Ты не сможешь

— Я закажу пиццу, — Илья разблокировал телефон и нашёл номер доставки. Было около десяти, когда они вернулись к Владу. Илье всегда нравилась его квартира, большая и не перегруженная лишним. Илья пытался и на своих ста двадцати квадратах в центре организовать нечто подобное, но получалось либо слишком аскетично, либо с перебором. А вот у Влада без лишних заморочек вышло в самый раз. — У тебя тут что-то изменилось? — поинтересовался Илья, проходя в кухню, чтобы выгрузить в холодильник пиво, которое они купили по дороге. — С твоего дня рождения ровным счетом ничего, — Влад сменил воду в чайнике и поставил кипятиться. — В тот раз я ничего не успел рассмотреть. — Ну да, — Влад хмыкнул, теперь пытаясь припомнить, что же изменилось с того времени, когда они все заваливали к нему каждые выходные поиграть в «Экивоки» или «Мафию» ещё до того, как появилась возможность зависать на родительской даче. — На окнах раньше были шторы. Заменил на жалюзи. Технику сменил. Что ещё? — Цвет стен другой. — Возможно, я не помню уже точно, что менял после того, как родители съехали. — Стены были бежевыми и там стоял фикус, — Илья ткнул в противоположный от холодильника угол, который сейчас пустовал. — Да, точно. Мама забрала все цветы. Я забываю поливать, да и вообще равнодушен к горшкам с растительностью. Илья вспомнил свои арабские ирисы, семена которых они с Лешей заказывали через интернет, а потом ждали посылку месяца четыре. — Мне нравится, как стало, — признался Илья, — но если честно, на мой взгляд, цветов не хватает. — Кофе сделать? — спросил Влад, когда чайник закипел. — Мы же пиво купили? — Да, точно. Но я всё-таки заварю себе чай. — Тогда и мне тоже, — Илья сел за стойку уже на своё место. — Есть хочешь? — Я пиццу уже заказал, ты же любишь с халапеньо? — Люблю. Но когда теперь её привезут? Ты во сколько ел последний раз? — Когда тебя ждал сегодня в четыре, заказал что-то к кофе. — А уже десять. — Окей, что у тебя есть? Влад залил кипятком фунчозу на две порции. Пока обжаривал филе, доверил Илье нарезать пекинскую капусту, к мясу добавил нашинкованный болгарский перец, спаржу, лук и специи. Работал Влад ножом быстро, и разделался со всеми составляющими, пока Илья очень дотошно обрабатывал салат. Уже через двадцать минут Влад смешивал фунчозу с обжаренными овощами и куриным филе, после чего добавил немного соевого соуса и кунжут. Аромат стоял такой, что Илье уже не терпелось попробовать. — Выглядит офигенно, и пахнет тоже. Влад улыбнулся, выкладывая лапшу на тарелки и доставая приборы. — На вкус так же, как на вид, не сомневайся, — он достал два пива и разлил в высокие бокалы. — Ты где этот рецепт взял? — Илья прикрыл глаза, когда распробовал блюдо. — Это — мой постоянный рацион даже страшно подумать сколько. Готовить быстро, калорий минимум, тренер подсказал как альтернативу, когда я завязал со спортом. Илья слушал его, запивая фунчозу пивом, понимая, что пицца теперь ему вряд ли покажется вкусной. — Возвращаться в зал не думаешь? — Думаю, но тотально нет времени, — Влад ел медленно, даже нехотя, а вот у Ильи тарелка уже была пустой. — Ты совсем выгорел на этой работе? — Совсем, — согласился Влад. — Может быть, слетаешь в отпуск, сменишь обстановку? — Я думал об этом, один не люблю путешествовать, а взять с собой кого-то сложно, у всех работа, планы, отношения, — и вот Владу закралась мысль, он уже собирался её озвучить, когда зазвонил домофон. — Это пицца, которую я уже не хочу, — улыбнулся Илья. — Я открою, — Влад отложил вилку, скомкал тканевую салфетку и пошел в прихожую. — Пахнет — супер. Только я тоже уже не хочу. — Влад планировал предложить выбрать фильм и снова ненавязчиво вернуться к теме совместной поездки. — Ну так что посмотрим? Илья не ответил. Отставив коробку на стол, Влад к нему обернулся. — Что будем смотреть? — повторил он. Илья поднял на него глаза, пытаясь