Custos Cordis

Спустя неделю после того, как Мидорию нашли и доставили в больницу, настрой в классе 1-А всё ещё был довольно мрачным. Каждый корил себя за то, что ничего не смог сделать. Они вели себя тише обычного и постоянно отводили взгляд, стоило Бакуго или Шото на них посмотреть. Это было невыносимо. Худшая пытка — невозможность помочь хоть чем-то. Особенно когда ты — будущий герой, а пострадавший — человек, который для тебя близкий друг. Они не могли принять тот факт, что их всех попросту заставили забыть одного из самых лучших людей их класса. Тяжелее всего в этом плане ощущал себя Шинсо. Он вернулся на факультет обеспечения и стал всячески избегать класс героев. Потому что он ощущал себя виновным. Хоть и не сделал ничего плохого Бакуго хватило только на несколько дней, а после он начал закипать. Эти придурки не должны были винить себя, ведь в конце концов, кто мог знать? Даже Про оказались не у дел, что уж про остальных говорить. Бакуго понимает, почему остальные так тушуются. Правда понимает, но это всё ещё дико раздражает. Но его постоянно одергивает Тодороки, который просто качает головой и одним своим видом выражает немой укор. Что, к слову, тоже дико раздражает Кацуки, но, вспоминая череду событий, через которые они вместе прошли, он захлопывает пасть и держится. Ради Деку, который всё ещё не вернулся со своего курса терапии. В классе он должен был появиться через несколько дней. У Бакуго было много вопросов, но в голове то и дело всплывали слова лидера злодеев: «Если он посчитает нужным, он сам тебе расскажет. Не спрашивай у него об этом, поддерживай миф, что всё хорошо. Хотя бы первое время. Побудь хорошим другом, Бакуго Кацуки. И ты поможешь ему встать на ноги, потому что тебе это тоже важно.» Потому что Шигараки был прав. Он действительно поможет. Он будет ждать ровно столько, сколько понадобится, ведь эта тайна едва ли не больше той, которую хранили Всемогущий и этот чёртов Деку. — Ты знаешь, как этот задрот сейчас? — тихо спрашивает Бакуго, когда они снова вместе с Тодороки приходят в то самое кафе. Теперь получить разрешение на отгул в город сложнее, но Айзава отпустил их, хоть и всего на пару часов, потому что он видел, какими дерганными стали эти двое, ведь сейчас на них приходилось самое большое эмоциональное давление. Шото чуть щурится, отпивает свой холодный чай и кивает. — Мне передали, что сейчас он по несколько часов в день проводит в кабинете своего психотерапевта. Если от него ничего не требуется, он либо читает либо спит. Он мало говорит, мало ест и вообще создаётся впечатление, что он пытается отгородиться от всех. Не удивительно, в свете последних событий. Шото поднимает голову, смотрит на потолок и снова сюрпает напитком. Бакуго раздражённо морщится, но больше ничего не спрашивает. Этого достаточно. У него и без того натянуты нервы и хочется, чтобы уже вся эта чертовщина закончилась. Чтобы задрот вернулся и они смогли поговорить. Чтобы задрот хотя бы вернулся. Просто был на виду и Бакуго прекратил ловить нервные мысли о том, что снова его забудет. Шото поглядывает на свой телефон, ожидая новостей от Курогири, с которым он теперь был на связи почти всё время. Только черному туману и Шигараки удавалось увещеваниями хоть немного привести Деку в чувства. А сейчас, прорабатывая свою травму с психотерапевтом, Изуку шёл на поправку значительно быстрее. Возможно, сегодня-завтра Тодороки даже навестит его. Просто чтобы убедиться, что всё хорошо. — Половинчатый... Что было первым, что ты вспомнил о Деку? — Спортфестиваль, наш поединок. А что? — Нет... Ничего. Бакуго смотрит в окно, отпивая холодный чай, который заказал вместе с Тодороки. Спортфестиваль значит... В голове пульсирует и отдаёт болью собственный голос: «Прыгни с крыши, чёртов Деку, может