***
Хёнджин недовольно ворочается на кровати. В последнее время его спальное место стало слишком неудобным для него то ли из-за холода, то ли из-за чувства одиночества. Из открытого окна, которое впускает в комнату звуки дождя, чувствовался запах свежести и хвои. Прикрыв глаза, черноволосый повернулся на живот и протянул руку к светильнику, освещая комнату тусклым светом. Он зевнул и перевёл взгляд на разбросанные по комнате нотные листы и большой рояль у панорамного окна скрытого за плотными тёмно- синими шторами. Последние три дня были заняты подготовкой к зачёту у довольно требовательного преподавателя, который хочет, чтобы все его ученики знали своё дело слишком хорошо. И Хёнджин вынужден согласиться с мнением учителя, ведь благодаря своей неизменной позиции, его ученики смогли стать более способными и лучше разбираются в своём деле. Хван поднимается с кровати, беря со стула старую растянутую майку и натягивает её на тело. Убрав руки в карманы серых спортивных штанов, он сдул с лица упавшие пряди, осмотрел себя в зеркале и медленно покачивался из стороны в сторону. Его внешний вид стал таким, какой он всегда хотел иметь. Чёрные волосы длиной по плечи, множество тату, которые были набиты без разрешения родителей и пирсинг верхней брови. Он вполне доволен собой и даже горд. На самом же деле он старается не вспоминать своё бунтарское эго в старшей школе и первую неудачную татуировку на кисти, которую в итоге пришлось переделывать под целый рукав, а затем захотелось забить и вторую руку, а после уж и шею. Родители были в шоке после того, когда их уже совершеннолетний сын пришёл домой весь такой красивый. Ругать они его не стали, прекрасно понимая то, что уже сделанное не уйдёт, а тело и прочие прелести жизни были и будут только его. Откопав среди своих вещей бежевый кардиган он с особым усердием накидывает его на плечи и спешит на первый этаж, для того чтобы приготовить себе и Сынмину ужин. Старший вот уже как два дня не выходит из кабинета отца и пишет отчёты. Тот занудно отнекивался от любых попыток посидеть за просмотром фильма или же просто обычных игр в виде дженги. Черноволосый спускается на первый этаж и улавливает запах свежеприготовленного кофе и нервирующий звук кофе машинки, что довольно громко гудела. Нахмурив брови, Хван быстро преодолел просторную гостиную и зашёл на кухню, где за высоким столом сидел Сынмин и, нахмурив брови, проверял отчёт. Волосы его были в беспорядке. Большой поношенный свитер голубого цвета нелепо свисал с одного плеча открывая вид на белую футболку, а пижамные штаны в розовую полосочку нелепо дополняли картину самого лучшего работника. Надув губы, а после сложив их в трубочку, парень чихнул, а очки слезли на кончик носа, заставляя парня ещё сильнее злиться. — Чёртов отчёт, горите в аду чёртовы инспекторы, — ворчал парень и потянулся рукой к кружке с кофе рядом с собой, но Хван вовремя отодвигает её подальше от Кима. Тот хмурится и поднимает взгляд на младшего, что облокотился рукой о поверхность стола и опустошил небольшую кружку с кофе в три глотка, — Это был мой кофе. — Я знаю, — он пожимает плечами и косится взглядом на раковину, где было слишком много кружек из-под кофе, — Надеюсь, ты выпил их не за один день. — Эти чашки стояли в кабинете три дня, я просто забыл их поставить в посудомойку, — неловко вздыхает Ким и натягивает рукава свитера по самые фаланги пальцев, стараясь скрыть нервозные нотки. Хван придирчиво осмотрел вид старшего и цокнул. Взяв со стола отчёты он одним ловким движением запихнул их в папку. — Ты что творишь?! Я эти отчёты сейчас потеряю! — вскрикивает