Миссия: «Второй шанс»

      Разозлился — это слабо сказано. Тревор был просто в бешенстве! Вот ведь козлина, вздумал ему угрожать! Нет, так просто это оставлять нельзя. Он поджидал Майка у выхода из клиники, бурча ругательства себе под нос. Солнце клонилось к закату, похолодало. Тревор застегнул куртку и прислонился к колонне. За два часа ярость, конечно, поутихла, однако он не раздумал расставить точки над «i».       Когда Майкл спустился по ступеням, Тревор шагнул из тени.       — Ну, привет.       Так приятно было наблюдать промелькнувший в его глазах страх. Впрочем, Майкл быстро взял себя в руки и спросил почёркнуто-равнодушным тоном:       — Тебе больше нечем заняться?       Тревор прохрустел костяшками пальцев и мрачно ухмыльнулся.       — Есть разговор.       — Прости, приятель, но я не беру работу на дом. Увидимся в следующую среду, — деловито заявил Майкл, дружески похлопав его по плечу.       Тревор ошалел от такой наглости: аж подпрыгнул на месте.       — Ещё раз так сделаешь, я тебе руку сломаю!       — Одного суда тебе мало?       Тревор злобно оскалился в ответ.       — Хорошо, выпьем кофе и поговорим. Тут неподалёку есть одно место, пойдём, — Майкл не дал времени подумать и потянул за рукав куртки.       С одной стороны, больше всего хотелось впечатать Майка лицом в стену. С другой, стало любопытно, что же он там хочет сказать. Тревор, сам того не заметив, повиновался мягкому тону и последовал за Майком.       Когда они оказались в кафе, Майк словно нарочно тянул резину. Помешивал ложечкой кофе и поглядывал в окно. Тревор ждал, теперь уже чувствуя себя глупо. Вместо того, чтобы припугнуть Майка, потащился за ним, как послушный пёсик.       — Ты расстроен, я понимаю. Из-за суда, из-за того, что случилось на прежней работе. Есть что-то ещё: проблемы, с которыми ты не справляешься, — сочувственно произнёс Майк.       Тревор нахмурился и дёрнул щекой, кинув на него взгляд исподлобья.       — В личной жизни тоже не ладится? — высказал новое предположение Майкл.       Тревор вздрогнул и резко подался вперёд, схватив того за воротник кремовой рубашки.       — Это не твоё собачье дело!       Майк вздохнул и покачал головой.       — Хватит. Не будем устраивать представление на потеху публике, — ровным тоном произнёс он, положив ладонь на его запястье.       Тревор стиснул зубы и зарычал с досады, расцепив пальцы, брякнулся на место. В прошлой жизни вывести Майка из себя удавалось в два счёта. И он видел настоящие эмоции, то, что творится в его предательской душонке! А теперь хрен поймёшь, что у него на уме. Этот его холодный тон и напускное спокойствие раздражали до зубовного скрежета. Тревор не мог разгадать, что там под маской. И, чёрт возьми, растерялся. Злость растаяла, словно сигаретный дым. Тревор поднял глаза на бывшего друга, с кислым недоумение изучая его лицо.       — Пойми, я тебе не враг, я на твоей стороне. И если ты начнёшь отвечать на мои вопросы, нам обоим станет намного проще, — убеждал Майкл, глядя ему в глаза.       Тревор задумался, опустив голову, рассматривал клетчатую скатерть и водил пальцем по рисунку. Этот новый Майк и правда ведь не сделал ему ничего плохого. Ну за исключением угроз. Но это всего лишь слова. Тревор и сам не особенно раздумывал над тем, что говорит. Впрочем, над действиями тоже. Наверно, поэтому здесь и оказался. Может, в этом какой-то знак? Иначе за каким же чёртом его занесло на приём к Майклу?       — Вряд ли ты сможешь мне помочь, — пробормотал Тревор, кусая губы.       — У меня большой опыт, — усмехнулся Майкл.       Тревор сумрачно кивнул.       Майкл допил кофе и выложил деньги на стол.       — Я угощаю. И увидимся в среду, — бодро напомнил он, подхватил плащ с вешалки и был таков.       