после смерти ты переродишься с причудой!» Почему именно это стало первым, что он вспомнил там, на холодном полу, обнимая из последних сил друга... Почему... Он ведь не хотел... Просто брошенные в пылу гнева слова. В мозгах тихо скрипит мысль: «а если бы он и правда прыгнул?» От этого ему становится ещё отвратительнее на душе. Он не хотел этого. Никогда не хотел, чтобы из-за его слов кто-то умирал. — Ты в порядке? У тебя вид, словно ты сейчас... — голос Тодороки выводит из задумчивого состояния и Бакуго трясет головой, чуть сжав пальцами пустой стакан. — Всё хорошо. У нас ещё есть время, да? — Ну да, до шести. — Пошли. Иди за мной, Половинчатый. Бакуго встаёт быстро, словно не давая себе опомниться. Шото смотрит вопросительно, но всё равно идёт следом, хотя пока и не слишком понимая, что происходит. «Тяжкий грех, да? Я не могу изменить то, что уже случилось, но мы герои, чёрт возьми. А герои так просто не отступают. Я смогу. Я смогу стать лучше. И Деку больше не...» *** Изуку обнимает себя за колени, сидя на кровати. В голове — пульсирующая пустота. Кажется, он только вчера переживал все издевательства, едва не умер и теперь снова пытается натянуть маску хорошего человека. Но ему сложно. Его ломает эмоционально и, кажется, ещё чуть-чуть и он точно рухнет в пропасть своих страхов и кошмаров. Он глубоко дышит, старательно не думая о том, что с ним произошло. Всё это стоило забыть, но... Это сложно. Сложно выкинуть из головы образ поехавшей психопатки, что так хотела его убить или ещё бог знает что. Он не использовал причуду всё это время. Потому что ему страшно. Страшно, что он больше не сможет никогда её контролировать. Предшественники молчат, они снова где-то глубоко в его подсознании. Деку знает об этом, потому что сам запер их там, когда понял, что дело плохо. Он не снял этот эмоциональный блок до сих пор. У него до сих пор нет на это сил. Он пытался найти тот внутренний баланс, о котором ему говорил врач, но пока что выходило так себе. С момента возвращения прошло всего две недели, а он до сих пор ощущает фантомные иголки под кожей. Он укладывается на постели, натягивает одеяло по самую макушку и тихо выдыхает, надеясь, что станет легче. Слышит, как дверь в спальню приоткрывается и кто-то проходит. Он замирает, страх парализует, но когда в одеяло тычется морда, Изуку выдыхает с облегчением. Это всего-навсего Мамору. Он ведь остался дома, чтобы сторожить его. — Ты всегда чуешь, когда мне становится хуже. — Изуку ласково гладит морду ному. Мамору утробно рычит, положив морду на постель и наслаждаясь вниманием хозяина. Для него он готов сделать что угодно. Но пока от него требуется быть рядом и следить. Он мог бы принять человеческую форму, но он всё ещё не слишком хорошо ей управляет, да и форма собаки ему уже почти привычна. К тому же, хозяину она тоже нравится. Он даже улыбается совсем слабо. Мамору слышит краем уха как в квартире появляется кто-то ещё. Ведёт носом. Запах Шигараки сложно не узнать, но он всё равно ждёт, пока Томура появится в комнате, чтобы убедиться. Когда преемник Создателя входит в комнату, ному топорщит уши, прижимаясь боком к кровати, ближе к хозяину. Изуку, который вот совсем не ждал его сегодня, потому что думал, что Шигараки задержится у доктора Гюдая на пару дней, широко распахивает глаза и медленно садится, вынуждая своего охранника посторониться. Томура так и замирает у входа, когда Мидория сжав руки в кулаки, медленно подходит к нему. Шигараки смотрит, ожидая хоть чего-то, но Изуку просто утыкается в него, весь напряжённый и молчаливый. Каким он был сразу после пробуждения. Томура был там тогда и это ощущение холодного настроя ему не по душе, он не может прочитать Изуку, словно тот снова закрывается в себе, как _после_смерти_своего_наставника_. — А, вы