовье которой все так же были прицеплены наручники. Их наличие приводило мужчину в бешенство. Хотелось крушить все вокруг, орать и в целом он был готов застрелить первого, кто сюда войдет. Но не мог издать и звука. Его мысли были несвязными, а в голове некий вакуум. Мужчина перестал слышать звуки, даже собственный голос внутри молчал. Джон осел на колени перед кроватью. Дрожащими руками, козырек попытался прикоснуться к простыням, но не смог. Не решался развернуть злосчастное белье, страшась самому себе признаться в том, что здесь могло произойти. Слезы копились в уголках голубых глаз, мешая своей белесой пеленой. Ком в горле неприятно першил, а сердце билось через раз. Шелби резко встал и подошел к окну. Он пытался сосредоточиться на том, куда она могла деться. Но мысль об увиденном, вытесняла все остальное. Резко махнув рукой, мужчина швырнул на пол инструменты, те со звоном разлетелись в стороны. Из его гортани вырвался утробный крик отчаяния и боли. Джон сжимал в пальцах постельное белье, на котором спала Эмили, на котором случилось нечто ужасное. Кровь была подсохшей, холодной и едва липкой. Он подносил простынь к лицу, упуская слезы и содрогаясь в нарастающей истерике. Шелби даже не различал, что хуже: отсутствие любимой, или наличие кровавого постельного белья. Мужчина вспоминал о Марте, о их нерожденном ребенке и винил во всем себя. А в этой ситуации он виновен вдвойне. Он сам не сумел уберечь Эми от брата. Если бы он настоял тогда, она бы сразу осталась у него. Ничего этого бы не было. А теперь козырек теряется в догадках, все также сжимая в руках некогда белую ткань, окрашенную бурым. Теперь даже Райли не знает где близняшка. Все, что ему осталось — это напитанные кровью Эмили простыни. Они единственные свидетели того, что она оставила здесь. Пребывая в некой агонии безысходности и не находя выхода, Джон разносил все, что попадалось под руку. Он ломал мебель, швырял предметы, разбил все лекарства, что предназначались Сазерленд. Обнаружив блокнот с рисунками, мужчина прижал его к губам. Для козырька он представлял огромную ценность, как то немногое, что осталось от его девочки. Он закрывал глаза, вдыхая запах бумаги. Гангстер представлял, как ее тонкие пальцы касаются этих листов, как выводят на них линии. Эмили нуждалась в нем, он должен был забрать ее из этого места. Самобичевание переходило в ярость. И ее уже невозможно было контролировать. Изничтожив почти все, что было в комнате, уставший и обессиленный, он осел на пол. Сгустившиеся вечерние тучи лишь больше омрачили его настрой и мысли. Прижимаясь спиной к холодной каменной стене, Джон смотрел в окно, что транслировало ему лишь серое, холодное небо. Он думал о том, что Эмили, так же как и он сейчас, сидела здесь, взаперти, одна. Она ждала, надеялась и рассчитывала на него. Джон воображал, как его девочка находилась в этой проклятой комнате часами в одиночестве, как ее привязывали к кровати, как вкалывали ей непонятные лекарства, да и зачем? Мужчина страшился представить, что такого произошло, отчего постель перепачкана кровью. За криками, шумом и паникой в коридорах наступила тишина, что лишь сильнее давила. Цыган не знал сколько времени он провел здесь. Из-за туч, вечерний мрак окутал больницу и все ее помещения куда быстрее, а лес вокруг и вовсе почернел. Томас не спеша шел по коридору второго этажа. Он не обращал внимания на валяющиеся на полу тела персонала клиники, на лужи крови, на следы от выстрелов и прочее. Мужчина думал лишь о том, как успокоить брата, как поговорить с ним. Остановившись в дверях, мужчина дал глазам привыкнуть