Настоящая сущность теистов

08.05.2023       Мы уже возвращались с просмотра «интереснейшего» взрыва деревни Хинт, но я остался около неё немного дольше остальных, чтоб увидеть, как выглядят его последствия. И когда я в последний раз повернул голову из-за плеча, чтобы мысленно попрощаться с деревней, увидел, что из-под осевшей пыли виднеется... Человек, причём дышащий, возможно. Со ста метров не разглядишь. После такой невероятнейшей находки я решил подойти поближе, дабы разглядеть, жив ли он или нет.       «Но... Постойте... Это же не мужчина, как я предполагал, а... ЖЕНЩИНА!» — увидев её, подумал я. А точнее, не женщина, а девушка, лет двадцати. Она была невообразимо красива: шелковистые, душистые, блондинистые волосы до нижних рёбер, подзагоревшая кожа, как будто после недели в Геленджике, спортивное, подтянутое телосложение, поэтому несколько секунд я просто находился в оцепенении. Я не спешил ей помочь, так как видел, что она дышала, не открывая глаз. Вместо этого я неосознанно лёг на её грудь, закрыв глаза и слушая последовательное дыхание и биение сердца. Не знаю, от чего зависело моё тогдашнее решение, но я не хотел ничего, кроме этого, и казалось, что только это мне и нужно. Это было... Бесподобно. Я потерял чувство времени, однако понимал, что всё же мне надо её спасать. Я даже на минуту подумал, что влюбился и, как оказалось позднее, это была сущая правда. Пока только во внешность, но я был уверен, что скоро это изменилось бы, ибо не было возможностей узнать её получше. После ко мне снизошла одна очень интересная мысль: «Эх, хорошо было бы проводить с ней как можно больше времени. Хотя бы просто молчать и смотреть на неё, смотреть, смотреть...» Но потом вспомнил, что я решил её спасти, а значит, она будет жить со мной, и мне не надо напрягать мозг такими мыслями. И даже не знаю, через какое количество времени, так как я потерял его счёт, она резко открыла свои изумрудно-зелёные глаза. Я сделал тоже самое.       — Фух, ты жива, — быстро адаптировавшись, сказал я. — А то я смотрю, девушка лежит, а жива, не жива... В общем я просто решил посмотреть, сердце бьёт...       — Ты кто?       — Ну, я твой спаситель.       — А что я тут делаю?       — Этого я уже не могу знать. Ладно, давай разберёмся уже у нас. Тут, знаешь ли, наше убежище недалеко, туда и пойдём.       Она согласилась пройти со мной в наш импровизированный «дом», там я познакомил её со всеми. Затем наша единственная женщина в коллективе попросила оставить её наедине, потому что захотела поспать.       А пока она спит, позвольте рассказать ещё одну, довольно печальную новость. Погиб автор этого дневника, создатель объединения «Проза́поведников» по борьбе с Храмовниками и просто мой спаситель — Андрей. Теперь его дневник продолжу я, Александр — самый близкий его друг. Несколько дней Андрей мучился от точно не определённой нами болезни, предположительно, грипп: нёс какой-то бред, непереставаемо кашлял, температурил, лихорадил и постоянно падал в обморок, в буквальном смысле, терял сознание, поэтому эта история про девушку произошла как раз со мной. Плюс ко всему, за, практически, неделю нахождения в радиации у Андрея начали проявляться первые признаки лучевой болезни: красные пятна на руках и теле, больше похожие на зуд, зрение постепенно падало, плешь чуть правее затылка стала ещё больше, да и, в целом, волосы стали реже. Пусть даже мы и находимся за восемьдесят километров от эпицентра взрыва, однако это работает несколько иначе. Несмотря на удалённость от центра, волны равномерно расходятся по всей поверхности, по крайней мере, стараются. Посему до нас эта напасть также дошла, пусть и в меньшей мере. Мучаясь в агонии, Андрей звал меня:       — Саша, спаси меня! Саша, прошу тебя! Помоги мне, я ещё не сделал всё то, что планировал... — голосил он и гладил рукой моё лицо, а другой уцепился за предплечье. — Даже там я не буду счастлив, хоть и кажется, что это вечный покой и умиротворение. Я пережил смерть трёх близких друзей, а теперь утрачу ещё одного... Однако теперь я с ними воссоединюсь, — завершил свои мольбы Андрей с улыбкой на лице, тяжело дыша. — Саша, и ты, пожалуйста, не задерживайся тут... Заходи, как можно быстрее... Сыграем квартетом... — закончил Андрей у меня на руках, сделав свой последний выдох и закрыв глаза.       