Быстрая… Слишком...
Хозяин, мы выиграем время. Выпустите нас и бегите.
И что тогда? Что я буду делать дальше? Если вы задержите ее — то, в лучшем случае, секунд на десять, а если она не будет глупить и играться, то пять.
Но…
Она догонит меня прежде, чем я вообще соображу, что вас нужно воскресить опять.
— Все Нордвесты вампиры? Пацифика улыбнулась и погладила шоколадные волосы Мэйбл. — Мы ничем не отличаемся от людей, Диппер. Знаешь, мы тоже чувствуем запахи и отличаем еду на вкус. Например, твоя сестра пахнет, как шоколад. Ну а ты… Диппер не обращал внимания, навык глушил его чувства и оставлял холод внутри. Впервые, способность заработала вовремя и не была лишней. — Что же я? — …от тебя несет смертью. Кровью погибших монстров. Моих, пусть не совсем друзей, но родных по духу существ. — Пацифика приблизилась, аромат духов ощущался отчетливее, пока она не прошептала перед ухом. — Может быть, люди и не замечают твоего запаха, возможно, они ужасаются лишь от вида крови на одежде, но ее всегда можно постирать, но знаешь, от чего нельзя умыться? От сущности, Диппер. От того, что находится внутри тебя. Ты наверняка знаешь, что я имею в виду. Ты различаешь плохих людей, так же как и я различаю вкус крови. Диппер моргнул, и Пацифика скрылась за тенями пещеры. — Удивительный ты человек, Диппер Пайнс. Над тобой висит смерть, а твой пульс остался прежним. Обычно, когда люди видят опасность, их сердце бьется быстрее, а кровь пульсирует так, словно бурлящая морская волна о пляжные камни. — Вы все вампиры? — полюбопытствовал Диппер, снова не обращая внимания на ее угрозы. — Присцилла и Престон Нордвесты? Пацифика захихикала, прикрыв рот. Диппер уловил едва заметные острые клыки, на которых засыхала бледная от времени кровушка. Но мальчик не понимал, почему вызвал такой бурный смех. Глаза, словно вишня, засверкали, и слова девочки ввели его в трепет. — Диппер, не существует никакого Престона. Натаниэль Нордвест, основатель Гравити Фолз, и есть мой отец. Твой пульс… он подскочил, Пайнс. Она была права. И сейчас его волнение и страх не могла заглушить даже способность некроманта, эта новость казалась до того простой, что мальчик не знал, почему он не додумался раньше — то ли очевидность не позволяла построить такие выводы, то ли вытекающий ужас, который следовал из этого. — Все мужчины и женщины моего семейства — одни и те же лица. Мама и папа. Они крали себе истории и людей, чтобы их никто не заподозрил. — продолжила Пацифика, не обращая внимание на испуг Диппера. — До этого дня, конечно… — И сколько же вам лет? — Не знаю, двести или триста. Трудно сосредотачиваться на жалких единицах, когда тебе несколько веков, Диппер. Года перестают казаться для тебя чем-то важным, они сливаются воедино, и походят на тиканье часов. Вот ты когда-нибудь задумывался о секундах, когда стрелки часов бегали по циферблату, а, Диппер? Если ты поймешь мою мысль, то узнаешь, что для нас значит время. — А сколько же тебе лет? Или ты также — не следишь за движением стрелок? — спросил Диппер, проглотив комочек волнения в горле. — Тебе разве не говорили, что неприлично спрашивать женщин об их возрасте? — Заметь, не я сказал о том, что ты ''женщина.'' Около тридцати с небольшим? — Ох, Диппер, твои слова ранят сильнее кинжала. — вычурно вскинув руку над собой, Пацифика упала с камня. Но Диппер не слышал звук падения, ровно как не слышал, как она приземлилась на твердый пол. Вместо чего, разобрал еле уловимый свист ветра. Она избежала падения в воздухе и каким-то образом смогла очутиться за его спиной. — Что же насчет тебя, Диппер? — спросила она, коснувшись его плеча. — А кто же ты такой? Ее касание было легче перышка, однако Диппер чувствовал, что кажущая легкость могла сжать его сильнее, чем самые крепкие тиски. Ей ничего не стоило сломать ему кости. — А как сама думаешь? Ну же вперед, используй свое вампирское чутье и выясни.