two ravens, one fox

AP: джози АР: джози АР: джозеф кавински l1nch: о, я знаю, что сейчас будет АР: где он? l1nch: скорее всего уже на пути в канаду l1nch: но ты продолжай АР: КАВИНСКИ, ТЫ МНЕ ПРОСПОРИЛ ЖЕЛАНИЕ И НЕДЕЛЮ ПОДЧИНЕНИЯ l1nch: /достает попкорн/ l1nch: возможно, он уже даже пересек границу ронан гадко хохочет и толкает джозефа на соседней кровати. — читаешь? — спрашивает он у спины кавински. — да, — отвечает тот. все его веселье разом пропадает, стоит адаму напомнить про пари. пэрриш тот еще необузданный шутник. ронану даже немного жаль кавински. и еще ему совершенно бессовестным образом любопытно. у них есть свободные полторы недели до того, как начнутся летние экзамены, и они, лисы и вороны, решают провести это время в горном отеле, достаточно большом, чтобы вместить обе команды. да-да, даже сейчас ронану кажется это самоубийственной затеей, но они и правда едут полными составами. свежий воздух, много разнообразных занятий и отсутствие стадиона должны хоть как-то наладить социальные контакты воронов, с которыми у них гигантские проблемы благодаря деклану и его политике «всех закрыть, никого не выпускать». но времена меняются. ронан надеется только, что к лучшему. и адам явно что-то придумал на время их отдыха. ронан снова хихикает: выезжать-то уже завтра. — ненавижу тебя, линч, — говорит ему джозеф. kvnSKY: ненавижу тебя, пэрриш! АР: он все это время был рядом, да? l1nch: ага kvnSKY: нет АР: как удобно, что ронан не умеет врать =) АР: ладно, в любом случае, встретимся уже там. твоя неделя начнется завтра =) АР: ...детка. кавински жалостливо стонет и откидывает телефон прочь. отель в самом деле оказывается офигенным: множество небольших гостевых домиков, гарантирующих достаточную степень уединения, общий дом-гостиная и столовая, открытый бассейн. когда ронан и джозеф, заселившись, заходят в свой номер, адам уже ждет их там. его вещи, разложенные на огромной двуспальной кровати, намекают на то, что жить он будет с ними. ронан довольно улыбается, предчувствуя потрясающие дни и ночи. то, что им все же надо будет выходить отсюда, кажется каким-то досадным недоразумением. их приветствие затягивается. адам скучал. ронан чувствует это по тому, как тот прижимается, как жадно целует, как руками пытается одновременно обхватить его и джозефа, шаря по телам. в конце концов, он отстраняется. — тебе придется уйти, — говорит он ронану, — жди в гостиной. кавински теряет дар речи. видимо, не рассчитывал настолько быстро попасться в загребущие лапы пэрриша. вид у него делается совершенно несчастным. ронану совестно, когда он все же выходит и дверь тихо щелкает замком за его спиной. в общей гостиной царит настоящий кавардак. лисы и вороны, расселившись, все стеклись сюда в поисках увеселений. еще чувствуется напряжение, царящее между командами, но некоторые индивидуумы, наплевав на предрассудки, уже вполне сносно общаются. из всего чемпионата это, наверное, две самые ментально нестабильные команды. кажется, что у них не может быть ничего общего, но на самом деле это нет так. одним экси помогла выбраться с самого дна, куда их вогнали жизненные обстоятельства. другие же до сих пор на отшибе своей жизни, измученные тупой дисциплиной и закрытым образом жизни, просто еще не понимают этого. им всем нужно общение. ронан отыскивает глазами гэнси и присоединяется к нему и к нескольким лисам. он пересиливает себя и дружелюбно здоровается со всеми. адам бы им гордился. но пока он занят… неизвестно чем с кавински, им вполне искренне гордится гэнси, хоть и не говорит ни слова. незаметно ронан оказывается вовлеченным в разговор, начавшийся с последнего события чемпионата — их совместного матча, и продолжившийся учебными темами. что происходит что-то странное, ронан понимает только по вмиг воцарившейся гробовой тишине. он оборачивается и смотрит на дверь, в которую адам вталкивает джозефа. вообще, их трио все еще вызывает некоторые вопросы почти у всех. вопросы, которые, впрочем, боятся задавать. их поведение после финала, когда недвусмысленные объятия прямо на поле стали достоянием общественности, отмело львиную долю сомнений. никто не говорил, но все знали, что два ворона и один лис стараются проводить как можно больше