Тревор долго глядел ему вслед, так и не притронувшись к своему напитку. Этот новый Майк и в самом деле такой великодушный, или это всё притворство, фальшь? Нет, он по-прежнему не мог ему доверять, но всё же по шкале уважения Майк поднялся в его глазах. Ни вызвал ни охрану, ни полицию. Даже не послал его куда подальше, а зачем-то потащил в кафе. А ведь наверняка торопился домой или ещё куда.       В следующую среду Тревор явился на приём слишком рано: никак не мог усидеть на месте и метался по коридору. Зацепил горшок с декоративной пальмой и пнул его от души. Секретарша закатила глаза и вновь уткнулась в комп, встретившись с его злобным взглядом. Судебные приставы наконец-то оставили его в покое. Возможно, удалось заслужить некий кредит доверия, ведь Майкл отмечал его визиты.       Ровно в шестнадцать ноль-ноль, не дожидаясь приглашения, Тревор толкнул дверь. Секретарша что-то там вякнула, но он уже не расслышал.       — Привет, Майк. Я скучал, — оповестил Тревор, усевшись в кресло и положив руки на подлокотники.       Майк перевернул массивные песочные часы на столе и кивнул.       — Рад это слышать. И как у тебя дела на этой неделе? — спросил он, обернувшись. Сегодня в синем костюме. Позёр, мать его!       — Неважно-о-о, — тоскливо протянул Тревор. Хорошего было мало: работа, рутина и ничем, мать его, не увенчавшиеся поиски. Он пролистал телефонную книгу, искал в соцсетях и болтался по улицам в глупой надежде столкнуться с Патрицией. С остальными ведь так и произошло. Но только не с ней, будто бы она осталась в прошлом. Или… умерла. Навсегда, на самом деле. Совершенно безвозвратно.       — Вот как. Может, расскажешь, что случилось? — поинтересовался Майкл, расположившись за столом.       — Я же сказал, Майк, ты мне не поможешь. А в психушку я не хочу, так что прости, доверья к тебе нет, — развёл руками Тревор.       Майкл вздохнул, перебирая бумаги.       — Доверья нет, значит. Ладно, давай сыграем в одну игру.       Тревор хохотнул.       — Да-а, в игру. И в какую же? В покер или в «русскую рулетку»? У меня как раз настроение подходящее.       Майкл хмыкнул и окинул его долгим взглядом.       — Нет, игра называется… — он выдержал интригующую паузу. — «Правда или ложь». Я выскажу несколько предположений, пять, допустим, а ты ответишь «да» или «нет». Честно, естественно.       — А мне-то какая выгода? — фыркнул Тревор.       — Ошибусь дважды — можешь идти домой.       Тревор воспрял духом и позволил себе триумфальную улыбку. Слишком рано.       — Но если не ошибусь, то ты останешься здесь и будешь отвечать на мои вопросы, — спустил с небес на землю Майкл.       — Не-а, в это играют по-другому. Пить надо, если ошибся, — поправил Тревор.       Майкл снова проигнорировал замечание, поковырялся в бумагах, поднялся и сунул ему в руки красочный буклет.       — Чего-о? «Ассоциация Анонимных Алкоголиков»? Встреча каждое воскресенье?! Да не пошёл бы нахер! — вспыхнул Тревор, швырнув скомканный листок на пол.       — Другого я и не ожидал. Моё первое предположение: ты вырос не в Америке.       Тревор закатил глаза.       — Да, блядь, не трудно было догадаться. Всего лишь небольшой акцент, — проворчал он.       Майкл смотрел выжидающе.       — Я родился в Канаде. Мы переехали, когда мне было десять лет.       — Отлично. Ничего сложного, не так ли?       Тревор недовольно кивнул.       — Второе предположение: в школе ты был хулиганом.       — Ой, боже, как банально. Ну типа того, я люблю повеселиться.       — Прекрасно. Третье: ты единственный ребёнок, ни сестёр, ни братьев.       Тревор подскочил на ноги и шагнул к двери.       Майкл едва уловимо поморщился.       — У меня… — Тревор прочистил горло и взялся за дверную ручку. — Был младший брат.       — Был? — сделал акцент Майкл.       — Он умер… очень давно, — тихо произнёс Тревор. Чёрт возьми, если Майк ошибётся сейчас, то он сможет уйти и не вспоминать, как пытался все эти годы.       Майкл не торопился, тянул время, и Тревор раздражённо переминался с ноги на ногу. Свобода так близко — всего в двух шагах.       — В школе ты занимался спортом, — высказал очередное предположение Майкл.       — Да что за тупость! Почти все пацаны занимались, кроме жирдяев и задротов, — воскликнул Тревор, без особой радости отпустив ручку. — Я играл в хоккей.       Майк с видом победителя развалился в кресле. Кулаки так и чесались стереть эту мерзкую ухмылку с его лица. Тревор топтался на месте, всё ещё не теряя надежды свалить отсюда. Майкл не торопился: то ли наслаждался моментом, то ли ему просто нравилось его мучить.       — Ну, — подтолкнул Тревор. Сейчас он ляпнет какую-нибудь чушь — это точно.       Майк, очевидно, собирался с мыслями, строил версии или, чёрт его разберёт, что творилось в его голове. Он повертел в руках ручку, покивал и оглядел его с любопытством, будто видел впервые. Тревор почувствовал себя неловко под этим прицельным взглядом, однако виду не подал, лишь стиснул зубы да нахмурился.       — Суицидальные мысли, — вытолкнул Майкл, прикрыв глаза. — Ты об этом думал, но дальше ничего не зашло.       Тревор замер у двери, открыл рот, да так и не смог подобрать слов. Майк не стал ждать подтверждения или опровержения, приглашающе махнул рукой в сторону кресла. Вот скотина, даже ведь и не сомневался! Тревор деревянно шагнул вперёд и упал в кресло. Шутить совсем расхотелось. Он тяжело сглотнул и облизнул губы.       — Решил пойти ва-банк, да?       — Более или менее, — ответил Майк.       — Ладно, ты выиграл, — пару мгновений спустя признал Тревор, вскинув ладони вверх.       Майкл едва приподнял уголки губ и отложил ручку в сторону.       — Об этом ты говорить не хочешь, я правильно понимаю?       Тревор уныло кивнул, сделал глубокий вдох и нарочито бодро воскликнул:       — Так какое у нас «стоп-слово»?       Майкл усмехнулся, откинувшись в кресле.       — Ты ведь любишь рисковать, верно?       — Не до такой же степени, — упавшим голосом произнёс Тревор.       Майкл сдержано кивнул. Блядь, его чёртовому самообладанию можно только позавидовать! Тревор едва держал себя в руках, вцепившись в подлокотники кресла. В детстве он, наверное, также боялся зубного врача. А теперь, что ж, не хотел ворошить в памяти все проклятые тайны, о которых никто не должен был узнать. «Ящик Пандоры» — стоит лишь открыть и оглянуться не успеешь, как уже летишь в глубокую чёрную дыру, на самое, мать его, дно пропасти.       В этот раз Майкл опять угадал.       — Не будем о прошлом, лучше поговорим о том, что тебя тревожит сейчас.       — Будто ты сам не знаешь, — скорее по привычке, чем от злости рыкнул Тревор.       — Помимо того, что ты находишься здесь, — терпеливо уточнил Майк.       Тревор выдохнул и, откинувшись в кресле, прикрыл глаза. Проиграл, так проиграл, чего уж теперь.       — Я хотел бы всё исправить, но у меня ничего не выходит. Не получается, всё из рук валится, понимаешь?       Майкл кивнул.       — Что конкретно исправить?       — Эх… Есть одна женщина, неважно, как её зовут. Мы любили друг друга в прошлой… в прошлом, — чуть не забывшись, исправился Тревор. — По-настоящему любили, а всё остальное… — он дёрнул манжет серой джинсовой рубашки и заглянул Майку в лицо. — Как будто и не было настоящим — ничего не стоило. Знаешь, как эти фишки в «Монополии» — всё понарошку, как будто за стеклом, а не со мной.       Майкл кивал, постукивая ручкой по столу.       Тревор перевёл дух и бросил на него взгляд искоса. Выражение лица у Майкла было непроницаемым. Может, он и смеялся над ним в глубине души, но виду не подавал. Тревор опустил глаза.       — Мы расстались, так получилось. Она вернулась к мужу, и он… — Тревор нахмурился и стиснул кулаки. — Сделал с ней кое-что очень плохое. А меня не было рядом, и это я уже не смогу исправить, понимаешь?       — Да. И как же вы познакомились? — спросил Майк.       — Э-э… я работал на её мужа, — не стал уточнять Тревор. — Поверь мне, он тот ещё мудак, даже похуже меня, — заявил он с усмешкой.       — И почему же ты её отпустил в таком случае?       Тревор замялся, покачал головой.       — Потому что она этого хотела, считала, что так правильно.       — И теперь ты её пытаешься найти, — подвёл итог Майк. — Зачем?       — Хочу убедиться, что с ней всё в порядке. Просто хочу увидеть её. В этом ведь нет ничего плохого! — воскликнул Тревор, подскочив на месте.       Майкл поджал губы.       — Разумеется. Спасибо, что поделился со мной этой историей, но у меня есть ещё пара вопросов.       — О, боже, — простонал Тревор, проведя по лицу ладонью. — Домашку я не сделал, можешь даже не спрашивать. У меня нет ответа.       Майкл отстранённо кивнул, отметив что-то в блокноте.       — Как в целом самочувствие: может, голова болит или со сном проблемы?       — Ну бывает, — неохотно ответил Тревор.       — Постоянно на нервах, всё раздражает? — добавил Майк, продолжая делать записи.       Тревор отдёрнул манжет рубашки и с тоской посмотрел на часы. Время подходило к концу.       — Бывает, — сквозь зубы процедил он.       — Вот что, я выпишу таблетки. Если будешь их принимать, станет полегче. С алкоголем мешать нельзя, — добавил Майкл, протянув рецепт.       Тревор отвёл глаза.       — Я подумаю.       — Советую подумать, как следует, — надавил Майкл и тут же изобразил доброжелательную улыбку. — До следующей встречи.       Тревор моментально подлетел из кресла, словно его током шибануло, и махнул рукой.       — Adiós.*

***

      Очутившись на улице, он первым делом сунул в зубы сигарету, щёлкнул зажигалкой и с наслаждением затянулся. Майк почему-то не дал никакого совета, никакого задания, и Тревор не стал напоминать. Рассказать всю правду он, конечно, не мог. Майк не поверит и, чего доброго, решит, что у него и правда с башкой не в порядке. Проблем потом не разгребёшь. Повертев в руках рецепт, Тревор разорвал его на мелкие клочки и пустил по ветру. Нет уж, хватит с него таблеток. Не в этот раз.       Этим вечером он снова колесил по городу. Слабый огонёк надежды, словно проблеск далёкого маяка пробивался сквозь туманную морось. По стеклам машины мелким бисером скатывался дождь. У них с Патрицией было одно лишь свидание, всего одно, и в тот день тоже шёл дождь.       Сэнди-Шорс — небольшой посёлок посреди пустыни: пыль, мусор и сухие ветра. Никаких развлечений, кроме бара да тату-салона. И совсем некуда сходить с дамой. Не с какой-то там девкой на ночь, а с настоящей леди, воспитанной, умной и чертовски великодушной. Они уже неделю торчали в трейлере втроём. А это, как ни крути, не люкс. К тому же, всю романтику портило вечное нытьё Майка, который решал по телефону проблемы с семьёй и своим психотерапевтом. Боже-е, должно быть, ему было чертовски херово, ведь в своей благополучной жизни он привык к мягкой кровати, завтраку в постель и что там ещё бывает у богатеев? Зажрался, короче.       Мартин объявил охоту за их головами, но Тревор не ощущал вины. Он, может, впервые в жизни поступил правильно. Пытался отстоять их интересы, спас королеву из мрачного замка, как настоящий герой. Но Майк всё видел под другим углом. Плевать!       Тревор хотел отдохнуть от него немного, от этих склок, обвинений и бесконечного недовольства. И порадовать Патрицию хоть чем-то, вытащить из этой затхлой конуры куда-нибудь в красивое место. Уэйд «одолжил» для него тачку, синий Лэнд Ровер — хоть какая-то конспирация. Лос-Сантос большой город — в нём легко затеряться. Мартин слишком много на себя взял, запретив им пересекать границу. Тревор готов был рискнуть.       Парк аттракционов. Глупо, по-детски, но он любил это место. В вечерних сумерках призывно мигали разноцветные огни, а тёмные океанские волны жадно льнули к пирсу. Поближе к праздной толпе, музыке и весёлому гомону. Небо рассекали белыми молниями чайки. А в воздухе витала смесь ароматов попкорна, хот-догов и сладкого карамельного сиропа.       