***
Плюхнувшись на барный стул, Сынмин натянул рукава толстовки Хвана по самые кончики пальцев, пряча их в тепло и мельком наблюдал за тем, как тот разогревал остывший суп. Он очень благодарен черноволосому за то, что тот выручает его даже не смотря на ужасное отношение и вечные претензии. Но Кима же ведь можно оправдать? В силу своей занятой работой жизни и отсутствием отношений и близкого общения с одним человеком, он вообще не должен чувствовать вину за то, что игнорирует явные факты перед собой. Да, он нравится Хёнджину, да он осознаёт то, что даёт ему много поводов на надежду о большем. Он замечал то, как огонь в других глазах каждый раз зажигался стоило ему не говорить о своих недовольствах по поводу касаний или же шуточек и комплиментов. Он просто старался делать вид, что его это не интересует. И, возможно, он и дальше будет это делать. Молча отталкивать попытки стать ближе. Он делает это каждый раз, когда они находятся вместе, но не может понять то, что даже несмотря на все свои отталкивания, Хван не перестанет, пока та искра в его сердце не потушится. И это делает Киму намного больнее, чем он сам. Он не может подпустить его, даже если это будет не серьёзно. — Хёнджин, я правда тебе очень благодарен, — Ким немного медлит, не решаясь что-либо сказать. Он неловко теребит края толстовки, морща нос и понимает, что оставил очки в какой-то из комнат, — Почему ты продолжаешь косвенно, но всё же помогать мне в таких дурацких ситуациях? Почему ты говоришь о том, что я тебе нравлюсь? Что я такого сделал, что ты начал обращать на меня внимание? Хёнджин же молча облокотился руками о столешницу и внимательно слушал всё то, что говорил Ким. Он оглядел это растерянное лицо, что вечно находилось в напряжённом состоянии. Да, именно напряжённое. Сынмин всегда думал и это было его главной проблемой, которую смог выделить черноволосый при наблюдении за Сынмином. Такой очаровательный старший, что днями напролёт делает бумажную работу и даже не заботится о своём состоянии. Даже в те моменты, когда его работа была не такой трудной, он думал. Думал, думал, думал. Не важно, что это было. Он старался угодить всем и вся, чтобы в конце концов добиться чего-то стоящего. Хван готов признать, что действительно увидел в нём тот еле горящий огонёк желания чего-то стоить. Увидел в нём сломленного человека, который не хочет чего-то невыполнимого. Только реальные мечты и слишком тяжёлые шаги к их реализации. Он восхищается им. — Потому что ты мне искренне нравишься, — наконец, говорит Хван и подходит к Сынмину, осторожно поправляя его спутанные волосы. Он ведёт ладонью по его щеке, оглаживая мягкую кожу и останавливая руку на шее, большим пальцем потирая её, — Ты самый необычный человек, которого я знаю. Мне нравится в тебе абсолютно всё. Твоя милая мордашка, вечные классические костюмы и думающая голова, — он рассмеялся и чмокнул в лоб брюнета. — Это так слащаво, — кривится Ким и притворно морщиться, получая недовольную мордашку в ответ, — А если серьёзно, то тебя не волнует то, что о тебе будут говорить другие? — Нет, а разве меня это должно волновать? Мои друзья меня поддерживают, родители тоже. — Родители? То есть Мистер Хван не против того, что тебе нравятся…парни? — щурится брюнет и немного расслабляется, чувствуя у себя на шее нежное поглаживание. — Сначала они отнеслись к этому со скептицизмом, но после они приняли это, — пожал плечами Хван и второй рукой убрал со лба старшего волосы, — Да и к тому же, им без разницы с кем я буду, им главное внуков понянчить и всё. — Но они ведь понимают, что если ты будешь с парнем, то внуков у тебя не будет, — закатив глаза бубнит Ким и смотрит на младшего исподлобья, — Нет, серьёзно. Это даже представить сложно… — Не забывай о том, что есть такие замечательные вещи как суррогатное материнство или же усыновление ребёнка из приюта, — спокойно говорит Хван и подцепив указательным пальцем подбородок Кима, поднимает его лицо вверх, устанавливая зрительный контакт, — Но знаешь, мне хочется всего этого только с тобой. Наверное я действительно превращаюсь в слащавую девушку. — Ты невыносим, — поджимает губы Ким и заключает руки в замок. — Но знаешь, если бы мы были в мире омегаверса, — с умным видом начинает Хёнджин и подходит к плите, выключая разогретый суп, — То мы определённо бы заделали детишек. — О нет, пожалуйста, прекрати говорить о таком! — стонет Сынмин и закрывает лицо ладонями, — Я не хочу даже думать об этом. Ты как Джисон ей богу. — Нет, ну