оба здесь. Думал, тебе больше по душе была гостиная. — Томура смотрит на него устало, не решаясь ни обнять, ни сделать хоть какое-то движение. Не из страха, ему он не ведом, он просто не хочет, чтобы Изуку чувствовал себя дискомфортно. Изуку поднимает голову, смотрит на Томуру долгим взглядом и ждёт, пока он догадается поднять свою здоровую руку. Чтобы взять за руку своей. Это простое, казалось бы, действие действовало на Изуку успокаивающе. Шигараки ничего не имел против, зная, что теперь случайно не убьёт его. Изуку держит его ладонь в своей и ничего не говорит. Он благодарен, что его спасли, а так же что Шигараки с момента его возвращения ничего не сказал о случившемся. Казалось, Томуре и дела до этого нет. Но Изуку знал. Видел. Опасный огонёк в чужих глазах. Особенно когда он смотрел на окружающих. «Моё. Не трогать. Убью.» Шигараки не умеет утешать, он сам проходит через адскую боль каждый день, но всё равно приходит сюда, чтобы просто молча побыть рядом несколько часов и убедиться, что его Ева медленно приходит в норму. Иногда сквозь сон Изуку чувствовал его пальцы на щеках. Холодные и всегда немного сухие. Он знает, что за все четыре дня пока он спал, Томура приходил трижды и каждый раз уходил до его пробуждения. Он поддерживал его по-своему и Мидория ему чертовски благодарен за это. Шигараки никогда не скажет, что переживал. Он не создан для этого буквально, но своё он будет защищать. Как глава стаи. Как человек, который не привык делиться. Ни доверенными людьми, ни близким человеком. Учитель, помнится, говорил об этом как о подавляющем собственничестве. Со временем Шигараки научился контролировать это ощущение, но иногда оно брало верх. Для него не бывает полумер. Всё или ничего. Мир у ног или смерть. Только его или ничьё больше. Это читается в его глазах и действиях, которые всегда показывают многим больше, чем сам Шигараки думает. Об этом Мастер тоже говорил. Как бы это ни звучало. Томура будущий знак абсолютного хаоса, но в тоже время за его безумием будут следовать. Как когда-то следовали за Все За Одного. Преемничество, чтоб его. Изуку молчит, сжимая почти что здоровую ладонь в руке, поглаживает оставшиеся гематомы от причуды на тыльной стороне запястья и прижимает ладонь к щеке. Прохладные пальцы поглаживают его по щеке. Шигараки неожиданно терпеливо пережидает этот внезапный наплыв нежности, опуская голову на чужую макушку. Он всё ещё чувствует усталость, но сон для него не принципиально важен. Мягкие кудри неожиданно хорошо заменяют подушку и он почти засыпает, когда чувствует, как его обнимают. Крепко, едва ли не до боли. Стискивают ребра со всей возможной силой, которая у его маленького героя будь здорова, даже без этой проклятой причуды. Он ждёт минуту, но ничего больше не происходит, поэтому он берет парня на руки и уносит на кровать, укладывает на ней. Однако, отпускать его категорически отказываются. Поэтому он почти неловко падает рядом, снова утыкаясь носом в темные вихры. Хо-ро-шо. Это кажется почти блаженством, если забыть, почему вдруг его парень такой тихий. — Я вернусь в академию через две недели. Больше тянуть нельзя. Айзава сказал, что я могу восстанавливаться сколько потребуется, но я не могу просто взять и остаться дома. Не могу прятаться от проблем. — Изуку говорит об этом отстранённо, пока не чувствует усилившуюся хватку на боку, который Шигараки обнимает. — Если раны затянутся — ты пойдешь. — произносит Томура тем самым тоном Лидера, и спорить с ним, когда он говорит в настолько ультимативной форме, бесполезно, Изуку знает об этом. Потому что знает: он не Шигараки и ему не позволят вернуться к работе и учёбе раненным. Даже если рана отчасти не физическая. — Да. Мори-сан говорит, что как раз к тому моменту всё будет