И что я хотел рассказать... Андрей при жизни и после моей встречи с ним, зачитывал всё то, что хочет внести и о чём хочет рассказать в какой-либо день в дневнике. Каждый раз ему было интересно услышать моё мнение, и я либо одобрял всё, либо давал какие-то рекомендации, которые он принимал к сведению. Однако в этот раз Андрей просто не успел кое-что записать и, думаю, не будет против того, чтобы я самолично записал кусок его биографии, зачитанного им же. Тем более, перед смертью, в агонии, он официально передал дневник мне, а значит, я могу им распоряжаться по своему усмотрению и вписывать то, что посчитаю нужным. Так вот, начинаю...       «Вот вы читаете этот дневник и, наверное, весьма удивились, откуда же я знаю столько всего про бомбу, да и про физику с химией и биологией тоже? Отвечу: Интернет. Двадцать первый век, цифровая, компьютеризированная эпоха. И то, что мне сорок пять лет — меня не останавливает! Я приходил после работы, включал компьютер и набирал интересующий меня вопрос, за которым мог следовать следующий и следующий. Я проходил тесты, всевозможные олимпиады, записывался на онлайн-курсы, впитывал всё прочитанное, услышанное, записывал, составлял таблицы, в общем занимался самообразованием. Раньше я о таком и подумать не мог: сначала не было доступного Интернета, а потом почему-то был против него, но в один момент что-то передёрнуло, решил попробовать и потянуло. Таким образом, я за два года отлично выучил биологию, физику и химию, но последние два похуже. Хотя моя работа совершенно не связана с этими дисциплинами — лесоруб, да и в школе я не особо прилежно учился... Короче, противники Интернета — мракобесы и глупцы. Жаль, что я раньше к ним относился...       А что касается бомбы, вся информация об испытаниях в пустыне Сахара, разрешённых правительством Алжира и Ливии за списание долгов нашей страной, была на поверхности, никто, по непонятным причинам, не стал засекречивать архивы. А что-то открытое «сверху» долго не задерживается и сливается в Интернет, откуда я про это и узнал. Так что вся основная информация была известна заблаговременно. А остальное на собственном опыте». Вот, что дословно попросил оценить меня Андрей. Теперь я максимально честен перед вами.       О, наша девушка проснулась, пойду спрошу, как её зовут, хотя бы, и как она оказалась одна в пустыне.       Ну, в общем, я всё узнал. Она Юля. Но то, что она рассказала позже, намного интереснее. Оказалось, Юля жила в Ва́рду. Это такая деревня, находится на окраине взрыва «Армагеддона», поэтому-то её жители выжили, а сама Варду не получила серьёзных повреждений. Так вот, Юля с братом направлялись за припасами в соседнее село, так как у них после взрыва всё закончилось. И на полпути брат, Иван, остановил мотоцикл. Она спросила:       — В чём дело?       Он ответил:       — В тебе, — и толкнул её с мотоцикла.       Не успела она что-либо у него выяснить, как Иван сказал:       — Понимаешь, настали смутные времена, еды на всех хватает впритык, поэтому надо было что-то решать. Либо закупать больше, либо уменьшать население. Но первое осуществить невозможно, а что касается второго... Это уже более реально. К тому же, все занимаются какими-то своими, необходимыми для выживания деревни делами, и только ты просто созидаешь, не принося никакой пользы, так что прощай. Юля же не успела возразить что-либо, ибо Иван ударил её битой, которая всё это время была прикреплена к багажнику мотоцикла, по виску, и она потеряла сознание.       «Он подобрал очень удачный момент. Именно тогда, когда Ваня скинул меня, произошёл взрыв Хинт. Из-за него в воздух поднялся песок, пыль и обломки зданий, которые ограничили обзор, и меня, просто-напросто, нельзя было увидеть».       «В тот момент его лицо было переполнено уверенностью, гордостью за себя, безумством и, совсем чуть-чуть, грустью за меня, я же всё-таки его сестра», — рассказав ещё немного, заявила она, закончив историю. Единственное, что она помнит после — как я её спас.       