времени вместе. и что пэрриш осторожно, но уверенно вталкивающий в дверь кавински — вполне нормальное и обыденное явление. команды только не знали про пари, поэтому тишина, оглушившая всех присутствующих, становится почти осязаемой. ронан вздыхает и прикрывает глаза. он убьет пэрриша. сейчас все как следует рассмотрит и сразу же убьет. кавински одет в форму группы поддержки лисов. рыжая юбочка и белые гольфы до колена подчеркивают его стройные ноги, а топ с логотипом команды — подтянутый тренировками живот с видимыми кубиками пресса. волосы зачесаны назад. на голове — ободок с лисьими ушками. подведенные глаза со стрелками. лицо, полное нездорового веселья, прилагается. кажется, джозеф уже успел накидаться. — не обращайте внимания, он проспорил, — говорит адам и целует джозефа в щеку, стараясь не смазать макияж. — ну, или обращайте. — я уже говорил, как ты меня бесишь? — по голосу кавински непонятно, злится ли он. но ронан почему-то уверен, что нет. — примерно раз двести, пока я тебя красил. гэнси по соседству давится и закашливается. ронан не знает, как реагировать на такое. ворон в одежде группы поддержки другой команды кажется актом некоторого унижения, но адам и джозеф сразу дали понять, что это всего лишь забавная шутка, рассчитанная на «своих». а «свои» тут — обе команды. атмосфера в гостиной, вопреки ожиданиям, становится еще комфортнее. ребята хохочут и беззлобно улыбаются. адам и джозеф присоединяются к ронану и компании за столиком. вечер сдабривается звоном бокалов, безрассудными прыжками в бассейн, парой походов за едой на всех, танцами, настолками, которые благодаря обеим командам явно выходят за понятие тихих игр. и все это время джозеф не снимает своего облачения. еще немного, и представить его в другом виде будет довольно сложно. он выглядит так, будто ему комфортно в короткой юбке и топике. выглядит так, будто ему нравится быть накрашенным и с лисьими ушками на голове, которые он даже ни разу не попытался стянуть. ронану кажется, что изменились даже его движения, став мягче и пластичнее. и это так… неожиданно возбуждает. он отпивает из своего бокала, когда к нему подсаживается адам. и только тогда понимает, что последние десять минут не сводил с джозефа глаз. — я проебался, — внезапно сообщает пэрриш. ронан поворачивает голову и непонимающе смотрит в ответ. адам кивком головы указывает на кавински. — ты уже десять минут неотрывно смотришь на мою главную ошибку сегодняшнего дня. кажется, ронан начинает догадываться. — надо было нацепить это на него тогда, когда легче было бы снять. — адам забирает у него бокал и делает глоток. — а теперь остается только смотреть. ронан так и думал. не он один тут слюнями исходит. — не преувеличивай, — говорит он. мысль свалить к себе в номер уже давно не покидает его голову. теперь есть еще и повод. он встает и продолжает: — ты уходи первым. а мы подойдем минут через пять. — ну да, и никто ничего не заметит, — саркастично говорит адам. — нет, заметят все. особенно отсутствие звезды с ушками на башке. — улыбается ронан. — но мне похер. он оставляет пэрриша и направляется к своему чуду в юбке. тот за последний час стал магнатом в «монополии», но предложение, которое ронан шепчет ему на ухо, кажется ему намного привлекательнее, чем ободрать прокопенко на лишние пару тысяч. они возвращаются к себе довольно быстро, пэрриш даже не успел ничего сделать. ронан видит, как хитро улыбается джозеф, когда замечает смущение адама, как медленно он идет к нему, плавно покачивая бедрами, как заправляет выбившуюся прядь из прически адама ему за ухо, как низко шепчет: — что, попался? пэрриш вмиг краснеет. сглатывает. кавински проводит пальцем по его горлу. ронан не замечает, как оказывается рядом с ними. кладет обе ладони на бедра джозефа, чувствуя тонкую ткань юбки. ведет выше, обхватывая его голые бока. кожа такая горячая... кавински замирает и выпрямляется. — м-м-м-м, оба попались… — выдыхает он. целует поочередно ронана и адама. издевательски неторопливо. жарко. бесстыдно. отстраняется, чтобы спросить последнего: — и даже не скажешь ничего? ронан ощущает тяжелое дыхание адама рядом с собой. самообладания того хватает только чтобы хрипло проговорить: — на колени.