Ким и слезает со стула, быстро отбирая папку из рук младшего. Осмотрев все листы, он недовольно поднимает голову, встречаясь с недовольным и осуждающим взглядом, — Что? — Ким Сынмин, ты вообще ел сегодня? — с напором спрашивает черноволосый и осторожно вытаскивает из рук папку. — Да… — фыркает старший, но живот подаёт отрицательные знаки, — чёрт. — Ну, что могу сказать, — он тихо хихикает убирая папку на верх небольшого шкафа с посудой, — Я тоже ничего не ел и нам срочно надо покушать. Давай приготовим что-нибудь? Хёнджин мило улыбается и наклоняет голову на бок, немного наклоняется корпусом вперёд, ближе к лицу Кима, и поправляет его очки. Ким спокойно осматривает лицо паренька, что слишком уж открыто смотрит на него влюблённым взглядом. Сердце неприятно сжимается, не давая покоя слишком маленькому расстоянию между ними. Прикрыв глаза на долю секунды, он вновь открывает и отходит на пару шагов назад. — Выбирай, что приготовить и я тебе помогу, — коротко отвечает брюнет и подходит к холодильнику забитому едой. — Хочу салат с моцареллой, руколой и помидорами черри, — спокойно говорит Хван и подходит к нужным ему специям, ножами и доской, — Итак, с вами ток-шоу «Приготовь или сожги». — Очень смешно, — с сарказмом говорит Ким и достаёт нужные ингредиенты, — Хочу стейк. Ужин на удивление готовился слишком хорошо. Оба нашли общую тему для разговора и между ними не было неловкости и привычных выкидов Кима и резких неловких фраз Хвана. Брюнет смог показать свои кулинарные способности, которые и вправду улучшились. Он сумел доказать самому себе то, что если захотеть, то действительно получится. Приготовив стейк и салат, они очень ловко переместились в гостиную, включив большой плазменный телевизор, что служил для долгих просмотров кино. По пути, Хван успел заглянуть в семейный погреб и достать бутылку очень старого, но не менее вкусного вина, что так бережно хранили родители для особого случая. Но, к сожалению, особый случай появился у Хёнджина. Он безумно рад, что его общение с Кимом вышло на новый уровень. Старший не ругается и не пытается его прогнать. Он терпеливо и с некоторым интересом слушает его, пока черноволосый осторожно разливает красную жидкость. — Мерло — красное сухое, наделено легким ароматом с нежным травянистым послевкусием, — говорит, как настоящий знаток черноволосый и протягивает Киму бокал вина, который тот с лёгкостью принимает. — А ты не думал о том, чтобы стать дегустатором? Ты определённо знаешь в этом толк, — усмехается по доброму Ким и делает маленький глоток, — Вполне неплохо. Знаешь, не хватает только французской музыки и у меня будет складываться ощущение, что мы во Франции. — Всегда рад стараться, — усмехается в ответ Хван и, поставив свой бокал, ставит вино на столик. Он осторожно приоткрывает дверь ведущую на террасу с бассейном и вдыхает запах дождя. Хван недолго любуется погодой на улице и возвращается к Сынмину, что с особым удовольствием начинает есть их скромный ужин. Хёнджин на это лишь улыбается и заботливо вытирает рот старшего, когда тот закончил есть. Ким немного смущается из-за очередного чрезмерного внимания и заботы со стороны младшего. Он старается сохранить все бурлящие эмоции в себе и показать взрослого человека, что не заинтересован в таких отношениях. Но если быть честным, то Ким вообще не понимает, как ему быть. Можно ли позволять Хвану так трепетно касаться и проявлять попытки заботы? Можно ли позволять ему так осторожно касаться своих волос, что вот уже как два дня находятся в беспорядке? Можно ли позволять подливать в свой бокал вино, зная о том, как после