ответить, но у него ничего не получилось. Взгляд его Владу не понравился. — Илья? — Да. — Я спрашиваю… — он увидел разблокированный телефон, монитор которого тут же погас. Связал потерянный взгляд с входящим сообщением, и нехорошее предчувствие стало только сильнее. — Что случилось? Я на полминуты вышел. Илья молча разблокировал смарт и протянул его Владу. Он не хотел читать, уже заведомо понимая, что ничего хорошего ни для него, ни для Ильи в этом сообщении, от кого бы оно ни пришло, быть не могло. Номер левый, не занесенный в контакты, цифры для Влада не знакомые. «Привет, котенок. Может быть, сегодня ты всё-таки мне ответишь. Поздравляю тебя и больше всего хочу провести этот день с тобой. Я звонил домой, но ты либо там теперь не живешь, либо отключил наш номер. Илья, нам нужно поговорить. Я купил билет, хотел сделать сюрприз, чтобы ты получил его сегодня, но, видимо, я всё делаю не так. Ты не хочешь разговаривать, а я переслушиваю сообщения с твоим голосом. В общем, проверь электронку, когда получишь это. Я люблю тебя так же сильно, и делаю всё, чтобы мы снова могли быть вместе. Верь мне. Рейс послезавтра. И, пожалуйста, позвони». Владу казалось, мышцы лица окаменели. Он посмотрел на Илью, который сидел вполоборота и смотрел в стену. Внутри разливалось что-то очень черное и очень злое. — Ну что, теперь ты счастлив? — разжав пальцы, Влад едва не выронил телефон. Илья перевёл на него взгляд: — А по мне видно, что я счастлив? Влад отошел, чтобы не видеть его слепого взгляда и дрожащих губ. — Не особо. — Когда ты последний раз говорил с ним? — спросил Илья тихо. — Давно, не помню. — И ты ничего не знал о его планах? — Если ты о том, что он планирует тебя забрать, то нет. Я не знал. — С чего ты решил, что он планирует меня забрать? — Ну, он выслал тебе билет. — Я думаю, это приглашение погостить. — А ты бы хотел насовсем? Встав резко, Илья отошел к окну. — Ну что за вопросы дурацкие? — Ну, а какие тебе нужны вопросы?! — Влад психанул, достал пачку сигарет, заначенную между вытяжкой и шкафчиком, и прикурил. — Ты же не куришь в квартире? — Сейчас курю. — Дай мне тоже. Влад видел его пальцы совсем близко от своих, когда Илья доставал сигарету. Смотрел и хотел их сначала коснуться, а потом возникло желание, стиснуть до хруста эти тонкие ухоженные, и… Он смотрел, как, поднося сигарету к губам, Илья затягивается. Он уже прощался с ним. И по мере того, как понимал, что, скорее всего, Илья выберет переезд, выберет Лёху, всё четче становилось желание оставить его в этой квартире навсегда. «Наверное, так и становятся маньяками. Один не закрытый гештальт, породивший нездоровую тягу, а потом и зависимость». Влад понимал, что не хочет от него зависеть, от их отношений, от желания Лёхи быть или не быть с Ильей. Он не хочет метаться между ними, как сраный веник, он ненавидит себя за это каждый день, именно поэтому он сегодня его отпустит. Отпустит, подрочит ещё пару дней (месяцев/лет) и больше никогда не будет с ним видеться, даже если Илья останется, даже если Лёха его в очередной раз кинет, он, Влад, не будет жилеткой, запасным вариантом и черт знает кем ещё. — Как ты поступишь? — спросил осторожно. — Не знаю. — Позвонишь ему? — А что бы сделал ты? — Я? — Да, ты. — Тебе не подойдет мой вариант. — Конечно. Ты не стал бы сомневаться. Ты же всегда знаешь, как поступишь. Ты не мечешься и не прогибаешься, ты всё знаешь наперед, ты же, блядь, Белоцерковский Владислав Александрович… — Притормози сейчас. Илья замолчал, тяжело выдыхая. — Просто я — не ты, Илья. Я не знаю ваших отношений, и советовать тебе что-то сейчас, я не могу. Ты должен принять своё решение. Только ты знаешь, обманул он твоё доверие или нет. Только ты чувствуешь, стоит ли идти на этот риск. Чем ты готов заплатить, чтобы разобраться в этом раз и навсегда, и следует ли вообще в этом разбираться. Это твоя жизнь, Илюх, я тут