Когда вышли из машины, Тревор замер, любуясь своей дамой. Уж хотя бы в этот вечер он мог представить, что нет прошлого и нет будущего, и в этом отрезке времени они вместе.       Патриция поправила пышные каштановые локоны и тепло улыбнулась.       — Здесь очень красиво. Я так давно никуда не выходила... Если бы знала, что мы отправимся на прогулку, то подобрала бы что-то по случаю, — в её тёмных глазах блеснули весёлые искорки, и она смущённо провела ладонями по бокам розовой спортивной кофты.       Тревор мысленно выругался и опустил голову, ковыряя песок ботинком. Мог бы и догадаться! Женщины любят наряжаться, а он вытащил её в домашнем спортивном костюме.       — Купим что-нибудь красивое прямо сейчас, — решительно потянул её за руку Тревор. — Хочу сделать вам подарок, миссис М.       — Не стоит, то, что мы выбрались из дома, уже подарок, — мягко отказалась Патриция. — Давай лучше посмотрим, что там внутри, — она качнула головой в сторону ворот, оплетённых гирляндами.       Развлечения-то в основном были детские, но кое-что они всё-таки сумели найти. Из кабинки колеса обозрения открывался захватывающий вид на окутанной неоновой дымкой город.       Патриция с восторженной улыбкой рассказывала о достопримечательностях, и глаза её сияли ярче всех звёзд. Счастливая, увлечённая, отпустившая все тревоги в этот единственный вечер, она казалась помолодевшей, бодрой, буквально лучилась внутренним светом. Так хотелось прижать её к себе покрепче и никогда, никогда не отпускать. Но Тревор не посмел.       После колеса обозрения они направились к игровым автоматам. Напрасная трата денег, но всё же было забавно. Тревор мог бы отвезти свою даму в лучший ресторан города, но они ужинали в забегаловке с видом на пирс. И это, пожалуй, даже лучше.       Под занавес их небольшой прогулки Тревор выиграл для неё мишку в тире, бирюзового, как морские волны. Один за другим гасли праздничные огни, замолкала музыка. Пришла пора возвращаться. Едва они вышли на парковку, брызнул дождь. Тревор включил печку в машине и положил руки на руль. Уезжать не хотелось. Почему всё хорошее всегда заканчивается?       Патриция мягко накрыла его ладони своими.       — Спасибо. Это был прекрасный вечер. Я давно уже не чувствовала себя такой живой.       Тревор растерянно обернулся.       — Он держит вас взаперти?       Патриция качнула головой, и на лице её промелькнула болезненная гримаса.       — Не будем о Мартине. Я бы хотела остаться здесь, в этом дне, с тобой.       В груди словно что-то взорвалось и дыхание перехватило. По губам сама собой скользнула улыбка. Никто и никогда не говорил такого прежде. За стёклами стучал дождь, а в тесном салоне, пахнущем чужим терпким одеколоном, будто бы солнце взошло.       Патриция коснулась ладонью его щеки, и Тревор закрыл глаза, прильнув к её руке.       — Я тоже хотел бы остаться здесь, — хрипло выдохнул он. И не посмел, не посмел её поцеловать, просто положил руку поверх её. Не хотел отпускать.       Они были так близко, всего в паре дюймов друг от друга. Дыхание смешалось, став одним на двоих. Мгновение спустя Патриция наклонилась и коснулась невесомым поцелуем его губ. Один лишь краткий миг, вкус солёной карамели и лёгкий аромат яблочного шампуня, окутавший мягким облаком, будто сказочный сон.       Когда Тревор распахнул глаза, Патриция сидела на своём месте, положив ладони на колени и глядя перед собой.       — Пора домой, — сказала она с печальной полуулыбкой. А Тревор послушно завёл мотор.       Дождь разошёлся пуще прежнего, проведя незримую черту между сегодняшним чудесным вечером и грядущими тёмными временами. Его прекрасная дама — чужая жена. И дом её вовсе не старый трейлер, а дорогой особняк — «золотая клетка». Все сказки однажды заканчиваются, и эта — не исключение.