к темноте комнаты, что была слабо освещена светом из коридора. Наконец обнаружив Джона в углу, гангстер вошел внутрь. Брат выглядел как забитый зверь, что зализывал раны в углу. — Мы допросили всех, — начал глава семьи. Младший не реагировал. Он все также смотрел куда-то в пустоту, сжимая в руках окровавленную ткань. — Эмили пропала, — продолжил гангстер. — А вместе с ней еще одна пациентка и один врач. Джон перевел взгляд на брата. — Думал я позволю пройти тебе через все это одному? — ухмыльнулся Томми. Мужчина протянул руку козырьку, помогая ему подняться. — Пойдем, — подбадривал Томас. — Женщина семьи Шелби пропала, а ты расселся. — Ты меня нашел, — хрипло усмехался Райли, сплевывая кровь. — Ты меня поймал. Сазерленд ехидно усмехался и наигранно улыбался, корчась на полу от боли. Потрепанный, избитый и в крови, близнец все равно оставался статным. Несмотря на его положение в данный момент, мужчина выглядел неплохо и с присущей ему аристократичностью и благородством. Алая кровь окрашивала его белоснежную улыбку, а медные волосы выбивались из пучка и липли к лицу, испачканные кровью. — Это все предатель Тень, да? — прикидывал близнец. — Он рассказал тебе обо всем? Джон нервно расхаживал из стороны в сторону. Кожа разбитых кулаков неприятно стягивалась на костяшках, вызывая зуд. Дыхание козырька было прерывистое и частое. Его голубые глаза нервно бегали, не смея смотреть в лицо Райли. Чертов Грин был прав. Он не может. — Выбить информацию из твоих людей было не сложно, — ответил за него Артур. Мужчина сидел за столом, вальяжно откинувшись на спинку стула. Он угощался дорогим алкоголем из бара Сазерленда. — Тень здесь не причем, — продолжил старший Шелби. — Он лишь принял сторону Эмили. — Эмили… — протянул Райли. Он смаковал имя сестры, нарочно играя на чувствах Джона. Сазерленд знал, как цепляет его этим, вызывая ревность. — Моя малышка, смогла переманить этого демона на свою сторону, — рассуждал брат. — Ну да ладно, пусть забирает, мне не жалко. Я им достаточно наигрался. От его слов цыгана передергивало. Ревность заползала под кожу, растворяясь в крови. Джон понимал, но не принимал эти извращенные чувства мужчины к сестре. Помимо ревностного омерзения, он испытывал стыд перед Артуром. Было не по себе от того, что чертов близнец говорит все это при его старшем брате. Хоть он и понимал, что Артур знал об этом задолго до него. Тот, в свою очередь, делал вид, что ничего в его словах ужасающего нет. Артур даже не поднимал взгляда на Сазерленда. Он подливал себе алкоголь, рассматривая его цвет на фоне настольной лампы. — Где Эмили? — отчеканил свой вопрос Джон. — Эмили… — мечтательно потянул близнец. — Моя крошка в очень надежном месте. Ей там хорошо, она в безопасности. И тебя в принципе не должно интересовать где она. Даже не пытаясь сдерживать себя, цыган несколько раз ударил Райли ногой в живот. Отчего тот издал вскрик, вновь сжимаясь в позе эмбриона. Отдышавшись, Сазерленд улыбался, превозмогая боль. Ему хотелось как можно сильнее зацепить козырька. Но, лишь потому, что сам он был сильно ранен любимой сестрой. Он все еще не мог смириться с тем, что она предпочла ему цыгана. — Место, где она находится, изменит ее навсегда, — хохотал Райли. — Скорее всего она о тебе даже не вспомнит. Нет больше Эмили, которую ты знал. Он хотел что-то еще продолжить, но сильные руки Джона прервали его триаду. Шелби поднял Райли с пола, прижимая того к стене. Он тряс его, шипя нечто неразборчивое. Обида, гнев, ревность и отчаяние боролись за первенство в его сознании, но к пьедесталу взошла всепоглощающая