тебе не советчик. Илья затушил сигарету в пепельнице. — Спасибо, — он пошел в прихожую. Влад пошёл за ним. — Уже уходишь? — Мне нужно подумать. Спасибо, спасибо тебе за всё, — он быстро обулся и вышел. Стоило щелкнуть замку, как Влад въебал рукой в дверь, проламывая обшивку. Боль немного остудила пыл. Осев по стене, он потянулся к карману куртки, разблокировал телефон и набрал номер. — Игорь Сергеевич, отвлекаю? На дежурстве? Ну как чувствовал. Я, кажется, руку сломал. Можно подъехать? Да нет, никакого криминала, — Влад зажмурился, начиная чувствовать, как боль поднимается от костяшек к предплечью, будто разделяя его надвое. — Отцу не сообщал ещё, зачем беспокоить, до утра подождет? Тогда выезжаю, спасибо. *** Влад проснулся по привычке в семь. Низкое грозовое небо за окном не особо радовало глаз, но Влад любил май, как и любил просыпаться с Ивоной. У них это случалось редко, благо сейчас выходные совпали. Сегодня ей не нужно было бежать на классы, а Владу срываться на субботнюю консультацию, которую не получалось втиснуть в будни. Можно было поваляться в постели и побыть вместе до самого вечера. Светлые волосы лежали на его плече, Ивона спала, повернувшись спиной. Тонкая линия позвоночника, хрупкие лопатки, Влад убрал волосы с её плеча, осторожно проводя пальцами по скромной маленькой ласточке, вытатуированной на гладкой коже. Она сделала её в четырнадцать, чтобы позлить родителей. Влад улыбнулся, поцеловав рисунок, и встал с постели. По привычке в душ. Одевшись после, он пошёл на её маленькую кухню и поставил чайник. Ивона любила поспать подольше, когда была такая возможность, ему же было не в тягость приготовить им завтрак. За окном полыхнула молния и началась вторая за этот май гроза. Влад открыл нараспашку окно и вдохнул запах озона, его коснулся раскат грома, и зарядил ливень. Именно май Влад считал началом года, началом нового цикла жизни. Всё было хорошо, даже прекрасно, но всё же у Влада не получалось игнорировать маленькую, раздражающую всё его существо, мысль. Всю неделю после известия он жил, закрыв глаза и заткнув внутренний голос, получалось абстрагироваться от нервирующей новости, но сегодня день Х настал. И Влад с минуты на минуту ждал входящего, именно поэтому он всё утро не брал в руки телефон. Илья возвращался сегодня после своей трехмесячной ссылки. И Влад был уверен, что выздоровел, отвык и оправился за это время от своего тяжелого недуга. Но неделю назад Илья написал, что возвращается, и свет для Влада померк. Свежий, хрупкий, недавно обретенный мир дал трещину. «Это же просто друг», — думал Влад. «Он просто друг». После его отъезда Влад решил, что Илья навсегда останется во френд зоне, и он даже привык о нём думать в этом ключе. Предпочёл забыть, что Илья другом ему никогда не был. Но так было легче пережить то, через что Илья заставил его пройти в одиночку. Так было проще начать всё заново. Он вернулся в спальню за телефоном, чтобы поставить музыку. Снял с адаптера и нажал загрузку. Пришло несколько оповещений, которые Влад быстро пробежал глазами, самого страшного в списке не оказалось. Он едва уловимо выдохнул. Открыл плейлист и нашел «Demons» «Imagine Dragons», поставил тихо, прикрыв дверь в маленькую кухню, и начал готовить омлет. Он шинковал шпинат, за которым они вчера ездили в «Зарядье», когда индикатор телефона оповестил о новом входящем. На автомате вытер руку о полотенце, что лежало на плече, и ввел код блокировки. «Look into my eyes. It's where my demons hide*» пел Дэн Рейнольдс, пока Влад читал директ. «Привет. Я вернулся». Заживший перелом нехорошо заныл. «Наверное на грозу», — успокоил сам себя. Ничего не ответив на сообщение, Влад уперся руками в стол, прикрыв глаза, прислушиваясь к внутреннему голосу. Нет — он не позволит сделать это с собой снова, он не допустит, чтобы кто-то ещё раз проделал с ним такое. Да и никто, кроме Легостаева, с