хорошо. Я почти... Наверное, почти в порядке. Если что-то случится, там есть Про. Да и Айзава-сенсей... Он не даст на нас напасть. Шигараки морщится, но ничего не говорит. В голове снова вспыхивает красным. Он вспоминает разговор с Тодороки. Вспоминает почти что панику на этом почти всегда безэмоциональном лице. Как этот мальчишка просил найти человека, которого едва помнил, но всё равно цеплялся на каждое воспоминание, как утопающий, пока его одноклассники и даже его собственный отец забыли об Изуку. Все они забыли. Вспоминает с какой яростью Бакуго прорывался к другу детства и как до последнего не хотел его отпускать. Кацуки забыл больше из них двоих с Тодороки, но его чувства никуда не делись. Наверное, поэтому у этой ведьмы ничего не вышло: она не думала, что кто-то будет достаточно упёртым, чтобы ей противостоять. Он вспоминает всё это и внутри снова разливается гнев. Не уследил. Не уберёг. Чёрт возьми, он две недели даже не думал о том, что что-то не так. Ярость скручивается в тугой комок в животе и его хочется выблевать. Но Томура лишь тянет парня на себя, сжимая в собственное тело до лёгкой боли. Он не хочет отпускать его сейчас. Особенно после того, что случилось. Но выбора особенно нет. Его Ева герой, и от этого никуда не деться. Он хочет помогать другим, даже если немного в ущерб себе. С этим невозможно хоть как-то бороться. Ведь они оба слишком упёртые. Некстати он вспоминает, что надо бы сегодня ещё навестить Рикию и Райдена. Если Араки знал подробности и просто хотел переговорить с Изуку, чтобы убедиться, что мальчик в порядке, то вот Рикия... Томура бы рад не подпускать Еву туда больше, но он сам доверился ему ранее и брать свои слова назад не собирался. — Ре-Дестро хочет тебя видеть. А там и Араки. Если Араки сам потом с тобой может связаться, то с визитом к этому инвалиду тянуть не стоит. Он мне всю плешь проест из-за этого случая. Томура бормочет это едва слышно, не открывая глаз, а хватка становится лишь сильнее. Изуку тихо ойкает, немного меняет положение и поднимает руку, поглаживая по голове. Он чувствует, что Тенко что-то гложет, но что именно не может разобрать. — Ты злишься? — спустя почти минуту тишины спрашивает Изуку, вслепую перебирая седые пряди. — Не уверен. Он просто меня бесит. Мы должны идти. В конце концов, это считается разбором главка, я не могу отойти в сторону. — Нет. — отрицательно качает головой Изуку. — Я пойду туда один. Как Ева. Я должен. Рано или поздно это бы случилось. Так что... Просто жди. Я обязательно справлюсь. Ласковое касание к лице заставляет приоткрыть глаза. Томура смотрит на своего героя. Справится? Конечно, это неоспоримо, ведь он его Ева, в конца концов, но эмоциональная реакция... Готов ли он к этому прямо сейчас? Кажется, эти мысли отражаются во взгляде, потому что Изуку, посмотрев на него даже в полутьме комнаты, различает некоторое недоумение. — Работа лучше всего помогает мне восстановиться. Так ещё мастер говорил. Так что я встречусь с ними. — пальцы, что почти прекратили дрожать, касаются шрама под глазом и поглаживают. Он не боится. Кошмар прошлого закончился и он не позволит ему навредить своей репутации. — Но с тобой в любом случае должен быть ещё кто-то. — неохотно бормочет Томура. — Курогири и Мамору. Как раз встреча завтра утром. Ты будешь у Доктора. Мне нужно разобраться с этим самостоятельно, в конце концов, я тоже часть этого всего. — Признал наконец-то? — Шигараки смотрит на парня изучающим взглядом. — Не совсем. Но я понял, что бегать от себя не лучшая идея. Эта женщина... Она показала мне, что даже болью меня сломать не получится. Я бы убил её собственными руками, потому что она это заслужила. Думаю, Чизоме-сан со мной согласился бы. Изуку подаётся вперёд, упираясь лбом в лоб Шигараки. — Я всё