тоска. Гангстер смотрел в такие до боли родные зеленые глаза, в эти черты лица, обрамленного медными волосами и не мог сделать ничего. Страннее эмоций он не испытывал никогда. Джону хотелось убить Райли, замучить его до смерти, запытать самыми изощренными способами. Но он не мог. Перси оказался прав. Глядя в точно такое же лицо, какое было у его любимой женщины, Шелби не мог ему вредить. Резонанс, вызванный их сходством, запустил сложный процесс в его мозге. Мужчина просто держал Райли за воротник рубашки, прижимая к стене. Он смотрел ему в глаза, видя в них Эмили. Издевательский смех Райли, голос Артура, шум за окном, ничего из этого Джон не слышал. Он будто пребывал в вакууме, из-за плотности собственных мыслей, что заполнили всю черепную коробку. Лишь ее образ сейчас был перед глазами, нарисованный воображением в лице Райли. Измученная фантазия сама смягчала мужские черты в лице близнеца, делая их тоньше и мягче. Она размывала картинку, предавая ей то, что Джон хотел видеть. Одному Богу известно, сколько Джон бы так простоял, если бы из транса его не вывел голос одного из людей: — Мы нашли информацию о том, где ее держат. Теперь улыбался Джон. Но его улыбка отличалась искренностью и безмерным счастьем. Упав на пол из-за расслабившихся пальцев Джона, Райли откашливался и сплевывал кровь. Мужчина в себя прийти не успел, как голос Артура над его ухом зашипел вкрадчиво и ужасающе: — Если с ней или ребенком что-то случится, это очень огорчит моего брата. И за это я заставлю тебя заплатить. Сазерленд не подавал вида, что он взволнован, доигрывая свою роль. Но его и правда беспокоил факт, что Джон сейчас вновь отберет у него Эмили. — То, что с Вами делал Ваш больной на голову отец, — шипел Артур. — Покажется тебе детской забавой. Пухлые пальцы Персиваля постукивали по подоконнику. Мужчина смотрел в сгустившиеся сумерки за окном и прислушивался к тикающим часам. Райли вел себя хладнокровно и отстраненно, чем ранил Грина. В глубине души, спустя все это время, психиатр все еще питал нежные чувства к нему. Но, будучи отвергнутыми, не говорил об этом больше никогда. — Несмотря на всю ситуацию и твое положение, — начал Перси. — Я рад тебя видеть. Сазерленд легко усмехнулся в ответ, закатывая глаза. Он это знал. Не дождавшись ничего подобного в свой адрес, мужчина не подал вида, что его это задело. Он повернулся лицом к пленнику, переводя тему. — Спешу тебя поздравить, ты стал отцом, — улыбнулся психиатр. — У тебя родилась дочь. Райли перевел изумленный взгляд на товарища. — Да, — улыбнулся Грин. — Врач ошибался с полом. Лицо близнеца изменилось. Вся напыщенность и раздражающая окружающих надменность исчезли. Райли улыбался, глядя перед собой. — Она очень красивая, — продолжал Перси. — Похожа на тебя. — Как Аманда? — наконец произнес близнец. — Хорошо, — кивнул мужчина. — Я пробыл с ней все это время, пока меня не вызвали Шелби. Думаю, тебе стоит навестить ее. — Сомневаюсь, что она будет мне рада. — Не сомневайся, — печально улыбнулся Персиваль. — Спасибо, — серьезно проговорил Сазерленд. — Что был с ней все это время. Грин рассматривал собственные туфли, не в состоянии поднять глаз на объект обожания. — Не мог я, — выдохнул он. — Бросить женщину, носящую твоего ребенка одну. Персиваля будто откинуло на десять лет назад, когда он впервые решил открыться. Он чувствовал себя мальчишкой, что смущается собственных чувств. — Ты ее не заслуживаешь, — пытался подшучивать Грин, дабы скрыть печаль в глазах. — Аманда слишком сильно тебя любит. — А я люблю сестру, — поджав губы, ответил близнец. В его голосе прозвучала