Кастлвания. Зов Луны.

– Ну, ты, вообще, и загнул! – погодя вымолвил Раду. – Мыслить нужно масштабно, друг мой! Ваш брат недаром на луну воет! София согласно кивнула, взяв мужа под руку: – Истину говоришь, супруг мой! – Слушай, приятель, – Раду положил свою лапищу на другое плечо Маркуса, – а ты кто, вообще, будешь? Не вампир, не оборотень, не демон, но и не человек. И морем пахнешь даже сквозь пиво! – Я? Теперь уже ни рыба, ни мясо! – с нотой горечи ответил левиафан. – Да ты друг не переживай, моллюски тоже весьма вкусны! Раду хлопнул Маркуса по спине так, что у того вновь слетела треуголка. – Да шучу я! Ни черта ты не моллюск. Акула, хоть и, прости, маленькая! Зато толковая и зубастая, такую хрен сожрешь! – Однажды уже попытались! – со зловещей интонацией молвил Маркус, – хотя, далеко не однажды. И видя обескураженное выражение Софии, левиафан тут же сменил тему. – Кстати, вернемся к нашим баранам! – О-ох… – Ма бель, да, я о Петро! Да, может на альфу он пока и не тянет, но дело не в этом. Вы, ребята, просто не привыкли, чтобы вами руководили. Я, в первую очередь, о дисциплине, а не о «братцы, дружно звереем, и ай да на охоту»! Альфа, бесспорно ты, прости, как бишь тебя? – Раду по прозвищу Медведь-Шатун! – Так вот Раду, альфа, бесспорно – ты, ну а Петро – ваш командующий. Назвать его генералом и у меня язык не поворачивается! – Очередной хер с горы со своим уставом! – хрипло-визгливым возмутился полный носатый оборотень в телогрейке, сидящий неподалеку, и следящий за костром. На что Маркус невозмутимо произнес. – Устав один – господский. Он дан нашим Темным Лордом графом Орлоком, ради всеобщего благополучия и процветания. На данный момент, пока не пришли перемены. Если хотите собственную державу, то должны научиться быть частью слаженной структурированной системы. Равноправие – не есть безвластие. Безвластие, или же нецентрализованная власть, всегда приводили к упадку и полному развалу… – Чево-чево?!! Это на каком языке? Слушай, Мракус, или как тебя там, ты почто нам праздник-то портишь, умник?! – Возмутился носатый оборотень. – Заткнись Фома, Господин дело говорит. Хоть и хрен что поймешь! – тут же заступился за Маркуса Раду. – Да ты, никак, втю… Но Раду заревел на собрата так, что София невольно задалась вопросом, а волк ли он вообще. Однако, Маркуса не смутило и это. Он поднялся на слегка нетвердых ногах, поправил многострадальную треуголку, и продолжил, как ни в чем не бывало: – Хорошо, мсье оборотни, перевожу на румыно-волчий. Софи, будь так добра, сбей мне сосульку вон с той ветки. Пожалуйста. Раду же хохотнул: – И зачем тебе сосулька, сударь Мракус? – Терпение друг мой, скоро узнаете! А пока, будьте добры, помогите мне скатать приличный снежный ком для наглядной демонстрации. – Ну что, братцы, слепим достойную снежную бабу для его длинной и острой сосульки? Раздалось смачное ржание, тявканье и уханье. Когда же оно чуть затихло, Маркус лишь улыбнулся: – Нет, всю бабу лепить излишне, мне достаточно ее нижней части! Заранее благодарю. Продолжая реготать, оборотни, однако, принялись за дело, отнюдь не прочь размяться. Когда размер шара показался Маркусу достаточным, он вежливо попросил волчьих офицеров на том и остановиться. В этот момент что-то острое и холодное ткнулось левиафану в ухо, за чем последовал новый взрыв хохота. Маркус кашлянул, выхватил из руки жены сосульку, поправил свою треуголку, и, слегка нетвердым шагом, вышел на середину поляны. В этот самый миг кто-то из оборотней метнул снежок Маркусу в то же ухо, но тот успел пригнуться и снежок разбился о чью-то небритую физиономию. – Спасибо вам огромное. Да, все именно так и есть! Разом очухавшийся француз шутливо прицелился своей ледяной пикой в ту группу, откуда прилетел снежный снаряд. Оборотни слегка отпрянули, но один, чернявый и всклокоченный, видимо, цыган, как и Петро, показал Маркусу неприличный жест. Тот лишь отмахнулся. – Но я не собираюсь демонстрировать свое наглядное пояснение на ваших лицах. Зря, вы, что ли, спины гнули? Послышалось ворчание, но Маркус спокойно подошел к снежному шару, похлопал по нему, затем потрогал острие сосульки, кивнул сам себе, затем отошел от шара, попутно зачерпнув и горсть снега. – Смотрите, это слабо организованное общество. Маркус приподнял снежок над головой, затем, не тратя более слов, швырнул его в снежный ком. Снежок так же разлетелся, а шару практически ничего не сделалось. Тогда Маркус поднял сосульку. – А вот это – хорошо организованное общество! И мне плевать, о чем некоторые из вас тут подумали. Наконец, воцарилось относительное молчание. Маркус, тем временем, неторопливо прицелился, сделал шаг влево-вправо, и метнул ледяную пику с такой скоростью, что даже София лишь заметила, как снежный ком раскололся на несколько частей, затем распался, став просто кучей снега. А практически невредимая сосулька осталась сверкать в центре этого хаоса. – Что и требовалось доказать! Над выводами предлагаю пораскинуть мозгами уже самим! – бесстрастно произнес левиафан, и, довольно грациозно для выпившего, поклонился. После непродолжительной паузы раздались дружные аплодисменты, сопровождающиеся привычным уханьем, лаем и подвываниями. Далее Маркус протянул руку жене: – Ма бель, полагаю, нам пора. Не станем более докучать доблестным офицерам своим незваным присутствием. София вспорхнула с бревна, и направилась к мужу, мимоходом подняв сосульку и с хрустом откусив ей верхушку. Затем демоница молвила: – Напоследок нам стоит еще кое-что сказать вам, братья. Мы с Марком долгое время жили среди людей и знаем, как они относятся ко всем, кто от них отличается, даже если не несет угрозы. Но не вам об этом рассказывать, верно? – Для людского общества мы хуже скотов. Нас боятся и ненавидят. Нами пугают детей. На нас охотятся! – надрывно пожаловался Фома. – Не на всех. А вампиров, суккубов и тех же Детей Моря всех без исключения убивают за вознаграждение. Одним лишь людским свиньям на этой земле дозволено убивать!!! Оборотни молча опустили головы, не мешая Софии продолжать. – Но, рано или поздно, мы освободимся от тирании слабейших и глупейших из разумных – людей! София подняла голову к луне, затем расправила темные крылья, и левым крылом приобняла мужа, усилив тем самым возникшую между ними ауру силы. Маркус интуитивно принял инициативу, даже не услышав мысленного голоса жены, но продолжив говорить от себя: – Рано или поздно мы обретем собственную землю, где установим свои законы! – Соберем великую и несокрушимую армию, что прокатится огненным колесом по всем нашим недругам! – Заставим не только земные царства, но и звезды на небесах содрогнуться!!!