ещё не вылетел из игры. Может быть один из уровней я и проиграл, но я верну свои позиции назад, даю тебе слово. — Я знаю. Полупрофессионал не проиграл бы так просто. — тонкие пальцы зарываются в волосы, сжимают и надавливают, заставляя лечь полностью. Изуку сжимает руку на чужом плече до синяков, но Томура ничего не говорит ему за это. Он лишь смотрит так, что по позвоночнику бегут мурашки. Страшно-притягательно. Изуку обожает его за это. Тенко всё ещё верит в него и не считает сломанным. Ному издает короткий скулеж, забирается на постель и устраивается у них в ногах. Томура провожает его взглядом, но не прогоняет. Пускай лежит, если так хочется... Он поглаживает Изуку по спине и думает о том, что стоит подумать о ещё нескольких вещах. У него ещё есть время. *** Встречаться с Рикией после случившегося — тяжело, но не хуже, чем предстоящая встреча с собственным классом. Он глубоко вздыхает, прежде чем шагает во врата Курогири. Мамору следует за ним. Теперь он всегда будет где-то поблизости, чтобы точно не допустить подобных случаев. В кабинете Ре-Дестро тихо и прохладно. Сам Рикия ещё не вернулся с собрания лейтенантов, поэтому Ева устраивается в кресле. Курогири остаётся позади него, а ному устраивается в ногах. Ожидание не особенно успевает затянуться. Йоцубаши входит ровно через семь минут. — Вы всё-таки пришли. Крайне этому рад. — мужчина проходит за свой стол, а железные набойки на его ногах почти не слышны по тонкому ковровому покрытию. Он установил его совсем недавно, потому что цокот от собственных «ног» действовал ему на нервы. — Лишь затем, чтобы узнать, что вы намерены делать с полученной информацией. — Изуку щуриться, не снимая маску с головы. — Я знаю, что Гётен передал вам файлы с теми, кого мучила та женщина. Что с ними будете делать? Рикия опускает сложенные в замок руки на стол. Он смотрит серьёзно, но без враждебности. — Скептик немного обработает их, чтобы убрать то, что может вывести полицейских на Лигу, как они сами бы подумали. Ваши данные мы не собираемся передавать. Вы сами можете решить, уничтожить их или оставить. Если вы подумали о шантаже с моей стороны, то вы меня этим немного оскорбили. Я восхищён тем, как грамотно вы смогли обставить меня, человека, что работает с подпольем не один десяток лет. И считаю, что тайна вашей личности не должна придаваться огласке. Гётен будет молчать, об остальном я позабочусь. Если произойдёт хоть малейшая утечка, казнить подозреваемых буду лично. К тому же... У нас всё ещё присутствуют долгоиграющие планы. Ястреб пока ничего не разнюхал, но мы усилим надзор за ним. Изуку слушает его внимательно, но его всё ещё гложат сомнения. Потому что он ведь просто подросток. Зачем им это... — Это ведь вы отправили Гётена за мной вместе с Даби? Зачем? К чему бы вам проявлять в этом интерес, Ре-Дестро? — Да. Когда стало понятно, что герои явно кого-то упустили, мы провели полную аналитическую работу. И не зря. Их так легко обманули. Но стало не смешно, когда выяснилось, чья жизнь под угрозой. Я знаю правила игры в стае. И вы важная часть. Будь не так — Шигараки бы оставил всё как есть, но он пошёл за вами. Лично. Герои остались не у дел и сейчас единственное, что они могут — это извиняться за свою халатность. Но мы не забыли. Я так же хочу, чтобы вы продолжили свою работу. Если это возможно. Потому что некоторые решения указывают на то, что вы знаете на что идете. И терять подобный козырь ни к чему. Когда я видел Шигараки в последний раз, он сказал, что ставит всё на вас. Это сильное заявление. Доверить всё маленькому героическому человеку, который к тому же персональный и довольно умелый аналитик. Сначала я, честно говоря, растерялся. Доверить всё ему? Ребенку? Чушь. Но потом достаточно было вспомнить, что вы с лёгкостью