обреченность, а в глазах промелькнула вина. — Нет Райли, — покачал головой психиатр. Грусть сменила улыбку смущения на лице Грина. — Ты любишь только себя, — продолжил мужчина. — Ты ничего о нас не знаешь, — отрицал Сазерленд. — Я знаю о Вас слишком много, чтоб делать подобные заключения. Грин начинал нервничать, но держал эмоции од контролем. — Ты так самовлюблен, что не расцениваешь Эмили, как отдельную личность, — пояснял он как врач. — Ты отрицаешь тот факт, что она взрослая женщина и ей встретился мужчина, которого она любит. — Нет, — отрицал Райли, качая головой из стороны в сторону. — Нет, нет. — Перестань отрицать очевидное, — хмурил брови Грин. — Эти двое любят друг друга. А ты даже не задумываешься, какую боль причиняешь сестре, заперев ее неизвестно где. — Он не сможет заботиться о ней лучше, чем я, — рявкнул близнец. — Да Райли, он будет делать это лучше, потому что она мать его ребенка. — Он Сазерленд, — стоял на своем тот. — Лишь на половину, — приводил аргументы психиатр. — Вторая половина от Шелби. — Она моя, — хрипел пленник, подавляя ком в горле. — Как ты мог так поступить с ней? — давил на совесть Грин. — Как мог запереть ее в подобном месте? Ты хоть знаешь этих врачей? Знаешь, что там происходит? Чем ее обкалывают? — Она просто забудет его, — оправдывал свой поступок Сазерленд. — Она превратиться в овощ, — перебил его мужчина. — В безвольную куклу, чей мир будет умещаться в пространстве комнаты. Персиваль прекратил свою триаду так же резко как и начал. Он вернул себе самообладание и контроль, не давая оппоненту вывести его. — Тебе только это и надо, — указывал Грин. — Хочешь ее полного подчинения. Только таким способом ты смог бы удержать ее рядом с собой. Райли отводил взгляд в сторону. Будучи привязанным к стулу и под охраной «острых козырьков», ему и с места нельзя было сдвинуться. — Это неважно, — подытоживал Перси. — Джон уже там и скоро заберет ее домой. — Ее место рядом со мной. Я ее семья. — Ее семья приложила массу усилий, чтоб отыскать Эми, — вздохнул Грин. — Ты кстати если не знал, что Шелби приняли в свою семью еще и Джулию со Скай. — Скай? — хмурил широкие брови Райли. — Да, — кивнул психиатр. — Скай живет в доме Джона, под его опекой и защитой. Сазерленда охватил гнев, он уже собирался рассыпаться в проклятиях в адрес всех Шелби. Но от этого момента его отделил представитель этой фамилии. Джон влетел в комнату, где временно держали Райли. Его лицо было перекошено гримасой ярости. Козырек швырнул в лицо Сазерленда ту самую окровавленную простынь. Райли сперва и понять ничего не успел. Ткань шлепнула его по лицу, затем упала на колени, сваливаясь на пол. Близнец опустил взгляд, рассмотрев находку. — Из-за тебя, — хрипел разгневанный Джон. — Это все из-за тебя. Эмили пропала из-за тебя, с малышом… из-за тебя! Шелби не хватало сил и смелости произнести вслух, что могло случиться с их ребенком. Губы Райли дрожали, а глаза были широко раскрыты. Он и звука издать не мог, от полученной информации. — Где она? — прошептал Персиваль. Джон уже не слушал. Его глаза затмевала пелена ярости. Мужчина схватил близнеца за шею, опрокинув того на пол. Он бил его раз за разом, превращая лицо в месиво. Сорвав с головы восьмиклинку, цыган вспарывал кожу на лице Сазерленда. Подоспевшие Перси и Томас, не могли оттащить Джона от Райли. В какой-то момент оба думали, что тот его убьет. На помощь пришел Артур, втроем они не без труда, но все же смогли оторвать козырька от несчастного. Райли лежал без сознания, его лицо и голова были залиты кровью. Персиваль проверял его пульс и останавливал