небольшого количества вина становится не по себе? Он ни в чём не уверен, но пытаться сейчас что-то прекратить нет сил. Он устал и может позволить себе выходной. Сынмин перестаёт понимать, когда они уже сидят на диване почти вплотную, в их руках находится одна бутылка на двоих, а в воздухе витает аромат сигарет с привкусом вишни. Сынмин поправляет свои очки и ловит боковым зрением, как Хван слишком охуенно затягивается. Как щёки втягиваются, а плечи слишком расслабленно опущены. — Сынмина, а почему ты пошёл именно в агентство моего отца? — тихо спрашивает Хван и тушит сигарету о пепельницу, — Неужели тебе так нравится работать с бумагами? Сынмин на этот вопрос хмурится, заставляя мозг поднапрячься и вспомнить все свои прошлые года. Он тяжко выдыхает, снимая очки и надевая их на голову. Он тихо ругается и старается подобрать более спокойные слова, которые слишком плохо описывали его подростковую жизнь. — Я не хотел вообще идти работать в офис. Я не особо помню, кем хотел быть в школе, не помню, как протекала моя школьная жизнь, — пожимает плечами Ким, прекрасно понимая, что просто уходит от ответа. Он всё прекрасно помнит. Знает, как тяжко ему пришлось после окончания старшей школы. — Я знаю, что ты врёшь, — шепчет в самое ухо Хван и опаляет дыханием ушную раковину, — Когда ты врёшь, то начинаешь очень много думать. Но ты всегда много думаешь, а сейчас - ещё больше. Твои очаровательные губы превращаются в тонкую полосу, а брови становятся домиком. Ты такой прекрасный, Ким Сынмин. Оба чувствуют, как алкоголь медленно, но верно проник в организм, давая свободу действиям, словам, скрытым желаниям. — Почему? — Что почему? — тихо хрипит черноволосый на ухо Киму, не понимая, что от него хотят. — Почему ты говоришь это? — шепчет Ким и поворачивает голову к лицу Хвана. — Потому что ты мне действительно нравишься, — пожимает плечами черноволосый и садится ровно, — а вообще, я хочу знать, почему ты решил стать экономистом? — Ты от меня не отстанешь? — недовольно вздыхает Ким, видя кивок, — Ну изначально я вообще хотел стать фотографом. Мне нравилось фотографировать и я даже в какой-то момент стал этим жить. Изучал много материалов для качественной съёмки. Даже хотел поступать на эту специальность. Подал документы в универ, но из-за своего отца, я попал в другое место. Хван непонимающе нахмурился, молча прося уточнений. — Боже, ну Хёнджин не тупи, — бросает Ким и цокает, — Он без моего ведома забрал мои же документы и отправил их в другой институт, где учат на экономиста. Отец хотел, чтобы я стал профессионалом и заработал ему кучу денег. Как итог, он умер после моего зачисления на третий курс и я не смог ничего с этим поделать. Я почти отучился и смысла уходить не было. Пожал плечами Ким и усмехнулся. Он не любил вспоминать об этом случае. Только Джисон, и теперь ещё и Хван знали о его прошлом. — А личная жизнь… Она у тебя была? — повернувшись на бок спросил черноволосый и пристально оглядел Кима. — Что за вопросы? — встрепенулся Ким, но увидев недовольный взгляд закатил глаза, сдаваясь, — Нет, не было. Я до сих пор девственник во всех планах, которые вообще возможны. Я, конечно, пару раз целовался, но это было по фану. В университете мне было не до этого. Я пахал как лошадь, зная только это. Ким невесело улыбнулся вспоминая свои школьные и университетские годы. Он учился так, как в последний раз, учил всё до тошноты в горле. Старался стать лучшим и правильным для других и себя. Он знал, что учителя любят зубрил, которые шарят в их предметах. — Сынмо, мне очень жаль, — тянет Хван и касается мягкой ладони Кима, сжимая, — Знаешь, мне