разрешили конфликты между моими людьми и бывшей лигой. У вас действительно впечатляющие навыки и подобное испытание вряд ли вас надолго подкосит. Чтобы помочь, я окажу вам полное содействие. Так что... С возвращением, Ева-сан. Ева поднимается, подходит к столу мужчины и аккуратно наклоняется ближе, почти вплотную. — Я не могу верить всему, вы знаете это как никто другой. Но если всё правда, то постарайтесь сделать всё, что в ваших силах. Я вернусь к работе по возвращению к академической деятельности. А до тех пор мне нужно, чтобы ни одна собака, кроме лейтенантов не узнала о моей личности. Если герой номер два подберется ближе, делайте всё, чтобы отвести подозрения, но не дайте ему узнать больше. Он шпион и не так прост. Мне не нужны лишние проблемы. Он постоянно крутится рядом с первым и это может быть некоторой проблемой. Рикия не дрогнул даже бровью, лишь кивнул медленно, понимая, что это действительно очень важно для мальчишки. Того, кто смог обойти его как минимум несколько раз подряд, недооценивать было бы глупо. — Есть что-то ещё, что вы хотите сделать? — Да, но не сейчас. Позже. Это на всё ещё крайний случай, но детали я расскажу позже. Ева возвращается обратно в кресло, падает в него и выдыхает. В висках немного пульсирует. Хотелось выпить чаю и отдохнуть. Этот недолгий разговор его немного вымотал. Он всё-таки до сих пор не восстановился полностью. Рикия заметно расслабляется, после чего переводит взгляд на чёрный туман. — Вы не против, если я поговорю с ним с глазу на глаз? — Ре-Дестро чуть улыбается, смотря на Курогири, который совсем немного колеблется, прежде чем ответить. — Хорошо. Мамору и Курогири исчезают в портале вдвоем, оставляя двух глав наедине. — Вы хотите со мной поговорить о чем-то конкретном? — нахмурился Изуку. — Да. Даже сейчас я чувствую, что вы не в порядке. Раньше ваша аура была похожа на ауру Шигараки Томуры, сейчас же она значительно слабее. Это следствие травмы, что вы получили. Могу я помочь вам в вашем восстановлении? — А ты можешь, Ре-Дестро? — глухо спрашивает парень. — Уверяю, мне есть, что вам предложить. — кивает мужчина, смотря с уверенностью, которая точно говорила о том, что план у него есть. Ева думает, смеряя мужчину тяжёлым взглядом. В конце концов, это неплохой шанс узнать больше, а лишние знания никогда ему не мешали. — Надеюсь, не разочаруешь. *** Когда Шото появляется в квартире Шигараки, то его сразу встречает небольшой корги, что смотрит своими умными глазами и тянет носом воздух. Недоверчиво, но стоит ему опознать незнакомца по запаху, как он сам подходит, позволяя себя погладить. Шото чуть поглаживает его по загривку, слышит мелодию с кухни и идет туда, где застаёт Изуку, который что-то готовит, напевая себе под нос играющую песню. Шото смотрит на это удивлённо, даже не сразу здороваясь. — Так и будешь там стоять, Тодороки-кун? — Изуку даже не оборачивается, а в его голосе слышна мягкая насмешка. Беззлобная совсем. — А, я просто... Не ожидал. Привет. Я принес мапо тофу, его Фуюми передала. — Шото лезет в сумку, доставая небольшой бокс с едой, который передала его сестра. — Привет. О, мапо тофу от твоей сестры? Я уже готов ей платить, если она будет так его передавать. — Изуку посмеивается, помешивая почти что готовый карри. Шото рад видеть, что Мидория почти в полном порядке. Почти — потому что невозможно оправиться от всех травм так быстро, но Изуку даже здесь его поражает. — Тебя не хватятся в академии? — Нет, Айзава на патруле, поэтому сейчас там только гончий на обходе территории. — Вот как. Ты... В порядке, Тодороки-кун? — Думаю, это мне следует спрашивать. Изуку посмеивается. Он раскладывает карри по тарелкам и садится на против, поставив две порции на стол. — Не знаю. Мне странно. Вроде бы и в порядке, а с другой