кровотечение. Джон сидел на полу, содрогаясь в рыданиях. Томас обнимал младшего брата, оставшись в той же позе, в которой разнимал драку. Глава семьи Шелби прижимал губы к виску брата, не в состоянии ему помочь. Томми держал голову Джона в своих руках, пытаясь того успокоить, как он делал с Чарли. — Мы найдем ее, я обещаю тебе, — шептал старший брат. — Клянусь тебе, Эмили вернется домой. В ответ пальцы Джона лишь крепче сжимали пиджак старшего брата. Слабый и приглушенный свет едва придавал очертания предметам в комнате. Тепло и полумрак создавали легкий уют и чувство покоя, несмотря ни на что. Миа сидела на краю кровати, поглаживая Эмили по волосам. Девушка заботливо укрыла ее одеялом, а потом еще и покрывалом сверху. Она беспокоилась за подругу и за ее ребенка. — Все будет хорошо, — шептала она, проводя пальцами по медным волосам. — Это верно, — шепнул в ответ, хромая в комнату мужчина. Миа обернулась на его голос. — Я дал ей снотворное, чтоб она скорее отключилась и не чувствовала боли от препаратов, — проговорил Норман, усаживаясь по другую сторону. — С ней же все будет в порядке? — интересовалась Миа. — Да, — кивнул врач. — А с малышом? — Кровотечение остановилось, — предполагал он. — Думаю опасность миновала, но стоит еще понаблюдать. — Ей сейчас покой нужен, — утверждала девушка. — А она так беспокоится об отце ребенка, о брате. — Именно поэтому я дал ей перед этим успокоительное, крепкий и продолжительный сон ей как никогда кстати. — Спасибо тебе Норман, — ее рука легла на пальцы мужчины. Он поправил очки и поджал губы в сдержанной улыбке. — Ты же понимаешь, что тебя станут искать? — вопрошала Миа. — А еще, ты лишился работы, сбежав вместе с нами. — Я давно собрался покидать это проклятое место, — объяснял он. — И именно потому, что нас станут искать, я привез Вас к Оуэну. — А он…? — не знала как спросить девушка. — Он мой парень, да, — кивнул доктор. — Мы давно вместе, просто умело скрываем. — А Вы молодцы. — Это наш загородный дом, о котором никто не знает. Мы уединяемся здесь. — Почему ты помог нам? Норман тяжело вздохнул, снял очки и потер уставшие глаза. — Когда Эмили привезли, я сразу понял, что она адекватна, — пояснял он. — Ребенку она вредить не собралась, как утверждал ее брат. Да и в целом, ей не место в клинике. — Как и большинству из нас. — А еще, она напомнила мне мою мать, — с ноткой ностальгии продолжил он. — Она крутая, — улыбнулась Миа. — Дадим ей поспать, — предложил Норман. — Пойдем чаю попьем, а то Оуэн там совсем в одиночестве остался. А заодно и посмотрим как переправить тебя во Францию. Миа плела венок из первых одуванчиков, делая вид, что просто прогуливается. Ее основной задачей было стоять на стороже, пока Эмили проникает в гараж, через щель в стене. Живот девушки был слишком крупным, чтоб дать ей пролезть за подругой. Поэтому она помогала по мере возможности. На их счастье у одной из пациенток начались роды и большая часть персонала сейчас была занята. Протиснувшись обратно на улицу, Сазерленд отдышалась. — Ну что там? — Машины на ходу, — ответила рыжеволосая. — Но ни от одной нет ключей. — Черт, — выругалась Миа. — Это значит, что нам понадобится больше времени, — не отчаивалась Эми. — Ты сможешь завести? — Да, — кивнула близняшка. — Вопрос в другом. Куда ехать? — Спросим у одной мадам, которая здесь уже четвертый раз, — кивнула на здание клиники девушка. На ужине Эмили не появилась в общем зале, что сильно смутило Мию. Девушка стреляла глазами в персонал, прислушиваясь к тому о чем они шепчут. Она чувствовала неладное и беспокоилась. Во-первых, что они с ней