ним ничего подобного и не проворачивал. «Дебил», — подумал Влад, — «раз позволяешь какому-то сообщению рушить весь твой день. Конченый». Он не позволит, не теперь. Он не пройдет через эту мясорубку снова. *** Травматолог наложил гипс. — Классический перелом пятой пястной кости, — сказал друг отца. — Такой перелом называют боксерским. И не классическая трещина локтевой кости. Влад, ты ударил стену, я надеюсь. Потому что, если ты ударил человека, то где-то прячешь труп. А это уже уголовное преступление. — Дверь проломил, — признался Влад. — Не могу сказать, что это хорошо, но лучше, чем если бы ты получил такую травму, ударив человека. Тебе нужна помощь психологическая? — Нет. Всё в порядке. — А совет друга? — Спасибо, я сам разберусь. — Как скажешь. — Только просьба, Игорь Сергеевич, отцу не говорите. — Конечно, Влад. Ты уже взрослый мальчик, я не скажу отцу, но ты должен понимать, что даже взрослым мальчикам иногда очень нужна помощь. — Это недоразумение, — попытался честно улыбнуться Влад. — У меня всё хорошо. Травматолог смерил сына давнего друга скептическим взглядом, прописал обезболивающие и сказал, что перелом заживает шесть недель. Илья позвонил через два дня и сказанным фактически добил лежачего. Он признался, что улетает, и попросил о встрече. Конечно, он ему не отказал. Они встретились в своём месте. Влад помнил его взгляд, когда Илья увидел гипс. Он недоверчиво выслушал историю о падении на льду, но не стал вслух выдавать своё недоверие. Он помнил, каким Илья был бледным, с воспаленными глазами, выгоревшим. Им принесли кофе, к которому Илья за весь разговор даже не притронулся. — Я думаю, что мне нужно уехать, — эту фразу можно было сравнить с брошенным в воду камнем — просто сухой факт. Влад собрался с силами, чтобы задать свой вопрос. — Решил воспользоваться билетом? — второй камень упал в воду. Илья посмотрел на него тогда и на лице проступили первые смутные эмоции. — Нет. Не решил. Я хочу уехать… Просто, чтобы в себе разобраться. — Не к нему? — Я принял решение, Влад. Я сделал так, как мы с тобой договорились. Вычеркнул его. У Влада на душе потеплело, но не сильно. — Зачем тогда уезжать? — Чтобы не нарушить данное себе обещание. Я могу сломаться. — Одному сложнее выдержать такое. — Всё напоминает о нём, о нас. Извини, но даже ты о нём напоминаешь. Я смотрю на тебя, и всё возвращается. Мне кажется, что он сейчас сюда войдет, я жду… Будто мы его ждём. — Так вернись к нему, раз любишь. Влад видел, как Илья накрывает лицо руками, как собирается с силами, чтобы сказать что-то важное для него, решающее. — Нет. Как бы я ни любил, прошлого не вернуть. Он уничтожил всё, что было у нас. Я не смогу с ним больше, да он и не предлагает, — Илья усмехнулся, закусывая треснувшую губу. — Он не пойми что творит. Издевается, будто. Я устал читать между строк, а на прямые вопросы он не отвечает. — Возможно, ему пока нечего тебе предложить, но он готовит что-то для тебя, просто не хочет обнадеживать, вдруг всё пойдет не так. — Влад, всё давно уже не так. И я уверен, что он сам не знает, чего хочет, и скорее всего не может меня отпустить… Ему нужно отпустить меня по какой-то причине, которую он не озвучивает. Но ему сложно, и он устраивает весь этот цирк с билетами… и прочее… Мне не нужны полумеры. Ты сказал тогда: либо с тобой, либо — без тебя. Я не собака, не Хатико. Я не хочу ходить на вокзал и ждать его… А я уже близок к этому. Влад прятал за глотком кофе горький выдох. — Я не хочу чтобы ты уезжал, — признался Влад. Он не мог забыть взгляд, когда Илья посмотрел на него. Там было много всего: желание услышать что-то особенное мешалось с какой-то мольбой не ломать его планы ненужными признаниями. Влад четко увидел тогда и страх, и надежду одновременно. — Я волнуюсь за тебя, — только и сказал. — Я буду писать. Мы будем общаться. — Куда ты уезжаешь? — Нашел курсы для