стороны я всё ещё просыпаюсь от кошмаров. Наверное, это нормально, но мне всё равно не по себе. Каждый раз кажется, что я не вернулся домой. Пугающее чувство. Шото слушает внимательно, пока машинально распаковывает мапо тофу и после этого говорит: — У меня есть идея. Но сейчас я не скажу что это будет. — О, ладно, я подожду. Тодороки улыбается слегка, понимая, что все ещё можно исправить. Надо просто зайти под другим углом. Сменить приоритеты. Он отвлекается на разговор ни о чём, пока в голове уже зреет идея. Он всё продумает за оставшиеся дни. Они не позволят Изуку страдать. Больше не позволят. *** Последний день пребывания в больнице вышел насыщенным, но ему нужно было возвращаться. Учитель Айзава приехал, чтобы его забрать наконец-то обратно в академию, где его уже заждались. Изуку покидал здание больницы с тяжёлыми мыслями. Он знал, что сам он пришёл в нормальное состояние, но где-то внутри шкреблась тревога. Деку то и дело краем глаза смотрел на Айзаву, а когда они встали в небольшой пробке, то Сотриголова негромко произнес: — Они ждут тебя. Весь класс. И... Мы тоже. Для нас подобное было недопустимым просчётом, но благодаря бдительности нового поколения удалось тебя найти. Впредь я буду тренировать вас ещё больше, чтобы подобное никогда не повторилось. И не думай, что твой рассказ как-то повлияет на отношение к тебе. — Учитель... Спасибо. Облегчение от этих слов заставляет немного расслабиться и Изуку чувствует, как щипает глаза от проступившей влаги. Он агрессивно вытирает глаза руками, но внезапно замирает, когда чувствует чужую руку на голове. — С возвращением, Мидория. Эти слова становятся последним гвоздем в крышку его эмоционального гроба. Слёзы текут бесконтрольно и он чувствует плечо учителя, когда Айзава мягко прижимает его к себе. — Спасибо... Огромное вам спасибо, Айзава-сенсей... Спасибо... Он знает, что Айзава скорее всего поэтому не позволил Всемогущему ехать вместе с ним. Шота должен был дать ему понять, что всё действительно закончилось и что его ждут. Никто не узнает об этой маленькой слабости, ведь Айзава всё ещё самый лучший учитель из всех. Он всегда находит нужные слова. Когда они едут дальше, Изуку уже чувствует себя лучше. Ему кажется, что от этого стало значительно легче. Хотя, скорее всего в кругу друзей он снова будет уязвим эмоционально. Но там не страшно. Подъезжая к академии, Изуку готовится к тому, что это будет нелегко. Но во внутреннем дворе возле корпусов альянса его ждут все преподаватели и директор. Одноклассников или учеников другого класса не видно. — Учитель... — тихо, напряжённо тянет Деку, но Айзава лишь заворачивает автомобиль к их корпусу, не отвечая. «Всё ведь хорошо, правда...» Паническая мысль бьётся набатом, когда Изуку отстегивает ремень безопасности и выходит из машины. Он смотрит на учителей неловко, не зная, зачем они здесь. Об этом его не предупреждали. — Мидория, мальчик мой... С возвращением! — Тошинори улыбается широко и тепло, весь его вид излучает свет. За ним его медленно окружают и остальные взрослые, что поздравляют его с возвращением и извиняются. Это неловко, но Изуку чувствует, что не ему их упрекать, ведь он видит в их глазах искренне сожаление. — Мидория, мы... Мы приносим свои извинения за то, что не сумели создать действительно безопасное место. То, что случилось — это вопиющий случай и в связи с этим мы примем меры, чтобы подобное больше никогда не повторилось. Я знаю, что этого будет мало, ведь то, через что тебе пришлось пройти действительно ужасно, но я хочу, чтобы ты знал, что здесь ты будешь в безопасности. — Незу стоит перед ним и низкий кланяется, оставляя Изуку в ещё большем неловком состоянии. — Мы очень виноваты. Приносим свои извинения! Учителя склоняются, извиняясь. Изуку смотрит на