сделали? Во-вторых, сегодня ночью они должны бежать. Ее срок уже совсем близко, еще немного и она лишится своего ребенка. От Эмили зависела ее дальнейшая судьба. Сейчас они в одной лодке, и обе в положении, которое не допускает рисков и ошибок. За время в больнице, девушка влилась в общество и правилам этого места. Пациентки называли медсестер — няньками, врачей — палачами, а кабинет для процедур — пыточной. Так вот и на ужине, Миа заметила не только отсутствие ее подруги, но и исчезновение ее няньки. Не могла она не отметить и отсутствие многих врачей, что, как правило, ужинали с пациентками. Покончив с трапезой, девушка решила поскорее подняться к комнате Эмили. По пути ей встречались санитары, медсестры, девушки, но ни одного врача. У заветной двери она встретилась с санитаркой, что принесла поднос с едой. — Давайте я Вам помогу, — любезничала Миа. Женщина мило улыбнулась и позволила девушке открыть для нее дверь. Нянька поставила поднос на стол, а санитарка, что шла за ней, занесла огромный букет цветов. — Еще столько дел, — напомнила санитарка. — Нужно подождать пока мисс Сазерленд придет в себя, ее нужно накормить, — ответила медсестра. — Персонала чертовски не хватает. — Я могу побыть с ней, — тут же предложила Миа. — Мне совсем не трудно. — Это было бы очень кстати, — немного подумав, ответила медсестра. Девушка сдерживалась и мило улыбалась, делая вид, что ничего не понимает и ей вовсе не интересно, что произошло. Как только они вышли за дверь, она прильнула к той, вслушиваясь в их шепотки. Из-за шума в коридоре, разобрать диалог было сложно, но некоторые фразы она все же различила. И одной из них была «эта неуклюжая дура, перепутала препарат и вколола ей не то». Теперь Миа понимала из-за чего весь переполох. Вся клиника стояла на ушах из-за этого инцидента. Они до ужаса боялись брата Эмили и старались скрыть факт ошибки, ценой всего. Ждать пока все пройдет, не было времени. Подруга трясла Сазерленд за плечи, приводя ту в сознание. Близняшка долго отходила ото сна, но все же пришла в себя. — Ну ты как? — интересовалась взволнованная Миа. — Как с жесткого похмелья, — пыталась шутить рыжеволосая. — И половины не помню. — Тебе по ошибке не то вкололи, — объясняла она. — Ублюдки, — устало ответила Эми. — Ты должна поесть и много пить. Миа уговаривала рыжеволосую поесть, и всячески ухаживала за ней. У Сазерленд совсем не было аппетита, но она понимала, что так будет лучше для ребенка и перешагивала свое «не хочу». В комнату вошел молодой мужчина, он был психиатром клиники и лечащим врачом Эмили. — Мисс Сазерленд, — кивнул он. — Простите, что отрываю Вас от ужина, я хотел бы осмотреть Вас, чтоб убедиться в стабильности Вашего состояния. Проделав процедуру осмотра, Норман пришел к выводу, что все это не шутки и стоит быть очень осторожным в ее положении. — Я поставлю Вам капельницу, — улыбнулся он. — Она прогонит по телу все, что было введено до этого. — Что с ребенком? — хмурила брови Эми. — Думаю, это нужно будет уточнить у мистера Бейкера, — ответил психиатр. — Что Вы вкололи в капельницу? — встревожилась Миа. — Снотворное, — обыденно ответил Норман. — В глубоком сне все пройдет быстрее. — Нет, — замотала головой Эмили. — Нет, нет, нет. — Мисс Сазерленд, пожалуйста успокойтесь, — пытался воздействовать на нее врач. — Черт, — зашипела Миа, завидев на пороге Бейкера в сопровождении санитаров. Норман поспешил вывести девушки из комнаты Сазерленд, пока представители медперсонала привязывали Эмили к кровати, фиксируя конечности. Ведомая Норманом Миа, не могла сдерживать слез. Она с огромной печалью