ты подумай, — подняв половник, он указал им в сторону Кима, — Ты бы был хрупкой омежкой, которая всем нравилась, НО, — он поставил тарелки на стол, — Выбрал бы ты меня — статного альфу, который очаровал тебя одним своим видом. Он в подтверждение своих слов улыбается своей фирменной улыбкой и облизывает губы. Ким же хмыкает, беря ложку для себя и для младшего и кладёт их на стол. Ким встаёт напротив младшего и складывает руки на груди. — Ладно, допустим мы действительно были бы в таком мире, то почему именно я был бы омежкой? Я бы даже очень походил на альфу. — Минни-Сынминни, ты слишком милый, чтобы быть альфой, — по доброму усмехается Хван и, положив руки на щёки старшего, сжимает их и губы парня складываются в уточку и черноволосый не сдержавшись чмокает его в губы. Сынмин замирает, а вместе с ним и сердце, которое слишком неожиданно совершает непонятные ему реакции, заставляя чувствовать некое трепетное чувство и желание вновь ощутить эти касания. — Садись давай, — в привычной своей манере говорит Хван и начинает есть суп, не обращая внимание на слишком уж взвинченные копошения Сынмина. Оба едят в тишине, решая дать себе передохнуть и поразмыслить о своём. Сынмин понимает, что сделал все отчёты за три дня, и месяц может спокойно отдыхать. Возможно, даже встретится с Джисоном и познакомиться с Минхо. Он на самом деле очень много знает о Хо исходя из рассказов Хана. Тот видимо настолько сильно влюблён в молодого бизнесмена, что слишком быстро согласился на ухаживания. Но Ким готов признать то, что их отношения слишком идеальны. Ли души не чает в Джисоне и часто дарит всякие подарки, задабривая противного друга, который всем этим потом хвастается. Даже про половую жизнь рассказывает, что да как. Порой в Киме просыпается зависть и желание попробовать то, о чём так увлечённо рассказывает друг. Ну не верит он в то, что от того, что в твою задницу долбятся может быть, цитируя слова Джисона: «Охуеть как приятно, до звёздочек в глазах». Они молча доедают свой завтрак перетёкший в обед и молча моют посуду, помогая друг другу. Хван готовит им чай и они вместе выходят на террасу, садясь на высохшие кресла. Солнце пригревает и дарит приятные ощущения. Ким жмурится и подставляет лицо для тёплых лучей. Хван с полуулыбкой переводит взгляд на Кима и поправляет его волосы, убирая за уши пряди. — Сынмин, я хотел поговорить с тобой о нашем вчерашнем разговоре, — аккуратно начал Хван и смотрел прямо в глаза напротив. — Я что-то не то сказал? Я честно говоря, смутно помню наш разговор. — А о своих словах про 6 пунктов помнишь? Ким прищурился, делая вид, что действительно вспоминает. Об этой части вечера он помнил, но говорить о ней не хотел для него это всего лишь мечты о хорошей подростковой жизни и ничего большего. Даже если он захочет этого, то ни за что не осмелится воплотить их в жизнь. Он не на столько смел, чтобы совершать те ошибки, о которых грезит. Взрослая жизнь ворвалась так быстро и внезапно, что для сожалений места не осталось. Если бы он и хотел этого всего, то, возможно, заставил Джисона сделать это вместе с ним. Но никак не один. Он не уверен, боится ли он этого из-за своего детского наивного страха или из-за того, что рядом нет того, кто смог бы быть ему поддержкой при этих шалостях. Тяжко вздохнув, он всё же решил рискнуть и узнать, что хочет Хван. — Ну допустим, помню, — Ким поворачивается корпусом к Хвану и хмурится, — И что дальше? Это всего лишь мысли в слух. Я не могу утверждать о том, что это действительно правда. Хёнджин, я уже не молод и всё это настолько глупо. — Но Сынмин! Ты не можешь обесценивать свои желания. Почему ты пытаешься убрать из своей жизни всё то, что поможет тебе почувствовать себя лучше? Я хочу чтобы ты был счастлив, — повышает голос Хван и сжимает руки в кулаки, — Зачем вообще тогда что-то делать, если твоя жизнь выглядит до безобразия скучной? Разве тебе нравятся однотипные дни без веселья? Без необычных походов в кино, вечеринок, клубов? Тебе нравится работать двадцать четыре на семь и быть среднестатистическим зомби? Нравится быть, как все? Сынмин тяжко вздохнул и потёр переносицу. Он посмотрел на Хвана уставшим взглядом и покачал головой, устремляя взгляд на небольшой сад. — Дело не в том, что я работаю как зомби. Дело в том, что мне страшно делать эти глупости. Понимаешь, я учился и смотрел на то, как мои одногруппники веселились, тратя время на гулянки, секс, вечеринки и алкоголь. Они умели проводить время так, как