них, не зная, что сказать. Ему ведь не за что в целом их прощать. Они не виноваты в том, что у той женщины была такая причуда. — Всё... В порядке, я всё понимаю. Надеюсь, все меры будут во благо учеников. Так что рассчитываю на вас, директор. Незу чуть улыбается. Айзава вздыхает, поднимает голову к нему и ворчит, что они мешают и вообще у них своих дел ещё полно. Учителя расходятся, остаются лишь Всемогущий и Айзава, которые кивают на их общежитие, мол, давай, они ждут тебя. Изуку сглатывает вязкую слюну. В горле пересыхает. Хочется скипнуть это и просто начать следующий день, но... Он подхватывает свои вещи и идёт к дверям общежития. Чем ближе — тем страшнее. Страх скручивается внутри, словно пружина. И, кажется, она вот-вот дернет так, что он умрёт. Когда он открывает дверь, то банально хочется зажмуриться. Он заглядывает с опаской, но внутри почему-то очень темно. Однако, стоит ему шагнуть внутрь, как его что-то резко подхватывает и отрывает от пола. Он даже вскрикнуть не успевает, как дверь за ним захлопывается и свет тут же включается. Мидория моргает, понимая, что немного оторвала его от пола Темная Тень Токоями, что буквально обвилась вокруг него и положила свою темную голову на плечо. — Мы уже успели тебя заждаться, Деку-кун. — Урарака несколько неловко улыбается ему, пока Токоями с тихим ворчанием отзывает тень обратно. Они стоят кучкой и на лицах — вина вперемешку с какой-то странной радостью. Они действительно успели по нему соскучиться. Даже Шинсо, которого они притащили сегодня сюда просто потому что он должен быть. В конце концов его не винит никто. — Всё хорошо? — спрашивает Изуку, когда видит, что ребята действительно потерянные. — Мы... — начинает Иида, но осекается, когда Бакуго, до сих пор сидящий на диване, с грохотом не поднимается. — Каччан?... — Вы, придурки, ему и так хватило этих хваленых извинений от учителей прямо сейчас. Просто сделайте уже это наконец! Под этим парень имел ввиду долгие объятия. Они просто обняли его кучей и стояли так, пока не стало легче. Всем им. — Мы приготовили кацудон и кучу другой еды в честь твоего возвращения, Мидория-кун! — делится Яойрозу. — Да-да-да! Целую кучу. — поддакивает Каминари. Весь остаток дня Изуку проводит с ними. Вопрос о произошедшем не поднимается, они просто веселятся, чтобы сбросить все те ощущения от дней, полных безнадежной апатии и грусти. Мидория снова чувствует себя живым. Лишь к вечеру его неохотно отпускают отдохнуть, когда он уже буквально клюёт носом. Уже возле комнаты его нагоняет Шото, который просит всего минуту времени. — Ты же знаешь, Тодороки-кун, для тебя всё что угодно. — Изуку устало улыбается, открывая дверь в комнату. Шото следует за ним. — На самом деле это не займет много времени. Просто хотел отдать тебе вот это. — Шото достает из кармана небольшую мягкую игрушку серебристого волка, которую и отдаёт Изуку. — Присмотрись. Деку рассматривает игрушку и понимает, что это не просто зверёк, это имитация Шигараки, там даже шрамы его полностью скопированы. — Почему... — Ты сказал, что когда просыпаешься, чувствуешь себя не дома. Этот малыш должен помочь. Ведь с ним тебе комфортно, не так ли? Изуку смотрит на одноклассника и после крепко обнимает. Это действительно здорово придумано и, кажется, он будет спать с этой игрушкой, чтобы не испытывать чувство тревоги. Шото заботливый друг и придумал очень креативный способ помочь. — Спасибо. Это здорово. Думаю, мне будет и правда спокойнее от этого. В ту ночь он засыпает со спокойной душой и маленькой копией своего парня. Когда он просыпается под утро от неясного сна, он прижимает игрушку к щеке и долго лежит с закрытыми глазами, успокаивая дыхание. Игрушка действительно помогает. А может это самовнушение. Но ему действительно становится легче.