и страхом принимала факт того, что все провалено. Не сдержавшись, девушка осела на пол. Она обнимала руками большой живот и горько плакала. — Миа вставай, — поднимал ее Норман. — Это конец, — ревела та. — Они отберут моего ребенка. Мужчина не желал привлекать внимания к ее истерике, поэтому силой волок в свой кабинет. Бесконечность коридоров наконец кончилась и они оказались вдали от посторонних глаз. Норман усадил ее в кресло, выуживая платок из кармана пиджака. Он убедился, что в процедурной никого нет, затем выглянул за дверь и лишь тогда присел напротив. — Рассказывай, — приказал он девушке, догадываясь о причинах паники обеих. Тупая боль в животе стала первопричиной пробуждения Эми. Она больше не была привязана к кровати, что позволило ей подняться. Сазерленд чувствовала тепло на постели, оно липло к бедрам. Не успев отойти ото сна, девушка подскочила с постели, теряя равновесие. Она упала на пол, но тут же попыталась подняться. За окном была гроза, и блеск молний лишь на секунду осветил ее комнату. Этого было достаточно, чтоб она заметила темное пятно на простыни. В ночном блеске молний, кровь казалась черной. Сазерленд сумела включить ночник, что осветил ее самые страшные подозрения. Эмили была так шокирована, что даже не смогла заплакать. Она беззвучно открывала рот, к которому подносила перепачканные кровью руки. Голова кружилась, в глазах темнело, а пальцы дрожали. Возможно впервые она рванула к двери, чтоб попросить о помощи врачей, что ненавидела всей душой. — Быстро хватай только самое необходимое и поспешим, — торопил Норман. — Как нам забрать Эмили? — волновалась Миа. — Мы ведь ее не бросим? — Не бросим, — успокаивал психиатр. Мужчина нервно поглядывал в окно, беспокоясь о спонтанности их решений. — Вы действительно собирались угнать авто? — Эмили собиралась, — машинально ответила девушка. — Я не умею водить. Такой был план. — Идиотский план, — вынес вердикт Норман. — Вас бы схватили, как только услышали звук двигателя. — А ты что предлагаешь? — Поедем на моей машине, — ответил доктор. — Вот так просто? — А как по другому? — парировал мужчина. — Не будем поднимать панику, просто тихонько уедем и все. Миа взяла все самое необходимое, окинула взглядом комнату и решительно шагнула вперед. Норман выглянул за дверь, убеждаясь, что там никого. — Значит так, — шепнул он. — Я провожу тебя к своей машине и ты ляжешь на пол. Затем я заберу Эмили и приведу ее. — А что если она без сознания? — предполагала девушка. — Значит мне придется ее пронести. — Если нас поймают? — То нам несдобровать, — многозначительно ответил Норман. Норман шел впереди, делая вид, что просто задержался на работе. Миа кралась позади. Она пряталась за колонны, и выходила лишь когда он подаст сигнал. В таком тандеме они преодолели большую часть клиники и уже были у лестницы, ведущей на первый этаж. Оглядев все недостаточно четко, мужчина поспешил. Он взял под руку Мию, дабы та шагала быстрее. На их несчастье, откуда ни возьмись перед ними оказался один из охранников. — Куда Вы ведете пациентку мистер Флоу? Его голос звучал серьезно и строго. — Я… нам нужно…, — не мог подобрать слов Норман. — Назад, — пригрозил мужчина, чуя неладное. Норман закрывал собой перепуганную Мию. Оружие в руках охранника было весомым аргументом. Но психиатр решил рискнуть. — Просто дай нам пройти, — настаивал он. Мужчина направил оружие на Нормана, целясь в ноги. Так как боялся задеть пациентку. — Пожалуйста. Его напор повышал градус напряжения, из-за чего мужчина слишком сильно давил на курок и в какой-то момент пистолет выстрелил. Пуля прошла