А теперь перейдём к главному событию этого дня — второму походу на базу Храмовников. Началось все, как и в прошлый раз: собрание всех самых необходимых для боя вещей, обдумывание плана и выход на поверхность. Мы сразу же подошли к их базе и стали карабкаться вверх, каждый с разной стороны. Конечно же, Храмовники засекли нас у подхода в их убежище, начав обстреливать нас из пулемёта, прикреплённого со внутренней стороны базы, встроенного в подоконник и самовыдвигающегося, правда, для этого надо всё равно помочь руками. Сразу же подстрелили и сразу же убили Павла. Мы даже не успели сделать, что бы то ни было. И у самого подхода к базе они впятером налетели на нас с пистолетами-пулемётами, а нам ничего не оставалось, кроме того, как отойти вбок, чтобы сверху было труднее попасть. У нас это, в принципе, удачно получалось, пока они не достали автоматы, гранаты и снайперки. Вот тогда нам и стало страшно... Особенно после того, как они спрыгнули вниз к нам. Затем, даже не подумав о возможных последствиях этого действия, совершили манёвр: вломились в их базу, начали уничтожать и забирать всё, что только видим. Потом это, очевидно, заметили и стали ломиться кто через окна, кто через дверь, кто через крышу — в основном, снайперы. Мы забирали первое, что попадается на глаза, сразу же проламывали пол лопато-кирками и спрыгивали в воду, откуда впоследствии бежали обратно к себе... Но это было самое сложное из всего. Да, мы упали в озеро, но это сделали и Храмовники. Вернее сказать, они просто подлетали на миниатюрных планерах по двое и хватали каждого члена нашей группировки, чтобы потом попытать, сделать рабами или же вовсе умертвить. И у них это благополучно получилось. Храмовники начали бомбардировать нас патронами, попадая во всех наших Прозаповедщиков. В голову, ноги, тело. Во всяком случае, кто не успевал умирать сразу, был захвачен Храмовниками в плен. Но, по счастливым обстоятельствам, мне удалось уйти невредимым. Ну, как невредимым... Мне подстрелили ногу, было больно, но жить можно. Я сделал всю нужную помощь. Во всяком случае, это лучше, чем у других... Кого-то они забирали в плен, что, практически, равняется смерти, кого-то убивали на месте, а я спасся... Единственный, кто спасся. Хотя, осталась ещё Юля, но она с нами и не ходила, ведь не думаю, что девушке место в боевой точке, да и рисковать ей я не хочу. Я заглянул к ней в комнату. Она до сих пор спала. Но тут произошло самое интересное и одновременно страшное. Я услышал крики Мольки:       — Они идут! Бегите, бегите, убегайте! Скорее!       — Кто идёт? — спросил я.       Молька спустился, быстро отдышался и начал наспех объяснять:       — Храмовники... Они идут! Мне удалось спастись, но остальных забрали. А Храмовники сейчас отсекают наши пути отступления. Мы не сможем выбраться, понимаешь?! Тебе надо бежать! Быстро!       Я спросил:       — Стоп, возможно, ты имел в виду «нам»? Ты же не будешь здесь... Только не говори, что ты хочешь остаться, — повисло недолгое молчание, по которому я сразу всё понял.       Спустя несколько секунд Молька поднял голову и с печалью сказал:       — Уходите!       — Не...       — Уходите, я сказал! Быстрее! — я быстро пробежался глазами по полу, потом поднял их и посмотрел на Мольку со слезами. Я отвернулся, быстро и уверенно пошёл к единственному оставшемуся выходу — через проход к озёрам.       — ЮЛЯ! — крикнул я и поднялся к ней в комнату, оставшуюся от прошлого озера. Мой крик её разбудил. Юля спустилась, я быстро перехватил её под локоть и повёл к запасному выходу. Так как она спала в одежде, это не составило особых проблем. Я увидел на её лице непонимание и сказал, опережая вопрос:       — Потом всё объясню.       Мы направлялись к проходу, ведущему к озёрам. Но перед самым выходом я остановился, обернулся к Мольке и в последний раз решил посмотреть на него, а также зацепиться за последнюю надежду остаться вместе с ним. Он был непреклонен и только лишь показывал головой на выход, нервно и часто смотря назад туда, где должны были спуститься Храмовники. Вскоре Молька не вытерпел и просто начал заталкивать нас в него. И тут послышались разговоры Храмовников и звуки их спусков к нам. Только тогда я отмер и зашёл в тоннель. Молька же наспех засыпал его камнями. Он закончил и отошёл подальше, чтобы не выдать наше местоположение.       После я услышал громкие разговоры Храмовников и крики Мольки. А потом... Звуки перезарядок пяти винтовок, выстрелы и... Мольки... Больше... Нет...