— ответил Диппер. — Как красиво у тебя светятся глаза. — восхитилась Пацифика, заметив холодный синий проблеск. — Твои поступки и мысли не могут принадлежать двенадцатилетнему малышу. Ты явно не ребенок, тело лишь оболочка, за которой скрывается твое истинное нутро. Я не знаю, сколько тебе и насколько ты зрел, но одно я знаю наверняка — ты не из моего мира. — Мира? — опешил Диппер. — Да. Ты точно не монстр. Я не ощущаю в тебе ту клокочущую тревогу, заставляющая нас убивать, как у чудовищ, однако я не могу заметить в тебе той гамму чувств, которые сопровождают человека. Вместо него, за тобой таскается, словно тяжелая стальная заржавевшая от времени, цепь пустоты и горя. — Неужели? Тогда, может, покажешь мне, каковы должны быть монстры на самом деле? Пацифика исчезла вновь и появилась на камне. Он знал, что она улыбалась, хотя не видел ее лица. — Как твой отец стал вампиром? Заключил сделку с дьяволом, как Дракула? — Дракула… — повторила она вслед за Диппером, казалось, вспоминая о чем-то. — Да, кажется, я читала о нем. Валашский военачальник, отдавший душу Люциферу, чтобы обрести бессмертие и силу, и одолеть турецкие войска. Хорошая сказка. Но боюсь, Диппер, в жизни все гораздо обычней и мрачнее. — Поведай мне. — Ну если даже ты попросил, тогда, как я могу не рассказать? — взбудоражилась она. — Ты слышал легенду о Марэ? — Черное дерево в лесу? Да… мне рассказывали. — Отлично, перейдем к сути: мой отец был обычным свинопасом, но однажды, когда людей стало слишком много и дерево разрослось достаточно — люди решили, что пора положить этому конец. Земли оставалось не так много, а лес был слишком соблазнительным, чтобы пренебрегать им. И тогда его сын пошел вместе с остальными жителями, чтобы очистить немного места, но они не полагали, что в лесу обитают кое-кто, помимо зверей и птиц. И эти кое-кто были не очень довольны, что людишки хотели присвоить часть их дома. И тогда магические существа вырезали их на корню. Всех до единого. Как ты понимаешь, умер и его сын. Диппер слушал. — И тогда появился местный дьявол, что сделал твоему отцу предложение, от которого нельзя отказаться? Пацифика не слушала его ехидство, но Диппер чувствовал, как ее голос немного дрожал. — То, что вы называется дьяволом, лишь блеклая тень, по сравнению с тем ужасом, которое встретил мой отец. Если Люцифер был падшим ангелом и знал разницу добра и зла и был лишь ослепленным местью мальчишкой, то это существо не было ничем ослеплено. Все человеческие страхи, пороки и неудачи, которые роились в их головах, которые усмирялись в людских сердцах — ютились в его колыбели и накапливались, словно бездонный сосуд. Тот, кто пришел к нему, не имел добра, не имел ничего, что отличало людей от диких животных, вся его сущность была сосредоточением, воплощением, всепоглощающего, душераздирающего ужаса и боязни. Он и есть идея самого зла. Те чувства, что глушились на протяжении всей истории людей, и нашли свой выход и обрели разум. Тот, чье имя я тебе скажу, может, мало что даст, но встретив его однажды, ты не забудешь его никогда. Билл Сайфер… Вот — то чудовище, что одарило моего отца бессмертием и силой. Диппер слышал имя чудовища и раньше, когда читал дневник, однако он помыслить не мог, что он будет настолько сильным, решив, что это простой демон, который заключает сделки с людьми. — И что было дальше? — Тогда отец решил выступить против дерева, однако оно прогнало его. И тогда он пообещал, что убьет любого, кто как-то будет с ним связан. Диппер ощутил давящее напряжение на его макушке. Пристальный взгляд Пацифики, одна лишь ее кровавая аура убийства, охватывала мальчишку в дрожь… Но несмотря на все, он не пугался. Старался отбросить страх прочь.Восстаньте…
Факелы в пещере отбрасывали многочисленные тени, из которых они перестраивались в объемные, сверкающие, густые массы жижи. Их формы напоминали монстров, а голубые глаза не уступали по насыщенности мальчишескому. Они окружили Мэйбл, спрятав от Пацифики. Однако Диппер не ощущал неистовый голод вампирицы, скорее, оно было похоже на недоумение. — Т-теневые в-воины? — сказала она через какой-то страх. — Тогда… тогда почему ты сражаешься против нас? — О чем ты? — Так ты не знаешь… — многозначительно заявила девочка. — Диппер, дело моего отца — это его дело. Я бы не стала мстить тебе из-за него, дерево не сделало мне ничего. Но сейчас… сейчас я в замешательстве. Диппер, почему ты тогда до сих пор не в курсе? Диппер молчал, недоумевая от ее слов. Пацифика все поняла, быстрее, чем мальчик успел что-либо ответить. Она исчезла за его спиной, почти выйдя с пещеры. — Как бы ты не пытался усидеть на двух стульях — тебе придется выбирать. Ты не сможешь сражаться против всех сразу, Диппер. Я не знаю, что ты задумал, Пайнс, но будь осторожен. Особенно будь осторожен с Биллом. Она щелкнула пальцем, и Мэйбл пришла в себя. Он подхватил ее и понял, что ауры Пацифики больше нет. Она ушла, оставив их одних. И сквозь сонное пробуждение сестры, Диппер улавливал еще одно чувство, которому не мог относиться естественно. Страх того, что его будущее остается очень туманным…