навылет, зацепив ногу врача. Тот согнулся от боли, придерживаемый Мией. Охранник упал без чувств. Ничего не успевшие понять беглецы, обнаружили Эмили, стоящую позади упавшего мужчины, в руках ее были осколки вазы, которой она огрела несчастного по голове. Вид ее напугал обоих. Глубокие мешки под глазами, растрепанные волосы, бледное лицо и обескровленные губы. Но все это было ерундой в сравнение с больничными штанами, по которым до колен зияло красное пятно. Девушку лихорадило, перед глазами все плыло, но она упорно держалась на ногах. Несмотря на свое состояние, именно Сазерленд первой подняла оружие, что упало вместе с охранником, передернула затвор и была полна решимости. — Эми, — только и смогла прошептать Миа, осознавая трагедию. — Ты ранен? — хрипло прошептала близняшка. — Нет, — отмахнулся он. — Просто царапина, немного зацепило. Нужно уходить сейчас же, на звук выстрела сюда сейчас сбегутся все. Втроем они не без труда добрались до машины, под возгласы охраны и персонала. Хромая, мужчина поспешил к воротам, что в это время уже были заперты на замок. В панике он открывал его, гремя цепью. Льющийся, как из ведра, дождь мешал всем их планам. Миа запрыгнула на заднее сиденье, трясясь от страха. Она не представляла как может быть полезна в этой ситуации. Эмили решительно завела авто, нажимая на газ. Не успел Норман толкнуть ворота вперед, как Сазерленд снесла их на полном ходу. Она также резко остановила машину, давая врачу запрыгнуть в салон. — Держи, — рыжеволосая протянула пистолет Норману. — На всякий случай. Эми держалась из последних сил, пока они не отъехали на несколько километров. Затем она стала сбавлять скорость, так как понимала, что с трудом различает дорогу. — Хватит, — указал доктор. Он вышел из машины и вытащил полубессознательную Эмили. Мужчина уложил ее на заднее сиденье, головой на колени Мии. Та укрывала ее своим кардиганом. Пальцы девушки перебирали медные пряди, роняя на них слезы. — Нужно поторопиться, — сам себе указывал Флоу. — Они будут искать нас, — отчаянно шептала Миа. — Ей нужна медицинская помощь. — Я знаю, — кивнул Норман. — Поедем в одно мало кому известное место. К моему… другу. Эмили проснулась. Не от боли, не от волнения, а просто потому что выспалась. Она оглядела незнакомое ей место. Комната была очень милой и небольшой. Девушка поднялась на локтях, осматривая себя. На ней были чистые вещи, белье и раны на теле забинтованы. Она с ужасом вспомнила события прошлой ночи и подскочила как ошпаренная. Нервными руками Сазерленд поднимала подол сорочки, хватаясь за живот. — Малыш, — хрипела она. — Мой малыш. Ты здесь? Ты со мной, мое сокровище? Отчаяние захлестывало близняшку с головой. В воображении было лицо Джона, искаженное гримасой боли и скорби. Ей было невыносимо от одной мысли, что она не сдержала слово, не уберегла их ребенка. — Он здесь, — улыбнулся вошедший в комнату мужчина. — Он с тобой. Незнакомец улыбался, будто ждал этой встречи. — Кто Вы? — насторожилась Эмили. — Я Оуэн, — протянул руку мужчина. — Эмили, — недоверчиво пожала она в ответ. — Рад знакомству, Эмили, — продолжал он. — Пойдем завтракать, Норман и Миа ожидают тебя. Сазерленд наконец с облегчением выдохнула. Она все еще не помнила, как оказалась здесь и что это за место, но была рада новости о беглецах. Оуэн любезно подал девушке вязаную кофту, та мгновенно вспомнила о Лорне. На губах Эмили блеснула ностальгическая улыбка. Как только она разберется со всеми проблемами, то обязательно навестит ее. — Пойдем завтракать котенок, — шепнула она животу. — И нам надо собираться, папочка дома ждет.