дизайнеров в Испании. Обучение, — без интереса ответил Илья. Было понятно, что ему важно просто свалить, хоть куда-нибудь, хоть в Новый Уренгой, лишь бы отсюда. — Насколько? — Цикл обучения полтора месяца. Но я думаю, что задержусь. — Ты не знаешь испанский. — Группа русскоговорящая. — Что родителям скажешь? — Маме так и скажу про обучение. Отцу будет плевать, даже если я сгину в Сирии. Для него лучше мертвый сын, чем такой. Его слова Влада задели. Они никогда не разговаривали о семье. Он просто знал от Лёхи, что у Ильи с родными отношения складывались всегда не очень. — Ты точно решил? — Нет, — Илья усмехнулся. — Хотел послушать, что ты скажешь. Влад до сих пор во всех оттенках помнил то чувство, когда Илья повесил на него эту ответственность. — Я? — Да. — Почему я? — Ты самый близкий мне сейчас. Я ни с кем больше не общаюсь. Странно, правда? Я думал, что после его отъезда, ты первым отвалишься. Но получается — ты единственный, кто остался. Влад хотел сказать, что не отпустит его, что не хочет без него, что не сможет… Но он сам не хотел идти на поводу у этой нездоровой тяги. Вдруг его отъезд — шанс для них обоих подлатать раны, устроить жизни? Вдруг — это дар. — Я тебя очень… У Ильи в глазах полыхнул огонь. — Не хочу отпускать, — продолжил Влад. — Но, наверное, так будет лучше. Влад единственный, кто провожал его в аэропорту. Он едва держался там. Запретил себе чувствовать, но Илья полез обниматься. Влад никогда не испытывал столько душевной боли за раз, не знал такой тоски, даже когда провожали Лёху. Это было слишком. Илья не взял обратный билет. Для Влада он улетел тогда навсегда. Недели через три после его отъезда позвонил Леха. Голос друга звучал подавленно. Он поспрашивал: «как там «наши», затем вкратце рассказал про свой «подарок» Илье на «День влюбленных», и то как Илья его игнорировал. Он звонил убедиться, правда ли Илья улетел в Барселону. Леша узнал от сестры о его отъезде совсем не в Калифорнию, но не верил, предполагая, что Илья просто прячется от него. Влад подтвердил его опасения. «Я лично провожал его на самолет», — с каким извращенным наслаждением он признался тогда Лехе. И за это наслаждение ему потом долго было не по себе. Он всерьез начал считать себя в их отношениях третьим лишним, хотя по большому счету ни разу не скомпрометировал себя ни в глазах Лехи, ни, как ему казалось, в глазах Ильи, но свои глаза не обманешь. «Значит, его больше там нет», — расплывчато произнес Леша. Для приличия расспросил ещё о какой-то фигне и свернул разговор. Именно тогда Влад впервые почувствовал, какими чужими они стали друг другу — ближе Лехи человека у него не было. А сейчас он радовался, что разговор окончен. Теперь же, как никто, он понимал его чувства. Он был рад, что Илья улетел, и эти двое оставили его в покое на какое-то время. Он надеялся, что навсегда. Но Илья писал каждый день. Сотни сообщений, он рассказывал всё, что с ним происходит, он делился всем. Даже на расстоянии он не отпускал его. И требовал такой же откровенности от Влада. А потом Илья рассказал про парня с курсов. Это случилось к концу первого месяца его обучения. Они ходили на свидание, и Илья в красках описывал все свои эмоции и переживания от происходящего. Влад сломался тогда, хотя думал, что уже ничего не способно причинить ему боль, но Илья был талантлив по части пыток. Несколько дней Влад не выходил с ним на связь. Когда немного отпустило, он написал, что болел. Илья извелся из-за его исчезновения. А спустя несколько недель Ивона привела свою подругу к Владу на консультацию. Это стало спасением. Он не стал скрывать от Ильи свои отношения, хоть никогда не вдавался в подробности, но самого известия хватило, чтобы от Ильи повеяло холодом. Слов в его сообщениях стало меньше, а сами сообщения приходили реже. Но не было дня на протяжении трёх месяцев, чтобы Илья не писал ему. А сегодня он возвращается.