стало интересно… Что бы ты хотел сделать, будь ты вновь подростком? Сынмин посмотрел на Хвана ошалелым взглядом и нервно рассмеялся, не воспринимая его слова, как что-то действительно важное. — Хёнджин, ты серьёзно? Я даже думать об этом не хочу. Это просто лишняя трата фантазии и ещё большее разочарование. — Но Сынмин! Я не согласен. Знаешь, если у тебя есть что-то, что хочется реализовать, не стоит молчать. Ты молод и вправе совершать ошибки. Тебя никто не осудит. Да и пусть только попробуют. Я всегда приду к тебе на помощь. — Хёнджин, из тебя ужасный рыцарь, — хихикнул Ким и осторожно убрал волосы с лица младшего. Поджав губы, брюнет действительно задумался, — На самом деле, если бы у меня действительно была такая возможность, то я бы выделил шесть пунктов, которые хотел бы совершить будучи подростком. Хван навострил уши, слушая всё, что сейчас скажет старший. — Первый пункт был бы…лёгким, — задумался Ким, — Я бы хотел выйти гулять ночью в лес или в парк и окунуться в воду именно ночью. Возможно, даже голышом. — Серьёзно? — Хван изогнул бровь и сразу же выставил руки вперёд, видя взгляд старшего. — Но знаешь, главное было бы именно ощущения. Ночь, глухомань и самое главное экстрим. — Ок. Я понял тебя. А дальше? — Хм, ну второй пункт был бы точно банальным, — он прикусил губу, — Напиться до беспамятства. — Хм…думаю наше вечернее застолье не считается. — Именно, — кивает Ким и теребит край свитера, — Третье, сделать спонтанное тату или пирсинг. Хван молча кивает, понимая, что он поступил точно так же. — Четвёртое, сделать самый безбашенный поступок в общественном месте. — Типа секс? — усмехается Хван и облизывает свои пухлые губы, и Ким готов поклясться, что действительно залип. — Вполне возможно, — видит резкий переменчивый взгляд Хвана и усмехается, — Пятый…я об этом ещё не думал. Хван загадочно улыбнулся и прикусил губу, обдумывая свою идею. — Сынминни, у меня есть очень интересное предложение, — улыбается Хван и касается волос старшего, зачёсывая их назад, — А что если я помогу тебе воплотить твои желания в жизнь. Небольшой договор. Только ты, я и шесть пунктов, два из которых придумаю я. — Ты? Серьёзно? — старший усмехается, но всё же соглашается, — Хорошо, я согласен. Но, последние пункты не будут нести сексуальный характер. — Хорошо, но если ты сам это попросишь, то я выполню, — пожимает плечами Хван и протягивает руку, — Согласен? — Этого никогда не будет, ты до меня ещё не дорос, — хмыкает Ким и протягивает руку в ответ, — Согласен.Just Dance- Lady Gaga
Громкая музыка слишком резко действует на Хвана, и он ловко тянет Кима на себя делая музыку громче. Он тянет парня на себя, выводя на террасу, где слишком привлекательно горели огни вокруг бассейна. Хван улыбается и начинает двигаться под музыку, перекладывая руки на талию Кима и разворачивая к себе спиной и прижимаясь слишком близко. — Почувствуй музыку, двигайся, — давит руками на талию через ткань свитера и чувствует, как податливое тело начинает двигаться в такт. Ким прикрывает глаза и откидывает голову назад, на плечо младшего и закидывает руки, обвивая шею Хвана. Ему действительно нравится то, что сейчас происходит внутри него. Нравится, как тело двигается под знакомые басы и то, как большие ладони охуенно правильно касаются его через одежду. — Один из пунктов выполнен, — усмехается Хван и, развернув расслабленного к себе парня, закидывает его к себе на плечо и прыгает в бассейн, ощущая как разгорячённая кожа встречается с ледяной водой. Хёнджин улыбается, ощущая, как радость поселяется в груди. У него есть шанс на что-то большее.