считали нужным, а не так, как я. — Так почему бы тебе не забыть о своей работе хотя бы на время? Ты и так делаешь всё наперёд, — говорит Хван и в подтверждение своих слов достаёт телефон, где показывает фото всех отчётов, которые запланированы на три месяца вперёд, — Так почему бы тебе не довериться мне и стать тем, кто будет тебе поддержкой при твоих желаниях? — Но зачем тебе это? Мои желания…они не так интересны, как могут показаться на первый взгляд, — Ким недовольно поджимает губы и берёт в руки кружку, — Или тебя больше беспокоят два последних пункта? — Возможно и так, но больше всего я хочу просто получить от тебя ответные чувства и твои ошибки — это та самая возможность, которая даст мне шанс стать к тебе намного ближе, — пожимает плечами Хван, — И кто знает, может в конечном итоге ты полюбишь меня? На эти слова Ким ответил тишиной и пожал плечами, отпивая чай из кружки. Если он действительно совершит ошибки, то пусть они будут такими, как он и хотел. Самыми трепетными и нелепыми. С тем, кто действительно готов стать опорой в этом нелёгком пути.***
Идея поменять местами третий и второй пункт были определённо лучшими для Кима, ведь боль в голове и всё ещё заложенный нос явно были бы помехой при новой порции алкоголя. Их спонтанное решение отправиться в этот же день в салон к другу Хвана было чем-то необдуманным. Не то чтобы Сынмин сомневался по поводу своего решения, он просто боялся выбирать между пирсингом и тату. Идеи о том, что он хотел сделать не было вообще. Даже примерных идей нет. Ким не стал спрашивать о том, к кому они в итоге едут, но успел узнать только то, что того человека зовут Юнги и он профессионально бьёт тату и делает пирсинг. О стоимости речи и не было. Хван сказал, что оплатит всё сам, ведь хотел сделать Киму как можно больше приятных подарков и задобрить закрытое сердце. Они ехали не особо долго из-за отсутствия пробок на дороге. Салон, как и ожидалось находился в самом шумном районе Сеула. Хонгдэ был тем самым местом, где царила ночная жизнь и тучи подростков и студентов. — Ты так и не определился с тем, что хочешь, Сынминни? — спрашивает Хван, когда он паркуется у салона, глуша машину. Он поворачивается корпусом к парню и улыбается, оглядывая старшего, что полностью был в его одежде. Большая бежевая толстовка и чёрные облегающие джинсы. — Я совершенно не знаю чего хочу. К тому же, раз ты решил всё оплатить, то и делать что-либо с моим телом, решай сам, — пожимает плечами Ким и поправляет очки, которые он нашёл под диваном в гостиной. — Хорошо, — усмехается Хван и щёлкает парня по носу, выходя из машины. Издеваться над Кимом и заставлять бить ему тату он совершенно не хочет, а вот проколоть что-нибудь вполне можно. Что-нибудь лёгкое и незаметное. Они заходят в салон и его встречают тихие басы и привычный рок из колонок. Чёрно-белая гамма цветов совсем привычно действуют на него и он идёт прямиком к стойке, где стояла миловидная девушка. — Привет, Чэён, как поживаешь? — весело приветствует он девушку и берёт из вазочки кислую конфету, — Мы к Юнги пришли. Он здесь? Девушка поправляет свои волосы собранные в хвост и поднимает взгляд на парня. Она полсекунды смотрит на него, а после переводит взгляд на Сынмина, что немного нервно мялся у входа и смотрел различные вывески с фото разных работ. — Он сейчас придёт, — пожимает плечами девушка и возвращается к своим делам. Хван фыркает, надеясь на лучший приём. Он топчется на месте, а после идёт к большой арке, которая ведёт к рабочему месту Юнги. Он находит парня на кушетке в полудрёме. — Вставай давай, работник, — тыкает его в бок черноволосый и привлекает всё внимание к себе, — Я пришёл к тебе с клиентом. — С парнем что ли? — приоткрывает один глаз Мин и фыркает, — Неужто решил воплотить свои извращённые фантазии. — Иди, пожалуйста, в окно, Мин, — недовольно бросает парень и зовёт Сынмина, — Я просто решил помочь своему хёну в изменении своего скучного образа жизни. — И поэтому ты решил, что сделать прокол языка это самое удачное решение? — Что…как ты узнал? — Хёнджин, мы с тобой знакомы не один день и пьянки с тобой становятся очень интересным занятием. Ты такой разговорчивый сразу. Пожав плечами, Мин пошёл встречать клиента, сразу заверяя его в своём профессионализме, потому что по одному взгляду видно о страхе в больших глазах. Что ж, в этот день Хёнджин будет явно доволен собой, работой Юнги и молчаливым Сынмином, что теперь ощущал на языке привкус металла. Второй пункт был выполнен.