Хочется отвлечься и не думать о ней. О ее этих нежных губах, касающихся недавно ее губ в коротком поцелуе, и до ужаса красивой улыбке. Мягких коротких волосах и прыгающих бровях. Не думать о Алехиной.
Не хватало еще связаться с этой чертовкой, скрывающей все за смехом и улыбкой. Настраивает воду в душе и, сняв тапочки, встает под теплые струи воды, прикрывая глаза от расслабления и удовольствия. Зарывается руками в волосы, гладя кожу головы и откидывая голову назад, приоткрывает рот. Она тихо посмеивается, проводя руками по мокрой коже, покрывшейся мурашками. Женя тянется к полке за гелем для душа, а после успевает лишь округлить глаза, чувствуя чью-то ладонь на своем плече, которая аккуратно поглаживает его, а когда хочет испуганно закричать, ощущает то, что рука крепкой хваткой зажимает ей рот. — А..г..лё..мм..хии..на, — яростно мычит брюнетка, когда успевает повернуться, увидев ее карие глаза. — М? — вскидывает брови та, убирая свою руку с ее рта и пытаясь всеми силами не опустить взгляд ниже лопаток брюнетки. — Какого хуя ты здесь, блять, делаешь? — прикрикивает Мазур, запоздало прикрывая грудь руками и отшатываясь от стоящей слишком близко Алехиной. — Ты сбрендила? — Нет, — сладко протягивает Вика, закусывая губы. — Захотела освежиться, а то не спится, — Алехина опускает глаза на свою грудь, скрытую за облипившей мягкие округлости серую ткань футболки и, смело снимая ее, кидает за душевую шторку. — Ты сумасшедшая, — словно констатировав факт, шепчет Женя, непроизвольно опустив глаза на грудь шатенки, но тут же зажмуривается, прижимая ладонь к холодной плитке душа, будто ища опору. — Можешь смотреть, я разрешаю, — уверенно говорит младшая, сжимая обе груди, а после прижимая их друг к дружке и смотря на катящиеся в ложбинку дорожки воды. — Съебись отсюда, быстр..р..о, — дрожа от волнения, накрывающего с ног до головы, громко лепечет Мазур, сильнее прижимая свои руки к груди. — Да ну, Жень, — Вика медленно направляется ближе к ней, шлепая ступнями. — Ты же не хочешь, чтобы я уходила. — Ты не поняла? Нахуй ты пришла? — грубо спрашивает Батюшка, настороженно следя за глазами, что становятся все ближе и ближе к ней. — Не могу перестать думать о тебе. Нравишься ты мне, Мазур, очень, — отчеканивает Вика, оказываясь совсем рядом с растерянной и злой на вид Женей. — Хорош, Вика, просто отвал... — не успевает договорить Женя и хочет уйти, когда одноклассница мягко толкает брюнетку, прижимая ее к мокрой стене душа и сжимая запястья Жени, которая буквально вжимается в стену, чтобы не соприкоснуться своим телом с ее. — Недавно...когда... — шепчет Алёхина, делая паузы, когда глотает воду, стекающую к губам. — Когда поцеловала тебя, думала, что сорвусь и не смогу сдержаться, — Вика страстно и пылко смотрит в тёмные глаза соученицы, облизывая свои губы. — Мазур, блять, я так хочу тебя, так сильно... — бормочет Боксерша, наконец смотря на открытую грудь Батюшки с ухмылкой. — Алехина, ты... — не договаривает Женя, когда из ее губ вылетает хриплый выдох, больше похожий на стон, от того, что шатенка резко прижимается своей грудью к ее. Мазур густо краснеет, замирая на месте. Вика, не долго думая, ведет рукой по ее бедру и, сжимая его, заглядывает в полузакрытые глаза одноклассницы. Наглая рука заставляет Мазур разжать ноги, на что Вика расплывается в дикой улыбке, касаясь пальцами ее внутреннего бедра. — Тебе нравится вот в этом месте? Здесь так приятно, правда? — шепчет Вика и, резко надавив на клитор соученицы, довольно следит за ее лицом. — Не сдерживайся, тебе же приятно. Ты так отзывчиво двигаешься, когда я провожу здесь пальцами, — Женю потрясывает от ее горячего шёпота, а после ей кажется, что она прямо сейчас потеряет сознание от переизбытка эмоций, когда язык Алехиной касается ее мочки уха, а белые зубы слегка прикусывают ее. — Хватит, Вика, — Мазур пытается дернуться, но уже как-то неубедительно. Вика ощущает, что от брюнетки пахнет смесью страха, любопытства и желания. Женя держится до победного, а потом целует ее — сама. Зарывается руками в мокрые волосы Боксерши, сильнее прижимаясь своим телом к ее. Тёплая вода смешивается с вязкой, тянущейся слюной, а пальцы Вики, не спрашивая разрешения, входят в тугую Мазур, заставляя Батюшку сжать плечо Алехиной, глухо простонав рядом с ее ухом. — Не стони так, а то...я..г-х..кончу первее, чем ты, — Алёхина целует ее шею, мокро и больно засасывая бархатную кожу. Мазур жадно дышит ртом, гладя спину Вики, что, прикрыв глаза, наслаждается тем, как сильно одноклассница сжимает ее пальцы, с истомой чувствуя то, как они до смерти хотят друг друга.Слишком близко — между их телами нет даже просвета. Слишком интимно. Слишком неправильно публично унижать друг друга, трахаясь в душе, пока все спят.
Мазур ищет губы Вики, впиваясь и сплетаясь своим языком с ее, гладит ее щеки, по которым от волос катятся дорожки воды. Вика дёргается, в испуге смотря в глаза Жени, что сильнее сжимает ее плечо, навострив уши, когда обе слышат чьи-то шаги. — Жень, это ты там? Я зайду, писать хочу, — сонно говорит Канарейка, со скрипом двери входя в ванную. Мазур прижимается затылком к стене душа, потирая глаза и слегка скривившись. — Жень, а ты мою щетку не видела? — Устинова моет руки в раковине, вытирая их махровым полотенцем. — Я не могу говорить, а то шампуня наглотаюсь, — Батюшка стыдливо отбрасывает руки Вики, что торжествующе улыбается, не отрывая взгляд от Жени. — Ладно, походу, посеяла где-то, — Канарейка уходит, шаркая тапочками по полу, а из груди Мазур выходит облегчённый вздох. — Это так заводит, — шепчет с тихим смехом Вика, будто рассказывая секрет в детском саду. Женя улыбается, тепло обнимая её. Голые тела содрогаются от страха и волнения, а глаза горят огнём. — Правда или действие, Алёхина?